Ее обнаженная плоть согревала его, а пылающее желание, которое она возбуждала в нем, гоняло кипящую кровь по его венам. Он погрузился губами в теплую ложбинку ее горла. Постепенно его сердце стало биться медленнее, и он окунулся в блаженный покой, как будто нашел убежище.
Вулф застонал, когда отец стал тормошить и будить его. Через пару секунд он полностью проснулся и быстро оделся. Его одежда все еще была холодная и влажная, но, по крайней мере, чулки и сапоги были сухими, так же как и обшитая металлическими пластинами кожаная куртка. Он побежал на берег реки, и у него упало сердце, когда он увидел походные огни на противоположном берегу. Пока он смотрел, костров зажигалось все больше, подтверждая, что армия еще только прибывает. В темноте они, возможно, не подозревали, что моста больше нет.
Вулф побежал обратно, заставляя себя не паниковать.
– Солдаты только что прибыли и устраиваются лагерем. Говорите тише.
Роджер и Рикард уже сидели на лошадях.
– Мы втроем поедем вперед к Бриджпорту – мы будем там до рассвета.
Вулф оседлал своего коня и через несколько минут поскакал за отцом и Рикардом. У него был короткий хлыст, которым ему редко приходилось пользоваться. Его конь чувствовал срочность и мчался сквозь тьму во весь опор. По дороге Вулфу привиделось, что случилось с леди Бадлсмир и женой Эдмунда, когда замок Лидс был вынужден сдаться, и его наполнил ужас.
Когда они проехали семь или восемь миль, Вулф понял, что они проезжают Уигмор, который лежал в нескольких милях от Северна. Он попытался отбросить ужасные опасения, но когда они втроем проехали еще четыре мили и оказались параллельно Ладлоу, Вулф почувствовал настоятельную необходимость натянуть вожжи.
– Какого дьявола ты это делаешь? – крикнул через плечо Роджер.
– Езжайте дальше! Вы подожжете мост, а я в Ладлоу! Вулф вонзил шпоры в бока коня и помчался галопом на запад. Когда он добрался до Ладлоу, было еще совсем темно, около трех часов ночи. Он выскочил из седла и побежал еще до того, как лошадь остановилась.
Он разбудил стражников и конюхов и приказал им приготовить две повозки. Он вбежал в замок.
– Вставайте! Все вставайте! – Он пробежал через главный зал и взлетел по лестнице в роскошные хозяйские покои, построенные всего два года назад. Вулф распахнул двери спальни, в которой жили его младшие сестры. – Екатерина, вставай и помоги Джоан одеться.
– Вулф, что случилось? – воскликнула Екатерина, вскакивая с постели.
– Ничего, если ты сделаешь то, что я прошу.
В коридоре собрались служанки, разбуженные криками Вулфа.
– Скорее, соберите одежду девочек. Я увожу их в убежище… Вы тоже можете поехать, хотя я сомневаюсь, что вам грозит опасность. – Его голос стал грубее. – Господи, не стойте, разинув рот – шевелитесь!
Вулф побежал назад через главный зал к спальне матери. Войдя, он приказал ей встать с постели.
– Какого дьявола ты делаешь? – спросила она. Он сорвал с нее одеяло.
– Вставайте и собирайте вещи. Все ценное. Я увожу вас в убежище.
– Убирайся к дьяволу, ты, наглый юнец! Ты такой же, как твой отец, – прошипела она.
– Я увожу вас и девочек в убежище, к монахиням в Уигморское аббатство. Одевайтесь! – приказал он.
– Упрятать меня в монастырь? Убирайся вон! Ладлоу мой, и никто не заберет его у меня!
Вулф вспомнил о хлысте, который сжимал в руке. Он развернул его и хлестнул им возле лодыжек матери. Когда щелкнул хлыст, Джоан вскрикнула и отпрыгнула.
Она поняла, что надо подчиниться.
Глава 15
Брианна проснулась, как от толчка, вспомнив свой сон, в котором они вместе с Вулфом переплывали холодную бурную реку, и почувствовала, что скоро увидит его, хотя это казалось невозможным.
Мысли о Вулфе Мортимере заставили ее чувствовать себя виноватой, и она взяла письмо, которое вчера получила от Линкольна, и перечитала его. Он был не лучшим в мире рассказчиком, и именно по этой причине письмо показалось Брианне очаровательным. Оно было коротким и милым и говорило ей, как сильно он любит ее и скучает по ней. Он написал о новости, которая стала для нее приятным сюрпризом. Таффи, оруженосец Линкса, женился на Роуз. «Я так счастлива, что Роуз сможет сама растить своего ребенка. Таффи хороший человек».
Прежде чем спуститься к завтраку, она села и написала Линкольну Роберту ответное письмо на десяти страницах.
– Где остальные войска? Вы послали за ними на север? – спросил Вулф отца, когда догнал их у Бриджпорта. Он видел, что Рикард, Чирк, Эдмунд, Одли и Боуны были с Мортимером, и не мог понять, кто же ведет остальные отряды.
Роджер Мортимер отвел сына в сторону.
– Мы сожгли мост и успешно предотвратили переправу армии короля через Северн, но когда наши войска увидели размеры войска Эдуарда, они начали дезертировать толпами. Наша единственная надежда, что Ланкастер и Херефорд подойдут с дополнительными силами.
– Тогда все надежды потеряны. Они не придут, отец.
– Армия переправится в Шрусбери. Мы не можем помешать им, и у нас недостаточно сил, чтобы победить их в битве.
Вулф молчал. Он не решился предложить единственно возможную альтернативу. Это должно было исходить от бесстрашного Мортимера.
– Мне придется пойти на переговоры с Эдуардом, – решительно произнес Роджер.
Вулф кивнул:
– Я отвез мать и сестер в убежище, в Уигморское аббатство. Вам не нужно беспокоиться об их безопасности, когда вы будете обсуждать условия.
– Я рад, что девочки в безопасности, хотя не я обеспечил это.
– У вас было более чем достаточно других забот.
– Ну что ж, я уже раньше договаривался с Пемброком. Смогу сделать это еще раз. Выкуп, который нам придется заплатить, будет астрономическим – нам понадобится продать некоторые земли, чтобы выплатить его. Мне, возможно, даже придется провести какое-то время в заключении, – смиренно произнес Мортимер.
– Я уверен, вы сделаете то, что сочтете целесообразным, отец, – уверенно сказал Вулф.
Королевская армия переправилась через Северн четырнадцатого января, и на следующий день в замке Шрусбери король приказал арестовать Мортимеров и графа Херефорда и выдал охранное свидетельство, чтобы они могли прийти к нему невредимыми.
Роджер Мортимер сделал то, что всегда делал, когда его призывал король. Он проигнорировал приказ.
Эдуард послал другого гонца с приказом на арест Роджера Мортимера, Мортимера Чирка и Херефорда и снова выдал им охранное свидетельство для прихода в Шрусбери.
На этот раз Роджер послал письмо Эдуарду, пытаясь оговорить условия. Он сообщил, что Херефорда не было с ним и что Мортимер Чирк болен и его нужно помиловать. Он предложил сложить оружие в обмен на милосердие.
Король был в ярости. Он передал посланнику письмо, которое гласило:
«Мортимер, я не даю тебе никаких обещаний. Ты совершил измену, восстав против меня с оружием в руках, игнорируя мои приказы и поддерживая моих врагов. Твоя охранная грамота истекает двадцатого января».
Двадцать первого января, когда Мортимеры не появились, граф Пемброк пришел для переговоров. Он поспешно заверил их, что если они покорятся королю, их жизням не будет угрожать никакая опасность и они будут прощены.
Роджер поблагодарил Пемброка и сказал ему, что он и Мортимер Чирк предстанут перед королем на следующий день в замке Шрусбери.
Когда Пемброк ушел, Роджер позвал командиров в свою палатку.
– Де Бошан, я благодарю тебя за поддержку. Я хочу, чтобы ты уехал немедленно. Они не знают, что ты здесь, я не хочу, чтобы ты и твои люди, которых ты привез из Ирландии, были в опасности. – Роджер перевел взгляд на Одли: – Поскольку в предписании на арест нет твоего имени, я советую тебе тоже удалиться.
В ту ночь, когда Вулф смотрел на пламя походного костра, он почувствовал, что челюсти капкана захлопываются. Он пытался снова вызвать видения, которые были у него, когда они стояли лагерем на Темзе, и увидел палец смерти, указывающий на троих баронов. Вулф чувствовал уверенность, что Мортимер Чирк один из них, но личности двух остальных оставались ему неизвестны. Он стоял перед дилеммой – стоит ли рассказать отцу то, что он чувствует, и отобрать у него надежду? Когда Роджер подошел к его костру, Вулф вдруг понял, что отец решил отказаться от борьбы, чтобы спасти своих людей от кровопролития.
– Отец, вы победите.
На следующий день Мортимер и Чирк поехали в Шрусбери и сдались королю. Как только они спешились, их окружили королевские стражники и заковали в цепи.
Роджер был потрясен.
– Мортимер Чирк больной человек! Освободите его и обрушьте свою месть на меня, Эдуард.
– Я обязательно отомщу. Никому из вас не будет прощения. Таким образом, я конфискую в пользу короны все земли и владения, принадлежащие любому, кто носит имя Мортимера. Я также приказываю арестовать леди Мортимер и ваших сыновей. – Эдуард махнул рукой. – Бросьте их в темницу Шрусбери. Когда мы разберемся с остальными изменниками баронами, вас заключат в лондонский Тауэр, и там вы будете ждать суда за измену.
Серые глаза Мортимера посмотрели в глаза Эдуарда с пылающей ненавистью. «Ублюдок, урод! Ты самое жалкое создание, которое видела Англия на королевском троне!»
– Я проклинаю тебя, Эдуард Плантагенет! Помни этот день, потому что я одолею тебя!
В третий день февраля Брианна открыла дверь своей спальни и прочла слова на куске пергамента, который ей протянул паж: «У меня есть новости. Приходите в конюшню». Внизу стояла подпись Саймона Деверила.
Брианна надела шерстяной плащ и сразу же спустилась к нему.
Саймон стоял у входа в конюшню. Он прижал палец к губам.
– К вам гость.
Она направилась к стойлам и увидела смуглого мужчину, чистящего ее кобылу, Венеру. Он предостерегающе прижал палец к губам. «Рикард! Ты же должен быть в Ирландии» На мгновение ее сердце наполнилось радостью, а потом упало. «Господи, мой брат здесь, чтобы принести мне плохие новости!»
– Брианна, мне жаль, что это я принес тебе печальные вести. Двенадцать дней назад король заключил Роджера Мортимера и его дядю Чирка в тюрьму в Шрусбери и конфисковал все их владения.
Брианна в ужасе смотрела на Рикарда. Ее сердце бешено колотилось.
– Откуда ты знаешь?
– Я был там. Я вернулся из Ирландии из-за восстания валлийцев. Мы вскоре подавили его. Даже отец приехал на помощь, но когда королевская армия угрожающе приблизилась, мы настояли, чтобы он вернулся в Уорик и ни во что не вмешивался.
– Вы проиграли битву? – прошептала она, сжимая его руку.
Рикард мрачно сжал губы и покачал головой:
– Не было никакой битвы. Пемброк заверил Мортимера, что если он сдастся королю, он будет помилован. Армия короля превосходила нашу тридцать к одному. Мортимер приказал мне удалиться. Потом он сдался, чтобы спасти своих людей.
– А что с его сыновьями? – Ее рука метнулась к горлу.
– Их посадили в тюрьму. Они могли бы разбить королевский отряд, посланный за ними, но это подвергло бы опасности их отца. Вулф никогда бы не сделал этого.
«Он знал, что его арестуют, поэтому привел ко мне Тень».
– Совершенно точно, что Эдуард не оставит Мортимеров в Шрусбери из страха, что их могут спасти. Почти наверняка их перевезут в Тауэр, бежать оттуда невозможно.
– Эдуард конфисковал все в Ладлоу и Уигморе? – спросила она, не веря своим ушам. – Он не оставил Мортимерам ничего?
– Ничего. Вулф отвез мать и сестер в монастырь, чтобы спасти. Армия Эдуарда прошла на юг, захватывая на своем пути каждый принадлежащий приграничным баронам замок. Эдуард объявил своим все, что принадлежало Херефорду, Одли, Моубри и д'Амори. Вчера сдался замок Беркли, и лорда Беркли и его сына Мориса заключили в тюрьму.
– Сын Беркли женат на дочери Мортимера Маргарет.
– Вот именно. Будем надеяться, что у них хватило благоразумия поместить ее в убежище. – Рикард понизил голос: – Эдуард обезумел от власти. Никто не чувствует себя в безопасности. Я еду в Уорик, чтобы предупредить отца держать рот на замке и ничего не предпринимать. Ты позволишь мне отвезти тебя домой, Брианна?
– Нет, нет, Рикард! Я не могу оставить Изабеллу. Эдуард обратился с петицией об аннулировании изгнания Деспенсеров. Если Хью вернется к королю, я буду нужна ей. Она будет в отчаянии.
– Хью Деспенсер уже с королем – они вместе отпраздновали святки.
У Брианны сжалось сердце.
– Я так и знала! Он конфисковал земли баронов, чтобы отдать их ненасытному Деспенсеру.
– Я должен ехать. Никому не говори, что я в Англии. Я свяжусь с тобой, как только смогу. Будь осторожна, Брианна.
– Благодарю, что приехал повидаться со мной, Рикард. Когда ты увидишь маму, отца и Гая Томаса, скажи им, что я очень люблю их.
Брианна медленно вернулась в замок. На сердце у нее было тяжело от мысли, что Роджер Мортимер потерял все, включая свою свободу. Она отбросила мысли о Вулфе – они были слишком болезненны.
Ей совсем не хотелось сообщать новости Изабелле, но она должна была сказать ей. Держать королеву в неведении было бы и оскорбительно, и опасно. Хотя Изабелле было всего двадцать семь, она была вынуждена пройти через множество деморализующих ситуаций, которые устрашили бы любого и разрушили бы многих, особенно женщин. «Изабелла сильнее, чем она думает. Я должна каждый день поддерживать в ней эту силу».
Брианна нашла Изабеллу в ее покоях.
– Боюсь, мои новости расстроят вас, Изабелла.
– О нет! – Она вцепилась в подлокотники кресла. Брианна села напротив нее.
– Армия короля настолько превосходила по численности армию баронов, что Роджер Мортимер сдался, чтобы спасти своих людей. Граф Пемброк уверил Мортимера, что он будет прощен, но Эдуард заковал его в цепи и заключил в тюрьму в замок Шрусбери.
Все краски исчезли с лица Изабеллы.
– Кто тебе это сказал?
Брианна покачала головой:
– Я могу только сказать, что это тот, кому я безгранично доверяю.
Изабелла подумала, может быть, это ее жених, Линкольн де Варенн.
– Король конфисковал все владения Мортимера. Потом он сделал то же самое со всеми замками и землями других приграничных баронов, – Она сделала глубокий вдох. – Хью Деспенсер провел святки с королем. Я уверена, что все это сделано по его настоянию.
Изабелла разжала пальцы, сжимавшие подлокотники. Ее кулаки сжались так сильно, что ногти вонзились в ладони. Ее глаза превратились в две сверкающие щелки, а губы брезгливо приподнялись, обнажая зубы.
– Мне ненавистно, омерзительно и отвратительно это гнусное животное. – Ее слова были чем-то средним между шепотом и шипением. Она прерывисто вздохнула. – Я всегда была осторожна, говоря об Эдуарде. Я думала это, но не говорила, потому что это измена – говорить плохо о короле Англии. Но если я не выплесну яд, который переполняет меня, в чьи-то уши, я умру от отравления!
Брианна опустилась на колени перед королевой.
– Вы можете сказать мне что угодно, Изабелла. Я никогда не предам ваше доверие.
– Я презираю Эдуарда Плантагенета всеми фибрами души. Когда в тринадцать лет я была невестой, я влюбилась в него с первого взгляда. Он не обращал на меня внимания, и все свои чувства изливал на Гавестона, своего любовника.
Эдуард позволял Гавестону превращать мою жизнь в настоящий ад. Он и его гасконская свита опустошили казну. Эдуард был так слаб, что пристрастился к сексуальным извращениям, а его любовник мог управлять им, держа его за член! Он отказался от своей роли короля и позволил стране впасть в хаос, в то время как он и его любовник наслаждались и удовлетворяли свою похоть.
Когда Томас Ланкастер казнил Гавестона, не за преступления против меня, а за преступления против королевства, Эдуард обратился ко мне за утешением и дружеской поддержкой. Он умолял меня простить его за грехи, которые он совершил против меня, и просил, чтобы я стала его другом. Крошечная искорка надежды вновь загорелась во мне, и даже несмотря на то что я знала, что он порочен, слаб и распутен, я проглотила мою боль, мое унижение и мою гордость и в конце концов стала его женой. Я не могла заставить себя любить Эдуарда, однако я стала покорной женой и приняла его как моего мужа. И я никогда не буду отрицать, что люблю и обожаю детей, которых он мне подарил. Она снова вздохнула.
– Когда Хью Деспенсер стал управляющим королевского двора, и я узнала, что Эдуард вернулся к своим старым привычкам, я была ошеломлена. Он делил со мной постель и использовал мое тело и в то же самое время… занимался любовью с Хью. Эдуард обесчестил меня и покрыл меня позором и унижением.
Эдуард позволил Хью Деспенсеру стать некоронованным королем. Он позволил ему обращаться со мной как с рабыней, а не как с французской принцессой и королевой Англии. Деспенсер отослал моих придворных дам, отправил моих слуг во Францию и отобрал принадлежащие мне замки, так что я осталась без гроша. Сукин сын Эдуард позволил всему этому случиться. Он непредсказуем. Он питает отвращение ко мне, а я ненавижу его!
Роджер Мортимер освободил меня от мучений и прогнал Деспенсера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Вулф застонал, когда отец стал тормошить и будить его. Через пару секунд он полностью проснулся и быстро оделся. Его одежда все еще была холодная и влажная, но, по крайней мере, чулки и сапоги были сухими, так же как и обшитая металлическими пластинами кожаная куртка. Он побежал на берег реки, и у него упало сердце, когда он увидел походные огни на противоположном берегу. Пока он смотрел, костров зажигалось все больше, подтверждая, что армия еще только прибывает. В темноте они, возможно, не подозревали, что моста больше нет.
Вулф побежал обратно, заставляя себя не паниковать.
– Солдаты только что прибыли и устраиваются лагерем. Говорите тише.
Роджер и Рикард уже сидели на лошадях.
– Мы втроем поедем вперед к Бриджпорту – мы будем там до рассвета.
Вулф оседлал своего коня и через несколько минут поскакал за отцом и Рикардом. У него был короткий хлыст, которым ему редко приходилось пользоваться. Его конь чувствовал срочность и мчался сквозь тьму во весь опор. По дороге Вулфу привиделось, что случилось с леди Бадлсмир и женой Эдмунда, когда замок Лидс был вынужден сдаться, и его наполнил ужас.
Когда они проехали семь или восемь миль, Вулф понял, что они проезжают Уигмор, который лежал в нескольких милях от Северна. Он попытался отбросить ужасные опасения, но когда они втроем проехали еще четыре мили и оказались параллельно Ладлоу, Вулф почувствовал настоятельную необходимость натянуть вожжи.
– Какого дьявола ты это делаешь? – крикнул через плечо Роджер.
– Езжайте дальше! Вы подожжете мост, а я в Ладлоу! Вулф вонзил шпоры в бока коня и помчался галопом на запад. Когда он добрался до Ладлоу, было еще совсем темно, около трех часов ночи. Он выскочил из седла и побежал еще до того, как лошадь остановилась.
Он разбудил стражников и конюхов и приказал им приготовить две повозки. Он вбежал в замок.
– Вставайте! Все вставайте! – Он пробежал через главный зал и взлетел по лестнице в роскошные хозяйские покои, построенные всего два года назад. Вулф распахнул двери спальни, в которой жили его младшие сестры. – Екатерина, вставай и помоги Джоан одеться.
– Вулф, что случилось? – воскликнула Екатерина, вскакивая с постели.
– Ничего, если ты сделаешь то, что я прошу.
В коридоре собрались служанки, разбуженные криками Вулфа.
– Скорее, соберите одежду девочек. Я увожу их в убежище… Вы тоже можете поехать, хотя я сомневаюсь, что вам грозит опасность. – Его голос стал грубее. – Господи, не стойте, разинув рот – шевелитесь!
Вулф побежал назад через главный зал к спальне матери. Войдя, он приказал ей встать с постели.
– Какого дьявола ты делаешь? – спросила она. Он сорвал с нее одеяло.
– Вставайте и собирайте вещи. Все ценное. Я увожу вас в убежище.
– Убирайся к дьяволу, ты, наглый юнец! Ты такой же, как твой отец, – прошипела она.
– Я увожу вас и девочек в убежище, к монахиням в Уигморское аббатство. Одевайтесь! – приказал он.
– Упрятать меня в монастырь? Убирайся вон! Ладлоу мой, и никто не заберет его у меня!
Вулф вспомнил о хлысте, который сжимал в руке. Он развернул его и хлестнул им возле лодыжек матери. Когда щелкнул хлыст, Джоан вскрикнула и отпрыгнула.
Она поняла, что надо подчиниться.
Глава 15
Брианна проснулась, как от толчка, вспомнив свой сон, в котором они вместе с Вулфом переплывали холодную бурную реку, и почувствовала, что скоро увидит его, хотя это казалось невозможным.
Мысли о Вулфе Мортимере заставили ее чувствовать себя виноватой, и она взяла письмо, которое вчера получила от Линкольна, и перечитала его. Он был не лучшим в мире рассказчиком, и именно по этой причине письмо показалось Брианне очаровательным. Оно было коротким и милым и говорило ей, как сильно он любит ее и скучает по ней. Он написал о новости, которая стала для нее приятным сюрпризом. Таффи, оруженосец Линкса, женился на Роуз. «Я так счастлива, что Роуз сможет сама растить своего ребенка. Таффи хороший человек».
Прежде чем спуститься к завтраку, она села и написала Линкольну Роберту ответное письмо на десяти страницах.
– Где остальные войска? Вы послали за ними на север? – спросил Вулф отца, когда догнал их у Бриджпорта. Он видел, что Рикард, Чирк, Эдмунд, Одли и Боуны были с Мортимером, и не мог понять, кто же ведет остальные отряды.
Роджер Мортимер отвел сына в сторону.
– Мы сожгли мост и успешно предотвратили переправу армии короля через Северн, но когда наши войска увидели размеры войска Эдуарда, они начали дезертировать толпами. Наша единственная надежда, что Ланкастер и Херефорд подойдут с дополнительными силами.
– Тогда все надежды потеряны. Они не придут, отец.
– Армия переправится в Шрусбери. Мы не можем помешать им, и у нас недостаточно сил, чтобы победить их в битве.
Вулф молчал. Он не решился предложить единственно возможную альтернативу. Это должно было исходить от бесстрашного Мортимера.
– Мне придется пойти на переговоры с Эдуардом, – решительно произнес Роджер.
Вулф кивнул:
– Я отвез мать и сестер в убежище, в Уигморское аббатство. Вам не нужно беспокоиться об их безопасности, когда вы будете обсуждать условия.
– Я рад, что девочки в безопасности, хотя не я обеспечил это.
– У вас было более чем достаточно других забот.
– Ну что ж, я уже раньше договаривался с Пемброком. Смогу сделать это еще раз. Выкуп, который нам придется заплатить, будет астрономическим – нам понадобится продать некоторые земли, чтобы выплатить его. Мне, возможно, даже придется провести какое-то время в заключении, – смиренно произнес Мортимер.
– Я уверен, вы сделаете то, что сочтете целесообразным, отец, – уверенно сказал Вулф.
Королевская армия переправилась через Северн четырнадцатого января, и на следующий день в замке Шрусбери король приказал арестовать Мортимеров и графа Херефорда и выдал охранное свидетельство, чтобы они могли прийти к нему невредимыми.
Роджер Мортимер сделал то, что всегда делал, когда его призывал король. Он проигнорировал приказ.
Эдуард послал другого гонца с приказом на арест Роджера Мортимера, Мортимера Чирка и Херефорда и снова выдал им охранное свидетельство для прихода в Шрусбери.
На этот раз Роджер послал письмо Эдуарду, пытаясь оговорить условия. Он сообщил, что Херефорда не было с ним и что Мортимер Чирк болен и его нужно помиловать. Он предложил сложить оружие в обмен на милосердие.
Король был в ярости. Он передал посланнику письмо, которое гласило:
«Мортимер, я не даю тебе никаких обещаний. Ты совершил измену, восстав против меня с оружием в руках, игнорируя мои приказы и поддерживая моих врагов. Твоя охранная грамота истекает двадцатого января».
Двадцать первого января, когда Мортимеры не появились, граф Пемброк пришел для переговоров. Он поспешно заверил их, что если они покорятся королю, их жизням не будет угрожать никакая опасность и они будут прощены.
Роджер поблагодарил Пемброка и сказал ему, что он и Мортимер Чирк предстанут перед королем на следующий день в замке Шрусбери.
Когда Пемброк ушел, Роджер позвал командиров в свою палатку.
– Де Бошан, я благодарю тебя за поддержку. Я хочу, чтобы ты уехал немедленно. Они не знают, что ты здесь, я не хочу, чтобы ты и твои люди, которых ты привез из Ирландии, были в опасности. – Роджер перевел взгляд на Одли: – Поскольку в предписании на арест нет твоего имени, я советую тебе тоже удалиться.
В ту ночь, когда Вулф смотрел на пламя походного костра, он почувствовал, что челюсти капкана захлопываются. Он пытался снова вызвать видения, которые были у него, когда они стояли лагерем на Темзе, и увидел палец смерти, указывающий на троих баронов. Вулф чувствовал уверенность, что Мортимер Чирк один из них, но личности двух остальных оставались ему неизвестны. Он стоял перед дилеммой – стоит ли рассказать отцу то, что он чувствует, и отобрать у него надежду? Когда Роджер подошел к его костру, Вулф вдруг понял, что отец решил отказаться от борьбы, чтобы спасти своих людей от кровопролития.
– Отец, вы победите.
На следующий день Мортимер и Чирк поехали в Шрусбери и сдались королю. Как только они спешились, их окружили королевские стражники и заковали в цепи.
Роджер был потрясен.
– Мортимер Чирк больной человек! Освободите его и обрушьте свою месть на меня, Эдуард.
– Я обязательно отомщу. Никому из вас не будет прощения. Таким образом, я конфискую в пользу короны все земли и владения, принадлежащие любому, кто носит имя Мортимера. Я также приказываю арестовать леди Мортимер и ваших сыновей. – Эдуард махнул рукой. – Бросьте их в темницу Шрусбери. Когда мы разберемся с остальными изменниками баронами, вас заключат в лондонский Тауэр, и там вы будете ждать суда за измену.
Серые глаза Мортимера посмотрели в глаза Эдуарда с пылающей ненавистью. «Ублюдок, урод! Ты самое жалкое создание, которое видела Англия на королевском троне!»
– Я проклинаю тебя, Эдуард Плантагенет! Помни этот день, потому что я одолею тебя!
В третий день февраля Брианна открыла дверь своей спальни и прочла слова на куске пергамента, который ей протянул паж: «У меня есть новости. Приходите в конюшню». Внизу стояла подпись Саймона Деверила.
Брианна надела шерстяной плащ и сразу же спустилась к нему.
Саймон стоял у входа в конюшню. Он прижал палец к губам.
– К вам гость.
Она направилась к стойлам и увидела смуглого мужчину, чистящего ее кобылу, Венеру. Он предостерегающе прижал палец к губам. «Рикард! Ты же должен быть в Ирландии» На мгновение ее сердце наполнилось радостью, а потом упало. «Господи, мой брат здесь, чтобы принести мне плохие новости!»
– Брианна, мне жаль, что это я принес тебе печальные вести. Двенадцать дней назад король заключил Роджера Мортимера и его дядю Чирка в тюрьму в Шрусбери и конфисковал все их владения.
Брианна в ужасе смотрела на Рикарда. Ее сердце бешено колотилось.
– Откуда ты знаешь?
– Я был там. Я вернулся из Ирландии из-за восстания валлийцев. Мы вскоре подавили его. Даже отец приехал на помощь, но когда королевская армия угрожающе приблизилась, мы настояли, чтобы он вернулся в Уорик и ни во что не вмешивался.
– Вы проиграли битву? – прошептала она, сжимая его руку.
Рикард мрачно сжал губы и покачал головой:
– Не было никакой битвы. Пемброк заверил Мортимера, что если он сдастся королю, он будет помилован. Армия короля превосходила нашу тридцать к одному. Мортимер приказал мне удалиться. Потом он сдался, чтобы спасти своих людей.
– А что с его сыновьями? – Ее рука метнулась к горлу.
– Их посадили в тюрьму. Они могли бы разбить королевский отряд, посланный за ними, но это подвергло бы опасности их отца. Вулф никогда бы не сделал этого.
«Он знал, что его арестуют, поэтому привел ко мне Тень».
– Совершенно точно, что Эдуард не оставит Мортимеров в Шрусбери из страха, что их могут спасти. Почти наверняка их перевезут в Тауэр, бежать оттуда невозможно.
– Эдуард конфисковал все в Ладлоу и Уигморе? – спросила она, не веря своим ушам. – Он не оставил Мортимерам ничего?
– Ничего. Вулф отвез мать и сестер в монастырь, чтобы спасти. Армия Эдуарда прошла на юг, захватывая на своем пути каждый принадлежащий приграничным баронам замок. Эдуард объявил своим все, что принадлежало Херефорду, Одли, Моубри и д'Амори. Вчера сдался замок Беркли, и лорда Беркли и его сына Мориса заключили в тюрьму.
– Сын Беркли женат на дочери Мортимера Маргарет.
– Вот именно. Будем надеяться, что у них хватило благоразумия поместить ее в убежище. – Рикард понизил голос: – Эдуард обезумел от власти. Никто не чувствует себя в безопасности. Я еду в Уорик, чтобы предупредить отца держать рот на замке и ничего не предпринимать. Ты позволишь мне отвезти тебя домой, Брианна?
– Нет, нет, Рикард! Я не могу оставить Изабеллу. Эдуард обратился с петицией об аннулировании изгнания Деспенсеров. Если Хью вернется к королю, я буду нужна ей. Она будет в отчаянии.
– Хью Деспенсер уже с королем – они вместе отпраздновали святки.
У Брианны сжалось сердце.
– Я так и знала! Он конфисковал земли баронов, чтобы отдать их ненасытному Деспенсеру.
– Я должен ехать. Никому не говори, что я в Англии. Я свяжусь с тобой, как только смогу. Будь осторожна, Брианна.
– Благодарю, что приехал повидаться со мной, Рикард. Когда ты увидишь маму, отца и Гая Томаса, скажи им, что я очень люблю их.
Брианна медленно вернулась в замок. На сердце у нее было тяжело от мысли, что Роджер Мортимер потерял все, включая свою свободу. Она отбросила мысли о Вулфе – они были слишком болезненны.
Ей совсем не хотелось сообщать новости Изабелле, но она должна была сказать ей. Держать королеву в неведении было бы и оскорбительно, и опасно. Хотя Изабелле было всего двадцать семь, она была вынуждена пройти через множество деморализующих ситуаций, которые устрашили бы любого и разрушили бы многих, особенно женщин. «Изабелла сильнее, чем она думает. Я должна каждый день поддерживать в ней эту силу».
Брианна нашла Изабеллу в ее покоях.
– Боюсь, мои новости расстроят вас, Изабелла.
– О нет! – Она вцепилась в подлокотники кресла. Брианна села напротив нее.
– Армия короля настолько превосходила по численности армию баронов, что Роджер Мортимер сдался, чтобы спасти своих людей. Граф Пемброк уверил Мортимера, что он будет прощен, но Эдуард заковал его в цепи и заключил в тюрьму в замок Шрусбери.
Все краски исчезли с лица Изабеллы.
– Кто тебе это сказал?
Брианна покачала головой:
– Я могу только сказать, что это тот, кому я безгранично доверяю.
Изабелла подумала, может быть, это ее жених, Линкольн де Варенн.
– Король конфисковал все владения Мортимера. Потом он сделал то же самое со всеми замками и землями других приграничных баронов, – Она сделала глубокий вдох. – Хью Деспенсер провел святки с королем. Я уверена, что все это сделано по его настоянию.
Изабелла разжала пальцы, сжимавшие подлокотники. Ее кулаки сжались так сильно, что ногти вонзились в ладони. Ее глаза превратились в две сверкающие щелки, а губы брезгливо приподнялись, обнажая зубы.
– Мне ненавистно, омерзительно и отвратительно это гнусное животное. – Ее слова были чем-то средним между шепотом и шипением. Она прерывисто вздохнула. – Я всегда была осторожна, говоря об Эдуарде. Я думала это, но не говорила, потому что это измена – говорить плохо о короле Англии. Но если я не выплесну яд, который переполняет меня, в чьи-то уши, я умру от отравления!
Брианна опустилась на колени перед королевой.
– Вы можете сказать мне что угодно, Изабелла. Я никогда не предам ваше доверие.
– Я презираю Эдуарда Плантагенета всеми фибрами души. Когда в тринадцать лет я была невестой, я влюбилась в него с первого взгляда. Он не обращал на меня внимания, и все свои чувства изливал на Гавестона, своего любовника.
Эдуард позволял Гавестону превращать мою жизнь в настоящий ад. Он и его гасконская свита опустошили казну. Эдуард был так слаб, что пристрастился к сексуальным извращениям, а его любовник мог управлять им, держа его за член! Он отказался от своей роли короля и позволил стране впасть в хаос, в то время как он и его любовник наслаждались и удовлетворяли свою похоть.
Когда Томас Ланкастер казнил Гавестона, не за преступления против меня, а за преступления против королевства, Эдуард обратился ко мне за утешением и дружеской поддержкой. Он умолял меня простить его за грехи, которые он совершил против меня, и просил, чтобы я стала его другом. Крошечная искорка надежды вновь загорелась во мне, и даже несмотря на то что я знала, что он порочен, слаб и распутен, я проглотила мою боль, мое унижение и мою гордость и в конце концов стала его женой. Я не могла заставить себя любить Эдуарда, однако я стала покорной женой и приняла его как моего мужа. И я никогда не буду отрицать, что люблю и обожаю детей, которых он мне подарил. Она снова вздохнула.
– Когда Хью Деспенсер стал управляющим королевского двора, и я узнала, что Эдуард вернулся к своим старым привычкам, я была ошеломлена. Он делил со мной постель и использовал мое тело и в то же самое время… занимался любовью с Хью. Эдуард обесчестил меня и покрыл меня позором и унижением.
Эдуард позволил Хью Деспенсеру стать некоронованным королем. Он позволил ему обращаться со мной как с рабыней, а не как с французской принцессой и королевой Англии. Деспенсер отослал моих придворных дам, отправил моих слуг во Францию и отобрал принадлежащие мне замки, так что я осталась без гроша. Сукин сын Эдуард позволил всему этому случиться. Он непредсказуем. Он питает отвращение ко мне, а я ненавижу его!
Роджер Мортимер освободил меня от мучений и прогнал Деспенсера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32