В кабинете, заваленном книгами, стояли стол вишневого дерева, компьютер, большой телевизор и видеомагнитофон — обстановка, подобранная со вкусом, удобная для хозяина, но без всяких претензий.
— Спальни расположены по этому коридору. Моя — первая. А тебе я предоставлю среднюю. Там удобная кровать прямо-таки королевских размеров, а через холл — ванная комната. Третью спальню я пока использовал как кладовую. Ее нужно заново отделать и обставить. К сожалению, у меня все как-то не было времени этим заняться.
Из-за таких, как я, виновато подумала Брит. Роман говорил по-деловому, а девушка не могла не думать, что ночью их будет разделять одна лишь стена. Если не считать отца, она никогда еще не жила в одном доме с мужчиной.
Ей хотелось бы забыть о том, что постель Романа находится так близко от ее, но Брит чувствовала, что, как бы она ни старалась, воображение будет рисовать ей интимные сцены, в которых ему предназначена главная роль.
Его сильное красивое тело пробуждало в ней какие-то новые чувства. От этого краска бросилась ей в лицо, когда он задержался в дверях средней спальни.
Его пристальный взгляд скользнул по ней и наверняка отметил непрошеный румянец на ее щеках.
— Чувствуй себя как дома. Я постелил тебе свежее белье. Чистые полотенца — в ванной.
Она с трудом сглотнула слюну, не смея встретиться с ним взглядом.
— Спасибо еще раз. Кажется, мне только это и остается повторять.
— Приятно слышать. Но не забывай: если бы тебе не нужны были мои услуги, я остался бы без работы, так что это мне надо тебя благодарить.
Услышав такое неожиданное признание. Брит не могла не улыбнуться и застенчиво подняла на него глаза. Это было ошибкой. В полутьме коридора его близость слишком волновала ее.
— Понимаю, но все равно — я очень благодарна. Дыхание его участилось. Хотелось бы знать, что сейчас у него на уме. В конце концов, уже полночь…
Впрочем, скорее всего, ему не терпится заняться своими делами. Может быть, оказывать прием клиентке, которую он собирается охранять круглые сутки, для него тоже в новинку? Меньше всего ей хотелось бы быть ему в тягость.
— Я уверена, что ты устал, Роман, не меньше, чем я. Спокойной ночи. До встречи утром.
Она уже входила в комнату, когда он спросил:
— Может, выпьем чего-нибудь на ночь? Ей очень хотелось сказать «да», но она не осмелилась. Она просто боялась согласиться. Лучше ей сразу лечь спать. К тому же не исключено, что его предложение — не больше чем долг вежливости со стороны хозяина дома.
— Спасибо, но я выпила содовой у родителей. Выражение его лица не изменилось.
— Ну хорошо. Приятного сна. — Поколебавшись еще секунду, он исчез, оставив ее в смятении.
Хотя Брит действительно очень устала, она чувствовала, что заснуть ей не удастся. В надежде, что горячий душ поможет расслабиться, она взяла ночную рубашку, халат и направилась в ванную.
Пушистые полотенца в бело-черно-бежевую полоску напоминали о нем, мыло и шампунь приготовил он — можно сказать, его присутствие в ее жизни было на каждом шагу.
Брит встала под душ. Как странно: восемь часов назад она даже не подозревала о существовании Романа Луфки, а теперь этот мужчина того и гляди может изменить ее жизнь!..
Роман слышал шум льющейся воды, пока закрывал двери и гасил повсюду свет. Как ни старался он сосредоточиться на чем-нибудь еще, женщина под душем занимала все его мысли.
Много раз он принимал у себя гостей, чаще всего своего брата с женой и детьми.
Это было нечто другое.
Сейчас ему никак не удавалось забыть, что Брит Лангфорд стоит под душем в его ванной. Если от одного взгляда на нее в одежде захватывало дух, то без одежды…
Луфкилович, стоп!
Чувствуя, что ему предстоит провести ночь без сна, он направился в кухню и вынул банку пива из холодильника. Он редко пил спиртное, но сегодня ему было просто необходимо снять возбуждение, которое грозило захлестнуть его.
Пиво не принесло облегчения, и Роману очень захотелось позвонить своему старшему брату Юрию. Но в Нью-Йорке было уже два часа ночи. Не стоило беспокоить Юрия так поздно.
Он мог бы позвонить своему лучшему другу, Кэлу Ролингсу, мужу Дианы. Но они наверняка уже спали, и он не хотел их будить.
Единственно кого еще он мог бы посвятить в эту необычную ситуацию, так это шефа Уилсона. В Неваде сейчас было на час меньше, чем в Солт-Лейк, — пожалуй, еще не поздно звякнуть и обсудить с коллегой случай с Брит.
Старший товарищ напоминал Роману его покойного отца. Им с Уилсоном отлично работалось вместе. Как ни нелепо, но ему даже хотелось, чтобы шеф с женой присутствовали на его мнимой свадьбе. А может, ему просто было важно убедить самого себя в том, что он правильно выбрал способ защитить Брит.
Роман позвонил, но, к его разочарованию, никто не ответил. Даже автоответчик не был включен. Значит, шеф уже спал или их с женой не было дома.
Роман потушил в кухне свет и пошел в ванную чистить зубы. Придется позвонить шефу утром.
В доме воцарилась тишина. Брит легла спать. Когда он натянул на себя одеяло, он был зол на самого себя и рад, что ни с кем не поговорил.
Ты проиграл, Луфкилович. Женщина, которая спит в соседней комнате, с легкостью пробила брешь в твоей хваленой броне и каким-то образом проникла в твою душу. Ты уже не тот человек, каким был до того, как взялся за этот случай.
Долго еще Роман метался в постели, пока не услышал вопль, от которого у него кровь заледенела в жилах.
Брит!
Он вбежал в ее комнату без стука, зажег верхний свет, забыв, что сам полураздет.
Девушка металась под одеялом, издавая жалобные стоны, видимо, во власти какого-то кошмара.
Проклиная волосатое чудовище, которое было причиной ее мучений, Роман сел на край кровати и несколько раз назвал ее по имени, чтобы заставить проснуться.
Внезапно ее глаза открылись, но взгляд был какой-то остекленевший. Она не узнавала Романа.
— Брит, это я, Роман.
Он отвел золотисто-пепельные пряди с ее бледного лица. В этот момент ее красота казалась почти неземной, а слезы, катившиеся по щекам, пробудили в нем такое страстное желание уберечь это хрупкое существо от страданий, какого раньше ему не приходилось испытывать.
— Тебе приснился кошмар?
Его голос, видимо, привел ее в чувство.
— Я… я не знаю.
Она не понимала, где она.
— Ты в моем доме, Брит. Вспомнила? Я услыхал, как ты закричала.
Она растерянно моргала. Потом инстинктивно потянула простыню на себя. Во сне ее бледно-голубая нейлоновая рубашка перекрутилась, а один рукав ее спустился с плеча. Он увидел достаточно, чтобы сегодня больше не заснуть. Может быть, не только сегодня.
Яркий румянец проступил на ее влажных от слез щеках.
Она знала, что он видел. О Господи!
— Я в порядке, — прошептала она, отводя глаза. Самое трудное было подняться с ее постели. Наклонившись над нею, Роман проговорил:
— Извини, что ворвался к тебе, я только хотел убедиться, что это просто кошмар. Она кивнула.
— Все в порядке. Роман. Прости, что побеспокоила тебя. С тех пор как я стала получать эти письма, меня непрерывно мучают кошмары. Я и не думала, что все так далеко зашло.
— Может, выпьешь чаю или горячего шоколада? Что-нибудь, чтобы успокоиться?
— Нет, спасибо. Все нормально. Я взяла с собой книги. Почитаю немного.
— Ты уверена? Если хочешь, я побуду с тобой еще.
— Нет, — поспешила ответить Брит, как показалось Роману, слишком резко. — Я и так чересчур надоедаю тебе. Пожалуйста, иди спать. Я прекрасно себя чувствую.
Он задержал дыхание, борясь с почти непреодолимым желанием скользнуть под одеяло, прижать ее к себе, защитить.
— Если я понадоблюсь ночью, позови, я тебя услышу.
Она медленно подняла на него глаза. От пережитых волнений они казались почти черными.
— Надеюсь, я больше тебя не побеспокою.
— Я не возражаю, — услышала она его глубокий голое.
Брит прикрыла глаза.
— Зато я возражаю. Спокойной ночи, Роман. Он включил ночник у кровати.
— Спокойной ночи.
Потушив верхний свет, Роман закрыл за собой дверь. Она потянулась за книгой, которая лежала рядом. Через двадцать минут, перечитав одну и ту же страницу в десятый раз, она отложила книгу, погасила свет и нырнула под одеяло.
Что-то случилось с ее телом, которое она ощущала теперь совершенно по-новому…
Она мысленно воскрешала взгляд Романа, вспоминала, как загорались порой его глаза и тогда зеленые крапинки его радужки превращались в золото. Некий магнетический заряд передался от него к ней и жил теперь в ее теле своей собственной жизнью.
Хотя он лишь слегка прикоснулся к ее волосам, Брит чувствовала себя связанной с ним так живо и реально, как если бы он был рядом. Вся во власти этих новых интимных переживаний, она не заметила, как ее веки наконец отяжелели и она провалилась в сон. Больше она ничего не слышала, пока утром он не пригласил ее завтракать.
Еще не проснувшись до конца, Брит взглянула на часы. Было без десяти девять. Она никогда не спала так долго, видно, это события прошедшей ночи так вымотали ее. Все же Брит чувствовала себя виноватой в том, что не дала Роману выспаться. Днем им предстояло много работы.
Застелив постель, она освежилась, натянула джинсы и блузку и присоединилась к нему.
Хлопья, яйца, сок ждали ее на столе в столовой.
Она ела с удовольствием, даже сказала Роману, что пища никогда еще не казалась ей такой вкусной. К счастью, она вовремя оборвала себя и не сказала, как он хорошо выглядит в черной футболке и плотно облегающих бедра джинсах.
Как мужчина он был великолепен. У Брит перехватило дыхание: она вспомнила, каким увидела его ночью, когда его голос разбудил ее.
Поев, она поставила тарелку в раковину.
— Позволь мне помыть посуду, а? Его губы дрогнули в усмешке.
— Это как раз то, что я и хотел услышать, но посуда подождет. Я позвонил в бюро перевозок. Они пришлют фургон к твоему дому в ближайшие сорок пять минут. Нам нужно поспешить, чтобы ты успела упаковать все, что хочешь взять с собой. Остальные вещи сдадим на хранение.
— Мне много не надо.
— Возьми все, что хочешь. Тут места хватит.
— И Тигрушу можно?
— Тигрушу?
— Это бездомная кошка. Я ее подкармливаю и играю с ней.
Роман улыбнулся.
— Ну, если она там, забирай и ее.
— Роман, я знаю, она дикая и сумеет выжить, но в любом случае — спасибо, — тихо сказала она, отводя взгляд.
Ей нравилось в Романе все. Она старалась найти в нем хоть какой-нибудь изъян, который помог бы ей сохранять дистанцию, но не находила.
— Я уже договорился о том, чтобы у тебя отключили телефон и отопление. На почте будут задерживать твою корреспонденцию. Мы сможем ежедневно забирать ее в окошке на Футхилл. На случай, если Бэрд передумает и пришлет тебе еще что-нибудь, я попрошу начальника почты вскрывать все его послания. Это послужит лишним свидетельством, когда ему будет предъявлено обвинение.
Брит испытала облегчение при мысли, что ей больше не придется держать в руках ни письма, ни бандероли от Глена Бэрда.
— Роман! Я понимаю, что я как заезженная пластинка, но правда, просто не знаю, как тебя благодарить.
— Это моя работа. Брит.
— Такая, что твоя жизнь всегда в опасности?
— Не всегда. Но вообще-то я, сколько себя помню, всегда стремился ходить по лезвию бритвы, так что, видно, это моя судьба. Гм… Может быть, ты слыхала о корпорации «С and G Surveillance Products»?
— Нет. Вероятно, речь идет о подслушивающих устройствах и прочем в этом роде.
— Вот именно. Мой дед Константин и его брат Георгий начали свое дело еще до Второй мировой войны. Потом, когда военные предложили заключить с ними контракт, компания выросла в огромное предприятие. Его расширили мой отец и его братья. К тому времени, когда к делу подключились Юрий, я и все наши кузены, оно приобрело уже национальный размах. Сейчас филиалы компании имеются по всей стране.
— Ты хочешь сказать, что ваша компания производит чемоданчики, которые взрываются, как в фильмах о Джеймсе Бонде?
Роман улыбнулся.
— Можешь себе представить: двое мальчишек растут, играя со всеми шпионскими штучками, какие только известны человечеству?
— Представляю. Мне бы такое тоже понравилось. Особенно в юности, когда мне хотелось быть мальчишкой, потому что у них жизнь веселее. Это продолжалось до тех пор, пока Ланс Крофэрд, король пятого класса по игре в стеклянные шарики, не сказал мне, что я играю лучше всех мальчишек, и не подарил мне свой любимый шарик. С тех пор меня уже не огорчало, что я девочка.
Роман засмеялся, и она вслед за ним.
— Когда мы стали взрослыми, — продолжил он свой рассказ, — Юрий всерьез занялся всякого рода изобретениями.
— Какими, например?
— Ты весь день можешь слушать? — усмехнулся Роман. — У него самые разнообразные камеры, уже известные и самые новейшие. Если тебе действительно интересно, у меня есть брошюры, можешь почитать.
Брит улыбнулась.
— Значит, он изобретает, а ты испытываешь?
— Ты права. На сегодняшний день мой брат — президент компании, а я — держатель основного пакета акций, но у меня своя жизнь, и я ею доволен, понимаешь? Нет ничего неблагородного в том, чем я зарабатываю на жизнь. Только не вздумай наделять меня всякими там чертами, которых у меня нет и в помине. Если разобраться, я ужасный эгоист. Иначе я жил бы с семьей в Нью-Йорке и участвовал бы в семейном бизнесе. В общем, я паршивая овца.
Брит почувствовала, что в его словах был некий скрытый смысл, и подумала, что хотела бы знать о нем больше. Он говорил о своей семье. А были женщины в его жизни? Ей было трудно представить, чтобы хоть одна женщина не поддалась его обаянию.
Не из-за бывшей ли жены или невесты он оставил Восточное побережье и свою семью и переехал в Солт-Лейк?
Набравшись смелости. Брит спросила:
— Ты, видимо, не очень-то хочешь распространяться о других сторонах твоей жизни. Похоже, любого, кто надеется на какие-либо взаимоотношения с тобой, ждет разочарование.
— Можно сказать и так, — негромко, загадочно проговорил он.
— Ну, как бы там ни было, — голос ее дрогнул, — ты из редкой породы людей. Мне остается лишь благодарить Бога, что такие люди, как ты, существуют, — люди, готовые положить жизнь за ближнего.
Роман стоял, опустив руку на бедро. Он был так хорош собой, что у Брит сжалось горло.
— Ценю твою благодарность, Брит, но давай закроем эту тему и поедем к тебе.
Она кивнула, тщетно пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами.
— Мы попросим освободить твою квартиру от вещей, а ключи от нее передадим владельцу дома. Поехали?
По дороге в гараж Роман прихватил со стула дорожную сумку.
— Что в ней? — спросила Брит, когда они уже сидели в машине и он нажал на пульт дистанционного управления, чтобы открыть ворота гаража.
— Некоторые приспособления, которые я собираюсь установить в твоей квартире, пока она будет пустовать. Если Бэрд попытается в нее вломиться, у нас будет запись на пленке.
Брит посмотрела на его красивый профиль, но ничего не смогла прочитать на этом невозмутимом лице.
— Держу пари, твой дом начинен подобными штучками.
В ответ только рев мотора.
— Роман? — окликнула она.
— Видишь ли, этой ночью ты закричала достаточно громко, я услышал твой крик без всякой электроники. — Он удивительно легко читал ее мысли. — Надеюсь, ты скоро начнешь ощущать себя в безопасности и ночные кошмары больше не будут тревожить тебя.
Она снова почувствовала себя виноватой и пробормотала:
— Извини.
— Хватит извиняться. Если тебе станет от этого легче, могу сказать, что я не спал, обдумывал твой случай.
Он вывел машину с подъездной аллеи, и они тронулись в путь.
— Когда же ты спишь?
— Когда испытываю потребность в сне. Не беспокойся за меня.
— Знаешь, мне кажется, что ты что-то от меня скрываешь. Лучше бы ты сказал мне. Лучше знать, чем просто сидеть вот так и ломать голову над тем, что же все-таки ты скрываешь.
— Ну хорошо, — пробормотал Роман. — Один мой коллега из нью-йоркского отделения городской полиции кое-что накопал для меня. В три утра сегодня я получил от него факс. Он подтвердил то, о чем Бэрд пишет в своем первом письме: действительно он провел некоторое время в Бретани. Некий Глен Бэрд, из Индианы, был в поездке по Испании, Северной Африке и Франции летом девяносто второго года. Маршрут проходил через Бретань.
Брит! Ты ведь хотела знать правду, так почему же ты боишься того, что он тебе расскажет?
— Осенью 1994 года, проживая в штате Теннесси, он предпринял еще одно путешествие — в Южную Америку. А раньше, в 1988 году, живя в Оклахоме, он ездил в Калифорнию на побережье. Каждый раз путешествовал с разными туристическими группами.
— Он жил во всех этих местах? — вырвалось у Брит.
— Да. И каждый раз менял работу: то работал на железной дороге, то в грузовой компании, то на заводе.
— Так что же ты думаешь? Роман слегка замялся.
— У меня такое ощущение, что он отправляется в эти поездки в поисках женщин. По-видимому, он никогда не пользовался успехом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16