– К предыдущему какому?– Ну, ко второму официальному.– Так он же сволочь? Ты ж вещи от него прячешь!– Ну… Знаешь, все так странно… Мы с ним поговорили, а потом… Ладно, что я тебе это по телефону рассказываю, пока, до вечера.Офигевшая Петрова положила трубку и уставилась в потолок. Похоже, в этом мире ее уже ничего не могло удивить.Поскольку сегодня в фирме был полувыходной по случаю массового похмелья, Ирина решила, что на работу пойдет к обеду, а с утра сходит-таки во вчерашний тренажерный зал. Там инструктор встретил ее как родную, не отходил всю тренировку, а потом еще и заставил купить абонемент со скидкой.Три рабочих часа после такого бодрого начала дня пролетели незаметно – успели только чаю попить.Ольга приехала часам к восьми вечера. Взгляд ее был мечтателен, движения замедленны. В руках она держала бутылку вина и пакет с порезанным сыром трех сортов. Первым делом она оглядела свалку своих вещей.– Ой, сколько тут всего! Завтра Пусик заедет и заберет. У него теперь машинка большая. Ой, а знаешь, он мне вчера сказал, что летом мы поедем в один санаторий…Ольга трещала без остановки, глаза горели таким энтузиазмом, как будто она девочка, первый раз выходящая замуж. Петрова только диву давалась.– Послушай, – перебила она соловьиные трели подруги,– а как же твой новый предполагаемый муж? Он что думает по этому поводу?– Кто? А-а-а… Этот. Да ничего не думает. А что, я должна была у него спросить? Пусик – мой законный муж, и я не обязана спрашивать у кого-то там разрешения для того, чтобы с ним жить. Ладно, Ирочка, я побегу. Только вот ноутбук заберу сегодня.Подруга убежала. На столе, где все последнее время привычно мигал компьютер, осталась зияющая дыра. Ира вспомнила, что не оставила себе даже копии «Сладких грез», и сначала немного расстроилась. А потом подумала, что эти самые грезы ей совершенно незачем. Не о чем там больше писать, изжила себя история Марины.Все-таки нужно было свадьбой заканчивать.
Вторник прошел практически в нормальном ритме. Ира уже привыкла к тому, что вся фирма при встрече с ней улыбается и раскланивается. Она перестала дергаться, раскланивалась и улыбалась в ответ. После обеда ритм стал окончательно нормальным, то есть ненормальным. Выяснилось, что нужно наверстывать похмельный понедельник, и все окунулись в бешеную деятельность. Улыбаться и раскланиваться перестали.Петровой стало грустно. «У всех был свой главный бал, – в меланхолии думала она, – Наташа Ростова потанцевала с Болконским. Золушка подцепила принца на хрустальный башмак. А я? Даже не помню толком, с кем пила на брудершафт». Ира угрюмо посмотрела в экран, встала и пошла к Юре.Дверь в отдел маркетинга была приоткрыта, и Ирина видела, что происходит внутри. Юрий Николаевич стоял спиной ко входу. Рядом, тоже спиной ко входу, стояла фигуристая рыженькая девушка и хихикала. В качестве источника веселья выступала ладонь начальника отдела, которая оглаживала спину рыженькой. Петрова застыла, не дойдя до двери. Тем временем рука закончила исследование спины и скользнула ниже. Хихиканье стало протестующим, но не слишком. Ирина тихонько развернулась и двинулась в туалет. Там она не стала плакать, а извернулась, пытаясь рассмотреть себя сзади. Результат оказался неутешительным – ее спина и подспинная часть очевидно проигрывали аналогичным объектам рыженькой девушки.Петрова поняла, что нужно срочно отсюда бежать. Уволиться, начать новую жизнь. Теперь-то она знает себе цену! На новом месте она сразу себя поставит, все увидят, какая она веселая и раскрепощенная! И все мужики будут ее. А этот… козел пусть лапает кого хочет.Быстро, пока решимость не расплескалась, Ира направилась в кабинет директора. Секретарша даже не дернулась.– Я по поводу… – начала она решительным тоном, но директор не дал договорить.– Да помню я, помню. Повышенная зарплата, потому что «я этого достойна».– Но я…– Да достойна, достойна! Я убедился. Так плясать не каждый сдюжит.– При чем тут…– Ни при чем. Все. Приказ я подписал, эту зарплату уже получишь повышенную. На двадцать процентов.– Я…– Потом поблагодаришь. Иди, Петрова, у меня дел по горло!В подтверждение директорских слов заголосили оба его телефона: на столе и в кармане.Ира пожала плечами и вышла. Увольняться после того, как тебе повысили зарплату, было неприлично. Она поплелась в свой кабинет, но работой заняться не смогла. Чтобы не сидеть с бессмысленным видом, она подошла к шкафу и принялась перекладывать папки.– Здравствуй, радость моя! – бодро объявил Юрий, появляясь в бухгалтерии. – Пошли пошепчемся.Петрова, не выпуская из рук папки, повиновалась.– Вот что, – сказал Юра в коридоре, – ты позавчера меня звала остаться. Так я согласен. Только давай сразу договоримся: чистый секс, без всяких глупостей.Ира молча врезала ему по голове папкой.– Понятно. – Юрий пожал плечами. – Хорошо, что сразу разобрались, без истерик.Петрова врезала папкой повторно, да так, что защелка раскрылась и листы бумаги осыпались на плечи красавца мужчины, словно гигантская перхоть.С работы Ира ушла в половину четвертого, даже не поставив никого в известность. «Уволят, – подумала она, – плакать не буду». И тут же принялась хлюпать носом. Дома было еще тоскливее. От безысходности она решила навести порядок в шкафу, вывалила на пол содержимое, села на диван и наконец разревелась. Ревела долго и со вкусом, пока нос не потек, словно неисправный водопроводный кран. Тогда она протянула руку, извлекла из кучи какую-то тряпку и высморкалась в нее. Отняла тряпку от лица, изучила и снова захлюпала носом. Это было выпускное платье. Ветхое и темное, изъеденное молью.Петрова швырнула тряпку назад в кучу и легла на диван, поджав ноги к подбородку. Она собралась умереть с голоду и от безысходности жизни. Через пятнадцать минут зазвонил телефон. Ирина мстительно сжала губы. Телефон не унимался. Она закрыла голову подушкой и вдруг уснула. Проснулась уже затемно. От голода.Уже поедая яичницу, Петрова вспомнила о планах умереть от недостатка пищи, но бросать трапезу было уже поздно. На сытый желудок Ира взбодрилась настолько, что даже запихала одежду назад в шкаф. И даже подняла трубку, когда телефон снова запиликал.– Привет, – сказал Юрий, – я что, тебя обидел?– Да нет, – Ира говорила совершенно равнодушно и даже не притворялась.– Обидел, я же понимаю. Но тут такое дело… лучше сразу, понимаешь? Я всегда со всеми по-честному, а то хуже будет. А так…Юра говорил долго и нудно. Ира с чувством зевнула. Юрий засопел в трубку.– Я говорю, что так честнее, – начал он по второму кругу.– Ага, – сказала Петрова, – я с тобой согласна.– Так, может, я приеду, – в голосе героя-любовника не было ни надежды, ни уверенности.Иру подмывало сказать «Давай, приезжай», чтобы посмотреть, как он выкрутится, но она сдержалась.– Нет, спасибо. Мы уже все обсудили.– Так, значит, пока?– Пока.– Ну… счастливо.Не успела Ира дойти до ванной, как телефон зазвонил снова. Это опять оказался Юра.– А ты точно не обиделась?– Точно.– А чего тогда по голове врезала?– Тогда обиделась. Теперь нет.– Ни черта ни понимаю, – нервно сказал Юрий. – Но так же лучше, как я предложил!– Лучше, лучше. Счастливо.Петрова положила трубку и повторила попытку добраться до ванной. И снова зазвонил телефон.Она вернулась, накрыла его подушкой и все-таки отправилась принимать душ. Когда она вернулась, телефон звонил еще дважды. Ире даже пришлось отыскать телефонную розетку и выдернуть из нее вилку. После этого она завалилась спать и спала долго, сладко, без сновидений.
В среду на работу Петрова пришла чисто по привычке. Пришла – и не могла понять зачем. Включила компьютер, загрузила «1С», минуту сидела не мигая. Потом отправилась бродить по офису. Когда-то, как только переехали, здесь было чисто и уютно. И пахло свежеприклеенным пластиком. И светло было, как в операционной. А теперь все обветшало, потемнело, а запахи царили больше кухонные. «Совсем как я, – подумала Ира. – Упадок и разруха». Чтобы не мучить себя зрелищем руин, она вернулась на рабочее место и неимоверным усилием воли заставила себя включиться в процесс.Как только у нее стало получаться что-то осмысленное, позвонила возбужденная Оля.– Ты что вчера устроила? – набросилась она на Ирину. – То занято, то не берешь. Что случилось? Ладно, потом расскажешь. Сегодня я пришлю к тебе Пусика, он вещи заберет. Это во-первых…– Я сегодня не могу, у меня тренировка. Ольга поперхнулась на полуслове.– Что у тебя?– Тренировка.Пауза в ответ настолько затянулась, что Ире самой стало неудобно.– Я в тренажерный зал хожу, – объяснила она.– А-а-а. – Ольга с трудом справилась с изумлением и неуверенно продолжила: – Ладно, после тренировки. Во сколько заканчиваешь?– В восемь.– Ну, хорошо, пока.Только Ирине удалось сконцентрироваться на отчете, как телефон зазвонил снова.– Ир, это опять я. Ты меня так удивила своей тренировкой, что я самое главное забыла. У тебя на моем ноутбуке на рабочем столе файлик лежит, романчик такой замечательный, ты его где скачала?– Ничего я не скачивала.– Ну как же! Это ж точно не мое! Прямо на рабочем столе вордовский файл, как-то еще называется красиво – не то «Сладкие слезы», не то «Слезы и грезы»… Ирочка, ну вспомни, пожалуйста, я вчера весь вечер читала, а там конца нет, а очень хочется узнать, чем дело кончилось.Ирина даже не похолодела, а заледенела от ужаса. То, что кто-то мог прочесть ее файл, ей просто в голову не приходило. Оля тем временем трещала дальше:– Ладно, я к тебе сегодня приеду, ты мне расскажешь, ты пока повспоминай, ладно? Или давай вместе посмотрим, я компьютер привезу, может, вспомнишь, а? Ой, ладно, меня зовут. Пока, до вечера.Теперь Ира точно знала, что значит «мешком по голове стукнутая». Она на полном автопилоте вышла из комнаты и отправилась в курилку. Открыла окно, уселась на подоконник. Влетели девчонки-маркетологи, защебетали. Ирина стрельнула сигарету и курила, задумчиво пуская дым в окно. Первый и последний раз до этого случая она курила в десятом классе.Мыслей не было, были какие-то обрывки мыслей, но они почему-то не укладывались в голове, а плавали вокруг нее, иногда слегка ее (голову) задевая. Ира достала мобильник.– Оля, да это я. Я по поводу «Сладких грез».– Да. Ты вспомнила, откуда его взяла?– Почти. Слушай, а тебе понравилось?– Еще бы! Я ж говорю, читала запоем, но там конца нет.– А что тебе понравилось?– Да много чего. Герои живые, написано хорошо. Скачай конец, я тебя очень прошу. Я уже девчонкам пообещала дать почитать.– Привези ноутбук, будет тебе конец.Ирина повесила трубку и вдруг почувствовала, как от самых пяток к горлу что-то поднимается. Причем поднимается так стремительно, что от этого даже немножко жутко. Хотелось скакать, петь, орать и смеяться одновременно.Не зная, что с собой делать и куда эту неожиданную энергию засунуть, Ира залезла на подоконник с ногами, подставила лицо солнышку и замерла от блаженства.– Ирочка, ты помнишь, что у нас пятый этаж?В курилку вошли трое менеджеров во главе с Юрием. Юра озабоченно ее рассматривал.– Ты зачем туда залезла?– Не знаю. – Ирина расхохоталась. – Позагорать захотелось.– Слезай!– Лови!С подоконника Ирина сиганула прямо в объятия Юры, тот слегка закачался, но удержал, не отрывая от нее удивленных глаз.– Да ты сегодня просто красавица.– Да, я красавица! – Ирина веселилась от души и останавливаться не собиралась. – А ты говоришь «секс без глупостей»! Мужики, разве бывает секс без глупостей? По-моему, секс из одних глупостей и состоит.Ирина разошлась не на шутку, что-то у нее внутри пузырилось и кипело, фонтанами вырываясь на поверхность. Она принялась выплясывать вокруг Юрия, как вокруг шеста при стриптизе.Мужики вокруг изображали скульптурную группу «Обалдевшие мальчики».– Вот это глупость? – Ира сняла кофту и повесила на рядом стоящего.– А вот это глупость? – Ирина сняла с себя воображаемую майку.– А вот это знаешь какая глупость? – Воображаемый лифчик вылетел в окно.У Юрия нехорошо засветились глаза.– А сейчас будет самая главная глупость. – Ира остановилась и впилась губами в Юрины губы.Поцелуй ее не потряс. Было приятно ощущать свое превосходство, было приятно, что у Юрочки совершенно очевидно едет крыша, было приятно, что еще чуть-чуть – и он просто перестанет себя контролировать, что сейчас он весь в ее власти. Но и только.Когда поцелуй закончился, оказалось, что в курилке, кроме них, уже никого нет. Ире сразу стало ужасно скучно.– Ладно, Юрочка, я пошла. Счастливо оставаться.– Куда? – Юра сипел, как после десяти порций мороженого.– Домой.– Я тебя отвезу.– Нет.– Ира, стой. Я тебя сейчас никуда не пущу.– Юра, нет. Я не хочу тебя. Я не хочу просто секса. Я достойна большего.И ушла с гордо поднятой головой. Она промчалась по милому, обжитому офису. Даже запах у него был не офисный – домашний. Ира не удержалась и на бегу погладила серый пластик. А как только зашла за угол, дальше поскакала на одной ножке.Вечером отвлечь Олю от совместного лазания по сети с якобы поиском «Сладких грез» не составило никакого труда. Буквально пара наводящих вопросов про Пусика, и часа полтора Ира могла расслабленно кивать и поддакивать – речь собеседницы лилась плавно и непринужденно. В десять Пусик загрузил вещи и увез свою вновь обретенную жену в ночь. В квартире у Ирины стало заметно просторнее, а ноутбук занял свое привычное место на столе. Предвкушая удовольствие, Ирина уселась за компьютер. Грезы Я лежала в ванной и смотрела на потолок. «Пора заняться ремонтом, – думала я, – и мебель переставить».Пена была с лавандой, от нее клонило в сон. Я дремала, пока пена не опала, потом встала под душ. Для бодрости попробовала сделать его контрастным. Горячий еще кое-как выдержала, а от холодного завизжала и попыталась закутаться в занавеску.Выйдя из ванной, обнаружила Володю на диване в зале. В ухе у него торчал наушник от телефона, в руках он держал пульт от телевизора, но смотрел при этом в раскрытый на журнальном столике компьютер.Меня немедленно накрыла волна раздражения. В сотый раз за последние несколько дней.– Володя, ты смотришь телевизор?– Да, да смотрю, – не отрывая взгляд от монитора.– Может, переключим на КВН?– Нет, тут важные новости.– Где новости? В твоем компьютере? Володя с трудом отрывается от экрана и сообщает:– Не сбивай меня с мысли, я работаю.Наверное, раньше я бы плюнула и ушла на кухню потрепаться по телефону, но сегодня меня накрыло основательно.– Если ты работаешь, то давай ты пойдешь работать в другую комнату. А мне дай посмотреть телевизор.– Послушай, я занимаюсь делом, а ты собираешься смотреть какую-то муть.– Володя, ты можешь заниматься делом в другой комнате.– Не могу.– Почему?– Мне здесь удобнее.Волна раздражения ненавязчиво переходила в цунами.– Послушай, а тебе не кажется, что я тоже имею право смотреть этот чертов телевизор!– Смотри днем и оставь меня в покое.– Днем я на работе.– А кто тебя заставляет? Не работай.– А на что я буду жить?– Можно подумать, что сейчас ты живешь на свои деньги…От такой наглости у меня просто язык отнялся, а Володенька, воспользовавшись паузой, немедленно опять уткнулся в компьютер. От ярости у меня уже слегка сносило крышу, и я со всей дури хлопнула по крышке ноутбука. Он закрылся и пронзительно заверещал хором с его хозяином, которому я здорово прищемила пальцы.– Ты что, с ума сошла? Что ты себе позволяешь?– Я себе практически ничего не позволяю! Я живу тут как рабыня бессловесная – то нельзя, это нельзя! Тут не ходи, это не бери! Какого черта ты притащил меня к себе жить? Ты разговариваешь по своему долбаному телефону и пялишься в свой гребаный компьютер, а я не могу даже в Интернет сама выйти, тебе для меня пароля жалко. На чьи деньги я живу, ты меня спрашиваешь? Ну уж не на твои, это точно! Ты мне еще за продукты должен, я тебя кормлю все это время! Ты же в магазин сходить не соизволишь, ты же занят, важные новости смотриш-ш-ш-ь…От ярости я начала частично переходить на змеиный язык.Надо сказать, что Володя дрогнул.– Что ты орешь? Смотри свой КВН, только отстань.– Не отстану! Ты эгоист, каких мало. Ладно ты со мной так обращаешься, а если ребенок появится, ты тоже будешь его так шпынять?– Какой ребенок?– Маленький. Знаешь, если приглашаешь женщину к себе пожить, нужно быть готовым к маленьким неожиданностям.Что меня понесло на тему ребенка, я не знаю. При случае уточните у Фрейда.– Так, дорогая. А теперь послушай меня. Если ты собираешься меня шантажировать, то я тебя обломаю прямо сейчас. Не ты первая. Твой ребенок – это твои проблемы! А если сунешься в суд, то мой адвокат тебя по стенке размажет, все понятно?Володя встал и ушел на кухню курить, а я осталась посреди комнаты.Мне все было понятно.На душе стало пусто-пусто, как будто оттуда выкачали все ее содержимое. И надежду, и мечты, и любовь. Да, оказывается, остатки любви там еще жили, потому что внутри все саднило – отрывали по живому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Вторник прошел практически в нормальном ритме. Ира уже привыкла к тому, что вся фирма при встрече с ней улыбается и раскланивается. Она перестала дергаться, раскланивалась и улыбалась в ответ. После обеда ритм стал окончательно нормальным, то есть ненормальным. Выяснилось, что нужно наверстывать похмельный понедельник, и все окунулись в бешеную деятельность. Улыбаться и раскланиваться перестали.Петровой стало грустно. «У всех был свой главный бал, – в меланхолии думала она, – Наташа Ростова потанцевала с Болконским. Золушка подцепила принца на хрустальный башмак. А я? Даже не помню толком, с кем пила на брудершафт». Ира угрюмо посмотрела в экран, встала и пошла к Юре.Дверь в отдел маркетинга была приоткрыта, и Ирина видела, что происходит внутри. Юрий Николаевич стоял спиной ко входу. Рядом, тоже спиной ко входу, стояла фигуристая рыженькая девушка и хихикала. В качестве источника веселья выступала ладонь начальника отдела, которая оглаживала спину рыженькой. Петрова застыла, не дойдя до двери. Тем временем рука закончила исследование спины и скользнула ниже. Хихиканье стало протестующим, но не слишком. Ирина тихонько развернулась и двинулась в туалет. Там она не стала плакать, а извернулась, пытаясь рассмотреть себя сзади. Результат оказался неутешительным – ее спина и подспинная часть очевидно проигрывали аналогичным объектам рыженькой девушки.Петрова поняла, что нужно срочно отсюда бежать. Уволиться, начать новую жизнь. Теперь-то она знает себе цену! На новом месте она сразу себя поставит, все увидят, какая она веселая и раскрепощенная! И все мужики будут ее. А этот… козел пусть лапает кого хочет.Быстро, пока решимость не расплескалась, Ира направилась в кабинет директора. Секретарша даже не дернулась.– Я по поводу… – начала она решительным тоном, но директор не дал договорить.– Да помню я, помню. Повышенная зарплата, потому что «я этого достойна».– Но я…– Да достойна, достойна! Я убедился. Так плясать не каждый сдюжит.– При чем тут…– Ни при чем. Все. Приказ я подписал, эту зарплату уже получишь повышенную. На двадцать процентов.– Я…– Потом поблагодаришь. Иди, Петрова, у меня дел по горло!В подтверждение директорских слов заголосили оба его телефона: на столе и в кармане.Ира пожала плечами и вышла. Увольняться после того, как тебе повысили зарплату, было неприлично. Она поплелась в свой кабинет, но работой заняться не смогла. Чтобы не сидеть с бессмысленным видом, она подошла к шкафу и принялась перекладывать папки.– Здравствуй, радость моя! – бодро объявил Юрий, появляясь в бухгалтерии. – Пошли пошепчемся.Петрова, не выпуская из рук папки, повиновалась.– Вот что, – сказал Юра в коридоре, – ты позавчера меня звала остаться. Так я согласен. Только давай сразу договоримся: чистый секс, без всяких глупостей.Ира молча врезала ему по голове папкой.– Понятно. – Юрий пожал плечами. – Хорошо, что сразу разобрались, без истерик.Петрова врезала папкой повторно, да так, что защелка раскрылась и листы бумаги осыпались на плечи красавца мужчины, словно гигантская перхоть.С работы Ира ушла в половину четвертого, даже не поставив никого в известность. «Уволят, – подумала она, – плакать не буду». И тут же принялась хлюпать носом. Дома было еще тоскливее. От безысходности она решила навести порядок в шкафу, вывалила на пол содержимое, села на диван и наконец разревелась. Ревела долго и со вкусом, пока нос не потек, словно неисправный водопроводный кран. Тогда она протянула руку, извлекла из кучи какую-то тряпку и высморкалась в нее. Отняла тряпку от лица, изучила и снова захлюпала носом. Это было выпускное платье. Ветхое и темное, изъеденное молью.Петрова швырнула тряпку назад в кучу и легла на диван, поджав ноги к подбородку. Она собралась умереть с голоду и от безысходности жизни. Через пятнадцать минут зазвонил телефон. Ирина мстительно сжала губы. Телефон не унимался. Она закрыла голову подушкой и вдруг уснула. Проснулась уже затемно. От голода.Уже поедая яичницу, Петрова вспомнила о планах умереть от недостатка пищи, но бросать трапезу было уже поздно. На сытый желудок Ира взбодрилась настолько, что даже запихала одежду назад в шкаф. И даже подняла трубку, когда телефон снова запиликал.– Привет, – сказал Юрий, – я что, тебя обидел?– Да нет, – Ира говорила совершенно равнодушно и даже не притворялась.– Обидел, я же понимаю. Но тут такое дело… лучше сразу, понимаешь? Я всегда со всеми по-честному, а то хуже будет. А так…Юра говорил долго и нудно. Ира с чувством зевнула. Юрий засопел в трубку.– Я говорю, что так честнее, – начал он по второму кругу.– Ага, – сказала Петрова, – я с тобой согласна.– Так, может, я приеду, – в голосе героя-любовника не было ни надежды, ни уверенности.Иру подмывало сказать «Давай, приезжай», чтобы посмотреть, как он выкрутится, но она сдержалась.– Нет, спасибо. Мы уже все обсудили.– Так, значит, пока?– Пока.– Ну… счастливо.Не успела Ира дойти до ванной, как телефон зазвонил снова. Это опять оказался Юра.– А ты точно не обиделась?– Точно.– А чего тогда по голове врезала?– Тогда обиделась. Теперь нет.– Ни черта ни понимаю, – нервно сказал Юрий. – Но так же лучше, как я предложил!– Лучше, лучше. Счастливо.Петрова положила трубку и повторила попытку добраться до ванной. И снова зазвонил телефон.Она вернулась, накрыла его подушкой и все-таки отправилась принимать душ. Когда она вернулась, телефон звонил еще дважды. Ире даже пришлось отыскать телефонную розетку и выдернуть из нее вилку. После этого она завалилась спать и спала долго, сладко, без сновидений.
В среду на работу Петрова пришла чисто по привычке. Пришла – и не могла понять зачем. Включила компьютер, загрузила «1С», минуту сидела не мигая. Потом отправилась бродить по офису. Когда-то, как только переехали, здесь было чисто и уютно. И пахло свежеприклеенным пластиком. И светло было, как в операционной. А теперь все обветшало, потемнело, а запахи царили больше кухонные. «Совсем как я, – подумала Ира. – Упадок и разруха». Чтобы не мучить себя зрелищем руин, она вернулась на рабочее место и неимоверным усилием воли заставила себя включиться в процесс.Как только у нее стало получаться что-то осмысленное, позвонила возбужденная Оля.– Ты что вчера устроила? – набросилась она на Ирину. – То занято, то не берешь. Что случилось? Ладно, потом расскажешь. Сегодня я пришлю к тебе Пусика, он вещи заберет. Это во-первых…– Я сегодня не могу, у меня тренировка. Ольга поперхнулась на полуслове.– Что у тебя?– Тренировка.Пауза в ответ настолько затянулась, что Ире самой стало неудобно.– Я в тренажерный зал хожу, – объяснила она.– А-а-а. – Ольга с трудом справилась с изумлением и неуверенно продолжила: – Ладно, после тренировки. Во сколько заканчиваешь?– В восемь.– Ну, хорошо, пока.Только Ирине удалось сконцентрироваться на отчете, как телефон зазвонил снова.– Ир, это опять я. Ты меня так удивила своей тренировкой, что я самое главное забыла. У тебя на моем ноутбуке на рабочем столе файлик лежит, романчик такой замечательный, ты его где скачала?– Ничего я не скачивала.– Ну как же! Это ж точно не мое! Прямо на рабочем столе вордовский файл, как-то еще называется красиво – не то «Сладкие слезы», не то «Слезы и грезы»… Ирочка, ну вспомни, пожалуйста, я вчера весь вечер читала, а там конца нет, а очень хочется узнать, чем дело кончилось.Ирина даже не похолодела, а заледенела от ужаса. То, что кто-то мог прочесть ее файл, ей просто в голову не приходило. Оля тем временем трещала дальше:– Ладно, я к тебе сегодня приеду, ты мне расскажешь, ты пока повспоминай, ладно? Или давай вместе посмотрим, я компьютер привезу, может, вспомнишь, а? Ой, ладно, меня зовут. Пока, до вечера.Теперь Ира точно знала, что значит «мешком по голове стукнутая». Она на полном автопилоте вышла из комнаты и отправилась в курилку. Открыла окно, уселась на подоконник. Влетели девчонки-маркетологи, защебетали. Ирина стрельнула сигарету и курила, задумчиво пуская дым в окно. Первый и последний раз до этого случая она курила в десятом классе.Мыслей не было, были какие-то обрывки мыслей, но они почему-то не укладывались в голове, а плавали вокруг нее, иногда слегка ее (голову) задевая. Ира достала мобильник.– Оля, да это я. Я по поводу «Сладких грез».– Да. Ты вспомнила, откуда его взяла?– Почти. Слушай, а тебе понравилось?– Еще бы! Я ж говорю, читала запоем, но там конца нет.– А что тебе понравилось?– Да много чего. Герои живые, написано хорошо. Скачай конец, я тебя очень прошу. Я уже девчонкам пообещала дать почитать.– Привези ноутбук, будет тебе конец.Ирина повесила трубку и вдруг почувствовала, как от самых пяток к горлу что-то поднимается. Причем поднимается так стремительно, что от этого даже немножко жутко. Хотелось скакать, петь, орать и смеяться одновременно.Не зная, что с собой делать и куда эту неожиданную энергию засунуть, Ира залезла на подоконник с ногами, подставила лицо солнышку и замерла от блаженства.– Ирочка, ты помнишь, что у нас пятый этаж?В курилку вошли трое менеджеров во главе с Юрием. Юра озабоченно ее рассматривал.– Ты зачем туда залезла?– Не знаю. – Ирина расхохоталась. – Позагорать захотелось.– Слезай!– Лови!С подоконника Ирина сиганула прямо в объятия Юры, тот слегка закачался, но удержал, не отрывая от нее удивленных глаз.– Да ты сегодня просто красавица.– Да, я красавица! – Ирина веселилась от души и останавливаться не собиралась. – А ты говоришь «секс без глупостей»! Мужики, разве бывает секс без глупостей? По-моему, секс из одних глупостей и состоит.Ирина разошлась не на шутку, что-то у нее внутри пузырилось и кипело, фонтанами вырываясь на поверхность. Она принялась выплясывать вокруг Юрия, как вокруг шеста при стриптизе.Мужики вокруг изображали скульптурную группу «Обалдевшие мальчики».– Вот это глупость? – Ира сняла кофту и повесила на рядом стоящего.– А вот это глупость? – Ирина сняла с себя воображаемую майку.– А вот это знаешь какая глупость? – Воображаемый лифчик вылетел в окно.У Юрия нехорошо засветились глаза.– А сейчас будет самая главная глупость. – Ира остановилась и впилась губами в Юрины губы.Поцелуй ее не потряс. Было приятно ощущать свое превосходство, было приятно, что у Юрочки совершенно очевидно едет крыша, было приятно, что еще чуть-чуть – и он просто перестанет себя контролировать, что сейчас он весь в ее власти. Но и только.Когда поцелуй закончился, оказалось, что в курилке, кроме них, уже никого нет. Ире сразу стало ужасно скучно.– Ладно, Юрочка, я пошла. Счастливо оставаться.– Куда? – Юра сипел, как после десяти порций мороженого.– Домой.– Я тебя отвезу.– Нет.– Ира, стой. Я тебя сейчас никуда не пущу.– Юра, нет. Я не хочу тебя. Я не хочу просто секса. Я достойна большего.И ушла с гордо поднятой головой. Она промчалась по милому, обжитому офису. Даже запах у него был не офисный – домашний. Ира не удержалась и на бегу погладила серый пластик. А как только зашла за угол, дальше поскакала на одной ножке.Вечером отвлечь Олю от совместного лазания по сети с якобы поиском «Сладких грез» не составило никакого труда. Буквально пара наводящих вопросов про Пусика, и часа полтора Ира могла расслабленно кивать и поддакивать – речь собеседницы лилась плавно и непринужденно. В десять Пусик загрузил вещи и увез свою вновь обретенную жену в ночь. В квартире у Ирины стало заметно просторнее, а ноутбук занял свое привычное место на столе. Предвкушая удовольствие, Ирина уселась за компьютер. Грезы Я лежала в ванной и смотрела на потолок. «Пора заняться ремонтом, – думала я, – и мебель переставить».Пена была с лавандой, от нее клонило в сон. Я дремала, пока пена не опала, потом встала под душ. Для бодрости попробовала сделать его контрастным. Горячий еще кое-как выдержала, а от холодного завизжала и попыталась закутаться в занавеску.Выйдя из ванной, обнаружила Володю на диване в зале. В ухе у него торчал наушник от телефона, в руках он держал пульт от телевизора, но смотрел при этом в раскрытый на журнальном столике компьютер.Меня немедленно накрыла волна раздражения. В сотый раз за последние несколько дней.– Володя, ты смотришь телевизор?– Да, да смотрю, – не отрывая взгляд от монитора.– Может, переключим на КВН?– Нет, тут важные новости.– Где новости? В твоем компьютере? Володя с трудом отрывается от экрана и сообщает:– Не сбивай меня с мысли, я работаю.Наверное, раньше я бы плюнула и ушла на кухню потрепаться по телефону, но сегодня меня накрыло основательно.– Если ты работаешь, то давай ты пойдешь работать в другую комнату. А мне дай посмотреть телевизор.– Послушай, я занимаюсь делом, а ты собираешься смотреть какую-то муть.– Володя, ты можешь заниматься делом в другой комнате.– Не могу.– Почему?– Мне здесь удобнее.Волна раздражения ненавязчиво переходила в цунами.– Послушай, а тебе не кажется, что я тоже имею право смотреть этот чертов телевизор!– Смотри днем и оставь меня в покое.– Днем я на работе.– А кто тебя заставляет? Не работай.– А на что я буду жить?– Можно подумать, что сейчас ты живешь на свои деньги…От такой наглости у меня просто язык отнялся, а Володенька, воспользовавшись паузой, немедленно опять уткнулся в компьютер. От ярости у меня уже слегка сносило крышу, и я со всей дури хлопнула по крышке ноутбука. Он закрылся и пронзительно заверещал хором с его хозяином, которому я здорово прищемила пальцы.– Ты что, с ума сошла? Что ты себе позволяешь?– Я себе практически ничего не позволяю! Я живу тут как рабыня бессловесная – то нельзя, это нельзя! Тут не ходи, это не бери! Какого черта ты притащил меня к себе жить? Ты разговариваешь по своему долбаному телефону и пялишься в свой гребаный компьютер, а я не могу даже в Интернет сама выйти, тебе для меня пароля жалко. На чьи деньги я живу, ты меня спрашиваешь? Ну уж не на твои, это точно! Ты мне еще за продукты должен, я тебя кормлю все это время! Ты же в магазин сходить не соизволишь, ты же занят, важные новости смотриш-ш-ш-ь…От ярости я начала частично переходить на змеиный язык.Надо сказать, что Володя дрогнул.– Что ты орешь? Смотри свой КВН, только отстань.– Не отстану! Ты эгоист, каких мало. Ладно ты со мной так обращаешься, а если ребенок появится, ты тоже будешь его так шпынять?– Какой ребенок?– Маленький. Знаешь, если приглашаешь женщину к себе пожить, нужно быть готовым к маленьким неожиданностям.Что меня понесло на тему ребенка, я не знаю. При случае уточните у Фрейда.– Так, дорогая. А теперь послушай меня. Если ты собираешься меня шантажировать, то я тебя обломаю прямо сейчас. Не ты первая. Твой ребенок – это твои проблемы! А если сунешься в суд, то мой адвокат тебя по стенке размажет, все понятно?Володя встал и ушел на кухню курить, а я осталась посреди комнаты.Мне все было понятно.На душе стало пусто-пусто, как будто оттуда выкачали все ее содержимое. И надежду, и мечты, и любовь. Да, оказывается, остатки любви там еще жили, потому что внутри все саднило – отрывали по живому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15