Скоро уютно устроившийся у нее в объятиях мальчик заснул, крепко схватив сестру за руку. У Бетани защемило сердце. Ласково смахнув со лба Брета соломенно-золотистые волосы, она поцеловала мальчика, бывшего ей скорее сыном, нежели братом, прошептав:
– Я буду защищать тебя. Клянусь.
– Бетани, ты пойдешь со мной в часовню? – спросила, входя в кухню с Библией в руке, Мери, судя по всему не замечающая окружающей суеты.
Вытерев руки о фартук, Бетани обошла играющих на полу малышей и подошла к сестре:
– Сегодня никак не получится, дорогая.
– Святой отец будет огорчен, – настаивала Мери.
– Если святой отец выполнит за меня мою работу, я с удовольствием проведу в часовне целый час, – вспылила Бетани. – Сейчас мы квасим капусту, вечером надо будет заняться свеклой. А завтра нас ждут морковь и брюква: их надо заложить в погреб.
Бетани отерла пот со лба, недоумевая, как это ее сестра не замечает работающих не покладая рук женщин, спешащих заготовить на долгую зиму собранный урожай.
Увидев огорчение Мери, Бетани ощутила укол совести и постаралась смягчить свой отказ:
– Передай отцу Джону, вечером я зайду помолиться.
Кивнув, Мери направилась в часовню. Бетани покачала головой. Ее сестра так благочестива и набожна, что трудно ее в чем-то винить. Проведя несколько часов в молитве, Мери придет на кухню, чтобы помочь сестре. Господь Бог на первом месте, мирские заботы на втором.
Бетани придерживалась иного мнения. Она считала, на Бога надеяться можно, но главное – не сидеть сложа руки самому. Уже готовая вернуться к своим делам, девушка увидела Брета, играющего с деревенскими детьми. Кухня наполнилась звонким смехом. Искреннее веселье детских голосов почти заставило ее поверить, что все вокруг хорошо.
Но это чувство было обманчивым.
После той ночи, когда разразилась гроза, прошло уже три дня, а воины, отправившиеся тушить лесной пожар, еще не вернулись. Нет до сих пор никаких известий и от дяди. Бетани, занятую домашними заботами, не покидало ощущение, что все ее труды напрасны. Скоро сюда придут нормандцы, и жизнь всех саксов изменится.
– Ваша сестра – прилежная христианка, – понимающе усмехнулась Майда, кухарка, протягивая Бетани кочан капусты.
– Да.
Бетани была уверена, что Мери незачем идти в часовню; она прекрасно могла бы молиться на кухне за работой. Эта греховная мысль уже не в первый раз приходила ей в голову и утверждала в давно возникшем убеждении: они с сестрой слеплены из разного теста.
И правда, внешностью и характером они с Мери – полные противоположности, как день и ночь. Мери, с ее белоснежной гладкой кожей и белокурыми волосами, недоставало лишь нимба для полного сходства с прекрасным ангелом; Бетани, с непокорной копной рыжеватых волос и усыпанными веснушками щеками, напротив, походила на бесенка. Криво улыбнувшись, девушка обрушила нож на капусту.
– Уверена, благочестивое смирение сестры принесет благословение нашим скромным трудам.
Майда, нисколько не обманутая ее словами, улыбнулась в ответ.
– Молитвы питают душу, но не тело.
– Майда! – изобразила негодование Бетани. – Не богохульствуй! Возможно, сестра права, и мне нужно больше времени проводить в часовне. Ничего плохого в этом не будет.
Кухарка рассмеялась:
– Но и ничего хорошего тоже, миледи, не так ли?
Бетани не смогла удержать улыбку. Майда слишком хорошо ее знала.
– Скорее всего, – согласилась она, берясь за следующий кочан.
День прошел как и все предыдущие. Бетани все время была занята на кухне, отрываясь лишь для того, чтобы рассудить возникающие споры. Только укладывая Брета спать, она ощутила, насколько устала и измучилась. Укутавшись в шаль, Бетани вышла на улицу. Неслышно ступая по камням укреплений, девушка увидела стоящую на страже женщину. Эта склочница была наказана ночным дежурством: пусть все помнят, в этом замке не терпят ссоры и скандалы.
Бетани прошла мимо, не обращая на провинившуюся женщину внимания. Полная луна заливала все кругом ярким волшебным светом. За высокими крепостными стенами девушка всегда чувствовала себя в безопасности. Но только не сегодня.
– Леди Бетани!
Бетани вздрогнула, услышав низкий мужской голос.
– Отец Джон.
– Извините, дитя мое. Я не хотел напугать вас.
– Ничего страшного, святой отец. Я была погружена в раздумья.
– Вы молились?
Девушка могла бы без труда солгать, но к священнику она относилась с большим уважением.
– Нет. Просто размышляла.
– О том, что воины должны были давно вернуться.
– Да. Я боюсь… – Бетани замялась.
– Продолжайте, дитя мое. Вам нет нужды разыгрывать передо мной бесстрашие.
– Мне очень не хватает наших бесед, святой отец, – промолвила Бетани, пытаясь избежать сострадательного взгляда священника.
– И мне тоже. Возможно, если завтра я приду на кухню, нам удастся некоторое время побыть вместе. Полагаю, и Мери следует присоединиться к нам, поделиться своими бедами. Она слишком много времени проводит в часовне. Прячется от всех.
Слова отца Джона полностью соответствовали мыслям Бетани, и девушка рассмеялась. Увидев недоумевающее лицо священника, она сказала:
– Благодарю вас, отец Джон. Просто я боялась, что именно за такие мысли буду гореть в аду.
Священник усмехнулся:
– Значит, скучать там нам не придется. Поговорите с сестрой; вас она послушает.
– Хорошо, святой отец.
– А теперь поговорим о вас. Я заметил, последнее время вы дни и ночи трудитесь, как простая служанка, вместо того, чтобы наблюдать за работой кухарок и горничных, как и подобает владелице замка.
– Ленивые руки – раздолье для козней дьявола, – попыталась отшутиться Бетани.
Священник, неожиданно схватив ее руки, внимательно осмотрел огрубелую кожу ладоней и мозоли.
– Дьяволу нечего и думать о том, чтобы пытаться совратить человека с такими руками.
Бетани не хотелось спорить об очевидном, и она была не в настроении обсуждать свои опасения. Поняв это, священник благословил девушку и пожелал ей спокойной ночи.
Бетани показалось, что едва она уснула, как Майда, встряхнув за плечо, разбудила ее.
Настойчивый голос служанки проник сквозь крепкий сон. Сбросив одеяло, девушка последовала за кухаркой.
– Сюда, миледи. Видите? – указала Майда на поле перед воротами замка.
Бетани увидела движущуюся тень. Движущуюся мучительно медленно. Тень приблизилась, и девушка всмотрелась внимательнее, пытаясь разглядеть, что же это такое.
– Это лошадь, к спине которой что-то привязано, – сказала Майда.
Бетани почувствовала, как у нее встают дыбом волосы на затылке. На лошади безжизненным кулем висел человек.
– Открыть ворота!
Выбежав во внутренний двор, Бетани встретила входящего в ворота коня. Боже милосердный!
В седле лежал бесформенный кусок окровавленной человеческой плоти. Майда поднесла ближе факел, и Бетани различила лицо капитана стражи.
– Седрик! – Она провела ладонью по всклокоченной бороде.
Старый воин зашевелился и тут же застонал от боли.
– Помоги! – приказала Майде Бетани.
На зов кухарки тотчас же сбежалось несколько служанок. Женщины помогли Бетани снять Седрика с коня и, испуганно перешептываясь, отнесли его в замок. В главной зале для раненого немедленно приготовили постель, и Бетани опустилась на колени перед капитаном.
– Седрик, ты меня слышишь?
Старый воин попытался взять госпожу за руку. Его голос прозвучал еле слышно.
– Простите меня, миледи. Я подвел вас.
– Ш-ш, – успокоила раненого Майда, опускаясь перед ним на колени. – Сначала позвольте заняться вашими ранами.
– Нет! – Седрик крепче стиснул руку Бетани. – Они все до одного погибли.
Мери присела рядом с сестрой, держа в руках таз с горячей водой и чистые тряпки.
– Кто погиб?
Седрик повернулся к Мери:
– Наши воины.
Майда едва успела подхватить выпавшую из рук девушки миску.
Бетани отметила про себя, что наконец-то действительность проникла в мирок, который сотворила для себя ее сестра.
– Мери, – сказала она, схватив сестру за руку, – пойди присядь. Мы позаботимся о Седрике.
Мери, пошатываясь, направилась к лавке, а Бетани, выругав себя за неспособность утешить родную сестру, снова обратила все свое внимание на раненого:
– Успокойся, Седрик.
– Простите меня. – Дыхание воина вырывалось с трудом. – На нас напали нормандцы. Они идут сюда, миледи.
Седрик умолк, потеряв сознание. Бетани почувствовала, как у нее внутри все перевернулось.
– Храни нас святой Бид, – прошептала она, обращаясь к святому, покровителю Нортумберленда.
Враги уже близко. Кошмары ее сновидений скоро станут реальностью.
Женщины, услышав страшное известие, в ужасе столпились вокруг раненого.
– Тейта, мне нужна шкатулка с целебными бальзамами и мазями, – обратилась Майда к кормилице, выглядевшей так, словно это ей достались раны, полученные Седриком.
Тейта вздрогнула, услышав голос кухарки, но тотчас же заспешила за лекарствами.
– Плохи его дела, – заметила Майда, отрывая от ран окровавленную одежду.
К счастью, Седрик все это время оставался без сознания. Покрытые бурыми пятнами тряпки упали на пол, и Бетани поразилась, как капитану стражи удалось вернуться в замок: раны покрывали все его тело.
Наконец Тейта принесла кухарке лекарства, а Бетани тем временем промыла раны и отерла кровь.
– Часть ран придется зашить, другие – прижечь, – сказала Майда, протягивая Тейте нож, чтобы та раскалила его в пламени очага.
Бетани прошиб холодный пот. Ей уже не раз доводилось лечить раненых, и она знала, насколько опасно прижигание. Девушка испуганно переглянулась с кухаркой.
Точно поняв опасения своей госпожи, Майда сказала:
– У нас нет выбора; если не прижечь раны, он умрет от потери крови.
Бетани согласно кивнула.
После того, как самые большие раны были прижжены, женщины, зашив остальные, наложили на них припарки.
Когда они закончили, за окном уже загорался рассвет.
– Теперь его судьба в руках Господа – как, впрочем, и наша, – сказала Майда, отмывая руки от крови.
– Аминь, – откликнулась из дальнего угла залы Мери.
Она сидела там одна-одинешенька, словно неприкаянная душа, бледная как полотно, и округлившимися от ужаса глазами взирала на происходящее.
Не зная, как утешить сестру, Бетани сказала:
– Поспеши, Мери, а то опоздаешь к заутрене.
Она вздохнула, чувствуя, что не в силах справиться с взваленным на ее плечи грузом ответственности.
– Нет, сестра. Я нужна здесь, в замке.
Взрослый голос и убежденность поразили Бетани.
– Да, Мери. Очень нужна.
Она мысленно вознесла хвалу Господу за этот поступок Мери, совершенно ей несвойственный.
Бетани прикрыла раненого Седрика одеялом. Больше она ничем не в силах помочь ему. Деревенские женщины уже принимались за работу, и девушка вышла во двор. Нежаркое осеннее солнце не смогло согреть ее, но Бетани не обращала внимания на холод. Она буквально оцепенела от тревоги. Во имя всего святого, что же ей делать?
В полдень прибыл ответ от дяди. Девушка прочла послание точно смертный приговор. Дядя не может прислать людей. Если Бетани ищет укрытия от нормандцев, он с радостью приютит ее и ее людей – за определенную плату.
Бетани покачала головой. Ей остается только подчиниться. Без мужчин она не сможет защитить замок, и нельзя допустить, чтобы ее люди попали в рабство к нормандцам.
Необходимо собираться, и быстро. Бетани распорядилась, чтобы все ценное, находящееся в замке, было погружено на подводы. По двору забегали женщины и дети. Всех подгоняло чувство надвигающейся опасности, буквально висевшее в воздухе. Лица были искажены страхом, а безмолвный ужас, переполнявший сердца, проявлялся в суетливых движениях.
Бетани смотрела, как вещи, собранные многими поколениями ее предков, впервые покидают места, где находились испокон веку, и ее глаза наполнились слезами. Особенно тщательно девушка свернула гобелен, изображающий историю ее далекой прародительницы. Это самое дорогое, что у нее есть.
Золото, серебро и все ценное, вынесенное из замка, укладывалось на подводы. К заходу солнца, когда работа была завершена, во дворе стояло семь повозок, груженных вещами, и одна со съестными припасами; все было готово к отъезду.
Взгляды женщин, обращенные к Бетани, были полны веры. Девушка смутилась, видя, что женщины вдвое старше ее смотрят на нее с почтением, готовые повиноваться любому ее слову. Груз ответственности давил ей на плечи, и Бетани мысленно обратилась к Всевышнему с молитвой, чтобы он помог ей оправдать доверие подданных.
Вечером, под покровом темноты, повозки тронутся в путь. К утру они доставят все богатство замка и раненого воина в Шотландию. Женщины и дети покинут замок завтра. После целого дня изнурительных трудов им нужно отдохнуть перед дальней дорогой.
Остается выбрать семь женщин, которые поведут подводы со скарбом. Повозкой с провизией будет управлять отец Джон. Он самый опытный из всех оставшихся в замке; и хотя в Шотландии путникам потребуются деньги, в первую очередь им будет нужна еда.
В конце концов, боеспособность войска, даже состоящего из женщин, зависит от того, наполнены ли желудки его воинов.
Глава 2
– О, боже, – прошептала Бетани, глядя на расположившееся перед воротами замка нормандское войско.
Все кончено. Обитатели замка уйти не успели.
– Сложите оружие и откройте ворота. Сдавайтесь, и ко всем находящимся в замке будет проявлено милосердие. Но стоит только оказать сопротивление, и пощады не будет никому.
Услышав зычный глас нормандского рыцаря, лица всех обитателей замка обратились к Бетани. Казалось, лишь Мери сохранила способность двигаться, но ее поведение свидетельствовало об охватившей девушку панике. Объятая ужасом, она без оглядки бросилась со двора, спотыкаясь, поднялась по лестнице на опустевшие крепостные стены и побежала к своей сестре.
Бетани знала, что франкские слова – отрывистые, резкие, чужие – англосаксам казались непонятным шумом. Во всем замке она одна знала этот чужеземный язык, о чем сейчас готова была пожалеть.
– Что они хотят? – спросила Мери, подбегая к сестре, стоящей на крепостной стене.
– Они говорят, что, если мы покоримся, они станут нам добрыми повелителями, – ответила Бетани, оглядывая в бойницу осадившее замок войско.
– Что нам делать?
Лицо Мери было мертвенно-бледным. Она поминутно оглядывалась, точно ожидая какого-то чуда.
Леди Бетани, окинув взглядом испуганные лица женщин, прижимающих к себе детей, снова повернулась к сестре.
– Ты должна вывести людей подземным ходом. Отправляйтесь в Шотландию к дяде. Он приютит вас.
Мери побледнела:
– Но до Шотландии очень далеко.
– От выхода из подземного хода до границы всего десять миль, – возразила Бетани, мысленно благодаря небо за то, что повозки отправились в путь еще ночью. – Вы должны добраться до дяди. Идите по следам от колес.
Мери испуганно заломила руки:
– Бетани, я боюсь. Ты сама должна отвести людей.
– Ты предпочитаешь остаться здесь и встретиться лицом к лицу с нормандцами?
Со щек Мери схлынула последняя остававшаяся краска.
– Нет! Я поведу людей, – сказала она, склоняя голову. – А ты?
Бетани печально усмехнулась:
– Я останусь здесь и постараюсь задержать нормандцев, чтобы дать вам время уйти.
Она не смогла вынести исполненного боли взгляда Мери. Сестры обнялись, и Бетани вышла на стену. Выглянув из-за зубца, она посмотрела на огромное нормандское войско. Франкскому языку ее обучил в детстве отец. Долгие годы чужеземный язык был игрой, позволявшей девушке общаться с отцом, исключая из разговора окружающих. Бетани взмолилась, чтобы память не подвела ее. Но женский голос не возбудит никаких подозрений, если она всего лишь переводчик.
Набрав полную грудь воздуха, Бетани крикнула с высокой крепостной стены:
– Нормандский рыцарь, властелин этого замка просит передать тебе его слова. Он говорит, нет необходимости бессмысленно проливать кровь. Лучший наш воин сразится с лучшим вашим воином. Исход поединка определит, кто будет владельцем замка.
Вперед выехал всадник исполинских размеров.
– Какую хитрость ты замыслил, сакс?
– Никакого подвоха здесь нет. Наш воин сразится с вашим в полдень, когда солнце поднимется в зенит, вон на том поле, – Бетани махнула рукой. – По слухам, нормандцы ничего не боятся. Или нас обманули?
– Я принимаю вызов вашего господина, миледи. Но знайте – этим поединком вы оказываете нам сопротивление.
– Да, нормандец. Но, если верх одержит наш человек, сложить оружие придется вам.
Расхохотавшись, парламентер повернул коня и поскакал назад к войску.
Бетани облегченно вздохнула. Она опасалась, что нормандцы не примут вызов.
А теперь главное – не позволять себе думать об исходе поединка. Лучше смерть, чем судьба, уготованная нормандскими завоевателями покоренным женщинам.
Мери стояла во внутреннем дворе, окруженная со всех сторон испуганными и возбужденными женщинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39