Мендель взглянул на часы.
— Скоро у нас будет ужин, — сказал он. — Пройдемте вниз. У меня там закусочная и кофейная. Вы можете перекусить, прежде чем отправиться в Седархерст.
Обратно в Седархерст! Зельда и Сарра очнулись от своей чудесной иллюзии. Да, скоро они должны уезжать обратно в Седархерст. А ведь они ничего еще не сказали ему о своем намерении ехать в Европу. Все вышло совсем не так, как им хотелось. Но тем не менее, они должны выполнить свой план. За ужином они ему скажут!
Закусочная и кофейная в полуподвальном помещении дома Менделя были набиты посетителями. Группы мужчин и женщин, одетых просто и даже небрежно, стояли повсюду, куря, болтая, смеясь, жестикулируя и радуясь вновь обретенной свободой. Одни сидели за столами вокруг весело шумевших самоваров, другие стояли у стены около игроков в карты и шахматы, третьи, облокотившись на прилавок, жевали сандвичи с сыром и колбасой и пили разные воды. А в углу старый граммофон с погнутой трубой наигрывал еврейские, русские и румынские народные песни, с которыми многие были знакомы еще с детства, и которые они сами распевали так часто в дни тяжелой борьбы за существование, когда они были портными, сапожниками, разносчиками и мелкими торговцами.
Здесь были Глюки с Гершоном Глюком, меховым королем во главе, и известный финансист Симон Варонек, и галантерейный магнат Аарон Аш, и Бладовские, и Каны, и Кунцы! Мендель познакомил Зельду и Сарру со всеми и затем повел их в кухню, прилегавшую к кофейной, чтобы познакомить их со странным, маленьким, лысым старичком, склонившимся над кадушкой свежих огурцов.
— Знаете, кто это? — торжественно воскликнул Мендель, хлопая старичка по спине. — Это Сигизмунд Краусс — король швейной промышленности, который когда-то торговал солеными огурцами на Скаммель-Стрит!
— Да, — добавил он со вздохом. — Теперь уж нет таких огурцов! Соленье огурцов — искусство! Что такое гений? Железо. Оно должно быть в крови.
— Это правильно, — согласился Краусс с гордостью в голосе и, вытерши руку о передник, поздоровался с Зельдой и Саррой. — Никто на всем Ист-Сайд не мог так солить огурцов, как мы с женой! Весь Нью-Йорк покупал соленье у нас!
Зельда и Сарра удивленно смотрели на Сигизмунда Краусса, имя которого было известно в самых избранных кругах. А здесь он возился около кадушки и огурцами, приготовляя свежее соленье.
— А вы еще не забыли, как нужно солить огурцы? — спросил Мендель.
— Это никогда не забудешь, — ответил Краусс, сияя от радости. — Как вы сами, Мендель, только что сказали: „Что такое соленые огурцы?… Они у человека в крови!".
Дальше в кухне Зельда и Сарра повстречали миссис Альму Розенвальд, жену шелкового магната, суетившуюся около плиты. Она готовила для всех знаменитый „гуляш", которым она когда-то славилась на всем Ист-Сайде. Менделю пришлось поссориться с поваром, чтобы он уступил половину плиты для миссис Розенвальд.
— Зельда, я так рада видеть вас, — сказала миссис Розенвальд, — но у меня нет ни минуты свободной. Приходите ко мне домой, тогда поговорим. Приводите и Сарру с собой. Моя Геральдина, кажется, ровесница Сарры. А пока — до свиданья!
На прощанье женщины поцеловались. Зельда целуется с миссис Розенвальд!
Но Мендель еще не кончил.
— Тут один молодой человек страшно хочет познакомиться с тобой, — хитро подмигнул он, беря Сарру за подбородок. — Что такое молодой человек? Перспектива.
Зельда и Сарра не смели даже догадываться. Они были слишком возбуждены и сбиты с толку достигнутыми Менделем необыкновенными успехами. А тут еще и это — молодой человек, аристократ, добивается знакомства с Саррой! Кто бы это мог быть?
— Сын банкира! — воскликнул Мендель. — Ты и твоя мать встречали его неоднократно раньше — во сне! Зовут его Оскар Гассенхейм!
Оскар Гассенхейм! Сарра и Зельда чуть не упали в обморок.
— А теперь идемте ужинать, — сказал Мендель. — Вам ведь скоро надо ехать, так вы должны закусить на дорогу.
Когда они садились за стол, к ним присоединился Бернард, приехавший в автомобиле за Зельдой и Саррой. Сидя за столом, он с удивлением слушал Зельду, которая рассказывала ему, каким образом Мендель превратил старый рабочий дом в такой прекрасный особняк. Вместо того, чтобы покупать четыре дома, разработанных во всех концах Америки, которые были бы Менделю в тягость, уверяла она, он построил роскошный особняк, который дает доход, и в который со всех сторон стекается избранное общество Нью-Йорка! Бернард сморщил лоб и почесал за ухом.
— Да, это не плохая идея, — пробормотал он. — Я думаю, мне придется немедленно купить соседний дом. Я не знал, что требуются такие дома!
— Можешь не беспокоиться, — сказал Мендель. Я уже веду переговоры о покупке всего квартала! — Бернард печально покачал головой.
— И кто мог бы подумать, что с этим домом можно делать такие дела? Я вот занимаюсь продажей и покупкой домов тридцать четыре года и никогда мне это и в голову не приходило. Это, действительно, счастье!
— Счастье? — вмешалась Сарра с дочерней гордостью. — Нет, я называю это — ум!
Но Зельда хитро прищурила один глаз.
— А я думаю, что тут всему виной лень! Вы не знаете Менделя. Ему лень было переезжать туда, где живут люди общества, и он придумал такой план, что
эти люди сами переехали к нему. Скажи мне, Мендель, что такое лень?
— Изобретение. Оно избавляет тебя от работы. После ужина Мендель вдруг засуетился.
— Ну, а теперь вам пора уезжать, — сказал он. Зельда слегка вздрогнула. Она вопросительно посмотрела на Менделя, потом на Бернарда и Сарру.
— Может быть, уже поздно, — неловко сказала она. — Может быть… для нас найдется постель… Для меня и для Сарры?
— Вряд ли, — отрезал Мендель.
Зельда подняла глаза вверх. Мендель опустил глаза. Их взгляды встретились. Они долго смотрели друг на друга и затем оба расхохотались.
— Я приготовил для вас квартиру № 1, — мягко сказал Мендель. — Я мог бы сдать ее четыре месяца тому назад. Но я все время ждал вас!
— Ой, Мендель! — пробормотала Зельда, склоняясь головой к нему на плечо. Мендель погладил ее волосы.
— Что такое жена? Ревматизм. Она то оставляет тебя, то опять приходит!
VII. ЧТО ЗА СПЕШКА?
Мендель сожалел о своем необдуманном поступке. Никогда не предполагал, что простое знакомство приведет к таким запутанным общественным отношениям. Он, безусловно, не станет возражать против брака Сарры с тем, кого она полюбит, но любила ли она Оскара Гассенхейма?
— Зельда, что такое истинная любовь? Карета. Она устарела. Что такое современная любовь? Аэроплан. Он не всегда благополучно садится на землю. Современная девушка ищет влюбленности, а не любви. Что такое влюбленность? Воздушный шар. Чем больше его надувают, тем сильнее он лопается! Зельда, ты берешь такую здоровую девушку, как Сарра, и начинаешь отравлять ее разными фантазиями. Пусть лучше она любит человека ниже себя, чем выходить ей замуж за человека выше себя. Оскар Гас-сенхейм — птица высокого полета, а ей нужен человек! Что такое брак? Река. Упасть в нее легко, а попробуй выбраться! Что такое влюбленность? Опиум. Ты засыпаешь после него с улыбкой, а встаешь с головной болью.
— Ах, оставь! Сарре не нужно влюбленности, не нужно опиума, не нужно любви! Ей нужен просто муж! И мы в состоянии найти ей хорошего мужа! -гордо добавила Зельда. — Я хотела бы, чтобы моя мать отыскала мне такого мужа, какого я нашла для Сарры. Посмотри, — Вейсы дали за своей дочкой в пять раз больше приданого, чем мы можем дать за Саррой, а что они получили? Косого мужа.
— Но, наверное, его имя стоит тех денег, которые он получил за женой? — насмешливо сказал Мендель. — Что такое приданое? Удочка. На него идет только мелкая рыбка. Что такое любовь? Солнце. Ты можешь получить его даром, но не можешь купить.
— У Сарры нет времени для любви, — пробормотала Зельда. — Ей уже двадцать семь!
— Это ничего, — успокоительно сказал Мендель. — Что такое пожилой возраст? Предупреждение. Женщина не отрицает, а мужчина принимает. Мудрец говорит: „Женщина никогда не стара для любви, мужчина никогда не стар для брака". Кроме того, чем позже она выйдет замуж, тем меньше у нее останется времени, чтобы жалеть об этом.
— Продолжай! Сиди и тешься собственными шутками, — сердито сказала Зельда. — Ты будешь сидеть и балагурить, она будет сидеть и ждать, а чем все это кончится? Ты растолстеешь, она поседеет, а я, глядя на вас обоих, сойду с ума.
Сложив руки и глядя ему в лицо, она, наконец, вызывающе спросила, хочет ли он, чтобы Сарра выходила замуж, или нет?
— И то и другое, — ответил Мендель. Не будучи в состоянии стоять на ногах, Зельда опустилась в кресло. Мендель продолжал:
— Если она любит, пусть выходит.
— Подумаешь, какой умник, — презрительно сказала Зельда, подбочениваясь, — она давно уже хочет любить. Но только ей некого.
— Тогда пусть она любит себя самое и не выходит замуж. Лучше совсем не выходить замуж, чем выйти замуж и не любить.
Зельду душила злоба.
— Она, — твоя дочь, так же как и моя — так? Может быть, ты хочешь подождать, пока мы не будем похожи на сестер? Лет, ей уже много, а женихов пока нет ни одного. Ты всегда так любишь говорить о любви, почему же ты не найдешь ей возлюбленного?
— Их не находят. Они приходят сами.
Зельда опять сложила руки. На этот раз просто потому, что ей нечего было сказать. Пусть Мендель болтает, сколько ему угодно, но она тоже не будет молчать.
— А что тебе еще надо? — вдруг спросила она. — Разве он ей не пара? Подумаешь, — Мендель Маранц, водопроводчик с улицы Питт, пренебрегает Соломоном Гассенхеймом — банкиром!
— Ты хочешь сказать — банкротом, — поправил ее Мендель.
— Неправда! — возразила Зельда. — У него просто недостает немного денег, а нам это только на руку. Если бы у него было много денег, то нам бы до него никогда не подняться. Мы немножко подвинем его в банке, он подвинет нас в обществе, а все вместе подвинем свадьбу. Вот так — одно дело должно помогать другому.
Мендель печально покачал головой.
— Ах, Зельда. Может быть, ты хорошо умеешь стряпать, но ты ничего не смыслишь в любви, а между тем это почти одно и то же. Что такое любовь? Кухарка. Она должна знать, что с чем соединять и как разводить огонь. Если она этого не умеет, то она заварит тебе такую кашу, какую ты хочешь заварить между Саррой и Оскаром Гассенхеймом. Ты хочешь наложить в суп всего — общество, банк, торг, — и забываешь главное — любовь!
— Еще одна кухарка на мою голову! — с досадой сказала Зельда, стараясь скрыть свою растерянность. — У меня и без тебя хватает возни с кухаркой. С тех пор, как мы разбогатели, она прямо таки не пускает меня на кухню. Но к чему ты приплел сюда кухарку?
— Потому что здесь идет речь о стряпне, — сказал Мендель серьезным тоном. — Существует столько же сортов любви, сколько разных меню. Но один должен быть принцип — огонь! Нельзя стряпать и нельзя любить без огня. А что такое идеальная любовь? Идеальная кухарка! Она должна смотреть, чтобы огонь не был слишком слабым, но чтоб и не горел слишком сильно. Она должна руководить огнем, чтобы получилось вкусное блюдо. Может быть, теперь ты меня понимаешь? А?
— Фу? Он тут прочитал мне целую лекцию — воскликнула Зельда обиженно и встала. — Он думает, я не знаю его хитростей, — думает, я не знаю! Он пугает меня кухаркой, чтоб я забыла о женихе, которого я подыскала для Сарры. Ничего, мистер Мендель, ты меня не одурачишь! С тех пор, как мы женаты, не было ни одного дня, чтобы мы не поспорили…
— … и чтоб я не выиграл в споре! — добавил Мендель.
— Так ли? — насмешливо спросила Зельда. — Может быть, ты и выигрываешь в споре, но правда всегда на моей стороне.
— Не беспокойся, Зельда. Если Сарра выйдет замуж так же хорошо, как ты, то я вполне буду доволен.
— Не беспокойся, Мендель, она выйдет лучше. Она научилась кое-чему на моих ошибках. — Мендель расхохотался.
— Что такое брак без ошибок? Рот без зубов. Он не может сделать тебе больно, но он не дает тебе и удовольствия. В конце концов, Зельда, вот уже двадцать девять лет, как мы плетемся друг за другом. И посмотри! Мы часто ссоримся, но бывает так, что и не ссоримся; мы много страдали, но иногда и смеялись; мы делали много ошибок и спорили из-за пустяков, но мы иногда и прощали друг другу; мы болели, но были и здоровы; у нас был хлеб и одежда, а случалось, что и не было; но никогда еще мы серьезно не пожалели, что поженились, хотя мы часто говорим обратное. Я мог найти себе невесту с деньгами, ты могла выйти за человека с именем. Но я сделал ошибку, и ты сделала ошибку, и мы поженились. Что такое любовь? Слепец. Он спотыкается, даже когда идет правильным путем.
Но Зельда выслушала его с недоверием.
— Значит, ты хочешь, чтобы и Сарра так голодала, как мы когда-то голодали? — сердито спросила она.
— Нет. Но я не хочу сказать, что если она разбогатела, то этим потеряла все свои права. Что такое богатство? Привычка. Сперва ты стремишься к нему, потом оно само стремится к тебе! Значит, если ты бедна, то ты можешь выйти замуж за того, кто тебе нравится, а если ты богата, то не можешь этого сделать: ты непременно должна купить себе мужа за деньги! Что такое брак? Парижское платье. Чем дороже ты за него заплатишь, тем меньше в нем толку. Что такое общество? Очередь на трамвай. Чем больше ты жмешь, тем больше тебя выжимают! Зельда, не нажимай! Сарра должна выйти замуж за того, кто ей понравится, а тебе должен нравиться тот, за кого она выйдет замуж.
— Хорошо! Сарре нравится тот, кто нравится мне! — торжественно сказала Зельда, — а если не нравится тебе, то я тут ни при чем. Если ты хочешь знать правду, то я скажу тебе, что она его даже любит!
Мендель вынул папироску изо рта. Первый раз он почувствовал.что его старуха приперла его к стенке. Но когда он смотрел в ее маленькие серые глазки, смутное подозрение родилось в его душе.
— Может быть Сарра только думает, что любит его, — заговорил он медленно, пристально глядя жене в глаза, — но когда человек еще в состоянии думать, значит, он не любит уж настолько сильно. Что такое девушка? Сердце. Оно бьется, но не знает для кого.
Но Зельда только пожала плечами и сказала спокойным голосом:
— хочешь верь, хочешь не верь, — мне все равно.
VIII. АХ, ОСКАР!
Бернард Шнапс был тайным поверенным Зельды в ее сношениях с Гассенхеймами. Как опытный маклер, в течение многих лет державший контору по покупке и продаже домов, он являлся, по ее мнению, вполне подходящим лицом, чтобы вести игру с Гассенхеймами — коварным маленьким банкиром и его толстой женой. Бернард, вполне сознавая всю важность вверенной ему миссии, придал себе вид дипломата и уже сидел в салоне Гассенхеймов на Пятой Авеню, бормоча что-то с убедительным красноречием и тонкой стратегией. Но старый Соломон Гассенхейм начинал кашлять всякий раз, как только Бернард хотел что-нибудь сказать, и тогда Бернард, окончательно сбитый с толку, обратился к его жене, Деборе, которая громовым мужским голосом отвечала ему.
— Я такой человек, — начал он, я люблю говорить прямо и откровенно. Да, да; нет, нет! Я смотрю вещь, и если она мне не нравится, — до свиданья! А если нравится, — сколько?
Дебора удивленно посмотрела на него.
— Что вы хотите сказать этим „сколько"?
— Э-э-эх! — старый Гассенхейм закашлялся. — Разве ты не понимаешь? Это насчет Оскара.
— Совершенно верно! — подхватил Бернард, радуясь удобному моменту. — Я об Оскаре и Сарре и об обоих вместе. Я такой человек — я люблю все делать быстро и хорошо. Я вам нравлюсь, вы мне нравитесь — конечно!
Он встал, весь красный от волнения, крупные капли пота выступили у него на лбу, его пальцы победоносно играли цепочкой от часов.
— Подождите минутку, мистер Шнапс, — сказала миссис Гассенхейм, уже не таким важным тоном. — Что вы спешите? Присядьте. Может быть, вы еще будете пить с нами чай.
— Я такой человек — я не люблю чаю! Я люблю кончать все сразу, — заявил Бернард, боясь, что разговор опять перейдет на что-нибудь другое. — Какую замечательную девушку берет себе ваш сын! Сарра принадлежит к одному из лучших семейств на улице Питт — то есть… ну, как это называется? А какое она получила образование! Гм! Гораздо лучше моего! Но она очень скромна, как и я. Я такой человек — я не люблю хвалить себя. Пусть меня другие похвалят…
Старого Гассенхейма опять начал душить кашель, но Бернард вызывающе повысил голос, чтобы заглушить его.
— У нее такое лицо, — торжественно продолжал он, — что когда ее увидит какой-нибудь молодой человек, он не может ни есть, ни спать целую неделю. Вот какое у нее лицо! А как она шьет — то есть, я хочу сказать — поет! Ой! Если бы вы знали, какой у нее голос миссис Гассенхейм! Она вполне современная девочка. Она прыгает и танцует, и полирует ногти, и играет на виктроле — то есть, я хочу сказать — рояле, и если бы вы только послушали, как она говорит по-польски!
— По-польски! — удивленно протянула миссис Гассенхейм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17