Я думаю, это для всех общее. Как ты считаешь?
Я ответил:
— Я считаю, что все зануды втайне мечтают разговаривать с машиной, спрашивать у нее: «Что ты думаешь и чувствуешь? Похожи ли твои ощущения на мои?»
Майкл спросил у меня:
— Как ты полагаешь, гуманоиды — ну, в смысле люди — когда-нибудь изобретут машину, которая сможет молиться? Мы молимся машинам или через них? Как мы используем машины, чтобы восполнить свои глубочайшие нужды?
Я ответил:
— Надеюсь.
Он помечтал вслух:
— Что сказал бы Р2Д2, если бы умел говорить?
Мой мозг построен из тропинок, и скатов и лестниц, и лазеров; и я изобрел все это для того, чтобы вы могли войти в его павильон. При самом входе в моем мозгу будет пахнуть мандаринами и новенькими кроссовками.
ПРИВЕТ
Меня зовут:
ЮНИКС
ДРУ
ИЛИ
Враг?
После обеда мы с Тоддом и Карлой пошли купить дополнительной памяти. Нужно было купить плату «СЛПЗУ 27512» во «Фрайз» — занудском супермаркете на Эль Кат мино Риал недалеко от Пейдж-Милл-роуд. Мне пришлось пресмыкаться перед Итеном, чтобы получить деньги на мелкие статьи расходов, — так унизительно.
Сеть магазинов «Фрайз» совершенно выматывает МЭП (Мужскую Энергию для Покупок). Это в том смысле, что у большинства парней имеется всего 73 калории покупательной энергии, и как только они израсходуются, то весь остаток дня не восстанавливаются — а то и всю неделю, — и регенерировать их с помощью стакана апельсинового сока в «Фуд Фэр» невозможно. Поэтому для того, чтобы заставить парней делать покупки, магазин должен пожрать всю их МЭП одним молниеносным залпом. Таким образом, «Фрайз» концентрируется только на специфически мужских товарах в пределах их пещерных торговых территорий — рядов, изобилующих перхотью, плохой одеждой и зануднейшими бормотаниями, приправленными завуалированными цитатами из «Хоббита».
Стоя у полок с СППЗУ, мы с Карлой и Тоддом любовались пирамидами из продуктов «Хостесс», милями компьютерных журналов, каскадами атрибутов занудианского стиля жизни, к которым относятся: всевозможные провода для дальней связи, чипы, порнография, бритвы, химикаты для гравировальных досок и все компоненты непостижимых машин Руба Гольдберга, стоящих прямо под черным пластиковым экстерьером последней вещицы «Стелс» за $1299,99. Единственное, чего у них нет, так это мочалок. Карла попыталась найти тампоны, но не смогла.
— Делаю умозаключение, — сказала она, наговаривая в воображаемый диктофон, — «Фрайз» продает мужские, но не продает женские предметы гигиены.
Вскоре, стоя у модельного поезда-пародии на «Каньон-Сити» Дикого Запада, я вдруг увидел одного парня, который выглядел совершенно так же, как и мой дорогой почивший брат Джед. И тогда я, ну, выпал в осадок.
Я стоял как вкопанный, Карла все повторяла:
— Дэн, ты в порядке?
Потом мимо прошел Тодд, посмотрел в том направлении, куда был устремлен мой оцепеневший взгляд, и выпалил:
— Эй, Дэн, этот парень ужасно похож на ту фотографию, что стоит на столе твоего отца.
Тогда Карла поняла и встала прямо передо мной, а Тодд пробормотал:
— У-у… о-о… — и направился к ряду с музыкальными дисками.
Карла сказала:
— Дэн, да ладно тебе. Пойдем.
Но я ответил:
— Это он, Карла. Со мной все в порядке. Только взгляни на него. Именно так он и выглядел.
Мы ходили за этим двойником Джеда по всем рядам, но почувствовали себя странно от преследования ничего не подозревающего человека, так что наконец остановились. Я забыл о своих СППЗУшках, мы вышли и сели на парковочной площадке у магазина.
Тут вышел Тодд и сказал:
— Мне очень жаль.
А я ответил:
— Это не имеет значения.
И знаете, как отреагировал Тодд? Он заявил:
— Я думаю, имеет большое значение. И мне не все равно. Может, ты мне обо всем расскажешь? Пожалуйста! Иногда мне кажется, что вы недооцениваете меня, мистер Андервуд. Так что просто дай мне шанс, хорошо?
И мы отправились за бутербродами с индейкой и «гладиками» — спортивной едой Тодда, и там я объяснил Тодду про Джеда. Я, должно быть, и вправду недооцениваю людей. Даже не знаю, почему я держу все это в заточении внутри себя. И по-моему, Тодд настоящий друг, что раскрутил меня на это.
Позднее я зашел потихоньку в кабинет отца, закрыл за собой дверь и долго глядел на старую фотографию Джеда в овальной рамочке, стоявшую посреди папиных безделушек. Он был таким, каким останется навсегда, немного пожелтевший, навеки двенадцатилетний и навеки умнее меня.
Наверное, в тот момент я чувствовал себя так же тупо, как часто чувствует Карла. За исключением тога, что Карла на самом деле умна по сравнению со своей семьей, а я на самом деле туп по сравнению с Джедом. Он писал такие милые вещицы, когда был здесь: рассказы о пилотах, работающих вместе с учеными, которые сражаются за то, чтобы Землю не украли. Богатое воображение.
С мертвыми невозможно состязаться. Было бы легче, если бы у меня был еще один брат или сестра, но я родился уже после изобретения Противозачаточной Таблетки.
Короче говоря, весь остаток дня я провел в полной прострации, словно принял одиннадцать пилюль от простуды, содержащих в себе препараты как для повышения тонуса, так и для его понижения, чтобы аннулировать побочные эффекты того и другого. Все внутри меня гудело, прямо как после длительного написания кодов.
Электронные послания Эйба становятся все более частыми и более личными. По-моему, он совсем пропадает там, в «Майкрософте». Он невзлюбил своих новых соседей и, похоже, скучает по нам.
Оба моих новых соседа состоят в профсоюзе и совсем не хотят тусоваться. Их НИКОГДА не бывает дома.
Наверное, нет ничего плохого в том, что у меня совсем нет жизни. У такого множества людей в наши дни нет жизней, что действительно стоит задуматься: может быть, сейчас создается какой-то новый режим существования, который станет столь огромным, что уже не будет рассматриваться как вопрос морали, а станет просто новой людской СУЩНОСТЬЮ.
Возможно, убежденность в том, что у тебя обязательно должна «быть жизнь», — это просто глупый способ купиться на никуда не годные повествования 1950-х годов о том, какой должна быть жизнь.
Откуда мы знаем, может быть, все эти люди без жизни на самом деле стоят на новом рубеже человеческой чувствительности и восприятия?
Мне нужно всего 2 часа людей в день. Это количество я могу вынести. 2 часа Времени Встречи.
Я ответил:
2 часа Времени Встречи — это достаточно хорошо, Эйб.
ТЫ же не менеджер продуктов, да и жизнь — не продукт… хотя насколько ЧИЩЕ И ПРОЩЕ была бы она в этом случае.
Тем не менее такой образ мышления напоминает мне о «Городской Легенде»: один японец, студент по обмену, считал, что сэкономит деньги благодаря тому, что не будет есть ничего, кроме макарон «Топ Рамен» каждый день в течение года, но в итоге умер из-за неправильного питания, так и не дожив до выпуска.
После заката мы с Карлой пошли в гараж, чтобы взглянуть на папин мир моделей поездов. Мама утверждает, что с тех пор, как отец начал работать с Майклом, он не появлялся там ни разу после возвращения из «эпизода» в Редмонде. По-моему, это хороший знак, что он перестал заморачиваться, вышел в мир и творит новые дела.
Тодд и Майкл с грохотом водрузили два монитора прямо в центре пейзажа поверх фермы. На мониторах, которые не вместились в «Обиталище», они расставили маленьких животных, сгруппировав их маленькими стадами. Экраны показывали несколько затушеванных по методу Гуро (с плавными цветовыми переходами) кирпичиков «Ооп!» , вращающихся в трехмерном изображении. Кстати, «Ооп!» выглядит очень красиво. Свежо и современно, словно с экранов мониторов выдавливается будущее, как мясо из мясорубки. Тодд приклеил к одному из мониторов записку со словами: «ГОСПОДИ, ПОЖАЛУЙСТА, ПУСТЬ ВРЕМЯ ВОСПРОИЗВЕДЕНИЯ СТАНЕТ ДЕШЕВЛЕ И КОРОЧЕ».
Карла захватила с собой перьевую метелку для смахивания пыли и почистила ею горы, деревню и маленький белый дом, построенный папой, где должен жить Джед. Я включил поезда, и мы наблюдали за их круговыми путешествиями по городам, холмам, мимо вращающихся строительных блоков; затем мы остановили поезда, выключили свет и ушли. Похоже, отец не возражает, чтобы мы — «дети» — похитили его мир.
Мы называем две системы, которые в гараже, «Каберне» и «Шардоннэ».
Три других системных блока (две «Квадры» и один «Пентиум») именуются «Людоед», «Гоблин» и «Кестрель». Два файловых сервера мы зовем «Тути» и «Блэр».
Имена двух наших принтеров — «Зигфрид» и «Рой», так как они пластичные и сияющие.
Наша рабочая станция «СГА Айрис» работающая на старой версии «Вертиго», конечно же, называется «ХЭЛ».
Я пытаюсь завершить день на приподнятой ноте, но это трудно.
Четверг
Maма убиралась на кухне в ящике со специями. Я полил ее любимый филодендрон. Она была такой прикольной. Сказала, что ест на завтрак волнистые чипсы. А это плохая привычка, она пытается с ней справиться и обвиняет «нас, детей»! Она всегда говорит: «вы, дети». Нам это нравится, хотя я перестал считать себя ребенком около четырех лет назад. Я не возражаю против ответственности. Наверное, поэтому я и не возражаю против однообразности компьютерной работы.
Вот так ответ я получил из Сети на свой вопрос об организмах, скрывающихся внутри человеческого тела! Моя теория Поросенка Пена действительно подтвердилась: среднее человеческое тело состоит из 1x1013 клеток, при этом давая приют 1х1014 клеткам бактерий. Длинные устрашающие названия:
Escherichia coli
Candida albicans
S. aureus
Klebsiella
Актиномицеты
Стафилококки
Воистину станешь серьезно воспринимать статьи в газетах о том, как старые болезни становятся новыми. За свои подростковые годы я принял такое количество антибиотиков и сульфамидных препаратов от прыщей, что буду сшиблен с ног первым же постмодерновым вирусом, пройдущим по Камино-Риал. Обречен.
Я заикнулся обо всех этих микроорганизмах в разговоре со Сьюзан, и, похоже, ею овладевает микробофобия.
Карла спросила меня, что я думаю о современных родителях-карьеристах, которые окутывают своих чад вниманием и нежностью, о тех семьях, где правят дети и все во вселенной вращается вокруг заботы о том, чтобы детки получали достаточно прикосновений от родителей.
Я помедлил и попытался ответить честно, выпалив:
— Завидую.
Сьюзан услышала наш разговор, запела «Машины» Гари Ньюмана, и мы все подхватили: «Вот моя машина, моя единственная. Я могу закрывать ее двери…»
Прошло немного времени. Я послал Эйбу письмо по этому вопросу, он оказался в режиме «онлайн», так что ответ пришел незамедлительно:
Я вырос в семье из категории «нулевая почка»… мы все однажды договорились… что если кому-то в семье понадобится почка, то реакция будет такой: «Ну, извини… Было приятно с тобой познакомиться».
Я думаю, именно поэтому мне так сложно понимать свое тело. Потому что наша семья была такой «нулевой по количеству прикосновений».
Набирая эти слова, я отбиваю свой 11-фунтовый мяч из резиновых повязок, набитый ежедневными выпусками «Уолл-стрит джорнал». Он все растет.
Сегодня я узнал новое крутое слово: «делитиа». Когда получаешь мэйл и отвечаешь пославшему, то просто стираешь все, что они тебе прислали, а потом в маленьких квадратных скобках пишешь:
[делитиа]
Оно обозначает все, что было удалено.
Незадолго до увольнения отец купил компьютер модели «P/S2 70». Он хранит его в гараже вместе с железнодорожным миром. Глубоко в памяти мозгов «P/S2» заперт «УордПерфект», программа по гольфу и некоторые генеалогические сведения, которые папа пытался собрать о нашей семье, но потом забросил, когда понял наконец, что наша семья стерла сама себя, пока перемещалась по стране.
Пятница
Отец сегодня выдал «майклизм»:
— Если ты можешь представить себе, что однажды люди изобретут сознание более сложное, чем человеческий мозг, то — БИНГО — ты де-факто становишься верующим в прогресс.
У меня загорелись уши, когда я услышал это из его уст; я изо всех сил сдерживался, чтобы не сказать:
— Это цитата Майкла.
Мои уши покраснели.
Письмо от Эйба:
Я перечитываю все свои старые книги «Тин Тин» и замечаю, что в жизни мальчика-детектива отсутствуют такие вещи, как религия, родители, политика, отношения, единение с природой, класс, любовь, смерть, рождение… длинный список. И понимаю, что в то время, как я все еще люблю «Тин Тин», мне становится любопытным все его невидимое содержание.
Долина настолько карьероцентрична! Так много карьерной энергии! Должно быть, в 220 футах под поверхностью Мелно-Парка залегает 65 тонн гексахлорида осмия, который всасывает карьерную энергию со всей территории Залива и выстреливает ее на полуостров с двойной силой. Вот вам и научная фантастика.
Maма записалась на соревнование по плаванию среди женщин 50-60 лет. Состоится оно на следующей неделе.
Сьюзан купила в «Костко» упаковку влажных салфеток. Она ужасно злится на всех остальных жителей «Обиталища» за то, что превратили его в такой свинарник. Она педантично протирает свою клавиатуру и экран, приговаривая при этом:
— Блин, мне срочно нужен парень.
Волосы Карлы отросли уже по плечи. И еще она купила платье с розовыми полевыми цветами. Так странно: она как бы та же, что и всегда, но переформатированная, что заставляет меня взглянуть на нее с новым восхищением. Теперь она ест всевозможную пишу как нормальный человек, и когда я массирую ее тело, то замечаю, что Карла уже не так напряжена. У всех нас есть особые места, где мы храним свое напряжение (я сегодня на посту по шиатсу), точно так же, как каждый человек постоянно делает орфографические ошибки в одних и тех же словах. Карла хранит свое напряжение в дельтовидных мускулах и в мышцах, которые идут вдоль позвоночника, а я стараюсь его снимать. Мне приятно. От того, что я могу это сделать.
Сны наяву: сегодня на 101-й образовалась транспортная пробка. Я смотрел на пейзажи Долины и представлял себе картины ее завидного будущего. Я видел германий в грунтовых водах и мертвые карьеры. Я видел рисковых инвесторов с загорающимися в орбитах глазами при виде денег; представлял себе, как они разбивают свои «ниссаны» на 101-й, проехав мимо большого голубого куба «НАСА», как по лобовым стеклам их машин струями течет флюоресцентная оранжевая кровь.
Суббота
Сегодня сбылась мечта Бага, Ему с другом одного знакомого из Сиэтла удалось посетить «Ксерокс ПАРК». Когда он вернулся в «Обиталище», то, приспосабливая горстку пурпурных цветков ледяника, сорванных на клумбе в «ПАРК», поведал нам все в мельчайших подробностях:
— Он расположен в преднамеренно пустынном месте: они скрывают все приметы цивилизации тротуарами или ландшафтными устройствами, чтобы человек чувствовал, словно он невесть где. Видимо, осознание того, где ты находишься, плохо сказывается на идеях.
Короче, на западном склоне холма нет ничего, кроме зарослей чапареля и дуба, и ты чувствуешь, будто попал на девственную планету навроде тех, которые посещают в «Звездных войнах». Ощущение действительно «захолустное». Но там не страшно, как если бы ты очутился в Антарктике. А вестибюль — прямо как в приемной очень успешного ортодонта году эдак в 2004-м. И угадайте, что… Мне посчастливилось посидеть на «Бобовых Креслах» (так называют большую круглую подушку, наполненную полистиролом или пенорезиной)!
Час спустя мы все уже снова были погружены в работу, когда Баг ни с того ни с сего сказал:
— Гм, — чем привлек наше внимание, а затем объявил нам, что он гей.
Какая неожиданность!
— Я слишком долго загонял себя в клетку, — сказал он, — пришло время выпустить меня на свободу. Вам всем однажды приходится это сделать, но поверьте, я разбирался с этим намного дольше, чем вы.
Нам никогда даже в голову не приходило, что Баг может быть чем-то еще, кроме сексуально разочарованного, ожесточенного чудака, что совершенно не редкость в «Майкрософте» да и во всем технарском мире. Мне кажется, мы все почувствовали себя виноватыми за то, что недооцениваем Бага: он действительно упорно работает, и его идеи на самом деле очень удачны. Но мы просто настолько привыкли к его чудаковатости, что нам даже на ум не приходило, что, у него тоже есть внутренняя жизнь.
Я спросил его:
— Баг, а как же насчет культа Эль Макферсон?
— Замена объекта поклонения. В данный момент это Марки Марк, но он просто очередная фаза.
— О Баг… — сказала Карла, — и как долго ты это решал?
— Всегда.
— Но почему сейчас? — спросил я. — Так поздно.
— Потому что именно сейчас мы все взрываемся. Мы как те семена, которые ты сажал в стерильных баночках в третьем классе, ожидая, что они либо прорастут, либо взорвутся. Сьюзан взрывается. Тодд вот-вот взорвется. Карла потихоньку пускает ростки. Майкл тоже изменяется. Мы — все те семена, просто ожидающие своего момента, чтобы вырасти в дерево, или сад, или домашнее растение. Никто не знает. На севере было слишком стерильно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Я ответил:
— Я считаю, что все зануды втайне мечтают разговаривать с машиной, спрашивать у нее: «Что ты думаешь и чувствуешь? Похожи ли твои ощущения на мои?»
Майкл спросил у меня:
— Как ты полагаешь, гуманоиды — ну, в смысле люди — когда-нибудь изобретут машину, которая сможет молиться? Мы молимся машинам или через них? Как мы используем машины, чтобы восполнить свои глубочайшие нужды?
Я ответил:
— Надеюсь.
Он помечтал вслух:
— Что сказал бы Р2Д2, если бы умел говорить?
Мой мозг построен из тропинок, и скатов и лестниц, и лазеров; и я изобрел все это для того, чтобы вы могли войти в его павильон. При самом входе в моем мозгу будет пахнуть мандаринами и новенькими кроссовками.
ПРИВЕТ
Меня зовут:
ЮНИКС
ДРУ
ИЛИ
Враг?
После обеда мы с Тоддом и Карлой пошли купить дополнительной памяти. Нужно было купить плату «СЛПЗУ 27512» во «Фрайз» — занудском супермаркете на Эль Кат мино Риал недалеко от Пейдж-Милл-роуд. Мне пришлось пресмыкаться перед Итеном, чтобы получить деньги на мелкие статьи расходов, — так унизительно.
Сеть магазинов «Фрайз» совершенно выматывает МЭП (Мужскую Энергию для Покупок). Это в том смысле, что у большинства парней имеется всего 73 калории покупательной энергии, и как только они израсходуются, то весь остаток дня не восстанавливаются — а то и всю неделю, — и регенерировать их с помощью стакана апельсинового сока в «Фуд Фэр» невозможно. Поэтому для того, чтобы заставить парней делать покупки, магазин должен пожрать всю их МЭП одним молниеносным залпом. Таким образом, «Фрайз» концентрируется только на специфически мужских товарах в пределах их пещерных торговых территорий — рядов, изобилующих перхотью, плохой одеждой и зануднейшими бормотаниями, приправленными завуалированными цитатами из «Хоббита».
Стоя у полок с СППЗУ, мы с Карлой и Тоддом любовались пирамидами из продуктов «Хостесс», милями компьютерных журналов, каскадами атрибутов занудианского стиля жизни, к которым относятся: всевозможные провода для дальней связи, чипы, порнография, бритвы, химикаты для гравировальных досок и все компоненты непостижимых машин Руба Гольдберга, стоящих прямо под черным пластиковым экстерьером последней вещицы «Стелс» за $1299,99. Единственное, чего у них нет, так это мочалок. Карла попыталась найти тампоны, но не смогла.
— Делаю умозаключение, — сказала она, наговаривая в воображаемый диктофон, — «Фрайз» продает мужские, но не продает женские предметы гигиены.
Вскоре, стоя у модельного поезда-пародии на «Каньон-Сити» Дикого Запада, я вдруг увидел одного парня, который выглядел совершенно так же, как и мой дорогой почивший брат Джед. И тогда я, ну, выпал в осадок.
Я стоял как вкопанный, Карла все повторяла:
— Дэн, ты в порядке?
Потом мимо прошел Тодд, посмотрел в том направлении, куда был устремлен мой оцепеневший взгляд, и выпалил:
— Эй, Дэн, этот парень ужасно похож на ту фотографию, что стоит на столе твоего отца.
Тогда Карла поняла и встала прямо передо мной, а Тодд пробормотал:
— У-у… о-о… — и направился к ряду с музыкальными дисками.
Карла сказала:
— Дэн, да ладно тебе. Пойдем.
Но я ответил:
— Это он, Карла. Со мной все в порядке. Только взгляни на него. Именно так он и выглядел.
Мы ходили за этим двойником Джеда по всем рядам, но почувствовали себя странно от преследования ничего не подозревающего человека, так что наконец остановились. Я забыл о своих СППЗУшках, мы вышли и сели на парковочной площадке у магазина.
Тут вышел Тодд и сказал:
— Мне очень жаль.
А я ответил:
— Это не имеет значения.
И знаете, как отреагировал Тодд? Он заявил:
— Я думаю, имеет большое значение. И мне не все равно. Может, ты мне обо всем расскажешь? Пожалуйста! Иногда мне кажется, что вы недооцениваете меня, мистер Андервуд. Так что просто дай мне шанс, хорошо?
И мы отправились за бутербродами с индейкой и «гладиками» — спортивной едой Тодда, и там я объяснил Тодду про Джеда. Я, должно быть, и вправду недооцениваю людей. Даже не знаю, почему я держу все это в заточении внутри себя. И по-моему, Тодд настоящий друг, что раскрутил меня на это.
Позднее я зашел потихоньку в кабинет отца, закрыл за собой дверь и долго глядел на старую фотографию Джеда в овальной рамочке, стоявшую посреди папиных безделушек. Он был таким, каким останется навсегда, немного пожелтевший, навеки двенадцатилетний и навеки умнее меня.
Наверное, в тот момент я чувствовал себя так же тупо, как часто чувствует Карла. За исключением тога, что Карла на самом деле умна по сравнению со своей семьей, а я на самом деле туп по сравнению с Джедом. Он писал такие милые вещицы, когда был здесь: рассказы о пилотах, работающих вместе с учеными, которые сражаются за то, чтобы Землю не украли. Богатое воображение.
С мертвыми невозможно состязаться. Было бы легче, если бы у меня был еще один брат или сестра, но я родился уже после изобретения Противозачаточной Таблетки.
Короче говоря, весь остаток дня я провел в полной прострации, словно принял одиннадцать пилюль от простуды, содержащих в себе препараты как для повышения тонуса, так и для его понижения, чтобы аннулировать побочные эффекты того и другого. Все внутри меня гудело, прямо как после длительного написания кодов.
Электронные послания Эйба становятся все более частыми и более личными. По-моему, он совсем пропадает там, в «Майкрософте». Он невзлюбил своих новых соседей и, похоже, скучает по нам.
Оба моих новых соседа состоят в профсоюзе и совсем не хотят тусоваться. Их НИКОГДА не бывает дома.
Наверное, нет ничего плохого в том, что у меня совсем нет жизни. У такого множества людей в наши дни нет жизней, что действительно стоит задуматься: может быть, сейчас создается какой-то новый режим существования, который станет столь огромным, что уже не будет рассматриваться как вопрос морали, а станет просто новой людской СУЩНОСТЬЮ.
Возможно, убежденность в том, что у тебя обязательно должна «быть жизнь», — это просто глупый способ купиться на никуда не годные повествования 1950-х годов о том, какой должна быть жизнь.
Откуда мы знаем, может быть, все эти люди без жизни на самом деле стоят на новом рубеже человеческой чувствительности и восприятия?
Мне нужно всего 2 часа людей в день. Это количество я могу вынести. 2 часа Времени Встречи.
Я ответил:
2 часа Времени Встречи — это достаточно хорошо, Эйб.
ТЫ же не менеджер продуктов, да и жизнь — не продукт… хотя насколько ЧИЩЕ И ПРОЩЕ была бы она в этом случае.
Тем не менее такой образ мышления напоминает мне о «Городской Легенде»: один японец, студент по обмену, считал, что сэкономит деньги благодаря тому, что не будет есть ничего, кроме макарон «Топ Рамен» каждый день в течение года, но в итоге умер из-за неправильного питания, так и не дожив до выпуска.
После заката мы с Карлой пошли в гараж, чтобы взглянуть на папин мир моделей поездов. Мама утверждает, что с тех пор, как отец начал работать с Майклом, он не появлялся там ни разу после возвращения из «эпизода» в Редмонде. По-моему, это хороший знак, что он перестал заморачиваться, вышел в мир и творит новые дела.
Тодд и Майкл с грохотом водрузили два монитора прямо в центре пейзажа поверх фермы. На мониторах, которые не вместились в «Обиталище», они расставили маленьких животных, сгруппировав их маленькими стадами. Экраны показывали несколько затушеванных по методу Гуро (с плавными цветовыми переходами) кирпичиков «Ооп!» , вращающихся в трехмерном изображении. Кстати, «Ооп!» выглядит очень красиво. Свежо и современно, словно с экранов мониторов выдавливается будущее, как мясо из мясорубки. Тодд приклеил к одному из мониторов записку со словами: «ГОСПОДИ, ПОЖАЛУЙСТА, ПУСТЬ ВРЕМЯ ВОСПРОИЗВЕДЕНИЯ СТАНЕТ ДЕШЕВЛЕ И КОРОЧЕ».
Карла захватила с собой перьевую метелку для смахивания пыли и почистила ею горы, деревню и маленький белый дом, построенный папой, где должен жить Джед. Я включил поезда, и мы наблюдали за их круговыми путешествиями по городам, холмам, мимо вращающихся строительных блоков; затем мы остановили поезда, выключили свет и ушли. Похоже, отец не возражает, чтобы мы — «дети» — похитили его мир.
Мы называем две системы, которые в гараже, «Каберне» и «Шардоннэ».
Три других системных блока (две «Квадры» и один «Пентиум») именуются «Людоед», «Гоблин» и «Кестрель». Два файловых сервера мы зовем «Тути» и «Блэр».
Имена двух наших принтеров — «Зигфрид» и «Рой», так как они пластичные и сияющие.
Наша рабочая станция «СГА Айрис» работающая на старой версии «Вертиго», конечно же, называется «ХЭЛ».
Я пытаюсь завершить день на приподнятой ноте, но это трудно.
Четверг
Maма убиралась на кухне в ящике со специями. Я полил ее любимый филодендрон. Она была такой прикольной. Сказала, что ест на завтрак волнистые чипсы. А это плохая привычка, она пытается с ней справиться и обвиняет «нас, детей»! Она всегда говорит: «вы, дети». Нам это нравится, хотя я перестал считать себя ребенком около четырех лет назад. Я не возражаю против ответственности. Наверное, поэтому я и не возражаю против однообразности компьютерной работы.
Вот так ответ я получил из Сети на свой вопрос об организмах, скрывающихся внутри человеческого тела! Моя теория Поросенка Пена действительно подтвердилась: среднее человеческое тело состоит из 1x1013 клеток, при этом давая приют 1х1014 клеткам бактерий. Длинные устрашающие названия:
Escherichia coli
Candida albicans
S. aureus
Klebsiella
Актиномицеты
Стафилококки
Воистину станешь серьезно воспринимать статьи в газетах о том, как старые болезни становятся новыми. За свои подростковые годы я принял такое количество антибиотиков и сульфамидных препаратов от прыщей, что буду сшиблен с ног первым же постмодерновым вирусом, пройдущим по Камино-Риал. Обречен.
Я заикнулся обо всех этих микроорганизмах в разговоре со Сьюзан, и, похоже, ею овладевает микробофобия.
Карла спросила меня, что я думаю о современных родителях-карьеристах, которые окутывают своих чад вниманием и нежностью, о тех семьях, где правят дети и все во вселенной вращается вокруг заботы о том, чтобы детки получали достаточно прикосновений от родителей.
Я помедлил и попытался ответить честно, выпалив:
— Завидую.
Сьюзан услышала наш разговор, запела «Машины» Гари Ньюмана, и мы все подхватили: «Вот моя машина, моя единственная. Я могу закрывать ее двери…»
Прошло немного времени. Я послал Эйбу письмо по этому вопросу, он оказался в режиме «онлайн», так что ответ пришел незамедлительно:
Я вырос в семье из категории «нулевая почка»… мы все однажды договорились… что если кому-то в семье понадобится почка, то реакция будет такой: «Ну, извини… Было приятно с тобой познакомиться».
Я думаю, именно поэтому мне так сложно понимать свое тело. Потому что наша семья была такой «нулевой по количеству прикосновений».
Набирая эти слова, я отбиваю свой 11-фунтовый мяч из резиновых повязок, набитый ежедневными выпусками «Уолл-стрит джорнал». Он все растет.
Сегодня я узнал новое крутое слово: «делитиа». Когда получаешь мэйл и отвечаешь пославшему, то просто стираешь все, что они тебе прислали, а потом в маленьких квадратных скобках пишешь:
[делитиа]
Оно обозначает все, что было удалено.
Незадолго до увольнения отец купил компьютер модели «P/S2 70». Он хранит его в гараже вместе с железнодорожным миром. Глубоко в памяти мозгов «P/S2» заперт «УордПерфект», программа по гольфу и некоторые генеалогические сведения, которые папа пытался собрать о нашей семье, но потом забросил, когда понял наконец, что наша семья стерла сама себя, пока перемещалась по стране.
Пятница
Отец сегодня выдал «майклизм»:
— Если ты можешь представить себе, что однажды люди изобретут сознание более сложное, чем человеческий мозг, то — БИНГО — ты де-факто становишься верующим в прогресс.
У меня загорелись уши, когда я услышал это из его уст; я изо всех сил сдерживался, чтобы не сказать:
— Это цитата Майкла.
Мои уши покраснели.
Письмо от Эйба:
Я перечитываю все свои старые книги «Тин Тин» и замечаю, что в жизни мальчика-детектива отсутствуют такие вещи, как религия, родители, политика, отношения, единение с природой, класс, любовь, смерть, рождение… длинный список. И понимаю, что в то время, как я все еще люблю «Тин Тин», мне становится любопытным все его невидимое содержание.
Долина настолько карьероцентрична! Так много карьерной энергии! Должно быть, в 220 футах под поверхностью Мелно-Парка залегает 65 тонн гексахлорида осмия, который всасывает карьерную энергию со всей территории Залива и выстреливает ее на полуостров с двойной силой. Вот вам и научная фантастика.
Maма записалась на соревнование по плаванию среди женщин 50-60 лет. Состоится оно на следующей неделе.
Сьюзан купила в «Костко» упаковку влажных салфеток. Она ужасно злится на всех остальных жителей «Обиталища» за то, что превратили его в такой свинарник. Она педантично протирает свою клавиатуру и экран, приговаривая при этом:
— Блин, мне срочно нужен парень.
Волосы Карлы отросли уже по плечи. И еще она купила платье с розовыми полевыми цветами. Так странно: она как бы та же, что и всегда, но переформатированная, что заставляет меня взглянуть на нее с новым восхищением. Теперь она ест всевозможную пишу как нормальный человек, и когда я массирую ее тело, то замечаю, что Карла уже не так напряжена. У всех нас есть особые места, где мы храним свое напряжение (я сегодня на посту по шиатсу), точно так же, как каждый человек постоянно делает орфографические ошибки в одних и тех же словах. Карла хранит свое напряжение в дельтовидных мускулах и в мышцах, которые идут вдоль позвоночника, а я стараюсь его снимать. Мне приятно. От того, что я могу это сделать.
Сны наяву: сегодня на 101-й образовалась транспортная пробка. Я смотрел на пейзажи Долины и представлял себе картины ее завидного будущего. Я видел германий в грунтовых водах и мертвые карьеры. Я видел рисковых инвесторов с загорающимися в орбитах глазами при виде денег; представлял себе, как они разбивают свои «ниссаны» на 101-й, проехав мимо большого голубого куба «НАСА», как по лобовым стеклам их машин струями течет флюоресцентная оранжевая кровь.
Суббота
Сегодня сбылась мечта Бага, Ему с другом одного знакомого из Сиэтла удалось посетить «Ксерокс ПАРК». Когда он вернулся в «Обиталище», то, приспосабливая горстку пурпурных цветков ледяника, сорванных на клумбе в «ПАРК», поведал нам все в мельчайших подробностях:
— Он расположен в преднамеренно пустынном месте: они скрывают все приметы цивилизации тротуарами или ландшафтными устройствами, чтобы человек чувствовал, словно он невесть где. Видимо, осознание того, где ты находишься, плохо сказывается на идеях.
Короче, на западном склоне холма нет ничего, кроме зарослей чапареля и дуба, и ты чувствуешь, будто попал на девственную планету навроде тех, которые посещают в «Звездных войнах». Ощущение действительно «захолустное». Но там не страшно, как если бы ты очутился в Антарктике. А вестибюль — прямо как в приемной очень успешного ортодонта году эдак в 2004-м. И угадайте, что… Мне посчастливилось посидеть на «Бобовых Креслах» (так называют большую круглую подушку, наполненную полистиролом или пенорезиной)!
Час спустя мы все уже снова были погружены в работу, когда Баг ни с того ни с сего сказал:
— Гм, — чем привлек наше внимание, а затем объявил нам, что он гей.
Какая неожиданность!
— Я слишком долго загонял себя в клетку, — сказал он, — пришло время выпустить меня на свободу. Вам всем однажды приходится это сделать, но поверьте, я разбирался с этим намного дольше, чем вы.
Нам никогда даже в голову не приходило, что Баг может быть чем-то еще, кроме сексуально разочарованного, ожесточенного чудака, что совершенно не редкость в «Майкрософте» да и во всем технарском мире. Мне кажется, мы все почувствовали себя виноватыми за то, что недооцениваем Бага: он действительно упорно работает, и его идеи на самом деле очень удачны. Но мы просто настолько привыкли к его чудаковатости, что нам даже на ум не приходило, что, у него тоже есть внутренняя жизнь.
Я спросил его:
— Баг, а как же насчет культа Эль Макферсон?
— Замена объекта поклонения. В данный момент это Марки Марк, но он просто очередная фаза.
— О Баг… — сказала Карла, — и как долго ты это решал?
— Всегда.
— Но почему сейчас? — спросил я. — Так поздно.
— Потому что именно сейчас мы все взрываемся. Мы как те семена, которые ты сажал в стерильных баночках в третьем классе, ожидая, что они либо прорастут, либо взорвутся. Сьюзан взрывается. Тодд вот-вот взорвется. Карла потихоньку пускает ростки. Майкл тоже изменяется. Мы — все те семена, просто ожидающие своего момента, чтобы вырасти в дерево, или сад, или домашнее растение. Никто не знает. На севере было слишком стерильно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38