– А как же я? – спросила Хлоя. – Что мне делать?Гибсон снова взглянул на нее. Мысленным взором он видел все, что скрывается под ее белым махровым халатом.– Возвращайся домой. * * * Возвращаться домой?Домой?Да она не посмеет и носа показать в Коллервиле, штат Айова!Хлоя скорчилась в маленькой кабинке для переодевания, слушая, как Гибсон Уокер своим грубоватым, чувственным баритоном приказывает моделям потягиваться и скользить. Точно так же он приказывал и ей.О, Боже. Она прижала ладони к щекам, словно пытаясь стереть с них румянец. Тщетно.Все ее тело пылало. Горело изнутри. Если так называемые «приливы» похожи на это, ей не хотелось бы дожить до климакса.Впрочем, она и не доживет. Потому что умрет со стыда.Хлоя оделась, дыша, словно загнанная лошадь. Ее руки так сильно дрожали, что пуговицы на платье она застегнула с большим трудом. Она сунула ноги в босоножки и поняла, что вряд ли сумеет завязать ремешки. Ее помада смазалась, но Хлоя и не пыталась ее подновить.Наконец она была готова. Одета. Защищена. И совершенно не способна покинуть эту кабинку.Она не сможет вернуться в студию. Ни за что на свете не осмелится снова предстать перед Гибсоном Уокером.Хлоя чувствовала себя униженной.А он разозлился.Но из-за чего он злится? Ведь это ей пришлось раздеваться, а не ему!О чем она только думала? По-видимому, ни о чем. Если бы Хлоя задумалась хоть на секунду, то поняла бы, что фотографу такого калибра, как Гибсон Уокер, вовсе не к чему снимать тупую, неуклюжую деревенщину из Айовы!Но в тот момент, когда его приказ звенел у нее в ушах, Хлоя вспомнила слова Джины о том, что Гибсон может попросить ее позировать, когда он будет устанавливать свет. Она просто не так поняла!Чертово недоразумение.Хлоя хихикнула.Смешного было мало. Ее обида, испытанные ею чувства унижения и стыда были слишком сильными. Но, честно говоря, она видела в этом и забавную сторону.Что бы сказал Дэйв?Естественно, он ничего не узнает, потому что Хлоя никогда и ни за что ему этого не расскажет! Дэйв Шелтон, ее жених, и без того был полон сомнений насчет ее летней работы в «столице разврата». Он так до сих пор и не понял, зачем ей вообще понадобилось ехать в Нью-Йорк.– Нью-Йорк? Ты хочешь в Нью-Йорк? Что ты там забыла? – не однажды спрашивал он ее.– Это чудесный, прекраснейший город. В нем так много интересного. Я всего лишь хочу там побывать. Ничего плохого со мной не случится, – убеждала его Хлоя.Ничего особенного и не случилось, но все же ему незачем знать, как она разгуливала перед своим работодателем, в чем мать родила!Но он и не узнает.Если только Гибсон Уокер ему не скажет.Не скажет ведь?!От этой мысли Хлою снова бросило в жар. Только бы не сказал!– Целуемся, дамочки. Округляем губки, – услышала она.Хлоя спрятала лицо в ладони, вспомнив, как глядела на него, чмокая губами. Святые небеса! Лучше бы она умерла.И, наконец, Гибсон произнес:– Ладно, это все. Большое спасибо. По-моему, мы отлично поработали.Модели начали оживленно переговариваться, причем рыжая девица с забавным акцентом тараторила громче всех. Только и слышно было: «Гибзон то» да «Гибзон это». А Гибсон ей отвечал, грубовато и совершенно равнодушно, как будто ему каждый день приходилось иметь дело с голыми красавицами.Вообще-то, так оно и было!Раздались звуки шлепающих по полу босых ног. Модели направились к кабинкам для переодевания и начали открывать двери. Кто-то дернул дверь кабинки, где пряталась Хлоя.– Я н-не готова, – выдавила она.Она никогда не будет готова. Если б можно было, так и просидела бы в кабинке до конца своих дней.Ее пальцы дрожали уже меньше. Так что Хлоя застегнула платье до самой верхней пуговицы. Затем одернула подол, затянула пояс и глубоко вздохнула.Она пыталась придать себе вид благоразумной, сдержанной, уверенной женщины. Впрочем, так она и выглядела, если не обращать внимания на растрепавшиеся светлые волосы и лихорадочный румянец на щеках.Но несколько секунд назад все было гораздо хуже!Через дверь Хлоя слышала, как одеваются девушки. Они смеялись и болтали. Двери кабинок начали хлопать.– Пока, Гиб!– Увидимся!– Счастливо, Гиб.Они ушли, осталась только тишина. И Гибсон Уокер.Хлоя знала, что приближается момент истины.Хотя ее прыжки по комнате в голом виде тоже можно было назвать моментом истины. Чего же ей бояться после этого? Пока у нее остаются две возможности. Она может тайком улизнуть, сесть на первый же самолет, летящий в Айову, и признать свое поражение. Или взглянуть в лицо мужчине, ожидающему ее за дверью, убедить его в том, что из нее выйдет отличная помощница, начать работать и спокойно прожить остаток лета.Судя по всему, выбора у нее нет.Хлоя хотела провести это лето в Нью-Йорке. Ради этого лета она перевернула вверх тормашками и собственную жизнь, и жизнь Дэйва. Она убеждала его, что для нее это что-то вроде паломничества.Он не понял. Впрочем, Хлоя и не ждала от него понимания. Но если все то, что она ему наговорила, было правдой, она не может вернуться домой.Хлоя глубоко вздохнула, скрестила пальцы на удачу и открыла дверь. * * * – Я заказал тебе билет на самолет, – сообщил Гиб, как только дверь отворилась. – Ты вылетишь в шесть, в девять будешь в Чикаго. Еще час останется в запасе. Ты успеешь на последний рейс в Дубук и приземлишься в четверть двенадцатого. Можешь позвонить кому-нибудь, чтобы тебя встретили.Гибсон окинул ее быстрым взглядом, словно проверяя, одета ли она, и уставился на кучу хлама, скопившуюся на его столе за последние двенадцать часов.Не дождавшись ответа, он снова посмотрел на нее, стараясь не сводить глаз с ее лица. К несчастью, там были еще и губы. Вот черт.Хлоя мрачно на него взглянула.– Я заплачу, – равнодушно добавил Гибсон, почти уверенный, что ее беспокоит цена.– Не… не в этом дело. Просто… я не могу вернуться домой.– Что? – Гиб вскинул брови. – Что значит, не можешь вернуться? Естественно, можешь!Но Хлоя Мэдсен решительно покачала головой.– Нет. Я не могу вернуться до пятнадцатого августа.– Тебя что, изгнали из Айовы до пятнадцатого августа?Хотя он не был в Айове лет двенадцать, вряд ли они там ввели закон, запрещающий кому-либо возвращаться.– Я обещала, что вернусь пятнадцатого августа, – заявила Хлоя с таким видом, будто это что-то объясняло.– Ну и что? Там же есть телефон? Позвони и предупреди, что приедешь раньше. Звони сейчас же и скажи, что возвращаешься сегодня вечером.Но она покачала головой.– Не могу.– Почему?Хлоя Мэдсен глядела на него, ломая пальцы. Ее фиолетовые глаза часто-часто моргали.– Прекрати! – рявкнул Гиб.– Что прекратить? – искренне удивилась она.– Плакать. Не смей плакать.Хлоя вскинула голову.– Я никогда не плачу.Гибсон фыркнул в ответ. Он не собирался спорить по этому поводу.– Я не плачу, – решительно повторила Хлоя, правильно поняв его реакцию. – Тем более из-за работы, – уточнила она через секунду. Она помолчала, а затем глубоко вздохнула. Ее грудь поднялась и опустилась.Гиб зажмурился. Он отвернулся, направился к двери, открыл ее и подождал, пока Хлоя выйдет.Эдит, студийный менеджер все еще сидела за своим столом. Она взглянула на него с любопытством. Гиб надеялся, что она не станет убеждать Хлою продолжать спор.– Я знаю, что сглупила сегодня, – произнесла Хлоя мягким, но решительным голосом. – Но когда мы с Джиной разговаривали о моей работе, я пообещала выполнять все, что требуется от ассистента. А она предупредила, что иногда мне придется выступать в роли модели. Я должна была понять, что ты не готовишься к съемке, а уже начал снимать. Но я думала, что… этого от меня и ждали. А когда ты сказал, чтобы я или делала, что велено, или садилась на свой самолет и летела домой… ну, я просто не могла вернуться домой!– Почему?Она посмотрела на него как на дебила.– Потому что не могла! После всей этой кутерьмы… – Хлоя умолкла, поджала губы и не произнесла больше ни слова.– Кутерьмы? – напомнил ей Гиб. Какой еще кутерьмы?Но она не ответила.– Слушай, это честно была ошибка. Я чувствую себя полной дурой. Я, небось, и выглядела как дура.Нет, она выглядела… неотразимой. Гиб не думал, что сможет когда-нибудь забыть Хлою Мэдсен, скользящую обнаженной по его студии. Но вряд ли ей будет приятно это услышать.Хлоя закусила губу.– Я действительно хочу быть твоей помощницей. Пожалуйста, не обижайся… за то… что я сделала. – Она умоляюще на него взглянула.– Я не обижаюсь, – буркнул Гиб. – Но ты не можешь остаться.– Но ты же сказал Джине…– Нет, – поправил он Хлою, – это Джина мне сказала. Джина всегда говорит, что я должен делать, а я пропускаю ее слова мимо ушей. Только вставляю в промежутках: «ага, ага, ага».– Значит, ты и в этот раз вставил свое «ага», – ехидно заметила Хлоя. Она впервые проявила характер с тех пор, как вышла из кабинки для переодевания.– Я не ожидал, что она действительно тебя пришлет!– Вот видишь, прислала. Она сказала, что ты согласен. И пообещала, что эти два месяца я поработаю у тебя. Это не так уж много.– Это много!– Почему? – удивилась Хлоя.Гиб был потрясен невинным видом, с которым она задала этот вопрос.– Потому… потому…Потому что ему не нужна в качестве помощницы простушка из Айовы! Нью-Йорк – жестокий город. Чтобы выжить здесь, надо быть хитрым. Хлою сожрут в первые же минуты.– Ничего не выйдет, – заключил он.– Ты же не думаешь, будто я не справлюсь! Или ты считаешь меня неумехой?Гиб нахмурился.– Нет! Я уверен, что ты все умеешь…– Да.– И что из тебя получится отличная помощница…– Вот именно.– Но мне не нужна помощница!– Нужна, – заявила Эдит.Гибсон и Хлоя дружно уставились на пожилую женщину, сидящую за столом в приемной. Она кивнула Хлое и добродушно улыбнулась Гибсону.– Нужна, – повторила она.– У меня же есть эта… как ее?… – Его помощницы менялись так быстро, что он не успевал запоминать их имена. – Фрости?– Мисти, – терпеливо поправила его Эдит.– Верно. Мисти. – Гиб попытался произнести ее имя с уверенностью, которой на самом деле не ощущал. Мисти была последней в длинной череде тех, кого он называл своими «девочками». Молодая женщина, которая тащится за ним по пятам, груженная разными принадлежностями, устанавливает лампы и отражатели, выполняет мелкие поручения, заряжает пленку и подключает питание.– «Девочки». – Эдит фыркала каждый раз, когда слышала это слово. – Это так невежливо и неуважительно.– А мне нравится, – бурчал в ответ Гибсон.Им еще везло, что он не забывал платить им зарплату. Мисти и ее предшественницы (наверняка одну из них звали Фрости) обладали самыми разнообразными фигурами, прическами и цветом кожи. Частенько они носили кольца в носу, панковские гребни, черные леггинсы и обладали минимумом мозгов. Все они влачили жалкое существование, зарабатывая гроши себе на хлеб. И их невозможно было запомнить.Гибсон был уверен, что Хлою он запомнит надолго.– Нам нужна более надежная сотрудница, – напомнила ему Эдит, – потому что на следующей неделе я еду к Джорджии.Гибсон помрачнел. Ему не хотелось об этом думать. Он полагался на Эдит во всем. Она фактически руководила студией, общалась с клиентами, рекламными агентами, поставщиками и оравой торговцев, которые заявлялись со своими товарами в самый разгар съемок. Только благодаря ей он до сих пор не свихнулся. Когда Эдит попросила у него месяц отпуска, он пришел в ужас.– Месяц? – За прошедшие десять лет она ни разу не исчезала больше чем на неделю.– Месяц, – твердо заявила Эдит. – Как минимум. Я должна помочь Джорджии с детьми.После пятнадцати лет бездетного брака дочка Эдит, Джорджия, выбрала именно это лето, чтобы разродиться тройней!– Трое? – ужаснулся Гибсон, услышав новость. – А одного нельзя было родить?Но этот вопрос не обсуждался.– Сколько уж получилось, – радостно заметила Эдит. Она умирала от желания поскорее рвануть в Северную Каролину и понянчиться с внуками.Гибсон не смог ей отказать. В противном случае она бы уволилась. В итоге он согласился и тут же выбросил неприятную мысль из головы.– Найди кого-нибудь на замену, – сказал он ей вчера.– Думаю, Хлоя прекрасно справится, – заявила сегодня Эдит.– Что? – заорал Гибсон.Но Эдит улыбнулась ему самой лучистой улыбкой.– Она производит впечатление разумной, здравомыслящей и ответственной девушки. А если твоя сестра ей доверяет…– Моя сестра…– Это свидетельствует в ее пользу, – решительно заключила Эдит. – Если он не хочет, чтобы ты была его помощницей, можешь занять мое место, хорошо? – обратилась она к Хлое. И снова взглянула на Гибсона. – Тебе она нужна?Гибсон прикусил язык. Нет, черт возьми, она ему не нужна! Ни в этой студии. Ни даже в приемной. И вовсе не потому, что его тело очень остро на нее реагирует.Но он знал, что спорить бесполезно. Джина предполагает, Эдит располагает. А он оказался между двух огней.Но кое-что надо было прояснить. Гиб повернулся к Хлое.– Я не несу за тебя никакой ответственности!Она уставилась на него с удивленным видом.– Естественно!Он ткнул в нее пальцем.– Я не собираюсь защищать твою невинность и нянчиться с тобой!– Я и не просила…Он поводил пальцем перед ее носом.– Я всего лишь ставлю тебя в известность. Раз уж ты остаешься, справляйся в одиночку!Черт возьми, она не собиралась отступать. И даже выглядела разозленной. Гибсон испугался, что она укусит его за палец.– Да, конечно! – согласилась Хлоя. А когда он отвернулся, ехидно добавила, – Что-нибудь еще?Гиб оглянулся.– Да! И не вздумай раздеваться! Вторая глава Естественно, Гиб должен был найти ей жилье. По словам Джины, он это обещал.– Что я сделал? – пискнул Гиб.Вечером она позвонила, чтобы узнать, «как идут дела», как поживает «милая Хлоя», и выяснить, куда он ее поселил.– Ты сказал, что снимешь для нее квартиру, – напомнила ему Джина.Он был уверен, что ничего такого не говорил.– Я сказал, что сниму ей квартиру? Я это сказал? Какими словами?– Ну, раз уж ты решил устроить мне допрос, – обиделась Джина, – наверное, я не точно передала твою фразу. Когда мы это обсуждали, я спросила, не сможешь ли ты подыскать ей жилье, съемную квартиру или что-нибудь в этом роде, и ты ответил: «Да, конечно».– Я же не думал… – Но Гиб не мог признаться, что на самом деле не верил, будто за этим разговором что-то последует. Он был очень многим ей обязан. А она так редко что-то просила.Но только… только… Хлоя…– Нет еще.– Нет? – ужаснулась Джина.– Я же сказал, пока еще нет, – пробурчал Гиб, чувствуя себя загнанным в угол. – Я что-нибудь найду.– Ты не пожалеешь, – заверила его Джина, тут же забыв о своей обиде. – Я уверена, что это пойдет на пользу вам обоим. Хлоя такая умница. И очень трудолюбивая, Гиб. Что бы ты ни попросил у нее, она все сделает.– Можешь не говорить, – сухо ответил Гиб, покусывая губы, чтобы не проболтаться о том, что Хлоя уже сделала.Вот бы Джина удивилась. Да и сам он, чем больше думал об этом, тем сильнее удивлялся. Но рассказывать не хотел. Он ни с кем не собирался делиться воспоминаниями о голой Хлое Мэдсен.– Она и сама неплохой фотограф, – продолжила Джина. – Конечно, до твоего уровня ей далеко, но она делала отличные снимки для «Вестей».«Коллервильские вести» были местной еженедельной газетой, в редакции которой работала Джина. По-видимому, там она и познакомилась с Хлоей. На страницах «Вестей» печатались фотографии местных свиней-рекордсменок, супругов, отметивших пятидесятилетие свадьбы, футбольных игроков из школьной команды, забивших наибольшее число голов, и для разнообразия «высокохудожественные» пейзажи, запечатлевшие бескрайние поля, засеянные кукурузой и соей.– И это вдохновило ее на поездку в Нью-Йорк?– Не совсем. – Джина помолчала. – Думаю, к этому решению ее подтолкнула монахиня.– Монахиня!– По-моему, все началось со статьи о ней, которую писала Хлоя. С тех пор в ней что-то изменилось. Она стала какой-то беспокойной, начала задумываться о том, что делать дальше…Танцевать голой? – улыбнулся Гиб.– Она три года проработала воспитательницей в детском саду, прежде чем перейти в газету.– Воспитательницей? – Ну и ну, он видел голую воспитательницу!При этой мысли его снова охватило возбуждение. Зато стало ясно, почему она носит такие строгие платья.– Хлоя отлично ладила с детьми. Она любит их, но и эта работа ее не вполне устраивала. Она не была уверена, что готова посвятить этому свою жизнь, и в прошлом году устроилась в газету.– И у вас ей тоже не понравилось? – поинтересовался Гиб.– Ну, не знаю, понравилось ей или нет. Но она прожила в Айове всю жизнь. Ей хочется увидеть новые горизонты.Вот дуреха, – подумал Гиб.– Здесь ей делать нечего, – возразил он. – Она слишком наивная, слишком доверчивая.– Но у нее же есть ты…– Ни фига у нее нет! Я ей не нянька!– Конечно, нет, – торопливо сказала Джина. – Я и не ожидала. Просто… надеялась, что ты… присмотришь за ней.Еще чего не хватало.– Она научится всему, что может тебе потребоваться…О, Боже!– И тебе ведь все время нужна новая помощница…Они что, с Эдит сговорились?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16