Рыцари Беркхемстеда упражнялись в воинских забавах, вокруг никого не было, лишь иногда какой-нибудь слуга впопыхах пробегал через садик с лекарственными травами, где сидела занятая рисованием Брайенна.
— Ты очень сердишься на меня? — пролепетала Джоан.
Брайенна покачала головой.
— Прошлой ночью я приходила извиниться за свое гадкое поведение.
— Ты шокирована?
— Если бы ты доверилась мне, я бы вовремя предостерегла тебя и принц Эдуард не воспользовался бы твоей доверчивостью.
В саду колокольчиком прозвенел звонкий смех.
— Брайенна, да я из кожи вон лезла, чтобы убедить Эдуарда воспользоваться моей доверчивостью.
— Садись, — вздохнула Брайенна, показав на садовую скамью, и потихоньку добавила:
— Король ведет переговоры о помолвке принца с Маргаритой Брабантской. Эдуард не сможет жениться на тебе, Джоан.
— О, Брайенна, мне все равно. Мы с Эдуардом любим друг друга. Мне не нужна его корона. Я хочу владеть только его сердцем.
Джоан была так очаровательно наивна! Что, если она забеременеет?
— А если…
— Брайенна, — умоляюще прошептала Джоан, — пожалуйста, порадуйся за меня.
В глазах девушки горел мягкий свет любви, но ведь радость может скоро смениться слезами. Брайенна улыбнулась. Она не в состоянии омрачить счастье подруги!
Солнце клонилось к закату, когда Черный Принц и Кристиан Хоксблад отложили мечи и щиты.
— Пытаешься искалечить меня? — полушутя осведомился Эдуард.
— Нет, довести до изнеможения, — объяснил Кристиан, оглядываясь, нет ли кого поблизости. — Хочу, чтобы вы спокойно спали сегодня, ваше высочество.
— Вот теперь понятно, Хоксблад, — расплылся в улыбке Эдуард.
Дамы обедали в зале. Хозяин, принц Эдуард, старался уделять обеим одинаковое внимание. К счастью, лишь Хоксблад и его оруженосцы заметили страстные взгляды, которые тот бросал на леди Джоан Кент каждую минуту. И хорошо еще, что только Брайенна и Глинис были свидетелями дремотного полузабытья Джоан. Чтобы уберечь ее репутацию, леди удалились из зала вместе. Но Хоксблад удерживал Эдуарда за столом еще полчаса, пока наконец не отказался от попытки добиться от него вразумительных речей.
— Идите к ней, прежде чем окончательно потеряете рассудок, — напутствовал он наследника.
Бедфорд находился в двадцати пяти милях к северу от Беркхемстеда, но повозки, запряженные волами, тащились так медленно, что путешествие длилось с рассвета до заката.
Сегодня Брайенна была более расположена к беседе с Хоксбладом и вместе в другими дамами охотно слушала его занимательные рассказы об обычаях и нравах в чужеземных странах. Однако Хоксблад не смог удержаться, чтобы не поддразнить Брайенну по поводу грядущей помолвки:
— Поскольку вы, леди, скоро станете замужними женщинами, не желаете ли, чтобы я рассказал о брачных обычаях в Аравии?
— О да, — восторженно согласилась Адель, не подозревая о бурливших в молодых людях чувствах.
Кристиан, с трудом скрывая улыбку, начал:
— Мужчина моего происхождения может иметь бесчисленное количество рабынь и наложниц, но только четырех законных жен. — Адель охнула, Брайенна снова рассердилась. Аквамариновые глаза приковали к себе ее взгляд, казалось, они смотрели в душу.
— Когда араб влюбляется, он теряет голову.
Джоан внимательно прислушалась.
— Моя невеста будет сидеть на золоченом коврике, усыпанная рубинами и сапфирами. Я осыплю ее тысячей жемчужин, добытых в Аравийском заливе. Каждый гость получит мускусный шарик и листок пергамента с обязательством подарить скаковую лошадь, поместье или рабыню.
— Но ни у одного человека не может быть такого богатства, — удивилась Адель.
— Ты забываешь, — мило улыбнулась Брайенна, — что принц Драккар принадлежит к арабской королевской семье.
Мельком взглянув на него, она добавила:
— А когда же вы подарите невесте свой ятаган Килбрайд, в начале или в конце церемонии? Или когда останетесь с ней наедине?
Гневный взгляд Хоксблада пронзил Пэдди, словно кинжалом.
«Кровь Христова, — подумал несчастный оруженосец, — теперь мне не сдобровать».
К тому времени, когда показались окрестности Бедфорда, наступил вечер. При виде знакомых мест Брайенну охватила такая волна ностальгии, что, казалось, сердце вот-вот разорвется. Меловые склоны Чилтернских холмов заросли травой и напоминали волны, которые то поднимались, то опускались, вызывая благоговение перед красой природы.
По сравнению с Виндзором и Беркхемстедом, замок Бедфорд был невелик, и Брайенна неожиданно встревожилась, боясь, что не сумеет разместить всех возчиков и рыцарей. Но Хоксблад велел мужчинам раскинуть шатры на лугу у замка. Он и оруженосцы проводили дам во внутренний двор и, препоручив их заботам управителя, сэра Джеймса Берка, немедленно вернулись к своим людям.
Сэр Берк встретил вновь прибывших с распростертыми объятиями. Он прибыл из Ирландии вместе с матерью Брайенны и Аделью, когда те были еще совсем детьми. Берк настоял, чтобы Брайенна поселилась в спальне матери, а Адель в своей старой комнате, вызывавшей столько счастливых воспоминаний.
На кровати спал, свернувшись клубочком, старый полосатый кот, которого она сама назвала Клэнси. Он широко открыл глаза при виде хозяйки, замяукал, и та могла бы поклясться, что кот назвал ее по имени. Адель поцеловала его. Клэнси зажмурился и замурлыкал.
Джоан и Глинис отвели смежные спальни, окна которых выходили на Чилтернские холмы. Две служанки деловито сновали взад и вперед, наводя порядок, а сэр Берк лично отправился на кухню, чтобы приказать кухарке приготовить праздничный обед в честь возвращения молодой госпожи.
На следующее утро Брайенна проснулась пораньше, решив в одиночестве побродить по садам. Великолепные рододендроны пышно распустились и прекрасно смотрелись на фоне поседевших от времени камней замка. Но, как ни странно, нигде не было видно других цветов — все засажено травами. По пути в солярий она встретила управителя Берка и пригласила его в залитую солнечным светом комнату, где ее мать провела столько счастливых часов. Управитель сел напротив Брайенны, поражаясь красоте молодой женщины, в которую превратилась девочка, уехавшая отсюда пять лет назад. Она еще прекраснее, чем мать, а волосы блестят, словно только что отчеканенные монеты.
— Мистер Берк, куда девались все цветы? Я помню, при маме букеты стояли во всех комнатах.
— Мне очень жаль, миледи, но пришлось экономить все эти годы. Зато у нас прекрасный огород, который кормит обитателей замка.
— Я всегда думала, что у нас много денег, мистер Берк! Как вам известно, я не занимаюсь делами поместья. Деньги идут в королевскую сокровищницу, где будут храниться до моего замужества.
— Да, миледи, я получаю часть на хозяйственные расходы, но сумма с каждым годом уменьшается. Прошу прощения, но усадьба не процветает так, как раньше, когда был жив ваш отец.
— Так значит, наш камень упал в цене и больше не приносит таких доходов?
— Не знаю, миледи. Ваш отец назначил кастеляном своего человека сэра Невилла Уигса. Я был слугой вашей матери и всего лишь управляю хозяйством.
— Понимаю, — кивнула Брайенна. — Как живут крестьяне?
— По правде говоря, довольно скудно. Только что не голодают, хотя трудятся с утра до вечера. Урожаи не очень-то хороши.
— Я выхожу замуж, мистер Берк, за сына графа Уоррика. Возможно, все изменится к лучшему, когда управление Бедфордом перейдет в руки де Бошемов.
— Ах, миледи, я счастлив, что король выбрал для вас такое благородное семейство.
— Спасибо, мистер Берк. Этот солярий будит такие мучительные воспоминания о маме. Я бы хотела поговорить с вами о ней.
— Здесь она, чаще всего, рисовала, а иногда до полуночи переписывала на пергаменте легенды и сказания. — Сэр Берк проницательно взглянул на девушку, гадая, помнит ли она еще подслушанный однажды разговор. — Она обладала даром ясновидения, а иногда даже предсказывала будущее и рассказывала мне о своих видениях.
— О чем же они были?
— Обо всем и вся. Например, она знала заранее, что родит девочку.
— Наверное, родители были разочарованы, что я не мальчик!
— Нет, миледи по-моему, ей каким-то образом было известно, что рождение мальчика убьет ее. Правда, она никогда не говорила об этом вашему отцу. Они горячо любили друг друга, и жители Бедфордшира преданно им служили.
Брайенну охватила сладостно-горькая печаль, тоска по несбывшемуся. Если бы только ее родители не умерли так рано, в какой счастливой, дружной семье могла бы она вырасти! Любви, тепла, семейного уюта — именно этого она желала больше всего на свете. Брайенна хотела видеть Бедфорд процветающим, богатым поместьем, чтобы древний замок звенел голосами ее ребятишек. Может, радость никогда не осенит древние стены, пока здесь не поселится дружная счастливая семья.
— Ваша мать предсказала упадок гордого древнего поместья. Но после вашего рождения она призналась мне, что перед ней предстало видение человека, который станет вашей судьбой и явится спасителем Бедфорда.
Неудержимое любопытство охватило Брайенну. Кто этот мужчина, которого видела мать?
Однако она почему-то побоялась расспрашивать мистера Берка.
— Больше всего на свете я хотела бы видеть Бедфорд процветающим. Надеюсь, предсказание исполнится.
— Ваша матушка говорила, что в Бедфорде, словно в сердцевине яблока, поселится червь, который начнет выгрызать его изнутри, но великий благородный рыцарь одарит вас своей любовью и уничтожит гадину еще до того, как будут зачаты ваши дети.
Брайенна затаила дыхание.
— Мать упоминала, какого цвета у него волосы? Светлые?
— Нет, девочка, она всегда называла его Темным Рыцарем.
Брайенна вздохнула, осознавая неизбежность судьбы, неотвратимость рока. Либо она послушается своего сердца, твердившего о том, что именно Кристиан де Бошем — ее судьба, либо внемлет разуму и тогда без сомнения услышит, что раз она обручена с Робертом де Бошемом, то должна оставаться верной ему, в счастье или в горести.
Глава 17
Адель повела Джоан и Глинис знакомиться с Бедфордом и его окрестностями, Брайенна занималась тем, что рассматривала вещи, некогда принадлежавшие матери. В спальне все еще стояли сундуки с ее нарядами, тщательно сложенными и пересыпанными душистым ясменником. Рисунки и картины хранились в алькове солярия. Их было так много, что Брайенна могла часами восхищаться материнским талантом. Пергамент пожелтел от времени, но краски оставались по-прежнему яркими, переливались всеми цветами радуги. Брайенна нашла несколько изображений рыцаря в кольчуге. Мужчину окружала атмосфера таинственности, и вид у него был зловещий. Не знай Брайенна, что это просто невозможно, она могла бы поклясться, что мать рисовала этот портрет с Хоксблада.
Она поднесла пергамент к большому окну с эркером чтобы повнимательнее всмотреться в смуглое лицо, и обнаружила внизу, во дворе, сам оригинал, о чем-то серьезно беседовавший с мистером Берком. О Боже, ведь она не хотела его видеть! Почему же все получилось так, будто он услышал тайный зов ее сердца?
Лица обоих мужчин были чем-то омрачены, вероятнее всего, самим предметом обсуждения. Брайенну заинтересовало, о чем может говорить Хоксблад с управителем ее поместья, мистером Берком. Кроме того, неизвестно, сколько времени займет заготовка камня и как долго она сможет оставаться в родном доме. Брайенна решила спуститься к ним и немедленно все выяснить.
— Сколько камня уже подготовили к отправке? — нерешительно спросила она.
— Нисколько, — резко бросил Хоксблад. Поскольку дальнейших объяснений не последовало, девушка надменно осведомилась:
— Почему же?
— У меня были другие важные дела, — отрезал Хоксблад.
— Какие же именно? — мило поинтересовалась Брайенна.
Кристиан нахмурился.
— Во-первых, охота, во-вторых, счета. Отвернувшись от нее, он вновь обратился к Берку:
— Позже все обсудим.
И, не сказав больше ни слова, отошел. Ошеломленная Брайенна раскрыла было рот, но тут, словно сквозь сон, услышала, как мистер Берк ответил:
— Спасибо, милорд, вы очень меня выручили. Заметив потрясение хозяйки, управитель поспешил объяснить:
— Сэр Хоксблад был так великодушен и добр! Не знаю, что бы я делал без него! Он и его люди охотились с самого рассвета. Теперь у меня достаточно дичи, кроликов и оленины, чтобы целых две недели кормить всех, кто приехал, да еще и обитателей замка!
Брайенна немного успокоилась, но по пути к замку вновь почувствовала раздражение.
— Конечно, хорошо, что у нас есть, чем кормить людей, но по какому праву он проверял счета?
— Думаю, у него есть это право, как у представителя короля и семьи Уорриков. Я, со своей стороны, готов показать все книги, поскольку веду их вполне добросовестно. Но, к сожалению, уже давно подозреваю, что в книгах кастеляна найдется множество неточностей.
— Неточности? У сэра Невилла Уигса? Какие же именно?
— Одних подозрений недостаточно, миледи. Давайте предоставим решать сэру Кристиану.
Значит, Хоксблад уже успел приручить и мистера Берка! Рано или поздно все попадают под власть этого человека, радуясь исполнить его малейшее желание.
За обедом Брайенна, сидевшая рядом с дамами, с удивлением заметила, что все места были заняты как обитателями замка, так и людьми, прибывшими вместе с Хоксбладом. Джоан и Глинис оживленно щебетали обо всем, увиденном сегодня, но Брайенна почти не слушала их. Ее внимание было занято скрытыми от глаз посторонних эмоциями, которые, казалось, бурлили, грозя перелиться через край.
Сэр Невилл Уигс и его люди сидели в одном конце, а Берк и Хоксблад со своими оруженосцами — в противоположном. Возничие и воины Хоксблада устроились вместе со слугами и конюхами Бедфордского замка, но Уигс и его приспешники, судя по всему, чем-то разгневанные, старались держаться в стороне. Брайенна поспешно перевела взгляд на Кристиана, который снова о чем-то тихо беседовал с мистером Берком. Оба не выглядели рассерженными, скорее, озабоченными.
Наблюдая за Хоксбладом, девушка не могла не заметить, насколько он выделяется среди сидящих в зале. Этот сильный человек излучал уверенность и властность, словно находился в собственном замке, вел себя, как хозяин каждого камня и каждого подданного в пределах этих зубчатых стен. Впрочем, всюду к нему относились с почтением, и даже Плантагенеты признавали его силу и предпочитали иметь своим другом, нежели врагом. Брайенна была уверена: это все потому, что Хоксблад обладает магической силой, покорявшей любого.
После обеда мужчины начали играть в кости, а дамы удалились в солярий, где Адель развлекала их игрой на лютне и на ирландской арфе. У камеристки был приятный мягкий голос, будивший в Брайенне воспоминания о матери, об ушедшем навсегда детстве.
К тому времени, когда пришла пора удалиться ко сну, девушку охватила странная задумчивость. Она уже почти разделась, как вдруг почувствовала непреодолимое желание открыть сундук с материнской одеждой. Брайенна медленно подняла тяжелую крышку. Запах свежего сена поплыл по комнате, когда девушка вынула пеньюар из неотбеленного кружева, тонкого, как паутина. Брайенна поднесла поближе свечу, чтобы рассмотреть рисунок. Оказалось, что это древний кельтский узор, очень похожий на орнамент, которым она украшала рисунки на пергаменте. Символы и изображения животных, обладавших мистическими свойствами, переплетались между собой в рисунок, не имевший ни конца, ни начала.
Брайенне захотелось надеть пеньюар. Встав перед серебряным полированным зеркалом, она разделась догола и натянула ткань на обнаженное тело. Разрез шел сверху донизу, одеяние завязывалось лентами. В тот момент, когда ткань кружева коснулась кожи, она почувствовала в себе какую-то перемену. Во всяком случае, она выглядела иной. Одеяние телесного цвета подчеркивало и облегало каждый изгиб тела. Длинные широкие рукава доходили до кончиков пальцев, юбка при малейшем движении распахивалась, высоко обнажая ноги и то, что было между ними.
В душе девушки неожиданно возникло ощущение счастья, смешанное с почти детским возбуждением-ожиданием чего-то неведомого. Брайенна вновь посмотрелась в зеркало, поражаясь переменам, произошедшим в ней… и вдруг встретилась со взглядом знакомых аквамариновых глаз. Она не могла отвернуться. Она не хотела отворачиваться. Она улыбнулась, глядя в эти глаза. Только сейчас Брайенна поняла, что и они часто наблюдали за ней. Особенно, когда она обнажена.
Брайенна невольно затрепетала. Кристиан был в трансе. Но и она неожиданно осознала, что также способна наблюдать за ним, когда захочет. Какой она была глупой, что раньше не делала этого. Брайенна сосредоточилась на видении: ее глаза расширились, зрачки сузились, а мысли унеслись далеко-далеко.
Глаза в зеркале превратились в лицо. По мере того как Брайенна все пристальнее всматривалась в это лицо, она все яснее различала фигуру мужчины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56