Она посмотрела на него — экзотичного и щемяще прекрасного в вышитом шлафроке. Он откинул назад широкие рукава и поймал ее руки.— Показать тебе еще одну вещь? — спросил он, и в глазах его еще светились остатки улыбки. — А потом обещаю отвести тебя завтракать.— Еще одну вещь, — согласилась она, строго напомнив себе: «Не смей на него глазеть, Энн Дэвис!»— Тогда нам сюда, — сказал Эр Том, крепко ухватив ее за руку и держась так близко от нее, что полы его шлафрока грозили опутать ей ноги.Однако они прошли по коридору без происшествий, а потом — до половины следующего, немного не такого длинного.Шагнув вперед, он повернул окаймленную золотом фарфоровую ручку и отступил, гибко поклонившись.— Входи, пожалуйста.Энн на секунду замялась. Поклон выражал глубокое почтение, но в глазах Эр Тома горело ожидание, больше всего похожее на голод. Чуть улыбнувшись, она прошла в комнату.Стены были обтянуты матовым бронзовым шелком, пол — упругой травяной циновкой цвета листьев Джелаза Казон. На комоде у дальней стены стояли две небольшие лампы, а на стенах на равных интервалах были закреплены бронзовые бра. Три ряда из двенадцати стульев каждый были расставлены ровным полукругом перед…— Какая красота! — выдохнула она, двигаясь по плетеному покрытию так, словно омнихора схватила ее за руку и потянула к себе.Энн погладила полированное дерево, отодвинула крышку и благоговейно провела пальцами по чистейшим клавишам из слоновой кости.— Она тебе нравится? — спросил Эр Том у ее плеча.— Нравится? Она поражает! Такой инструмент…— Попробуй ее, — тихо предложил он.Она бросила на него быстрый взгляд и, покачав головой, сняла пальцы с молчащих клавиш.— Не соблазняй меня, — попросила она, и он услышал в ее голосе желание, — иначе мы весь день отсюда не уйдем.Он поймал ее руку, вернул на клавиатуру и провел пальцами по тыльной стороне ее кисти.— Включи ее, — прошептал он. — Сыграй для меня, Энн. Пожалуйста.Большего поощрения ей не нужно было: она и так жаждала услышать голос омнихоры, испытать ее дух — и свой собственный. Она заиграла ему свою любимую вещь, «Токкату и фугу ре-минор», древнее произведение, предназначавшееся для предшественника омнихоры, органа. Это был смелый выбор, потому что перед ней не было нот, но оказалось, что ее пальцы ничего не забыли, бросая музыку на безупречную клавиатуру.Музыка наполнила комнату, словно океан, захлестывая исполнительницу, поднимая вверх на волне звука и чувства, пока ей не показалось, что она вот-вот умрет здесь. Музыка была так близко, что невозможно было бы сказать, где кончается мелодия и начинается Энн Дэвис.В конце концов она нашла конец и разрешила нотам стихнуть, позволила себе выйти из великолепия и посмотрела на Эр Тома сквозь пелену слез. Откинув намокшие от пота волосы со лба, она улыбнулась ему.— Какой прекрасный инструмент!— Ты хорошо им владеешь, — отозвался он, и его негромкий голос прозвучал хрипловато.Он сделал шаг и остановился рядом с ней. Только теперь Энн заметила, что его бьет дрожь.— Эр Том…Тревога прогнала прочь все другие мысли и чувства. Она развернулась на табурете, протягивая к нему руки.— Тише. — Он поймал протянутые к нему пальцы, позволил ей притянуть его ближе. — Энн…Он прижался щекой к ее волосам, мягко высвободил одну руку и погладил ее по плечу.— Все хорошо, — прошептал он, ощущая, как ее мышцы дрожат от напряжения, передавшегося от него. Он отступил назад, заставил себя улыбнуться ради нее и ласково потянул за руку. — Давай пойдем и позавтракаем. Ладно?— Ладно, — согласилась она после секундной паузы и повернулась, чтобы отключить омнихору и закрыть сверкающие клавиши.
Они сидели в столовой, занятые друг другом. Рядом с ними по столу были расставлены всевозможные блюда. На Эр Томе был домашний халат, на землянке — простая рубаха и брюки.Петрелла несколько минут прожигала их взглядом, впиваясь пальцами в руку господина пак-Оры. Когда она наконец убедилась в том, что ни ее сын, ни его гостья в ближайшее время не повернут головы и не заметят ее в соответствии с приличиями, она с силой ударила в пол своей палкой.Тогда к ней повернулись обе головы, но ей был нужен взгляд Эр Тома.— Вы, сударь! — рявкнула она. — На пару слов, будьте любезны.И она заковыляла прочь, удостоив гостью одним только приветственным кивком.Эр Том едва слышно вздохнул и отложил салфетку в сторону.— Прости меня, друг, — мягко сказал он и ушел следом за матерью. Глава двадцать четвертая Дракон во всем следует своей необходимости и либо склоняется перед Обществом, либо нет. И неразумно оспаривать избранный Драконом путь или пытаться заставить его свернуть. Из «Лиадийскои книги Драконов»
— Ты будешь любезен объяснить, — объявила Петрелла, как только дверь веранды закрылась за дворецким, — почему три послания, отправленные на твой личный экран, остались без ответа с момента их отсылки и по сю пору?Эр Том поклонился.— Несомненно, потому, что я не заходил в свои комнаты с момента за час до главной трапезы вчерашнего вечера и не запрашивал послания из домашней базы.Петрелла глубоко вздохнула, и ее пальцы угрожающе стиснули ручку палки. Ветерок секунду поиграл с цветами на краю веранды, бросил их, чтобы подергать рукава халата Эр Тома, потом снова свернул, осыпав Петреллу ароматами лепестков, и, наконец, умчался прочь.— Матушка, позвольте я вас усажу, — пробормотал он, заботливо подхватывая ее под руку. — Вы переутомитесь.Именно такое нежное внимание она привыкла видеть с его стороны. Петрелла приняла его услугу, чувствуя, как глаза ее наполняются слезами, хотя она не смогла бы сказать, были ли то слезы ярости или любви.Была ли то любовь или ярость, но когда она снова заговорила, голос у нее дрожал.— Если ты думаешь, что я закрою глаза на любую непристойность, которую ты и эта… личность пожелаете себе позволить в этом доме…— Простите меня.Он не повысил голоса, но едва заметная резкость, немедленно узнаваемая всеми, кто принадлежал к Клану Корвал — и теми, кто имел с ними дела, — заставила ее замолчать.— Филолог Дэвис — гость этого Дома, — продолжил он спустя пару мгновений, все так же мягко. — Кодекс учит нас, что благополучие гостя свято. В некотором отношении профессор Дэвис привыкла… полагаться на меня как на опору. Она чувствовала себя растерянной, оказавшись среди незнакомых людей, в мире, который совершенно не похож на ее собственный. Мне следовало обречь ее на бессонницу и тревогу из-за соображений благопристойности? Или все же мне следовало предложить привычное и очень необходимое утешение, чтобы ей было спокойно в нашем Доме?— И все это — из-за заботы о госте! — саркастически откликнулась Петрелла. — Ты меня просветил! Кто бы мог ожидать, что у тебя хватит гениальности извратить Кодекс подобным образом, и все ради того, чтобы достичь своих целей! Я считала тебя человеком меланти, но теперь я вижу, что это мнение — как и мнение твоей приемной матери — было ошибочным. Я вижу, что имею дело с хитрым недоростком, который кичится своим положением и выставляет свои убогие мыслишки на потеху всему свету! Не беспокойся, мне хватит здоровья на то, чтобы дать урок непослушному мальчишке. Дай мне кольцо!Эр Том застыл. На побледневшем лице широко открытые глаза казались еще больше.— Ну, сударь? Заставишь меня просить во второй раз? Тогда он медленно поднял руки и так же медленно снял с пальца аметистовое кольцо мастер-купца. Шагнув вперед, он поклонился и бережно положил кольцо ей на ладонь.— Так. По крайней мере у нас есть основа повиновения, на которой можно строить дальнейшее. Ты меня успокоил. — Она сжала пальцы, чувствуя, как грани камня впиваются ей в ладонь. — С этим кольцом ты даешь мне обещание, Эр Том йос-Галан. Ты дашь обещание, что воздержишься от предоставления той… поддержки, которую привык давать ученой-землянке, начиная с этой минуты. Если ты выполнишь это обещание, то по прошествии одиннадцати дней, когда ее визит закончится, ты сможешь попросить свое кольцо обратно. — С этими словами она крепче сжала кольцо, благодарно ощущая слабую и такую простую боль в ладони. — Нарушишь обещание, и я верну это кольцо в Торговую Комиссию и попрошу, чтобы твою лицензию аннулировали.Не приходилось особо надеяться на то, что Торговая Комиссия согласится аннулировать лицензию мастер-купца Эр Тома йос-Галана. Однако прошение об аннулировании будет означать разбирательство. А разбирательство прервет право Эр Тома торговать как минимум на два стандартных года.Эр Том глубоко вздохнул. Возможно, он намеревался что-то сказать. Если это и так, то от подобного неразумия его спас жизнерадостный голос и неожиданное появление его чалекет.— Всем доброе утро! Какой чудесный день, право же! Даав встал рядом со своим братом и поклонился, воплощая собой грацию и приветливость.— Тетя Петрелла, как чудесно видеть вас такой отдохнувшей! Я пришел поговорить с гостьей. Она в доме?— Была в столовой, — ответила ему Петрелла почти невежливо, — когда ее видели в последний раз.— Тогда я пошел в столовую! — Он повернулся и схватил Эр Тома за руку. — Доброе утро, милый! Ты нашалил?Эр Том рассмеялся. Даав с улыбкой поднял руку, которую держал, и наклонил голову, чтобы поцеловать палец, на котором совсем недавно было надето кольцо мастер-купца.— Держись, мой хороший, — мягко сказал он. А потом он отпустил руку брата и исчез в доме.— Еще один невоспитанный ребенок! — недовольно огрызнулась Петрелла и махнула рукой. — Оставь меня, — приказала она сыну. — И не забывай о своем слове!
Энн поставила кофейную чашку и радостно перевела взгляд на тень, промелькнувшую в двери столовой.Увы, этой тенью был не Эр Том, возвращающийся после разговора с матерью, а названый брат Эр Тома. Она поспешно встала и приветственно поклонилась ему, но, видимо, на ее лице все-таки отразилась какая-то тень разочарования.— Ах, это всего лишь Даав! — воскликнул сей господин, стремительно встав в позу, выражающую отчаяние, а потом ответно поклонился ей. — Доброе утро, профессор.Это было так похоже на драматические сцены, которыми Джерзи сопровождал все действия в те дни, когда был особенно маниакально настроен, что она отреагировала вполне оправданным смехом.— Но мы, кажется, договорились, чтобы я была не профессором, а Энн! — запротестовала она.— Ах, мои ужасные манеры! — печально посетовал он, и Энн ухмыльнулась.— Если вы ищете Эр Тома, то его матери понадобилось поговорить с ним на…— Да, я их видел, — прервал ее Даав, отставляя модальность общения двух взрослых людей и переходя на земной. — Но я пришел, чтобы поговорить с вами. У вас найдется полчаса? — Он наклонил голову. — Дальше по коридору есть комната, где нам никто не помешал бы.— Весь дом полон комнат, где людям никто не мешает, — отозвалась она, медленно выходя из-за стола.— Вы осмотрели весь особняк Треалла Фантрол? Тогда вы должны были совершенно обессилеть.Он с поклоном пропустил ее в двери впереди себя.— Только уголок, наверное. — Она вздохнула. — Я совершенно запуталась. Не уверена даже, что мне удастся снова отыскать комнату с омнихорой.— Так вы ее видели, — пробормотал он. — Ну и как вы нашли омнихору?— Она великолепна! — честно ответила Энн. — Лучшей нет даже в Академии музыки на Земле.Он бросил на нее быстрый взгляд из-под ресниц. Этот прием был у него общим с Эр Томом, иначе Энн ни за что бы этого не заметила.— Интересно, а вы были в Академии музыки на Земле?— Я два года училась там по гранту, — ответила она невыразительно. — На третий год фонды закончились, а моя семья никак не могла…Она пожала плечами, не договорив.— Я вернулась домой, окончила колледж, получила стипендию и занялась научной работой.«В рекордные сроки», — мысленно договорила она. Ею двигало горе из-за того, что она лишилась своей первой любви, музыки, но она была полна решимости преуспеть во второй и училась, отбросив все. Даже — в особенности — дружеские отношения…— Понимаю, — сказал Даав, заводя ее в небольшую комнату и закрывая за ними дверь. Он приглашающе махнул рукой в сторону двух невероятно пышных и даже немного потертых мягких кресел. — Садитесь, пожалуйста. Можно налить вам вина?— Спасибо. Белого, пожалуйста.Выбранное ею кресло оказалось дивно удобным: сиденье было достаточно широким для ее бедер, высокая спинка обхватила плечи, а ножки были настолько высокими, что ей почти не пришлось убирать ноги назад.Даав уселся напротив нее, поставив две рюмки на невысокий столик между креслами.— Ну вот. — Он откинулся на спинку кресла. — У меня есть вопросы, на которые необходимо получить ответы. Поверьте, я никоим образом не желаю вас огорчать или ранить. — Он улыбнулся. — Если бы я такое сделал, то Эр Том вручил бы мне мои уши на подносе. Она рассмеялась:— Да, ну еще бы!— О, вы так не считаете? Но, конечно же, его долг требует охранять покой будущей супруги!— Будущей… О! — Она покачала головой. — Эр Том рассказал вам, что просил меня заключить с ним брачный контракт. Я ему отказала. И если он вам об этом не говорил, то ему следовало бы это сделать.— Говорил, — мягко отозвался Даав.— Тогда что… — Она нахмурилась, вглядываясь в узкое лисье лицо. — Я не понимаю.— А! — Он пригубил вино, рассматривая Энн поверх края рюмки. — Могу ли я узнать, — произнес он в конце концов, — каковы ваши намерения в отношении моего брата?Она и сама этого не знала. Было совершенно ясно, что ей придется от него отказаться. И скоро. К несчастью, было не менее ясно, что отказ от него равносилен тому, чтобы вырвать у себя из груди живое сердце.Энн потянулась за своей рюмкой и оттянула время ответа, отпив вина. Но и вернув рюмку на стол, она ничуть не приблизилась к ответу.— А нам не следует, — спросила она, бросая быстрый взгляд на лицо Даава, — вести этот разговор на… высоком лиадийском?— Безусловно, если так вам будет спокойнее, — с готовностью согласился он. — Но я нахожу земной таким свободным. Вы со мной не согласитесь? Нет нужды перебирать десяток модальностей в поисках нужного нюанса…Она ухмыльнулась.— Мне просто показалось, что раз уж я, похоже, говорю с делмом…— О, опять мои ужасные манеры! Делм, этот чопорный тип, пока остается в стороне. Вы разговариваете с Даавом йос-Фелиумом, который выступает от лица брата, попросившего меня побеседовать с вами.— Относительно моих намерений?Черт подери этого мужчину, тогда почему он не спросил у нее сам?— Или ваших чувств, — пробормотал Даав. Он наклонил голову набок. — Это нахальство, я понимаю. Увы, я всегда был нахальным типом. А мой брат мне очень дорог.Она подняла взгляд, тронутая его прямотой.— Ну что ж, — с горькой иронией сказала она, — он мне тоже очень дорог. Не знаю, как мне удастся терпимо попрощаться с ним в конце моего отпуска…Она покачала головой.— Мне не следовало лететь на Лиад. Теперь я это вижу. Просто дело в том, что он… он приехал, чтобы меня найти. Меня! У него были неприятности… — она улыбнулась, вспомнив, как это выразил сам Эр Том, — …затруднения. И я довольно глупо решила, что могу помочь…Она отвела взгляд.— Нет ничего глупого, — мягко возразил Даав, — в желании помочь другу.— Да, но мне следовало обо всем подумать, — отозвалась она, кусая губы. — Естественно, вы, или его мать, или… другие друзья были бы для него большей помощью, чем… чем землянка.Она подняла взгляд, чтобы встретиться с черными глазами Даава.— Я ему здесь только мешаю, в чем бы ни состояла его проблема. Но ему хотелось, чтобы делм сосчитал Шана… Это было так важно… А потом я получила известие от ассистентки почтенного йо-Керы, и… О, казалось, что все складывается одно к одному! Шана посчитают… это было такой малостью… ассистентка моего друга получит нужную помощь, и…Она замолчала, судорожно сглотнув внезапно подступившие слезы.— И вы поможете Эр Тому выпутаться из его затруднений, — закончил за нее Даав. Наступило недолгое молчание. — Вы не думали о расставании?Она грустно засмеялась.— Вначале я была готова — я ожидала, что он улетит. Конечно, ему пришлось бы улететь, я это понимала. Но он остался, и все настаивал, чтобы мы полетели на Лиад, а я все твердила, что мы с Шаном останемся на Университете…Она покачала головой.— Настоящий базар. И все понапрасну. Конечно, Эр Том настоял на своем. Это будет мне уроком: не пытайся переспорить мастер-купца! И чем дольше мы были вместе, тем меньше я думала о расставании. Он был со мной, и я его любила. Теперь — гораздо сильнее, намного сильнее, чем… чем раньше. — Она опустила глаза на стиснутые на коленях пальцы, вздохнула и снова подняла голову. — Вы это хотели узнать?Даав смотрел на нее странно пристальным взглядом.— А вы не думали о союзе спутников жизни? — спросил он. Энн нахмурилась.— Я — землянка.— А жена-землянка обязательно должна оказаться обузой, — сухо прокомментировал он. — И все же, если бы он предложил союз спутников жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Они сидели в столовой, занятые друг другом. Рядом с ними по столу были расставлены всевозможные блюда. На Эр Томе был домашний халат, на землянке — простая рубаха и брюки.Петрелла несколько минут прожигала их взглядом, впиваясь пальцами в руку господина пак-Оры. Когда она наконец убедилась в том, что ни ее сын, ни его гостья в ближайшее время не повернут головы и не заметят ее в соответствии с приличиями, она с силой ударила в пол своей палкой.Тогда к ней повернулись обе головы, но ей был нужен взгляд Эр Тома.— Вы, сударь! — рявкнула она. — На пару слов, будьте любезны.И она заковыляла прочь, удостоив гостью одним только приветственным кивком.Эр Том едва слышно вздохнул и отложил салфетку в сторону.— Прости меня, друг, — мягко сказал он и ушел следом за матерью. Глава двадцать четвертая Дракон во всем следует своей необходимости и либо склоняется перед Обществом, либо нет. И неразумно оспаривать избранный Драконом путь или пытаться заставить его свернуть. Из «Лиадийскои книги Драконов»
— Ты будешь любезен объяснить, — объявила Петрелла, как только дверь веранды закрылась за дворецким, — почему три послания, отправленные на твой личный экран, остались без ответа с момента их отсылки и по сю пору?Эр Том поклонился.— Несомненно, потому, что я не заходил в свои комнаты с момента за час до главной трапезы вчерашнего вечера и не запрашивал послания из домашней базы.Петрелла глубоко вздохнула, и ее пальцы угрожающе стиснули ручку палки. Ветерок секунду поиграл с цветами на краю веранды, бросил их, чтобы подергать рукава халата Эр Тома, потом снова свернул, осыпав Петреллу ароматами лепестков, и, наконец, умчался прочь.— Матушка, позвольте я вас усажу, — пробормотал он, заботливо подхватывая ее под руку. — Вы переутомитесь.Именно такое нежное внимание она привыкла видеть с его стороны. Петрелла приняла его услугу, чувствуя, как глаза ее наполняются слезами, хотя она не смогла бы сказать, были ли то слезы ярости или любви.Была ли то любовь или ярость, но когда она снова заговорила, голос у нее дрожал.— Если ты думаешь, что я закрою глаза на любую непристойность, которую ты и эта… личность пожелаете себе позволить в этом доме…— Простите меня.Он не повысил голоса, но едва заметная резкость, немедленно узнаваемая всеми, кто принадлежал к Клану Корвал — и теми, кто имел с ними дела, — заставила ее замолчать.— Филолог Дэвис — гость этого Дома, — продолжил он спустя пару мгновений, все так же мягко. — Кодекс учит нас, что благополучие гостя свято. В некотором отношении профессор Дэвис привыкла… полагаться на меня как на опору. Она чувствовала себя растерянной, оказавшись среди незнакомых людей, в мире, который совершенно не похож на ее собственный. Мне следовало обречь ее на бессонницу и тревогу из-за соображений благопристойности? Или все же мне следовало предложить привычное и очень необходимое утешение, чтобы ей было спокойно в нашем Доме?— И все это — из-за заботы о госте! — саркастически откликнулась Петрелла. — Ты меня просветил! Кто бы мог ожидать, что у тебя хватит гениальности извратить Кодекс подобным образом, и все ради того, чтобы достичь своих целей! Я считала тебя человеком меланти, но теперь я вижу, что это мнение — как и мнение твоей приемной матери — было ошибочным. Я вижу, что имею дело с хитрым недоростком, который кичится своим положением и выставляет свои убогие мыслишки на потеху всему свету! Не беспокойся, мне хватит здоровья на то, чтобы дать урок непослушному мальчишке. Дай мне кольцо!Эр Том застыл. На побледневшем лице широко открытые глаза казались еще больше.— Ну, сударь? Заставишь меня просить во второй раз? Тогда он медленно поднял руки и так же медленно снял с пальца аметистовое кольцо мастер-купца. Шагнув вперед, он поклонился и бережно положил кольцо ей на ладонь.— Так. По крайней мере у нас есть основа повиновения, на которой можно строить дальнейшее. Ты меня успокоил. — Она сжала пальцы, чувствуя, как грани камня впиваются ей в ладонь. — С этим кольцом ты даешь мне обещание, Эр Том йос-Галан. Ты дашь обещание, что воздержишься от предоставления той… поддержки, которую привык давать ученой-землянке, начиная с этой минуты. Если ты выполнишь это обещание, то по прошествии одиннадцати дней, когда ее визит закончится, ты сможешь попросить свое кольцо обратно. — С этими словами она крепче сжала кольцо, благодарно ощущая слабую и такую простую боль в ладони. — Нарушишь обещание, и я верну это кольцо в Торговую Комиссию и попрошу, чтобы твою лицензию аннулировали.Не приходилось особо надеяться на то, что Торговая Комиссия согласится аннулировать лицензию мастер-купца Эр Тома йос-Галана. Однако прошение об аннулировании будет означать разбирательство. А разбирательство прервет право Эр Тома торговать как минимум на два стандартных года.Эр Том глубоко вздохнул. Возможно, он намеревался что-то сказать. Если это и так, то от подобного неразумия его спас жизнерадостный голос и неожиданное появление его чалекет.— Всем доброе утро! Какой чудесный день, право же! Даав встал рядом со своим братом и поклонился, воплощая собой грацию и приветливость.— Тетя Петрелла, как чудесно видеть вас такой отдохнувшей! Я пришел поговорить с гостьей. Она в доме?— Была в столовой, — ответила ему Петрелла почти невежливо, — когда ее видели в последний раз.— Тогда я пошел в столовую! — Он повернулся и схватил Эр Тома за руку. — Доброе утро, милый! Ты нашалил?Эр Том рассмеялся. Даав с улыбкой поднял руку, которую держал, и наклонил голову, чтобы поцеловать палец, на котором совсем недавно было надето кольцо мастер-купца.— Держись, мой хороший, — мягко сказал он. А потом он отпустил руку брата и исчез в доме.— Еще один невоспитанный ребенок! — недовольно огрызнулась Петрелла и махнула рукой. — Оставь меня, — приказала она сыну. — И не забывай о своем слове!
Энн поставила кофейную чашку и радостно перевела взгляд на тень, промелькнувшую в двери столовой.Увы, этой тенью был не Эр Том, возвращающийся после разговора с матерью, а названый брат Эр Тома. Она поспешно встала и приветственно поклонилась ему, но, видимо, на ее лице все-таки отразилась какая-то тень разочарования.— Ах, это всего лишь Даав! — воскликнул сей господин, стремительно встав в позу, выражающую отчаяние, а потом ответно поклонился ей. — Доброе утро, профессор.Это было так похоже на драматические сцены, которыми Джерзи сопровождал все действия в те дни, когда был особенно маниакально настроен, что она отреагировала вполне оправданным смехом.— Но мы, кажется, договорились, чтобы я была не профессором, а Энн! — запротестовала она.— Ах, мои ужасные манеры! — печально посетовал он, и Энн ухмыльнулась.— Если вы ищете Эр Тома, то его матери понадобилось поговорить с ним на…— Да, я их видел, — прервал ее Даав, отставляя модальность общения двух взрослых людей и переходя на земной. — Но я пришел, чтобы поговорить с вами. У вас найдется полчаса? — Он наклонил голову. — Дальше по коридору есть комната, где нам никто не помешал бы.— Весь дом полон комнат, где людям никто не мешает, — отозвалась она, медленно выходя из-за стола.— Вы осмотрели весь особняк Треалла Фантрол? Тогда вы должны были совершенно обессилеть.Он с поклоном пропустил ее в двери впереди себя.— Только уголок, наверное. — Она вздохнула. — Я совершенно запуталась. Не уверена даже, что мне удастся снова отыскать комнату с омнихорой.— Так вы ее видели, — пробормотал он. — Ну и как вы нашли омнихору?— Она великолепна! — честно ответила Энн. — Лучшей нет даже в Академии музыки на Земле.Он бросил на нее быстрый взгляд из-под ресниц. Этот прием был у него общим с Эр Томом, иначе Энн ни за что бы этого не заметила.— Интересно, а вы были в Академии музыки на Земле?— Я два года училась там по гранту, — ответила она невыразительно. — На третий год фонды закончились, а моя семья никак не могла…Она пожала плечами, не договорив.— Я вернулась домой, окончила колледж, получила стипендию и занялась научной работой.«В рекордные сроки», — мысленно договорила она. Ею двигало горе из-за того, что она лишилась своей первой любви, музыки, но она была полна решимости преуспеть во второй и училась, отбросив все. Даже — в особенности — дружеские отношения…— Понимаю, — сказал Даав, заводя ее в небольшую комнату и закрывая за ними дверь. Он приглашающе махнул рукой в сторону двух невероятно пышных и даже немного потертых мягких кресел. — Садитесь, пожалуйста. Можно налить вам вина?— Спасибо. Белого, пожалуйста.Выбранное ею кресло оказалось дивно удобным: сиденье было достаточно широким для ее бедер, высокая спинка обхватила плечи, а ножки были настолько высокими, что ей почти не пришлось убирать ноги назад.Даав уселся напротив нее, поставив две рюмки на невысокий столик между креслами.— Ну вот. — Он откинулся на спинку кресла. — У меня есть вопросы, на которые необходимо получить ответы. Поверьте, я никоим образом не желаю вас огорчать или ранить. — Он улыбнулся. — Если бы я такое сделал, то Эр Том вручил бы мне мои уши на подносе. Она рассмеялась:— Да, ну еще бы!— О, вы так не считаете? Но, конечно же, его долг требует охранять покой будущей супруги!— Будущей… О! — Она покачала головой. — Эр Том рассказал вам, что просил меня заключить с ним брачный контракт. Я ему отказала. И если он вам об этом не говорил, то ему следовало бы это сделать.— Говорил, — мягко отозвался Даав.— Тогда что… — Она нахмурилась, вглядываясь в узкое лисье лицо. — Я не понимаю.— А! — Он пригубил вино, рассматривая Энн поверх края рюмки. — Могу ли я узнать, — произнес он в конце концов, — каковы ваши намерения в отношении моего брата?Она и сама этого не знала. Было совершенно ясно, что ей придется от него отказаться. И скоро. К несчастью, было не менее ясно, что отказ от него равносилен тому, чтобы вырвать у себя из груди живое сердце.Энн потянулась за своей рюмкой и оттянула время ответа, отпив вина. Но и вернув рюмку на стол, она ничуть не приблизилась к ответу.— А нам не следует, — спросила она, бросая быстрый взгляд на лицо Даава, — вести этот разговор на… высоком лиадийском?— Безусловно, если так вам будет спокойнее, — с готовностью согласился он. — Но я нахожу земной таким свободным. Вы со мной не согласитесь? Нет нужды перебирать десяток модальностей в поисках нужного нюанса…Она ухмыльнулась.— Мне просто показалось, что раз уж я, похоже, говорю с делмом…— О, опять мои ужасные манеры! Делм, этот чопорный тип, пока остается в стороне. Вы разговариваете с Даавом йос-Фелиумом, который выступает от лица брата, попросившего меня побеседовать с вами.— Относительно моих намерений?Черт подери этого мужчину, тогда почему он не спросил у нее сам?— Или ваших чувств, — пробормотал Даав. Он наклонил голову набок. — Это нахальство, я понимаю. Увы, я всегда был нахальным типом. А мой брат мне очень дорог.Она подняла взгляд, тронутая его прямотой.— Ну что ж, — с горькой иронией сказала она, — он мне тоже очень дорог. Не знаю, как мне удастся терпимо попрощаться с ним в конце моего отпуска…Она покачала головой.— Мне не следовало лететь на Лиад. Теперь я это вижу. Просто дело в том, что он… он приехал, чтобы меня найти. Меня! У него были неприятности… — она улыбнулась, вспомнив, как это выразил сам Эр Том, — …затруднения. И я довольно глупо решила, что могу помочь…Она отвела взгляд.— Нет ничего глупого, — мягко возразил Даав, — в желании помочь другу.— Да, но мне следовало обо всем подумать, — отозвалась она, кусая губы. — Естественно, вы, или его мать, или… другие друзья были бы для него большей помощью, чем… чем землянка.Она подняла взгляд, чтобы встретиться с черными глазами Даава.— Я ему здесь только мешаю, в чем бы ни состояла его проблема. Но ему хотелось, чтобы делм сосчитал Шана… Это было так важно… А потом я получила известие от ассистентки почтенного йо-Керы, и… О, казалось, что все складывается одно к одному! Шана посчитают… это было такой малостью… ассистентка моего друга получит нужную помощь, и…Она замолчала, судорожно сглотнув внезапно подступившие слезы.— И вы поможете Эр Тому выпутаться из его затруднений, — закончил за нее Даав. Наступило недолгое молчание. — Вы не думали о расставании?Она грустно засмеялась.— Вначале я была готова — я ожидала, что он улетит. Конечно, ему пришлось бы улететь, я это понимала. Но он остался, и все настаивал, чтобы мы полетели на Лиад, а я все твердила, что мы с Шаном останемся на Университете…Она покачала головой.— Настоящий базар. И все понапрасну. Конечно, Эр Том настоял на своем. Это будет мне уроком: не пытайся переспорить мастер-купца! И чем дольше мы были вместе, тем меньше я думала о расставании. Он был со мной, и я его любила. Теперь — гораздо сильнее, намного сильнее, чем… чем раньше. — Она опустила глаза на стиснутые на коленях пальцы, вздохнула и снова подняла голову. — Вы это хотели узнать?Даав смотрел на нее странно пристальным взглядом.— А вы не думали о союзе спутников жизни? — спросил он. Энн нахмурилась.— Я — землянка.— А жена-землянка обязательно должна оказаться обузой, — сухо прокомментировал он. — И все же, если бы он предложил союз спутников жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36