Она все-таки нашла последнего свидетеля, который был ей нужен, и собиралась поехать к нему, когда позвонил Руни.
Расстроена она или нет, это не важно. Она не может упустить такую возможность.
«Э, да у тебя есть компаньон, Хемфилл», – подумала Дана, вынимая камеру и делая несколько снимков.
Она сразу почувствовала, что фотографии этой пары могут оказаться полезными. Скорее всего сработала интуиция. Фотографии не раз сослужили ей хорошую службу в журналистском расследовании.
Дана положила камеру в сумку и зашагала через улицу. Тучный рыжеволосый мужчина с румяным лицом – это наверняка и есть Томми Джей Хемфилл, человек, с которым она намеревалась встретиться, поскольку он не отошел от двери ни на шаг, продолжая говорить с гостем.
Дана сосредоточилась на госте Хемфилла, отметив, что он одет не только хорошо, но и дорого: костюм в тонкую полоску, отполированные до блеска ботинки. А какая стильная прическа и ухоженное лицо! Он совсем не похож на человека, с которым мог бы водить дружбу мистер Хемфилл.
Дана сама не знала, что скажет и как себя поведет. Она полагалась на интуицию. Открыв калитку во внутренний дворик, она едва не наступила на старую облезлую собачонку. Псина подняла глаза и посмотрела на Дану, потом опустила голову и зарылась носом в лапы.
– Томми Джей Хемфилл? – спросила Дана с улыбкой и протянула руку.
Казалось, она не только ошеломила, но и ослепила его. Он усмехнулся.
– Это я.
– Как дела?
– Не могу пожаловаться. – Он улыбался все шире, позволяя рассмотреть его рот во всей красе. Она вздрогнула. Неиспорченным был только один передний зуб. Дана с трудом проглотила слюну, ощутив запах гнилых зубов.
– Меня зовут Дана Бивенс. – Она посмотрела на собеседника Хемфилла и протянула ему руку. – А вы?..
Он колебался не больше секунды, оценивающе глядя на нее. Было ясно, что ему понравилось увиденное.
– Клайд Данфорт, – представился он.
– Вы продаете пылесосы? – спросил Томми, покосившись на нее.
Она собиралась ответить, когда Клайд Данфорт сказал:
– Мне пора, Томми. Я свяжусь с тобой.
– До свидания, мистер Данфорт.
Они молча наблюдали, как он подошел к машине, потом сел и уехал.
– Слушайте, если вы продаете…
– Нет, я ничего не продаю. Я репортер.
Он мгновенно переменился, подозрительность сменилась неподдельным восхищением.
– Репортер. Кто бы мог подумать! Может, зайдем в дом? Моей старухи нету.
– Спасибо, и здесь замечательно.
– Так чего вы от меня хотите?
– Вы были на вечеринке. Несколько недель назад. В клубе.
– Леди, да где я только не бываю! Когда надо убрать, помыть, навести порядок у богатых людей, у которых все вверх дном, лучше меня не сыскать. – Он помолчал. – Ох, ничего не хотел сказать дурного, если вы одна из таких.
– Поверьте, я не из таких, – успокоила его Дана.
Он изобразил что-то вроде улыбки.
– Почему вы спрашиваете о той вечеринке?
– Вы видели там доктора? Янси Грейнджера?
Лицо Хемфилла словно затвердело.
– А зачем вам?
– Вы сказали, будто он пил в тот вечер. Почему вы так решили?
– Потому что видел.
– Откуда вы узнали, что в его бокале спиртное?
– Бармен смешивал для него напиток.
Лжец.
– А как же ваша работа? Откуда у вас время шпионить за гостями?
Он сжал кулаки и выступил вперед. Дана отошла на шаг.
– Слушайте, леди, я ведь не раб. Могу и передохнуть, когда захочу. А вообще, какое ваше-то дело?
– Вы знаете человека по имени Ньютон Андерсона?
– Нет.
– И никогда о нем не слышали?
– Нет. Теперь я, пожалуй, пойду. Моя хозяйка появится с минуты на минуту. Ей не понравится, если она застанет вас тут. Понимаете?
В его тоне Дана прочла явную угрозу.
– О, я понимаю. Спасибо за информацию.
Он ничего не сказал, но Дана чувствовала у себя на спине его взгляд, пока шла к машине. Неприятное ощущение не исчезло, даже когда она вошла в свою комнату в гостинице. Бросив сумочку на кровать, она позвонила Тиму Гаррисону.
«Пожалуйста, будь на месте», – молилась она, прижимая трубку к уху и наблюдая за игрой солнечного света на потолке.
– Тим слушает.
– Привет, это Дана Бивенс.
– Чем могу помочь?
– На днях мы говорили с тобой о группе Ньютона Андерсона. У меня нет имен всех участников. Скажи, есть ли среди них Клайд Данфорт?
– Нет.
– Проклятие! Я надеялась, что нащупала кое-что, но, видимо, нет.
– А должна была бы нащупать, как ты выразилась.
Она выпрямилась.
– Ты знаешь человека, чье имя я тебе назвала?
– Да. Это личный адвокат Ньютона Андерсона.
Понятно! Она поймала гнилозубого ублюдка на месте преступления. «Андерсон груп» купила его точно так же, как бармена и женщину, подавшую иск. Адвокат Андерсона заплатил лжесвидетелям за выступление против Янси, имя которого должно опорочить сам проект больницы, бросить на него мрачную тень.
К сожалению, Дана не присутствовала при передаче денег. Но тот факт, что мистер Данфорт был там, – это уже серьезно. И потом, не ее задача доказывать что-то – пусть этим займутся Руни и Янси.
– Дана?
– Я здесь, Тим. Слушай, миллион благодарностей за помощь. Я скоро свяжусь с тобой.
Она не слышала его ответа, в голове шумело. Как поступить со столь важной информацией? Просто сидеть и смотреть, чем закончится эта история?
Больше всего ей хотелось рассказать обо всем Янси. Она чувствовала: время пришло, он сам увидит, как грязная рука тянется к нему. Но обязана ли она позвонить доктору? Нет, не обязана. Кроме того, у нее нет весомых доказательств.
Она жаждет увидеть Янси, вот в чем дело. А информация лишь повод для встречи. Дана ненавидела себя за слабость. Но больше всего она ненавидела себя за желание.
– Не так плохо.
Виде Лу нравился ее поддельный голос почти так же, как и тело, над которым хорошо поработали. Совершенно голая, она стояла перед зеркалами в ванной, запуская в банку пальцы и втирая крем в живот.
Ни на секунду она не могла расслабиться, не думать о том, что каждый вечер надо сдабривать тело всеми этими гелями и лосьонами. Она убедила себя, что если исполнять этот ритуал неукоснительно, то ей не придется снова ложиться под нож пластического хирурга.
Но она не колебалась бы ни секунды, если бы обнаружила у себя недостатки. Пальцы от впалого живота двинулись к полным грудям. Она терла их долго и интенсивно, пока соски не стали похожи на две зрелые ягоды.
Интересно, понравилось бы это Янси? А если у Даны…
– Нет! – закричала Вида Лу, схватила банку с косметическими сливками и швырнула в зеркало.
Инстинктивно она прикрыла лицо и отскочила, а потом замерла, не в силах пошевелиться; она могла лишь стоять и смотреть, странно улыбаясь.
– Госпожа Динвидди, с вами все в порядке?
– Уходи, Инес.
– Но…
– Оставь меня одну! – заорала Вида Лу.
Горничная никогда не спорила. Вида Лу слышала, как затихли ее шаги. Она медленно села на стул, а в голове завертелись мстительные мысли.
Дана не получит того, что ей не принадлежит. Вида Лу не сомневалась, что после звонка босса Дана отправится в Ричмонд, умоляя вернуть ей работу. Но она все еще здесь, рыскает вокруг Янси.
Лицо ее искривилось и превратилось в маску ненависти. Пока она подождет и не станет прибегать к более решительным действиям – это опасно, но если появится необходимость принять крутые меры, что ж, она готова.
Слишком высока цена, и дело того стоит.
Глава 34
Дана вытерла вспотевшую ладонь о бедро и глубоко вздохнула. Она ни о чем не могла думать сейчас, в полночь, стоя на ступеньках дома Янси.
У нее бессонница, она не может заснуть – вот самое лучшее объяснение, которое она придумала. Кроме того, обмозговав закулисные делишки Шелби Тримейна, она решила действовать, поэтому должна сообщить Янси нечто важное.
Но правда заключалась в том, что она слишком сильно хотела видеть его. Не только видеть, но и прикоснуться. Ей хотелось, чтобы он снова зажег тот огонь внутри ее, который продолжал тлеть все эти дни.
Дана нажала на звонок, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. «Расслабься», – велела она себе, но не могла подчиниться приказу. Она уже совершила несколько бесстыдных шагов в своей жизни, но этот превосходит все остальные.
«Уходи. Дома никого нет», – говорила она себе.
На долю секунды это мысль поколебала ее решимость, но лишь на миг. Дана улыбнулась. Никто, кроме Янси Грейнджера, не мог бы толкнуть ее на такую выходку. Что ж, у нее хватит упрямства.
Она снова нажала на звонок. Сильнее.
– Дерьмо!
Хотя он пробормотал это слово себе под нос, она расслышала и подумала, что он гораздо ближе, чем она думала.
– Кто там? – прохрипел он.
– Дана. – Голос ее звучал напряженно.
Дверь мигом открылась.
– Какого черта?
Вид у него был совершенно дикий. Глаза налиты кровью, складки вокруг рта углубились, волосы взъерошены и нуждаются в стрижке, плечи опущены, словно Янси не хватало сил держать их прямо.
– Я… Прости. – Она запнулась, чувствуя себя круглой дурой. В глазах Янси ничего нельзя было прочесть, хотя она хорошо видела их при свете лампы, висевшей у него за спиной, в гостиной. – Я… я должна идти.
Следующие несколько секунд ползли бесконечно долго, а они стояли и молча смотрели друг на друга.
– Пожалуйста, не уходи. У меня был адский день. Я провел в операционной несколько часов без перерыва и совершенно выдохся.
– Тем более мне лучше уйти.
Его глаза, казалось, впились в нее.
– Тем более тебе надо остаться.
– Почему мы все время спорим? – Она заставила себя задать этот вопрос небрежным тоном, надеясь снять напряжение, которое возникло между ними. – Разве тебе нисколько не интересно, почему я стою в полночь у тебя на пороге?
– О’кей. И почему ты стоишь тут?
– Ты мне поверишь, если я скажу, что хочу сообщить тебе что-то важное?
Янси уставился на нее. Его глаза стали совершенно темными.
– Нет.
– Я действительно пришла по важному делу. – Даже когда она произносила эти обыкновенные слова, ее глаза не отрывались от волосатой груди, которую она покрывала поцелуями. Дана заставила себя отвести взгляд.
– Дана.
Хриплый голос заставил ее поднять голову.
– Я подумала, может, ты остался ночевать в больнице, – ни с того ни с сего заявила она.
– Я хотел бы провести ночь в своей постели, – признался Янси хриплым шепотом, – с тобой.
Он обнял ее и толкнул дверь ногой.
– О, Янси! – закричала она, утыкаясь ему в шею.
– Боже, как ты мне нужна…
– Разве ты не устал? Мне кажется…
Почему она пытается помешать ему? Разве не за этим она пришла сюда? День за днем она жила в ожидании этого момента, изнывала от жажды по нему. Так почему она не может расслабиться и разрешить ему делать то, что он хочет, с ее телом?
Как будто прочитав ее мысли, он прошептал:
– Позволь мне любить тебя.
Его рот, горячий и требовательный, нашел ее губы.
– Это безумие, – проговорила она в перерыве между поцелуями.
– Может быть, но я не могу остановиться. А ты можешь?
– Нет.
Его рот накрыл ее губы, его язык забрался внутрь ее рта. Она сражалась с ним своим языком, но он пробрался туда, куда хотел.
Рука Янси нашла молнию и дернула вниз, потом легла на голую грудь и стиснула ее, от чего голова Даны закружилась.
– Чувствуешь, какой я горячий?
– Я тоже.
Он взял ее ягодицы в большие ладони и прижал Дану к себе.
– Какая ты горячая! – застонал он. Его голос стал хриплым от желания.
– Возьми меня! Сейчас! – умоляла она.
– Нет, не сейчас.
Не отпуская от себя, он подтолкнул ее к спальне.
Пламенная, взрывчатая атмосфера стала невыносимой, когда Янси сбросил одежду сначала с нее, потом с себя.
– Мне казалось, я просто вообразил, как ты хороша. – Он судорожно сглотнул. – Но я ничего не придумал. Ты совершенна. Один Бог знает, что ты со мной делаешь.
– То же самое ты делаешь со мной, – пробормотала она.
Он наклонился к ее торчащим грудям, пососал набухшие соски. Она стонала, вцепившись ему в волосы.
– О да, да!
Ее руки летали над ним, гладили твердую шею, спину, плечи.
– Прикоснись ко мне, – проговорил он сдавленным голосом.
Мягкие нежные подушечки пальцев ласково стиснули его тугую плоть.
– О, Дана, я не могу…
– Ты можешь, – прошептала она.
К его удивлению, она начала тереться об него, обжигая огнем своего тела.
– О! – закричал Янси.
Он чувствовал, что проваливается в яму, из которой ему никогда не хотелось бы выбираться. Все же он сдерживал себя, желая не только получить удовольствие, но и доставить ей такое же. Он обследовал каждую частицу тела Даны.
– Остановись. – Он накрыл ее руку.
Она заморгала.
– О’кей, если ты хочешь…
– Нет, погоди. – Он положил ее на край кровати и раздвинул ее ноги.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, с немым вопросом, потому что он встал перед ней на колени, положил ее бедра себе на плечи и открыл ее всю.
– Янси!
– Расслабься, – приказал он, зная, что этот способ любви между мужчиной и женщиной нов для нее. – Я не сделаю тебе ничего плохого. Это будет замечательно, вот увидишь.
Она кивнула, а он попробовал ее языком.
Она дернулась и с криком «о Боже!» вцепилась ему в волосы изо всех сил, все выше и выше поднимая бедра, словно просила его язык проникнуть глубже.
Он чувствовал, как стали сжиматься мышцы у нее внутри. Она начала двигаться, стонать, почти рыдать, когда его язык все глубже внедрялся в ее нутро.
Потянувшись к нему, она схватила его затвердевшую плоть, и он вошел в нее.
– О, Янси! – Она задыхалась. Ее бедра сжались вокруг его плоти, а он, оставаясь в ней, отодвинул ее от края кровати. – О!..
Вскрикнув, Дана вцепилась в волосы у него на груди и посмотрела ему прямо в глаза.
Никогда в жизни он не видел ничего прекраснее, чем она в этот миг. Дана обняла его за шею и покрывала легкими поцелуями его лицо.
Он начал двигаться, спина его выгнулась, а набухшая плоть глубоко вошла в нее. Сейчас ему хотелось проникнуть как можно дальше, забыться, потеряться в горячих влажных глубинах.
Желая продлить удовольствие для обоих, он оттягивал кульминацию.
– Я хочу наблюдать за тобой в этот момент.
– Я тоже, если смогу.
Он почувствовал ее дрожь, прерывистое дыхание и проник еще глубже, задвигался еще быстрее.
– Ну же! – простонал он. Мышцы ее живота и бедер сжались, он ртом накрыл ее сосок.
Она прижалась к нему. Мир перестал существовать. Важно было только одно – то, что происходило между ними. Они дарили друг другу удовольствие и получали его в подарок.
Но и этого бывает недостаточно.
– О Господи, женщина, сколько еще ты собираешься съесть?
– Пока не наемся.
– Черт, я съел всего один, а ты десять.
– К твоему сведению, я проглотила только пять маленьких блинчиков и два ломтика бекона.
– И все? Я готов подтвердить под присягой, что ты сжевала вдвое больше.
Дана усмехнулась, глядя на Янси, который стоял у плиты в одних боксерских трусах. Ей пришлось заставить его надеть хотя бы их.
– Надеюсь, ты не собираешься разгуливать по кухне голышом? – спросила она полчаса назад, пожирая глазами каждый дюйм его мускулистого тела, как будто видела впервые.
Он нахмурился.
– А почему нет?
– Потому что… сам знаешь.
Губы Янси дернулись.
– Нет, не знаю. Как я должен одеться, чтобы в три утра выйти на кухню? Говори.
– Я не знаю, но прикройся хоть чем-нибудь!
Он расхохотался.
– Потому что мой предмет болтается и привлекает твое внимание, да? – Он хмыкнул, в глазах зажглись искорки. – Наверное, он слишком привлекает тебя.
Дана зарделась.
– Перестань!
Она взяла подушку и швырнула в него.
– Ты совершенно ужасный.
– Ты имеешь в виду – ненасытный?
– И это тоже.
Он уставился на нее горящими глазами. Она выставила перед собой руку.
– Стоп! Ты обещал меня накормить. – Она пнула его коленом. – Я хочу есть.
– Ты и должна хотеть после той разминки, которую ты мне устроила.
Он откровенно дразнил ее, и она, разгоряченная, стала еще краснее.
– Ну ладно, я буду хорошим. Даже надену кое-что из нижнего белья, чтобы не смущать тебя.
– Надевай!
Этот разговор происходил полчаса назад, и сейчас Янси жарил последние блинчики.
– Надеюсь, эти съешь ты, – сказала Дана. – Я уже сыта.
– Я тоже.
– Тогда заканчивай, я вымою посуду.
– Нет, сидите на своем месте, мадам. – Он помолчал, потом прислонился к шкафу и добавил: – Нам надо поговорить.
Дана опустила глаза.
– Я знаю.
– Когда ты пришла, ты сказала, что хочешь сообщить что-то важное. Это правда?
Дана не знала, что ответить. Она боялась этого момента, хотя знала, что он наступит.
– Ты была очень серьезная. – Его голос звучал ровно.
– Да, но я не уверена, что должна это говорить.
– Почему?
– Это в общем-то не мое дело.
– Позволь мне судить об этом.
Она молчала.
– Я не отступлюсь, пока ты не расскажешь все. Особенно если это касается нас.
– Нет.
– Выкладывай!
– Это насчет земли.
В следующие несколько секунд было так тихо, что, казалось, можно было расслышать, как течет кровь в жилах.
– А что с ней?
– Есть подозрение, что Шелби Тримейн намерен продать ее кому-то другому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Расстроена она или нет, это не важно. Она не может упустить такую возможность.
«Э, да у тебя есть компаньон, Хемфилл», – подумала Дана, вынимая камеру и делая несколько снимков.
Она сразу почувствовала, что фотографии этой пары могут оказаться полезными. Скорее всего сработала интуиция. Фотографии не раз сослужили ей хорошую службу в журналистском расследовании.
Дана положила камеру в сумку и зашагала через улицу. Тучный рыжеволосый мужчина с румяным лицом – это наверняка и есть Томми Джей Хемфилл, человек, с которым она намеревалась встретиться, поскольку он не отошел от двери ни на шаг, продолжая говорить с гостем.
Дана сосредоточилась на госте Хемфилла, отметив, что он одет не только хорошо, но и дорого: костюм в тонкую полоску, отполированные до блеска ботинки. А какая стильная прическа и ухоженное лицо! Он совсем не похож на человека, с которым мог бы водить дружбу мистер Хемфилл.
Дана сама не знала, что скажет и как себя поведет. Она полагалась на интуицию. Открыв калитку во внутренний дворик, она едва не наступила на старую облезлую собачонку. Псина подняла глаза и посмотрела на Дану, потом опустила голову и зарылась носом в лапы.
– Томми Джей Хемфилл? – спросила Дана с улыбкой и протянула руку.
Казалось, она не только ошеломила, но и ослепила его. Он усмехнулся.
– Это я.
– Как дела?
– Не могу пожаловаться. – Он улыбался все шире, позволяя рассмотреть его рот во всей красе. Она вздрогнула. Неиспорченным был только один передний зуб. Дана с трудом проглотила слюну, ощутив запах гнилых зубов.
– Меня зовут Дана Бивенс. – Она посмотрела на собеседника Хемфилла и протянула ему руку. – А вы?..
Он колебался не больше секунды, оценивающе глядя на нее. Было ясно, что ему понравилось увиденное.
– Клайд Данфорт, – представился он.
– Вы продаете пылесосы? – спросил Томми, покосившись на нее.
Она собиралась ответить, когда Клайд Данфорт сказал:
– Мне пора, Томми. Я свяжусь с тобой.
– До свидания, мистер Данфорт.
Они молча наблюдали, как он подошел к машине, потом сел и уехал.
– Слушайте, если вы продаете…
– Нет, я ничего не продаю. Я репортер.
Он мгновенно переменился, подозрительность сменилась неподдельным восхищением.
– Репортер. Кто бы мог подумать! Может, зайдем в дом? Моей старухи нету.
– Спасибо, и здесь замечательно.
– Так чего вы от меня хотите?
– Вы были на вечеринке. Несколько недель назад. В клубе.
– Леди, да где я только не бываю! Когда надо убрать, помыть, навести порядок у богатых людей, у которых все вверх дном, лучше меня не сыскать. – Он помолчал. – Ох, ничего не хотел сказать дурного, если вы одна из таких.
– Поверьте, я не из таких, – успокоила его Дана.
Он изобразил что-то вроде улыбки.
– Почему вы спрашиваете о той вечеринке?
– Вы видели там доктора? Янси Грейнджера?
Лицо Хемфилла словно затвердело.
– А зачем вам?
– Вы сказали, будто он пил в тот вечер. Почему вы так решили?
– Потому что видел.
– Откуда вы узнали, что в его бокале спиртное?
– Бармен смешивал для него напиток.
Лжец.
– А как же ваша работа? Откуда у вас время шпионить за гостями?
Он сжал кулаки и выступил вперед. Дана отошла на шаг.
– Слушайте, леди, я ведь не раб. Могу и передохнуть, когда захочу. А вообще, какое ваше-то дело?
– Вы знаете человека по имени Ньютон Андерсона?
– Нет.
– И никогда о нем не слышали?
– Нет. Теперь я, пожалуй, пойду. Моя хозяйка появится с минуты на минуту. Ей не понравится, если она застанет вас тут. Понимаете?
В его тоне Дана прочла явную угрозу.
– О, я понимаю. Спасибо за информацию.
Он ничего не сказал, но Дана чувствовала у себя на спине его взгляд, пока шла к машине. Неприятное ощущение не исчезло, даже когда она вошла в свою комнату в гостинице. Бросив сумочку на кровать, она позвонила Тиму Гаррисону.
«Пожалуйста, будь на месте», – молилась она, прижимая трубку к уху и наблюдая за игрой солнечного света на потолке.
– Тим слушает.
– Привет, это Дана Бивенс.
– Чем могу помочь?
– На днях мы говорили с тобой о группе Ньютона Андерсона. У меня нет имен всех участников. Скажи, есть ли среди них Клайд Данфорт?
– Нет.
– Проклятие! Я надеялась, что нащупала кое-что, но, видимо, нет.
– А должна была бы нащупать, как ты выразилась.
Она выпрямилась.
– Ты знаешь человека, чье имя я тебе назвала?
– Да. Это личный адвокат Ньютона Андерсона.
Понятно! Она поймала гнилозубого ублюдка на месте преступления. «Андерсон груп» купила его точно так же, как бармена и женщину, подавшую иск. Адвокат Андерсона заплатил лжесвидетелям за выступление против Янси, имя которого должно опорочить сам проект больницы, бросить на него мрачную тень.
К сожалению, Дана не присутствовала при передаче денег. Но тот факт, что мистер Данфорт был там, – это уже серьезно. И потом, не ее задача доказывать что-то – пусть этим займутся Руни и Янси.
– Дана?
– Я здесь, Тим. Слушай, миллион благодарностей за помощь. Я скоро свяжусь с тобой.
Она не слышала его ответа, в голове шумело. Как поступить со столь важной информацией? Просто сидеть и смотреть, чем закончится эта история?
Больше всего ей хотелось рассказать обо всем Янси. Она чувствовала: время пришло, он сам увидит, как грязная рука тянется к нему. Но обязана ли она позвонить доктору? Нет, не обязана. Кроме того, у нее нет весомых доказательств.
Она жаждет увидеть Янси, вот в чем дело. А информация лишь повод для встречи. Дана ненавидела себя за слабость. Но больше всего она ненавидела себя за желание.
– Не так плохо.
Виде Лу нравился ее поддельный голос почти так же, как и тело, над которым хорошо поработали. Совершенно голая, она стояла перед зеркалами в ванной, запуская в банку пальцы и втирая крем в живот.
Ни на секунду она не могла расслабиться, не думать о том, что каждый вечер надо сдабривать тело всеми этими гелями и лосьонами. Она убедила себя, что если исполнять этот ритуал неукоснительно, то ей не придется снова ложиться под нож пластического хирурга.
Но она не колебалась бы ни секунды, если бы обнаружила у себя недостатки. Пальцы от впалого живота двинулись к полным грудям. Она терла их долго и интенсивно, пока соски не стали похожи на две зрелые ягоды.
Интересно, понравилось бы это Янси? А если у Даны…
– Нет! – закричала Вида Лу, схватила банку с косметическими сливками и швырнула в зеркало.
Инстинктивно она прикрыла лицо и отскочила, а потом замерла, не в силах пошевелиться; она могла лишь стоять и смотреть, странно улыбаясь.
– Госпожа Динвидди, с вами все в порядке?
– Уходи, Инес.
– Но…
– Оставь меня одну! – заорала Вида Лу.
Горничная никогда не спорила. Вида Лу слышала, как затихли ее шаги. Она медленно села на стул, а в голове завертелись мстительные мысли.
Дана не получит того, что ей не принадлежит. Вида Лу не сомневалась, что после звонка босса Дана отправится в Ричмонд, умоляя вернуть ей работу. Но она все еще здесь, рыскает вокруг Янси.
Лицо ее искривилось и превратилось в маску ненависти. Пока она подождет и не станет прибегать к более решительным действиям – это опасно, но если появится необходимость принять крутые меры, что ж, она готова.
Слишком высока цена, и дело того стоит.
Глава 34
Дана вытерла вспотевшую ладонь о бедро и глубоко вздохнула. Она ни о чем не могла думать сейчас, в полночь, стоя на ступеньках дома Янси.
У нее бессонница, она не может заснуть – вот самое лучшее объяснение, которое она придумала. Кроме того, обмозговав закулисные делишки Шелби Тримейна, она решила действовать, поэтому должна сообщить Янси нечто важное.
Но правда заключалась в том, что она слишком сильно хотела видеть его. Не только видеть, но и прикоснуться. Ей хотелось, чтобы он снова зажег тот огонь внутри ее, который продолжал тлеть все эти дни.
Дана нажала на звонок, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. «Расслабься», – велела она себе, но не могла подчиниться приказу. Она уже совершила несколько бесстыдных шагов в своей жизни, но этот превосходит все остальные.
«Уходи. Дома никого нет», – говорила она себе.
На долю секунды это мысль поколебала ее решимость, но лишь на миг. Дана улыбнулась. Никто, кроме Янси Грейнджера, не мог бы толкнуть ее на такую выходку. Что ж, у нее хватит упрямства.
Она снова нажала на звонок. Сильнее.
– Дерьмо!
Хотя он пробормотал это слово себе под нос, она расслышала и подумала, что он гораздо ближе, чем она думала.
– Кто там? – прохрипел он.
– Дана. – Голос ее звучал напряженно.
Дверь мигом открылась.
– Какого черта?
Вид у него был совершенно дикий. Глаза налиты кровью, складки вокруг рта углубились, волосы взъерошены и нуждаются в стрижке, плечи опущены, словно Янси не хватало сил держать их прямо.
– Я… Прости. – Она запнулась, чувствуя себя круглой дурой. В глазах Янси ничего нельзя было прочесть, хотя она хорошо видела их при свете лампы, висевшей у него за спиной, в гостиной. – Я… я должна идти.
Следующие несколько секунд ползли бесконечно долго, а они стояли и молча смотрели друг на друга.
– Пожалуйста, не уходи. У меня был адский день. Я провел в операционной несколько часов без перерыва и совершенно выдохся.
– Тем более мне лучше уйти.
Его глаза, казалось, впились в нее.
– Тем более тебе надо остаться.
– Почему мы все время спорим? – Она заставила себя задать этот вопрос небрежным тоном, надеясь снять напряжение, которое возникло между ними. – Разве тебе нисколько не интересно, почему я стою в полночь у тебя на пороге?
– О’кей. И почему ты стоишь тут?
– Ты мне поверишь, если я скажу, что хочу сообщить тебе что-то важное?
Янси уставился на нее. Его глаза стали совершенно темными.
– Нет.
– Я действительно пришла по важному делу. – Даже когда она произносила эти обыкновенные слова, ее глаза не отрывались от волосатой груди, которую она покрывала поцелуями. Дана заставила себя отвести взгляд.
– Дана.
Хриплый голос заставил ее поднять голову.
– Я подумала, может, ты остался ночевать в больнице, – ни с того ни с сего заявила она.
– Я хотел бы провести ночь в своей постели, – признался Янси хриплым шепотом, – с тобой.
Он обнял ее и толкнул дверь ногой.
– О, Янси! – закричала она, утыкаясь ему в шею.
– Боже, как ты мне нужна…
– Разве ты не устал? Мне кажется…
Почему она пытается помешать ему? Разве не за этим она пришла сюда? День за днем она жила в ожидании этого момента, изнывала от жажды по нему. Так почему она не может расслабиться и разрешить ему делать то, что он хочет, с ее телом?
Как будто прочитав ее мысли, он прошептал:
– Позволь мне любить тебя.
Его рот, горячий и требовательный, нашел ее губы.
– Это безумие, – проговорила она в перерыве между поцелуями.
– Может быть, но я не могу остановиться. А ты можешь?
– Нет.
Его рот накрыл ее губы, его язык забрался внутрь ее рта. Она сражалась с ним своим языком, но он пробрался туда, куда хотел.
Рука Янси нашла молнию и дернула вниз, потом легла на голую грудь и стиснула ее, от чего голова Даны закружилась.
– Чувствуешь, какой я горячий?
– Я тоже.
Он взял ее ягодицы в большие ладони и прижал Дану к себе.
– Какая ты горячая! – застонал он. Его голос стал хриплым от желания.
– Возьми меня! Сейчас! – умоляла она.
– Нет, не сейчас.
Не отпуская от себя, он подтолкнул ее к спальне.
Пламенная, взрывчатая атмосфера стала невыносимой, когда Янси сбросил одежду сначала с нее, потом с себя.
– Мне казалось, я просто вообразил, как ты хороша. – Он судорожно сглотнул. – Но я ничего не придумал. Ты совершенна. Один Бог знает, что ты со мной делаешь.
– То же самое ты делаешь со мной, – пробормотала она.
Он наклонился к ее торчащим грудям, пососал набухшие соски. Она стонала, вцепившись ему в волосы.
– О да, да!
Ее руки летали над ним, гладили твердую шею, спину, плечи.
– Прикоснись ко мне, – проговорил он сдавленным голосом.
Мягкие нежные подушечки пальцев ласково стиснули его тугую плоть.
– О, Дана, я не могу…
– Ты можешь, – прошептала она.
К его удивлению, она начала тереться об него, обжигая огнем своего тела.
– О! – закричал Янси.
Он чувствовал, что проваливается в яму, из которой ему никогда не хотелось бы выбираться. Все же он сдерживал себя, желая не только получить удовольствие, но и доставить ей такое же. Он обследовал каждую частицу тела Даны.
– Остановись. – Он накрыл ее руку.
Она заморгала.
– О’кей, если ты хочешь…
– Нет, погоди. – Он положил ее на край кровати и раздвинул ее ноги.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, с немым вопросом, потому что он встал перед ней на колени, положил ее бедра себе на плечи и открыл ее всю.
– Янси!
– Расслабься, – приказал он, зная, что этот способ любви между мужчиной и женщиной нов для нее. – Я не сделаю тебе ничего плохого. Это будет замечательно, вот увидишь.
Она кивнула, а он попробовал ее языком.
Она дернулась и с криком «о Боже!» вцепилась ему в волосы изо всех сил, все выше и выше поднимая бедра, словно просила его язык проникнуть глубже.
Он чувствовал, как стали сжиматься мышцы у нее внутри. Она начала двигаться, стонать, почти рыдать, когда его язык все глубже внедрялся в ее нутро.
Потянувшись к нему, она схватила его затвердевшую плоть, и он вошел в нее.
– О, Янси! – Она задыхалась. Ее бедра сжались вокруг его плоти, а он, оставаясь в ней, отодвинул ее от края кровати. – О!..
Вскрикнув, Дана вцепилась в волосы у него на груди и посмотрела ему прямо в глаза.
Никогда в жизни он не видел ничего прекраснее, чем она в этот миг. Дана обняла его за шею и покрывала легкими поцелуями его лицо.
Он начал двигаться, спина его выгнулась, а набухшая плоть глубоко вошла в нее. Сейчас ему хотелось проникнуть как можно дальше, забыться, потеряться в горячих влажных глубинах.
Желая продлить удовольствие для обоих, он оттягивал кульминацию.
– Я хочу наблюдать за тобой в этот момент.
– Я тоже, если смогу.
Он почувствовал ее дрожь, прерывистое дыхание и проник еще глубже, задвигался еще быстрее.
– Ну же! – простонал он. Мышцы ее живота и бедер сжались, он ртом накрыл ее сосок.
Она прижалась к нему. Мир перестал существовать. Важно было только одно – то, что происходило между ними. Они дарили друг другу удовольствие и получали его в подарок.
Но и этого бывает недостаточно.
– О Господи, женщина, сколько еще ты собираешься съесть?
– Пока не наемся.
– Черт, я съел всего один, а ты десять.
– К твоему сведению, я проглотила только пять маленьких блинчиков и два ломтика бекона.
– И все? Я готов подтвердить под присягой, что ты сжевала вдвое больше.
Дана усмехнулась, глядя на Янси, который стоял у плиты в одних боксерских трусах. Ей пришлось заставить его надеть хотя бы их.
– Надеюсь, ты не собираешься разгуливать по кухне голышом? – спросила она полчаса назад, пожирая глазами каждый дюйм его мускулистого тела, как будто видела впервые.
Он нахмурился.
– А почему нет?
– Потому что… сам знаешь.
Губы Янси дернулись.
– Нет, не знаю. Как я должен одеться, чтобы в три утра выйти на кухню? Говори.
– Я не знаю, но прикройся хоть чем-нибудь!
Он расхохотался.
– Потому что мой предмет болтается и привлекает твое внимание, да? – Он хмыкнул, в глазах зажглись искорки. – Наверное, он слишком привлекает тебя.
Дана зарделась.
– Перестань!
Она взяла подушку и швырнула в него.
– Ты совершенно ужасный.
– Ты имеешь в виду – ненасытный?
– И это тоже.
Он уставился на нее горящими глазами. Она выставила перед собой руку.
– Стоп! Ты обещал меня накормить. – Она пнула его коленом. – Я хочу есть.
– Ты и должна хотеть после той разминки, которую ты мне устроила.
Он откровенно дразнил ее, и она, разгоряченная, стала еще краснее.
– Ну ладно, я буду хорошим. Даже надену кое-что из нижнего белья, чтобы не смущать тебя.
– Надевай!
Этот разговор происходил полчаса назад, и сейчас Янси жарил последние блинчики.
– Надеюсь, эти съешь ты, – сказала Дана. – Я уже сыта.
– Я тоже.
– Тогда заканчивай, я вымою посуду.
– Нет, сидите на своем месте, мадам. – Он помолчал, потом прислонился к шкафу и добавил: – Нам надо поговорить.
Дана опустила глаза.
– Я знаю.
– Когда ты пришла, ты сказала, что хочешь сообщить что-то важное. Это правда?
Дана не знала, что ответить. Она боялась этого момента, хотя знала, что он наступит.
– Ты была очень серьезная. – Его голос звучал ровно.
– Да, но я не уверена, что должна это говорить.
– Почему?
– Это в общем-то не мое дело.
– Позволь мне судить об этом.
Она молчала.
– Я не отступлюсь, пока ты не расскажешь все. Особенно если это касается нас.
– Нет.
– Выкладывай!
– Это насчет земли.
В следующие несколько секунд было так тихо, что, казалось, можно было расслышать, как течет кровь в жилах.
– А что с ней?
– Есть подозрение, что Шелби Тримейн намерен продать ее кому-то другому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32