— Прекрасная ночка для поисков этого господина, — пробормотал Кармо. — Лишь бы гарнизон не воспользовался ею, чтобы сыграть с нами злую шутку.— Кто-то подходит, — сказал Ван Штиллер, заглянув в замочную скважину. — Я вижу за дверью луч света.Черный Корсар, начинавший уже терять терпение, поднял дверной молоток и снова с силой ударил им. Грохот молотка разнесся во внутреннем коридоре, как удар грома.— Иду, иду, сеньоры! — тут же раздался чей-то дрожащий голос.Послышался лязг засовов и задвижек; массивная дубовая дверь медленно отворилась.Из предосторожности Корсар поднял шпагу, а двое флибустьеров взяли наизготовку мушкеты.На пороге появился пожилой господин, сопровождаемый двумя слугами-индейцами, которые несли факелы.Это был красивый старик, которому, должно быть, уже перевалило за шестьдесят, но он оставался еще крепким и стройным, как юноша. Длинная седая борода спускалась ему до середины груди, а волосы, тоже поседевшие, но длинные и густые, падали на плечи. На нем был шелковый камзол, украшенный кружевом, и высокие сапоги из желтой кожи с серебряными шпорами. На боку висела шпага, за поясом виднелся кинжал.— Что вы хотите от меня? — спросил он с заметным волнением.Вместо ответа Корсар сделал своим людям знак войти и закрыть дверь.Горбун, уже сделавший свое дело, остался снаружи.— Я жду вашего ответа, — сказал старик.— Кавалер де Вентимилья не привык разговаривать в коридоре, — решительным тоном ответил Корсар.— Хорошо. Следуйте за мной, — немного поколебавшись, кивнул старик.Предшествуемые двумя слугами, они поднялись по просторной лестнице из красного дерева и вошли в гостиную, обставленную с известной элегантностью и украшенную старинными гобеленами, привезенными из Испании. На столе, инкрустированном перламутром, стоял серебряный канделябр с четырьмя свечами.Окинув комнату взглядом и убедившись, что других дверей в ней нет, Черный Корсар повернулся к своим людям:— Моко, ты будешь сторожить лестницу, — приказал он. — А вы, Кармо и Ван Штиллер, останетесь в соседнем коридоре.Потом, пристально взглянув на старика, который еще больше побледнел, сказал ему:— А теперь побеседуем с вами, сеньор Рибейра, правая рука и управляющий герцога Ван Гульда.Он взял стул и уселся за стол, положив на колени обнаженную шпагу. Старик остался стоять, с тревогой и беспокойством глядя на знаменитого корсара.— Вам известно, кто я, не так ли? — спросил флибустьер.— Кавалер Эмилио ди Роккабруна, сеньор ди Вальпента и ди Вентимилья, — сказал старик.— Рад, что вы гак хорошо запомнили мои титулы. На губах старике показалась бледная улыбка.— А знаете ли вы, сеньор де Рибейра, что привело меня на эти берега?— Нет, но полагаю, что эго важное дело, раз вы пошли ради него на такой большой риск. Ведь вам известно, наверное, что эти берега охраняет эскадра из Веракрус.— Я знаю, — ответил Корсар.— И к тому же здесь есть гарнизон, хоть и не очень многочисленный, но все же превосходящий ваш экипаж.— И это я знаю.— И все же осмелились явиться сюда почти в одиночку? Презрительная улыбка показалась на губах Корсара.— Я не боюсь, — бросил он.— Да, я много наслышан о вашей храбрости, — сказал дон Пабло де Рибейра, — слушаю вас, сеньор.Помолчав несколько мгновений, флибустьер заговорил, и в голосе его прозвучала какая-то щемящая нота. Казалось, сильное волнение стеснило грудь этого человека, когда он произнес:— Вам, должно быть, кое-что известно об Онорате Ван Гульд.Старик остался безмолвен, мрачно глядя на Корсара. На несколько мгновений в гостиной воцарилось молчание. Казалось, оба боятся прервать его.— Говорите, — сказал наконец Корсар тихим голосом. — Это правда, что какой-то рыбак видел в море шлюпку, влекомую волнами, в которой сидела молодая женщина?— Да, — ответил старик так же тихо, голосом, больше похожим на вздох.— Где он встретил ее?— Очень далеко от берега.— В каком месте?— В пятидесяти или шестидесяти милях от мыса Сан-Антонио в проливе Юкатан.— Так далеко от Венесуэлы! — вскричал Корсар, живо вскакивая на ноги. — И когда он встретил эту шлюпку?— Два дня спустя после ухода флибустьеров из Маракайбо.— Она была еще жива?..— Да, сеньор.— И этот негодяй не подобрал ее?— Разыгрался шторм, и он на своем хлипком суденышке не смог этого сделать.Сдавленный крик вырвался из груди Корсара. Он сжал голову руками и застонал, сдерживая рыдания.— Вы убили ее, — произнес де Рибейра мрачным голосом. — Бог вас накажет за это.Услышав его слова, Черный Корсар живо поднял голову. Он был страшно бледен, но грозная молния сверкнула в глазах. Вся кровь бросилась ему в лицо, потом оно снова побледнело.— Накажет меня? — гневно вскричал он. — Да, возможно, я убил эту женщину, которую больше жизни любил, но чья в этом вина? Кто толкнул меня на это?.. Вы что, не знаете о гнусных происках герцога, вашего господина? Вам что-нибудь известно о моих братьях, один из которых спит там, на берегу Шельды, а двое других покоятся в пучине Карибского моря? Вы знаете, кто убил их? Отец этой девушки, которую я так любил!Старик молчал, не отрывая глаз от Корсара.— Я поклялся отомстить этому человеку, который погубил моих братьев, изменил дружбе, изменил боевому знамени, который за золото продал свою душу и запятнал свой фамильный герб. Я поклялся ему отомстить, и я сдержал свое слово.— Обрекая на смерть девушку, которая не причинила вам никакого зла.— В ту ночь, когда я опустил в море труп моего младшего брата, я поклялся истребить всю семью герцога, как он истребил мою, и я не мог нарушить данного слова. Если бы я не сдержал его, мои братья поднялись бы со дна морского, чтобы проклясть меня!.. О Господи! Они погибли, а этот предатель жив до сих пор!.. — воскликнул он в страшном гневе. — Убийца жив еще, и мои братья взывают о мщении. Чего бы мне это ни стоило, я за них отомщу!— Мертвые ничего не требуют от живых!— Не требуют? Ошибаетесь!.. Когда ясной лунной ночью море сияет и переливается под луной, я вижу, как мои братья поднимаются из морской пучины, я вижу, как они появляются передо мной. А когда ветер свистит в снастях моего корабля, я слышу голос моего старшего брата, погибшего на земле Фландрии. Вы понимаете меня?— Безумие!— Нет! — вскричал Корсар. — Даже мои матросы не раз видели по ночам среди морской пены их призраки. Они все еще требуют мести. Гибели Онораты, которую я любил, было недостаточно, чтобы успокоить их души. Пока я не накажу убийцу, покоя они не обретут. Отвечайте, где он сейчас? Где Ван Гульд?— Вы все еще думаете о мести, — сказал управляющий, качая головой. — Вам мало дочери?— Да! Души моих братьев еще не знают покоя.— Герцог далеко.— Да хоть в преисподней! Я отыщу его даже там.— Тогда отправляйтесь на поиски.— Где он?— Я точно не знаю, но говорят, что он сейчас в Мексике.— Говорят? Вы его правая рука, вы управляете всеми его владениями, и вы точно не знаете? Кто вам поверит!— И тем не менее это так.— Нет, вы мне поможете его найти, — сказал Корсар мрачным тоном. — Мне необходима жизнь этого человека, и я, чего бы мне это ни стоило, найду его. Он ускользнул от меня в Гибралтаре, ушел в Маракайбо, но больше он от меня не уйдет. Я убью его, даже если для этого мне придется сразиться на моем единственном корабле со всей эскадрой вице-короля Мексики. Еще раз спрашиваю: где он?— Я не скажу.— Видно, вы не знаете о всех подлостях, совершенных вашим господином. Иначе бы вы не стали служить ему. Старик отрицательно покачал головой.— Мне многое рассказывали о делах герцога, но почему я должен верить всему?— Дон Пабло де Рибейра! — проговорил Корсар гордо. — Я дворянин…На полуслове он вдруг замолчал и бросился к окну.— Что с вами? — удивленно спросил дон Пабло. Корсар не ответил. Наклонившись к подоконнику, он внимательно прислушивался к шуму бури за окном. Дождь лил, как из ведра, стекая по стенам домов и по брусчатке мостовой. Оглушительные раскаты грома раздавались в небе, а на улочках завывал ветер, круша черепицу и каминные трубы.— Вы слышали? — спросил он взволнованным голосом.— Что, сеньор?— Вы слышите? Ветер доносит крики моих братьев… Даже сюда долетают они!..— Но этого не может быть. Это опасное безумие, сеньор.— Безумие? Вы бы не говорили так, если бы сами увидели в ночном море их тени за бортом. Если бы услышали в шуме ветра их стонущие голоса!..Старика невольно пронизала дрожь. Он был храбр, но, как все люди того времени, очень суеверен и легко заражался мрачными фантазиями этого черного флибустьера.— Нас было четверо братьев, — не отходя от окна, сказал тот медленно и печально. — Немного нашлось бы храбрецов, подобных трем моим братьям. Мало было у герцогов савойских таких преданных воинов, какими были мы…Когда во Фландрии разразилась война и Франция вместе с Савоей вступила в битву с герцогом Альбой за свободу гордых фламандцев, мы были в первых рядах. Герцог Ван Гульд, ваш господин, отрезанный от основной части франко-савойского войска, укрепился в замке, расположенном в устье Шельды. С ним были и мы, четверо братьев, сражавшихся в первых рядах. Испанское войско, вооруженное мощной артиллерией, осадило замок, решив взять его приступом — но тщетно. Ночные вылазки, подкопы, ожесточенная бомбардировка— все было испробовано, но без успеха. Савойский флаг гордо реял над нашей головой. Мы стойко защищали крепость и дали бы изрубить себя на куски, но не оставили бы ее.Но однажды ночью предатель, подкупленный испанским золотом, открыл ворота врагу. Старший из моих братьев бросился, чтобы преградить дорогу испанцам, но пал, сраженный пулей предателя. Вы знаете, как звали человека, который предал своих солдат и подло убил моего брата?.. Это был герцог Ван Гульд, ваш господин!— Сеньор! — воскликнул старик.— Молчите и слушайте, — продолжал Корсар страшным голосом. — В награду за эту низость предателю была отдана колония в Мексиканском заливе, колония Венесуэла. Он вознамерился спокойно жить там и править ею, но он забыл, что остались еще трое из сеньоров ди Роккабруна, и они торжественно поклялись на распятии отомстить за предательство и гибель брата. Снарядив три корабля, они добрались до берегов Венесуэлы. Один назвал себя Зеленым Корсаром, другой — Красным, а третий — Черным.— Я знаю историю трех корсаров, — сказал синьор де Рибейра, — Красный и Зеленый попали в руки герцога и были повешены, как обычные преступники.— Я снял их с виселицы и с честью похоронил, опустив в глубины Карибского моря, — продолжал Черный Корсар. — А теперь ответьте мне: чего заслуживает человек, который изменил своему знамени и убил моих трех братьев? Какое наказание он должен понести?..— Вы убили его дочь, сеньор.— Молчите ради Бога! — вскричал Корсар. — Не трогайте рану, которая терзает мое сердце! Ну, хватит. Отвечайте: где находится этот человек?— В надежном месте.— Увидим, насколько оно надежно. Говорите, где он. Старик колебался. Заметив это, Корсар поднял шпагу. Глаза его метали страшные молнии. Промедли управляющий еще несколько секунд, и острие вонзилось бы ему в грудь.— В Веракрусе… — сказал наконец старик.— Ах вот как! — вскричал Корсар торжествующе. — В таком случае, мы скоро свидимся с ним.Он резко поднялся и пошел к двери, но тут в комнату заглянул Кармо. Лицо флибустьера выражало тревогу.— В чем дело? — спросил его быстро Корсар.— Дом окружен, капитан.— Ты шутишь.— Ничуть. Это правда.— Кто выдал нас? — Корсар угрожающе взглянул на дона Пабло.— Кто?.. Да тот проклятый горбун, которого мы оставили на улице, — сказал Кармо. — Это нам дорого обойдется, капитан.— Ты уверен, что улица занята испанцами?— Я собственными глазами видел двух человек, прячущихся в подъезде дома напротив.— Только двух? Что они могут против нас?— Не спешите, капитан. Я видел еще двух у окна.— Ну четверо. Велика сила! — с презрением бросил Корсар.— Их немало и в засаде на боковой улочке, — добавил Кармо.— Ну что ж, в темноте и в такой ураган их мушкеты не очень опасны.— А сто копий и столько же шпаг? Корсар задумался на мгновение, потом обернулся к дону Пабло.— Есть ли из этого дома потайной ход? — спросил он.— Да, сеньор, — ответил старик, и во взгляде его сверкнула какая-то искра.— Вы поможете нам бежать?— Да, но с одним условием.— Каким?— Вы откажетесь от планов мести моему господину.— Изволите шутить, сеньор де Рибейра?— Нет, кабальеро.— Сеньор ди Роккабруна никогда не примет подобных условий.— Предпочитаете, чтобы вас захватили испанцы?— Я еще не в их руках, мой дорогой сеньор.— Здесь в Пуэрто-Лимоне сто пятьдесят солдат.— Этим меня не испугаешь. На борту моего судна сто двадцать отчаянных молодцов, способных сразиться с целым полком.— Но ваш корабль далеко от этого дома, сеньор.— Мы все равно доберемся до него.— Но вы не знаете потайной ход.— Зато вы хорошо знаете.— Я не покажу вам его, пока вы не поклянетесь оставить в покое герцога Ван Гульда.— Ну хватит, — решительно сказал Корсар.Он быстро выхватил пистолет и уперся им в грудь старика.— Или ты проведешь нас по потайному ходу, или я убью тебя. Выбирай!.. Глава 3. ЛОВУШКА При этой угрозе дон Пабло де Рибейра побледнел. Его правая рука инстинктивно схватилась за эфес шпаги, но, видя, что Кармо тоже подался вперед, он счел всякое сопротивление бесполезным. Впрочем, он не рискнул бы сразиться с Корсаром и один на один, прекрасно зная, с какой непобедимой шпагой ему пришлось бы иметь дело.— Ну что ж, — произнес он, — я в вашей власти. Старик взял подсвечник, стоявший на столе, и сделал Корсару знак следовать за собой. Кармо уже позвал двух своих товарищей.— Куда мы идем? — спросил Ван Штиллер.— Уносим ноги отсюда, — ответил Кармо.— Вернемся на борт?— Да, если удастся. Я мало доверяю этому старцу. Не такой уж безобидный у него вид.— Не будем спускать с него глаз. Мой пистолет заряжен.— Мой тоже.Тем временем дон Пабло вышел из комнаты и двинулся по длинной галерее, стены которой были увешаны картинами, преимущественно на батальные темы, и портретами предков Ван Гульда. Корсар следовал за ним, держа в правой руке обнаженную шпагу, а левую положив на рукоятку одного из своих пистолетов. Как и его флибустьеры, он не слишком доверял старику.Дойдя до конца галереи, дон Пабло остановился перед большой картиной, которая доходила почти до самого пола, дотронулся до ее раны и пробежал пальцами по ложбинке. С легким шорохом картина отошла в сторону, открыв темный проем, достаточно просторный, чтобы в него, не сгибаясь, мог пройти человек. Из проема вырвался порыв влажного ветра, заставив заколебаться пламя свечей.— Вот выход, — сказал старик.— Куда он ведет? — настороженно спросил Корсар.— Огибает дом и заканчивается в саду.— Длинный?— Метров пятьсот.— Проходите первым.Старик заколебался.— Почему я должен вести вас дальше? — спросил он. — Разве недостаточно, что я привел вас сюда?— Откуда мы знаем, что он выведет нас, куда надо? Выберемся отсюда и отпустим вас на свободу.Старик нахмурился, бросив мрачный взгляд на Корсара, но ничего больше не сказал и молча углубился в темный проход.Четверо флибустьеров осторожно последовали за ним, не выпуская из рук оружие.Сразу же за порогом начиналась извилистая лестница, очень узкая, казалось, выдолбленная прямо в толще стены. Старик спускался медленно, защищая рукой свечи, чтобы ветер не загасил их. Дойдя до подземной галереи, он остановился.— Мы на уровне улицы, — пояснил он. — Вам остается только шагать все время прямо.— Благодарю за полезные сведения, но нам все равно еще рано прощаться. Соблаговолите идти вперед, — сказал Корсар.— Старик что-то замышляет, — пробормотал себе под нос Кармо. — Уже в третий раз он пытается оставить нас одних. Куда он заведет нас? Гм!.. Здесь попахивает предательством!Сеньор де Рибейра, хоть и без особой охоты, углубился в подземелье. Сырость была тут ужасная. Стены мокрые, а со свода падали крупные капли, так что казалось, будто поверху протекает какой-то ручей. Из дальнего конца подземелья налетали порывы влажного ветра, грозя с минуты на минуту загасить свечи.Дон Пабло прошел шагов пятьдесят, потом вдруг резко остановился и вскрикнул. В тот же самый миг все свечи погасли и тьма окутала галерею.— Тысяча чертей! — вскричал Кармо. — Старикан нас предал!Он бросился вперед, чтобы помешать дону Пабло ускользнуть, но, к своему великому удивлению, обнаружил, что перед ним никого нет.— Где вы? — крикнул он. — Отвечайте, или я стреляю!В нескольких шагах впереди раздался глухой удар, словно захлопнулась тяжелая дверь.— Измена! — вскричал Кармо.Корсар поднял пистолет. Вспышка, сопровождаемая звуком выстрела, прорезала темноту.— Старик исчез! — воскликнул он. — Я должен был это предвидеть!При свете вспыхнувшего пороха он увидел в нескольких шагах впереди дверь, которая заграждала галерею. Управляющий герцога, воспользовавшись темнотой, проскользнул в нее и захлопнул.— Проклятие! Ловко же нас провели, — досадовал Кармо.
1 2 3 4 5