— Внешность бывает обманчива, знаешь ли, — проворчал он и потом всю дорогу до Терригала что-то бормотал себе под нос.Молли сидела рядом с ним и помалкивала. Она давно не получала такого удовольствия. Возможно, она играет с огнем, но ради такого кайфа можно и рискнуть. Она не очень опасалась, что догадка вдруг осенит Лайэма. А пока испытывала какой-то пьянящий восторг от этой игры в тайну.За широким поворотом со склона холма им открылся вид на песчаный пляж в Терригале, и у Молли вырвался вздох восхищения. Здесь и днем красиво, но ночью еще красивее, особенно при безоблачном небе, когда от луны по темной воде бегут серебряные мерцающие дорожки.В этот вечер луна светила ярко, а волны особенно мягко набегали на изогнутую полосу золотистого песка. Кое-кто все еще плавал в спокойной воде. Парочки во множестве сидели, обнявшись, на теплом песке или бродили по пляжу, держась за руки. Это действительно был вечер для влюбленных.Лайэм миновал муниципальную автостоянку у подножия холма и поехал по узкой главной улице, протянувшейся параллельно пляжу; со стороны моря вдоль нее росли высокие сосны, по другую сторону располагались магазины. Под одной из сосен в дальнем конце улицы он остановил машину и, выключив двигатель, повернул к Молли свое нахмуренное, но все равно красивое лицо.— Ведь это не Деннис Тейлор, нет?Деннис Тейлор был единственным мальчиком в классе Лайэма, который мог бы соперничать с ним по привлекательности, а позднее и в деловой хватке. Насколько Лайэм был светловолос и белокож, настолько Деннис был смугл, у него были густые, волнистые черные волосы, темные глаза под тяжелыми веками и фигура вышибалы. Он не обладал ни выдающимися интеллектуальными способностями Лайэма, ни его творческим талантом, но зато был прирожденным коммерсантом: после школы занялся торговлей недвижимостью и весьма преуспел. Года два назад открыл собственное агентство и с тех пор расширял свой бизнес. Он не был женат и жил в свое удовольствие. Недавно купил участок недалеко от пляжа в Терригале и построил дом, больше похожий на дворец, и слухи о том, что там происходило, давали обильную пищу местным любителям сплетен.Молли неплохо знала Денниса, потому что его родные жили через два дома от нее. Он довольно часто навещал их и всегда махал Молли рукой, если она поливала растения перед домом или выпалывала в саду сорняки.Месяца два назад он постучался к ним в дверь и спросил, не хотят ли они с матерью продать дом. Они отказались, но он все равно оставил им свою визитную карточку и долго болтал с Молли. Он был из тех мужчин, которые не могут пройти мимо женщины, не доказав ей, что он — дар Божий. Его обаяние действовало в режиме автопилота.Молли считала его достаточно привлекательным, но недалеким. Ей было досадно, что Лайэм думает, будто она могла без памяти влюбиться в Денниса.— Ну? — настаивал Лайэм. — Он это или не он?— Извини, но я отказываюсь отвечать на подобные вопросы по той причине, что они могут поставить меня в неловкое положение.Лайэм сердито смотрел на нее.— С тобой чертовски трудно договориться.— Ничего подобного. Конечно, мы с тобой друзья, но есть предел тому, о чем я могу тебе рассказывать. Знаешь, кого и как я люблю — это мое глубоко личное дело, не так ли? Кстати, когда я спросила тебя, что произошло между тобой и Рокси, ты ведь не захотел мне сказать.— Хм, справедливо. Но если это все-таки Деннис, — проворчал он, — то я надеюсь, что твое желание никогда не исполнится. У него чудовищная репутация в том, что касается женщин.Молли закатила глаза. Как будто Деннис Тейлор может по-настоящему обратить на нее внимание. Это так же невероятно, как и любовь Лайэма! Ей вдруг надоела эта игра.— Если это поднимет тебе настроение, — устало сказала она, — то это не Деннис. Но прошу тебя, не предлагай других кандидатур. Я все равно не скажу, и хватит об этом!— Значит, уперлась рогом, да?— Можно и так сказать, — произнесла она и с решительным видом скрестила руки на груди.— Вот уж не подозревал, что ты можешь быть такой упрямой.Она искоса взглянула на него и иронически усмехнулась.— Ты еще многого обо мне не знаешь, Лайэм.— Гм… Я начинаю понимать, что дело именно так и обстоит. А между тем все эти годы я только и делал, что рассказывал всем и каждому, какая ты добрая и милая девочка. Похоже, Рокси кое в чем была права.Молли ощетинилась.— Вот как? И что же, скажи на милость, изрекла обо мне твоя дорогая Рокси?— Она сказала, что ты себе на уме и от тебя лучше держаться подальше.Кровяное давление Молли подскочило на несколько делений.— Ну и ну! Прямо по пословице: «Говорил горшку котелок: уж больно ты черен, дружок!».— Как я понимаю, Рокси тебе не нравится?— Ты понимаешь правильно.— А почему?Молли чуть было не разразилась целой тирадой на тему о тщеславии и неприкрытом себялюбии, но вовремя спохватилась. Какой смысл критиковать Рокси, если она и так, судя по всему, скоро получит отставку? Кроме того, правда в этом случае может оказаться слишком похожей на ревность.Она ограничилась тем, что слегка пожала плечами.— Как-то не получается, чтобы нравились абсолютно все. К некоторым людям с самого начала просто не лежит душа, и все тут.— Это верно. Ну ладно, не буду больше на тебя давить. И нескромных вопросов о мистере Икс задавать больше не буду. Мне уже легче от одного того, что это не Деннис. А теперь — быстро на прогулку! — В мгновение ока он выскочил из машины, обежал вокруг капота и рывком распахнул дверцу с ее стороны.— А… а нельзя ли сначала выпить кофе? — спросила она дрожащим голосом, когда Лайэм схватил ее за руку и вытянул из машины.— Наверно, — ответил он, небрежно пожав плечами. — Если тебе так хочется.— Мне не так хочется кофе, как чего-нибудь поесть.Лайэм нахмурился.— Разве ты не ела? Ты ведь говорила, что мать готовит сегодня праздничный ужин.— Все верно, но нашими ужинами теперь и блоху не накормишь. Говорю тебе, Лайэм, иногда после такого ужина мне просто выть хочется!Лайэм засмеялся.— Не жалуйся! Ты чертовски хорошо выглядишь после той еды, которой тебя кормит мать.Молли даже порозовела от удовольствия.— Ты… ты правда так думаешь?— Правда. — В его глазах отразилось что-то похожее на восхищение, когда он второй раз за сегодняшний вечер окинул взглядом ее стройную фигуру.После этого Молли поняла, что не сможет съесть ни кусочка.Пятнадцать минут спустя она сидела напротив Лайэма за столиком кафе и ковыряла вилкой большой кусок морковного пирога, украшенного сахарной глазурью. Это продолжалось добрых десять минут, а потом Лайэм не выдержал:— Ты вроде бы говорила, что хочешь есть! Молли закусила нижнюю губу и положила вилку.— Я думала, что хочу. Может, ты возьмешь? Он вздохнул.— Ох уж эти женщины! Ладно, давай его сюда.Пока Молли неловко передавала ему пирог, его раздражение прошло, и он дерзко улыбнулся. Молли в ответ тоже улыбнулась, а потом сидела и молча смотрела, как он ест.На ее беду, рот Лайэма был невероятно привлекательным — широкий, изогнутый, с полными губами и весьма подвижным языком.Скоро все внимание Молли сосредоточилось на этом языке и на том, как после каждого отправленного в рот кусочка пирога его влажный розовый кончик высовывался и слизывал оставшиеся на губах крошки, и тогда губы влажно блестели. У нее даже похолодело в груди, когда она представила себе, как этот язык делает то же самое с ее губами, как он высовывается из этого рта и проскальзывает глубоко в ее ждущий и жаждущий рот.Молли подавила мучительный стон и крепко сжала пересохшие губы. Она отдала бы все на свете за то, чтобы испытать это на себе… хотя бы один раз.Она уже сожалела, что не последовала совету Джоан… Если бы она, например, распустила волосы и надушилась теми духами, то у Лайэма, возможно, нашлись бы и другие комплименты помимо похвалы ее похудевшей фигуре. Если бы сделала настоящий макияж и накрасила губы какой-нибудь соблазнительной ярко-красной помадой, то он, возможно, не устоял бы перед искушением и поцеловал ее на прощание.«Не зевай!» — наказала ей Джоан. А что сделала она? Струсила, поджала хвост. Подумать только: ее пригласил мужчина, в которого она влюблена, а она предстала перед ним одетой в стиле строгой классной дамы. Да она просто безнадежная дура!— Что с тобой? — спросил Лайэм, кладя вилку на опустевшую тарелку.Молли была не в состоянии притворяться. Она подняла на него глаза, в которых застыла беспросветная печаль.Лайэм потянулся через стол и взял ее за руку.— Ты грустишь из-за этого мистера Икс, Молл, не так ли? Неужели отчаялась добиться взаимности?До сегодняшнего дня она не теряла надежды, отметила про себя Молли. Раньше это была прекрасная мечта. Лайэм — настоящий мужчина. Он красивый, умный и, по существу, хороший. Он любит жизнь, любит свою мать, любит и ее, Молли, — спокойной братской любовью. Она это сейчас понимает.— Я могу что-нибудь для тебя сделать? — мягко спросил он, большим пальцем гладя тыльную сторону ее руки.Молли замерла от неожиданного чувственного возбуждения, которое вызывала в ней эта ласка.— Вряд ли, — натянуто сказала она. — Это моя проблема, и, как я уже говорила, скоро я с ней покончу и буду жить дальше.— Я думаю, так будет лучше всего, Молл. Забудь этого идиота, раз он не понимает, от чего отказывается.Молли в ответ только улыбнулась и понемногу высвободила свою руку из его пальцев. Лайэм выпрямился и изучающе посмотрел на нее все еще встревоженными глазами.— Может, тебе стоит сделать то, что делает моя мать, когда хочет поднять настроение? Сходи сделай новую прическу. Купи что-нибудь новое из одежды. Радикально измени свой внешний облик.С этим я немного опоздала, подумала она, даже если бы у меня были деньги.Но то, что Лайэм заговорил об этом, подстегнуло ее любопытство.— А ты бы что мне посоветовал? — спросила она. — То есть что, по-твоему, подошло бы мне?Лайэм засмеялся.— Господи, Молл, ты у меня спрашиваешь? Откуда же мне знать?— Лайэм, ты сам только что предложил мне помощь, но стоило попросить о чем-то конкретном — сразу в кусты. Послушай, ты же опытный художник, у тебя профессиональный взгляд на дизайн, форму и цвет. Подумай обо мне так, как ты думаешь о своих графических разработках. Представь меня в виде изображения на экране твоего компьютера и переделай на свой вкус.— На мой вкус? А не лучше ли будет переделать тебя на вкус мистера Икс?— Ты и он одного типа, — нашлась она, чувствуя, что эта игра с каждой минутой становится все увлекательнее. Она последует его совету. Что бы он ни предложил, она так и сделает, и черт с ними, с деньгами. Она готова выпросить, взять в долг, украсть, если до этого дойдет.Он саркастически усмехнулся.— По-моему, ты только что сказала, что решила покончить с этим и жить дальше.— Женщина всегда имеет право передумать. Лайэм покачал головой, его глаза насмешливо блестели.— Мне даже жаль этого мистера Икс. Возможно, он еще ничего не знает, но ты ведь так просто его не отпустишь, верно?— Перестань меня подкалывать, Лайэм. Просто посмотри внимательно и скажи, что надо изменить. — Она выпрямилась на стуле и ободряюще улыбнулась ему.Нахмурившись, Лайэм окинул ее взглядом и покачал головой.— Честно, Молл, я чувствую себя не в своей тарелке. Ты все-таки не картинка на экране. Ты женщина… у тебя есть чувства.Молли изогнула брови.— Надо же, Лайэм, какая деликатность с твоей стороны! Но я постараюсь забыть о своей женской чувствительности на то время, пока ты не скажешь мне правду. Ты говорил, что всегда восхищался моей честностью, когда я высказывала свое мнение. А теперь я хочу выслушать твое.Он пристально смотрел на нее, все еще хмурясь, потом опять покачал головой.— Прости, Молл, но я решительно отказываюсь. Наверно, тебе лучше узнать мнение эксперта.— Мне не нужно мнение эксперта. Я хочу услышать твое. Ладно, если ты не хочешь говорить прямо, давай попробуем ставить крестики в квадратиках.— Ставить крестики в квадратиках?— Да. Я называю предполагаемое изменение и перечисляю три варианта действий, которые дадут этот результат. А ты мне скажешь, какой из этих вариантов, по-твоему, будет самым подходящим для меня.Лайэм пожал плечами.— Раз уж ты настаиваешь. Но я снимаю с себя всякую ответственность за этот сумасбродный эксперимент.Молли улыбнулась.— Договорились. Первыми по списку идут мои волосы. Я собираюсь подстричь их. Оставить длину до плеч, до шеи или сделать совсем короткую стрижку?Склонив голову набок, он обдумывал ответ.— Короткую стрижку, — сказал он наконец. — У тебя изящная шея. Жаль ее прятать все время.Молли невольно поднесла руку к горлу и почувствовала, как похолодело в животе. Дома надо будет получше рассмотреть шею.— Так… А теперь переходим к цвету, — продолжила она, надеясь, что не краснеет. — Как, по-твоему, я буду лучше смотреться? Блондинкой, брюнеткой или рыжей?— Может, оставишь свой естественный цвет?— Ни за что на свете! Я достаточно долго жила с этим мышиным цветом, большое спасибо! Отныне ничего мышиного! Так что выбирай!Лайэм вздохнул.— Ладно, только пусть ответственность ляжет за это на твою голову.— Естественно. Мои волосы и так на моей голове.Лайэм осуждающе покачал головой.— Сначала сарказм. Теперь злое остроумие. Что там еще в запасе?Молли скрестила руки на столе.— Блондинка? Брюнетка? Или рыжая?— Гм. Ну, у тебя белая, нежная кожа, которая обычно бывает у рыжих. Но только, пожалуйста, никаких резких и грубых тонов. Тебе пойдет глубокий медный оттенок.— Глубокий медный оттенок, — повторила она, нервно сглотнув. Она почему-то не могла представить себя с короткими рыжими волосами. Боже милостивый, для такого дела придется собраться с духом. Но решение принято.Молли открыла рот, собираясь спросить у Лайэма о косметике, но снова закрыла его. Мужчины в этом вряд ли что смыслят. Ей нужно будет проконсультироваться у эксперта, может быть в секции косметики в универмаге.Она стала прикидывать, сколько это все может стоить. Отличный парикмахер. Окраска волос, которую нужно будет подновлять каждые шесть-восемь недель. Новая косметика. Не говоря уже о новой одежде. Ужас! Голова просто идет кругом!— А как быть с одеждой? — продолжала она. — То есть какая одежда тебе нравится на девушке? Конечно, я понимаю, что у меня нет такой потрясающей фигуры, как у Рокси, но сейчас и я не так уж плоха.— Ты недооцениваешь себя, Молл, — авторитетным тоном заявил он. — Я сегодня как раз заметил, что у тебя неплохая фигура, которую ты, похоже, успешно скрывала все эти годы. У тебя совсем недурная грудь, хорошей формы попка и красивая тонкая талия. А еще у тебя хорошие ноги, что удивительно при твоем невысоком росте.Восторг прокатился по телу Молли. Джоан говорила ей, что у нее хорошая фигура, но слышать это от Лайэма было просто замечательно! И подумать только, единственным недостатком, который он в ней нашел, оказался ее маленький рост.— К сожалению, Лайэм, — сказала она, — рост я исправить не смогу. Хотя мне бы очень хотелось быть повыше, можешь мне поверить.— Значит, твой мистер Икс высокого роста?— Довольно высокого. И ему очень нравятся высокие девушки.— Ну и дурак. Как говорится, мал золотник, да дорог! — Лайэм был явно раздражен. — Наверно, ты могла бы носить туфли на высоких каблуках. Впечатление более высокого роста можно также создать, укоротив юбки.— Я не собираюсь ходить на работу каждый день на пятидюймовых каблуках и в мини-юбках!Он посмотрел на нее долгим, пристальным взглядом.— Ты с этим мистером Икс видишься на работе, не так ли?— Да. Нет… Не очень часто.— Значит, совершенно неважно, в чем ты будешь на работе. Совсем другое дело, когда будет появляться он.— Знаешь, Лайэм, — твердо сказала она, — если я решусь на все эти изменения и немалые расходы, то сделаю это не ради мистера Икс.— Конечно, Молл, конечно. Кстати, я не люблю тканей в полоску, в клетку или с цветочным рисунком. Люблю, чтобы мои женщины носили облегающую одежду из однотонной ткани интенсивных цветов.Встретив непонимающий взгляд Молли, он усмехнулся — это его позабавило.— Ты сказала, что у мистера Икс вкусы такие же, как у меня. Брось притворяться, что стараешься не ради него. Это оскорбляет мой интеллект.— Ладно. Не буду оскорблять твой интеллект. Продолжай. Что еще ты не любишь?— Не люблю, когда девушки носят штаны. Молли уставилась на него округлившимися глазами.— Если ты думаешь, что я буду разгуливать без нижнего белья, то тебе придется подумать еще раз!Лайэм откровенно забавлялся.— Штаны, Молли, не штанишки. Я имею в виду брючные костюмы или брюки, если тебе так понятнее.—О…— Я ничего не имею против леггинсов. Или джинсов, если они хорошо сидят. Мужчин привлекают женские формы. Им нравится смотреть на них.— А ты сексист. Тебе это известно? Уголок его рта приподнялся в насмешливой, но удивительно привлекательной улыбке.— Да. Я люблю секс. И очень. Ты ведь это имела в виду, обозвав меня сексистом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14