– Ты как, собираешься?– Ни за что на свете! Мое будущее здесь, в Англии.Франческа сдержала вздох облегчения. Десяти минут пребывания в одной комнате с Гаем хватило ей, чтобы понять, что они никогда не смогут работать вместе.– Ты будешь завтра в выставочном зале?– Завтра? – Гай поморщился и поднялся с дивана, чтобы вновь наполнить бокал. – Нет, завтра у меня другие дела.– Хорошо. – Франческа плотно сжала зубы. В ней поднимался гнев. Это так характерно для Гая, подумала она. Они с дядей Генри как в воду глядели, полагая, что именно так все и будет.На следующее утро Франческа появилась в новом просторном выставочном зале в девять тридцать и застала архитектора и дизайнера Энтони де Бомана за беседой. Архитектурные переделки были завершены, и сейчас шла оклейка стен голубыми шелковыми обоями. Работа была в полном разгаре.Франческа посмотрела вокруг и осталась довольна. Эскизы оформления зала лежали на козлах, и она подошла, чтобы взглянуть на них. Не приходилось сомневаться, что этот зал будет одним из самых эффектных выставочных залов на Бонд-стрит, и Франческа испытала гордость за свою фирму.В этот момент у входа в здание остановился средних лет мужчина в мятом темно-синем костюме, некоторое время потоптался перед дверью, очевидно, не вполне уверенный в том, что пришел по нужному адресу, и в конце концов решил все-таки войти.– Чем могу помочь? – Франческа направилась к мужчине и встретилась со взглядом воспаленных и одновременно тусклых глаз. В нос ей ударил запах виски. Мужчина слегка покачивался. – Мне кажется, – сказала Франческа, надвигаясь на мужчину, чтобы выдворить его из помещения, – вы попали сюда по ошибке. Боюсь, мы еще не открыли магазин для торговли.– А… гм… кто вы? – Мужчина бросил на нее непонимающий взгляд.– Хозяйка магазина. Будьте добры покинуть зал! – Она выпрямилась во весь рост, чтобы выглядеть как можно более грозной.Мужчина вдруг хихикнул.– Вы не хозяйка! Я знаю хозяина, – пробормотал он.– Я хозяйка! – твердо сказала Франческа.– А как… как ваша фамилия? – заикаясь спросил мужчина.– Эндрюс, – ответила она холодно, с неприязнью глядя в его лицо, покрытое красными пятнами. Больше всего на свете Франческа не любила пьяных, а стоявший перед ней мужчина, кажется, мог претендовать на лавры самого отпетого забулдыги.– Эндрюс! Это п-правильно. Гай Эндрюс. Но вы не Гай Эндрюс! Я же знаю Гая Эндрюса! Он мой большой друг!– А кто вы такой? – стараясь сохранять спокойствие, спросила Франческа.– Я Эрнест Марш. Новый управляющий.
– Франческу необходимо остановить, Генри! Она выведет из себя кого угодно. – Сара Эндрюс наклонилась вперед, поставив локти на полированную поверхность старинного письменного стола.Было десять часов утра, и она попросила Генри Лэнгхэма прийти в офис до начала заседания совета директоров компании, назначенного на девять тридцать.Франческа вернулась из Лондона лишь накануне вечером. Но этому предшествовал звонок Гая, который поведал Саре, что там произошло.– Но ведь мы услышим ее отчет на этом заседании, верно? – увещевающе произнес Генри. Ему следовало быть предельно осторожным в эти дни, лавируя между матерью и дочерью. Он должен поддерживать Сару, но одновременно весьма важно дать возможность Франческе работать так, чтобы ее несомненные таланты получили развитие.Сара некоторое время изучала свои аккуратно наманикюренные ногти. Сегодня они были дымчато-розового цвета. На левой руке сверкал и переливался бриллиант в сорок пять каратов.– Мне не нравится, что она вмешивается в дела, которые ее не касаются. – Голос Сары был тверд, как бриллиант. – Ее посылали в Лондон для того, чтобы проверить работу архитектора и дизайнера на Бонд-стрит. И ничего больше. А если судить по тому, что я слышала, она взяла бразды правления в свои руки и вела себя весьма предосудительно.– Откуда вам это известно? Надо бы узнать все из первых рук.– Я верю тому, что говорит Гай! – выкрикнула Сара. – Одно совершенно очевидно. Я не позволю ей снова лететь туда. Я сама отправлюсь на открытие и надеюсь, что ничего дурного там за это время не произойдет.Генри смотрел на руки Сары и удивлялся, как у столь жесткой и бескомпромиссной женщины могут быть такие изящные руки.– У вас есть еще какие-нибудь причины возражать против ее новой поездки в Лондон? – мягко спросил он. Какой-то всплеск интуиции подсказал ему этот вопрос.Сара метнула на Генри быстрый взгляд. За эту секунду он успел заметить в ее глазах удивившую его уязвимость.– Я не хочу, чтобы она опять виделась с Гаем.На лице Генри отразилось удивление, отчего оно стало казаться еще более морщинистым.– Почему?Сара раздраженно вздохнула и поджала губы.– Вполне очевидно, что ее появление рождает у Гая чувство, будто когда-нибудь «Калински джуэлри» перейдет к ней. Я уверена, Франческа делает все, чтобы он не приехал, и настраивает служащих компании против него. Гай сам сказал мне об этом по телефону вчера вечером.Генри никак не отреагировал, однако подумал, что, по всей видимости, Гай снова принялся за свои старые трюки. Еще ребенком он всегда умудрялся представить дело так, будто во всем виновата Франческа, а он совершенно ни при чем.– Лучше бы мы вообще не брали ее в компанию, – продолжала Сара. – Я подозревала, что это приведет к беде. Мы должны сделать все, чтобы вернуть Гая.– Каким образом вы собираетесь это сделать? – На сей раз в голосе Генри зазвучали твердые нотки, чувствовалось, что в нем поднимается раздражение. У Сары была какая-то совершенно нелепая предубежденность против дочери. Меньше всего Генри хотелось видеть Гая у руля, командующим всеми ими. – Если Гай хочет остаться в Англии, то, черт возьми, что способно заставить его вернуться?– В следующий раз я сама отправлюсь в Лондон.– И вы надеетесь уговорить его вернуться? – скептически спросил Генри.– Я не собираюсь говорить с ним на эту тему.– В таком случае что вы собираетесь предпринять?– Дорогой Генри, вы сегодня как-то не очень хорошо все схватываете. – При этом Сара почти кокетливо улыбнулась. – Что привлекает Диану больше всего в жизни? Почему, по вашему мнению, она преследовала Гая до тех пор, пока он не женился на ней?На языке Генри вертелся ответ, что он не имеет понятия, но, мгновение подумав, он сказал:– Так объясните мне.– Деньги, разумеется! Что же еще? Диана, может, и относится к высшим слоям общества, но у Саттонов нет денег, а у молодой леди большие запросы. Я вынуждена была даже увеличить жалованье Гаю из-за ее экстравагантных желаний. Так всегда бывает с людьми, познавшим бедность. Стоит им дорваться до денег, и они уже не могут остановиться. – Сара достала из сумки золотую пудреницу и какое-то время внимательно изучала в зеркальце свое лицо.– Вы меня удивляете. Я всегда считал Диану скромным и тихим созданием. На что же она тратит деньги? – осторожно спросил Генри.Сара пожала плечами и со щелчком закрыла пудреницу.– Откуда мне знать? Так или иначе, у меня есть план. Чему вы меня учили Генри? Нужно бить в слабое место – и в конечном итоге получишь то, что хочешь. Как видите, я способна кое-чему научиться, не правда ли?На некоторое время Генри потерял дар речи и молча смотрел, как Сара складывает в папку какие-то документы.– Люди должны жить так, как им хочется, – сказал он наконец. – Если Гай не желает жить в Нью-Йорке и работать на компанию, я полагаю, будет большой ошибкой принуждать его. Он будет чувствовать себя несчастным, и вы в конечном итоге – тоже.– Вздор. – Сара быстро поднялась, разгладила черную юбку костюма, застегнула ладно сидящий на ней жакет. – Он будет вполне счастлив, когда поселится здесь. В конце концов, именно его дед основал «Калински джуэлри», и вполне справедливо, если он станет президентом после моей отставки.– А Франческа? – Вопрос Генри повис в воздухе между ними, как если бы был чем-то материальным и ощутимым.Сара подошла к филенчатым дверям, ведущим в зал заседаний, остановилась и повернулась к Генри:– Она может проявить свои способности в отделе рекламы или где-то еще. И вообще ей пора замуж… Вы идете, Генри? Не станем заставлять всех ждать. И не забывайте, пожалуйста, что я жду от вас поддержки на этом заседании.Генри молча поднялся и последовал за Сарой.
В это утро Франческа поднялась раньше обычного. Она заметно нервничала, понимая, что на совете директоров ее станут пытать с пристрастием. Разумеется, приятного в этом мало. Мать пристально наблюдала за всем, что делала Франческа в эти дни, ожидая, когда дочь совершит ошибку, примет неверное решение или когда ей просто-напросто все надоест. Франческа видела враждебность в глазах Сары, когда ее действия были удачными. Взгляд матери как бы говорил: «Я хотела бы, чтобы здесь работал Гай, а не ты». Франческа отдавала себе отчет в том, что, если Гай вернется, для нее это будет конец. Мать избавится от нее в мгновение ока. Сегодня она придет на заседание совета директоров с открытым забралом и будет твердо отстаивать свои убеждения. Она была уверена, что поступила правильно, что приняла единственно верное решение.Франческа приняла душ, вымыла волосы и надела простой белый костюм от Шанель, отделанный черной тесьмой, с черной шелковой блузой. Золотые с жемчугом цепочки от «Калински джуэлри», а также серьги прекрасно сочетались с ее нарядом. Наконец, поразмыслив, она дополнила его черными на высоких каблуках туфлями из кожи ящерицы и такого же цвета сумочкой. Эффект получился потрясающий. Оставалось надеяться, что эффект от ее выступления будет нисколько не меньшим.Когда Франческа появилась в выставочном зале на Пятой авеню, она не задерживаясь прошла к лифту, который доставил ее на десятый этаж, где находился зал заседаний совета директоров – просторное, обитое деревянными панелями помещение, на одной стене которого были окна, а на двух других висели портрет Говарда Дж. Уэйна, выполненный маслом, и небольшой пастельный портрет матери Говарда – Катерины Калински, именем которой названа компания, датированный 1900 годом. Франческа внешне была очень похожа на свою бабку. Портрет был единственной миниатюрной вещью в зале. В центре находился огромный стол красного дерева, вокруг которого располагалась дюжина кожаных кресел темно-бордового цвета. В торце стола стояло еще одно, более массивное кресло с подлокотниками – президентское кресло. Зал выглядел настолько величественным, что вселял трепет. На заседаниях никогда не звучали шутки. Никаких вольностей здесь не допускалось. Строго соблюдалась повестка дня, все замечания делались через председателя.Когда в зал ворвалась Франческа, брызжущая молодостью и энергией, собравшиеся повернулись к ней, заулыбались и дружно сказали: «Доброе утро!» Даже самые уравновешенные и степенные директора размягчались под воздействием ее темперамента.– Доброе утро! – ответила Франческа, окидывая взглядом собравшихся и думая, кто из них пожелает остаться с ней в дружеских отношениях после окончания заседания.По одну сторону стола сидели Вальтер Джарвис – опытный банкир, проработавший директором почти двадцать лет, Макс Дицлер – крупный инвестор, Клинт Фридман и Тони Стейвэр и поныне работающие в качестве директоров, а рядом с ними – Крейг Гринуолт, отставной агент по продаже. С другой стороны восседали Сильвестр Бранд – в прошлом биржевик с Уолл-стрит, Шон Ричмонд, сколотивший состояние на продаже косметики, Моррис Эйотт и Дэн Уинтроп, которые также являлись директорами. Они владели пятнадцатью процентами акций.Франческа заняла место между Моррисом и Дэном и открыла папку. Все смотрели на нее с таким любопытством, словно она была волшебницей и собиралась достать из шляпы кролика. Франческа положила доклад на стол перед собой, стараясь сдержать дрожь в руках. Ни в коем случае нельзя показать, что ее всю трясет. «Господи Боже, – вознесла она молитву, – надеюсь, что я все сделала правильно».– Доброе утро, джентльмены.Десять пар глаз смотрели на двустворчатую дверь, ведущую в офис президента. В зале установилась строгая тишина.На пороге появилась Сара, элегантная, в черном костюме, с надменно поднятой головой. Она молча прошла к своему креслу, сопровождаемая Генри.– Очень хорошо, джентльмены, – ледяным голосом проговорила она. – Поскольку все на месте, давайте начнем.Она даже не засвидетельствовала присутствие на заседании дочери. * * * – Пункт третий, – объявила наконец Сара.Первый пункт повестки дня касался предлагаемой наценки на жемчуг, импортируемый из Японии. По второму пункту состоялась довольно продолжительная дискуссия относительно расходов на рекламу на предстоящий год. Теперь Франческа должна была дать отчет о своей поездке в Лондон, и все смотрели на нее весьма дружелюбно. В самом деле, будет даже приятно послушать о том, какие цвета и какой материал выбраны для оформления выставочного зала на Бонд-стрит, а также какую мебель и ковры планируется закупить. И лишь Сара смотрела прямо перед собой, словно что-то рассматривала на противоположной стене, и лицо ее напоминало непроницаемую маску.– Должна сказать вам, джентльмены, – начала Франческа, – что увиденное в Лондоне повергло меня в настоящий шок. В мою задачу входило обсуждение с дизайнером характера ремонта и нового оформления филиала на Бонд-стрит. Однако выяснились прямо-таки вопиющие вещи, о которых я расскажу через минуту.На лицах Клинта Фридмана и Морриса Эйотта появилась озабоченность, они сосредоточили все свое внимание на Франческе. В зале повисла напряженная тишина.– Во время пребывания в Лондоне мне довелось увидеть только что назначенного управляющего – некого Эрнеста Марша. Я была настолько потрясена этой встречей, что возникла необходимость познакомиться с остальным набранным персоналом, – твердым голосом заявила Франческа.Все взгляды были устремлены на Франческу, и она понимала, о чем они думали. Она молода и неопытна, и все сомневались в ее способностях. Эти сомнения она прочитала на лицах Макса Дицлера и Морриса Эйотта.– Эрнест Марш, – продолжала Франческа, постукивая пальцами, – алкоголик. Его заместитель не имеет абсолютно никакого опыта. Последний раз он работал в магазине мужской одежды. Что касается других помощников и продавцов, то они совершенно не подходят для работы, где требуется знание дела и весьма важен внешний вид работника.Макс, Моррис и Клинт почти одновременно повернули головы и вопросительно посмотрели на Сару, затем снова сосредоточили внимание на Франческе.– Так что, собственно говоря, происходит? – пророкотал Макс.Франческа встретила его взгляд:– Я уволила большинство из них! Но нет причин для беспокойства, джентльмены! Я нашла им замену, вместо них пришли люди с отличными рекомендациями и солидным опытом.Повисла напряженная тишина. Франческа чувствовала себя сейчас абсолютно спокойно. Пусть теперь высказывают свои суждения. Она знала, что поступила правильно, что это поможет отвести беду и не погубить репутацию «Калински джуэлри» в Соединенном Королевстве. Она действовала точно так же, как действовала бы в подобной ситуации ее мать. И если это показало Гая в дурном свете… Франческа поджала губы. Компания превыше всего.Тишину прорезал резкий голос Сары:– Я возьму под контроль все, что касается лондонского филиала. Тебе более нет необходимости вмешиваться в это дело, Франческа.Франческа вспыхнула и взяла в руки лежащие перед ней бумаги.– Очень хорошо. Вот сведения о новых служащих, – сказала она холодно, передавая их через стол матери.– Четвертый пункт повестки, – возвестила Сара.Франческе стало понятно, что дальнейшего обсуждения не будет. Гай поставил мать в щекотливое положение, но отвечать за это придется ей, Франческе. Спустя полчаса она сидела в своем офисе, все еще продолжая кипеть от гнева. Дверь открылась, и в комнату вошел Генри Лэнгхэм. Она настороженно подняла на него глаза.– Чем могу помочь?– Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, золотко, – мягко сказал Генри. – Ты проделала огромную работу в Лондоне, и мне очень жаль, что тебе не позволено довести ее до конца.– Вы могли бы заступиться за меня, дядя Генри, – заметила она.– Я разговаривал с твоей матерью до заседания. Ей уже было известно, что произошло в Лондоне, но я не хотел быть втянутым в это, пока не узнаю от тебя все факты. Не беспокойся, я намерен сейчас поговорить с Сарой и вразумить ее, но не думаю, что она изменит свое решение лично отправиться в Лондон.Франческа удивленно спросила:– Откуда ей стало известно о том, что я делала в Лондоне?– Кажется, Гай позвонил ей и все рассказал. Полагаю, что Марш пришел к нему и поднял грандиозный шум по поводу своего увольнения. Я уверен, что Гай восстановит его в должности, – пояснил Генри.– Очень похоже! – воскликнула Франческа. – Гай всегда готов сделать все, чтобы навлечь на меня неприятности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
– Франческу необходимо остановить, Генри! Она выведет из себя кого угодно. – Сара Эндрюс наклонилась вперед, поставив локти на полированную поверхность старинного письменного стола.Было десять часов утра, и она попросила Генри Лэнгхэма прийти в офис до начала заседания совета директоров компании, назначенного на девять тридцать.Франческа вернулась из Лондона лишь накануне вечером. Но этому предшествовал звонок Гая, который поведал Саре, что там произошло.– Но ведь мы услышим ее отчет на этом заседании, верно? – увещевающе произнес Генри. Ему следовало быть предельно осторожным в эти дни, лавируя между матерью и дочерью. Он должен поддерживать Сару, но одновременно весьма важно дать возможность Франческе работать так, чтобы ее несомненные таланты получили развитие.Сара некоторое время изучала свои аккуратно наманикюренные ногти. Сегодня они были дымчато-розового цвета. На левой руке сверкал и переливался бриллиант в сорок пять каратов.– Мне не нравится, что она вмешивается в дела, которые ее не касаются. – Голос Сары был тверд, как бриллиант. – Ее посылали в Лондон для того, чтобы проверить работу архитектора и дизайнера на Бонд-стрит. И ничего больше. А если судить по тому, что я слышала, она взяла бразды правления в свои руки и вела себя весьма предосудительно.– Откуда вам это известно? Надо бы узнать все из первых рук.– Я верю тому, что говорит Гай! – выкрикнула Сара. – Одно совершенно очевидно. Я не позволю ей снова лететь туда. Я сама отправлюсь на открытие и надеюсь, что ничего дурного там за это время не произойдет.Генри смотрел на руки Сары и удивлялся, как у столь жесткой и бескомпромиссной женщины могут быть такие изящные руки.– У вас есть еще какие-нибудь причины возражать против ее новой поездки в Лондон? – мягко спросил он. Какой-то всплеск интуиции подсказал ему этот вопрос.Сара метнула на Генри быстрый взгляд. За эту секунду он успел заметить в ее глазах удивившую его уязвимость.– Я не хочу, чтобы она опять виделась с Гаем.На лице Генри отразилось удивление, отчего оно стало казаться еще более морщинистым.– Почему?Сара раздраженно вздохнула и поджала губы.– Вполне очевидно, что ее появление рождает у Гая чувство, будто когда-нибудь «Калински джуэлри» перейдет к ней. Я уверена, Франческа делает все, чтобы он не приехал, и настраивает служащих компании против него. Гай сам сказал мне об этом по телефону вчера вечером.Генри никак не отреагировал, однако подумал, что, по всей видимости, Гай снова принялся за свои старые трюки. Еще ребенком он всегда умудрялся представить дело так, будто во всем виновата Франческа, а он совершенно ни при чем.– Лучше бы мы вообще не брали ее в компанию, – продолжала Сара. – Я подозревала, что это приведет к беде. Мы должны сделать все, чтобы вернуть Гая.– Каким образом вы собираетесь это сделать? – На сей раз в голосе Генри зазвучали твердые нотки, чувствовалось, что в нем поднимается раздражение. У Сары была какая-то совершенно нелепая предубежденность против дочери. Меньше всего Генри хотелось видеть Гая у руля, командующим всеми ими. – Если Гай хочет остаться в Англии, то, черт возьми, что способно заставить его вернуться?– В следующий раз я сама отправлюсь в Лондон.– И вы надеетесь уговорить его вернуться? – скептически спросил Генри.– Я не собираюсь говорить с ним на эту тему.– В таком случае что вы собираетесь предпринять?– Дорогой Генри, вы сегодня как-то не очень хорошо все схватываете. – При этом Сара почти кокетливо улыбнулась. – Что привлекает Диану больше всего в жизни? Почему, по вашему мнению, она преследовала Гая до тех пор, пока он не женился на ней?На языке Генри вертелся ответ, что он не имеет понятия, но, мгновение подумав, он сказал:– Так объясните мне.– Деньги, разумеется! Что же еще? Диана, может, и относится к высшим слоям общества, но у Саттонов нет денег, а у молодой леди большие запросы. Я вынуждена была даже увеличить жалованье Гаю из-за ее экстравагантных желаний. Так всегда бывает с людьми, познавшим бедность. Стоит им дорваться до денег, и они уже не могут остановиться. – Сара достала из сумки золотую пудреницу и какое-то время внимательно изучала в зеркальце свое лицо.– Вы меня удивляете. Я всегда считал Диану скромным и тихим созданием. На что же она тратит деньги? – осторожно спросил Генри.Сара пожала плечами и со щелчком закрыла пудреницу.– Откуда мне знать? Так или иначе, у меня есть план. Чему вы меня учили Генри? Нужно бить в слабое место – и в конечном итоге получишь то, что хочешь. Как видите, я способна кое-чему научиться, не правда ли?На некоторое время Генри потерял дар речи и молча смотрел, как Сара складывает в папку какие-то документы.– Люди должны жить так, как им хочется, – сказал он наконец. – Если Гай не желает жить в Нью-Йорке и работать на компанию, я полагаю, будет большой ошибкой принуждать его. Он будет чувствовать себя несчастным, и вы в конечном итоге – тоже.– Вздор. – Сара быстро поднялась, разгладила черную юбку костюма, застегнула ладно сидящий на ней жакет. – Он будет вполне счастлив, когда поселится здесь. В конце концов, именно его дед основал «Калински джуэлри», и вполне справедливо, если он станет президентом после моей отставки.– А Франческа? – Вопрос Генри повис в воздухе между ними, как если бы был чем-то материальным и ощутимым.Сара подошла к филенчатым дверям, ведущим в зал заседаний, остановилась и повернулась к Генри:– Она может проявить свои способности в отделе рекламы или где-то еще. И вообще ей пора замуж… Вы идете, Генри? Не станем заставлять всех ждать. И не забывайте, пожалуйста, что я жду от вас поддержки на этом заседании.Генри молча поднялся и последовал за Сарой.
В это утро Франческа поднялась раньше обычного. Она заметно нервничала, понимая, что на совете директоров ее станут пытать с пристрастием. Разумеется, приятного в этом мало. Мать пристально наблюдала за всем, что делала Франческа в эти дни, ожидая, когда дочь совершит ошибку, примет неверное решение или когда ей просто-напросто все надоест. Франческа видела враждебность в глазах Сары, когда ее действия были удачными. Взгляд матери как бы говорил: «Я хотела бы, чтобы здесь работал Гай, а не ты». Франческа отдавала себе отчет в том, что, если Гай вернется, для нее это будет конец. Мать избавится от нее в мгновение ока. Сегодня она придет на заседание совета директоров с открытым забралом и будет твердо отстаивать свои убеждения. Она была уверена, что поступила правильно, что приняла единственно верное решение.Франческа приняла душ, вымыла волосы и надела простой белый костюм от Шанель, отделанный черной тесьмой, с черной шелковой блузой. Золотые с жемчугом цепочки от «Калински джуэлри», а также серьги прекрасно сочетались с ее нарядом. Наконец, поразмыслив, она дополнила его черными на высоких каблуках туфлями из кожи ящерицы и такого же цвета сумочкой. Эффект получился потрясающий. Оставалось надеяться, что эффект от ее выступления будет нисколько не меньшим.Когда Франческа появилась в выставочном зале на Пятой авеню, она не задерживаясь прошла к лифту, который доставил ее на десятый этаж, где находился зал заседаний совета директоров – просторное, обитое деревянными панелями помещение, на одной стене которого были окна, а на двух других висели портрет Говарда Дж. Уэйна, выполненный маслом, и небольшой пастельный портрет матери Говарда – Катерины Калински, именем которой названа компания, датированный 1900 годом. Франческа внешне была очень похожа на свою бабку. Портрет был единственной миниатюрной вещью в зале. В центре находился огромный стол красного дерева, вокруг которого располагалась дюжина кожаных кресел темно-бордового цвета. В торце стола стояло еще одно, более массивное кресло с подлокотниками – президентское кресло. Зал выглядел настолько величественным, что вселял трепет. На заседаниях никогда не звучали шутки. Никаких вольностей здесь не допускалось. Строго соблюдалась повестка дня, все замечания делались через председателя.Когда в зал ворвалась Франческа, брызжущая молодостью и энергией, собравшиеся повернулись к ней, заулыбались и дружно сказали: «Доброе утро!» Даже самые уравновешенные и степенные директора размягчались под воздействием ее темперамента.– Доброе утро! – ответила Франческа, окидывая взглядом собравшихся и думая, кто из них пожелает остаться с ней в дружеских отношениях после окончания заседания.По одну сторону стола сидели Вальтер Джарвис – опытный банкир, проработавший директором почти двадцать лет, Макс Дицлер – крупный инвестор, Клинт Фридман и Тони Стейвэр и поныне работающие в качестве директоров, а рядом с ними – Крейг Гринуолт, отставной агент по продаже. С другой стороны восседали Сильвестр Бранд – в прошлом биржевик с Уолл-стрит, Шон Ричмонд, сколотивший состояние на продаже косметики, Моррис Эйотт и Дэн Уинтроп, которые также являлись директорами. Они владели пятнадцатью процентами акций.Франческа заняла место между Моррисом и Дэном и открыла папку. Все смотрели на нее с таким любопытством, словно она была волшебницей и собиралась достать из шляпы кролика. Франческа положила доклад на стол перед собой, стараясь сдержать дрожь в руках. Ни в коем случае нельзя показать, что ее всю трясет. «Господи Боже, – вознесла она молитву, – надеюсь, что я все сделала правильно».– Доброе утро, джентльмены.Десять пар глаз смотрели на двустворчатую дверь, ведущую в офис президента. В зале установилась строгая тишина.На пороге появилась Сара, элегантная, в черном костюме, с надменно поднятой головой. Она молча прошла к своему креслу, сопровождаемая Генри.– Очень хорошо, джентльмены, – ледяным голосом проговорила она. – Поскольку все на месте, давайте начнем.Она даже не засвидетельствовала присутствие на заседании дочери. * * * – Пункт третий, – объявила наконец Сара.Первый пункт повестки дня касался предлагаемой наценки на жемчуг, импортируемый из Японии. По второму пункту состоялась довольно продолжительная дискуссия относительно расходов на рекламу на предстоящий год. Теперь Франческа должна была дать отчет о своей поездке в Лондон, и все смотрели на нее весьма дружелюбно. В самом деле, будет даже приятно послушать о том, какие цвета и какой материал выбраны для оформления выставочного зала на Бонд-стрит, а также какую мебель и ковры планируется закупить. И лишь Сара смотрела прямо перед собой, словно что-то рассматривала на противоположной стене, и лицо ее напоминало непроницаемую маску.– Должна сказать вам, джентльмены, – начала Франческа, – что увиденное в Лондоне повергло меня в настоящий шок. В мою задачу входило обсуждение с дизайнером характера ремонта и нового оформления филиала на Бонд-стрит. Однако выяснились прямо-таки вопиющие вещи, о которых я расскажу через минуту.На лицах Клинта Фридмана и Морриса Эйотта появилась озабоченность, они сосредоточили все свое внимание на Франческе. В зале повисла напряженная тишина.– Во время пребывания в Лондоне мне довелось увидеть только что назначенного управляющего – некого Эрнеста Марша. Я была настолько потрясена этой встречей, что возникла необходимость познакомиться с остальным набранным персоналом, – твердым голосом заявила Франческа.Все взгляды были устремлены на Франческу, и она понимала, о чем они думали. Она молода и неопытна, и все сомневались в ее способностях. Эти сомнения она прочитала на лицах Макса Дицлера и Морриса Эйотта.– Эрнест Марш, – продолжала Франческа, постукивая пальцами, – алкоголик. Его заместитель не имеет абсолютно никакого опыта. Последний раз он работал в магазине мужской одежды. Что касается других помощников и продавцов, то они совершенно не подходят для работы, где требуется знание дела и весьма важен внешний вид работника.Макс, Моррис и Клинт почти одновременно повернули головы и вопросительно посмотрели на Сару, затем снова сосредоточили внимание на Франческе.– Так что, собственно говоря, происходит? – пророкотал Макс.Франческа встретила его взгляд:– Я уволила большинство из них! Но нет причин для беспокойства, джентльмены! Я нашла им замену, вместо них пришли люди с отличными рекомендациями и солидным опытом.Повисла напряженная тишина. Франческа чувствовала себя сейчас абсолютно спокойно. Пусть теперь высказывают свои суждения. Она знала, что поступила правильно, что это поможет отвести беду и не погубить репутацию «Калински джуэлри» в Соединенном Королевстве. Она действовала точно так же, как действовала бы в подобной ситуации ее мать. И если это показало Гая в дурном свете… Франческа поджала губы. Компания превыше всего.Тишину прорезал резкий голос Сары:– Я возьму под контроль все, что касается лондонского филиала. Тебе более нет необходимости вмешиваться в это дело, Франческа.Франческа вспыхнула и взяла в руки лежащие перед ней бумаги.– Очень хорошо. Вот сведения о новых служащих, – сказала она холодно, передавая их через стол матери.– Четвертый пункт повестки, – возвестила Сара.Франческе стало понятно, что дальнейшего обсуждения не будет. Гай поставил мать в щекотливое положение, но отвечать за это придется ей, Франческе. Спустя полчаса она сидела в своем офисе, все еще продолжая кипеть от гнева. Дверь открылась, и в комнату вошел Генри Лэнгхэм. Она настороженно подняла на него глаза.– Чем могу помочь?– Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, золотко, – мягко сказал Генри. – Ты проделала огромную работу в Лондоне, и мне очень жаль, что тебе не позволено довести ее до конца.– Вы могли бы заступиться за меня, дядя Генри, – заметила она.– Я разговаривал с твоей матерью до заседания. Ей уже было известно, что произошло в Лондоне, но я не хотел быть втянутым в это, пока не узнаю от тебя все факты. Не беспокойся, я намерен сейчас поговорить с Сарой и вразумить ее, но не думаю, что она изменит свое решение лично отправиться в Лондон.Франческа удивленно спросила:– Откуда ей стало известно о том, что я делала в Лондоне?– Кажется, Гай позвонил ей и все рассказал. Полагаю, что Марш пришел к нему и поднял грандиозный шум по поводу своего увольнения. Я уверен, что Гай восстановит его в должности, – пояснил Генри.– Очень похоже! – воскликнула Франческа. – Гай всегда готов сделать все, чтобы навлечь на меня неприятности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42