Однако теперь он должен был это сделать, чтобы доказать команде, кто хозяин на корабле.Стараясь не смотреть вниз, Маклейн полез на мачту. Внезапно парус отбросило в сторону, едва не сбросив его в воду, но он упорно продолжил карабкаться вверх.Новый порыв ветра накренил корабль на левый борт, и, чтобы не упасть, шотландец крепко обхватил мачту руками. При этом он невольно посмотрел вниз: с палубы на него не мигая смотрел Феликс, в то время как взгляд Диего был устремлен вперед, и он изо всех сил старался держать корабль прямо.Держась одной рукой за веревочную лестницу, Патрик тут же попытался поймать край паруса, но грубая ткань вырвалась из его рук.Следующий порыв ветра накренил судно на правый борт, и парус затрещал от напряжения. О нет, только не это! Им нужны все паруса в целости и сохранности, если они хотят живыми добраться до берегов Шотландии.Патрик снова протянул руку и, поймав полотнище, начал натягивать его. Каждый дюйм отнимал у него слишком много сил, но наконец он притянул парус к мачте и крепко привязал, не обращая внимания на дождь, который продолжал хлестать его, когда он начал спуск вниз.Наконец подошвы Маклейна коснулись палубы, но чувство облегчения продолжалось недолго. Ему пришлось трудиться вместе с остальными, чтобы закончить балансировку парусов, в то время как судно швыряло на волнах как щепку.Покончив с парусами, Патрик велел всем в качестве страховочного средства обвязаться спасательными линями, которые теперь заменили им цепи.Внезапно впереди яркая молнии вспорола воду; затем прогремел гром, похожий на канонаду. Другая молния ударила в фок-мачту, и сверху посыпались искры. Один человек на палубе упал как подкошенный. Патрик подбежал к нему и увидел, что он мертв. Что ж, по крайней мере в отличие от проклятых испанцев этот бывший раб заслужил, чтобы его достойно похоронили в море.Француз, вспомнил Патрик. Он провел на судне всего два месяца.Впрочем, ни сам Патрик, ни кто-либо из его изможденной команды не могли точно сказать, сколько еще дней или месяцев пребывания на этом свете отпустила им судьба.
Корабль сильно накренился, и Джулиане даже показалось, что они вот-вот перевернутся, но, к счастью, уже через минуту судно снова выпрямилось. Теперь она слышала, как волны барабанят по корпусу, однако было по-прежнему неясно, как долго «София» сможет выдерживать это сумасшествие.Нос корабля вновь взлетел на гребень волны, потом резко нырнул вниз, и Кармита начала молиться вслух.Джулиана тоже молилась, но не преминула добавить несколько испанских ругательств, которые когда-то слышала от отца.Пресвятая Богородица, она не хочет так умереть, и не умрет, чего бы ей это ни стоило. * * * С рассветом шторм пошел на убыль и сквозь тучи начал пробиваться тусклый свет. Ветер хотя и продолжал неистовствовать, но значительно ослабел.Команда корабля едва удерживала его на курсе; измученные люди валились с ног прямо там, где стояли. Некоторые получили травмы от перемещающихся по палубе предметов, а одна из спасательных шлюпок, сорвавшись с места, ранила трех человек. Один гребец пропал – вероятно, его смыло в море.Патрик обозревал стонущих людей на полу каюты хирурга. Большинству необходима была помощь, не требовавшая профессиональных медицинских знаний, но нуждающихся в ней было слишком много. Мавр по имени Килил, сидевший с Патриком на одной скамье, взял на себя обязанности хирурга и как мог обрабатывал раны.При виде столь печальной картины Патрику пришло в голову, что, если задействовать для этой цели женщин, он убил бы сразу двух зайцев: обеспечил мавру помощников и дал остальным повод относиться к дамам с уважением.Сам он отчаянно хотел спать, так как не сомкнул глаз с того момента, как заступил на вахту.Рана на боку снова начала кровоточить, и Патрик спустился по трапу к каюте женщин. Мануэль, сидя снаружи, дремал, его голова бессильно моталась из стороны в сторону.Маклейн постучал в дверь, подождал немного и вошел, не дожидаясь приглашения. Ему тотчас стало ясно, что малышка Кармита страдала морской болезнью: ее лицо имело зеленоватый оттенок, глаза покраснели.Сеньорита Мендоса обнимала подругу или, может быть, прикрывалась девушкой как щитом.– Что шторм? – спросила она неуверенно.– Закончился.Ее тело сотрясала дрожь, но слез он не заметил. Он вообще не видел, чтобы она плакала.Джулиана встала. Она была все в том же синем платье, только ее волосы заплетены в одну длинную толстую косу, лицо бледное, измученное.И все равно она держалась гораздо лучше, чем можно было предположить. Было ясно, что она боялась за свою невинность и жизнь, боялась за свою служанку, но спину держала прямо, и глаза ее сверкали решимостью.Сам того не желая, Маклейн испытал восхищение, в то время как Джулиана устремила глаза на красную от свежей крови повязку.– У вас рана открылась…Патрик мрачно усмехнулся:– Имеет ли значение, что у раба идет кровь?Лицо Джулианы покрылось румянцем.– Кровотечение у любого человека имеет значение, – отрезала она.– Ваш дядя рассуждал иначе…– И поплатился за это, разве не так?Такой отпор вызвал у Патрика невольное уважение. Несмотря на бесспорные признаки страха, она не забилась в угол и не опустила глаза.Патрик пожал плечами. Не имело смысла напоминать ей, что гребцов мучили голодом и избивали на протяжении многих месяцев и даже лет.– Вы не хотели оставлять свидетелей? – Сеньорита Мендоса в упор смотрела на него.Патрик напряженно замер. Этот вопрос терзал его с тех пор, как он обнаружил на корабле женщин. Она не ошиблась: он не хотел оставлять свидетелей, но не смог бы видеть, как их убивают.Главный вопрос состоял в том, как долго он сумеет удерживать команду от насилия и убийства.– Вы перебили их…– Иначе они перебили бы нас. А вы, конечно, предпочли бы другой вариант.– Нет, – медленно произнесла Джулиана. – Я никому не желаю смерти.– Но если бы вам пришлось выбирать?– Вы не оставили мне выбора.– Ваше богатство, платье, которое на вас, – все это плоды труда, убившего бессчетное число людей. Они умирали от истощения, голода, побоев; потом их сбрасывали за борт на корм акулам.– Я этого не знала.– Или не желали знать. – Патрик недобро усмехнулся.– Неправда! Я понимаю, это было ужасно. Не важно, что вы натворили, но…– Не важно, что я натворил, – повторил он тихо. – И что же это, по-вашему, сеньорита Мендоса?Пока она подыскивала ответ, ее губы слегка подрагивали.– Дядя Родриго сказал, что вы… Вы все – преступники, убийцы и изменники.Патрик покачал головой.– Шла война. Наши жизни – против ваших жизней, – сказал он, недоумевая, почему пытается оправдать свои действия. – Я сражался за французов, и меня взял в плен испанский дворянин, который продал меня вашему дяде, когда за меня не заплатили выкуп.Джулиана вглядывалась в его глаза в поисках правды.– Более половины гребцов – военнопленные, проданные так же, как и я, – продолжал Патрик. – Многие из них – достойные люди, низведенные вашим родственником до положения скотины. Вот почему ему не стоило ожидать от них пощады.Джулиана изменилась в лице.– Нам нужна помощь по уходу за ранеными, – словно не замечая этого, спокойно произнес Патрик. – Вчера вы помогли мне…– Это просьба или приказ?– Я никогда не прошу.– Хорошо, я помогу. – Пальцы Джулианы сжались в кулак. – Ради них, а не потому, что вы приказали.– Понятно. Все люди на борту принадлежат вам. Вам и вашей семье. Мы усердно махали веслами, потому что вы спешили к своему богатому жениху… вместе со своим роскошным гардеробом.Патрик не мог скрыть горечи, вспоминая те последние удары плеткой, пришедшиеся по нему и Денни, и все же он должен был перебороть свой гнев, как и другое чувство, постепенно пробуждавшееся в нем. Племянница Мендосы слишком обольстительна, ему нельзя восхищаться ею. Нельзя, чтобы его тело реагировало на нее столь вероломно. Он не хотел чувствовать горячее волнение, которое подавлял в себе все эти годы.Словно уловив что-то в его глазах, Джулиана попятилась:– У меня не было выбора. Я ехала в Англию против воли: меня заставили.Патрик долго смотрел на нее, словно проверял правдивость ее слов, но в конце концов понял, что сейчас это не имеет значения. Важно сохранить ей жизнь, перетянуть как можно больше людей из команды на ее сторону, а там будет видно.– Мануэль отведет вас к раненым.– Позвольте Кармите пойти со мной – я не хочу оставлять ее одну.– Как вам угодно. Мануэль останется с вами. Если возникнут проблемы, он позовет меня.Джулиана на миг зажмурилась.– Благодарю.– Не стоит. Вы не должны были находиться на этом судне и только все осложнили. Теперь по крайней мере постарайтесь не усугублять ситуацию.Он повернулся, чтобы уйти, но она остановила его вопросом:– Кто вы?Патрик обернулся:– На корабле? Я был Номер Один. Это значит, что я продержался здесь дольше кого бы то ни было. За мной шли Номера Два, Три… Сотый прибыл в один день с вами. Возможно, он прожил бы дольше человека, которого заменил – тот продержался меньше месяца.Глаза Джулианы расширились, на лице отразилось изумление.– Вы – шотландец, – медленно произнесла она.– Да.– Сколько времени держится… Номер Один?– Почти шесть лет. А до этого я год гнил в испанском подземелье.Джулиана вздрогнула.– Теперь я бессильна что-либо исправить, – тихо произнесла она. – К тому же слова ничего не значат. Я постараюсь помочь вам и вашей команде в силу своих возможностей.Патрика бросило в жар от ее тихого голоса, пронизанного сожалением. Глаза девушки не лгали. Ему вдруг захотелось коснуться рукой ее щеки, такой мягкой, такой нежной… Он давно не прикасался ни к чему мягкому…Патрик сжал кулаки. Они не были мягкими, а ладони сплошной коркой покрывали мозоли.Главное – не поддаваться слабости. Он запретил вольности команде и потеряет контроль над людьми, если сам допустит что-то подобное.Повернувшись, Патрик направился к двери.– Мануэль будет снаружи. У нас мало перевязочного материала. Наделайте бинтов из ваших сорочек и принесите с собой.Лицо Джулианы вспыхнуло, но она не произнесла ни звука.Все же Патрика удивило, как она с ним разговаривала и сколько вопросов сумела задать. Умный человек всегда старается получше узнать своего врага. А может, она искала возможность выхватить кинжал и повторить попытку убить его?– Сколько человек пострадало? – окликнула его Джулиана.– Десять.– Включая вас?– Нет.Ее взгляд переместился на его рубашку.– Вы тоже там будете?Патрик пожал плечами:– Возможно.Он не хотел больше здесь задерживаться. От нее пахло розами, и это было слишком опасно. Его страждущее тело было вовсе не прочь утешить в ее объятиях свое возбуждение.Мануэль ждал за дверью.– Отведи обеих дам в каюту хирурга, – приказал Патрик. – Они будут помогать раненым.Мальчик молча кивнул. Он выглядел таким же изможденным, как остальные члены команды. Но Патрик знал, что дней через десять все они получат долгожданный отдых.– Останешься с ними. Если возникнет какая-нибудь проблема, позовешь меня.– Она обязательно возникнет, – произнес Мануэль уныло.Патрик не ответил. Он знал, что мальчик прав, но у него не было другого выхода. Оставалось только надеяться, что его план смягчить ненависть команды к Мендосе и его семье в конце концов принесет свои плоды.Если этого не случится, то вскоре на корабле вспыхнет новый мятеж, а он пока не был уверен, можно ли полностью доверять Диего и Макдоналду.Если команда поймет, что в состоянии самостоятельно вести корабль, то, возможно, большинство примкнет к маврам, склонявшим гребцов заняться пиратством. С другой стороны, если они ничему не научатся, то новый шторм может стать для них последним. Глава 11 Только когда дверь за Маклейном закрылась, Джулиана снова обрела способность дышать.«Просто Номер Один».Ну нет: все в его облике говорило, что это не простой шотландец. Судя по речи и очевидному стремлению к лидерству, он, вероятно, происходил из благородного рода. За него просили выкуп: следовательно, его семья располагала средствами.Тогда почему она не заплатила выкуп?Джулиана невольно вздрогнула.От появления вожака она ожидала худшего. А еще она ожидала худшего с того самого момента, как повстанцы захватили корабль, потом думала, что погибнет во время шторма, и все же…И все же, как это ни удивительно, они с Кармитой все еще живы. Джулиана не знала, как долго это протянется, но решила постараться продлить эту ситуацию как можно дольше.Вот почему возможность заняться делом, а не сидеть в каюте в ожидании своей участи по-настоящему обрадовала ее. Если они с Кармитой докажут, что могут быть полезны, тогда, возможно, вожак сжалится над ними и высадит их где-нибудь на берег.Джулиане очень хотелось бы лучше понять этого высокого шотландца. В его глазах промелькнуло нечто, похожее на похоть, но он не уступил ей, и это сразу подняло его в ее глазах.– Кармита, помоги мне отобрать все, что пригодится в качестве бинтов…– Нам придется выйти из каюты, сеньорита? – боязливо спросила горничная.– Думаю, мы будем в большей безопасности, если сделаем это.По лицу Кармиты было ясно, что она не согласна; тем не менее девушка вышла из угла, куда забилась при появлении шотландца, и опустилась на колени перед сундуком, оттуда тут же посыпались новые платья Джулианы. Ее отец рассвирепел бы, если бы узнал, что случилось с нарядами, которые он с такой тщательностью и великими тратами готовил на свадьбу дочери. Судьба дочери вряд ли его обеспокоила бы; куда больше его огорчит расстроенный союз с сыном графа Чадуика. Но вот мать…По щеке Джулианы скатилась слеза. Увы, слезы ничего не изменят, разве что принесут удовлетворение варварам, перебившим корабельную команду. У ее матери теперь не осталось никакой надежды, и эта мысль была Джулиане нестерпима. Узнает ли матушка когда-нибудь, что с ней стало?Заметив вопросительный взгляд Кармиты, Джулиана постаралась взять себя в руки.– Довольно хныкать, – произнесла она даже с большей уверенностью, чем ожидала. – Если бы мятежники собирались причинить нам какой-либо вред, то уже давно сделали бы это. А теперь мы должны показать, что можем быть полезными.Кармита растерянно уставилась на нее:– Да, но я не знаю как.Джулиана сжала ее руку:– Я тоже не знаю. Будем учиться вместе.Спустя небольшое время они изорвали на ленты пять сорочек и несколько нижних юбок. Моля Бога, чтобы этого хватило, Джулиана толкнула дверь…Мануэль стоял навытяжку у противоположной стены; он был слишком юн и вряд ли принимал участие в восстании рабов, но Джулиана знала, что и он убивал.– Капитан сказал, что я должен отвести вас к раненым, – объявил Мануэль.Кивнув, Джулиана молча последовала за ним, Кармита семенила следом.Каюта хирурга была переполнена ранеными: здесь стояло шесть коек, но все они были заняты. Еще несколько человек лежали на полу.Забрызганный кровью мужчина с кожей оливкового цвета, видимо, исполнявший обязанности доктора, уставился на женщин с нескрываемым любопытством.– Я… Капитан сказал, что я нужна здесь, – объяснила Джулиана свое появление.– Думаю, он прав. – Мавр улыбнулся.– Вы доктор?Его губы снова тронула легкая улыбка.– Нет, но у меня есть некоторый опыт лечения ран. А у тебя? – осведомился он после паузы.– Вряд ли, но я умею шить и быстро учусь.– Тогда начнем.– Согласна. Меня зовут Джулиана, это Кармита…– А меня зовут Килил.У Килила были темные непроницаемые глаза, не дружелюбные и не враждебные… Впрочем, сейчас это было не важно.– Что мне делать? – поинтересовалась Джулиана, оглядывая каюту.– Этому несчастному придется отрезать раздробленную ногу и прижечь рану. В верхней части ногу нужно перевязать, чтобы во время операции он не истек кровью.Сообщив все это, Килил сверлил ее взглядом, и Джулиана подумала, что он проверяет ее. Но, даже не будучи уверенной, что сможет перенести страдания несчастного, она все равно кивнула, понимая, что от исхода операции, возможно, зависит ее жизнь и жизнь Кармиты.Килил кивнул двум помощникам, после чего они подняли раненого и положили его на стол. Пока Килил осматривал раздробленную ногу, несчастный испускал ужасные вопли, и Джулиана поморщилась.Потом Килил кивнул в сторону стола, на котором стоял ящик и лежали несколько окровавленных инструментов:– Лекарства.Джулиана открыла ящик. Большая часть бутылочек содержала известные ей травяные снадобья, в которых она неплохо разбиралась, поскольку ее мать имела свой огород с лекарственными растениями.В двух пузырьках Джулиана обнаружила порошок, о назначении которого ей не было известно. «Опий» – гласила этикетка, привязанная к горлышку.Кажется, она читала что-то о порошке: его привозили с Востока и в Европе он стоил дорого и высоко ценился. Опий уменьшал боль и одновременно губил людей.Килил продолжал смотреть на Джулиану непроницаемым взглядом, от которого ей делалось не по себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Корабль сильно накренился, и Джулиане даже показалось, что они вот-вот перевернутся, но, к счастью, уже через минуту судно снова выпрямилось. Теперь она слышала, как волны барабанят по корпусу, однако было по-прежнему неясно, как долго «София» сможет выдерживать это сумасшествие.Нос корабля вновь взлетел на гребень волны, потом резко нырнул вниз, и Кармита начала молиться вслух.Джулиана тоже молилась, но не преминула добавить несколько испанских ругательств, которые когда-то слышала от отца.Пресвятая Богородица, она не хочет так умереть, и не умрет, чего бы ей это ни стоило. * * * С рассветом шторм пошел на убыль и сквозь тучи начал пробиваться тусклый свет. Ветер хотя и продолжал неистовствовать, но значительно ослабел.Команда корабля едва удерживала его на курсе; измученные люди валились с ног прямо там, где стояли. Некоторые получили травмы от перемещающихся по палубе предметов, а одна из спасательных шлюпок, сорвавшись с места, ранила трех человек. Один гребец пропал – вероятно, его смыло в море.Патрик обозревал стонущих людей на полу каюты хирурга. Большинству необходима была помощь, не требовавшая профессиональных медицинских знаний, но нуждающихся в ней было слишком много. Мавр по имени Килил, сидевший с Патриком на одной скамье, взял на себя обязанности хирурга и как мог обрабатывал раны.При виде столь печальной картины Патрику пришло в голову, что, если задействовать для этой цели женщин, он убил бы сразу двух зайцев: обеспечил мавру помощников и дал остальным повод относиться к дамам с уважением.Сам он отчаянно хотел спать, так как не сомкнул глаз с того момента, как заступил на вахту.Рана на боку снова начала кровоточить, и Патрик спустился по трапу к каюте женщин. Мануэль, сидя снаружи, дремал, его голова бессильно моталась из стороны в сторону.Маклейн постучал в дверь, подождал немного и вошел, не дожидаясь приглашения. Ему тотчас стало ясно, что малышка Кармита страдала морской болезнью: ее лицо имело зеленоватый оттенок, глаза покраснели.Сеньорита Мендоса обнимала подругу или, может быть, прикрывалась девушкой как щитом.– Что шторм? – спросила она неуверенно.– Закончился.Ее тело сотрясала дрожь, но слез он не заметил. Он вообще не видел, чтобы она плакала.Джулиана встала. Она была все в том же синем платье, только ее волосы заплетены в одну длинную толстую косу, лицо бледное, измученное.И все равно она держалась гораздо лучше, чем можно было предположить. Было ясно, что она боялась за свою невинность и жизнь, боялась за свою служанку, но спину держала прямо, и глаза ее сверкали решимостью.Сам того не желая, Маклейн испытал восхищение, в то время как Джулиана устремила глаза на красную от свежей крови повязку.– У вас рана открылась…Патрик мрачно усмехнулся:– Имеет ли значение, что у раба идет кровь?Лицо Джулианы покрылось румянцем.– Кровотечение у любого человека имеет значение, – отрезала она.– Ваш дядя рассуждал иначе…– И поплатился за это, разве не так?Такой отпор вызвал у Патрика невольное уважение. Несмотря на бесспорные признаки страха, она не забилась в угол и не опустила глаза.Патрик пожал плечами. Не имело смысла напоминать ей, что гребцов мучили голодом и избивали на протяжении многих месяцев и даже лет.– Вы не хотели оставлять свидетелей? – Сеньорита Мендоса в упор смотрела на него.Патрик напряженно замер. Этот вопрос терзал его с тех пор, как он обнаружил на корабле женщин. Она не ошиблась: он не хотел оставлять свидетелей, но не смог бы видеть, как их убивают.Главный вопрос состоял в том, как долго он сумеет удерживать команду от насилия и убийства.– Вы перебили их…– Иначе они перебили бы нас. А вы, конечно, предпочли бы другой вариант.– Нет, – медленно произнесла Джулиана. – Я никому не желаю смерти.– Но если бы вам пришлось выбирать?– Вы не оставили мне выбора.– Ваше богатство, платье, которое на вас, – все это плоды труда, убившего бессчетное число людей. Они умирали от истощения, голода, побоев; потом их сбрасывали за борт на корм акулам.– Я этого не знала.– Или не желали знать. – Патрик недобро усмехнулся.– Неправда! Я понимаю, это было ужасно. Не важно, что вы натворили, но…– Не важно, что я натворил, – повторил он тихо. – И что же это, по-вашему, сеньорита Мендоса?Пока она подыскивала ответ, ее губы слегка подрагивали.– Дядя Родриго сказал, что вы… Вы все – преступники, убийцы и изменники.Патрик покачал головой.– Шла война. Наши жизни – против ваших жизней, – сказал он, недоумевая, почему пытается оправдать свои действия. – Я сражался за французов, и меня взял в плен испанский дворянин, который продал меня вашему дяде, когда за меня не заплатили выкуп.Джулиана вглядывалась в его глаза в поисках правды.– Более половины гребцов – военнопленные, проданные так же, как и я, – продолжал Патрик. – Многие из них – достойные люди, низведенные вашим родственником до положения скотины. Вот почему ему не стоило ожидать от них пощады.Джулиана изменилась в лице.– Нам нужна помощь по уходу за ранеными, – словно не замечая этого, спокойно произнес Патрик. – Вчера вы помогли мне…– Это просьба или приказ?– Я никогда не прошу.– Хорошо, я помогу. – Пальцы Джулианы сжались в кулак. – Ради них, а не потому, что вы приказали.– Понятно. Все люди на борту принадлежат вам. Вам и вашей семье. Мы усердно махали веслами, потому что вы спешили к своему богатому жениху… вместе со своим роскошным гардеробом.Патрик не мог скрыть горечи, вспоминая те последние удары плеткой, пришедшиеся по нему и Денни, и все же он должен был перебороть свой гнев, как и другое чувство, постепенно пробуждавшееся в нем. Племянница Мендосы слишком обольстительна, ему нельзя восхищаться ею. Нельзя, чтобы его тело реагировало на нее столь вероломно. Он не хотел чувствовать горячее волнение, которое подавлял в себе все эти годы.Словно уловив что-то в его глазах, Джулиана попятилась:– У меня не было выбора. Я ехала в Англию против воли: меня заставили.Патрик долго смотрел на нее, словно проверял правдивость ее слов, но в конце концов понял, что сейчас это не имеет значения. Важно сохранить ей жизнь, перетянуть как можно больше людей из команды на ее сторону, а там будет видно.– Мануэль отведет вас к раненым.– Позвольте Кармите пойти со мной – я не хочу оставлять ее одну.– Как вам угодно. Мануэль останется с вами. Если возникнут проблемы, он позовет меня.Джулиана на миг зажмурилась.– Благодарю.– Не стоит. Вы не должны были находиться на этом судне и только все осложнили. Теперь по крайней мере постарайтесь не усугублять ситуацию.Он повернулся, чтобы уйти, но она остановила его вопросом:– Кто вы?Патрик обернулся:– На корабле? Я был Номер Один. Это значит, что я продержался здесь дольше кого бы то ни было. За мной шли Номера Два, Три… Сотый прибыл в один день с вами. Возможно, он прожил бы дольше человека, которого заменил – тот продержался меньше месяца.Глаза Джулианы расширились, на лице отразилось изумление.– Вы – шотландец, – медленно произнесла она.– Да.– Сколько времени держится… Номер Один?– Почти шесть лет. А до этого я год гнил в испанском подземелье.Джулиана вздрогнула.– Теперь я бессильна что-либо исправить, – тихо произнесла она. – К тому же слова ничего не значат. Я постараюсь помочь вам и вашей команде в силу своих возможностей.Патрика бросило в жар от ее тихого голоса, пронизанного сожалением. Глаза девушки не лгали. Ему вдруг захотелось коснуться рукой ее щеки, такой мягкой, такой нежной… Он давно не прикасался ни к чему мягкому…Патрик сжал кулаки. Они не были мягкими, а ладони сплошной коркой покрывали мозоли.Главное – не поддаваться слабости. Он запретил вольности команде и потеряет контроль над людьми, если сам допустит что-то подобное.Повернувшись, Патрик направился к двери.– Мануэль будет снаружи. У нас мало перевязочного материала. Наделайте бинтов из ваших сорочек и принесите с собой.Лицо Джулианы вспыхнуло, но она не произнесла ни звука.Все же Патрика удивило, как она с ним разговаривала и сколько вопросов сумела задать. Умный человек всегда старается получше узнать своего врага. А может, она искала возможность выхватить кинжал и повторить попытку убить его?– Сколько человек пострадало? – окликнула его Джулиана.– Десять.– Включая вас?– Нет.Ее взгляд переместился на его рубашку.– Вы тоже там будете?Патрик пожал плечами:– Возможно.Он не хотел больше здесь задерживаться. От нее пахло розами, и это было слишком опасно. Его страждущее тело было вовсе не прочь утешить в ее объятиях свое возбуждение.Мануэль ждал за дверью.– Отведи обеих дам в каюту хирурга, – приказал Патрик. – Они будут помогать раненым.Мальчик молча кивнул. Он выглядел таким же изможденным, как остальные члены команды. Но Патрик знал, что дней через десять все они получат долгожданный отдых.– Останешься с ними. Если возникнет какая-нибудь проблема, позовешь меня.– Она обязательно возникнет, – произнес Мануэль уныло.Патрик не ответил. Он знал, что мальчик прав, но у него не было другого выхода. Оставалось только надеяться, что его план смягчить ненависть команды к Мендосе и его семье в конце концов принесет свои плоды.Если этого не случится, то вскоре на корабле вспыхнет новый мятеж, а он пока не был уверен, можно ли полностью доверять Диего и Макдоналду.Если команда поймет, что в состоянии самостоятельно вести корабль, то, возможно, большинство примкнет к маврам, склонявшим гребцов заняться пиратством. С другой стороны, если они ничему не научатся, то новый шторм может стать для них последним. Глава 11 Только когда дверь за Маклейном закрылась, Джулиана снова обрела способность дышать.«Просто Номер Один».Ну нет: все в его облике говорило, что это не простой шотландец. Судя по речи и очевидному стремлению к лидерству, он, вероятно, происходил из благородного рода. За него просили выкуп: следовательно, его семья располагала средствами.Тогда почему она не заплатила выкуп?Джулиана невольно вздрогнула.От появления вожака она ожидала худшего. А еще она ожидала худшего с того самого момента, как повстанцы захватили корабль, потом думала, что погибнет во время шторма, и все же…И все же, как это ни удивительно, они с Кармитой все еще живы. Джулиана не знала, как долго это протянется, но решила постараться продлить эту ситуацию как можно дольше.Вот почему возможность заняться делом, а не сидеть в каюте в ожидании своей участи по-настоящему обрадовала ее. Если они с Кармитой докажут, что могут быть полезны, тогда, возможно, вожак сжалится над ними и высадит их где-нибудь на берег.Джулиане очень хотелось бы лучше понять этого высокого шотландца. В его глазах промелькнуло нечто, похожее на похоть, но он не уступил ей, и это сразу подняло его в ее глазах.– Кармита, помоги мне отобрать все, что пригодится в качестве бинтов…– Нам придется выйти из каюты, сеньорита? – боязливо спросила горничная.– Думаю, мы будем в большей безопасности, если сделаем это.По лицу Кармиты было ясно, что она не согласна; тем не менее девушка вышла из угла, куда забилась при появлении шотландца, и опустилась на колени перед сундуком, оттуда тут же посыпались новые платья Джулианы. Ее отец рассвирепел бы, если бы узнал, что случилось с нарядами, которые он с такой тщательностью и великими тратами готовил на свадьбу дочери. Судьба дочери вряд ли его обеспокоила бы; куда больше его огорчит расстроенный союз с сыном графа Чадуика. Но вот мать…По щеке Джулианы скатилась слеза. Увы, слезы ничего не изменят, разве что принесут удовлетворение варварам, перебившим корабельную команду. У ее матери теперь не осталось никакой надежды, и эта мысль была Джулиане нестерпима. Узнает ли матушка когда-нибудь, что с ней стало?Заметив вопросительный взгляд Кармиты, Джулиана постаралась взять себя в руки.– Довольно хныкать, – произнесла она даже с большей уверенностью, чем ожидала. – Если бы мятежники собирались причинить нам какой-либо вред, то уже давно сделали бы это. А теперь мы должны показать, что можем быть полезными.Кармита растерянно уставилась на нее:– Да, но я не знаю как.Джулиана сжала ее руку:– Я тоже не знаю. Будем учиться вместе.Спустя небольшое время они изорвали на ленты пять сорочек и несколько нижних юбок. Моля Бога, чтобы этого хватило, Джулиана толкнула дверь…Мануэль стоял навытяжку у противоположной стены; он был слишком юн и вряд ли принимал участие в восстании рабов, но Джулиана знала, что и он убивал.– Капитан сказал, что я должен отвести вас к раненым, – объявил Мануэль.Кивнув, Джулиана молча последовала за ним, Кармита семенила следом.Каюта хирурга была переполнена ранеными: здесь стояло шесть коек, но все они были заняты. Еще несколько человек лежали на полу.Забрызганный кровью мужчина с кожей оливкового цвета, видимо, исполнявший обязанности доктора, уставился на женщин с нескрываемым любопытством.– Я… Капитан сказал, что я нужна здесь, – объяснила Джулиана свое появление.– Думаю, он прав. – Мавр улыбнулся.– Вы доктор?Его губы снова тронула легкая улыбка.– Нет, но у меня есть некоторый опыт лечения ран. А у тебя? – осведомился он после паузы.– Вряд ли, но я умею шить и быстро учусь.– Тогда начнем.– Согласна. Меня зовут Джулиана, это Кармита…– А меня зовут Килил.У Килила были темные непроницаемые глаза, не дружелюбные и не враждебные… Впрочем, сейчас это было не важно.– Что мне делать? – поинтересовалась Джулиана, оглядывая каюту.– Этому несчастному придется отрезать раздробленную ногу и прижечь рану. В верхней части ногу нужно перевязать, чтобы во время операции он не истек кровью.Сообщив все это, Килил сверлил ее взглядом, и Джулиана подумала, что он проверяет ее. Но, даже не будучи уверенной, что сможет перенести страдания несчастного, она все равно кивнула, понимая, что от исхода операции, возможно, зависит ее жизнь и жизнь Кармиты.Килил кивнул двум помощникам, после чего они подняли раненого и положили его на стол. Пока Килил осматривал раздробленную ногу, несчастный испускал ужасные вопли, и Джулиана поморщилась.Потом Килил кивнул в сторону стола, на котором стоял ящик и лежали несколько окровавленных инструментов:– Лекарства.Джулиана открыла ящик. Большая часть бутылочек содержала известные ей травяные снадобья, в которых она неплохо разбиралась, поскольку ее мать имела свой огород с лекарственными растениями.В двух пузырьках Джулиана обнаружила порошок, о назначении которого ей не было известно. «Опий» – гласила этикетка, привязанная к горлышку.Кажется, она читала что-то о порошке: его привозили с Востока и в Европе он стоил дорого и высоко ценился. Опий уменьшал боль и одновременно губил людей.Килил продолжал смотреть на Джулиану непроницаемым взглядом, от которого ей делалось не по себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28