— Ладно-ладно, — проворчал Ваникола, подойдя к окну и снова поглядывая на бассейн, — чего уж болтать попусту.Стенли снова уселся за карточный столик. Ваникола отвернулся от окна и улыбнулся, но это была мрачная улыбка.— Теперь хоть в одном я могу быть уверен. Стенли вопросительно поднял глаза.— Мне удастся загореть, и никто потом не сможет усомниться, где я провел эту зиму. * * * Барбара стояла на балконе и смотрела на океан, когда в комнате зазвонил телефон. Она вернулась и взяла трубку.— Князя Кординелли вызывает Нью-Йорк. Она прикрыла рукой микрофон.— Это тебя, дорогой!Чезарио вошел в комнату. Он хорошо загорел за эти несколько дней: белый купальный костюм красиво оттенял золотистый цвет кожи. Она передала ему трубку.— Кординелли слушает.Из трубки доносился голос телефонистки.— Хорошо, соедините, — сказал Чезарио и покосился на Барбару. — Это мисс Мартин — моя секретарша.Барбара кивнула и снова вышла на балкон. Ей были слышны обрывки разговора о каком-то автомобиле, находящемся в Палм-Бич. Вскоре он положил трубку, но к ней не вышел. Она заглянула в комнату. Чезарио сидел за столом и что-то черкал в блокноте. Он поднял голову.— Прости, пожалуйста. Дела.Она печально кивнула. Сегодня кончалась неделя, которую они договорились провести вместе.— Как было бы прекрасно, если бы наш праздник начинался только сегодня, — вздохнула она.— Да, — коротко кивнул он.— В Нью-Йорке теперь холодно и пасмурно… И до самого лета будут лить дожди. Не хочется и вспоминать. Как бы мне хотелось, чтобы мы остались здесь с тобой навсегда…— Что же делать, — улыбнулся он. — Любой праздник когда-то начинается — и когда-то кончается.— И наш?— Конечно, — пожал он плечами, хотя прекрасно понимал, что она имела в виду, и добавил: — Я не могу оставить свои дела. И тебя ждет твоя работа. Ей стало грустно. Она ясно понимала теперь, что сама себя обманывала, согласившись на поездку. Для него это было не более, чем очередное развлечение.— Интересно, Чезарио, кто-нибудь на этом свете знает, кто ты на самом деле?Он удивленно поднял брови.— Какой странный вопрос.Ей вдруг нестерпимо захотелось прижаться к нему, обнять, почувствовать всем телом. Но она лишь отошла на шаг, чтобы ненароком не коснуться его рукой.— Нет, нет, не странный… — говорила она. — Все считают тебя богатым любителем развлечений, плейбоем. Но ведь ты не плейбой!Чезарио подошел к ней.— Я просто всегда делаю, что хочу, и это не вредит, а наоборот, помогает моему бизнесу.— Понятно, — проговорила она медленно, не отводя глаз. — Предпочитаешь делать карьеру в одиночестве, связывая свою судьбу только с гоночными машинами. Похоже, ты всегда это говоришь девушкам вроде меня.— Девушек «вроде тебя» нет, — он взял ее за руку.— Нет?! — потеряв самообладание, она осыпала его упреками: — А что же тогда та баронесса? Де Бронски, или как ее там?! Только месяц назад все газеты писали: ты собираешься совершить с нею турне по Европе!— Илина? — он иронически хмыкнул. — Да она была еще ребенком, когда мы познакомились. Она сейчас в Калифорнии с одним техасским миллионером. Ей всегда нравились техасские миллионеры.Досадуя на свою несдержанность, она опустила голову.Чезарио осторожно приподнял за подбородок ее лицо, заглянул в глаза.— У меня идея. В Палм-Бич есть машина, которую я должен посмотреть. Что, если вместо того чтобы сегодня вечером лететь в Нью-Йорк, возьмем и поедем на ней? Сможем продлить отдых… Я устал от самолетов.— Изумительно!..Он взглянул на часы.— Сейчас три часа. У нас еще есть время искупаться. Мы можем поужинать в Палм-Бич и уже к утру будем в Джексонвилле. * * * Ваникола вышел из душевой. Яркий гавайский орнамент красовался на его плавках. Стоя в тени под навесом, он повернулся к детективам, не спускавшим с него глаз.— Ну что? Могу я получить свою порцию загара?Агенты переглянулись. Стенли обернулся к охранникам, стоявшим у входов и выходов. Те, поймав его взгляд, едва заметно кивнули в ответ.— Вроде все о'кей. — хмуро отозвался он. Два других агента поднялись, и Ваникола направился к бассейну, осторожно обходя шезлонги с растянувшимися на них купальщиками. Агенты следовали за ним. Он снял с полки прозрачный пластиковый плотик и, пройдя несколько шагов по воде, лег на него и поплыл.Стенли с берега наблюдал за ним и рассматривал людей вокруг. Младший из агентов поинтересовался:— Что-нибудь видите, шеф? Стенли отрицательно качнул головой.— Да нет, похоже, все в порядке. Ни у кого нет достаточно одежды, чтобы можно было спрятать оружие.Молодой человек усмехнулся, кивнув на группу девушек у края бассейна.— Кое у кого из этих малюток одежды недостаточно даже для того, чтобы спрятать оружие, которое у них не отнять!Стенли не улыбнулся.Ваникола, лежа на плотике, подал из воды голос:— Я же говорил — все будет о'кей. Мы уже третий день здесь, и ничего не случилось. Скажите мне, когда пройдет десять минут, чтобы я перевернулся. Я хочу поджариться равномерно.— Ладно, — Стенли опустился в кресло у края бассейна. Скорей бы закончить эту муторную работу!Ваникола отплыл подальше от берега. Детективы лениво оглядывали купальщиков. Напряжение понемногу отпускало.Чезарио наблюдал за ними с другой стороны бассейна. Он оглянулся на Барбару: та лежала на животе, подставив спину солнцу и закрыв глаза. Он почувствовал, как тревожно забило в груди, и снова бросил взгляд на ту сторону.Ваникола лежал на плотике посреди бассейна. Рядом несколько парней и девушек, смеясь, барахтались в воде. Чезарио слышал их молодые беззаботные голоса. Рука непроизвольно скользнула к бедру, где в специально сшитом кармане скрывался стилет.Один из охранников подошел к воде и что-то крикнул Ваниколе. Тот повернулся и лег на живот. Охранник снова сел в кресло.Чезарио еще раз оглянулся на Барбару. Та попрежнему нежилась на солнце, закрыв глаза. Он стремительно поднялся, набрал в легкие воздух и глубоко нырнул. Он плыл с открытыми глазами, направляясь к середине бассейна.Услышав всплеск, Барбара подняла голову.— Чезарио!Но тот был уже далеко, и только воздушные пузыри на поверхности указывали его путь.Она поморгала глазами и улыбнулась. Он опять напоминал ей мальчишку: все три дня упорно тренировался, переплывая бассейн под водой. Она взглянула на часы: двадцать минут четвертого. Пора было покидать этот райский уголок.Она села и потянулась за губной помадой. Из воды показалась голова Чезарио: рот приоткрыт, глаза глядят куда-то вдаль, на губах — блуждающая улыбка.— Ну как, — со смехом спросила она, — получилось?— Да, — ответил он, вылезая из воды. — Получилось.— Чезарио! — окликнула она. Он вздрогнул и коснулся рукой бедра. Искра страха, мелькнувшая в глазах, исчезла — стилет был на месте. Он понял, что она просто торопит его надеть халат, который держала в руках,— Чезарио! Ты просто как мальчик. Возбуждаешься в самом неподходящем месте. — Говорила она с улыбкой, глядя как он закутывается в мохнатую ткань.Он облегченно засмеялся и, поймав ее руку, балуясь, потянул вниз, к своим коленям.— Я же говорил тебе, что сицилийцы все делают как следует?Она подхватила свою пляжную сумку, и они, все еще смеясь, направились в отель. * * * В кабине зазвонил телефон. Стенли поднялся.— Не спускайте с него глаз, — бросил он охранникам, направляясь к аппарату.Те кивнули и переглянулись между собой.— Вот бы приехать сюда как-нибудь в другой раз, когда не надо будет работать, — мечтательно проговорил один.— Нам с тобой не по зубам, — усмехнулся другой. — Слишком дорого.Вернулся Стенли. Впервые за много дней он широко улыбался.— Вставайте, — скомандовал он. — И Сэм пусть тоже гребет к берегу. Возвращаемся в Нью-Йорк!Агенты поднялись. Голос Стенли звонко и весело прозвучал над водой.— О'кей, Сэм. Выходи! Десять минут прошли.Но Сэму суждено было греться на солнце подольше, чем десять минут. Сэм Ваникола, лежащий на своем пластиковом плотике, погруженном в воду, был мертв. Прижавшись щекой к плексигласовому щитку, он невидящими глазами смотрел в воду. Последние образы: зловеще улыбающееся лицо Чезарио, возникшее из глубины бассейна, и последовавшая затем острая, никогда прежде не испытанная боль — теперь оставили его. Глава девятая Освещенное ярким солнцем федеральное шоссе, соединяющее Майами с Форт-Плерком, пролегало среди болотистых равнин и цитрусовых рощ атлантического побережья Флориды. По ночам здесь ложились густые туманы, поднимающиеся от остывающих озерных вод. К ним примешивались дымы костров многочисленных контрабандистов, и тогда дорогу покрывала непроглядная мгла.Мощный мотор послушно отозвался, когда Барбара сбавила газ. Она нажала кнопку приемника, и в шум двигателя ворвалась громкая музыка. Наклонившись к рулевому колесу, включила дальний свет.— Туман сгущается…— Давай, я сяду за руль, — предложил Чезарио.— Ничего, я поведу еще немного. Пока еще не очень темно.Какое-то время молчали. Музыка по радио прервалась, и диктор бойко объявил:— Сейчас одиннадцать часов. Передаем последние новости из Майами.Чезарио покосился на Барбару: та внимательно смотрела на дорогу. Голос в приемнике продолжал:— Убийство Сэма Ваниколы, происшедшее сегодня в плавательном бассейне отеля «Сент-Тропес» около четырех часов дня, ставит правительство в затруднительное положение. Оно полностью лишает окружной суд Нью-Йорка возможности вынести обвинительный приговор четырем лидерам преступного синдиката. Установлено, что во всех случаях убийства свидетелей использовалось одно и то же оружие — стилет. Этот род кинжала — излюбленное орудие мести в средневековой Италии. Особенно часто им пользовались убийцы во времена правления Борджиа. Лезвие стилета устроено таким образом, что, произведя внутреннее кровотечение, оно заставляет рану закрыться, когда оружие вынуто из жертвы. Полиция и ФБР придают этому факту большое значение, полагая именно в нем найти ключ к установлению личности убийцы. Или группы убийц. Тем временем в Вашингтоне…Чезарио потянулся и выключил радио.— Только тоску наводит, — проговорил он со смешком. — Все преступления да убийства. Будто больше и новостей никаких…Барбара молча вела машину. Он снова засмеялся.— Ты не спишь? Очнись! Ты же за рулем!— Я не сплю.— Это хорошо. Так мне спокойней.— Просто я думала…— О чем?— О человеке, который умер в бассейне… Почемуто мне захотелось представить себе, каким он был. Быть может, я видела его, а он — меня…— Странная ты. Что это тебе вздумалось? Она по-прежнему смотрела на дорогу.— Как знать, если бы мы заговорили друг с другом, я, может быть, могла бы его предупредить… предостеречь…Он снова засмеялся:— О чем?! Ты же не знала, что произойдет?Она коротко взглянула на него и снова уставилась на дорогу.— Я могла бы рассказать ему про Ангела Смерти, про то, как он преследовал нас в Нью-Йорке, в Лас-Вегасе, потом — в Майами… — Она зябко передернула плечами. — Тебе не кажется, Чезарио, он попрежнему с нами?— Мне кажется, ты бредишь, — хохотнул он, — лучше давай-ка поменяемся местами, и я поведу машину, а то ты чересчур разволновалась из-за пустяков.Барбара молча включила указатель поворота и стала тормозить. Машина выехала на обочину и остановилась.— Вот умница. Я лучше знаю эту дорогу. Впереди узкий мост. Да и туман сгустился.— Пожалуйста, веди сам. Только осторожней.— Я буду крайне осторожен! — он привлек ее к себе и поцеловал. Ее губы были холодны, как лед.— Будь ты и вправду Ангел Смерти, мне не страшно, — выдохнула она. — С тобой я испытала такое счастье…Теперь он не смог удержаться от вопроса:— А как бы ты поступила, будь я им на самом деле?Смятение пронеслось в ее глазах.— Похоже, теперь бредишь ты…Ему не удавалось избавиться от подозрений. Могло ли это быть пустой болтовней? Вдруг она догадывается? Или может — знает?— А ведь я действительно мог совершить все эти убийства, — задумчиво проговорил он. — Они случались всюду, где мы появлялись.Она посмотрела на него долгим взглядом и нерешительно улыбнулась.— Так же, как и многие другие. Ей-богу, Чезарио, я начинаю думать, что ты не менее сумасшедший, чем я!Он засмеялся и стал выбираться из машины. Обойдя вокруг, подошел к левой дверце и нагнулся к Барбаре.Та вынула губную помаду и повернула к себе зеркальце.— Пожалуйста, посвети мне, а то я неровно накрашу. Он щелкнул зажигалкой. Неровное пламя выхватило из темноты се лицо. Будто что-то почувствовав, она подняла глаза.— Чезарио, ты что так смотришь?— Ты страшно красива, — осевшим голосом проговорил он.— Тогда поцелуй меня, пока я не накрасила губы, — улыбнулась она. Он потянулся к ней — теперь ее губы были теплы и нежно отвечали ему.— Мне страшно, Чезарио, — выдохнула она, — кажется, я люблю тебя сильнее, чем мне бы хотелось… И мне все равно, кто убил тех людей — ты или кто-то другой.Он распрямился. Барбара повернулась к зеркалу, поднося к губам помаду. На шее, там, где легкие локоны свивались в кольца, виднелась белая полоска от купальника. Он занес правую руку, держа ладонь твердой и плоской, как доска. У него не было выбора. Она слишком много знает. Рука пошла вниз, и он нанес точный, сокрушительный удар ребром ладони.Пенальчик с помадой пулей вылетел из ее руки, стукнулся о приборную доску, покатился по полу кабины и замер…Несколько мгновений он стоял, слушая, как бешено грохочет в груди сердце и глядя на недвижное тело. Барбара лежала, навалившись грудью на рулевое колесо, все еще держась рукой за баранку и неестественно повернул голову. Теперь он был рад, что не видит ее лица.Он быстро огляделся. Убедившись, что шоссе пустынно, обошел автомобиль и сел на прежнее место. Потянувшись, повернул ключ. Мотор отозвался глухим ворчанием. Еще раз оглянулся на дорогу и вынул из рукава стилет и пружинку, на которой он был прикреплен. Сильным движением отбросил оружие подальше от дороги. Из болота, вплотную подступавшего к шоссе, донесся короткий всплеск.Чезарио включил двигатель и, управляя машиной со своего сидения, вывел ее на середину дороги. Вытянув ногу, он жал на акселератор. Автомобиль разогнался до восьмидесяти миль в час. Неподалеку Должен быть мост.
Едва в тумане показались его контуры, Чезарио столкнул Барбару на пол и подобрал под себя обе ноги. Машина с бешеной скоростью неслась прямо на бетонное ограждение моста.В тот миг, когда машина с грохотом врезалась в парапет, Чезарио, изогнувшись, прыгнул вперед и, описав в воздухе дугу, упал в реку. Ледяная черная вода сомкнулась над его головой.Дыхание перехватило. Он погружался все глубже и глубже, чувствуя, как разрываются легкие, неистово барахтаясь, пытаясь вынырнуть. Водоросли цеплялись, тянули вниз. В тот миг, когда уже казалось — все кончено, он вдруг увидел небо. С трудом превозмогая боль и холод, сковывавший тело, он греб к берегу. Ноги коснулись дна. Он опустился на колени и ползком стал выбираться из воды. Рот был полон жидкой грязи, расцарапанное лицо жгло, будто огнем. Выбиваясь из сил, добрался до берега. Судорожно цепляясь за землю, прополз еще пару шагов и наконец упал, ткнувшись лицом в мокрую глину. Равнодушная ночь сомкнулась над ним. Глава десятая Беккет сидел в кресле, подавшись вперед и остановившимся взглядом глядя в окно. Белесое зимнее солнце освещало строгие силуэты высотных домов.Сэм Ваникола был убит три дня назад. Лишившись последнего свидетеля, они остались ни с чем.Беккет медленно распрямился и посмотрел на сидящих за столом коллег. Это были капитан Стрэнг из полиции Нью-Йорка, Джордан из Лас-Вегаса и Стенли из Майами.Стиснув кулаки, Беккет тяжело оперся на стол и обреченно вздохнул.— Ну вот и все, парни, — проговорил он хмуро. — Только поймите меня правильно… Я никого не обвиняю. Ошибка моя, я и буду отвечать. Завтра утром лечу в Вашингтон. Сенатор Брайтон требует от бюро отчета, и шефу нужен мой персональный доклад…— Что ты станешь говорить, Джордж? — спросил Стенли.— Что я могу сказать? — отозвался Беккет. — Ему уже все известно. — Он ткнул пальцем в пакет, лежащий перед ним на столе. — Здесь прошение о моей отставке.— Не пори горячку, — посоветовал Джордан. — Не думаю, что шеф собирается снять с тебя скальп.Беккет невесело улыбнулся.— Не будь так наивен, Тэд. Ты же знаешь, он не терпит провалов.В комнате повисла тишина. Беккет машинально нажал кнопку диапроектора, стоящего перед ним на столе. На стене появилось изображение толпы, собравшейся у входа в зал суда.— Что это? — спросил Джордан.— Фотографии, сделанные репортерами, когда мы сопровождали в суд Динки Адамса, — равнодушно пояснил Беккет и снова нажал кнопку. Изображение на стене сменилось. — Я уже сотни раз их видел, — добавил он, — все надеялся что-то найти… Бесполезно, — он махнул рукой. — В тот момент, когда было надо, никто ничего не снимал.— Постой-постой… — Стенли вскочил. — Ну-ка, верни предыдущий снимок…Беккет нажал клавишу, и Стенли подбежал к стене, разглядывая изображение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18