Родственники и друзья семьи сияли от радости, что она снова среди них.Он мельком подумал о том, что неплохо бы подойти к бывшей жене и сказать что-нибудь ободряющее и ни к чему не обязывающее. В конце концов, прошло уже десять лет. Каждый из них жил полной, насыщенной жизнью. Кейт работала архитектором в Сан-Франциско, а он состоялся как профессионал, исполняя обязанности правой руки Сэма Корси.Наконец Кейт взглянула в его сторону. Когда их глаза встретились, его словно ударило током. Донован резко отвернулся, будто пойманный на месте воришка. Лучше уж не будить спящую собаку. Его решение окрепло, когда он увидел, что с Кейт заговорила Вэл Ковингтон. Из близких школьных подруг Кейт только Вэл осталась жить в Балтиморе и имела возможность прийти на похороны. Он был рад за Кейт – сейчас та нуждалась в любой поддержке, – но сам любой ценой постарался бы избежать необходимости составить компанию им обеим.Толпа гостей быстро рассасывалась, напуганная перспективой снегопада. Донован было решил, что пора и ему уходить, когда повернулся и увидел Кейт, решительно приближавшуюся к нему. Блеск в ее глазах как бы говорил: «Давай наконец покончим с этим». Донован замер, не уверенный, стоит ли общаться с ней, но было уже слишком поздно, чтобы скрыться.Он испытывал двойственное чувство. С одной стороны, Кейт была близким человеком, женщиной, которую он любил с полным самоотречением, возможным только в ранней юности. И в то же время она была незнакомкой, за десять лет изменившейся под влиянием событий и лиц, о которых он ничего не знал.Но он не спутал бы ее ни с кем, несмотря на прожитые годы. Вьющиеся светлые волосы оттенял строгий черный костюм – она стала еще красивее, чем была в восемнадцать. Конечно, он заметил это, просто так отреагировал его организм. Они поженились, потому что не могли сдерживать обоюдную бушующую страсть, и она не испарилась только из-за того, что их брак закончился взрывом, более разрушительным, чем взрыв динамита.Остановившись в метре от него, Кейт холодно проговорила:– Не беспокойся, я не вооружена. Я решила, что сейчас надо быть ужасно, просто ужасно вежливой и подойти поздороваться. Как поживаешь, Донован?– Бывало и лучше. Последние дни… – Его голос прервался, он снова вспомнил тот момент, когда здание обрушилось прямо перед его глазами. – Мне так горько, что это произошло с Сэмом, Кейт. Потеря одного из родителей меняет… все в жизни.Он знал это по собственному опыту, поскольку остался сиротой еще до того, как ему исполнилось семнадцать.– Да, я начинаю это понимать. – Она опустила веки, скрывая горе, на мгновение слишком явно проступившее в окруженных тенями глазах. – Но тебе можно приносить соболезнования так же, как и мне. Ты видел Сэма каждый день. Его смерть оставит в твоей жизни гораздо большую пустоту.Она была права. Сэм, возможно, был самым важным человеком в его жизни. Донован уставился на стакан, который держал в руке.– Трудно себе представить компанию без Сэма. Он был не просто основателем, а душой и сердцем «Феникса».Кейт сделала глоток белого вина.– Как это случилось? Я думала, что безопасность – святое для компании.– Будь я проклят, если знаю, Кейт. Мы взрывали старый жилой дом в пригороде Вашингтона. Обычная работа. Почему-то взрыв раздался раньше, когда Сэм делал последний обход.– У тебя нет никаких предположений, что заставило сработать заряды?Он в растерянности покачал головой:– Ни малейших. Может быть, остаточное электричество?.. Всегда есть такая опасность, если дует холодный, сухой ветер, но даже в этом случае взрыва не должно было произойти… Глава пожарной службы штата ведет расследование, но пока не пришел ни к какому выводу.– Сочувствую тебе, Донован. И потому, что отец погиб, и потому, что ты при этом присутствовал. Должно быть, это было кошмарно.Видение падающего здания снова пронеслось перед глазами Донована, в который раз за последние три дня.– Я все думаю, мог ли я сделать хоть что-нибудь.– А может, лучше этого не знать. – Она опустила глаза, разглядывая свой бокал, и легкие искорки пробежали по блестящим белокурым волосам. Прошло несколько мгновений, прежде чем женщина подняла голову. – Ты хорошо выглядишь. – Ее взгляд скользнул по его строгому костюму. Как непохоже на джинсы, в которых она привыкла его видеть. – От рабочего по сносу домов ты легко перешел к должности исполнительного директора.– Одежда создает обманчивое впечатление. Я просто строительный рабочий. – Донован неуверенно улыбнулся. – Или, вернее, разрушительный рабочий.Так вежливо, что он не понял, была ли это шпилька, Кейт проговорила:– Вполне в соответствии с твоими талантами. – Она повернулась, чтобы уйти. – Приятно было повидать тебя. А теперь извини, мне надо поговорить еще кое с кем.– Подожди. – Он поднял руку, внезапно осознав, что не может позволить ей уйти, не попытавшись определить границы той пропасти, что лежала между ними. – Десять лет назад ты исчезла так быстро, что у меня не было даже возможности сказать… попросить прощения.Ее карие глаза потемнели.– Не беспокойся, я все знаю. Ты всегда потом просил прощения.Он вздрогнул, как будто она его ударила. Наступило напряженное молчание. Потом Кейт наклонила голову и прижала пальцы ко лбу.– Прости, Патрик. Я не должна была так говорить. Но я не хочу обсуждать это. Ни сейчас, вообще никогда.Она повернулась и пошла прочь, стройная и строгая фигурка. Донован перевел дыхание. Кейт называла его Патриком только тогда, когда не желала шутить, значит, тема их неудавшегося брака была закрыта. Наверное, он должен был испытывать благодарность.И все же перестать думать об этом было не так легко, как прервать разговор. Сколько раз он мечтал о том, как они встретятся снова! Даже после того как она его покинула, он был уверен, что если бы только они смогли поговорить, если бы он смог извиниться, объясниться, то все опять было бы хорошо. Он разыскивал Кейт со все растущим упорством даже после того, как та подала документы на развод.Через некоторое время Донован узнал, что после развода она сразу же улетела в Сан-Франциско. У него не было ни малейшего шанса переубедить ее. Как это похоже на Кейт – долго-долго терпеть и делать вид, что все прекрасно, пока не наступит переломный момент. Тогда уж она хлопает дверью, и это навсегда.Когда он осознал это, то буквально рассыпался на куски. Если бы не Сэм, который возился с ним, как с любимым сыном, то Донован, наверное, не выжил бы. Скорее всего закончил бы свои дни, врезавшись в фонарный столб на скорости девяносто миль в час, как случилось с его отцом.Сейчас Кейт была рядом, на расстоянии протянутой руки, но эмоционально – дальше, чем когда бы то ни было. Он не сводил с нее взгляда, пока она переходила от одной группы людей к другой, давая им возможность выразить соболезнования.Строгий черный костюм был полной противоположностью тому наряду, который был на Кейт, когда «они встретились впервые. Донован в тот вечер подрабатывал, паркуя машины гостей, приглашенных на традиционный бал-котильон. Раз в год молодых леди из старинных обеспеченных семей выводили в общество. Когда ему предложили эту работу, Донован не сразу поверил, что подобные мероприятия проводятся до сих пор. Он согласился, – стипендии в колледже хватало только на оплату обучения, и он использовал каждый свободный час, чтобы заработать на учебники и прочие необходимые вещи. Кроме того, ему стало любопытно, как живет другая половина человечества.Бал проводился в здании театра в центре Балтимора. И хотя место проведения не отличалось особым шиком, гости с лихвой восполнили этот недостаток. Донован просто выпал в осадок, наблюдая, как гордые отцы и взволнованные матери прибывали на бал со своими дочерями. Поскольку погода для декабря стояла теплая, дебютанткам не пришлось кутаться, словно эскимоскам. Даже дурнушки сияли как бриллианты в своих непорочно-белых платьях. Он и не подозревал, что в Мэриленде столько натуральных блондинок!Если только они были натуральными. Он прекрасно знал, что ни одна из этих красоток не так невинна, как кажется. Большинство из них учились на первом курсе колледжей, и, наверное, среди них не осталось ни одной девушки, но Доновану понравилась эта иллюзия возвращения в прошлое, когда нравы были проще и чище.Семья Корси прибыла на лимузине. Джулия была сама элегантность и аристократизм, а Сэм излучал уверенность, которую дают только успех и богатство. Появление Кейт, с того самого мгновения как она выскользнула из лимузина, заставило его позабыть обо всем. Ее белокурые волосы были зачесаны вверх, тонкую шею украшал жемчуг, наверняка настоящий, а улыбка в тот зимний вечер согревала всех вокруг. Актриса Грейс Келли восемнадцати лет в пышном белоснежном платье.Она была высокой, около пяти футов и семи дюймов. Рост, как раз подходящий для него. Почти ослепленный, Донован даже забыл закрыть за ней дверцу лимузина. Потом Кейт взглянула на него, не так, как посмотрела бы богатая девушка на лакея, а как на равного.– Спасибо.И подмигнула. На секунду ему показалось, будто они остались вдвоем во всем мире.Донован последовал бы за ней в театр, как мотылек летит на пламя свечи, если бы ее мать не спросила:– А ты не забыла перчатки, Кейт? Девушка остановилась и с испугом посмотрела на свои голые руки.– Прости, мама, я оставила их дома. Я просто не создана для того, чтобы соблюдать все эти викторианские правила.С элегантностью, но и с веселым огоньком в глазах ее мать пробормотала:– И почему меня это не удивляет? – одновременно доставая из своей расшитой бисером сумочки пару перчаток. Кейт рассмеялась.– По той же причине, по которой меня не удивляет, что ты основательно подготовилась.Донован как зачарованный следил за тем, как девушка натягивала белые лайковые перчатки до локтя. Они облегали руки, словно вторая кожа. Пока ее мать застегивала пуговки у каждого запястья, Кейт взглянула на него с выражением «мы-то с тобой знаем, что это глупо, но мне приходится ублажать родителей». Затем она, как принцесса, проследовала в здание, и Донован последним жадным взглядом проводил ее, желая навсегда запечатлеть в памяти ее облик. Такие девушки, как эта, не для парней вроде него, паркующих автомобили и подрабатывающих на стройке, чтобы иметь деньги на учебу.Даже в самых смелых мечтах он не мог себе представить, как завершится этот вечер.…Но это было тогда. Он отвернулся, надеясь, что никто не заметил, как он глазел на свою бывшую жену. Та Кейт – яркая, юная – раскрывалась навстречу жизни с такой наивной доверчивостью, что покорила его раз и навсегда. А сейчас она излучала то же непоколебимое спокойствие, которое было характерно для Джулии.Не то чтобы это сходство отталкивало его – Донован любил свою бывшую тещу. Несмотря на ее сдержанность, он всегда ощущал теплоту и поддержку со стороны Джулии. Не совсем материнскую, скорее, мудрой тетушки, которая принимала Донована со всеми его недостатками.Но если Джулия была сдержанной, то Кейт стала недоверчивой. И в основном по его вине. Нет, наверняка у нее были свои взлеты и падения с тех пор, как они развелись, но Донован прекрасно знал, что именно он уничтожил эту непосредственность. За прошедшие годы он сделал все возможное, чтобы побороть свои недостатки, но изменить прошлое был не в силах. Кейт явилась чудесным и мучительным напоминанием о самом сложном периоде его жизни.Слава Богу, через несколько дней она вернется в Сан-Франциско.
Слухи о том, что надвигается снегопад, заставили гостей поторопиться с отъездом. Последними покинули дом двоюродный брат Кейт Ник Корси и его тихая темноглазая жена Энджи. Ник несколько лет проработал в компании «Феникс», а недавно открыл собственное дело, тоже по проведению взрывных работ. Лицо его было угрюмым, и Кейт подумала, что, как и Донован, Ник гадает, смог бы он что-нибудь исправить, если бы присутствовал при роковом взрыве. Смерть и чувство вины всегда неразлучны.Обняв на прощание кузена, Кейт плотно закрыла дверь, чтобы не впустить пронизывающий холод. Поскольку Сэм погиб, а Ник ушел из компании, Джулия стала собственницей «Феникса», а Донован – явным претендентом на пост руководителя. Он справится не хуже Сэма. Может, даже лучше, потому что более постоянен. В основном.С чувством горечи Кейт подумала, что в результате их неудавшегося брака Донован выиграл больше, чем она. В компании он обрел вторую семью, сделал головокружительную карьеру, а она оказалась за три тысячи миль от родных и получила профессию, которую предпочла бы сменить на другую. Лишь смерть отца заставила Кейт приехать в Мэриленд, и не только потому, что она не хотела видеть Донована. Гораздо более веской причиной было то, что она сознательно избегала встречи со всем, чего лишилась. И все же, если бы ей снова пришлось расторгать этот брак, она, наверное, приняла бы то же решение, так что жалеть себя не имело смысла.Она вернулась в комнату, остановившись в дверях. Несмотря на то что буквально вся мебель была уставлена пустыми тарелками и чашками, на Кейт успокаивающе подействовал дух изысканности, царивший в комнате, с любовно отполированными антикварными вещицами и сочными цветами персидских ковров. Джулия оформила комнату по своему вкусу, но Сэму тоже нравился этот дизайн, что говорило о том, как он изменился, насколько далеко ушел от восточнобалтиморского парня.Увидев Кейт, Джулия покинула свое временное убежище в одном из боковых кресел.– Джанет будет здесь убирать, и Чарлз предложил, чтобы мы собрались в семейном зале.Кейт вздохнула. Она совсем забыла, что с ними хотел поговорить адвокат. Когда они с матерью шли из одного конца огромного дома в другой, она спросила:– Это ведь не займет много времени? Конечно, дом отойдет тебе. А поскольку отец не жаловал нас с Томом, то, я полагаю, каждый из нас получит не больше шиллинга на свечки.– Ты же знаешь, что отец был непредсказуем. И хотя ему было трудно принять некоторые ваши поступки, он никогда не переставал любить тебя и твоего брата.Кейт действительно не сомневалась в любви отца, несмотря на то что Сэм так и не простил ей развода с Донованом и бегства из Мэриленда. За годы ее самовольной ссылки они помирились. Были приезды в Сан-Франциско, регулярные телефонные звонки. И хотя они с отцом не касались серьезных тем, отношения между ними снова стали вполне дружескими.А вот Том – совсем другое дело. Сэм не разговаривал с сыном почти десять лет. Кейт быстро помолилась, чтобы отец оставил брату хоть что-нибудь в знак примирения.Свет в семейном зале был притушен, и Оскар Уайльд, престарелый пес породы шелти, дремал у потрескивающего камина. Здесь был центр, самое сердце дома, и здесь дизайнерский талант и вкус Джулии выявился гораздо интереснее, чем в официальной комнате для приемов. Прочная, удобная мягкая мебель, которую она выбрала, еще когда дети были маленькими, сохранила свою форму, несмотря на то что на ней многие годы подпрыгивали и сидели, смотря телевизор или читая газеты по воскресеньям. Груда больших разноцветных подушек в одном углу дивана помнила бесконечную череду растущих детей, поскольку Джулия была всегда рада друзьям и подружкам Тома и Кейт.Стена позади камина играла роль семейной фотогалереи, со множеством снимков, отражавших десятилетия жизни. Взгляд Кейт скользнул по ним: вот Том прислуживает в церкви, вот он играет в лакросс, а вот они с матерью работают в саду среди пышно цветущих весной растений. Джулия была самым выдающимся цветоводом их района. Сбоку от фото сада висел красивый портрет Сэма и Джулии, снятый в тот вечер, когда они были на ужине в Белом доме, и снимок, на котором Сэм помогал своей матери перебираться на новое место жительства – в дом в восточной части Балтимора, который он купил для нее. Отца и бабушку сопровождали по меньшей мере еще двадцать членов семейства Корси, включая Кейт и Тома.Взгляд Кейт остановился на ее свадебной фотографии. Боже, какими юными были они с Донованом и какими счастливыми, даже больно смотреть. Как это характерно для Джулии – не убирать ни эту фотографию, ни фото Тома. Плохая или хорошая, но история семьи Корси на этой стене была представлена полностью.Кейт сморгнула навернувшиеся слезы, вспомнив добрые старые времена. Каждый из них нес свою долю ответственности за то, что когда-то счастливая семья распалась. Все вошли в зал в тот момент, когда Чарлз Гамильтон закрывал дверцы камина и его бугристое лицо освещали языки пламени. Адвокату было под шестьдесят, его отличало такое же худощавое телосложение, как у Джулии, то же изящество манер, и он идеально соответствовал образу семейного юриста. Но типичная внешность не означала, что в жизни Чарлз всегда следовал стереотипам. Когда-то давным-давно они с Джулией были обручены. Их помолвка могла привести к абсолютно разумному союзу между двумя старинными мэрилендскими семействами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32