Опорожнив подряд две кружки виски, он
почувствовал себя всемогущим, вскарабкался на стол, опираясь на челюсть
громилы, и произнес речь к превеликому удовольствию публики:
- Уважаемые граждане нашей великой, но нейтральной державы! Несмотря
на происки наших врагов, мы поддерживаем единство и сплоченность! Перед
нами открыты широкие горизонты новых достижений! Возьмемся же дружно!
Шпалера с тоской слушал патриотическую речь комиссара. Придраться,
увы, было не к чему... Тогда он с остервенением вцепился своими мощными
вузами в лодыжку комиссара.
- Граждане! - взвыл тот. - Посмотрите на этого агента реакции! Он
желает, чтобы я высказался в политическом смысле и поэтому кусает меня
слоновьими челюстями! Отпусти! Отпусти, дурак! И Конг твой дурак! И
президент Сорвиль дурак! Не боюсь я вас... - шепотом закончил Фухе,
ужасаясь сказанному.
А Шпалера трясся от радости: неосторожные слова уже слетели с уст
комиссара при многочисленных свидетелях. Стащив челюстями комиссара со
стола, он щелкнул наручниками и поволок несчастного в контрразведку.
Конг уже давно поджидал своего агента с арестованным. Вызванные им
члены военного трибунала города, выпив все запасы начальника
контрразведки, затеяли преферанс и нетерпеливо посматривали на часы в
предвкушении веселого развлечения.
Шпалера втолкнул Фухе в кабинет и провозгласил, выплюнув жвачку:
- Вот. Говорил на президента дурак.
Конг потер руки, члены трибунала поспешили подвести итог преферанса и
расплатиться друг с другом, и началось судилище.
Против ожидания Фухе получил 15 суток не за нарушение общественного
порядка, а за оскорбление президента, да еще плюс 15 лет за разглашение
государственной тайны.
В городской тюрьме его встретил Дюмон, приятно улыбнулся и
проговорил:
- Значит, соседями будем? Правда, недолго: мне через два года на
пенсию, а ты, сокол, говорят, на пятнадцать лет к нам собрался? Ну,
милости просим, со счастливым прибытием! А тюремщиком я к тебе Алекса
приставлю, чтоб не скучал, а то, знаешь, радио у нас нет, книги газеты не
положены, девочек не держим...
- Безобразие... - возмутился Фухе. - Раньше все это позволялось...
- И сейчас позволено, - пояснил Дюмон. - Но только уголовным. А ты у
нас, гусь, политический, тебе никак нельзя.
И комиссара поместили в чистую и уютную одиночку.

2. КРЫША НАД ГОЛОВОЙ
Вечером на дежурство по политическому отделению городской тюрьмы
заступил Габриэль Алекс.
Фухе долго взывал к своему другу из-за железной двери, но безуспешно:
разговаривать с заключенными тоже не полагалось. Тогда Фухе решил объявить
голодовку. Он подпер дверь своей казенной железной кроватью, и когда Алекс
стал открывать ее, чтобы дать заключенному ужин, она не поддалась.
- И черт с тобой, - равнодушно произнес Алекс и сам слопал ужин.
Фухе с пустым желудком плюхнулся на кровать, но заснуть не смог: всю
ночь из центра города доносились какие-то взрывы, пулеметная стрельба и
скрежет гусениц. Впрочем, заключенного это мало интересовало. Под утро,
наконец, он заснул.
Разбудили его весьма грубо. Кровать, подпиравшая дверь, с визгом
отлетела к противоположной стене, а Фухе, грохоча вставными челюстями,
грюкнулся на пол.
В камеру вошли двое. При виде первого из них Фухе в ярости зачихал:
это был Конг. А вторым оказался старикашка Кальдер, преизвестнейший
генерал, который давно уже отметил свое девяностолетие.
- Вставай, гусь! - приказал Конг. - Хватит на полу валяться,
простудишься!
- Да-да, молодой человек, вставайте, - упрашивал Кальдер. -
Простудитесь, а вы нам, хе-хе, здоровеньким нужны.
Фухе встал и тупо уставился на гостей.
- Ну, вот и амнистия, - сказал Конг. - Можешь быть свободным, только
подпиши вот эту бумажку.
Конг протянул опешившему Фухе листок.
Фухе прочитал его и чуть не поперхнулся.
- Опять военный переворот? - наконец спросил он.
- Гражданский, молодой человек, гражданский, хе-хе! - возразил
Кальдер и показал на свой вполне штатский костюм, состоявший из
потрепанных джинсов и футболки.
- Быть не может! - не поверил Фухе. - Конг и Кальдер - и вдруг
гражданский переворот?
- А вы в окошечко свое, хе-хе, посмотрите, - предложил Кальдер. -
Сами убедитесь.
Фухе глянул через решетку. Действительно, все напоминало военный
переворот, но переворот все-таки был гражданский. Во дворе тюрьмы стоял
танк, на башне которого красовалась малая надпись: "Трактор"; по улице шли
молодчики с автоматами, но в шортах и кедах. Шли они строем и со знаменем
и с командиром впереди, но на знамени было написано: "Спортивная команда
имени Свободы", а командир, видимо, был тренером.
- Да, - согласился Фухе. - Но почему подписать манифест должен я?
- Когда мы свергли этого изменника Сорвиля, - объяснил Конг, - я
сразу предложил твою кандидатуру как самого популярного в народе человека.
Господин Кальдер уже стар, я чересчур жесток, а другие наши соратники
малоизвестны. Вот почему я и предложил тебя на пост главы временного
правительства вплоть до новых президентских выборов, которые мы проведем
через пару дней. Впрочем, президентом тоже будешь ты.
- Зачем же тогда нужно было сажать меня в тюрьму? - удивился Фухе.
- А это чтоб ты не отказался стать президентом, - ухмыльнулся Конг.
- А если я откажусь?
- Ну и будете сидеть здесь пятнадцать лет, хе-хе, и пятнадцать суток,
- вмешался Кальдер.
Фухе хоть и не очень понимал, что кругом происходит, но он понял
одно: его опять ставят под удар. Если переворот провалится, полетит не
чья-то голова, а его. Если же переворот будет удачным, его сделают
послушной марионеткой.
- Я лучше здесь посижу, - ответил он.
Кальдер и Конг от изумления открыли рты.
- Чего? - спросил Кальдер. - Вы предпочитаете гнить в тюрьме вместо
того, чтобы быть президентом?
- А здесь неплохо, - соврал Фухе, - кормят бесплатно, делать ничего
не надо, крыша над головой есть.
- Ах, так! - разъярился Конг. - Что ж, Дюмон тебе покажет, как
артачиться!
И посетители вышли,

3. ФУХЕ - ПРЕЗИДЕНТ
Дюмон не замедлил явиться.
- Ну, сокол, - сказал он. - Сегодня я свой гранатомет из ремонта
возьму. Охоту устроим.
- Не умею я охотиться! - огрызнулся Фухе.
- А тебе и не придется. Охотиться я буду. Из своего окна. А ты по
двору бегать будешь, в роли зайца. Так-то вот. Бумажку тут тебе Конг
оставил и сказал, что подписать ты должен. Так ты не тяни, подписывай,
пока мой гранатомет в мастерской.
Фухе гордо отвернулся, и Дюмон вышел.
Выбраться из тюрьмы было немыслимо. Окно было забрано крепкими
стальными прутьями, да и во дворе за окном расположилась вокруг трактора
спортивная команда. Железную дверь прогрызть комиссару было явно не по
зубам.
- Алекс, - взмолился он. - Отпусти!
- Не могу, - ответил из-за двери верный друг. - Вы же знаете - у меня
жена, дочка... Я вас отпущу, а меня премии лишат. Не могу!
Фухе в отчаянии забегал по камере, поглядывая за окно. Через час во
дворе показался Дюмон, и Фухе с ужасом заметил за плечами начальника
тюрьмы гранатомет.
- Конец! - решил комиссар. - От этой штуки я в пыль превращусь! Лучше
уж на электрическом стуле!
Дверь распахнулась, и на пороге вырос Дюмон.
- Ну? - поинтересовался он. - Подписал?
Фухе молниеносно подмахнул свою подпись под манифестом и властным
тоном приказал:
- Я, глава временного правительства нашей великой, хоть и нейтральной
державы, назначаю на должность начальника городской тюрьмы Габриэля
Алекса, а ты, Дюмон, будешь исполнять обязанности тюремщика. Машину мне!
Фухе прибыл в контрразведку как раз в тот момент, когда Конг и
Кадьдер отчаялись найти более подходящую, чем бывший комиссар, кандидатуру
в президенты.
- А, козлик! - обрадовался Конг. - Решился-таки?
- Решился! - величественно заявил Фухе. - Не кури в кабинете! -
заорал он на опешившего Конга.
- Вот это наш, хе-хе, человек! - потер руки Кальдер. - А вы не
курите, Аксель, не надо, а то их превосходительство серчают, хе-хе...
Конг бросил сигарету в окно и произнес:
- Послезавтра выборы президента. Если мы поставили на Фухе, то он
обязан стать главой государства.
- А если избиратели не проголосуют? - засомневался новоиспеченный
премьер-министр.
- Проголосуют, хе-хе, - успокоил его Кальдер. - У нас средство есть.
- Какое средство?
- А вот мы из Института Биологии крысок зараженных выпустим, они и
разбегутся кто куда.
- Ну и что? - не понимал Фухе.
- А то, что крысиный яд мы уже скупили на корню, и получит яд только
тот, кто явится на избирательный участок и проголосует за вас, хе-хе.
- Так они ведь заразу разнесут!
- Не разнесут, хе-хе. Обычные белые крысы, хе-хе, а мы их объявим
отравленными. Так что, молодой человек, с вас причитается!

4. ФУХЕ - ИМПЕРАТОР
Через день Франц-Фердинанд Фухе стал президентом. Он быстро приступил
к проведению реформ, которые ему диктовали Конг и Кальдер. Президент
сформировал новый кабинет, где Конг стал министром внутренних дел, Кальдер
- военным министром, а остальные портфели разобрали активные сторонники
новой власти. По настоянию Фухе Алекс был назначен министром просвещения,
а Санчес, найденный пуделем Арчибальдом на помойке - министром иностранных
дел. Демократию потихоньку прижимали. Фухе даже предложил продавать
спиртные напитки с двух часов дня, но Конг объяснил ему, что пьяным
народом легче управлять, и в этом отношении все осталось по-прежнему. Все
газеты были закрыты, за исключением одной - "Гласа божьего", которая
внушала населению, что президент Фухе - наместник господень.
Одно лишь обстоятельство омрачало настроение представителей новой
власти - оппозиционное движение на окраинах страны. Все государственные
вооруженные силы пришлось бросить против мятежников, но это не помогало.
Да тут еще и в столице появились листовки, главным содержанием которых
было: "Долой узурпатора Фухе!"
Фердинанд Фухе добился того, о чем мечтал всю жизнь - он ничего не
делал, кроме подписывания бумаг и выступлений по телевидению, которые ему
готовил Конг, зато много ел и пил, жил в полнейшей роскоши.
Как-то Алекс в частном разговоре с президентом вспомнил, что когда-то
давно, еще в прошлом веке, президент Фракции Луи-Наполеон провозгласил
себя императором.
- А что для этого нужно? - сразу спросил Фухе.
- Не знаю, - пожал плечами Алекс, - по-моему корону купить надо.
- А где?
- Наверное, в той стране, где императоры были... Кстати, в Лувре
должна быть корона Карла Великого...
Фухе тут же вызвал министра иностранных дел Санчеса и отправил его с
официальным визитом во Францию.
Через три дня Санчес доложил:
- Золото и драгоценности, из которых сделана корона, стоят двадцать
тысяч франков...
- Всего-то?... - разочарованно протянул Фухе.
- Но как историческая ценность она стоит сто миллиардов франков, -
добавил Санчес.
- Сколько? - ужаснулся Фухе. - Да у нас и в казне столько нет! Где же
их взять?
- Может, новый налог учредить? - подсказал Алекс, пивший в углу пиво.
- Налог? А на что?
- Ну, например, на кошек и собак.
- Как это?
- А так. Кто держит у себя кошек, собак, попугаев и прочую живностъ,
пусть платит!
- Не получится! - вздохнул Фухе. - Общество охраны животных
воспротивится.
- Почему?
- Владельцы передушат своих любимцев, - объяснил Фухе. - А вот если
на мух? Есть в доме мухи или комары - плати! И чистоту наведем, и деньги
соберем.
- Всего два миллиарда, - подсчитал Санчес. - И то если по десять
гульденов в месяц собирать.
- Маловато... - Фухе задумался. - А если продать что-нибудь?
- Ну, еще миллиард за эту мебель и обстановку... - развел руками
Санчес.
Алекс допил пиво, встал, подошел к висевшей на стене карте своей
великой нейтральной державы и ткнул в нее грязным пальцем.
- Продайте территорию! - сказал он.
- Как я об этом не подумал? - воскликнул, вскочив, Фухе. - У нас же
миллионы квадратных миль! А что продать?
- Да вот хоть Цунамскую область с городом Самумом, - посоветовал
Алекс.
Спустя неделю Фухе держал в руках корону Карла Великого. На голову
водрузить он ее не мог, так как корона была чересчур велика, но сердце
президента наполнилось гордостью.
- Итак, я первый представитель императорского дома Фухе, династии так
сказать! - радовался он. - И имя у меня такое же, как у наследника
австро-венгерского престола эрцгерцога Франца-Фердинанда, невинно
убиенного в Сараево в четырнадцатом. Алекс, брось ты свое пиво, пиши
манифест о провозглашения меня императором!
- Почему я? - спросил Алекс, не желавший расставаться с пивом.
- А кто у нас министр просвещения?
Алекс, кряхтя, сел за стол, но писать не стал. На улице послышались
выстрелы, взрывы и скрежет гусениц.
- Переворот! - в ужасе закричал Фухе. - Пиши скорей, тогда я их своей
императорской властью растопчу!
Но было поздно. В кабинет президента ворвались молодчики в пестром
одеянии.
"Оппозиционеры, - подумал Фухе. - Но как они попали в столицу?"
Но тут вслед за молодчиками появились спортсмены в кедах и с
автоматами, а за ними - подлые интриганы! - Кальдер в футболке и Конг с
гантелей.
- Господин президент, вы арестованы! - торжественно произнес Конг, а
потом неофициально добавил. - Зачем Самум продал, дурак?


НОВЕЛЛА ПЯТАЯ. БРОСАЮЩИЙ ВЫЗОВ

1. ЗА СТАРУЮ ДРУЖБУ
После стремительного взлета император Фухе ощутил головокружительное
падение. Его снова водворили в ненавиcтную камеру городской тюрьмы и снова
мерзавец Дюмон стал проделывать свои гнусные шуточки с гранатометом.
Министра просвещения Габриэля Алекса и министра иностранных дел дона
Алонсо-Мигеля-Хуана-Херардо Санчеса отвезли в психиатрическую лечебницу
излечивать манию величия.
А беднягу Фухе ждал судебный процесс, не суливший ему ничего
приятного. Правда, процесс связывал руки подлецу Дюмону, не
осмеливавшемуся по-своему расправиться с его коронованной особой. Впрочем,
судебное разбирательство могло окончиться лишь одним: электрическим
стулом.
Именно поэтому Фухе, спокойный и тихий от рождения, вдруг замыслил
противозаконную акцию - побег из места заключения.
Следователь вызывал Фухе на допросы крайне редко, и великий комиссар
решил воспользоваться этим обстоятельством для осуществления своего
замысла. Нужно было только дождаться благоприятного момента.
Как ни странно, этот момент ему предоставил тот, кто должен был денно
и нощно караулить комиссара - сам начальник тюрьмы.
Дюмон умудрился налакаться огненной воды на собственном юбилее по
поводу пятидесятилетия работы блюстителем порядка. Придя в полное
недоумение, он ввалился в тюрьму, на радостях расшвырял охране все свои
наличные деньги и распустил ее до утра. Затем, кряхтя и звеня ключами, он
двинулся в камеру Фухе, не забыв прихватить с собой гранатомет.
Фухе встретил Дюмона достаточно враждебно, но тот вдруг сменил гнев
на милость.
- Пупсик ты мой, - слезливо промямлил Дюмон. - Скучаешь тут сам, а?
- Ступай прочь! - твердо произнес Фухе.
- Гонишь? Гонишь старого соратника? А кто тебя на работу в поголовную
полицию принимал? Хочешь, я тебе стаканчик налью?
Фухе не мог отказать себе в удовольствии прополоскать глотку: уж
слишком долго он прозябал в этой проклятой одиночке. Сверкнув глазами, он
миролюбно согласился:
- Ну, разве что за старую дружбу...
Тут же из-под длинного плаща Дюмона появилась бутылка коньяка. Фухе
сунул в руку начальника тюрьмы стакан и вздохнул:
- Лей!
Когда бутылку опорожнили, Дюмон начал было петь боевые песни, но
вдруг осекся и плюхнулся на койку заключенного Фухе.
- Мер-рзавец! - сказал Фухе. - Хоть бы ботинки снял!
Дверь была распахнута и манила свободой.

2. ОПАЛЬНЫЙ ИМПЕРАТОР
Ближайший аэродром был в пяти милях от тюрьмы. Фухе понимал, что в
своей великой, хоть и нейтральной державе он не сможет укрыться от
бдительного ока Конга. Нужно было бежать как можно дальше, желательно в
Западное полушарие. Для этого самолет нужен был обязательно военный,
способный быстро и удобно донести его до какого-нибудь Парагвая.
Зная, что недалеко от тюрьмы находится военная база ВВС США, Фухе
направился к ней, остановив на шоссе машину и вытряхнув из нее изумленного
владельца.
1 2 3 4 5