Алексей прошел в шлюз. Подводники выстроились около двери. Однако открыть эту дверь все еще было нельзя. Нетаев не торопился с увеличением давления. Люди должны были привыкнуть.Виктор ворчал:— В любви и спорте важны мгновения! В спорте не медлят. Надо скорее начинать. Держу пари на уважение потомков, что в кессоне номер два уже открыли дверь. Первым должен подняться наш остров. Прав ли я, о Деонисий?— Соревнование! — многозначительно отозвался Денис.Стрелка манометра, как казалось Виктору, двигалась медленнее большой стрелки часов, висевших рядом с манометром.Наконец послышалась команда Нетаева:— Открыть дверь в рабочую камеру.Денис схватился за ручку и распахнул дверь перед Алексеем.— Проходите, проходите, ребята, — говорил Алексей.— Зараз! — провозгласил Денис. — Зачинщику место, — и он оттеснил от дверей товарищей.Алексей вспомнил о бухте Рубиновой, о посаженном когда-то на мель айсберге. Немного конфузясь, он прошел в рабочую камеру. Вслед за ним в полном молчании вошли и построились на кольцевой площадке остальные подводники. Глаза всех были устремлены на дно. Покрытое в углублениях водой, оно казалось топким болотом.Алексей сошел вниз, и его сапоги сразу увязли в иле. В руках у Карцева был серебристый ящичек.Алексей снял шапку. Сняли шапки и все строители. Минуту длилось торжественное молчание. Виктор стоял с низко опущенной головой. Алексей взглядом пригласил Дениса. Держа лопату в руках, тот спрыгнул на дно. Увязая в нем хлюпающими сапогами, он подошел к Алексею.Переводя дух между короткими фразами, Алексей стал говорить:— Галя Волкова… Ваня Хорхай… механик Добров… Словно живые стоят они сейчас среди нас. Они могли бы стоять, они должны были стоять… Но их нет… Сколько погасших чувств, несбывшихся надежд!.. Какой большой и сложный мир был в каждом из них! Их ждали, их любили… их оплакивают, ими гордятся. Они первые дошли до этого места… дошли еще зимой… Мы пришли после них. И мы заложим пластинку с их именами и портретами под первый ледяной бык. Она вмерзнет в дно и пролежит века. Но память о них сохранится в людях на несчетные годы. Может быть, поэты напишут о них поэмы, старцы расскажут сказки, а мы… мы уже много лет спустя еще раз прольем по слезе… — Алексей вдруг замолчал, отвернулся.Подводники долго стояли, сминая шапки в руках. Алексей молчал. Тогда они стали по одному спрыгивать на дно.Денис вырыл небольшую ямку. Она тотчас заполнилась водой. Алексей наклонился и осторожно погрузил в нее ящик. Денис передал ему лопату. Алексей забросал ящик илом. Подводники бросили в ямку горсти ила. Образовался небольшой бугорок.— Слухай, хлопцы! — громко крикнул Денис. — Берись за дело, хлопцы!И сразу стало шумно под куполообразным сводом кессона.Денис наклонился над грудой камней:— Эй вы, раки-отшельники! Кш-ш отсюда! Выползайте и удирайте, а то зараз вмерзнете в лед! Брысь! — Ногами он рвал какие-то водоросли. — Цветик! Смотри-ка! И какой красивый! — остановился он над ямой, наполненной водой. В ней на камне виднелся действительно красивый цветок, будто чудом перенесенный на дно из оранжереи. Он напоминал хризантему.— Это не цветок, а животное, актиния, — сказал комсомолец-полярник. — Она обжигает своими щупальцами, а потом свертывается, чтобы схватить добычу и проглотить ее. Это, брат, хищник.Виктор был в другой части кессона и не слышал этого. Еще наверху, до спуска, он договорился с Алексеем, что будет не только изучать дно, как геолог, но и примет участие в работе наравне со всеми. Сейчас он шумно суетился, перебираясь с электролопатой на дно.Денис взял трубчатое стальное колено, походившее на большую скобу. В два его отверстия водолазы вставят трубы, которые соединятся этим зарытым в ил коленом.— Жаль, хлопцы, — задумчиво сказал Денис. — Добрую сталь да навеки в ил! Други наши руду вырывают, в сталь переплавляют, а мы обратно этот металл — в землю…— А рельсы ты не жалеешь класть на железнодорожное полотно? — резко спросил Алексей.— И то жалко, — признался Денис.Работа началась. Электрические вращающиеся лопаты, пользоваться которыми надо было с особой ловкостью, почти мгновенно выкапывали ямы. Над ямами укладывали деревянный шаблон с отверстиями. В них опускали металлические колена. Стальные детали занимали свое место рядом с трепещущими щупальцами красавиц актиний.Местами попадались камни. Электрические лопаты не могли справиться с ними. В ход шли электроотбойные молотки. Кессон гудел от пулеметного грохота. На дне Карского моря сверкали искры. Скоро первый шаблон был заполнен. Его подняли. Над болотистой поверхностью дна рядами выстроились металлические патрубки. Отсюда наверх пойдут трубы, по которым потечет холодильный раствор, чтобы заморозить и дно и морскую воду над ним.— Прошу перейти на площадку, — послышался усиленный репродуктором голос Нетаева.Подводники вместе с Алексеем перешли на кольцевую площадку. Виктор, стоя на дне, вытирал рукавом мокрый лоб.— Никак не думал, что на полярном дне так жарко, — сказал он.Загудели стенки кессона. Заработали насосы, выкачивая из резервуаров воду. Дно стало удаляться, покрываясь водой. Кессон всплывал, чтобы переместиться на новую позицию. Виктор продолжал стоять, словно ему было лень подняться на площадку. Вода дошла ему до колен, едва не заливаясь в голенища высоких сапог. Он стоял в центре круга и вдруг, не двигаясь, стал неведомо как перемещаться к стенке. Виктору закричали, замахали на него руками.Это двигался не Виктор, а кессон, переходя на новое место. Виктор так и не поднялся на площадку, а с геройским видом шагал посередине рабочей камеры, вместе с кессоном перемещаясь по дну. Всем казалось, что он шагает на месте. Передвинувшись на длину рабочей камеры, кессон остановился и снова опустился на дно. Вода опять была вытеснена. Рабочие спрыгнули к Виктору, и снова закипела работа.Слово «закипела» очень подходило к тому, что происходило в кессоне. При работе винтовых электролопат ил буквально кипел. Грохотали электромолотки, размельчая камни. Тяжелые колена перебрасывались с рук на руки, как перышки.— Пошла! Пошла! — покрикивал Денис.Виктор работал неумело, но с азартом, старался не отставать от Дениса. Появился новый ряд патрубков. Отверстия в них закрывались пробками, чтобы не попал ил. Потом водолазы, вставляя трубы, вынут пробки.Кессон снова и снова чуть всплывал, поднимался со дна и передвигался на новое место. Он должен был проделать путешествие по контуру будущего полярного острова. Нетаев по приборам определял местоположение «черепахи». Алексей заходил в рубку связи и говорил по телефону с ледоколом. Потом снова спускался в рабочую камеру.— Работа идет полным ходом и во втором кессоне. Они сделали столько же перемещений, сколько и мы, — сказал он.— Э-э, хлопчики! Так неможно. Налечь надо! — призывал Денис.И снова гремели молотки, ворошили ил лопаты, мелькали металлические патрубки.Алексей стоял на кольцевой площадке, наблюдая за работой. Он испытывал волнение, которое могло бы сравниться лишь с состоянием музыканта, исполняющего любимое произведение, или с душевным подъемом художника, под кистью которого оживает холст. Морское дно менялось на его глазах.Да, он, Алексей, хотел, чтобы именно этот бык поднялся над морем первым! Но он хотел этого так же, как хочет победы своей футбольной команды ее игрок, как хочет победы своего цеха любой его рабочий. Алексей далек был от мысли, чтобы этой победой закрепить за собой первенство в закладке сооружения. Для Алексея, каким он стал теперь, эта мысль была бы слишком мелкой. Глава девятая. НА ДНЕ Кессон приподнялся для очередного передвижения. Виктор снова шел по колено в воде, оставаясь в центре круга. Вдруг кессон остановился. Шагающий Виктор заметно передвинулся.— Товарищ Омулев, — послышался в репродукторе голос Нетаева. — Взойдите на площадку. Кессон уперся в препятствие. Я вынужден приподнять черепаху выше.Виктору пришлось подчиниться. Уровень воды оставался как будто неизменным, чуть ниже кольцевой площадки, но дно стало удаляться, словно медленно проваливалось. Подводники переглядывались. Кессон всплывал.Дно было слабо видно. С краю, под выступом площадки, появилось расплывчатое пятно, оно двигалось к центру ограниченного площадкой круга.— Колесо! — не своим голосом закричал Виктор.Все увидели колесо с резиновой шиной и надетой поверх шины гусеницей. Подводники один за другим снимали шапки…Нетаев тоже видел из рубки лежащий на боку среди камеры вездеход с решетчатой буровой вышкой, походившей на ферму затонувшего моста. Кессон был достаточно велик, чтобы найденная машина могла поместиться в его рабочей камере. При гробовом молчании кессон стал спускаться. Вскоре показалось колесо с гусеницей. Вода словно сбегала с лежавшей автомашины, как бы вытекая в невидимое отверстие. Взоры всех были прикованы к кабине. Она была пуста. Виктор спустился на дно и заглянул в кузов.— Выпрыгнули! — сказал он.— Не легче от этого, — вздохнул Денис.— Как мы ловко на него угодили, — заметил кто-то, выгружая сохранившиеся в кузове вещи.— Первый ледяной остров намечено было воздвигнуть в точке, где в последний момент находился вездеход… Это значит, что мы определились точно, — через силу выговорил Алексей.Люди молча смотрели на погибшую машину, стараясь представить себе участь покинувших ее людей.— Поднимаю кессон, — послышался голос Нетаева. — Дал знать наверх о находке. Терехов сообщил, что водолазы поднимут машину на поверхность. Передвигаю кессон на следующую позицию.— Подождите! — крикнул Виктор. — Я положу на кабину букет цветов!Он тяжело спрыгнул на дно, схватил особенно большую красавицу хризантему и закричал от боли. Никто не обратил на него внимания. Вода снова смыкалась над погибшей машиной. Виктор выбрался на площадку и со стоном тряс рукой. Он не знал, насколько опасен ожог. Но он слышал, что местные актинии почти не исследованы, о них рассказывают легенды. Этого было достаточно Виктору, чтобы перепугаться. В любой царапине он готов был видеть общее заражение крови. Холодный пот выступил у него на лбу. «Отравлен! Погиб!..» Виктор беспомощно оглядывался вокруг. Он почувствовал легкое головокружение и скорее сел на площадку. Алексей подошел к нему, осмотрел его распухшую уже руку и покачал головой. Виктор, как в ознобе, передернул плечами.— Врача! — почти беззвучно пошевелил он губами. Он забыл, что сам уговорил Алексея не брать врача.Подошел Денис и ухмыльнулся.— Не смертельно, — гулким басом утешил он.— Хоть бы сообщить наверх, — едва слышно произнес Виктор.— То добре! — подхватил Денис. — Нам человек тут нужен. Возьмем телефониста. А укушенного цветком героя посадим в телефонную будку. Пусть жалуется по телефону да связь поддерживает.— По-моему, ожог актинии не так уж опасен, — сказал Алексей. — Если ты, Витяка, в самом деле сможешь посидеть в рубке связи…— Ах, я на все согласен, — простонал Виктор, раскачиваясь больше от воображаемой, чем действительной боли. — На все согласен, лишь бы скорее сообщить наверх. Пусть пришлют врача в водолазном костюме.Денис и Алексей переглянулись, пряча улыбки. Витяка был уверен, что, поднимаясь по лестнице, он совершает подвиг.Телефонист охотно уступил свое место и показал Виктору, как управлять несложной аппаратурой. Рычажок включает микрофон и репродуктор, другой — переводит связь на телефон. Алексей подождал, пока Витяка едва слышным голосом рассказал врачу о своей беде.— Крепитесь, молодой человек, — послышался в репродукторе хрипловатый голос доктора. — Вам ровным счетом ничего не грозит. Такие «ожоги» опасны лишь для мелких рыбешек…Алексей улыбнулся, заметив, как вытянулось лицо Виктора. Похлопав больного по плечу, он заспешил вниз, к работающим.Доктор пошел за книгой, чтобы прочитать Виктору, как он того потребовал, о хищных актиниях. Витяка терпеливо ждал, уныло сидя на диване. Снизу доносился шум работающих механизмов.Доктор вернулся и с нескрываемой иронией стал читать. Взбешенный Виктор выключил репродуктор.«К черту! Не желаю слушать про мелкую рыбешку! Да, Виктор Омулев, открывший железнорудные и урановые месторождения близ Голых скал, на много месяцев ускоривший разведку дна, не мелкая рыбешка! И очень хорошо, что все это знают!»Ноющая боль — Виктор вообще не переносил боли — не давала ему покоя. Не желая больше обращаться к насмешливому доктору, Виктор решил сам найти в аптечке болеутоляющее лекарство.Первое, на что он наткнулся, открыв шкаф аптечки, была бутылка спирта.«Спирт… не то! Впрочем… впрочем, это вполне болеутоляющее. Нечем закусить?..» — И Виктор похлопал себя по карманам, словно хотел что-то найти…Вместо стакана Виктор достал пробирку, налил в нее спирта и поставил вместе с бутылкой на стол.Руку он все время баюкал, как малого ребенка.«В самом деле, может быть, поможет?» — решился Виктор и залпом выпил всю пробирку.Дух захватило у него, из глаз полились слезы. Он сидел с открытым ртом, забыв про больную руку. Однако это длилось лишь мгновение. Когда ощущение ожога в горле прошло, снова появилась боль в руке. Виктор злобно налил себе вторую пробирку и залпом выпил и ее.Все это время репродуктор был выключен. Виктор тупо смотрел на телефонный аппарат, который приглушенно трещал.«Сейчас, сейчас». Машинально кладя на стол трубку, Виктор думал о своем: «Появится или не появится снова боль?»«Утихла, проклятая! — отметил про себя Виктор. — Сейчас мы ее добьем! А в медицинском мире возьмем патент… да, да… патент на новый способ утоления боли… Что она мигает? Что она надо мной насмехается? — ловил ускользающую мысль Виктор, глядя на сигнальную лампочку аппарата. — Может быть, я смертельно ранен! А никому нет до этого дела!..»Виктор возмущенно махнул рукой и опрокинул бутылку. Остатки жидкости разлились по столу небольшой лужицей. Виктор уронил голову на руки. В затуманенном сознании усмехалась лампочка. Виктор шаловливо подмигнул ей в ответ.Трубка назойливо трещала. Если бы Виктор мог соображать, если бы прижал ее к уху, он услышал бы размеренный голос Федора:— Передайте Карцеву. Туман затянул все вокруг. Только что в нем обнаружены близкие ледяные поля. Целесообразно прекратить работу и поднять кессон. Почему не отвечаете?В арктической природе перемены происходят с поразительной быстротой. Виктор, как никто другой, знал это, но он уже не слышал предупреждений. Шуршание в трубке прекратилось. Виктор подпер рукой голову, но глаза закрыл.«А что, если близка смерть?» — горестно думал он.Снова что-то затрещало в трубке.«Черт возьми! Не дают покоя!» — со злобой подумал Виктор, хотел встать, но задел больную руку и повалился снова на стул, махая рукой и охая.— Последние минуты, — слышался в трубке голос Федора. — Преступное легкомыслие. Приказываю от имени начальника немедленно подняться.«Подняться?» До слуха Виктора дошло это последнее слово, но он отнес его не к кессону, а к себе.— Пожалуйста! Могу подняться, если вам так хочется, — заплетающимся языком произнес он вслух.Он еле стоял на ногах, держась больной рукой, не замечая этого, за край стола.«Что они там бормочут? Ничего не слышно! А почему не слышно? Потому, что репродуктор не включен. Захочу и включу!» — глубокомысленно рассуждал Виктор, стараясь удержать равновесие. Он еле дотянулся — опять больной рукой— до рычажка и включил репродуктор. Блаженная и глупая улыбка расползлась по его мясистому лицу.«…какое принято решение? — гремел репродуктор. — Доложите немедленно, какое принято решение товарищем Карцевым? Ждать больше невозможно. Льды надвигаются».До сих пор Виктор только слышал, что сильное потрясение может протрезвить человека. Сейчас он проверил это на себе, хотя в тот момент даже и не подумал об этом. С холодной четкостью его затуманенное сознание вдруг восприняло страшный смысл услышанных слов.— Пов-повторите сообщение… — лепетал он в микрофон. — Я не мог его передать… по болезни…Федор четко повторил то, что напрасно говорил уже несколько раз. Льды вынырнули из тумана. Первые льдины уже проходят над кессоном. Нужно подняться.— На Алексея Карцева и на вас лично ложится ответственность за прерванную связь, — жестко закончил Федор.— Я не мог, я не мог… честное слово, — сбиваясь, заговорил Витяка. Им владел теперь страх действительно надвигающейся гибели. Все недавние преувеличенные страдания были позабыты. — Я же терял сознание!— Не теряйте по крайней мере времени! — повелительно крикнул Федор. Виктор никогда не слышал, чтобы он повышал голос. — Передайте предупре…Голос в репродукторе прервался. Тщетно щелкал Виктор рычажками. Ни в репродукторе, ни в телефонной трубке не было слышно характерного фона.В ужасе Виктор опустился на диван. «Связь прервана! Проклятые инженеры! До сих пор не могли изобрести способ подводной радиосвязи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48