— Вы правы, Диндик. К счастью, ответ найден. Я вошел в контакт с природным лидером, обладающим широчайшим духовным влиянием, который сможет выполнить эту роль, — он сделал паузу, переждав аплодисменты и одобрительные восклицания.— Можно ли узнать имя этого мессии? — осведомился Маньян. — Где и когда мы можем встретиться с ним?— Странно, что вы применили такой термин по отношению к Хубрику, — самодовольно произнес посол.— Вы сказали… Хубрик? — неуверенно переспросил Маньян. — Но ведь так зовут одного главаря, имеющего неслыханную наглость послать хорошо вооруженных людей для угрозы Вашему правительству!..Розовое лицо Клаухаммера вдруг стало темно-багровым.— Боюсь, Маньян, — сказал он стальным голосом, — вы воспользовались непроверенными слухами. Его Ярость Духовный Владыка действительно посылал эмиссара для решения некоторых организационных вопросов, но это не должно давать пищу безответственным слухам о нарушении нашей политической линии!— Возможно, я неверно понял смысл его высказываний, — пробормотал Маньян, — но выражения типа «иностранные кровопийцы» звучит не очень дружественно.— Однако, довольно странные слова, — заметил полковник Седдисер. — Вы отлично поставили парня на место, господин посол.— Безусловно, я предварительно разработал достаточно гибкую схему протокола переговоров, — сказал Клаухаммер. — Хотя, признаюсь, сначала я увлекся идеей применения специальных методов обработки, но вскоре рассудок взял верх. Кроме того, джентльмены, — продолжал посол, — выборы уже близко, и мы не имеем времени для экспериментов. Задача довольно проста: необходимо наладить контакт с указанным гуру. Без сомнения, миссия должна взять на себя ответственность за полную безопасность Его Ярости и всесторонне способствовать повышению благосостояния оберонцев при условии успеха данной фракции на выборах. Итак, джентльмены, ваши предложения…— Это достаточно просто, — сказал Маньян, — мы должны послать гонца с приглашением на чай. Что-нибудь убранное золотом, я понимаю.— Я полагаю, что этот парень, Хубрик, — подхватил офицер-экономист, — этот Хубрик имеет в своем распоряжении десять тысяч головорезов, то бишь любознательных учеников готовых, надрать хвост всякому, сунувшему туда нос или хвост…— Но земляне не имею хвостов, — хмыкнул Маньян.— Не волнуйтесь, они найдут, что отрезать у вас! — буркнул Оскар.— Могу ли я считать, что вы, Маньян, беретесь за эту благородную задачу? — вежливо спросил Клаухаммер.— Я, сэр… — Маньян побледнел, — я, в принципе, конечно, не против, но сейчас я нахожусь под наблюдением врачей ввиду моего ожога 4-й степени горячим шоколадом…— Какой вы сказали степени? — заинтересовался его словами полковник,— четвертой? Я бы хотел взглянуть, так как…— Симптомы визуально не просматриваются! — окрысился Маньян. — Кроме того, резко обострилась моя астма…— Черт побери, — прошептал Седдисер своему соседу. — Я бы не прочь увидеться с этими парнями…— Не забудьте надеть кольчугу, Уилбур, — прошептал тот. — Говорят, их чистый вес три сотни фунтов, плюс шестифутовые палаши, которыми они владеют в совершенстве…— …но, к сожалению, долг обязывает меня пребывать на рабочем месте,— быстро закончил полковник.— Палаши, вы говорите?.. — задумчиво проговорил офицер-экономист, — а не организовать ли здесь магазин огнестрельного оружия? Для нужд полиции, конечно…— Джентльмены, — резко оборвал разговор Клаухаммер, — мы здесь для целей разъяснения местному населению свободных политических реалий, а не для разработок антинародных доктрин.— Разрешите вопрос, господин посол? — спросил Ретиф. — Коль скоро мы здесь служим интересам свободных выборов, так почему бы не позволить оберонцам самостоятельно определиться в их политических реалиях?Клаухаммер оторопел.— Как же именно? — неуверенно поинтересовался политический офицер.— Ну, позволить им выдвинуть того, кого они считают нужным и голосовать за него, если им вздумается.— Я полагаю, вы забыли значение этих слов, молодой человек! — строго проговорил посол. — Эти свободные выборы должны быть проведены, как свободные выборы, как всегда таковые и проводятся. И, насколько я понял, мне мне кажется, для вас будет весьма полезным упражнением посещение Его Ярости. Это, несомненно, будет способствовать шлифовке вашего понимания дипломатического протокола.— Но, сэр… — вступился Маньян, — мистер Ретиф необходим мне в работе по составлению отчета и…— Боюсь, что с этим вам придется управляться самому, Маньян. А сейчас вернемся к устоям демократии, джентльмены. Что же касается вас, Ретиф, — посол вперил в него пристальный взгляд, — то, надеюсь, что у тваггов вы будете вести себя достаточно скромно, ибо мне не хотелось бы слышать о каких-либо нежелательных инцидентах.— Клянусь, что вы не услышите ничего неприятного! — весело пообещал Ретиф. 3 Зеленое утреннее солнце Оберона настигло Ретифа в седле на выносливом страйле — местной разновидности диких животных, прирученных тваггами. Выйдя за городские ворота, он оказался меж лугов и полей с разбросанными по ним опрятными фермами и глазеющими на него крестьянами.Достигнув леса, тропа вилась между холмов. В полдень Ретиф стреножил страйла и расположился на отдых вблизи небольшого лесного водопада.Однако, не успел он доесть сэндвичи, как две двухфутовые стрелы со свистом пронеслись в воздухе, глубоко вонзившись в дерево за его спиной.Ретиф нарочито медленно поднялся, зевнул, затем закурил, между тем внимательно вглядываясь в заросли.Вот качнулась одна ветка, затем другая и еще одна стрела пронеслась мимо, чуть не задев его и скрывшись в кустарнике.Сделав пару ленивых шагов, Ретиф скользнул за гигантский ствол ближайшего дерева. Там, не теряя времени даром, он смастерил что-то наподобие самострела, и, тщательно замаскировав его, поспешно укрылся в кустарнике.Прошло несколько минут.Потом кусты раздвинулись, и на поляну вышел здоровенный твагг, сжимая в руках грубо сработанный большой лук. В поисках жертвы он двинулся вокруг дерева. Самострел сработал. Упругая ветка чувствительно кольнула его пониже спины.Твагг оцепенел.— Не убивайте, сэр! — неожиданно плаксивым голосом взмолился он. — Меня послали, я не виноват.Ретиф вышел из укрытия и, кивнув тваггу, отобрал у него лук.— Неплохая работа, — одобрительно сказал он, рассматривая оружие. — Товар гроуси?— Товар? — обиделся твагг. — Да я лично украл его у пятиглазых из-под самого их носа.— А ты случайно не из банды Хубрика? — между прочим поинтересовался Ретиф.— Это уж точно, что не случайно, — самодовольно ухмыльнулся твагг. — Я, как-никак прошел Великое Испытание, как и другие наши парни.— Какая удача! — воскликнул Ретиф. — Я как раз еду к нему. Проведи меня туда.Твагг резко выпрямился.— Поищи дурака, — нахмурился он. — Фин Глуб никогда не станет предателем!— Но это не предательство, — возразил Ретиф. — Это простая дипломатия.— Ни один чужак не войдет в лагерь тваггов иначе, чем пленником, — твагг упрямо уставил свои блестящие черные глаза на землянина. — Вы скажите вашему другу, чтобы он не тыкал так сильно, это мои единственные штаны…— Так ты говоришь: пленник? Кстати, я здесь совершенно один, — заметил Ретиф.— Но кто же тогда меня пырнул? — проговорил твагг, тупо рассматривая палочки самострела. Уразумев случившееся, он разъяренно обернулся к Ретифу.— Учти, я вооружен, — предупредил его Ретиф.— Несчастный! — презрительно хмыкнул твагг. — Знаешь ли ты, с кем имеешь дело? Никто в мире, кроме меня, лучшего стрелка, не в силах натянуть этот гигантский лук.— В самом деле? — Ретиф взял стрелу, наложил на лук и одним сильным движением натянул тетиву до отказа.Еще мгновение, и раздалось «крррак» — богато инкрустированная древесина треснула пополам.— Прости меня, старина, — с огорчением сказал Ретиф, — но гроуси делают такие хрупкие вещи…Твагг обомлел, вытаращив глазищи.— Ты… ты… сломал его…— Пустяки, — успокоил его Ретиф, я стяну для тебя еще лучший. Давай-ка лучше подумаем вместе, как мне пройти в лагерь? Я думаю, что, доставив меня туда, как пленника, ты возвратишь себе славу отважного и сильного малого.Твагг соображал с трудом. Однако в конце концов и до него дошло, до чего заманчивы все выгоды предложения Ретифа, и они двинулись в путь.— О'кей, пленник, — вздохнул он, — Молись, чтобы у Хубрика было хорошее настроение! Иначе он подтянет тебя на дыбе и ты быстренько расскажешь ему все, что с тобой было и все, чего не было. 4 Несколько дюжих лоботрясов, валявшихся в тени деревьев и наспех сделанных навесов, лениво наблюдали за Ретифом, восседающем на страйле, и Фином Глубом, согнувшемся на своем скакуне и свирепо толкающем землянина вперед.— Стой, негодяй! — заорал Фин. — Слезай на землю, а я пока справлюсь, вести ли тебя к Его Ярости или сперва немного позабавиться с тобой!— Ба! Это еще что за птица?! Пришелец?! А может быть, пятиглазый? — вокруг Ретифа начала собираться толпа.— Прочь, мерзавцы! — заорал Фин. — Я поймал этого землянина для того, чтобы он мог позабавить Хубрика своей наглой болтовней. Дайте дорогу!— Я сыт по горло твоей болтовней, Глуб! Разреши, я разрублю его на месте! — с этими словами говоривший со свистом выхватил гигантский палаш.— Стой, Элб Парф! А ну, дайте мне пройти, — знакомый баритон послышался в толпе. Огромный твагг в красном кушаке протискивался сквозь толпу, неохотно расступавшейся перед ним. Вновь прибывший резко остановился, увидев пленника.— Мне кажется, — проговорил он, — мы уже где-то встречались…— Вроде, да, — подтвердил Ретиф.Дар Блаж осторожно коснулся челюсти…— Ах да! На улице кондитеров! Вспомнил! — Дар Блаж радостно хлопнул Ретифа по плечу. — Эй, вы, пьянчуги! — заорал он, — этот землянин так двинул мне в челюсть, как копытом ударил. Не упомню такого случая. Как вы насчет продолжения? А, сэр?!— Ты пришел вовремя, приятель, иначе не сносить бы мне головы, — сказал Ретиф.— Эй, вы! — твагг грозно обернулся к соратникам, — никто, кроме меня, не смеет тронуть этого парня, и никто, кроме меня, не посмеет отрубить ему голову! Ну, так как же, пришелец? — он снова обратился к Ретифу.— Оставим это до особого случая, — предложил Ретиф.— Но что может быть более особым случаем, чем отсрочка небольшого отдыха в осином дупле, а?— Мы столкуемся позже, — пообещал Ретиф. — А сейчас мне надо встретиться с Его Яростью Хубриком.— Что же, в благодарность я это тебе устрою, — прогрохотал Дар Блаж,— ступай за мной. 5 Хубрик Грубый, развалясь на лежанке под балдахином, помпезным и цветастым, сонно глядел на Ретифа, пока Дар Блаж вводил его в курс дела. Это был здоровенный твагг, задрапированный в расшитые золотом одежды. Он лениво выбирал большие зеленые ягоды из серебряного кубка, солил их и отправлял в рот.— Так, — сказал он просто. — Я понял, что ты, Дар Блаж, просто решил отвлечь меня от дела. А сейчас проваливай с глаз долой, — добавил он отворачиваясь, — и не забудь принести мне его голову. Я оберну ее как конфету, насажу на пику и отправлю послу Клаухаммеру.Дар Блаж кивнул, посопел и почесал под ребрами.— Только тут, вот, значит, какое дело, — пробормотал он с некоторым сомнением. — Торт протух, значит… Пойдем, что ли… — он протянул свою лопатообразную лапу к Ретифу.— Я думаю, — сказал Ретиф, — настало время, о котором я тебе обещал,— с этими словами он сделал шаг вперед и, уклонившись от захвата Блажа, нанес ему сокрушительный удар в челюсть, от которого тот немедленно грохнулся на землю и громко застонал.Воцарилось молчание.— Ваша Ярость, — вежливым, но решительным тоном начал Ретиф. — Его Превосходительство, господин Посол Клаухаммер поручил мне передать вам вместе с его искренними и добрыми пожеланиями приглашение оказать честь своим присутствием на торжественной церемонии по случаю предстоящих выборов.— А… Что?.. — к Хубрику вернулся дар речи. — Вот как?! — голос его окреп. — Вот как ты меня же благодаришь за мое гостеприимство! Эй, Дар Блаж! — видно, он понял, что случилось. — А ну вставай, бездельник, и отомсти за мою поруганную честь!Дар Блаж застонал и дернул ногой.— Мои извинения, Ваша Ярость, — продолжал Ретиф, вынимая из-за пазухи пистолет, — я редко следую протоколу, и, отдав должное официозу, начинаю действовать самостоятельно. Имеются ли у вас еще стражи, готовые уйти в отставку?— Стой, Пришелец! Стоит ли разносить по свету весть об этом неприятном инциденте? — Хубрик завозился в своем гамаке. — Ведь это может повредить мне на выборах.— Новости текут, как вода… — согласился Ретиф.— О, это позор! — хрипло загромыхал Хубрик. — Однако, весь Оберон знает, что твагга может поразить только твагг, — он задумался. — Что ж, если холм не идет ко мне… Коли ты и вправду уложил твагга, нужно этот факт узаконить, приняв тебя в наше братство. Вот так…— Это для меня большая честь, Ваша Ярость, — дружелюбно ответил Ретиф. — При условии, конечно, что вы уполномочиваете меня передать ваше милостивое согласие на приглашение его превосходительства, — он еще раз поклонился.Хубрик помрачнел.— Ладно, мы еще успеем поживиться в посольстве. А сейчас, — он перекинул туловище через веревки гамака и подошел к все еще распростертому на полу телу Дара Блажа, — вставай, лодырь! Позови несколько разбойников и прикажи им одеть меня для обычного испытания. И моего гостя тоже! — он указал на Ретифа. — Только пусть пока не одевают его, чтобы не порвать одежду и не запятнать ее кровью и грязью.— Церемония ожидается серьезная, — заметил Ретиф.— Серьезная будет потом, — пообещал Хубрик, — сначала будет Испытание. Готовься, Пришелец! 6 Церемониальное место для Первого Испытания находилось на лесистой стороне полого холма. Все пространство в долине было занято разношерстой толпой тваггов. Они кричали, ругались, заключали сделки, обменивая что-то вроде бумажных денег.— Все вон из круга Первого Испытания, — заорал Дар Блаж, раздавая щедрые удары направо и налево. — Или вы хотите разделить участь с пришельцем? — толпа раздалась, освобождая круг около пятидесяти футов в диаметре, в центре которого остался Ретиф и Дар Блаж.— Ну, Ретиф, — начал Дар Блаж, — это болезненное испытание, но оно покажет тебе храбрость и выдержку тваггов, а также… — он осекся, оглянувшись на вопли, шум ломающихся ветвей и свирепый храп, доносящийся из-за внешнего круга. Вдруг кольцо зрителей разорвалось, и несколько тваггов кубарем разлетелось в стороны, уступая место разъяренному скакуну семи футов в холке, с мордой, покрытой кровавой пеной, из которой виднелись устрашающие клыки. Издав хриплый рев, животное кинулось туда, где стояли Ретиф и Дар Блаж.— Что за чушь? — нахмурился Дар Блаж, уставившись на мчавшегося к ним зверя. С неожиданной ловкостью он нырнул в сторону, и ухватив обезумевшую скотину за ухо, с хрустом отпустил свой молотоподобный кулак ей на череп. Бедное животное рухнуло, как подкошенное, на колени и неподвижно застыло у ног Ретифа, зарывшись мордой в дерн.— Вовремя… — заметил Ретиф.— Это глупая скотина испортила всю церемонию. Видно, он сорвался с цепи, — недовольно пробурчал Блаж. — Эй, кто там? Немедленно уволоките его отсюда! — Он повернулся к Ретифу. — А сейчас, если ты готов…— Да, вроде… — неуверенно улыбнулся Ретиф.— Тогда слушай: вдохни!Ретиф вдохнул.— Один, два, три… девять… десять… — скороговоркой выдохнул Дар Блаж, внимательно вглядываясь в лицо Ретифа в поисках ужаса. Послышались одобрительные крики и аплодисменты.— Ну, — буркнул Дар Блаж, — ты держался молодцом. Нормально. Для пришельца, конечно. Принято! — громко объявил он. — Принято!Несколько секунд прошло в полном молчании. Ретиф, как и прежде стоял спокойно. В толпе раздавались удивленные возгласы. Дар Блаж с недоумением повернулся к Ретифу и открыл рот.— Разрази меня гром! Он все еще не дышит! Эй, парень, ты обманываешь меня…Ретиф задышал.— Ни в коем случае!— Даже сам Великий Мастер Удушения Дирдир Куч держался только до двенадцати! — пробормотал твагг. Тут зрители разразились громом аплодисментов.— Ну что ж, землянин. Тебя ждет Второе Испытание. Пойдем. Оно будет, пожалуй, посерьезнее первого.Они двинулись вверх по склону, сопровождаемые зрителями. Тропинка превратилась в скалистое ущелье, стиснутое отвесными скалами. Мелкие камешки сыпались им на головы. Валун средних размеров со свистом пролетел в нескольких дюймах от них и с треском скрылся в лесной чаще. Путешествие окончилось у отвесного края амфитеатра, сплошь усыпанного булыжниками всевозможных размеров. Публика расположилась по краям, опять оставив Ретифа и Дар Блажа в центре. Между тем камнепад продолжался. Булыжники размером с голову ребенка грохотали, падая то справа, то слева. Чудовищный валун величиной с рояль прямо над ними угрожающе покачнулся и сполз на несколько дюймов вниз.
1 2 3