В глазах Рейфа появились веселые искорки.
– Ты думаешь, это возможно, дорогая? Я не шестнадцатилетний подросток, чтобы соблазниться хорошеньким личиком. В женщинах я ценю не только красоту, но и ум.
– Так вот почему ваша жена от вас ушла, – с холодным сарказмом сказала Тесс, подавив сострадание к нему. – Наверное, в какой-то момент вы дали ей понять, что она не отвечает вашим стандартам. Но почему вы тогда на ней женились?
Кастелли поднес руки к вискам и потер их. При этом он выглядел больше задумчивым, нежели разгневанным.
– Я не хочу обсуждать с тобой свою бывшую жену, – наконец произнес он. – Тебе не обязательно знать причины, по которым мы разошлись.
– Значит, я права, – с каким-то злорадством кивнула Тесс. – Вся ваша семейка считает, что Кастелли не могут ошибаться и виноваты всегда другие.
– Нет! – с неожиданной горячностью возразил Рейф, подходя к ней. – Вовсе не мои стандарты послужили причиной, по которой наш брак распался. Если, конечно, ты не считаешь идеалом семейных отношений супружескую измену.
– Простите меня, – выдавила из себя Тесс, отступая за бар, словно желая спрятаться. – Мне не следовало так говорить. Но ваша мать хорошо постаралась меня разозлить. Не могла же я не защищаться!
– И тебе это удалось. – Рейф встал напротив нее. Теперь их разделяла только стойка бара. – Но ты не права в отношении меня, хотя я тебя за это не виню. Мое собственное мнение о себе не лучше.
– Правда? – как можно сдержаннее постаралась произнести Тесс.
Магнетизм его необычайно ярких глаз притягивал ее. Она должна что-то сделать, чтобы противостоять своему влечению к нему. Закупоренная бутылка вина стояла перед ней. Тесс стала открывать ящики буфета в поисках штопора.
– Похоже, в вашем словесном поединке с моей матерью последнее слово осталось за тобой.
– Только потому, что она в конце концов потеряла самообладание и расплакалась, – не отрываясь от поисков, сказала она.
Рейф покачал головой.
– Никто и никогда не может расстроить мою мать до такой степени. Если, конечно, она не усмотрит в слезах какую-нибудь выгоду для себя.
– Побыть одной в служебной комнате, а затем тихонько улизнуть через черный ход? – Тесс наконец нашла штопор. – Я не уверена, но мне показалось, что некоторые вещи лежат не так, как прежде, – призналась она.
– Это невозможно! – убежденно сказал Рейф. – Моя мать не идеал, но уж точно не воровка.
– Я верю, потому что ничего не пропало, – вздохнула Тесс. – Но она что-то искала.
– Что?
Тесс пожала плечами и стала открывать бутылку.
– Дай мне, – сказал Рейф, обогнув стойку и отбирая у нее штопор. – А ты в это время объяснишь, что имела в виду.
Тесс вздрогнула. Его сильное крепкое тело было совсем близко, а ведь она всего лишь женщина. При воспоминании о его губах и горячих поцелуях на пляже, которые обжигали ее сильнее, чем лучи солнца, ей снова стало жарко. Встретив его прищуренный взгляд, она поняла, что Кастелли уже давно ждет ее ответа.
– Я думаю, твоя мать искала какую-нибудь информацию об Эшли, – торопливо сказала она, стараясь отойти от него подальше.
– И ты думаешь, она что-нибудь нашла?
– Вряд ли. Я ведь тоже искала. А почему ты спросил? Она что-нибудь тебе говорила?
– Нет. Я не знал о том, что ты встречалась с моей матерью, пока ты мне не сказала. – Рейф нахмурился. – Я ее сегодня не видел.
– Ты мне не веришь, да? – воскликнула Тесс, заметив, как его лицо на миг омрачилось. – Вот почему ты пришел. Твоя мать исчезла, и ты сам пришел еще раз проверить, не солгала ли я тебе, что мне неизвестно, где Эшли.
– Не говори ерунды, – повысил голос Рейф. – Говорю тебе, я не знал, что ты видела мою мать.
– Вот именно – говоришь.
Рейф отложил пробку в сторону и выпрямился.
– Поясни.
– Ну, единственное доказательство, что ты мне привел, – это твои слова. – Тесс тоже повысила голос. – Кстати, ты так и не ответил на мой вопрос, зачем пришел.
Рафаэль прислонился к бару.
– Что ж, ты только что ясно дала мне понять, что мое присутствие здесь нежелательно. Скажи, тебе хочется, чтобы я ушел?
Да!
Только вот произнести это простое слово вслух Тесс так не смогла, как ни пыталась.
– Ты знаешь, чего я хочу, – достав бокал, сказала она и налила себе вина, одновременно подумав, что раз уж бутылка открыта, то будет невежливо не предложить бокал и ему. – Выпьешь вина? – Она отвернулась и открыла дверцу буфета.
– А у меня есть выбор?
Тесс чуть не выронила бокал, потому что его голос неожиданно раздался над ее ухом. Опустив глаза, она заметила, что его руки лежат на стойке по обе стороны от нее. Если она повернется к нему, его лицо окажется в нескольких дюймах от ее лица и она не сможет дышать, не говоря уже о том, чтобы трезво рассуждать. Ее сердце уже и так билось, как птица в клетке.
– Налить? – спросила она и к своему удивлению обнаружила, что ее голос ни капельки не дрожит.
– Если это вино по вкусу не многим отличается от кофе, которое мне однажды довелось попробовать, то думаю, я лучше откажусь. – Помолчав, он вдруг воскликнул с неожиданно прорвавшейся страстью: – Тесс, теперь ты никогда не простишь мне того, что случилось вчера? Я знаю, что обидел тебя. Не отрицай. Но поверь, я не переставал страдать с той самой минуты.
– Ты льстишь себе, – стараясь удержаться от дрожи в голосе, сказала Тесс. – Я уже все забыла.
– Я тебе не верю. Если бы на самом деле забыла, как утверждаешь, то не боялась бы посмотреть мне в лицо. – Он наклонился к ней и прошептал: – Не бойся. Я не сделаю ничего такого, чего ты не захочешь… дорогая.
Тесс медленно повернулась к нему, неосознанно сжавшись, чтобы хоть чуть-чуть увеличить между ними расстояние, потому что его близость сводила ее с ума.
– А если я хочу, чтобы ты ушел?
Рейф убрал руки и отступил.
– Я так и сделаю. – Его голос звучал глухо. – Но сначала кое-что тебе скажу. – Он встретился с ней взглядом и удержал его. – Ты спросила, зачем я пришел. Ты поверишь мне, если я скажу, что пришел с единственной целью: увидеть тебя?
Как же! Однажды она уже попалась на такую удочку. Дудки. Второй раз на ту же приманку она не клюнет.
– Я тебе не верю, – раздельно произнесла она. – Тебе лучше уйти. Иначе… иначе я скажу консьержу, чтобы он тебя выкинул!
– Мы оба знаем, что ты этого не сделаешь, дорогая. – Он покачал головой и слабо улыбнулся.
– Я бы не стала на это уповать, – бросила Тесс. – Я уже забыла, что случилось на пляже, и точка. Это была ошибка. С твоей стороны было даже благоразумно прекратить это… безумие.
– Может, ты и права, – взлохмачивая волосы, сказал Рейф. – И ошибкой, наверное, было прийти сюда. Но я не смог справиться с желанием увидеть тебя снова.
– Пожалуйста, хватит. – На ее лице появилась гримаса. – Мы оба знаем, что ты пришел сюда не за этим или не для того, чтобы просить у меня прощения. Просто у тебя выдался свободный вечер и ты вспомнил, как доступна я была на пляже и как легко меня соблазнить, вот и пошел на второй заход. Я тебя за это не виню – мне самой не нужно было давать тебе повода так о себе думать.
Рейф коротко выругался.
– Ты абсолютно не права. Ни в том, что случилось на пляже, ни почему я пришел сегодня, – настойчиво сказал он.
– Я так не думаю… – начала она, но ее слова заглушил рык Рейфа:
– Что? Ты думаешь, если бы я, как ты изволила выразиться, «пошел на второй заход», помня о твоей доступности, я был бы так терпелив? Кстати, я тебя не соблазнял, дорогая. Но хотел, признаю это. А почему, собственно говоря, и нет? В тебе есть все, чтобы заставить мужчину желать тебя. Но, поверишь ли, у меня есть некоторые правила в отношении с женщинами. Я знаю, что слишком стар для тебя. – Он пожал плечами. – Вот и все, что я хотел тебе сказать.
– Значит, только с этой целью ты и приехал? Понимая, что я тебе не поверю?
– Ты упрямая женщина, Тесс. – Рейф покачал головой. – Хотя не так уж ты и не права, что не веришь моим словам. Может, я пришел, потому что надеялся, что ты будешь рада меня видеть? Ты мне нравишься. Мне нравится быть с тобой. И если ты думаешь, что мне было легко отпустить тебя в тот день… – Он вздохнул. – Да, не думал я, что ты окажешься настолько упрямой и бесчувственной.
Тесс услышала в его голосе грусть и насмешку над собой, и вся ее решимость и упорство куда-то улетучились.
– Не хочешь ли ты сказать, что оттолкнул меня на пляже только потому, что считал себя слишком для меня старым? – неуверенно спросила она.
– Не совсем. – Его ответ снова заставил ее напрячься. – Я думал и о себе.
– Странно, почему меня это не удивляет, – кивнула она и застыла, когда Рейф стремительно подошел к ней и крепко схватил за запястье.
– Послушай! – жестко сказал он. – Ты думаешь, что только тебе есть что терять, но ты не права, меня тоже не привлекает перспектива стать чьим-то развлечением на время отдыха.
Тесс сглотнула.
– П-понимаю.
– Понимаешь? – Его губы искривила сардоническая улыбка. – Может, ты также понимаешь, что я только что совершил еще одну ошибку, прикоснувшись к тебе?
– Тогда отпусти мою руку, – вся дрожа, сказала она.
– Зачем? – Его глаза пылали. – Теперь ты можешь убедиться, что я не контролирую свои желания. Боже, Тесс, ведь этого не должно было случиться! Ты моя единственная ниточка к сыну. И только по этой причине нам следовало видеться.
– Да, – пересохшими губами ответила Тесс. Его прикосновения, его взгляд подавляли ее силу воли, заставляя забыть обо всем, кроме влечения к Рейфу. Она облизнула губы. – Может, все-таки вина? Чтобы немного остыть?
– А нам нужно остыть? – Он дернул ее на себя и прижался к ее губам.
Тесс пронзило острое желание, и электрический ток потек по жилам. По мере того как длился поцелуй, ей становилось все труднее держать глаза открытыми. Наконец ее веки дрогнули и закрылись, но Тесс чувствовала на себе его взгляд. Всего лишь поцелуй, мелькнула у нее мысль, – и она уже растаяла. Однако сил бороться с собой не было, и Тесс уступила. С тихим стоном она обвила его шею руками и прижалась к нему, отвечая на поцелуи, которые становились все настойчивее и требовательнее.
Рейф отпустил ее запястье и положил руки на бедра, привлекая ее к себе еще ближе, так что она чувствовала его каждой клеточкой своего тела. Наконец он оторвался от ее губ, и Тесс ощутила его ищущие губы на шее.
– Я хочу тебя, – голосом, прерывающимся от страсти, сказал он и резко поднял голову. Тесс открыла глаза и встретилась с его напряженным взглядом. – Я так сильно тебя хочу, что готов забыть о благоразумии. Если у тебя есть сомнения, лучше останови меня сейчас.
Если бы я могла, подумала она. Голос разума был еще слышен, но он становился все тише, пока совсем не потонул в вихре упоения и восторга. Ее губ коснулась слабая улыбка.
– Я не хочу, чтобы ты останавливался. И знаю, что делаю.
Глаза Рейфа потемнели, став почти карими. Его ладонь легла на ее щеку, потом скользнула вниз. Он подхватил ее грудь, и ее соски мгновенно напряглись.
– Ты знаешь, что делаешь. Но знаю ли я? – приглушенно произнес он.
Его ласка заставила ее затрепетать, но от его вопроса холод прошел по спине.
– Ты ведь не собираешься передумать? Опять… – Ее глаза расширились.
Рейф покачал головой и неожиданно двумя резкими движениями снял с нее рубашку и обнажил грудь, сдернув с плеч бретельки ночной сорочки. Тесс непроизвольно вздрогнула и подавила инстинктивное желание закрыться, когда он стал жадно ласкать два упругих полушария с заострившимися сосками. Ее щеки окрасились легким румянцем.
– Ты не должна стыдиться себя, дорогая, – нежно сказал Рейф, и его взгляд охватил ее всю. – Ты прекрасна. Совершенна… – Он наклонил голову и коснулся языком сначала одного соска, затем другого.
У Тесс подогнулись колени.
– Ты не находишь, что на нас одежды больше, чем нужно?
Он снял рубашку, и ее взгляд почти приклеился к блестящей смуглой коже, хорошо развитым мышцам и плоскому животу. Тесс сглотнула. Рейф был сложен даже лучше, чем она себе представляла. Она провела рукой по его груди, наслаждаясь исходившей от него силой и мощью. Рейф накрыл ее руку.
– Мне нравится, когда ты касаешься меня, – хрипло сказал он. – Но я не каменный, а на нас по-прежнему слишком много одежды. Может, я не знаю, что делаю, но знаю, что остановиться уже не смогу. Я ждал этого с той самой минуты, как увидел тебя.
Я тоже, подумала Тесс, но вслух произнесла слова, которые удивили ее саму:
– Ты не хочешь посмотреть спальню?
Рейф легко поднял ее на руки.
– Можешь показать мне кровать.
В спальне он поставил ее на пол и, опустившись на колени, стал медленно снимать с нее сорочку, сопровождая свои действия поцелуями, спускавшимися все ниже. Затем его губы снова поднялись наверх и прижались к внутренней стороне бедра, опалив ей кожу. Тесс прерывисто задышала и закрыла глаза, чувствуя, как внутри нее разгорается пламя.
– Жаль, что на тебе была только сорочка, – прошептал он. – Мне понравилось тебя раздевать.
– Я только недавно из душа, – услышала Тесс свой дрожащий голос, прилагая усилия, чтобы не раствориться в океане охватившего ее наслаждения. Словно издалека до нее донесся звук расстегиваемой молнии, за которым последовал тихий стук и шелест ткани. Сильные руки подхватили ее и положили на кровать. Спиной Тесс почувствовала прохладные простыни и вспомнила, что не заправила постель. Это почему-то заставило ее смутиться, и она стала расправлять смятое белье. Кастелли лег рядом с ней и удержал ее за руки.
– Перестань суетиться, – мягко сказал он и спрятал свою черноволосую голову в изгибе ее шеи.
Тесс обмякла и тихо вздохнула. Закрыв глаза, она отдалась его поцелуям и ласкам, от которых вскипала кровь и кружилась голова. Не в силах больше терпеть мучительно-сладкую пытку, она прошептала:
– Кастелли…
– Рейф, – между поцелуями поправил он ее. – Меня зовут Рейф. Я хочу, чтобы ты произнесла мое имя. Я устал и от «синьора», и от «Кастелли».
– Рейф, – послушно повторила она. – Рейф, пожалуйста… Почему ты медлишь? Я уже давно вся горю. Я хочу…
– Вся ночь наша. – Взяв ее за руку, он прижался губами к голубой жилке на запястье, а затем поцеловал ладонь.
От этой простой ласки ее тело изогнулось дугой.
– Я больше не могу ждать, – всхлипнув, сказала она и сделала попытку вывернуться.
Рейф сильнее вдавил ее в матрас, усмиряя нетерпение, но Тесс могла видеть, как тяжело ему дается этот самоконтроль. На его лице блестел пот. Рейф быстро и прерывисто дышал, и воздух с тихим свистом вырывался из его сжатых губ.
Тесс завела руки за его спину и несильно провела ногтями по плечам. Рейф вздрогнул.
– Я ведь не железный, Тесс, – глухо сказал он. – Я всего лишь человек. Я хочу, чтобы эта ночь стала для тебя незабываемой, но если ты не прекратишь, я… не смогу этого обещать.
Вместо ответа она сама поцеловала его и откинулась на подушку. Ее взгляд выражал такое неприкрытое желание, такую страсть, что Рейф простонал:
– Ты победила.
Ее глаза начали закрываться, но он торопливо предупредил ее:
– Нет, смотри на меня. Я хочу, чтобы ты не забывала, кто с тобой.
Тесс открыла глаза, и почти одновременно из ее горла вырвался стон: она почувствовала его внутри себя. Рейф убыстрил темп, и она мгновенно потерялась в вихре накатывавшего на нее волнами восторга и невыразимого наслаждения. Когда отступила последняя волна, ее тело, натянутое как тетива, расслабилось, а глаза открылись. Рейф смотрел на нее, но как будто не видел. Тесс улыбнулась и прижала его к себе…
Глава десятая
На следующее утро Тесс проснулась от стука в дверь, но ей показалось, что он раздается в ее ушах. Должно быть, вчера она выпила слишком много вина, сонно подумала Тесс и, вместо того чтобы встать, спрятала лицо в подушку.
Рейф ушел утром, после ночи, которая, казалось, никогда не кончится. Тесс не могла точно вспомнить, сколько раз они занимались любовью. Рейф был неутомим и каждый раз, когда она в изнеможении откидывалась на подушку, думая, что у нее не осталось сил, не переставал доказывать ей, что она ошибается. В какой-то момент Тесс открыла глаза и увидела в его руках бокалы и бутылку вина, которое они незаметно выпили.
Она пошевелилась, и тело сразу напомнило о ночи безумия. Ночь… Это слово отдалось уколом боли в сердце. Рейф не давал никаких обещаний. Уходя, он не сказал, увидятся ли они вновь. Может, у нее есть время удержать его, пока не нашелся его сын, но Тесс чувствовала: когда Марко вернется, больше ей рассчитывать будет не на что.
По-прежнему барабанили в дверь. Тесс взглянула на часы и в ужасе вскочила с кровати. Она никак не ожидала, что уже одиннадцать! А если это ее мачеха?
Тесс бросилась к двери и услышала:
– Тесс Дэниелз! Открывай немедленно! Я в собственную квартиру попасть не могу!
Эшли!
Заскочив в ванную, Тесс надела халат. В глаза ей бросилась смятая кровать, и в мозгу мгновенно возникли картины сказочной ночи…
– Черт тебя побери, Тесс, открывай!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11