И все-таки я надеюсь, что ты найдешь любовника и узнаешь силу страсти. И не превратишься в простую домохозяйку и мать. Во всяком случае, для этого еще не пришло время. О, моя дорогая, далеко не пришло!
Глаза Андры обычно спокойные, а сегодня упрямые, слегка потеплели. Она подошла к Флэку и, положив руки на его плечи, легонько поцеловала в щеку.
– Извини меня, Флэк. Знаю, что разочаровала тебя. Но жить буду так, как считаю нужным. Я торжественно поклялась Тревору два года назад. И ношу его кольцо. Он вложил столько труда, чтобы создать для меня дом. Теперь я должна ехать к нему.
– Но когда вы поженитесь, почему бы тебе не вернуться и не сделать еще один фильм?
– Потому что именно так и рушатся семьи. Ты же знаешь, что в киномире бесконечные разводы и расставания. А я хочу, чтобы мой брак был удачным, и отдам Тревору все.
Флэк застонал.
– И этот молодой человек готов принять такую жертву?
– Полагаю, Тревор не воспринимает это как жертву. Он ведь сам многое может мне дать. Поэтому говорить, что я чем-то жертвую, выходя за него замуж, просто оскорбительно. Возможно, там, в Кейптауне, он и не догадывается, какой шум подняли здесь, в Лондоне. Я послала ему несколько статей. Тревор упомянул о них в письмах, назвав новости интересными. Но ему нужна я. Он хочет, чтобы я бросила съемки и вышла за него замуж.
– Он сумасшедший. И ты тоже. Вы оба – абсолютно сумасшедшие, – только и смог сказать Флэк.
Андра отвернулась. Подошла к окну. Отодвинув занавеску, долго смотрела на садик на крыше, на раскаленное небо над Лондоном. Вскоре, думала она, над головой будет более яркое небо и горячее африканское солнце. Ее домом станет белый особняк в Кейптауне. Тревор так часто описывал его и даже прислал фотографию. Шумная жизнь в Лондоне сменится другой, более спокойной жизнью миссис Тревор Гудвин. Она никогда не попадет в Голливуд. Уже никогда не будет жужжания камер, горячего света юпитеров, похвал режиссера.
Будет ли она скучать без этого?
Нет, решила Андра. Странно, но все это можно оставить без сожаления.
Она состоялась как актриса, но не как женщина. Флэк прав. Она слишком сдержанна, слишком скромна. Но под маской спокойствия таился огонь, готовый разгореться. Поцелуи и объятия Тревора его разожгли. Андра поняла, что хотела этого. Стать его женой теперь казалось ей высшим блаженством. От Флэка она скрыла только одно. Ей вообще не следовало делать карьеру.
Нервно затягиваясь сигаретой, она смотрела в окно, за которым был сад, а мысли ее уже возвращались в прошлое.
Андра, или, как ее крестили, Александра, – потому что она родилась в один день с дочерью герцогини Кентской, – была единственным ребенком в семье служащего Джофри Ли, который большую часть жизни проработал в управлении гражданской авиации. Мать Андры, Дороти, была дочерью пастора. Андра в шутку говорила, что со временем станет ханжой, потому что в ее жилах течет кровь приходского священника. Родня отца имела какое-то отношение к сцене. В начале века его тетушка считалась известной актрисой.
Образование Андра получила в монастыре на южном побережье страны (хотя ее родители не были католиками, они ратовали за монастырское образование для девочек). В шестнадцать с половиной лет, окончив колледж, она начала учиться танцам, чтобы потом их преподавать. Но, почувствовав зов сцены, поступила в театральную школу.
В шестьдесят лет отец ушел на пенсию, семья жила в маленьком домике в Годалминге. Туда и пришло первое сообщение об успехах Андры.
Флэк Сэнки увидел ее в студенческом спектакле и понял, что это настоящий талант. Затем договорился о первой роли в театре. Через несколько месяцев начались съемки фильма, роль в котором ей тоже устроил Флэк. Затем с потрясающей быстротой она получила главную роль в «Бедной, маленькой, богатой девушке».
Но, к несчастью Флэка, еще играя в театре в Мидлэнде, на одной из вечеринок Андра встретила Тревора. Он приехал в отпуск из Южной Африки. Его яркая внешность и обаяние просто обезоружили Андру. В поведении Тревора чувствовалась уверенность, которую она нашла интригующей. Он являл собой образец мужского совершенства: короткие черные кудри, загорелое лицо и спокойная, с оттенком превосходства улыбка. Андра немедленно прозвала его римским императором и не преминула сказать Тревору, что в тоге он выглядел бы потрясающе. Кроме того, она ведь всегда мечтала выйти замуж за серьезного человека. Тревор казался ей более серьезным и искренним, чем многие мужчины, которых она знала. С ним она чувствовала себя в безопасности. Потребовалось совсем немного времени, чтобы перейти от восхищения Тревором к пылкой влюбленности.
После того как он признался, что любит ее так же, как она его, они проводили вместе все свободное время. После его возвращения в Южную Африку начали регулярно переписываться. Через год он прилетел и тотчас объявил, что его теперешнее положение позволяет им обручиться Он стал помощником управляющего в одной из самых известных в Кейптауне фирм под названием «Фелдаз Лимитед», которая импортировала почти все. Это был процветающий концерн, и новая работа давала Тревору зарплату в восемнадцать сотен фунтов в год.
Они хотели пожениться на Рождество, сразу же после помолвки, но обстоятельства сложились по-иному. Тревор получил телеграмму, в которой ему предлагали, прежде чем он вступит в новую должность, отправиться в кругосветное путешествие по делам фирмы. Оно могло продлиться почти год. А Андра получила большую роль в фильме.
Так их помолвка растянулась на два года. За это время Андра полюбила Тревора еще глубже и убедилась, что и он любит ее. Конечно, Тревор был менее импульсивен. Мягко, но убедительно он объяснил ей, что будет разумнее подождать, пока он вернется в Кейптаун из кругосветного путешествия.
Андру страшила мысль о разлуке, но она согласилась с его решением. Она помнила, как сказала ему:
– Боюсь, что ты встретишь более симпатичную девушку и бросишь меня.
Тогда он страстно поцеловал ее и ответил:
– Ты – единственная девушка, на которой я хочу жениться. Я не изменюсь, Андра.
И она поверила ему. Так Тревор стал единственным в ее жизни. Они постоянно обменивались любовными письмами. Это поддерживало свежесть и очарование страсти.
Несколько дней назад она получила из Кейптауна взволнованное письмо.
Тревор сообщал, что вернулся насовсем, получил повышение и пост управляющего компанией с окладом четыре тысячи фунтов в год, а поэтому просит ее немедленно приехать в Южную Африку и выйти за него замуж.
Андра, не колеблясь, ответила «да».
Понимала ли она, от чего отказывается? Девушка задавала себе этот вопрос, вглядываясь в разочарованное лицо Флэка. Нет, о своем решении она ничуть не жалела. Но по отношению к этому человеку, который помог ей получить все, Андра чувствовала себя неблагодарной.
Глядя на нее черными еврейскими глазами, Флэк спросил:
– Ты уверена, что действительно любишь этого человека? Вы так мало пробыли вместе. Возможно, это просто увлечение. Ты можешь однажды проснуться и обнаружить, что совершила ужасную ошибку.
– Не думаю, Флэк.
– Но постарайся представить это.
Она достала из пачки еще одну сигарету.
– Повторяю, я не думаю, что такое может случиться.
– Убежден, что ты преувеличиваешь его достоинства.
Андра слабо улыбнулась.
– Разве так не делают все? Нужно отдавать и брать. Но я не влюбленная школьница, могу тебя уверить. Мы с Тревором переписываемся уже долгое время.
У нас много общего.
Он вздохнул и протянул ей руку.
– Поклянись, что вернешься и продолжишь свою карьеру, если вдруг поймешь, что совершила ошибку.
Она глубоко затянулась сигаретой. Только теперь она впервые почувствовала страх. Слова Флэка приоткрыли перед ней неприятную перспективу. Конечно, будет более чем трагично, если она откажется от славы, богатства, а ее кумир окажется всего лишь колоссом на глиняных ногах. А вдруг ей станет скучно и грустно в качестве его жены? Возможно ли такое?
Она думала о Треворе и ей казалось, что он где-то рядом. Высокий, загорелый, любимый. Она представила, как он зажигает спичку и держит ее между большими ладонями, прежде чем прикурить сигарету. А какие взгляды он бросал на нее в переполненной комнате. Они говорили: «Я люблю тебя!» А как он вытаскивал шпильки из ее волос, наблюдая, как они рассыпаются по плечам, а потом прижимал локоны к губам.
– Ты божественная девушка! – шептал он.
Она помнила встречу со сводной сестрой Тревора, женщиной средних лет, его единственной оставшейся в живых родственницей. Его отец работал в Кейптауне, а мать-англичанка приехала туда после замужества. Так же, как сейчас это намеревалась сделать Андра. Грейс, дочь миссис Гудвин от первого брака, не вышла замуж и стала директрисой школы в Бексхилле. Они с братом были похожи лишь ростом и темным цветом волос. Тревор считал Грейс немножко занудой.
После помолвки они с Андрей поехали в Бексхилл, чтобы встретиться с Грейс, и пообедали там, как потом съязвил Тревор, в несколько натянутой обстановке.
Андре, впрочем, показалось, что она с этой властной женщиной отлично поладила. После ланча Грейс даже пригласила ее в спальню, чтобы показать фотографии маленького Тревора.
– Он был таким красивым малышом, – сказала она тогда. – Конечно, мои родители испортили его. Да и я тоже.
– Я не удивлена, – рассмеялась Андра.
Грейс посмотрела на девушку с симпатией.
– С ним вам придется бросить работу.
Андра поинтересовалась, почему, и Грейс объяснила, что у мужчин, избалованных родителями, обычно трудный характер. Рассмеявшись, Андра заверила, что сумеет удержать Тревора в узде.
Сейчас, слушая Флэка, Андра вспомнила слова Грейс Гудвин перед расставанием:
– Тревор – эгоист. Не позволяйте ему сесть себе на шею. Вы такая очаровательная…
После разговора с Грейс у Андры зародились сомнения, которые ее немного встревожили.
Кроме того, в письме, полученном сегодня утром, были странные строки.
Андра старалась, но не могла их забыть. Сначала он рассказал об их особняке под названием «Ля Пуансетт». У Андры будет четверо слуг. Ей не придется так много заниматься домашними делами, как замужним женщинам в Англии. Ее ждут иные заботы. Тревор знает всех нужных людей в Кейптауне, и они только и ждут, чтобы дать прием в честь его невесты.
Затем следовали слова, которые заставили Андру почувствовать себя несколько неловко:
«… Ты прекрасно сыграла в фильме, дорогая, но мне хотелось бы думать о тебе как о будущей миссис Гудвин, а не как о кинозвезде мисс Ли. С момента, когда ты ступишь на эту землю, мисс Ли перестанет существовать. Мы обвенчаемся, и ты станешь просто Андрей Гудвин – моей Женой».
Грейс назвала бы эти строки эгоистичными. Андра предпочла бы, чтобы он высказал сожаление о том, что она бросает все ради замужества. Но все же постаралась понять и простить. Тем более что он не собирался, воспользоваться успехом и деньгами, которые она заработала. Тревор хотел одного – чтобы она стала его женой.
И еще раз Андра постаралась убедить Флэка, что ее ожидало настоящее счастье. Наконец Флэк смирился с ее аргументами.
– Я только молюсь, чтобы ты была счастлива, мой ангел, – глубоко вздыхая, заявил он.
– Я буду писать тебе длинные, полные счастья письма из моего нового дома, – засмеялась она.
Он пожал плечами.
– Когда ты уезжаешь?
– В конце месяца. Еще есть время заказать новый гардероб.
Флэк недовольно хмыкнул.
В комнату вошла Роза Пенхэм.
– Мисс Ли, вас к телефону, срочно.
– Я возьму трубку в спальне, а потом мне нужно одеться, – сказала Андра.
Для нее день начался. Однако настроение Флэка не стало лучше, чем до визита сюда.
Днем Андра, как и обещала, поехала в Годалминг повидаться с родителями.
Дома Андре всегда было неуютно. Миссис Ли умела заставить дочь ощущать себя школьницей, которой необходимы назидательные советы и даже периодическая взбучка.
Ее родители были бесцветными людьми среднего возраста. Жили на одну только пенсию. Джофри Ли немного играл в гольф и большую часть времени отдавал саду. Его жена Дороти любила шить и ходить за покупками, а в свободное время занималась благотворительностью – была секретарем приюта для слепых детей. Она часто посещала церковь, и принимала участие во всех делах прихода.
Родители поначалу удивились, а потом почувствовали неловкость от того, что их дочь начала завоевывать известность. После премьеры ее фильма они слегка возгордились, но так и не привыкли к тому, что фотографии Андры все чаще появлялись в газетах. Да и эффектные туалеты Андры в глубине души Дороти Ли не одобряла. Она никогда не хотела, чтобы Андра стала актрисой.
Мать всегда помнила собственную юность в доме приходского священника и весьма строгое воспитание. Миссис Ли не одобряла стремления к приключениям, столь характерного для молодежи, и с облегчением вздохнула, узнав, что Андра собирается все бросить и отправиться к своему жениху. Тревор нравился миссис Ли. Ей хотелось, чтобы Андра удачно вышла замуж, родила детей и привезла их в Годалминг. Так будет спокойнее. Миссис Ли неоднократно говорила мужу:
– Никто не знает, что может случиться с кинозвездой!
Родители не могли пожаловаться на невнимание Андры даже когда она стала зарабатывать большие деньги. Дочь регулярно навещала их, присылала приглашения на лучшие представления, дарила им дорогие подарки. Но сердце миссис Ли все это не трогало.
За чаем она сказала Андре, что благословляет ее на поездку в Южную Африку, и что этот поступок лучший в ее жизни.
– Мы будем скучать без тебя, – печально добавил мистер Ли. Он гораздо больше, чем жена, гордился успехами Андры. Дороти ревновала дочь, и мистер Ли считал, что чем больше женщина занимается благотворительностью, тем менее терпима и приветлива она в собственном доме.
– Я буду скучать по тебе, папа, – ответила Андра, – и по маме тоже.
– Не стоит, дорогая. Чему быть, того не миновать, – произнесла миссис Ли, раздумывая, сколько может стоить прекрасно сшитое льняное платье дочери, и сделала вывод, что эти деньги значительно больше пригодились бы беднякам. Это божья воля, что ты приняла решение бросить все и выйти замуж за симпатягу Тревора. На этой неделе мы получили от него такое милое письмо.
– О чем же он пишет? – рассеянно спросила Андра.
Она плохо себя чувствовала. Ей казалось, что поднялась температура, ужасно болела голова. И в животе возникла странная ноющая боль.
– Дорогой Тревор написал, что ни при каких условиях не позволит тебе оставаться актрисой, – объяснила миссис Ли с победной ноткой в голосе. – Он уже достаточно долго ждал, и ему нужна жена, а не кинозвезда.
Еще одно напоминание о ее работе. Андре это не понравилось.
– Не могу понять отношения Тревора к моей карьере, – сказала она. Большинство мужчин восхищались бы, увидев имя любимой женщины в газетах и на афишах кинотеатров.
– Я всегда считала Тревора очень серьезным, – принялась объяснять Дороти.
– И полагаю, что он думает так же, как твой отец и я, дорогая. Земная слава преходяща, и важно лишь то, что придет к нам в ином мире.
Андра внимательно рассматривала ногти на своих ногах. Яркий красный лак просвечивал сквозь чулки. Мысли ее были довольно мрачные.
Все как в старые добрые времена. Мать обожает давать наставления. А папа не смеет ей возразить.
Она любила мать. По-своему миссис Ли была добра и заботлива. Отец всегда казался человеком значительным, хотя и стеснялся выражать свои чувства.
Андра закурила. Как и следовало ожидать, это вызвало протест со стороны миссис Ли:
– Тебе следует меньше курить. Это плохо сказывается на здоровье.
– Все из-за нервов, – отозвалась Андра.
– Вот я и говорю, – покачала головой миссис Ли. – У тебя нездоровый образ жизни. Я буду рада, когда ты окажешься в самолете. По дороге к Тревору.
Андра поднялась, чувствуя странное раздражение. Обычно она просто посмеивалась над сентенциями матери. Пожалуй, ей лучше поехать домой. Она действительно плохо себя чувствует, и радостное возбуждение, которое обычно возникало при одном только упоминании о замужестве, внезапно исчезло. Андру охватил страх. Ей уже не нравилось все: и отношение родителей к жизни, и скука в старом доме, и даже любовь Тревора, которая вполне может обернуться заурядным эгоизмом. Возможно, Грейс была права.
Миссис Ли озабоченно посмотрела на дочь. Однако она беспокоилась не за свою хрупкую очаровательную Андру, а за каминную доску, на которую та опиралась.
– Осторожно, Андра, дорогая! Ты можешь разбить нашу фамильную чашку.
Андра рассмеялась. Как будто она опять вернулась в детство. Эти вечные тревоги по поводу фамильной чашечки! Постоянные напоминания не трогать единственную ценную вещь, принадлежавшую миссис Ли, так мешали маленькой Андре, когда она бывала в этой комнате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Глаза Андры обычно спокойные, а сегодня упрямые, слегка потеплели. Она подошла к Флэку и, положив руки на его плечи, легонько поцеловала в щеку.
– Извини меня, Флэк. Знаю, что разочаровала тебя. Но жить буду так, как считаю нужным. Я торжественно поклялась Тревору два года назад. И ношу его кольцо. Он вложил столько труда, чтобы создать для меня дом. Теперь я должна ехать к нему.
– Но когда вы поженитесь, почему бы тебе не вернуться и не сделать еще один фильм?
– Потому что именно так и рушатся семьи. Ты же знаешь, что в киномире бесконечные разводы и расставания. А я хочу, чтобы мой брак был удачным, и отдам Тревору все.
Флэк застонал.
– И этот молодой человек готов принять такую жертву?
– Полагаю, Тревор не воспринимает это как жертву. Он ведь сам многое может мне дать. Поэтому говорить, что я чем-то жертвую, выходя за него замуж, просто оскорбительно. Возможно, там, в Кейптауне, он и не догадывается, какой шум подняли здесь, в Лондоне. Я послала ему несколько статей. Тревор упомянул о них в письмах, назвав новости интересными. Но ему нужна я. Он хочет, чтобы я бросила съемки и вышла за него замуж.
– Он сумасшедший. И ты тоже. Вы оба – абсолютно сумасшедшие, – только и смог сказать Флэк.
Андра отвернулась. Подошла к окну. Отодвинув занавеску, долго смотрела на садик на крыше, на раскаленное небо над Лондоном. Вскоре, думала она, над головой будет более яркое небо и горячее африканское солнце. Ее домом станет белый особняк в Кейптауне. Тревор так часто описывал его и даже прислал фотографию. Шумная жизнь в Лондоне сменится другой, более спокойной жизнью миссис Тревор Гудвин. Она никогда не попадет в Голливуд. Уже никогда не будет жужжания камер, горячего света юпитеров, похвал режиссера.
Будет ли она скучать без этого?
Нет, решила Андра. Странно, но все это можно оставить без сожаления.
Она состоялась как актриса, но не как женщина. Флэк прав. Она слишком сдержанна, слишком скромна. Но под маской спокойствия таился огонь, готовый разгореться. Поцелуи и объятия Тревора его разожгли. Андра поняла, что хотела этого. Стать его женой теперь казалось ей высшим блаженством. От Флэка она скрыла только одно. Ей вообще не следовало делать карьеру.
Нервно затягиваясь сигаретой, она смотрела в окно, за которым был сад, а мысли ее уже возвращались в прошлое.
Андра, или, как ее крестили, Александра, – потому что она родилась в один день с дочерью герцогини Кентской, – была единственным ребенком в семье служащего Джофри Ли, который большую часть жизни проработал в управлении гражданской авиации. Мать Андры, Дороти, была дочерью пастора. Андра в шутку говорила, что со временем станет ханжой, потому что в ее жилах течет кровь приходского священника. Родня отца имела какое-то отношение к сцене. В начале века его тетушка считалась известной актрисой.
Образование Андра получила в монастыре на южном побережье страны (хотя ее родители не были католиками, они ратовали за монастырское образование для девочек). В шестнадцать с половиной лет, окончив колледж, она начала учиться танцам, чтобы потом их преподавать. Но, почувствовав зов сцены, поступила в театральную школу.
В шестьдесят лет отец ушел на пенсию, семья жила в маленьком домике в Годалминге. Туда и пришло первое сообщение об успехах Андры.
Флэк Сэнки увидел ее в студенческом спектакле и понял, что это настоящий талант. Затем договорился о первой роли в театре. Через несколько месяцев начались съемки фильма, роль в котором ей тоже устроил Флэк. Затем с потрясающей быстротой она получила главную роль в «Бедной, маленькой, богатой девушке».
Но, к несчастью Флэка, еще играя в театре в Мидлэнде, на одной из вечеринок Андра встретила Тревора. Он приехал в отпуск из Южной Африки. Его яркая внешность и обаяние просто обезоружили Андру. В поведении Тревора чувствовалась уверенность, которую она нашла интригующей. Он являл собой образец мужского совершенства: короткие черные кудри, загорелое лицо и спокойная, с оттенком превосходства улыбка. Андра немедленно прозвала его римским императором и не преминула сказать Тревору, что в тоге он выглядел бы потрясающе. Кроме того, она ведь всегда мечтала выйти замуж за серьезного человека. Тревор казался ей более серьезным и искренним, чем многие мужчины, которых она знала. С ним она чувствовала себя в безопасности. Потребовалось совсем немного времени, чтобы перейти от восхищения Тревором к пылкой влюбленности.
После того как он признался, что любит ее так же, как она его, они проводили вместе все свободное время. После его возвращения в Южную Африку начали регулярно переписываться. Через год он прилетел и тотчас объявил, что его теперешнее положение позволяет им обручиться Он стал помощником управляющего в одной из самых известных в Кейптауне фирм под названием «Фелдаз Лимитед», которая импортировала почти все. Это был процветающий концерн, и новая работа давала Тревору зарплату в восемнадцать сотен фунтов в год.
Они хотели пожениться на Рождество, сразу же после помолвки, но обстоятельства сложились по-иному. Тревор получил телеграмму, в которой ему предлагали, прежде чем он вступит в новую должность, отправиться в кругосветное путешествие по делам фирмы. Оно могло продлиться почти год. А Андра получила большую роль в фильме.
Так их помолвка растянулась на два года. За это время Андра полюбила Тревора еще глубже и убедилась, что и он любит ее. Конечно, Тревор был менее импульсивен. Мягко, но убедительно он объяснил ей, что будет разумнее подождать, пока он вернется в Кейптаун из кругосветного путешествия.
Андру страшила мысль о разлуке, но она согласилась с его решением. Она помнила, как сказала ему:
– Боюсь, что ты встретишь более симпатичную девушку и бросишь меня.
Тогда он страстно поцеловал ее и ответил:
– Ты – единственная девушка, на которой я хочу жениться. Я не изменюсь, Андра.
И она поверила ему. Так Тревор стал единственным в ее жизни. Они постоянно обменивались любовными письмами. Это поддерживало свежесть и очарование страсти.
Несколько дней назад она получила из Кейптауна взволнованное письмо.
Тревор сообщал, что вернулся насовсем, получил повышение и пост управляющего компанией с окладом четыре тысячи фунтов в год, а поэтому просит ее немедленно приехать в Южную Африку и выйти за него замуж.
Андра, не колеблясь, ответила «да».
Понимала ли она, от чего отказывается? Девушка задавала себе этот вопрос, вглядываясь в разочарованное лицо Флэка. Нет, о своем решении она ничуть не жалела. Но по отношению к этому человеку, который помог ей получить все, Андра чувствовала себя неблагодарной.
Глядя на нее черными еврейскими глазами, Флэк спросил:
– Ты уверена, что действительно любишь этого человека? Вы так мало пробыли вместе. Возможно, это просто увлечение. Ты можешь однажды проснуться и обнаружить, что совершила ужасную ошибку.
– Не думаю, Флэк.
– Но постарайся представить это.
Она достала из пачки еще одну сигарету.
– Повторяю, я не думаю, что такое может случиться.
– Убежден, что ты преувеличиваешь его достоинства.
Андра слабо улыбнулась.
– Разве так не делают все? Нужно отдавать и брать. Но я не влюбленная школьница, могу тебя уверить. Мы с Тревором переписываемся уже долгое время.
У нас много общего.
Он вздохнул и протянул ей руку.
– Поклянись, что вернешься и продолжишь свою карьеру, если вдруг поймешь, что совершила ошибку.
Она глубоко затянулась сигаретой. Только теперь она впервые почувствовала страх. Слова Флэка приоткрыли перед ней неприятную перспективу. Конечно, будет более чем трагично, если она откажется от славы, богатства, а ее кумир окажется всего лишь колоссом на глиняных ногах. А вдруг ей станет скучно и грустно в качестве его жены? Возможно ли такое?
Она думала о Треворе и ей казалось, что он где-то рядом. Высокий, загорелый, любимый. Она представила, как он зажигает спичку и держит ее между большими ладонями, прежде чем прикурить сигарету. А какие взгляды он бросал на нее в переполненной комнате. Они говорили: «Я люблю тебя!» А как он вытаскивал шпильки из ее волос, наблюдая, как они рассыпаются по плечам, а потом прижимал локоны к губам.
– Ты божественная девушка! – шептал он.
Она помнила встречу со сводной сестрой Тревора, женщиной средних лет, его единственной оставшейся в живых родственницей. Его отец работал в Кейптауне, а мать-англичанка приехала туда после замужества. Так же, как сейчас это намеревалась сделать Андра. Грейс, дочь миссис Гудвин от первого брака, не вышла замуж и стала директрисой школы в Бексхилле. Они с братом были похожи лишь ростом и темным цветом волос. Тревор считал Грейс немножко занудой.
После помолвки они с Андрей поехали в Бексхилл, чтобы встретиться с Грейс, и пообедали там, как потом съязвил Тревор, в несколько натянутой обстановке.
Андре, впрочем, показалось, что она с этой властной женщиной отлично поладила. После ланча Грейс даже пригласила ее в спальню, чтобы показать фотографии маленького Тревора.
– Он был таким красивым малышом, – сказала она тогда. – Конечно, мои родители испортили его. Да и я тоже.
– Я не удивлена, – рассмеялась Андра.
Грейс посмотрела на девушку с симпатией.
– С ним вам придется бросить работу.
Андра поинтересовалась, почему, и Грейс объяснила, что у мужчин, избалованных родителями, обычно трудный характер. Рассмеявшись, Андра заверила, что сумеет удержать Тревора в узде.
Сейчас, слушая Флэка, Андра вспомнила слова Грейс Гудвин перед расставанием:
– Тревор – эгоист. Не позволяйте ему сесть себе на шею. Вы такая очаровательная…
После разговора с Грейс у Андры зародились сомнения, которые ее немного встревожили.
Кроме того, в письме, полученном сегодня утром, были странные строки.
Андра старалась, но не могла их забыть. Сначала он рассказал об их особняке под названием «Ля Пуансетт». У Андры будет четверо слуг. Ей не придется так много заниматься домашними делами, как замужним женщинам в Англии. Ее ждут иные заботы. Тревор знает всех нужных людей в Кейптауне, и они только и ждут, чтобы дать прием в честь его невесты.
Затем следовали слова, которые заставили Андру почувствовать себя несколько неловко:
«… Ты прекрасно сыграла в фильме, дорогая, но мне хотелось бы думать о тебе как о будущей миссис Гудвин, а не как о кинозвезде мисс Ли. С момента, когда ты ступишь на эту землю, мисс Ли перестанет существовать. Мы обвенчаемся, и ты станешь просто Андрей Гудвин – моей Женой».
Грейс назвала бы эти строки эгоистичными. Андра предпочла бы, чтобы он высказал сожаление о том, что она бросает все ради замужества. Но все же постаралась понять и простить. Тем более что он не собирался, воспользоваться успехом и деньгами, которые она заработала. Тревор хотел одного – чтобы она стала его женой.
И еще раз Андра постаралась убедить Флэка, что ее ожидало настоящее счастье. Наконец Флэк смирился с ее аргументами.
– Я только молюсь, чтобы ты была счастлива, мой ангел, – глубоко вздыхая, заявил он.
– Я буду писать тебе длинные, полные счастья письма из моего нового дома, – засмеялась она.
Он пожал плечами.
– Когда ты уезжаешь?
– В конце месяца. Еще есть время заказать новый гардероб.
Флэк недовольно хмыкнул.
В комнату вошла Роза Пенхэм.
– Мисс Ли, вас к телефону, срочно.
– Я возьму трубку в спальне, а потом мне нужно одеться, – сказала Андра.
Для нее день начался. Однако настроение Флэка не стало лучше, чем до визита сюда.
Днем Андра, как и обещала, поехала в Годалминг повидаться с родителями.
Дома Андре всегда было неуютно. Миссис Ли умела заставить дочь ощущать себя школьницей, которой необходимы назидательные советы и даже периодическая взбучка.
Ее родители были бесцветными людьми среднего возраста. Жили на одну только пенсию. Джофри Ли немного играл в гольф и большую часть времени отдавал саду. Его жена Дороти любила шить и ходить за покупками, а в свободное время занималась благотворительностью – была секретарем приюта для слепых детей. Она часто посещала церковь, и принимала участие во всех делах прихода.
Родители поначалу удивились, а потом почувствовали неловкость от того, что их дочь начала завоевывать известность. После премьеры ее фильма они слегка возгордились, но так и не привыкли к тому, что фотографии Андры все чаще появлялись в газетах. Да и эффектные туалеты Андры в глубине души Дороти Ли не одобряла. Она никогда не хотела, чтобы Андра стала актрисой.
Мать всегда помнила собственную юность в доме приходского священника и весьма строгое воспитание. Миссис Ли не одобряла стремления к приключениям, столь характерного для молодежи, и с облегчением вздохнула, узнав, что Андра собирается все бросить и отправиться к своему жениху. Тревор нравился миссис Ли. Ей хотелось, чтобы Андра удачно вышла замуж, родила детей и привезла их в Годалминг. Так будет спокойнее. Миссис Ли неоднократно говорила мужу:
– Никто не знает, что может случиться с кинозвездой!
Родители не могли пожаловаться на невнимание Андры даже когда она стала зарабатывать большие деньги. Дочь регулярно навещала их, присылала приглашения на лучшие представления, дарила им дорогие подарки. Но сердце миссис Ли все это не трогало.
За чаем она сказала Андре, что благословляет ее на поездку в Южную Африку, и что этот поступок лучший в ее жизни.
– Мы будем скучать без тебя, – печально добавил мистер Ли. Он гораздо больше, чем жена, гордился успехами Андры. Дороти ревновала дочь, и мистер Ли считал, что чем больше женщина занимается благотворительностью, тем менее терпима и приветлива она в собственном доме.
– Я буду скучать по тебе, папа, – ответила Андра, – и по маме тоже.
– Не стоит, дорогая. Чему быть, того не миновать, – произнесла миссис Ли, раздумывая, сколько может стоить прекрасно сшитое льняное платье дочери, и сделала вывод, что эти деньги значительно больше пригодились бы беднякам. Это божья воля, что ты приняла решение бросить все и выйти замуж за симпатягу Тревора. На этой неделе мы получили от него такое милое письмо.
– О чем же он пишет? – рассеянно спросила Андра.
Она плохо себя чувствовала. Ей казалось, что поднялась температура, ужасно болела голова. И в животе возникла странная ноющая боль.
– Дорогой Тревор написал, что ни при каких условиях не позволит тебе оставаться актрисой, – объяснила миссис Ли с победной ноткой в голосе. – Он уже достаточно долго ждал, и ему нужна жена, а не кинозвезда.
Еще одно напоминание о ее работе. Андре это не понравилось.
– Не могу понять отношения Тревора к моей карьере, – сказала она. Большинство мужчин восхищались бы, увидев имя любимой женщины в газетах и на афишах кинотеатров.
– Я всегда считала Тревора очень серьезным, – принялась объяснять Дороти.
– И полагаю, что он думает так же, как твой отец и я, дорогая. Земная слава преходяща, и важно лишь то, что придет к нам в ином мире.
Андра внимательно рассматривала ногти на своих ногах. Яркий красный лак просвечивал сквозь чулки. Мысли ее были довольно мрачные.
Все как в старые добрые времена. Мать обожает давать наставления. А папа не смеет ей возразить.
Она любила мать. По-своему миссис Ли была добра и заботлива. Отец всегда казался человеком значительным, хотя и стеснялся выражать свои чувства.
Андра закурила. Как и следовало ожидать, это вызвало протест со стороны миссис Ли:
– Тебе следует меньше курить. Это плохо сказывается на здоровье.
– Все из-за нервов, – отозвалась Андра.
– Вот я и говорю, – покачала головой миссис Ли. – У тебя нездоровый образ жизни. Я буду рада, когда ты окажешься в самолете. По дороге к Тревору.
Андра поднялась, чувствуя странное раздражение. Обычно она просто посмеивалась над сентенциями матери. Пожалуй, ей лучше поехать домой. Она действительно плохо себя чувствует, и радостное возбуждение, которое обычно возникало при одном только упоминании о замужестве, внезапно исчезло. Андру охватил страх. Ей уже не нравилось все: и отношение родителей к жизни, и скука в старом доме, и даже любовь Тревора, которая вполне может обернуться заурядным эгоизмом. Возможно, Грейс была права.
Миссис Ли озабоченно посмотрела на дочь. Однако она беспокоилась не за свою хрупкую очаровательную Андру, а за каминную доску, на которую та опиралась.
– Осторожно, Андра, дорогая! Ты можешь разбить нашу фамильную чашку.
Андра рассмеялась. Как будто она опять вернулась в детство. Эти вечные тревоги по поводу фамильной чашечки! Постоянные напоминания не трогать единственную ценную вещь, принадлежавшую миссис Ли, так мешали маленькой Андре, когда она бывала в этой комнате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18