А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Тут-то Брент и ретировался. Вот каковы мужчины, Каролина. Не доверяй им. Каролина удивленно посмотрела на нее:
– Значит, Брент в самом деле…
– Да, он в самом деле утверждал, что совершил большую ошибку, горько сожалеет о ней и хочет жениться на мне.
– И ты ему поверила?
– Конечно. Наверное, потому, что хотела поверить. Мне и в голову не пришло, что единственное его желание – завлечь меня в постель. Да, я спала с ним. Разумеется, мне незачем признаваться в этом во всеуслышание, но так оно и было. Я знала, что это нечестно по отношению к моей сестре. Однако оправдывала себя тем, что она отняла его у меня. Во всяком случае, я была так безумно влюблена в него, что ни о чем не задумывалась. – Салли посмотрела на Каролину страдальческим взглядом. – Мы провели вместе ту самую ночь, когда у нее начались схватки… и она умерла. Уже за одно это я попаду в ад, верно, Каролина? – Салли криво усмехнулась. – Это, несомненно, поразит тебя, Каролина. Но я не любила никого, кроме Брента. Никто другой никогда не привлекал меня. И он любил меня – по крайней мере сначала. Знаю, что любил. – Ее голос дрогнул. – Но после похорон мать категорически запретила ему жениться на мне, это-де смертный грех, закон этого не допускает. О Боже, Каролина! – Ее мальчишеское лицо вдруг исказилось от боли. – Я готова была уехать вместе с ним. Скажи Брент хоть слово, и мы уехали бы. Но Брент, видишь ли, сперва пожелал заручиться «одобрением общины», кажется, так он изволил выразиться. А решив вновь жениться, заявил, что мы не должны больше видеться, во всяком случае какое-то время. Вот так прямо и сказал. Честное слово. И у него был такой пристыженный вид… О Каролина, я чувствовала себя… уличной девкой.
– О Салли! – Каролина обняла подругу. – Поверь мне, не все мужчины такие. Забудь Брента, найди себе кого-нибудь другого. Ты всегда пользовалась таким успехом у мужчин.
Но Салли Монтроуз холодно отстранилась.
– Нет, они все такие, все, все, никогда не забывай об этом, Каролина, не то с тобой случится беда. Может, это произойдет иначе, не так, как со мной. Допускаю, что Рэй не сразу найдет себе другую, но непременно найдет. Уверяю тебя. Они все одинаковы.
Каролина растерялась. Ей отчаянно хотелось утешить Салли, но как это сделать, она не знала. Обезумев от несчастной любви, Салли вела себя как одержимая и направлялась прями– . ком в ад. Казалось, никто уже не остановит ее.
– Знаешь, мне нравится увлекать мужчин, а затем отвергать их. – Зеленые глаза Салли зловеще блеснули. Она стояла у окна надменно выпрямившись. Сейчас в ней ощущалось что-то хищное. – Их страдания доставляют мне настоящее наслаждение.
– Но ведь в том, что с тобой случилось, виноват только Брент, – возразила Каролина. – Почему же за него должны расплачиваться другие?
– Понятия не имею, – усмехнулась Салли, – но постараюсь выяснить. – Она не сводила глаз с реки.
– Как ты думаешь, Брент тоже будет здесь?
– Вне всякого сомнения. Со своей невестой, с этой маленькой узколицей Агнес. – Вновь этот суровый смех. – За мной будет увиваться добрая половина всех джентльменов – уж я-то об этом позабочусь.
– Салли, ты должна выбросить его из своего сердца, – сказала Каролина. – Не позволяй ему завладеть твоими мыслями. Не хватит ли наказывать его за то, что он сделал?
– А он ничего мне не сделал, – возразила Салли. – В этом-то и вся беда, что Брент ничего не сделал. Зато показал, что такое мужчины. Разбивать чужие сердца – для меня истинное наслаждение.
– Когда-нибудь ты разобьешь и свое.
– Ну, это уже дело прошлое. – Салли быстро обернулась к Каролине. – Представляешь ли ты себе, что значит умирать от ревности? Каждую ночь воображать его в объятиях другой женщины, знать, что он предается с ней любовным утехам, обнимает ее… – Голос Салли сорвался. – О Боже! Днем я еще как-то справляюсь, но по ночам!
Сердце Каролины надрывалось от жалости. Она смущенно похлопала Салли по руке, не зная, как облегчить ее муки.
При ее прикосновении Салли отпрянула. Сочувствие подруги явно уязвило ее гордость.
– Вообрази, что это Рэй, – напустилась она на Каролину. – Вообрази, что это Рэй, Каролина. Да, сейчас он любит тебя или уверяет, что любит. Словам мужчин нельзя верить, поэтому вообрази себе, что он разлюбил тебя.
– Он никогда меня не разлюбит!
– Ты так полагаешь? – усмехнулась Салли. – Представь себе, что он влюбился в другую женщину.
«А что, если он и в самом деле влюбится в другую? – невольно подумала Каролина. – Вдруг влюбится?..» Пронзительный взгляд Салли убеждал ее, что это вполне возможно. Она тряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения. Рэй любит ее, уж в этом-то можно не сомневаться.
– Тебе тяжело даже предположить такое? Да? – резко спросила Салли.
– Да, – задумчиво ответила Каролина. – Мне очень жаль тебя, Салли, ты просто губишь свою жизнь. И в конце концов погубишь совсем.
– И тогда люди скажут, что Брент поступил весьма умно, ускользнув из моих сетей, – с горечью бросила Салли. – Ведь я так старалась заманить его в свои сети. И все будут, вздыхая, говорить: «Бедная Салли никогда не отличалась особой добродетельностью». Но до этого я успею натворить в Тайдуотере такое, что мужчины не скоро меня забудут. И лучший для этого способ – заставить всех мужчин влюбиться в меня. Вот тогда-то мне удастся причинить им настоящую боль.
Каролина вздохнула. Говорить с этой новой, сильно изменившейся Салли не имело никакого смысла. Свои проблемы ей придется решать самой. Остается только надеяться, что в конце концов она найдет подходящего мужчину, и все для нее изменится.
Каролина взглянула на кровать, где дремала усталая Вирджиния, и поняла, что сейчас должна позаботиться о сестре, о ее появлении в свете.
– Я сойду вниз. – Салли направилась к двери. – Пожалуй, присмотрю пока за Рэем, – добавила она, поддразнивая подругу.
Каролина покачала головой. Да, Салли и впрямь переменилась. Но даже если она и стала завзятой соблазнительницей, ее чары не подействуют на Рэя, в этом Каролина была совершенно уверена. В комнату, где стояло несколько кроватей, стали заходить все новые и новые гостьи, завязалась непринужденная беседа.
Каролина решила последовать примеру Вирджинии и немножко вздремнуть. Ведь Рэй не давал ей спать почти всю ночь.
Она, конечно, не легла бы, если бы знала, что ее ждет…
Глава 8
Фэрфилд. Река Йорк, Виргиния. Зима 1689 года
Как бы Рэй ни провел предвечернее время, он держался на расстоянии от Салли Монтроуз. Глядя с лестницы на толпу внизу, Каролина сразу это заметила.
Гости все еще прибывали. Только что вошли Пейджи из расположенного поблизости Шелли, а с ними Ральф Уормли, из Роузджилла и кое-кто из семейства Ширли. Звенел смех, блестели голубые, зеленые и бледно-лиловые атласные платья, сверкали бриллианты, сияли золотые пуговицы и золотое шитье.
Вирджиния и Каролина спустились по широкой лестнице. Летиция была уже внизу, с гостями, но ее дочери задержались, укладывая волосы. Каролина хотела, чтобы в этот вечер Вирджиния производила неотразимое впечатление.
На свой первый после возвращения в Тайдуотер бал Каролина надела то самое платье, в котором впервые встретилась с Рэем в Эссексе. Она с трепетом вынула его из большого гардероба в своей спальне в Левел-Грине, приложила к себе и вздохнула, вспомнив рождественские праздники в занесенной снегом Англии. Потом Каролина велела служанке выгладить его тяжелым чугунным утюгом и аккуратно уложить в большой сундук, который должны были доставить в Фэрфилд на лодке. На Каролине были те же тонкие чулки, что и в ту ночь, – серые шелковые с вышитыми на них стрелками, сверкающими, словно серебряные, те же серые атласные бальные туфельки на высоких красных каблуках. Ее платье – очень смелого покроя – было сшито из тонкого голубовато-серого бархата. Он блестел на пышной молодой груди и плотно облегал ее тонкую талию. Бриллианты сверка и на нем особенно ярко. Узкий корсаж плавно переходил в кринолин на тонких обручах, из-под которого виднелась сверкающая черная нижняя юбка, богато отделанная серебром. В одной руке, затянутой в перчатку, Каролина держала резной веер из слоновой кости, украшенный серебряной филигранью и бриллиантами. Она хотела оживить в памяти Рэя воспоминания об их прекрасном прошлом.
Наряд дополняли крупные жемчужные серьги и великолепное изумрудное ожерелье. На пальце, поверх тончайшей лайковой перчатки, сверкало массивное обручальное кольцо, подарок Рэя.
Рядом с Каролиной спускалась преображенная до неузнаваемости Вирджиния. Она надела свое лучшее бархатное платье бронзового цвета с кружевной отделкой. Теперь, когда декольте увеличили, из-под него выступала прекрасная матовая грудь Вирджинии.
Все видели это платье, но сегодня вечером оно выглядело совсем иначе. Благодаря тому, что корсаж сузили, талия Вирджинии казалась особенно стройной. Ее бледное лицо было искусно подрумянено, губы подкрашены, а к щеке приклеен небольшой бриллиантик, подобие сверкающей родинки. Ее пышные рыжевато-золотистые волосы были старательно расчесаны, напомажены и подняты вверх, лишь несколько локонов спускались на плечо: это была точная копия прически Каролины. Из украшений Вирджиния выбрала сверкающее топазовое ожерелье и брошь матери, а также золотые серьги с топазами.
– Мне как-то не по себе, – призналась Вирджиния, придерживая юбки и опасаясь наступить на шлейф, которого никогда не носила, тогда как Каролина почти не замечала его. – И еще я чувствую себя словно раздетой, – недовольно добавила она.
– Ты никогда еще не была так хороша, Вирджи, – улыбаясь, шепнула Каролина. – Не забывай об этом. И упаси тебя Бог признательно улыбнуться тому, кто пригласит тебя на танец. Подними голову и прищурь глаза – пусть он подумает, что ты принимаешь предложение какого-то другого кавалера или отказываешь опоздавшему.
– Ты даешь мне бесценные уроки флирта, но как прикажешь поступить, если никто не пожелает пригласить меня на танец? – с иронией спросила Вирджиния, вспоминая, что так обычно и случалось.
– Тебя непременно пригласят. Однако мы почти спустились. Повернись ко мне, улыбнись и скажи что-нибудь, а я рассмеюсь, будто услышала что-то необычайно остроумное. Тогда все посмотрят на нас и увидят, какие мы красавицы.
– Боюсь, как бы не растянуться из-за этого дурацкого шлейфа. – Вирджиния засмеялась.
– Прелестно! Просто прелестно! – громко воскликнула Каролина. Многие гости посмотрели на них. – А вот и мы.
От пестрой толпы отделился Рэй, взял девушек под руки и повел их в бальную залу. Салли Монтроуз, направлявшаяся туда же под руку с раскрасневшимся молодым человеком, надменно взглянула на Каролину.
– Рэй, не пригласишь ли на первый танец Вирджинию? – шепнула Каролина, когда они вошли в большую зеркальную залу, где уже танцевали несколько пар.
Эти Слова не ускользнули от острого слуха Вирджинии.
– О нет! – в замешательстве воскликнула она. – Если тебя не поведет твой жених, это сочтут странным. К тому же танцующих пока так немного, что я не хочу привлекать к себе излишнего внимания.
– Хорошо, – скрепя сердце согласилась Каролина, намеревавшаяся показать сестру всем собравшимся. А есть ли лучший способ показать себя, чем в танце? – Ну тогда следующий танец, если тебя не ангажируют. Веди меня, Рэй.
Ее высокий, властно державшийся возлюбленный, затаив улыбку в серых глазах, повел Каролину по навощенному паркету, и они присоединились к танцующим.
Смущенная своим необычным нарядом и ощущая себя почти нагой, Вирджиния встала в сторонке.
Каролина любила танцевать. И ей нравилось в этой зале. Высокие зеркала в позолоченных рамах отражали нарядные пары и многократно усиливали свет, льющийся из канделябров и подсвечников. Мимо Каролины и Рэя пронеслась разрумянившаяся Салли Монтроуз с одним из молодых Карнэби. Бриллианты сверкали в ее волосах, оранжево-желтое атласное платье с расшитой золотом бархатной и украшенной черными кружевами юбкой блестело и переливалось. Насчитав у нее на щеках четыре мушки, Каролина решила, что подруга явно перестаралась. У Салли, возбужденной, неестественно веселой, не было отбоя от кавалеров.
– Ну как, Рэй, тебе удалось подкупить кого-то из слуг? – спросила Каролина, когда в вихре танца взметнулись ее юбки.
– Да. – Уверенный в себе Рэй, улыбаясь, смотрел на нее. – За небольшие деньги я получил то, что желал.
Значит, сегодня ей еще предстоит волнующее тайное свидание в чужом доме. Каролина бросила на него взгляд из-под ресниц.
– А если я не смогу уйти? – поддразнила она Рэя.
– Сможешь, непременно сможешь.
Каролина и сама знала, что ее не удержит ничто на свете!
– Ты… ты разговаривал с Салли Монтроуз? – вдруг спросила она, предполагая, что время перед балом Рэй провел с Салли, хищницей, стремившейся заманить в свои сети всех мужчин.
– Она показала мне сады, – ответил он.
Почувствовав укол ревности, Каролина бросила быстрый взгляд на Салли, блистательную и оживленную, вихрем кружившуюся в танце.
Внезапно смех Салли зазвучал еще звонче, улыбка засверкала еще ослепительнее, глаза запылали, словно в лихорадочном жару. Каролина повернула голову.
Ее предположение подтвердилось. В залу вошел Брент Чейз с Агнес. Эффектный Брент старался не смотреть в сторону Салли, которая танцевала совсем близко от него. Карие глаза Брента беспомощно блуждали по залу. Агнес в своем персиково-сливовом платье, отделанном кружевами, казалась рядом с ним совсем маленькой. Каролина с неприязнью взирала на узкое личико с черными птичьими глазками. Салли верно описала ее. Ко всему прочему Агнес жеманно улыбалась.
Невольно переведя взгляд на Салли, Каролина вздрогнула. Ту охватило такое неистовое возбуждение, что она, казалось, способна даже напасть на Агнес. А ведь говорят, что ярость отвергнутой женщины беспредельна.
Танец закончился, один из джентльменов пригласил Каролину, а Рэй – Вирджинию, и вместе с ней растворился в толпе. Каролину наперебой приглашали молодые люди. Многие из них были ее давними знакомыми. «Пусть Рэй видит, каким вниманием пользуется его избранница», – с удовлетворением подумала Каролина. За ней с интересом наблюдали Нэд Шеклфорд и Дик Смитфилд, оба некогда носившие ее цвета на рыцарских турнирах, которые разыгрывались на широких лужайках Роузджилла. Нэд, называвший себя рыцарем Глостерским, избрал Каролину «королевой любви и красоты». Это произошло под высоким раскидистым деревом. Именно в тот день Каролина узнала, что ее настоящий отец – Сэнди Рэндолф. Да, тогда у нее открылись глаза, и она, заняв деньги у Сэнди, убежала. Каролину преследовал страх, что мать и Филдинг навяжут ей брак с одним из тех, кто казался им подходящим женихом.
Вспомнив о Сэнди, Каролина огляделась, желая убедиться, здесь ли Брэмвеи, но их не было. Зато она увидела Сэнди в бледно-аметистовом парчовом камзоле с широкими отворотами на рукавах и в лиловых бархатных панталонах. Он только что провозгласил какой-то тост. Она заметила рубиновый отблеск портвейна, а затем ее взгляд задержался на стройной фигуре матери в аметистовом атласном платье. Бокал был и в руке у Летиции. Незаметно приподняв его, она посмотрела на Сэнди и тут же оживленно включилась в беседу с гостями. «Сегодня, – с горечью подумала Каролина, – Сэнди носит цвета Летиции. Старая любовь не проходит…»
Каролина поискала Вирджинию, но тут к ней подошел Нэд Шеклфорд. Он широко улыбался и был уже не таким худым, как прежде, раздался в плечах и окреп.
– Я слышал о вашем возвращении, мисс Каролина. – Его голос звучал живее, чем в былые времена. – Какая приятная новость! Ведь все мы здесь, в Тайдуотере, очень скучали о вас.
– Я выхожу замуж, Нэд.
– Да. Я слышал. – Он вздохнул. – Этот счастливец здесь?
– Конечно. – Серебристые глаза Каролины нашли в толпе Рэя. Он танцевал с Вирджинией. Взволнованная сестра разрумянилась и стала привлекательнее. Каролина с гордостью подумала, что она очень хороша собой. – Видите высокого молодого человека, который танцует с моей сестрой? Это он. – «Как мало я сказала о Рэе», – мелькнуло у нее в голове. Черный бархатный сюртук великолепно смотрелся на его сильной фигуре. Брабантские кружева манжет подчеркивали красоту его рук, длинные стройные ноги были обтянуты атласными серыми панталонами. Рэй двигался грациозно и легко, как фехтовальщик.
– Это Рэй, – с гордостью повторила она.
– Я вижу, он носит длинную шпагу, – заметил Нэд.
Каролина вздохнула. Ей так и не удалось убедить Рэя надеть короткую шпагу, что было принято здесь. В Тайдуотере хорошо помнили побоища, устроенные индейцами в 1622 и 1644 годах, а также многочисленные убийства поселенцев, которые привели к восстанию Бэкона и к сожжению Джеймстауна. Поэтому тайдуотерские джентльмены носили обычно короткие шпаги. Однако Рэй не расставался с длинной шпагой, как все те, кому приходится часто сражаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41