И как это нам в голову не пришло, что они не репетируют, а выясняют отношения… А что, если мужчина, который находится в квартире, ее друг, возлюбленный? А мы, дураки, распереживались!
Все вернулись за стол, доели омлет, и Маша налила всем чаю. Впереди ее ждал долгий и утомительный день, заполненный бездельем. Если Лариса и дальше будет себя так вести, то есть забросит их из-за какого-нибудь мужчины, то ей, Маше, придется готовить еще и обед, а то и вовсе приняться за стирку. Такая перспектива ее не устраивала. И хотя Маша сидела сейчас за столом и пила чай, мысли ее уплыли далеко-далеко, в дивный сосновый лес с большой солнечной поляной, рядом с которой пологий берег чистого водоема; она осторожно ступает в прохладную прозрачную воду, распугивая маленьких рыбок, затем, сама превратившись в рыбку, ныряет с головой в тугую, перехватывающую дух водную темень и плывет, плывет, отдаляясь от берега все дальше и дальше… Затем выныривает, поднимает голову и чувствует распространяющийся вокруг запах костра и печеной картошки; а кругом такая тишина, что хочется услышать дыхание самой воды…
Маша пришла в себя, когда ее кто-то тронул за плечо. Она повернула голову и увидела испуганные глаза брата.
– Ты уснула, что ли?! – тряс он ее за плечо. – Ветрова уехала, вон она, уже села в машину с каким-то типом и уехала…
Маша подскочила к окну и увидела отъезжающую от подъезда большую черную машину с темными стеклами. Сережа Горностаев, стоявший рядом, тихо заметил:
– Я видел, что он почти насильно усадил ее в машину и что она, перед тем как сесть, посмотрела на твои окна. Маш… Она хотела тебе что-то сказать.
– А в чем она была? Снова в разных туфлях? В плаще? – Сердце Пузыревой сжалось от нехорошего предчувствия.
– Да нет, она была шикарно одета, в черный костюм и обута в черные туфли.
– А еще этот тип держал в руках большой черный чемодан, – подал голос Пузырек. – Это ее чемодан, точно, я сам видел его у Ларисы на шкафу… И вообще, она разрешала мне прятаться в нем. Она уехала, Маша. И даже ничего не сказала.
Маша снова бросилась к двери и выбежала в коридор. Подошла к двери Ларисиной квартиры и толкнула ее. Она оказалась не заперта.
– Сережа, Никита… Идите сюда… – И Маша закричала, увидев на полу рядом с разбросанными как попало плащом, туфлями и сумками лужу крови.
Глава 2
Среди погрома
Квартира актрисы Ветровой походила на поле боя. Опрокинутая мебель, разбросанные вещи, рассыпанная пудра и раздавленная помада, разлитые духи, распахнутые окна и гуляющий по комнатам ветер. Красная жидкость, которую они приняли сначала за кровь, была, возможно, на самом деле кровью, но только бутафорской, которую используют в театре.
– Всем оставаться на своих местах, – приказал Сережа, храбро обследуя комнату за комнатой, как если бы он и в самом деле мог наткнуться на что-нибудь страшное и опасное. – Я знал, я чувствовал, что это не репетиция, что между Ларисой и ее гостем происходит что-то непонятное, но что явно направлено против нее… Он повез ее куда-то, куда она не хотела ехать, и это не в Москве, а в каком-то другом городе…
– Да-да, я тоже слышала, как она говорила, что не хочет туда лететь, что она там никого не знает, – сказала Маша.
– По-моему, это означает, что тот, кто за ней пришел, хотел, чтобы она полетела в другой город, – эти слова принадлежали уже Пузырьку, который, стараясь ни в чем не уступать Сереге, смело шагал за ним следом, шарахаясь то от распростертого на полу мехового воротника, то от раскачивающейся над дверью африканской дьявольской маски.
– Правильно рассуждаешь, Никита, но зачем ему было устраивать в квартире такой погром? Он что-то искал? Но что можно найти в квартире актрисы? Деньги? – Горностаев рассуждал вслух. – Но я не думаю, что у вашей соседки их было так уж много. Насколько мне известно, актерам, как и всем людям искусства, платят мало.
– Я тоже об этом по телевизору слышала… – Маша вдруг почувствовала, что не в силах больше сдерживаться, и расплакалась. – Ведь она же хотела мне что-то сказать, она попросила меня кому-то позвонить, но не успела… Ты помнишь, Сергей?
– Помнить-то помню, но она же не успела сказать, так что ты себя не вини.
– Этот человек словно затянул ее внутрь квартиры и захлопнул дверь. Но я почему-то решила, что они просто-напросто выясняют отношения и что мы не имеем права вмешиваться во взрослые дела. Но если бы она хотя бы успела произнести слово «милиция», то я сразу бы все поняла. Бедная Лариса, как же мне ее жалко!
– Значит, так, – сказал Сергей после того, как осмотр квартиры был завершен и все убедились, что в ней нет посторонних, а также трупов. – Ситуация складывается следующим образом. Некто, назовем его «Иван», заинтересовался Ларисой, но не как актрисой или красивой женщиной, а как человеком, с помощью которого он может решить какие-то свои проблемы. Я говорю общо, но мы сможем хотя бы таким вот методом исключения попытаться выяснить, что ему от нее было надо.
– И какие же его проблемы могла решить Лариса? – Маша высморкалась в подобранную с пола салфетку и, застыдившись своего поступка, тотчас скатала салфетку в шарик и выбросила в окно.
– А какие проблемы могут быть у мужчины? – глубокомысленно изрек Сергей и снова внимательно посмотрел на погром. – Только деньги! Хотя существует еще целый ряд причин, которые могли толкнуть этого типа на подобный поступок, а именно – заставить Ларису лететь в другой город. Возможно, он влип в какую-нибудь грязную историю, а Лариса, которая много гастролирует…
– Да, она много ездит, – поддакнул ему Пузырек.
– Так вот, она могла оказаться СВИДЕТЕЛЕМ, случайно оказавшимся на месте преступления. И этому «Ивану» могла понадобиться ее помощь именно в даче свидетельских показаний.
– Слушай, Горностаев, где ты научился так разговаривать? – спросила Маша, немного успокоившись.
– Книги надо читать, а не видик с утра до ночи смотреть, – назидательно и вместе с тем просто ответил Серега и продолжил свою мысль: – Предположим, в том городе, где и случилось ЭТО событие (о нем нам пока еще ничего не известно), в преступлении подозревают именно этого «Ивана». Но у него есть шанс доказать, что он невиновен, да вот только подтвердить это может лишь свидетель. Точнее, свидетельница – наша Лариса. Вот он едет сюда, сначала тихо-мирно просит ее о том, чтобы она поехала с ним и помогла ему. Возможно, даже обещает ей какое-то вознаграждение. Но Лариса…
– … прежде всего, актриса! – догадывается Маша. – И отказывает этому «Ивану».
– Вот именно. Что ей какое-то вознаграждение, если у нее на носу, как ты говоришь, премьера. Она должна оставаться в Москве.
– Но она могла ему отказать, только если они не друзья, – сказал Никита. – Лариса добрая, и если бы от нее действительно что-то зависело в жизни друга, она бы нашла способ помочь ему.
– Тоже правильно, – согласился с ним Сергей. – Стало быть, они с этим «Иваном» либо едва знакомы, либо совсем не знакомы.
Никита, подобравший с пола ключи от квартиры, ключи, которые он хорошо знал, потому что Лариса часто оставляла их у них дома, тоже был близок к тому, чтобы заплакать. Он держался из последних сил. Вспоминая, какие вкусные печенья в жестяной банке купила для них еще вчера Лариса и как радовалась она, когда дарила ему видеокассету с мультфильмами, он не мог понять, как такой добрый и замечательный человек мог влипнуть в историю с похищением.
– Ее похитили, – изрек он наконец-то, что не давало ему покоя. – Вот и все.
– Но зачем похищать взрослого человека? – удивилась Маша. – У нее что, родители Рокфеллеры? Какой в этом смысл? Лично я считаю, что «Иван» приходил сюда не для того, чтобы уговаривать ее куда-то поехать. Он приехал сюда, чтобы ВЗЯТЬ у Ларисы что-то такое, что ему было очень нужно. Потому что вещи раскиданы таким образом, словно в квартире что-то искали, причем по-настоящему. Это не следы борьбы. Да и навряд ли Лариса стала бы драться с этим негодяем. И, скорее всего, это были либо деньги, либо драгоценности.
– Драгоценности? – Сергей подошел к туалетному столику, на котором лежали рассыпанные бусы, перевернутые флаконы и тюбики с косметикой и духами. – У нее что, были настоящие драгоценности?
– Да в том-то и дело, что нет! Лариса показывала мне украшения из искусственных бриллиантов и жемчуга. Она надевала это, когда ей приходилось играть роль королев или знатных дам. Но даже если Лариса надевала иногда, чтобы вжиться в роль, кому придет в голову, что они настоящие.
– Хорошо. Тогда посмотри внимательно на все, что ты видишь. Здесь есть чужие вещи или, наоборот, не сможешь ли ты определить, чего здесь не хватает?
– Да я и так вижу, что мебель вся на месте. Платья и костюмы – тоже…
Когда Лариса бывала на гастролях, Маша иногда пользовалась оставленными Ветровой ключами, пробиралась в ее квартиру и втихаря примеряла артистические (и не только) наряды Ларисы. Конечно же, все костюмы Маша знала наперечет, и теперь ей не составило труда определить, на месте ли они.
– Косметика тоже вся цела, если не считать того, в каком она состоянии… Обувь… Не хватает черных лаковых туфлей. Так, стоп. Нет еще и пижамы. У нее была очень смешная пижама, полосатая, зеленая, очень красивая.
– Да она положила ее в чемодан, – предположил Никита. – И зубную щетку, и какую-нибудь куртку, то, что успела…
– Правильно.
– А украшения, драгоценности, о которых ты говорила? А что, если какое-нибудь из них было НАСТОЯЩИМ?
– Да брось ты, Сережа, что ты такое говоришь? Это совершенно исключено. К тому же вон оно, «бриллиантовое» колье… – И Маша достала из шкатулки колье, которое действительно было похоже на бриллиантовое. При ярком солнечном свете камни засверкали радужными лучами, как настоящие.
– Телефон почему-то работает, – удивился Никита. – А ведь его должны были отключить – Лариса могла воспользоваться им и позвонить в милицию…
– Значит, НЕ МОГЛА. Физически, – снова всхлипнула Маша.
– Или не могла по другой причине… – произнес загадочно Сергей. – А что, если вы свою соседку знаете недостаточно хорошо? А что, если в ее прошлой жизни имело место, скажем, тоже какое-нибудь преступление или проступок? И вот теперь человек, который знал об этом, приехал и потребовал от нее либо свою долю…
– Ну ты, Серега, вообще… того… – не выдержал Никита. – Какое еще преступление? О чем ты говоришь? Если Ветрова и могла совершить что-то противозаконное, то без умысла, нечаянно… Я вот тоже, кстати, разбил сахарницу. Но я ведь не хотел!
– Да уж, если без умысла, то и срок дают меньше… – заметил Горностаев, очевидно, продолжая подозревать Ларису Ветрову в чем-то нехорошем.
– Но она не могла, не могла, – поддержала брата Маша. – И я не понимаю, как это тебе вообще пришло в голову.
– Дело в том, что люди порой бывают близорукими и видят в своих близких только хорошее. Но я также знаю и то, что с нормальными людьми редко случаются подобные происшествия. Вот к вашим родителям почему-то никто не является и не тащит их в другой город. И не надо воспринимать меня, как жестокого человека. Просто я стараюсь быть объективным. Если окажется, что я ошибался, то кому от этого будет хуже?
– Слушай, Горностаев, хватит разводить демагогию (Маша произнесла эту папину фразу с чувством, как если бы не она, а он сам сделал это). Ты нам лучше скажи: нужно вызывать милицию или нет?
– Так я именно это и хочу понять. Милицию вызвать несложно. Набрал номер, сказал, что соседку похитили и увезли на черной машине, что они, наверное, уже в воздухе или еще в аэропорту – и все. А что будет потом? Думаешь, милиция тут же начнет ее искать? Во-первых, нам могут не поверить, потому что мы – дети. Во-вторых, начнут искать только через три дня. А за это время она будет уже знаешь где?
– Где? – спросил Пузырек.
– Да где угодно!
– Так что же нам – бездействовать?
– Предлагаю запереть ее квартиру и поехать в аэропорт…
– В какой? У нас их несколько, и все они расположены далеко друг от друга. Так мы ничего не успеем.
– У тебя есть другое предложение?
– Да. А что, если позвонить в центральную справочную аэропортов и попросить нам помочь. Я скажу, что моя мама, Ветрова Лариса Васильевна, только что выехала из дома, но все деньги оставила дома. И что я не знаю, куда она полетела, ведь она актриса, и, главное, как узнать, из какого аэропорта и куда она должна вылететь или уже вылетела!
– А что, это идея. У них же наверняка все данные вносятся в компьютер. Давай рискнем, – согласился Горностаев. – А теперь давайте запрем двери… Никита, что ты там подобрал с пола?
– Да так, ерунда, какой-то рисунок.
И Никита показал поднятый с пола лист. Это была вырванная страница из художественного альбома с репродукцией рисунка, на котором был изображен маленький мальчик, обнимающий мяч.
– Дай-ка посмотрю. – Сережа повертел в руках листок и передал его Маше.
– Я раньше не видела у нее такого альбома. У нее есть Сальватор Дали, альбом с импрессионистами, вон они, на полке, видите? И все большие, дорогие. Их подарили Ларисе ее друзья. Может, я и ошибаюсь, но мне почему-то кажется, что этот рисунок сюда ПРИНЕСЛИ. Что его раньше здесь не было. Если предположить, что Ларисин гость рылся во всех ее вещах и книгах, то почему тогда я не вижу той книги или альбома, из которого мог выпасть этот рисунок? Да и вообще, не похоже, чтобы трогали книги…
– Стоп! Вот это уже важная информация! – воскликнул Сережа. – Если ничего не искали в книгах, значит, искали НЕ ДЕНЬГИ. Потому что деньги большинство людей прячут именно в книгах. Особенно в художественных альбомах, чтобы проще их было потом доставать.
– Но что тогда он, этот «Иван», мог искать в пудренице или в духах?
– А он там ничего и не искал. Просто он устроил весь этот погром, чтобы испугать Ларису. И не исключено, что это произошло еще до прихода Ларисы. Вот ты, Сергей, видел ее в разных туфлях… А что, если она была вне себя от страха? Она пришла из театра домой, скажем, вчера. Открыла дверь и увидела все это… Испугалась, хотела сначала вызвать милицию, но в это же время ей позвонили и сказали: вызовешь милицию – убью.
– Но куда же она ходила сегодня утром? Ты где ее видел?
– Рядом с гастрономом, здесь недалеко.
– Может, она заходила в сберкассу? – спросил Пузырек. – Она же не могла отправиться в чужой город совсем без денег?
– А с чего ты взял, что у нее денег нет?
– Так она же мне видеокассету купила, а она целых сто рублей стоит.
– Может, и действительно в сберкассу. Ну что, выходим?
Ребята вышли из квартиры, Маша заперла дверь, и они вернулись домой.
– Никита, ищи номер справочной…
И спустя несколько минут Маша с телефоном в руке уже набирала номер. Долгое время было занято.
– Ты набирай-набирай, пока не получится. Надо ловить момент… – волновался Никитка. – Главное – прорваться…
И вдруг лицо Маши стало бледным, она приложила палец к губам: дозвонилась! И тут прямо на глазах Сергея и Никиты Маша из тихой и скромной девочки с испуганными глазами превратилась в совершенно другого человека. Сильным и уверенным голосом Маша почти кричала в трубку:
– Девушка, пожалуйста, только не бросайте трубку и выслушайте меня внимательно!.. Я бы ни за что не стала отнимать у вас время, если бы не случилось такое несчастье. Дело в том, что моя мама, известная актриса Лариса Васильевна Ветрова, только что выехала из дома. У нее гастроли, но, где именно, я не знаю. А она оставила все свои деньги и – главное – сумку с костюмами дома! Вы не могли бы узнать из компьютера, куда и когда она летит? Я вас очень прошу! Быть может, она еще не улетела, и я смогу ей привезти сумку в аэропорт?! Наш телефон…
По лбу и вискам Маши струился пот. Она так вошла в роль, словно Лариса действительно была ее матерью и оставила сумку с костюмами дома.
– Хорошо, я подожду. Спасибо большое.
Маша устало вытерла ладонью пот со лба и покачала головой:
– Да уж, ничего себе задачку я ей задала… Но она, эта девушка, оказалась такой вежливой…
Примерно через четверть часа раздался звонок. Вздрогнув, Маша схватила трубку. Карандаш в руке нервно заплясал. «Домодедово. Рейс 137… до Саратова», – записывала Маша.
– Ну, Пузырева, ты даешь! – присвистнул в восхищении Горностаев после того, как Маша закончила разговаривать по телефону и протянула ему листок со свежими каракулями. – Здесь не написано время вылета.
– А зачем? – пожала Маша плечами. – Лариса уже в воздухе… почти час.
Глава 3
Форс-мажорные обстоятельства
Сергей Горностаев и сам не мог себе ответить на вопрос, что он нашел в Маше Пузыревой и почему его так тянуло к ней.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги ''
1 2 3
Все вернулись за стол, доели омлет, и Маша налила всем чаю. Впереди ее ждал долгий и утомительный день, заполненный бездельем. Если Лариса и дальше будет себя так вести, то есть забросит их из-за какого-нибудь мужчины, то ей, Маше, придется готовить еще и обед, а то и вовсе приняться за стирку. Такая перспектива ее не устраивала. И хотя Маша сидела сейчас за столом и пила чай, мысли ее уплыли далеко-далеко, в дивный сосновый лес с большой солнечной поляной, рядом с которой пологий берег чистого водоема; она осторожно ступает в прохладную прозрачную воду, распугивая маленьких рыбок, затем, сама превратившись в рыбку, ныряет с головой в тугую, перехватывающую дух водную темень и плывет, плывет, отдаляясь от берега все дальше и дальше… Затем выныривает, поднимает голову и чувствует распространяющийся вокруг запах костра и печеной картошки; а кругом такая тишина, что хочется услышать дыхание самой воды…
Маша пришла в себя, когда ее кто-то тронул за плечо. Она повернула голову и увидела испуганные глаза брата.
– Ты уснула, что ли?! – тряс он ее за плечо. – Ветрова уехала, вон она, уже села в машину с каким-то типом и уехала…
Маша подскочила к окну и увидела отъезжающую от подъезда большую черную машину с темными стеклами. Сережа Горностаев, стоявший рядом, тихо заметил:
– Я видел, что он почти насильно усадил ее в машину и что она, перед тем как сесть, посмотрела на твои окна. Маш… Она хотела тебе что-то сказать.
– А в чем она была? Снова в разных туфлях? В плаще? – Сердце Пузыревой сжалось от нехорошего предчувствия.
– Да нет, она была шикарно одета, в черный костюм и обута в черные туфли.
– А еще этот тип держал в руках большой черный чемодан, – подал голос Пузырек. – Это ее чемодан, точно, я сам видел его у Ларисы на шкафу… И вообще, она разрешала мне прятаться в нем. Она уехала, Маша. И даже ничего не сказала.
Маша снова бросилась к двери и выбежала в коридор. Подошла к двери Ларисиной квартиры и толкнула ее. Она оказалась не заперта.
– Сережа, Никита… Идите сюда… – И Маша закричала, увидев на полу рядом с разбросанными как попало плащом, туфлями и сумками лужу крови.
Глава 2
Среди погрома
Квартира актрисы Ветровой походила на поле боя. Опрокинутая мебель, разбросанные вещи, рассыпанная пудра и раздавленная помада, разлитые духи, распахнутые окна и гуляющий по комнатам ветер. Красная жидкость, которую они приняли сначала за кровь, была, возможно, на самом деле кровью, но только бутафорской, которую используют в театре.
– Всем оставаться на своих местах, – приказал Сережа, храбро обследуя комнату за комнатой, как если бы он и в самом деле мог наткнуться на что-нибудь страшное и опасное. – Я знал, я чувствовал, что это не репетиция, что между Ларисой и ее гостем происходит что-то непонятное, но что явно направлено против нее… Он повез ее куда-то, куда она не хотела ехать, и это не в Москве, а в каком-то другом городе…
– Да-да, я тоже слышала, как она говорила, что не хочет туда лететь, что она там никого не знает, – сказала Маша.
– По-моему, это означает, что тот, кто за ней пришел, хотел, чтобы она полетела в другой город, – эти слова принадлежали уже Пузырьку, который, стараясь ни в чем не уступать Сереге, смело шагал за ним следом, шарахаясь то от распростертого на полу мехового воротника, то от раскачивающейся над дверью африканской дьявольской маски.
– Правильно рассуждаешь, Никита, но зачем ему было устраивать в квартире такой погром? Он что-то искал? Но что можно найти в квартире актрисы? Деньги? – Горностаев рассуждал вслух. – Но я не думаю, что у вашей соседки их было так уж много. Насколько мне известно, актерам, как и всем людям искусства, платят мало.
– Я тоже об этом по телевизору слышала… – Маша вдруг почувствовала, что не в силах больше сдерживаться, и расплакалась. – Ведь она же хотела мне что-то сказать, она попросила меня кому-то позвонить, но не успела… Ты помнишь, Сергей?
– Помнить-то помню, но она же не успела сказать, так что ты себя не вини.
– Этот человек словно затянул ее внутрь квартиры и захлопнул дверь. Но я почему-то решила, что они просто-напросто выясняют отношения и что мы не имеем права вмешиваться во взрослые дела. Но если бы она хотя бы успела произнести слово «милиция», то я сразу бы все поняла. Бедная Лариса, как же мне ее жалко!
– Значит, так, – сказал Сергей после того, как осмотр квартиры был завершен и все убедились, что в ней нет посторонних, а также трупов. – Ситуация складывается следующим образом. Некто, назовем его «Иван», заинтересовался Ларисой, но не как актрисой или красивой женщиной, а как человеком, с помощью которого он может решить какие-то свои проблемы. Я говорю общо, но мы сможем хотя бы таким вот методом исключения попытаться выяснить, что ему от нее было надо.
– И какие же его проблемы могла решить Лариса? – Маша высморкалась в подобранную с пола салфетку и, застыдившись своего поступка, тотчас скатала салфетку в шарик и выбросила в окно.
– А какие проблемы могут быть у мужчины? – глубокомысленно изрек Сергей и снова внимательно посмотрел на погром. – Только деньги! Хотя существует еще целый ряд причин, которые могли толкнуть этого типа на подобный поступок, а именно – заставить Ларису лететь в другой город. Возможно, он влип в какую-нибудь грязную историю, а Лариса, которая много гастролирует…
– Да, она много ездит, – поддакнул ему Пузырек.
– Так вот, она могла оказаться СВИДЕТЕЛЕМ, случайно оказавшимся на месте преступления. И этому «Ивану» могла понадобиться ее помощь именно в даче свидетельских показаний.
– Слушай, Горностаев, где ты научился так разговаривать? – спросила Маша, немного успокоившись.
– Книги надо читать, а не видик с утра до ночи смотреть, – назидательно и вместе с тем просто ответил Серега и продолжил свою мысль: – Предположим, в том городе, где и случилось ЭТО событие (о нем нам пока еще ничего не известно), в преступлении подозревают именно этого «Ивана». Но у него есть шанс доказать, что он невиновен, да вот только подтвердить это может лишь свидетель. Точнее, свидетельница – наша Лариса. Вот он едет сюда, сначала тихо-мирно просит ее о том, чтобы она поехала с ним и помогла ему. Возможно, даже обещает ей какое-то вознаграждение. Но Лариса…
– … прежде всего, актриса! – догадывается Маша. – И отказывает этому «Ивану».
– Вот именно. Что ей какое-то вознаграждение, если у нее на носу, как ты говоришь, премьера. Она должна оставаться в Москве.
– Но она могла ему отказать, только если они не друзья, – сказал Никита. – Лариса добрая, и если бы от нее действительно что-то зависело в жизни друга, она бы нашла способ помочь ему.
– Тоже правильно, – согласился с ним Сергей. – Стало быть, они с этим «Иваном» либо едва знакомы, либо совсем не знакомы.
Никита, подобравший с пола ключи от квартиры, ключи, которые он хорошо знал, потому что Лариса часто оставляла их у них дома, тоже был близок к тому, чтобы заплакать. Он держался из последних сил. Вспоминая, какие вкусные печенья в жестяной банке купила для них еще вчера Лариса и как радовалась она, когда дарила ему видеокассету с мультфильмами, он не мог понять, как такой добрый и замечательный человек мог влипнуть в историю с похищением.
– Ее похитили, – изрек он наконец-то, что не давало ему покоя. – Вот и все.
– Но зачем похищать взрослого человека? – удивилась Маша. – У нее что, родители Рокфеллеры? Какой в этом смысл? Лично я считаю, что «Иван» приходил сюда не для того, чтобы уговаривать ее куда-то поехать. Он приехал сюда, чтобы ВЗЯТЬ у Ларисы что-то такое, что ему было очень нужно. Потому что вещи раскиданы таким образом, словно в квартире что-то искали, причем по-настоящему. Это не следы борьбы. Да и навряд ли Лариса стала бы драться с этим негодяем. И, скорее всего, это были либо деньги, либо драгоценности.
– Драгоценности? – Сергей подошел к туалетному столику, на котором лежали рассыпанные бусы, перевернутые флаконы и тюбики с косметикой и духами. – У нее что, были настоящие драгоценности?
– Да в том-то и дело, что нет! Лариса показывала мне украшения из искусственных бриллиантов и жемчуга. Она надевала это, когда ей приходилось играть роль королев или знатных дам. Но даже если Лариса надевала иногда, чтобы вжиться в роль, кому придет в голову, что они настоящие.
– Хорошо. Тогда посмотри внимательно на все, что ты видишь. Здесь есть чужие вещи или, наоборот, не сможешь ли ты определить, чего здесь не хватает?
– Да я и так вижу, что мебель вся на месте. Платья и костюмы – тоже…
Когда Лариса бывала на гастролях, Маша иногда пользовалась оставленными Ветровой ключами, пробиралась в ее квартиру и втихаря примеряла артистические (и не только) наряды Ларисы. Конечно же, все костюмы Маша знала наперечет, и теперь ей не составило труда определить, на месте ли они.
– Косметика тоже вся цела, если не считать того, в каком она состоянии… Обувь… Не хватает черных лаковых туфлей. Так, стоп. Нет еще и пижамы. У нее была очень смешная пижама, полосатая, зеленая, очень красивая.
– Да она положила ее в чемодан, – предположил Никита. – И зубную щетку, и какую-нибудь куртку, то, что успела…
– Правильно.
– А украшения, драгоценности, о которых ты говорила? А что, если какое-нибудь из них было НАСТОЯЩИМ?
– Да брось ты, Сережа, что ты такое говоришь? Это совершенно исключено. К тому же вон оно, «бриллиантовое» колье… – И Маша достала из шкатулки колье, которое действительно было похоже на бриллиантовое. При ярком солнечном свете камни засверкали радужными лучами, как настоящие.
– Телефон почему-то работает, – удивился Никита. – А ведь его должны были отключить – Лариса могла воспользоваться им и позвонить в милицию…
– Значит, НЕ МОГЛА. Физически, – снова всхлипнула Маша.
– Или не могла по другой причине… – произнес загадочно Сергей. – А что, если вы свою соседку знаете недостаточно хорошо? А что, если в ее прошлой жизни имело место, скажем, тоже какое-нибудь преступление или проступок? И вот теперь человек, который знал об этом, приехал и потребовал от нее либо свою долю…
– Ну ты, Серега, вообще… того… – не выдержал Никита. – Какое еще преступление? О чем ты говоришь? Если Ветрова и могла совершить что-то противозаконное, то без умысла, нечаянно… Я вот тоже, кстати, разбил сахарницу. Но я ведь не хотел!
– Да уж, если без умысла, то и срок дают меньше… – заметил Горностаев, очевидно, продолжая подозревать Ларису Ветрову в чем-то нехорошем.
– Но она не могла, не могла, – поддержала брата Маша. – И я не понимаю, как это тебе вообще пришло в голову.
– Дело в том, что люди порой бывают близорукими и видят в своих близких только хорошее. Но я также знаю и то, что с нормальными людьми редко случаются подобные происшествия. Вот к вашим родителям почему-то никто не является и не тащит их в другой город. И не надо воспринимать меня, как жестокого человека. Просто я стараюсь быть объективным. Если окажется, что я ошибался, то кому от этого будет хуже?
– Слушай, Горностаев, хватит разводить демагогию (Маша произнесла эту папину фразу с чувством, как если бы не она, а он сам сделал это). Ты нам лучше скажи: нужно вызывать милицию или нет?
– Так я именно это и хочу понять. Милицию вызвать несложно. Набрал номер, сказал, что соседку похитили и увезли на черной машине, что они, наверное, уже в воздухе или еще в аэропорту – и все. А что будет потом? Думаешь, милиция тут же начнет ее искать? Во-первых, нам могут не поверить, потому что мы – дети. Во-вторых, начнут искать только через три дня. А за это время она будет уже знаешь где?
– Где? – спросил Пузырек.
– Да где угодно!
– Так что же нам – бездействовать?
– Предлагаю запереть ее квартиру и поехать в аэропорт…
– В какой? У нас их несколько, и все они расположены далеко друг от друга. Так мы ничего не успеем.
– У тебя есть другое предложение?
– Да. А что, если позвонить в центральную справочную аэропортов и попросить нам помочь. Я скажу, что моя мама, Ветрова Лариса Васильевна, только что выехала из дома, но все деньги оставила дома. И что я не знаю, куда она полетела, ведь она актриса, и, главное, как узнать, из какого аэропорта и куда она должна вылететь или уже вылетела!
– А что, это идея. У них же наверняка все данные вносятся в компьютер. Давай рискнем, – согласился Горностаев. – А теперь давайте запрем двери… Никита, что ты там подобрал с пола?
– Да так, ерунда, какой-то рисунок.
И Никита показал поднятый с пола лист. Это была вырванная страница из художественного альбома с репродукцией рисунка, на котором был изображен маленький мальчик, обнимающий мяч.
– Дай-ка посмотрю. – Сережа повертел в руках листок и передал его Маше.
– Я раньше не видела у нее такого альбома. У нее есть Сальватор Дали, альбом с импрессионистами, вон они, на полке, видите? И все большие, дорогие. Их подарили Ларисе ее друзья. Может, я и ошибаюсь, но мне почему-то кажется, что этот рисунок сюда ПРИНЕСЛИ. Что его раньше здесь не было. Если предположить, что Ларисин гость рылся во всех ее вещах и книгах, то почему тогда я не вижу той книги или альбома, из которого мог выпасть этот рисунок? Да и вообще, не похоже, чтобы трогали книги…
– Стоп! Вот это уже важная информация! – воскликнул Сережа. – Если ничего не искали в книгах, значит, искали НЕ ДЕНЬГИ. Потому что деньги большинство людей прячут именно в книгах. Особенно в художественных альбомах, чтобы проще их было потом доставать.
– Но что тогда он, этот «Иван», мог искать в пудренице или в духах?
– А он там ничего и не искал. Просто он устроил весь этот погром, чтобы испугать Ларису. И не исключено, что это произошло еще до прихода Ларисы. Вот ты, Сергей, видел ее в разных туфлях… А что, если она была вне себя от страха? Она пришла из театра домой, скажем, вчера. Открыла дверь и увидела все это… Испугалась, хотела сначала вызвать милицию, но в это же время ей позвонили и сказали: вызовешь милицию – убью.
– Но куда же она ходила сегодня утром? Ты где ее видел?
– Рядом с гастрономом, здесь недалеко.
– Может, она заходила в сберкассу? – спросил Пузырек. – Она же не могла отправиться в чужой город совсем без денег?
– А с чего ты взял, что у нее денег нет?
– Так она же мне видеокассету купила, а она целых сто рублей стоит.
– Может, и действительно в сберкассу. Ну что, выходим?
Ребята вышли из квартиры, Маша заперла дверь, и они вернулись домой.
– Никита, ищи номер справочной…
И спустя несколько минут Маша с телефоном в руке уже набирала номер. Долгое время было занято.
– Ты набирай-набирай, пока не получится. Надо ловить момент… – волновался Никитка. – Главное – прорваться…
И вдруг лицо Маши стало бледным, она приложила палец к губам: дозвонилась! И тут прямо на глазах Сергея и Никиты Маша из тихой и скромной девочки с испуганными глазами превратилась в совершенно другого человека. Сильным и уверенным голосом Маша почти кричала в трубку:
– Девушка, пожалуйста, только не бросайте трубку и выслушайте меня внимательно!.. Я бы ни за что не стала отнимать у вас время, если бы не случилось такое несчастье. Дело в том, что моя мама, известная актриса Лариса Васильевна Ветрова, только что выехала из дома. У нее гастроли, но, где именно, я не знаю. А она оставила все свои деньги и – главное – сумку с костюмами дома! Вы не могли бы узнать из компьютера, куда и когда она летит? Я вас очень прошу! Быть может, она еще не улетела, и я смогу ей привезти сумку в аэропорт?! Наш телефон…
По лбу и вискам Маши струился пот. Она так вошла в роль, словно Лариса действительно была ее матерью и оставила сумку с костюмами дома.
– Хорошо, я подожду. Спасибо большое.
Маша устало вытерла ладонью пот со лба и покачала головой:
– Да уж, ничего себе задачку я ей задала… Но она, эта девушка, оказалась такой вежливой…
Примерно через четверть часа раздался звонок. Вздрогнув, Маша схватила трубку. Карандаш в руке нервно заплясал. «Домодедово. Рейс 137… до Саратова», – записывала Маша.
– Ну, Пузырева, ты даешь! – присвистнул в восхищении Горностаев после того, как Маша закончила разговаривать по телефону и протянула ему листок со свежими каракулями. – Здесь не написано время вылета.
– А зачем? – пожала Маша плечами. – Лариса уже в воздухе… почти час.
Глава 3
Форс-мажорные обстоятельства
Сергей Горностаев и сам не мог себе ответить на вопрос, что он нашел в Маше Пузыревой и почему его так тянуло к ней.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги ''
1 2 3