Даже тогда, когда узнал о том, что Доминик возвращается в Ирландию. Он сдержался, считая, что Сара отправится с мужем. Сара уже догадывалась о том, что отец болен неизлечимой болезнью, но не осознавала этого до конца. Должно быть, отчасти и из-за его состояния она отказалась покинуть Австралию.
Два месяца назад Эдварда хватил удар прямо в загоне для молодняка. Рабочие-аборигены перенесли его в дом и уложили в постель. Больше он не поднимался.
Сара, Лиза и Лидия преданно ухаживали за больным и ни на минуту не оставляли его одного. Сара была признательна Лидии за стойкость. Доктор, которого они пригласили из Мельбурна, сообщил им, что больной умрет. Но женщины не верили в подобный исход болезни до самого конца. Только шесть недель назад, когда Эдвард стал похож на скелет, обтянутый темной от загара кожей с горящими серыми глазами, они смирились с неизбежностью. Через неделю после этого Эдвард вздохнул последний раз.
Перед смертью Сара и Лидия сложили ему руки на груди, Лиза громко плакала. Солнце уходило за горизонт. Они сидели возле кровати почти всю ночь напролет. Две женщины, так и не ставшие близкими, сидели по обе стороны от кровати, на которой лежал умирающий мужчина. Для обеих он играл в жизни огромную роль, но никогда не вспоминал о себе. В последний раз Эдвард поцеловал жене руку и нежно улыбнулся дочери, когда яркие лучи восходящего солнца выскользнули из-за горизонта и омыли мир золотистым светом.
– Мне бы так хотелось увидеть внука, – прошептал Эдвард Маркхэм и умер.
Вспоминая об этом, Сара снова беззвучно заплакала. Потом старательно вытерла слезы и зашагала вперед. Она шла, глубоко вдыхая чистый, свежий воздух. Даже в холодную погоду необходимо было гулять. Ездить верхом она не могла из-за беременности, пешие прогулки стали для нее огромной радостью. Только таким образом можно хоть на время избавиться от угнетающей атмосферы, царящей в доме.
В полдень Сара с неохотой повернула к дому. Она не должна сейчас болеть и нервничать. Необходимо заботиться о здоровье ребенка. Итак, она медленно и неохотно вернулась домой и вошла через кухню.
Миссис Эботт сильно похудела за последнее время, на ее долю досталось много забот и волнений, но она всегда старалась ободрить Сару приветливой улыбкой. Сейчас она поливала жаркое заправкой, а Тесс усердно чистила картошку. Мэри в кухне не было. Сара подумала, что, вероятно, девушка находится в спальне у Лидии. Став совладелицей Ловеллы, Лидия решила, что ей необходимо иметь личную служанку, такую, какая ублажала ее в Англии. Она выбрала себе Мэри, как более изящную с неброской внешностью. Теперь миссис Эботт и Тесс приходилось выполнять работу, которую раньше делали трое. Сара полагала, что было бы неплохо возмутиться и воспротивиться нововведению. Как совладелица, согласно завещанию отца, она имела полное право. Но считала, что овчинка не стоит выделки, только попытка заговорить на эту тему, потребует немыслимой выдержки.
– Хочешь чего-нибудь перекусить, козочка? – миссис Эботт отвлеклась от жаркого и озабоченно взглянула на Сару. Та поняла, что экономка слишком обеспокоена невообразимой худобой молодой хозяйки на фоне выпирающего живота.
– Может быть, кусочек хлеба с маслом, – Сара не хотела есть, но ради ребенка заставляла себя регулярно питаться. – Не беспокойтесь, миссис Эботт, я сама все приготовлю, – она развязала теплую шаль, повесила на деревянный гвоздь и подошла к столу, чтобы отрезать кусок свежеиспеченного хлеба. Щедро намазала маслом толстый ломоть, налила в стакан молока и вышла из кухни, махнув рукой. Сегодня ей не хотелось общаться с Лидией, она решила пойти в свою комнату и там поесть. Сара уже миновала открытую дверь гостиной, когда послышался голос мачехи. Пришлось остановиться и прислушаться.
– Думаю, что розово-красная парча, да, милая? Мне очень нравятся занавески из красной парчи. Ты точно замерила, девочка?
Последние слова, сказанные равнодушным тоном, относились к Мэри. Сара вернулась к двери, остановилась в проеме. Служанка измеряла длину и ширину больших окон, выходящих на переднюю лужайку. Первые слова Лидии предназначались Лизе.
Сара тяжело вздохнула, увидев, что мать и дочь сидят за столом голова к голове. Они рассматривали журнал с образцами мебели. Необходимо познакомить Лидию с жесткими фактами, в ином случае она совсем разорит ферму.
– Я уже говорила, что денег на переделку дома нет.
Лидия и Лиза одновременно оторвались от журнала. Обе леди были одеты в платья из той же черной ткани, что и сарино, обеим черный цвет не шел. Пышный цветущий вид дам требовал более ярких расцветок.
– По-моему, я могу тратить свои деньги так, как заблагорассудится.
Сара едва не выругалась, она еле сдержалась, чтобы не отпустить одно из самых сочных выражений Доминика. Да, к сожалению, она запомнила слишком много, чтобы вычеркнуть все из памяти.
– Лидия, пожалуйста, попытайся понять. Денег нет. И не будет до стрижки овец.
– Я тебе не верю.
– Лидия…
– Ты снова плакала? – Лидия умышленно поменяла тему разговора. – Бедняжка Сара, у тебя действительно есть отчего плакать: муж бросил, тебе придется одной радоваться рождению ребенка. Но ты же знаешь, что тебе нельзя плакать. Ты становишься более некрасивая, чем обычно. Глаза покраснели как у кролика.
– Мама, – воскликнула Лиза, вскочила и сердито уставилась на Лидию. Сара впервые стала свидетельницей того, что Лиза защищает ее от нападок матери. – Почему ты так не любишь Сару? Почему бы тебе просто не оставить ее в покое?
– Лиза, – Лидия ошеломленно помолчала, но всего несколько секунд, потом тоже поднялась, голос задрожал от ярости. – Как ты смеешь разговаривать со мной подобным тоном? Позволь напомнить тебе, юная леди, что я – твоя мать.
– А Сара – моя сестра, – решительно заявила Лиза. Мать и дочь сердито посмотрели друг на друга. Сара поторопилась вмешаться раньше, чем могла бы разразиться полномасштабная война.
Но тут разговор прервала Мэри, девушка с интересом смотрела в окно.
– Извините, мэм. Мисс Сара, – Мэри все-таки решилась заговорить. Это было так непохоже на нее, что Сара удивленно уставилась на служанку. Мэри поманила ее к себе. Сара была заинтригована, она двинулась к окну, так и не договорив начатую фразу. За ней торопливо последовали Лидия и Лиза, первая при этом сердито хмурилась для формы.
– Посмотрите, мисс Сара, – Мэри показывала в направлении дороги. Сара проследила за направлением пальца служанки и замерла на месте. Из-за поворота легким галопом выехал всадник на гнедой лошади.
– Доминик, – выдохнула, растерявшись, молодая женщина. Оставив женщин у окна, она подобрала юбки и буквально вылетела из дома. Промчалась по веранде, спустилась на дорожку. Всадник приближался, больше сомнений не оставалось. Глаза у Сары блестели от счастья, она внимательно наблюдала, как Доминик подъехал, остановил лошадь и спешился.
– Доминик!
Он протянул к ней руки и она с радостью упала в его объятия. Сара почти не замечала, что округлившийся живот мешает ей прильнуть к мужу как можно ближе.
– О, Доминик, что ты здесь делаешь? Я думала, что ты уже на пути в Англию.
Он слегка отстранил ее, оглядел внимательно с ног до головы, с удивлением посмотрел на ее большой живот.
– Должно быть, все так бы и произошло. Если бы я не решился сойти с корабля на Маскаранских островах, куда мы зашли за свежей водой. Там я нашел другой корабль и вернулся в Сидней. Корабль привез меня назад, в Австралию. Я решил, что лучше дождаться времени, когда мы сможем поехать в Ирландию вместе.
Сара улыбнулась, едва веря, что ей ничего не снится. Доминик тоже улыбнулся в ответ, слегка приподняв уголки губ.
– О, Доминик. Добро пожаловать домой.
Молодой человек рассмеялся немного неуверенно и смущенно. Сара взглянула на родное, очаровательное лицо, и в сердце у нее все перевернулось. Его руки были такими добрыми, сильными, верными и спокойно лежали у нее на плечах.
– Домой, – Доминик сказал это слово изумленно, потом посмотрел ей в глаза и добавил низким, хрипловатым голосом:
– Именно это я понял, когда уехал. Мой дом там, где находишься ты, Сара.
Он снова крепко и надежно обнял ее.
Эпилог
Прошел ровно год, но в Ирландии в это время стояло лето, а не зима. На покатых склонах круглых холмов зеленела густая, сочная трава. Плотный туман, который густо укутывал местность влажной пеленой, почти рассеялся. Лишь в низких местах еще расстилалась легкая прозрачная дымка. В голубой воде озера весело дробились лучи солнца, безбоязненно скользили по поверхности утки.
Неподалеку высился очень большой замок с башенками и зубцами на стенах. Он был выстроен из камня черного, как сердце дьявола. Солнце отражалось в каплях росы и, казалось, что замок усыпан тысячами бриллиантов.
На берегу озера громко смеялась молодая женщина, придерживая за штанишки годовалого мальчика. Он уже научился ходить и радовался самостоятельности. Малыш решительно направился прямо к воде, ноги шагали неуклюже и неуверенно. Мать научила его кормить уток, сейчас он крепко держал в руках хлебные крошки. Белые птицы бесстрашно склевывали хлеб с земли прямо под ногами малыша и его матери. Но мальчику приглянулся большой белый лебедь, который плавал довольно далеко от берега.
– Нет, Эдвард, нет! – повторила Сара, должно быть, в десятый раз.
Ее сын – крупный, крепкий мальчик, был полон решимости накормить прекрасную птицу и почти не обратил внимания на мамины слова. Он упрямо ковылял, перебирая ножками, ему так хотелось добраться до лебедя.
– Вижу, что по характеру он весь в маму. Борец до конца, – Сара обернулась на это замечание и улыбнулась высокому черноволосому мужчине, который с ласковой улыбкой смотрел на малыша.
– Я думала, что ты целый день будешь занят с управляющим.
– Так и должно было случиться. Но я случайно выглянул в окно и увидел, что ты гуляешь с Недом здесь, у воды. Потому и решил присоединиться к вам. Вы сегодня чудесно выглядите, графиня.
– Спасибо, мой господин, – Сара дразняще-кокетливо улыбнулась мужу, не переставая удивляться тому, что он такой красивый. Было очень непривычно называть его так, а себя ощущать графиней. Казалось, что к подобным превращениям невозможно привыкнуть. Наверное, она немного помрачнела. Доминик ободряюще заглянул ей в глаза.
– Я хочу знать определенно, Сара, ты очень скучаешь по Ловелле?
– Как я могу скучать? – улыбнулась Сара. – Мой дом – это ты и Нед.
Он задумчиво улыбнулся, словно что-то припоминая. Малыш улучил момент и вырвался на свободу. Мама отвлеклась, и ему удалось сбежать от нее.
– Эдвард Доминик!
Родители бросились к мальчику, чтобы тот не успел нырнуть в озеро. Первым сына перехватил Доминик, поднял его на руки и прижал к сильному плечу. Мальчик вырывался и что-то лепетал, протестуя. Сара строго взглянула на Неда и сурово покачала головой. Но малыш так радостно и мило заулыбался, что Саре пришлось улыбнуться в ответ.
– Он – маленький шалун, – сказала Сара, Доминик довольно усмехнулся.
– Я же говорил, что у него материнский характер.
– Не правда, – парировала она, – он весь в папу.
Сара смотрела на любимых, безумно красивых мужчин и улыбалась. На нее смотрели две пары одинаково синих глаз, которые могли принадлежать только уроженцам Ирландии.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38