Делать это становилось все сложнее, потому что сердце ее начинало бешено биться. Он знает, что она не спит, или хочет разбудить ее?
Алекс продолжал целовать Николь, продвигаясь выше, к ее шее. Его рука скользила по ее телу, и Николь поняла, что больше не может притворяться спящей. Наступило время «проснуться». Она вытянула ноги и слегка пошевелила плечами, делая вид, что потягивается. Алекс перевернул Николь на спину, продолжая целовать ее.
– Думаю, больше сорочка тебе не понадобится. Теперь тебя буду согревать я, – хрипло прошептал он, стягивая с нее ночную рубашку.
Николь на секунду села и подняла руки, помогая ему. Алекс отбросил шелк в сторону. И они впервые оказались обнаженными в объятиях друг друга.
В действительности все оказалось в тысячу раз лучше, чем Николь воображала себе. Николь с радостью приняла Алекса в свои объятия, целуя в ответ на его поцелуи. Сейчас уже не надо сдерживать себя. Пусть Алексу не нужно ее сердце, зато она может щедро дарить ему свое тело.
Когда Николь снова проснулась, уже рассвело.
В шатре было два окна, через которые в комнату лились яркие лучи солнечного света.
Николь спрыгнула с дивана и потянулась за халатом. В эту минуту она чувствовала себя совершенно другой женщиной, сегодняшняя ночь полностью изменила ее. Еще вчера она и не представляла, что мужчина может быть таким нежным и терпеливым и что он способен доставить ей поистине райское наслаждение.
Это было так не похоже на ее прошлый опыт, даже с отцом Дэна, хоть она и считала, что безумно в него влюблена. Пит принес ей только разочарование и боль, оставив к тому же с ребенком на руках.
Сейчас перед ними такой проблемы не возникало: Алекс хотел детей, она тоже.
На улице стояли столик и два стула на мягком ковре. Алекс пил чай и любовался небом.
– Доброе утро. Ты рано поднялась, – сказал он, улыбаясь, заметив Николь. – Я думал, ты будешь спать допоздна.
– Жаль, что ты не разбудил меня раньше. Я так хотела посмотреть восход солнца от начала до конца, – улыбнулась она в ответ.
– Завтра посмотришь. Не хочешь чаю? Завтрак подадут где-то через полчаса.
– Да, выпью чашечку, но сначала умоюсь. А ты уже побрился, как я вижу.
Алекс провел рукой по подбородку.
– Я решил, что тебе не понравится колючая щетина.
Когда Николь вернулась, почистив зубы и причесав волосы, Алекс налил ей чашку чаю.
– Итак, миссис Страфален, расскажите мне, как вам понравилась наша первая ночь в пустыне?
От улыбки на его лице и воспоминаний о том, что происходило ночью в шатре, краска прилила к щекам Николь.
– Это было… удивительно.
– Я не уверен, что понимаю: удивительно хорошо или плохо?
Николь смотрела ему прямо в глаза.
– Это было намного лучше, чем я ожидала.
Однако мне еще нужно научиться, как доставлять удовольствие тебе. Я не такая специалистка в этом деле, как большинство женщин моего возраста. Мне не хватает практики.
Следующим вечером, после ужина, Алекс предложил прогуляться. Ночь озарял яркий свет луны, так что даже были видны рисунки на дюнах, сделанные ветром.
– Здесь звезды ярче, чем я когда-либо видела, сказала Николь. – Наверное, потому, что воздух такой чистый. Как жалко, что дети в городах никогда не узнают, какими на самом деле бывают звезды.
– Ты так свернешь себе шею. Попробуй смотреть на них лежа.
Взяв ее за руку, Алекс повел Николь к пескам.
Сняв пиджак, он расстелил его для Николь.
– Ты замерзнешь, – протестовала она.
– За пять минут вряд ли. – Алекс опустился на песок и притянул Николь к себе.
Это было необыкновенно: лежать на его плече и смотреть в бесконечное небо, на бесчисленные яркие звезды, такие далекие, сверкающие в таинственной пустоте.
– Не знаю, почему меня не увлекает идея космических путешествий. Дэн мечтает попасть в космос, ты, я думаю, тоже, – сказала Николь шепотом, боясь нарушить тишину.
– Да нет, совсем нет. В данный момент меня привлекаешь только ты. – Алекс склонился над Николь. – Я хочу тебя, – прошептал он яростно.
На минуту его слова застали Николь врасплох.
Но в этом было что-то увлекательное и вместе с тем примитивное – заниматься любовью под открытым небом, под мерцающими звездами.
Николь обняла его за шею.
– Тогда возьми меня. Я твоя.
Когда они шли домой, Николь все это казалось похожим на сон. Неужели она только что занималась сексом в пустыне с человеком, который хочет ее, но совсем не любит? И как долго может продлиться их страсть, если с его стороны нет настоящего глубокого чувства?
Уже лежа в постели, Алекс не стал тушить свечу на своей стороне. Взяв Николь за руку, он проговорил:
– Внешность обманчива. Ты выглядишь холодной и уравновешенной, но я всегда знал, что это не так, и подозревал, какая ты страстная женщина. Устала?
– Не очень. – Николь едва заметно улыбнулась. – Почему ты спрашиваешь?
– Потому что сейчас я хочу, чтобы ты показала мне, что знаешь о сексе. А всему оставшемуся я тебя научу.
* * *
Вернувшись из короткого свадебного путешествия, Николь и Алекс обнаружили, что Керси прикладывал все усилия, чтобы занять Дэна, и не давал ему скучать ни минуты. Кроме поездки в Джайсалмер, он организовал для него уроки верховой езды, а по вечерам они вместе смотрели видеофильмы.
Дэну нравилось буквально все, но время летело быстро, и вскоре его каникулы подошли к концу. Нужно было лететь обратно, в Англию.
– А я не могу пойти в школу тут? Неужели мне так нужно возвращаться? – спрашивал Дэн Николь и Алекса.
– Боюсь, это и в самом деле необходимо, – сказала Николь. – Дедушка очень много сделал для того, чтобы ты поступил в Марсден. И он будет очень расстроен, если ты оттуда уйдешь. К тому же не так-то просто будет устроить тебя в здешнюю школу, да и программа тут совсем другая.
– Ну и что из того? – огрызнулся Дэн, но тут же опустил глаза, встретив взгляд Алекса. – Прости.
Николь положила руку ему на плечо.
– Понимаю, что ты чувствуешь, сынок, но не надо расстраиваться. На следующих каникулах, уже к Пасхе, ты снова приедешь сюда.
Позже, когда они были вдвоем с Алексом, Николь сказала:
– Я восхищена тем, как ты можешь утихомирить Дэна одним взглядом. Но в принципе, по сравнению со многими своими сверстниками, он очень послушный мальчик.
– Да, он отличный парень, – согласился Алекс. Я не буду строгим отчимом, но не позволю ему грубить тебе. Знаешь, может, ему будет легче уехать отсюда, если мы отправимся все вместе?
– Вместе? Но я еще слишком мало работаю, чтобы просить принца об отпуске.
– Я попрошу за тебя. Керси мне не откажет, тем более если я скажу, что хочу представить тебя своим родителям.
– Наверное, тебе стоило сделать это перед свадьбой, – нахмурилась Николь. – Уверена, их удивит столь спешное бракосочетание.
Алекс обхватил ее лицо ладонями.
– Мне не терпелось заполучить тебя. -Его глаза горели желанием, когда он запустил пальцы в густые волосы Николь, потом наклонил голову и жадно поцеловал ее. – Ты ведь отказалась бы переспать со мной, если бы мы не были женаты? прошептал он прямо ей в ухо.
– Не знаю. Ты меня не спрашивал.
– А сейчас мне и не нужно спрашивать. Достаточно просто сделать вот так…
Алекс говорил, расстегивая пуговицы на блузке Николь, отбрасывая ее, а затем и бюстгальтер в сторону. Николь закрыла глаза и отдалась его нежным рукам и губам. Когда они оставались наедине, он мог делать все, что хотел, и это было как раз тем, чего хотела она сама. Николь и в голову не приходило сопротивляться ему.
Но потом, засыпая, она сотни раз мучилась мыслью, что Алекс так страстно занимался с ней любовью только потому, что у него давно не было женщин. В этом свете его желание казалось уже менее романтичным.
Глава 8
Когда самолет приземлился в столице Шотландии, в аэропорту их встречали родители Алекса, к которым следовало обращаться «мистер и мадам Страфален».
– Ты не волнуйся, – говорил Алекс Николь. Они очень милые люди.
Вообще-то Николь редко волновалась, она всегда умела держать себя в руках. Но сейчас ей было нелегко, потому что ее жизнь и жизнь этой семьи были кардинально противоположны.
Как воспримут ее родители Алекса?
Даже если бы Николь приехала одна, она без труда узнала бы отца и мать Алекса. Отец и сын были очень похожи: одинакового роста, крепкого телосложения. У мистера Страфалена были такие же густые волосы, правда уже седые.
Мадам Страфален, тоже седая и высокая, обнялась с сыном. Николь и Дэн пока стояли в стороне. Потом Алекс повернулся и представил их своим родителям.
– Это моя жена, Николь. А это мой пасынок, Дэн.
– Мы так давно ждали этого момента. – Тепло улыбаясь, мать Алекса пожала руку Николь. Привет, Дэн. – Она подала руку и ему. Потом ее муж обменялся рукопожатиями с ними обоими.
Они оказались не из тех, кто сразу же бросается целовать незнакомых людей, пусть даже новоиспеченных родственников, что Николь сразу же оценила. Она не любила слащавых сцен с объятиями и поцелуями. Это как раз ей очень не нравилось в Розмари, которая бурно выражала свои чувства при встрече, измазывая знакомых помадой, а дома высказывалась обо всех весьма нелестно.
У Страфаленов был большой старомодный «бентли».
– Вы должны сесть со мной, Николь, – сказал мистер Страфален.
Николь больше привыкла к тому, что мужчины садились на передние сиденья, оставляя женщин болтать о своем. Николь казалось, что она бы чувствовала себя уютнее со своей свекровью, чем со строгим главой семейства, продолжателем целого рода. Но она волновалась напрасно. Страфален говорил большей частью сам, рассказывал о местах, по которым они проезжали, вспоминал о том, как он путешествовал по свету во времена своей молодости.
Примерно через час машина остановилась, и их глазам открылся великолепный дом. Хотя скорее его можно было назвать замком. Он выглядел еще более впечатляюще, чем Николь представляла его по рассказам Алекса.
К огромному восторгу Дэна, ему отвели комнату в одной из башен, ту самую комнату, где спал Алекс, когда был маленьким.
После обеда Алекс повел Николь и Дэна показывать им дом и окрестности. Дэна особенно впечатлил рассказ о том, что в старой части замка раньше была темница, где заключенные отбывали наказание в положении стоя.
Для Николь это было печальным напоминанием о кровавом прошлом. Ее больше привлекали накидки и покрывала ручной работы, вышитые женами и дочерьми рода Страфаленов за долгие годы.
Когда они гуляли по саду, небо быстро потемнело, набежали тучи и пошел дождь. Вскоре сгустились сумерки, и стало совсем темно. Все трое вернулись в дом.
Николь оставила Алекса и Дэна в комнате, которая теперь опять стала детской, и пошла принимать душ, чтобы потом снова присоединиться к свекрови и свекру.
– Итак, что ты о ней думаешь?
Старший Страфален только что вошел в спальню. У него не было возможности поговорить с женой наедине с тех пор, как они приехали из аэропорта.
– Это все как-то странно. Я говорю не только о Николь. О них обоих, – задумчиво сказала она. Николь мне симпатична. А тебе?
– Тоже. Очень красивые ноги, хорошо одевается… не слишком много косметики. К тому же производит впечатление интеллигентной женщины.
А что ты находишь странным?
– То, как они обмениваются взглядами. He сколько раз во время обеда я видела, как Николь смотрит на Алекса и как он смотрит на нее. Но это совсем не похоже на взгляды молодоженов.
– А чего ты ожидала, учитывая их возраст? Им же не двадцать.
– Милый, любовь всегда остается любовью. В Николь есть что-то… – она подбирала нужные слова, – какая-то замкнутость. Она как будто все время настороже. Я понимаю, все нервничают, знакомясь с родителями своей второй половины, но тут дело не только в этом.
– Ты все время подмечаешь мелочи, на которые я даже не обращаю внимания, – сказал муж с теплой улыбкой.
– Конечно, взглядов ты не подметил. А вот зато красивые ноги – это да, – улыбнулась она. – А если серьезно, Йан, я не могу этого понять. Ладно Николь, она напряжена и нервничает, но вот наш сын… Я слишком хорошо знаю Алекса. Его что-то беспокоит.
– Даже если и так, это их дело, а не наше. Мне очень понравился мальчишка.
– Да, он милый. Чудесные манеры и отличное чувство юмора. Я полагала, что у Николь не было достаточно времени, чтобы дать ему хорошее воспитание, раз уж она растила его одна. Не знаю, как бы я справилась в такой ситуации. Надеюсь… – Она остановилась, нахмурив брови.
– Что? – не терпелось услышать мужу. Он был более приземленным человеком, не таким чувствительным, как жена. И хоть Мэри иногда делала из мухи слона, все же интуиция никогда ее не обманывала. И если сейчас ей чудится что-то странное в браке сына, то, значит, у нее есть на то основания.
– Надеюсь, что Алекс женился на Николь не из рыцарских побуждений. Ей очень трудно одной воспитывать сына, да и мальчику как никогда сейчас нужна поддержка отца или мужчины, который его заменит. А Алекс, ты и сам понимаешь, до сих пор винит себя в смерти Нуалы. Полагаю, он женился не для того, чтобы искупить свою вину…
– Не думаю. Николь не похожа на бедную слабую женщину, которая едва сводит концы с концами. Она чертовски привлекательна и очень талантлива.
– Да, я знаю. Но она слишком ранима, есть в ней что-то такое трогательное и хрупкое, а в Алексе чересчур развиты инстинкты мужчины-защитника, который готов охранять и беречь. Он унаследовал это от тебя, – добавила она нежно.
– Не знаю, не знаю. Но, по-моему, у него достаточно здравого смысла, чтобы жениться, повинуясь не только импульсу, – проговорил отец Алекса. – И он много раз видел, как люди женятся и в тот же год разводятся. Алекс наверняка хорошо все обдумал, принимая это решение. Помнишь, за обедом Николь сказала, что теперь влюблена в Индию? Это тоже, наверное, возвысило ее в глазах Алекса. У нее не было бы шансов, если бы она не разделила глубокую любовь Алекса к этой стране.
– Да, конечно. Но в любви не может и не должно быть никаких условий. И меня очень расстроит, если они так не считают.
– Алекс любил Нуалу, – напомнил Йан жене. И тебя это тоже беспокоило.
– Да, потому что они были так молоды. Я считаю, что в столь юном возрасте человек еще не готов к браку. Что бы из этого вышло, мы никогда не узнаем, – вздохнула она. – Я очень хочу, чтобы Алекс и Николь были счастливы. Разделить свою жизнь с достойным человеком – это так здорово.
– Я с тобой полностью согласен, любимая. Он нежно похлопал ее по плечу, направляясь в ванную. – У тебя и без того достаточно хлопот, не ломай себе голову еще и над проблемами сына и невестки. Они сами разберутся. Время все расставит на свои места. А они в любом случае с нами ненадолго. Так почему бы не провести это время с удовольствием?
– Ты прав. Мы именно так и поступим.
Но когда муж ушел в ванную, Мэри Страфален снова вернулась мыслями ко второму браку сына, к браку, которого она ждала с тех пор, как ему исполнилось тридцать. Какое-то смутное чувство беспокоило ее. Заветное желание сбылось, но все-таки что-то было не так, как хотелось бы. Если бы ей удалось поговорить с Николь или Алексом наедине, она выяснила бы, в чем дело.
Вечером после ужина Николь и ее свекровь направились в библиотеку, где мужчины уже пили кофе.
– Моя дочь Дженни без ума от балета, – рассказывала Мэри Страфален. – Она прислала мне кассету с записью и сказала по телефону, что мы непременно должны это посмотреть. Я подумала, что мы можем устроить просмотр сегодня вечером. Вы любите балет?
– Да, люблю, но я видела не очень много.
Мэри Страфален рассказала о своих планах всем остальным.
– О господи, мужчины в колготках, – скривился ее муж.
– Перестань, Йан. Ты все равно уснешь. – Она вставила кассету в магнитофон и села в кресло. Спектакль называется «Зизи, я люблю тебя». Это о знаменитой танцовщице Зизи Жанмэйер и ее муже, Ролане Пети, одном из величайших хореографов мира, – рассказывала она Дэну, который сидел рядом. – Они встретились в девятилетнем возрасте и вместе учились в балетной школе в Париже. Когда записывали этот сюжет, им исполнилось по семьдесят четыре года, но они все равно оставались на удивление в хорошей форме.
Николь смотрела на сына и пыталась угадать, не скучает ли он. Дэн уже несколько часов подряд провел в обществе взрослых, и сейчас ему наверняка хотелось укрыться в своей комнате и войти в Интернет. Ей и самой уже не терпелось отправиться спать. Страфалены очень милые и приветливые люди, но Николь чувствовала себя уставшей.
На кассете шел фрагмент из «Кармен». После этого балета Зизи и Ролан прославились на весь мир, стали получать приглашения из Голливуда. В финале фильма они танцевали вдвоем в декорациях ночного клуба. Зизи была на каблуках, но все равно выглядела миниатюрной по сравнению с мужем. Короткая стрижка только подчеркивала ее изящные черты. Муж смотрел на нее взглядом, в котором светилась любовь. Было ясно, что даже спустя столько лет он все еще очарован ею, как и полвека назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Алекс продолжал целовать Николь, продвигаясь выше, к ее шее. Его рука скользила по ее телу, и Николь поняла, что больше не может притворяться спящей. Наступило время «проснуться». Она вытянула ноги и слегка пошевелила плечами, делая вид, что потягивается. Алекс перевернул Николь на спину, продолжая целовать ее.
– Думаю, больше сорочка тебе не понадобится. Теперь тебя буду согревать я, – хрипло прошептал он, стягивая с нее ночную рубашку.
Николь на секунду села и подняла руки, помогая ему. Алекс отбросил шелк в сторону. И они впервые оказались обнаженными в объятиях друг друга.
В действительности все оказалось в тысячу раз лучше, чем Николь воображала себе. Николь с радостью приняла Алекса в свои объятия, целуя в ответ на его поцелуи. Сейчас уже не надо сдерживать себя. Пусть Алексу не нужно ее сердце, зато она может щедро дарить ему свое тело.
Когда Николь снова проснулась, уже рассвело.
В шатре было два окна, через которые в комнату лились яркие лучи солнечного света.
Николь спрыгнула с дивана и потянулась за халатом. В эту минуту она чувствовала себя совершенно другой женщиной, сегодняшняя ночь полностью изменила ее. Еще вчера она и не представляла, что мужчина может быть таким нежным и терпеливым и что он способен доставить ей поистине райское наслаждение.
Это было так не похоже на ее прошлый опыт, даже с отцом Дэна, хоть она и считала, что безумно в него влюблена. Пит принес ей только разочарование и боль, оставив к тому же с ребенком на руках.
Сейчас перед ними такой проблемы не возникало: Алекс хотел детей, она тоже.
На улице стояли столик и два стула на мягком ковре. Алекс пил чай и любовался небом.
– Доброе утро. Ты рано поднялась, – сказал он, улыбаясь, заметив Николь. – Я думал, ты будешь спать допоздна.
– Жаль, что ты не разбудил меня раньше. Я так хотела посмотреть восход солнца от начала до конца, – улыбнулась она в ответ.
– Завтра посмотришь. Не хочешь чаю? Завтрак подадут где-то через полчаса.
– Да, выпью чашечку, но сначала умоюсь. А ты уже побрился, как я вижу.
Алекс провел рукой по подбородку.
– Я решил, что тебе не понравится колючая щетина.
Когда Николь вернулась, почистив зубы и причесав волосы, Алекс налил ей чашку чаю.
– Итак, миссис Страфален, расскажите мне, как вам понравилась наша первая ночь в пустыне?
От улыбки на его лице и воспоминаний о том, что происходило ночью в шатре, краска прилила к щекам Николь.
– Это было… удивительно.
– Я не уверен, что понимаю: удивительно хорошо или плохо?
Николь смотрела ему прямо в глаза.
– Это было намного лучше, чем я ожидала.
Однако мне еще нужно научиться, как доставлять удовольствие тебе. Я не такая специалистка в этом деле, как большинство женщин моего возраста. Мне не хватает практики.
Следующим вечером, после ужина, Алекс предложил прогуляться. Ночь озарял яркий свет луны, так что даже были видны рисунки на дюнах, сделанные ветром.
– Здесь звезды ярче, чем я когда-либо видела, сказала Николь. – Наверное, потому, что воздух такой чистый. Как жалко, что дети в городах никогда не узнают, какими на самом деле бывают звезды.
– Ты так свернешь себе шею. Попробуй смотреть на них лежа.
Взяв ее за руку, Алекс повел Николь к пескам.
Сняв пиджак, он расстелил его для Николь.
– Ты замерзнешь, – протестовала она.
– За пять минут вряд ли. – Алекс опустился на песок и притянул Николь к себе.
Это было необыкновенно: лежать на его плече и смотреть в бесконечное небо, на бесчисленные яркие звезды, такие далекие, сверкающие в таинственной пустоте.
– Не знаю, почему меня не увлекает идея космических путешествий. Дэн мечтает попасть в космос, ты, я думаю, тоже, – сказала Николь шепотом, боясь нарушить тишину.
– Да нет, совсем нет. В данный момент меня привлекаешь только ты. – Алекс склонился над Николь. – Я хочу тебя, – прошептал он яростно.
На минуту его слова застали Николь врасплох.
Но в этом было что-то увлекательное и вместе с тем примитивное – заниматься любовью под открытым небом, под мерцающими звездами.
Николь обняла его за шею.
– Тогда возьми меня. Я твоя.
Когда они шли домой, Николь все это казалось похожим на сон. Неужели она только что занималась сексом в пустыне с человеком, который хочет ее, но совсем не любит? И как долго может продлиться их страсть, если с его стороны нет настоящего глубокого чувства?
Уже лежа в постели, Алекс не стал тушить свечу на своей стороне. Взяв Николь за руку, он проговорил:
– Внешность обманчива. Ты выглядишь холодной и уравновешенной, но я всегда знал, что это не так, и подозревал, какая ты страстная женщина. Устала?
– Не очень. – Николь едва заметно улыбнулась. – Почему ты спрашиваешь?
– Потому что сейчас я хочу, чтобы ты показала мне, что знаешь о сексе. А всему оставшемуся я тебя научу.
* * *
Вернувшись из короткого свадебного путешествия, Николь и Алекс обнаружили, что Керси прикладывал все усилия, чтобы занять Дэна, и не давал ему скучать ни минуты. Кроме поездки в Джайсалмер, он организовал для него уроки верховой езды, а по вечерам они вместе смотрели видеофильмы.
Дэну нравилось буквально все, но время летело быстро, и вскоре его каникулы подошли к концу. Нужно было лететь обратно, в Англию.
– А я не могу пойти в школу тут? Неужели мне так нужно возвращаться? – спрашивал Дэн Николь и Алекса.
– Боюсь, это и в самом деле необходимо, – сказала Николь. – Дедушка очень много сделал для того, чтобы ты поступил в Марсден. И он будет очень расстроен, если ты оттуда уйдешь. К тому же не так-то просто будет устроить тебя в здешнюю школу, да и программа тут совсем другая.
– Ну и что из того? – огрызнулся Дэн, но тут же опустил глаза, встретив взгляд Алекса. – Прости.
Николь положила руку ему на плечо.
– Понимаю, что ты чувствуешь, сынок, но не надо расстраиваться. На следующих каникулах, уже к Пасхе, ты снова приедешь сюда.
Позже, когда они были вдвоем с Алексом, Николь сказала:
– Я восхищена тем, как ты можешь утихомирить Дэна одним взглядом. Но в принципе, по сравнению со многими своими сверстниками, он очень послушный мальчик.
– Да, он отличный парень, – согласился Алекс. Я не буду строгим отчимом, но не позволю ему грубить тебе. Знаешь, может, ему будет легче уехать отсюда, если мы отправимся все вместе?
– Вместе? Но я еще слишком мало работаю, чтобы просить принца об отпуске.
– Я попрошу за тебя. Керси мне не откажет, тем более если я скажу, что хочу представить тебя своим родителям.
– Наверное, тебе стоило сделать это перед свадьбой, – нахмурилась Николь. – Уверена, их удивит столь спешное бракосочетание.
Алекс обхватил ее лицо ладонями.
– Мне не терпелось заполучить тебя. -Его глаза горели желанием, когда он запустил пальцы в густые волосы Николь, потом наклонил голову и жадно поцеловал ее. – Ты ведь отказалась бы переспать со мной, если бы мы не были женаты? прошептал он прямо ей в ухо.
– Не знаю. Ты меня не спрашивал.
– А сейчас мне и не нужно спрашивать. Достаточно просто сделать вот так…
Алекс говорил, расстегивая пуговицы на блузке Николь, отбрасывая ее, а затем и бюстгальтер в сторону. Николь закрыла глаза и отдалась его нежным рукам и губам. Когда они оставались наедине, он мог делать все, что хотел, и это было как раз тем, чего хотела она сама. Николь и в голову не приходило сопротивляться ему.
Но потом, засыпая, она сотни раз мучилась мыслью, что Алекс так страстно занимался с ней любовью только потому, что у него давно не было женщин. В этом свете его желание казалось уже менее романтичным.
Глава 8
Когда самолет приземлился в столице Шотландии, в аэропорту их встречали родители Алекса, к которым следовало обращаться «мистер и мадам Страфален».
– Ты не волнуйся, – говорил Алекс Николь. Они очень милые люди.
Вообще-то Николь редко волновалась, она всегда умела держать себя в руках. Но сейчас ей было нелегко, потому что ее жизнь и жизнь этой семьи были кардинально противоположны.
Как воспримут ее родители Алекса?
Даже если бы Николь приехала одна, она без труда узнала бы отца и мать Алекса. Отец и сын были очень похожи: одинакового роста, крепкого телосложения. У мистера Страфалена были такие же густые волосы, правда уже седые.
Мадам Страфален, тоже седая и высокая, обнялась с сыном. Николь и Дэн пока стояли в стороне. Потом Алекс повернулся и представил их своим родителям.
– Это моя жена, Николь. А это мой пасынок, Дэн.
– Мы так давно ждали этого момента. – Тепло улыбаясь, мать Алекса пожала руку Николь. Привет, Дэн. – Она подала руку и ему. Потом ее муж обменялся рукопожатиями с ними обоими.
Они оказались не из тех, кто сразу же бросается целовать незнакомых людей, пусть даже новоиспеченных родственников, что Николь сразу же оценила. Она не любила слащавых сцен с объятиями и поцелуями. Это как раз ей очень не нравилось в Розмари, которая бурно выражала свои чувства при встрече, измазывая знакомых помадой, а дома высказывалась обо всех весьма нелестно.
У Страфаленов был большой старомодный «бентли».
– Вы должны сесть со мной, Николь, – сказал мистер Страфален.
Николь больше привыкла к тому, что мужчины садились на передние сиденья, оставляя женщин болтать о своем. Николь казалось, что она бы чувствовала себя уютнее со своей свекровью, чем со строгим главой семейства, продолжателем целого рода. Но она волновалась напрасно. Страфален говорил большей частью сам, рассказывал о местах, по которым они проезжали, вспоминал о том, как он путешествовал по свету во времена своей молодости.
Примерно через час машина остановилась, и их глазам открылся великолепный дом. Хотя скорее его можно было назвать замком. Он выглядел еще более впечатляюще, чем Николь представляла его по рассказам Алекса.
К огромному восторгу Дэна, ему отвели комнату в одной из башен, ту самую комнату, где спал Алекс, когда был маленьким.
После обеда Алекс повел Николь и Дэна показывать им дом и окрестности. Дэна особенно впечатлил рассказ о том, что в старой части замка раньше была темница, где заключенные отбывали наказание в положении стоя.
Для Николь это было печальным напоминанием о кровавом прошлом. Ее больше привлекали накидки и покрывала ручной работы, вышитые женами и дочерьми рода Страфаленов за долгие годы.
Когда они гуляли по саду, небо быстро потемнело, набежали тучи и пошел дождь. Вскоре сгустились сумерки, и стало совсем темно. Все трое вернулись в дом.
Николь оставила Алекса и Дэна в комнате, которая теперь опять стала детской, и пошла принимать душ, чтобы потом снова присоединиться к свекрови и свекру.
– Итак, что ты о ней думаешь?
Старший Страфален только что вошел в спальню. У него не было возможности поговорить с женой наедине с тех пор, как они приехали из аэропорта.
– Это все как-то странно. Я говорю не только о Николь. О них обоих, – задумчиво сказала она. Николь мне симпатична. А тебе?
– Тоже. Очень красивые ноги, хорошо одевается… не слишком много косметики. К тому же производит впечатление интеллигентной женщины.
А что ты находишь странным?
– То, как они обмениваются взглядами. He сколько раз во время обеда я видела, как Николь смотрит на Алекса и как он смотрит на нее. Но это совсем не похоже на взгляды молодоженов.
– А чего ты ожидала, учитывая их возраст? Им же не двадцать.
– Милый, любовь всегда остается любовью. В Николь есть что-то… – она подбирала нужные слова, – какая-то замкнутость. Она как будто все время настороже. Я понимаю, все нервничают, знакомясь с родителями своей второй половины, но тут дело не только в этом.
– Ты все время подмечаешь мелочи, на которые я даже не обращаю внимания, – сказал муж с теплой улыбкой.
– Конечно, взглядов ты не подметил. А вот зато красивые ноги – это да, – улыбнулась она. – А если серьезно, Йан, я не могу этого понять. Ладно Николь, она напряжена и нервничает, но вот наш сын… Я слишком хорошо знаю Алекса. Его что-то беспокоит.
– Даже если и так, это их дело, а не наше. Мне очень понравился мальчишка.
– Да, он милый. Чудесные манеры и отличное чувство юмора. Я полагала, что у Николь не было достаточно времени, чтобы дать ему хорошее воспитание, раз уж она растила его одна. Не знаю, как бы я справилась в такой ситуации. Надеюсь… – Она остановилась, нахмурив брови.
– Что? – не терпелось услышать мужу. Он был более приземленным человеком, не таким чувствительным, как жена. И хоть Мэри иногда делала из мухи слона, все же интуиция никогда ее не обманывала. И если сейчас ей чудится что-то странное в браке сына, то, значит, у нее есть на то основания.
– Надеюсь, что Алекс женился на Николь не из рыцарских побуждений. Ей очень трудно одной воспитывать сына, да и мальчику как никогда сейчас нужна поддержка отца или мужчины, который его заменит. А Алекс, ты и сам понимаешь, до сих пор винит себя в смерти Нуалы. Полагаю, он женился не для того, чтобы искупить свою вину…
– Не думаю. Николь не похожа на бедную слабую женщину, которая едва сводит концы с концами. Она чертовски привлекательна и очень талантлива.
– Да, я знаю. Но она слишком ранима, есть в ней что-то такое трогательное и хрупкое, а в Алексе чересчур развиты инстинкты мужчины-защитника, который готов охранять и беречь. Он унаследовал это от тебя, – добавила она нежно.
– Не знаю, не знаю. Но, по-моему, у него достаточно здравого смысла, чтобы жениться, повинуясь не только импульсу, – проговорил отец Алекса. – И он много раз видел, как люди женятся и в тот же год разводятся. Алекс наверняка хорошо все обдумал, принимая это решение. Помнишь, за обедом Николь сказала, что теперь влюблена в Индию? Это тоже, наверное, возвысило ее в глазах Алекса. У нее не было бы шансов, если бы она не разделила глубокую любовь Алекса к этой стране.
– Да, конечно. Но в любви не может и не должно быть никаких условий. И меня очень расстроит, если они так не считают.
– Алекс любил Нуалу, – напомнил Йан жене. И тебя это тоже беспокоило.
– Да, потому что они были так молоды. Я считаю, что в столь юном возрасте человек еще не готов к браку. Что бы из этого вышло, мы никогда не узнаем, – вздохнула она. – Я очень хочу, чтобы Алекс и Николь были счастливы. Разделить свою жизнь с достойным человеком – это так здорово.
– Я с тобой полностью согласен, любимая. Он нежно похлопал ее по плечу, направляясь в ванную. – У тебя и без того достаточно хлопот, не ломай себе голову еще и над проблемами сына и невестки. Они сами разберутся. Время все расставит на свои места. А они в любом случае с нами ненадолго. Так почему бы не провести это время с удовольствием?
– Ты прав. Мы именно так и поступим.
Но когда муж ушел в ванную, Мэри Страфален снова вернулась мыслями ко второму браку сына, к браку, которого она ждала с тех пор, как ему исполнилось тридцать. Какое-то смутное чувство беспокоило ее. Заветное желание сбылось, но все-таки что-то было не так, как хотелось бы. Если бы ей удалось поговорить с Николь или Алексом наедине, она выяснила бы, в чем дело.
Вечером после ужина Николь и ее свекровь направились в библиотеку, где мужчины уже пили кофе.
– Моя дочь Дженни без ума от балета, – рассказывала Мэри Страфален. – Она прислала мне кассету с записью и сказала по телефону, что мы непременно должны это посмотреть. Я подумала, что мы можем устроить просмотр сегодня вечером. Вы любите балет?
– Да, люблю, но я видела не очень много.
Мэри Страфален рассказала о своих планах всем остальным.
– О господи, мужчины в колготках, – скривился ее муж.
– Перестань, Йан. Ты все равно уснешь. – Она вставила кассету в магнитофон и села в кресло. Спектакль называется «Зизи, я люблю тебя». Это о знаменитой танцовщице Зизи Жанмэйер и ее муже, Ролане Пети, одном из величайших хореографов мира, – рассказывала она Дэну, который сидел рядом. – Они встретились в девятилетнем возрасте и вместе учились в балетной школе в Париже. Когда записывали этот сюжет, им исполнилось по семьдесят четыре года, но они все равно оставались на удивление в хорошей форме.
Николь смотрела на сына и пыталась угадать, не скучает ли он. Дэн уже несколько часов подряд провел в обществе взрослых, и сейчас ему наверняка хотелось укрыться в своей комнате и войти в Интернет. Ей и самой уже не терпелось отправиться спать. Страфалены очень милые и приветливые люди, но Николь чувствовала себя уставшей.
На кассете шел фрагмент из «Кармен». После этого балета Зизи и Ролан прославились на весь мир, стали получать приглашения из Голливуда. В финале фильма они танцевали вдвоем в декорациях ночного клуба. Зизи была на каблуках, но все равно выглядела миниатюрной по сравнению с мужем. Короткая стрижка только подчеркивала ее изящные черты. Муж смотрел на нее взглядом, в котором светилась любовь. Было ясно, что даже спустя столько лет он все еще очарован ею, как и полвека назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14