— С чего ты взяла?— Я угадала, — произнесла она с торжеством, — и он дорог тебе как память. Спорим, это твой единственный галстук. И ты надеваешь его только на свадьбу или на похороны.Максим улыбнулся и с интересом посмотрел на нее:— Ты что, успела порыться в моем шкафу?— Нет, просто мужчины — довольно предсказуемые существа. — Она спокойно отхлебнула из бокала.— Неужто? Тогда ты знаешь, как выглядят мои… носки?— Нет, в носках я не разбираюсь, тем более в мужских.— Зато в галстуках — вполне профессионально.Это дело твоей жизни?Она с негодованием глянула на него, но почему-то сочла своим долгом объяснить этому невеже, что к чему.— Дело в том, что именно такой галстук не подходит к твоей рубашке. Будь у тебя несколько галстуков, ты бы этот ни за что не выбрал. — Только тут она осознала, что наверняка оскорбила мужчину, и быстро поправилась:— Прости, пожалуйста. Я не хотела нахамить. — Ксения нахмурилась. — По правде говоря, я никогда и никому не хамлю.— Никогда не говори «никогда», — улыбнулся в ответ Максим.— Нет, честное слово. А тебе почему-то нагрубила…— Это все жара, — спокойно пояснил он, — я и сам от нее иногда зверею.Она отставила в сторону бокал.— Скорее всего, я слишком много выпила.Максим снял галстук и засунул его в карман.— Я действительно терпеть не могу эти дурацкие галстуки.— А кто она была? — Это, конечно, ее не касалось, и задавать подобный вопрос не следовало, но Ксении безумно захотелось узнать о той, что одаривала его подобными знаками внимания.— Женщина, которая подарила этот галстук? — Максим помолчал. — Да так, одна знакомая. Ничего особенного.— По-моему, она хотела заполучить тебя больше, чем ты ее? — ляпнула Ксения и тут же испугалась, что нарвется на ответную грубость.Но Максим лишь заглянул в ее бокал:— Ты что, гадаешь на кофейной гуще?Она пожала плечами:— Несложно догадаться.Бесспорно, он принадлежал к числу мужчина, кого женщины безумно хотят и в которых страстно влюбляются. Нет, себя к подобным особам Ксения не относила. Все-таки у нее гораздо больше здравого смысла, и она умеет скрывать свои эмоции. Но почему-то ведь подглядывала за ним там, в Григорьевке! Как бы ей хотелось, чтобы виной этому были скука и слегка ущемленное самолюбие. Но сейчас он смотрел на нее, и она прекрасно понимала, почему женщины без ума от таких мужчин, — чего стоил один его взгляд! Он всего лишь глянул на нее сквозь зеркало, и Ксения почувствовала себя любимой и обожаемой…— Да, женщины любят подобные вещи, — пробормотала она, поднимая бокал, и сделала большой глоток. Ксения и думать забыла, что несколько минут назад дала зарок больше не пить.— Какие вещи? — удивился Максим и, подперев щеку ладонью, задумчиво посмотрел на нее. Ксения заметила еще один шрам — на запястье, а другой на тыльной стороне ладони.— Думаю, ты или солдат, или тебе постоянно не везет, — сказала она. Вероятно, для того, чтобы вновь поразить его своими дедуктивными способностями.Он недоуменно смотрел на нее. Ксения взглядом показала на его запястье, однако он не понял и посмотрел на нее с еще большим недоумением. Осмелевшая от его спокойной реакции на глупости, что она наговорила, Ксения дотронулась до его руки.— А, ты об этом… — хрипло пробурчал Максим и отхлебнул пива.— А вот еще. — И она дотронулась до шрама на виске. Он замер, когда Ксения осторожно коснулась рубца и нежно провела по нему пальцем, задев седую прядь. — И нос чуть искривлен. — Ксении показалось, что она тоже охрипла. Внезапно ей захотелось коснуться его губ — но там не было шрамов, и поэтому пришлось остановиться.Максим придвинулся к ней вплотную:— Пару лет назад мне сломали нос…— Ты попал в аварию?— Нет, в драке.— По-моему, у тебя жуткий характер, — протянула Ксения и слегка отодвинулась, изо всех сил стараясь не показать, что ее бросает в сладостную дрожь от одного лишь предвкушения, что он вот-вот коснется ее.Он улыбнулся в ответ:— Вовсе нет, я скорее безобидный барашек, чем серый волк.У Ксении перехватило дыхание, и она опустила глаза.— А по-моему, ты просто флиртуешь со мной…— А ты считаешь, что здесь можно флиртовать с кем-то еще? — парировал Максим. — Только ты да вот те пареньки в углу, которые определенно фискалят за тобой или мной, а то и за обоими вместе. И чует мое сердце, им мой галстук тоже не нравится… — Он вновь пристально посмотрел на нее и вкрадчиво спросил:— А ты не любишь, когда с тобой флиртуют?— Я… я не привыкла к этому, скажем так.— Но если ты не привыкла к флирту, то, наверное, живешь в высокой башне и за высоким частоколом…— Нет, я не живу в высокой башне, — вполне серьезно ответила Ксения и сделала еще один глоток из своего бокала. Она хотела добавить, что работает рядом с самой высокой башней страны, но вовремя одумалась. Зачем ему такие подробности?— Ты замужем?— Нет. — Она растерянно заморгала. За один вечер она рассказала этому человеку о себе не меньше, чем Егору за несколько лет.— Ну вот и славненько, — потер он ладони и залпом выпил пиво.— То есть? — не поняла она его радость. — А если б я сказала, что замужем, ты бы повернулся и ушел?— Нет, конечно! Но я бы… Черт, это трудно объяснить!— Ты бы — что? — продолжала допытываться Ксения.Максим пожал плечами и огляделся по сторонам.— Ну, к примеру, я не стал бы тебя приглашать потанцевать с мной.— Но здесь не принято танцевать.— Не принято, говоришь? Но разве мы не можем взять и разок нарушить эти неписаные правила, а? — Он встал и взял ее за руку.«Господи! — взмолилась про себя Ксения. — Верни мне разум!»Максим легонько потянул ее за руку, и она послушно пошла за ним.— Не бойся, — сказал он тихо и ласково посмотрел на нее. — Ничего страшного не происходит. Есть музыка, немного свободного места и красивый, почти молодой человек; это я. Что еще нужно для танцев?В самом деле, в баре тихо играла музыка, хотя еще мгновение назад Ксения не обращала на нее никакого внимания. И когда бармен услужливо сделал звук громче, полилась медленная чувственная мелодия.Ксения занервничала и попробовала отстраниться от Максима, однако он не отпустил. Она подняла голову. Их взгляды встретились, и Ксения почувствовала, что задыхается. Как ему идет эта улыбка! Немножко, конечно, нахальная, но никто еще не смотрел на ней с подобным обожанием и лаской. И она сдалась.— Потанцуем? — пробормотал он и привлек ее к себе.Она молча кивнула, и он почти прошептал ей на ухо:— Ты всегда принимаешь вызов?Ксения протяжно вздохнула, а он еще плотнее прижал ее к себе. Она положила руку ему на плечо, пытаясь хоть немного отстраниться.— Надо же, ты совершенно не потеешь? И это в такую жару? — удивленно произнес Максим, и ее вовсе не покоробило от подобных слов.— Да я просто обливаюсь потом!Рука Максима, до этого спокойно лежащая на ее талии, двинулась вверх по спине, словно он решил удостовериться в правдивости слов Ксении. Она поначалу замерла от неожиданности и подалась вперед, надеясь избавиться от вкрадчивых, мягких прикосновений, и в результате прижалась грудью к его груди. Максим еще ближе притянул женщину к себе, потом медленно провел ладонью по ее плечам и снова опустил руку на талию.— Нет, ты совсем не вспотела, — улыбнулся он, — разве только чуть-чуть…Спина Ксении горела от его прикосновений. К ее величайшему изумлению, грудь набухла, и она испугалась, что Максим заметит ее возбуждение.Ксения опять попыталась отстраниться. Нет, он не удерживал ее, хотя, разумеется, смог бы, если захотел, просто держал в объятиях, словно давал возможность одуматься и понять, что ей вовсе не хочется уходить от него.Максим сильнее сжал ее руку, так что их пальцы переплелись. Затем он слегка нагнулся к ней и прикоснулся щекой к ее щеке, уколов щетиной.— Расслабься, — пробормотал он. — Ты всегда в таком напряжении? Никогда не расслабляешься?— Никогда, — призналась она.— Никогда не говори «никогда», — повторил Максим, и его рука заскользила по ее спине, ласково снимая напряжение и даря невыносимое блаженство.Ксения вздохнула и, подчиняясь его желанию, обняла Максима за шею. Гнев, который она никогда и никому не показывала, умело спрятанные страхи, тщательно маскируемая слабость — все вдруг выплыло наружу. Она беспомощно вздохнула и положила голову ему на плечо. Впервые в жизни она встретилась с подобным мастерством обольщения. И, в глубине души осуждая себя за порочность, покорилась его ласковым и нежным прикосновениям. Максим, казалось, знал о ней и о ее жизни абсолютно все, словно не она, а он подглядывал за ней в бинокль и с замиранием сердца выслушивал любую информацию, доходившую до их дачи из села. Он знал о ней все, даже то, о чем она до сих пор не догадывалась…Музыка продолжала звучать, а мужские руки мягко и осторожно ласкали ее плечи, спину, талию…Только теперь она по-настоящему почувствовала, до какой степени одинока, и боялась, что умрет, если Максим перестанет обнимать ее. Уже не стесняясь, она дрожала от желания и все теснее и теснее прижималась к нему.Внезапно музыка прекратилась. Остановился и Максим. Ксения по инерции сделала шаг, и он еще крепче прижал ее к себе. Она подняла голову и утонула в его глазах.— Пожалуйста, пригласи меня к себе, — прошептал он, нервно облизывая губы. Еще ни разу в жизни на нее не смотрели с таким вожделением.Но Ксения прошептала в ответ:— Я не могу.Странно, но Максим не обиделся.— Все будет хорошо. — Он слегка коснулся ее щеки ладонью, и она опять задохнулась от волнения.— Я… я верю тебе, — едва выговорила Ксения.Она понимала, что наверняка впала в безумие, но и вправду верила ему.— У меня есть презервативы, — быстро проговорил он и, увидев, что она краснеет, пояснил:— Ну, я просто подумал, что ты боишься…— Нет, — быстро сказала она, — я просто не успела заказать номер.Максим с облегчением улыбнулся:— Тогда пошли ко мне.— Знаешь… я… — Она потупила взгляд, не находя себе места от смущения. Неужели она, по жизни холодная и недоступная Ксения Остроумова, согласится провести ночь с первым встречным, пусть даже и немного знакомым ей мужчиной? У нее было не слишком много мужчин. О каждом она знала абсолютно все и, прежде чем решиться на близкие отношения, встречалась с ним, как минимум, несколько месяцев. И всегда была образцом здравого смысла и самоконтроля даже в собственных глазах.— Я понимаю, ты нервничаешь, — мягко произнес Максим и вновь обнял ее. — Мы ведь абсолютно не знаем друг друга. — Он прижался лбом к ее голове и закрыл глаза. — Это совершенно необъяснимо, но я чувствую, что ты моя женщина, именно та, кого я всю свою жизнь мечтал встретить. И я хочу тебя… как не хотел еще ни одну женщину на свете.Она вдруг почувствовала, что опять не хватает воздуха. Мысли путались. Олег и Володя до сих пор не вернулись. Скорее всего, не успели в город до комендантского часа и заночевали в аэропорту. Значит, никто не узнает, что она провела ночь с Максимом.И почему бы ей не сделать что-то, пусть глупое, вызывающее, безрассудное — словом, то, чего она не позволяла себе никогда в своей взрослой жизни? И потом, ей так одиноко! Сама мысль о том, что и эту ночь ей предстоит провести одной, несказанно пугала. Как и мысль позволить Максиму уйти из ее жизни.Никто никогда не узнает, повторяла она про себя, как заклинание. Эта ночь останется ее секретом. Вернее, их секретом. Пусть в эту ночь он покажет ей другую, незнакомую сторону жизни — пусть подарит то, о чем она понятия не имеет. А завтра утром все встанет на свои места. Она сядет в самолет и улетит в Москву. И благополучно забудет и об этом приключении, и о Максиме Богуше. Да и Максим забудет о ней, — ведь он даже не подозревает, кто она такая! А в Григорьевку он вряд ли вернется.Ксения посмотрела ему прямо в глаза и вложила свою руку в его ладонь.— Хорошо, идем к тебе, — прошептала она и смело улыбнулась. Глава 4 Конечно, будь у него выбор, Максим привел бы эту женщину в другое место, а не в душную убогую комнату гостиницы «Мургаб». Он прекрасно понимал, что она заслуживает лучшего: шелковых простыней, роскошных интерьеров, бассейнов с голубой водой и балкона-лоджии с прекрасным видом на заморские достопримечательности. Но даже в лучшие времена он не смог бы предложить ей подобное, а сейчас тем более. В его распоряжении был всего лишь самый приличный номер, на какой можно надеяться в Ашкене. Неудивительно, что сюда с такой неохотой едут даже по неотложным делам. Политический бардак вкупе с гостиничными тараканами оттолкнет даже самого непритязательного любителя экзотики, каковым до недавнего времени он считал и себя, пока не нахлебался ею досыта.Взяв в одну руку сумочку Ксении, другой он сжал ее тонкие изящные пальцы с аккуратным маникюром и вывел женщину из бара. Пройдя через неухоженный внутренний дворик, мимо давно не работающего фонтана, они вошли в вестибюль гостиницы.Там никого не было, так же как и за администраторской стойкой. Только из комнаты охраны доносились громкие звуки телевизора.— Лифт не работает, — сказал Максим и повел ее по коридору к лестнице.Про лифт Ксения знала и спросила о другом:— Ты здесь давно?— Слишком. — Его короткий отвел дал ей понять, что Максим волнуется не меньше.Ему тоже показалось, что Ксения спросила не из любопытства, а в надежде скрыть волнение. Впрочем, это ей почти удалось. Но Максим видел, что она все-таки испугана, видно, не слишком часто пускалась в подобные авантюры. Так же, впрочем, как и он. Но в ее манере разговаривать, в поведении, во внешнем облике было нечто такое, что делало их решение провести эту ночь вместе естественным и неизбежным.Так природа ждет поутру встречи с солнцем, так песок мечтает о морском прибое…Они поднялись на пятый этаж. Открывая дверь в номер, Максим бросил на женщину быстрый взгляд — не передумала ли. Но его спутница гордо вздернула подбородок, в очередной раз демонстрируя независимость. Максим едва сдержал улыбку: уж не полагает ли она, что он будет выкручивать ей руки? Что ж, он готов, если это доставит ей удовольствие. Он открыл дверь и пропустил даму вперед.Закрыв дверь на ключ, Максим не стал зажигать свет. В конце концов, его номер куда лучше смотрелся в темноте. К тому же света хватало от подглядывающей в окно луны. Они видели друг друга, а большего и не требовалось.Ксения внимательно оглядела номер, и Максим смущенно пояснил:— Я хотел что-нибудь более приличное, но мне объяснили, что люксовые номера отвели для телевизионщиков из Москвы. — Он положил ее сумочку на столик у кровати и развел руками. — Так что чем богаты, тем и рады…— Не важно, — прошептала она. Лунный свет застрял в ее волосах, и от этого они казались серебристыми…— Да, не важно, — эхом отозвался Максим, чувствуя, как кровь быстрее побежала по жилам. Он стянул пропотевшую насквозь рубашку и подошел к Ксении. Она не отстранилась, не отступила назад, не вздрогнула — словом, не сделала ничего такого, что превратило бы его в насильника-подлеца, а ее — в беззащитную жертву. И у него, как у мальчишки, неожиданно пересохло во рту, когда он положил ей руки на плечи и поцеловал в теплые нежные губы.Ксения закрыла глаза, ощущая лишь эти незнакомые твердые губы, которые через мгновение стали мягкими и горячими, слегка солоноватыми на вкус. Его ладони сжали ее талию, нежно и в то же время сильно, но тут же она почувствовала, как одна его ладонь переместилась ей на затылок, другая легла на ягодицы. Максим плотнее прижал женщину к своему телу, и она ощутила растущее в нем напряжение. На мгновение он оторвался от нее и прошептал, задыхаясь:— Мне только сейчас пришло в голову, что мы с тобой абсолютно незнакомы. Как тебя зовут?— Не надо! — резко оборвала она его. — Давай обойдемся без имен!Максим опешил:— Но почему?— Не сейчас. — Ксения провела пальцем по его щеке, очертила контуры губ. — Потом…Он притянул ее к себе, сжал пальцами бедра, и Ксения охнула, не от боли, нет! Она почувствовала, что коленки у нее подгибаются, а ладони стали влажными и липкими от предвкушения близости.— Но ты ведь скажешь свое имя?Он был настойчив, и ей пришлось солгать.— Конечно, — сказала она, нисколько не сомневаясь, что поступает правильно. В конце концов, если утром он будет по-прежнему настаивать, она выдумает какое-нибудь имя. Как бы сильно она ни хотела этого мужчину, он никогда не узнает, как ее зовут. Не узнает, кто она. Да и с какой стати ему знать? Она ведь тоже почти ничего не знает о нем.И в будущем сделает все, чтобы никогда с ним не встретиться. Из своего небольшого, но печального жизненного опыта Ксения знала, как бывают назойливы самоуверенные, красивые, но отвергнутые мужчины. Зачем ей лишние волнения?Его руки проникли к ней под футболку, заскользили по спине, добрались до бюстгальтера. Тихо щелкнула застежка, и у нее закружилась голова, все поплыло перед глазами, когда его ладони легли на ее груди и слегка сжали их. Максим снова принялся целовать ее, еще неистовей, отчего она совсем обессилела и безвольно повисла на нем.
1 2 3 4 5 6 7