– грозно воскликнул Одлей.
В один голос с ним возмутились Винтер и Абель, а Пес просто зарычал и сжал рукоять меча.
Доминик ухмыльнулся.
– А еще надо знать все ходы и выходы во дворце, командир, и познакомиться с придворными.
Одлей по-прежнему колебался, хотя ему явно польстило, что его звание не забыли.
– Может быть, через месяц-другой.
– Думаю, это дело срочное, – сказала Малинда. – Не хочу, чтобы меня защищали второсортные мечники. Кроме того, необходим и отдых. Командир Доминик, проследите, чтобы у них оставалось свободное время.
– Попробуем. Как вы думаете, им нравятся девушки высокие или маленькие, тощие или пухленькие, робкие или страстные, покорные, жаждущие, неистовые, безумствующие?
Клинки принцессы обменялись многозначительными взглядами. Затем Одлей промолвил:
– Если ее высочество отдает прямой приказ…
Через пару дней она спросила, показали ли им все ходы и выходы, и удивилась сдержанному ответу сэра Одлея.
– Да, миледи.
– Греймер – очень древнее – строение.
– Да, очень древнее. И загадочное.
– И напичкано тайными проходами.
– Вот как?
Во время Ночи Псов сэр Змей выводил ее из других комнат.
– А есть ли тайный ход в мою спальню?
– Гм… я дал слово…
Храбрый сэр Одлей задрожал, как мальчишка, которого застукали за воровством коржиков.
– А еще вы поклялись своей душой ограждать меня от опасностей. Что будет, если убийцы придут через ту дверь?
– Через нее никто не может войти. Она ведет в комнату, где могут находиться только Королевские Гвардейцы.
– Тогда представьте, что злодеи вламываются через главный вход, убивают всех Клинков. И как я спасусь через дверь, которой не знаю?
Одлей покраснел как рак, но по-прежнему упирался.
– Гвардия хранит эту тайну. Чем меньше людей знают о переходе, тем лучше. Греймер построили сто лет назад по приказу короля Амброза I, и это были его личные покои. Отсюда спускается лестница и ведет туда, где раньше находились спальни. Судя по гербам на стенах и над дверью, там жила баронесса Бланш, его знаменитая…
– Печально знаменитая…
– Ну, печально…
– Любовница.
– Соратница. Теперь комната служит раздевалкой перед фехтовальным залом Гвардии.
– Потрясающе! Прекрасная память! – Малинда встала, и оказалось, что они почти одного роста. – Покажи.
Он провел ее в спальню, но по дороге успел придумать следующую отговорку:
– Я обещал Старшему, ваша милость. Если он узнает, что я нарушил слово, то больше не станет мне доверять. Я не могу исполнять свои обязанности, не согласуясь с Гвардией.
– Справедливо, – кивнула Малинда. Совершенно необязательно подбивать законопослушного человека на бунт. – Вы покажете мне, как он открывается с этой стороны, и я никому не скажу. И Гвардия не узнает, что я в курсе.
С видимой неохотой согласившись на сомнительный компромисс, Одлей подошел к колонне между камином и окном.
– Говорят, здесь…
Он сильно толкнул фальшивую колонну влево. Ничего не произошло, и Одлей попытался сдвинуть ее в другую сторону. Тогда колонна немного отъехала, и за ней открылась ручка. Юноша потянул за нее, панель поднялась вверх, и показались ведущие вниз ступени.
– Туда.
– Благодарю, командир.
Она ушла.
Одлей очень хорош собой, когда сердится!
Еще один результат полуночных занятий дал о себе знать на следующий день, когда Малинда уже собиралась покинуть свои покои. Она случайно услышала слова Дианы:
– О-ох! Какое великолепие!
Малинда огляделась. Юный сэр Абель держал руки за спиной и стремительно заливался краской.
– И вот это ты называешь великолепием?
Одлей бросил суровый взгляд на товарища.
– Так, безделушка, миледи. В Гвардии их разрешают, но если вас лично это оскорбляет, я могу запретить носить украшения во время службы.
– Зависит от того, какие это украшения. Покажите нам, сэр Абель.
Лицо Абеля приобрело мученическое выражение, но он открыл ладонь. На ней лежало кольцо с восхитительной бледно-розовой жемчужиной. Интересно, не замешаны ли тут друзья Кортни?
– Чудесно! – сказала Малинда. – Какой необычный цвет!
– Очень подходит к его ушам, – заметила Диана.
– Должно быть, он неплохо поработал, чтобы добыть? – сказал Пес.
– Госпожа была щедрой, – проговорил Винтер.
– Необязательно, – покачал головой Одлей. – Может, и, наоборот, скупой. Все зависит от того, насколько он хорош.
Абель готов был умереть со стыда.
– Командир, пусть носит, у меня возражений нет.
Всю жизнь, сколько принцесса себя помнила, Клинки украшали себя всякими безделушками. Они нередко отпускали скользкие шуточки на этот счет, нисколько не стесняясь ее присутствия, словно она не понимала, что имеется в виду.
– Он не станет показывать его при вас, ваша милость, – сказал Одлей, направляясь к двери.
– Почему?
– Потому что поклялся защищать вас от опасности.
– Пожалуйста, позволь мне убить его, – прорычал Пес.
Малинда вышла в сопровождении своей маленькой армии, весьма довольная ее развитием.
Глава 21
В одиночестве спят только нелюбимые.
Баронесса Дэшез (леди Виолет)
Когда тонкий вечерний полумесяц возвестил приход первого дня Четвертого месяца, лорд-протектор Гренвилл Фитцамброз, граф Тенкастерский, въехал в Грендон в окружении отряда конных Йоменов. Его сопровождал кавалерийский батальон из его армии в Пустошах, а подразделение Королевской Гвардии, которое выехало навстречу, было незамедлительно отослано назад. За лордом-протектором скакали члены Совета, в том числе лорд-канцлер Роланд. За пределами города героя встретили лорд-мэр, олдермены и множество прочих больших шишек королевства. Жители столицы кричали до хрипоты, швыряли под ноги лошадей цветы, били в барабаны и дудели в трубы.
Малинде посоветовали возглавить группу встречающих во дворце. Амби держали в комнатах, и он мог смотреть на оркестры только из окна. Принцессу герольды поместили на верхней ступени лестницы, выставив на всеобщее обозрение. Это должно было означать, что она добровольно отказывается от права регентства, как было изложено в Статуте о наследовании. Никто и не предполагал, что она может поступить по-другому.
Распорядители неохотно отвели за ее спиной местечко для двух Клинков. Один из них обязательно Одлей, а остальным Малинда велела тянуть жребий. К сожалению, выиграл Пес. Никакие наряды и прихорашивания не могли придать ему хоть сколько-нибудь элегантный вид. А рядом с потрясающе красивым Одлеем он вообще казался безобразным уродом. Соломенные пряди выглядели грязными и сальными в сравнении с белоснежными кружевами на воротнике и плюмажем; даже перья разметались в отчаянии. Но кто она такая, чтобы критиковать чужую внешность? Ее высочество стояла между Кортни с одной стороны и древним бароном Дэшезом, первым лордом Казны, с другой – и как минимум на целую голову возвышалась над ними обоими.
Когда лорд-протектор поднялся по ступеням, принцесса присела в глубоком реверансе. Звеня шпорами, Гренвилл прошествовал мимо группы придворных, вышедших ему навстречу. Следом торопился Совет.
Малинда поднялась на ноги, чувствуя, что лицо горит от унижения. Придворные подняли гневный шум. Даже Кортни, распрямившись после поклона, выглядел разъяренным, а он ни разу еще не раскрывал своих настоящих чувств.
– Вот и началась политика, – пробормотала Малинда.
– А она никогда и не прекращалась, дорогая. Думаю, этот инцидент следует рассматривать как разрешение покинуть двор.
Малинда пошла навестить Амби, но ей было отказано в посещении, поскольку в это время лорд-протектор сам наносил королю визит. Она вернулась к себе и стала ждать, когда ее призовут.
Прибыв из Айронхолла, принцесса созвала новый двор. Ее по-прежнему сопровождали мышка Руби и корова Доув, но она успела разослать несколько приглашений, и теперь при ней находились две прежние фрейлины, Алис и Лерейн, чья компания ей нравилась. Обе были примерно ее возраста и прекрасно играли на клавикордах. Еще Малинда убедила Мать-настоятельницу определить к ее двору сестру Минутку маленькую, жизнерадостную девушку, к тому же непревзойденную лютнистку. Таким образом, песни и танцы стали возможны без посторонней помощи. Плюс к тому Диана и четверо щеголеватых Клинков – и вечера в ее покоях становились веселыми до истерии. Что происходило после сигнала отбой, она не знала, однако Доув не спускала телячьих глаз с сэра Винтера, а не в обычаях Клинков отвергать девиц.
В ту ночь в ее маленьком дворе царили злоба и раздражение: все прекрасно знали, что такое пренебрежение по-королевски. Госпожа Малинда теперь объявлялась прокаженной, покуда лорд-протектор не подтвердит обратное. Пес снова предложил убить Гренвилла, чем вызвал бурную реакцию со стороны Одлея и дикий визг со стороны Руби. Часы проходили, а никаких вызовов не последовало. Наконец Малинда объявила о наступлении вечера и удалилась на покой. Но во время ночного разговора с Дианой она не выдержала и разрыдалась.
Час или два она дремала, а потом проснулась, словно от резкого толчка. Что задумал Гренвилл? Почему публично отверг ее? Может быть, ее обвиняют в измене и в смерти отца? Или он зол, потому что у него украли четверых Клинков? Или из-за резни на Площади Кленов? В сумраке ночи страхи плодились, как пчелы в улье.
Через некоторое время она встала. Нырнув в тапочки и натянув шерстяной халат, Малинда подошла к окну и стала смотреть на звезды, горящие над темным городом. Ей захотелось походить, но доски в комнате были слишком старыми и скрипели при каждом шаге… и тут она вспомнила о тайном проходе. Искушение оказалось слишком велико. Лампы у нее не было; впрочем, чтобы отодвинуть колонну и потянуть панель, свет не понадобился. Сколько ее предков в нетерпении открывали эту дверь, стремясь на свидание к возлюбленным? Поеживаясь от холода, девушка уставилась в полнейшую темноту.
Вспомнив, что со стороны камина были перила, она нащупала их и кончиком тапочка принялась изучать первую ступеньку. Через четыре ступеньки она уперлась в угол: лестница поворачивала налево. Судя по всему, лестница шла вдоль дымовой трубы. Еще через десять ступенек встретился следующий резкий поворот и снова налево: выходит, она обошла дымовую трубу вокруг и теперь находилась у входа в свою спальню, только этажом ниже. Одно из проклятий Греймера заключалось в том, что потолки составляли более тридцати футов в высоту, и поэтому зимой комнаты было невозможно прогреть. Значит, лестница спускается еще дальше. Пройдено уже достаточно – а что, если она подвернет ногу?
А вдруг эта тоненькая ниточка света внизу окажется настоящей?.. Малинда опустилась на колени, чтобы удобнее ощупывать стену, и обнаружила люк высотой примерно в половину человеческого роста. Его не до конца закрыли, когда пользовались в последний раз, – наверное, около века назад. Вполне возможно, больше никто на свете не знал о его существовании, потому что только лунатик стал бы бродить по потайной лестнице без лампы. А при свете – дневном или искусственном – маленькая щелка видна не будет. Даже теперь ее можно было разглядеть, только находясь прямо напротив.
Принцесса нашла литые неровности и стала тянуть… толкать… пихать… пока панель не отодвинулась, и полоска света не стала шире. Малинда с трудом сдержалась, чтобы не захихикать. Знал ли ее ревнивый предок Амброз I, что его Клинки шпионили за ним во время визитов к леди Бланш? Это окошко сделали специально, чтобы подглядывать в королевский чердак. Если Одлей говорил правду и здесь действительно находится раздевалка перед фехтовальным залом, то отсюда можно наблюдать за частной жизнью Королевской Гвардии. Конечно, принцесса никогда не станет подсматривать за толпой полуголых, потных молодых людей, верно?
Если бы.
Она прижалась к щели, но увидела только неясные переплетения темных и светлых полос. Отодвинула панель пошире, – и в нос ударил водоворот тошнотворных запахов: воска вина, духов, человеческих тел. Малинда пыталась заглянуть через узорчатые карнизы, украшавшие потолки и стены дворца, однако слой многолетней паутины, копоть, мусор и шелуха насекомых совершенно перекрывали обзор. Нахмурившись, принцесса сняла чепец и использовала его в качестве тряпки.
Теперь взору открылась комната, которая находилась ровно под ее спальней. Сумрак рассеивал слабый свет шести свечей на одном канделябре и огонь в камине. Площадь комнаты пересекали простенки более поздней постройки, они огораживали небольшое пространство; перед камином стояла кушетка, у дальней стены – постель, а в центре стол со стульями. Вряд ли раздевалка выглядит именно так, зато теперь ясно, почему Одлей столь неохотно показал ей тайный проход. За откинутым пологом постели виднелись смятые простыни, около дюжины пустых бутылок из-под вина валялись по углам… а на кушетке лежал человек и читал книгу.
Он подтянул люстру так низко, что та висела почти напротив его головы и закрывала лицо; принцессе были видны только ноги. Ее снедало страшное любопытство. Белые рейтузы и сапоги с блестящими пряжками составляли неизменные атрибуты почти всех придворных, но на полу на расстоянии вытянутой руки лежал широченный двуручный меч, а Малинда знала всего одного человека, которому под силу поднять такой тесак.
Она никогда не представляла Пса с книжкой в руках. Впрочем, он постоянно преподносил новые и новые сюрпризы, начиная от неожиданных проблесков юмора и заканчивая сумасшедшими выходками. И сейчас он проводит полночи, сторожа секретный вход в покои принцессы… Прошептав слова благодарности, девушка тихонько прикрыла решетку и поползла по ступеням наверх, в спальню.
Тем не менее сон долго не шел. Малинда постоянно думала о Клинке этажом ниже, пытаясь предположить, что же он читал – стихи? Свод законов? У некоторых Клинков очень необычные интересы. Еще ей то и дело вспоминалось, как Пес без рубахи сидел на железной наковальне и единственный из четверых без страха встречал смерть от ее руки.
Радгар Эйлединг поднял лук и рассмеялся ей в лицо. Она попыталась закричать, но дыхание перехватило и изо рта не вырвалось ни звука. Она рванулась, чтобы убежать, но ноги ее приросли к полу и не двигались. Радгар спустил тетиву, и стрела со свистом рассекла воздух у нее над ухом. Она обернулась в тот миг, когда…
…когда проснулась вся в поту. Малинду била дрожь. Сколько еще будет приходить этот кошмар? Иногда ей снился отец со стрелой в глазу. Иногда она кричала, чтобы предупредить его, и именно он со своими Клинками смеялись ей в лицо. Иногда на дракаре стоял сэр Орел и целился из лука в нее.
Рассвет уже близился, и небо между трубами серело.
Гренвилл. Бедняжка Амби и его постоянная простуда.
Пес, читающий лежа на кушетке. Она улыбнулась.
Стоп! Что-то не так… Ночной чепец… Она стерла им мусор с решетки, а потом, вернувшись в комнату, бросила грязную тряпицу на пол. Как принцесса объяснит, что ее ночной чепец покрыт сажей, копотью и паутиной? Если его заметят фрейлины, то Клинкам в тот же день станет известно о ее ночных похождениях. Малинда вылезла из постели и заметила на полу вещественное доказательство. Куда же его деть? Бросить в окно? На нем вышита ее монограмма. Огня, чтобы сжечь, у нее нет. Надо его спрятать, и есть всего одно надежное место. Она снова отодвинула колонну, открыла панель…
И снова поддалась искушению. Клинки должны менять стражу как минимум один раз за ночь – кто же охраняет ее теперь? Чем он занимается, чтобы скоротать время?
Девушка спустилась по лестнице, стараясь заглушить голос совести, который твердил, что на самом деле ее больше всего интересует постель. Она с трудом нашла нужный литой рычажок, поскольку теперь лишилась и той слабой подсветки, но через некоторое время решетка отъехала так же тихо, как в первый раз.
Обстановка в комнате изменилась. Кушетка стояла пустой, а люстра поднялась на нормальную высоту. Перед кроватью валялась беспорядочно разбросанная одежда, но полог был задернут, и она не видела, что происходило внутри. Малинде показалось, что занавеси шевелились, словно от ветра, однако огонь на свечах горел ровно, и веревка канделябра висела неподвижно.
Ну что ж! Несмотря на всю свою невинность, она могла предположить, что происходит или происходило за пологом. Несомненно, часть одежды принадлежала женщине, а мужской камзол был темнее синего цвета Королевской Гвардии. Это может быть ее зеленый, но и остальные Клинки, принадлежащие частным лицам, носят почти черные мундиры. Так к чему негодовать и удивляться? Она сама согласилась, что ее Клинкам необходимо отдыхать и расслабляться, и ни для кого не секрет, что под этими словами понимают Гвардейцы. Кто бы это ни был, он, конечно, запер наружную дверь на засов и теперь, поскольку Клинки никогда не спят, охраняет покой принцессы не менее эффективно, чем это делал Пес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
В один голос с ним возмутились Винтер и Абель, а Пес просто зарычал и сжал рукоять меча.
Доминик ухмыльнулся.
– А еще надо знать все ходы и выходы во дворце, командир, и познакомиться с придворными.
Одлей по-прежнему колебался, хотя ему явно польстило, что его звание не забыли.
– Может быть, через месяц-другой.
– Думаю, это дело срочное, – сказала Малинда. – Не хочу, чтобы меня защищали второсортные мечники. Кроме того, необходим и отдых. Командир Доминик, проследите, чтобы у них оставалось свободное время.
– Попробуем. Как вы думаете, им нравятся девушки высокие или маленькие, тощие или пухленькие, робкие или страстные, покорные, жаждущие, неистовые, безумствующие?
Клинки принцессы обменялись многозначительными взглядами. Затем Одлей промолвил:
– Если ее высочество отдает прямой приказ…
Через пару дней она спросила, показали ли им все ходы и выходы, и удивилась сдержанному ответу сэра Одлея.
– Да, миледи.
– Греймер – очень древнее – строение.
– Да, очень древнее. И загадочное.
– И напичкано тайными проходами.
– Вот как?
Во время Ночи Псов сэр Змей выводил ее из других комнат.
– А есть ли тайный ход в мою спальню?
– Гм… я дал слово…
Храбрый сэр Одлей задрожал, как мальчишка, которого застукали за воровством коржиков.
– А еще вы поклялись своей душой ограждать меня от опасностей. Что будет, если убийцы придут через ту дверь?
– Через нее никто не может войти. Она ведет в комнату, где могут находиться только Королевские Гвардейцы.
– Тогда представьте, что злодеи вламываются через главный вход, убивают всех Клинков. И как я спасусь через дверь, которой не знаю?
Одлей покраснел как рак, но по-прежнему упирался.
– Гвардия хранит эту тайну. Чем меньше людей знают о переходе, тем лучше. Греймер построили сто лет назад по приказу короля Амброза I, и это были его личные покои. Отсюда спускается лестница и ведет туда, где раньше находились спальни. Судя по гербам на стенах и над дверью, там жила баронесса Бланш, его знаменитая…
– Печально знаменитая…
– Ну, печально…
– Любовница.
– Соратница. Теперь комната служит раздевалкой перед фехтовальным залом Гвардии.
– Потрясающе! Прекрасная память! – Малинда встала, и оказалось, что они почти одного роста. – Покажи.
Он провел ее в спальню, но по дороге успел придумать следующую отговорку:
– Я обещал Старшему, ваша милость. Если он узнает, что я нарушил слово, то больше не станет мне доверять. Я не могу исполнять свои обязанности, не согласуясь с Гвардией.
– Справедливо, – кивнула Малинда. Совершенно необязательно подбивать законопослушного человека на бунт. – Вы покажете мне, как он открывается с этой стороны, и я никому не скажу. И Гвардия не узнает, что я в курсе.
С видимой неохотой согласившись на сомнительный компромисс, Одлей подошел к колонне между камином и окном.
– Говорят, здесь…
Он сильно толкнул фальшивую колонну влево. Ничего не произошло, и Одлей попытался сдвинуть ее в другую сторону. Тогда колонна немного отъехала, и за ней открылась ручка. Юноша потянул за нее, панель поднялась вверх, и показались ведущие вниз ступени.
– Туда.
– Благодарю, командир.
Она ушла.
Одлей очень хорош собой, когда сердится!
Еще один результат полуночных занятий дал о себе знать на следующий день, когда Малинда уже собиралась покинуть свои покои. Она случайно услышала слова Дианы:
– О-ох! Какое великолепие!
Малинда огляделась. Юный сэр Абель держал руки за спиной и стремительно заливался краской.
– И вот это ты называешь великолепием?
Одлей бросил суровый взгляд на товарища.
– Так, безделушка, миледи. В Гвардии их разрешают, но если вас лично это оскорбляет, я могу запретить носить украшения во время службы.
– Зависит от того, какие это украшения. Покажите нам, сэр Абель.
Лицо Абеля приобрело мученическое выражение, но он открыл ладонь. На ней лежало кольцо с восхитительной бледно-розовой жемчужиной. Интересно, не замешаны ли тут друзья Кортни?
– Чудесно! – сказала Малинда. – Какой необычный цвет!
– Очень подходит к его ушам, – заметила Диана.
– Должно быть, он неплохо поработал, чтобы добыть? – сказал Пес.
– Госпожа была щедрой, – проговорил Винтер.
– Необязательно, – покачал головой Одлей. – Может, и, наоборот, скупой. Все зависит от того, насколько он хорош.
Абель готов был умереть со стыда.
– Командир, пусть носит, у меня возражений нет.
Всю жизнь, сколько принцесса себя помнила, Клинки украшали себя всякими безделушками. Они нередко отпускали скользкие шуточки на этот счет, нисколько не стесняясь ее присутствия, словно она не понимала, что имеется в виду.
– Он не станет показывать его при вас, ваша милость, – сказал Одлей, направляясь к двери.
– Почему?
– Потому что поклялся защищать вас от опасности.
– Пожалуйста, позволь мне убить его, – прорычал Пес.
Малинда вышла в сопровождении своей маленькой армии, весьма довольная ее развитием.
Глава 21
В одиночестве спят только нелюбимые.
Баронесса Дэшез (леди Виолет)
Когда тонкий вечерний полумесяц возвестил приход первого дня Четвертого месяца, лорд-протектор Гренвилл Фитцамброз, граф Тенкастерский, въехал в Грендон в окружении отряда конных Йоменов. Его сопровождал кавалерийский батальон из его армии в Пустошах, а подразделение Королевской Гвардии, которое выехало навстречу, было незамедлительно отослано назад. За лордом-протектором скакали члены Совета, в том числе лорд-канцлер Роланд. За пределами города героя встретили лорд-мэр, олдермены и множество прочих больших шишек королевства. Жители столицы кричали до хрипоты, швыряли под ноги лошадей цветы, били в барабаны и дудели в трубы.
Малинде посоветовали возглавить группу встречающих во дворце. Амби держали в комнатах, и он мог смотреть на оркестры только из окна. Принцессу герольды поместили на верхней ступени лестницы, выставив на всеобщее обозрение. Это должно было означать, что она добровольно отказывается от права регентства, как было изложено в Статуте о наследовании. Никто и не предполагал, что она может поступить по-другому.
Распорядители неохотно отвели за ее спиной местечко для двух Клинков. Один из них обязательно Одлей, а остальным Малинда велела тянуть жребий. К сожалению, выиграл Пес. Никакие наряды и прихорашивания не могли придать ему хоть сколько-нибудь элегантный вид. А рядом с потрясающе красивым Одлеем он вообще казался безобразным уродом. Соломенные пряди выглядели грязными и сальными в сравнении с белоснежными кружевами на воротнике и плюмажем; даже перья разметались в отчаянии. Но кто она такая, чтобы критиковать чужую внешность? Ее высочество стояла между Кортни с одной стороны и древним бароном Дэшезом, первым лордом Казны, с другой – и как минимум на целую голову возвышалась над ними обоими.
Когда лорд-протектор поднялся по ступеням, принцесса присела в глубоком реверансе. Звеня шпорами, Гренвилл прошествовал мимо группы придворных, вышедших ему навстречу. Следом торопился Совет.
Малинда поднялась на ноги, чувствуя, что лицо горит от унижения. Придворные подняли гневный шум. Даже Кортни, распрямившись после поклона, выглядел разъяренным, а он ни разу еще не раскрывал своих настоящих чувств.
– Вот и началась политика, – пробормотала Малинда.
– А она никогда и не прекращалась, дорогая. Думаю, этот инцидент следует рассматривать как разрешение покинуть двор.
Малинда пошла навестить Амби, но ей было отказано в посещении, поскольку в это время лорд-протектор сам наносил королю визит. Она вернулась к себе и стала ждать, когда ее призовут.
Прибыв из Айронхолла, принцесса созвала новый двор. Ее по-прежнему сопровождали мышка Руби и корова Доув, но она успела разослать несколько приглашений, и теперь при ней находились две прежние фрейлины, Алис и Лерейн, чья компания ей нравилась. Обе были примерно ее возраста и прекрасно играли на клавикордах. Еще Малинда убедила Мать-настоятельницу определить к ее двору сестру Минутку маленькую, жизнерадостную девушку, к тому же непревзойденную лютнистку. Таким образом, песни и танцы стали возможны без посторонней помощи. Плюс к тому Диана и четверо щеголеватых Клинков – и вечера в ее покоях становились веселыми до истерии. Что происходило после сигнала отбой, она не знала, однако Доув не спускала телячьих глаз с сэра Винтера, а не в обычаях Клинков отвергать девиц.
В ту ночь в ее маленьком дворе царили злоба и раздражение: все прекрасно знали, что такое пренебрежение по-королевски. Госпожа Малинда теперь объявлялась прокаженной, покуда лорд-протектор не подтвердит обратное. Пес снова предложил убить Гренвилла, чем вызвал бурную реакцию со стороны Одлея и дикий визг со стороны Руби. Часы проходили, а никаких вызовов не последовало. Наконец Малинда объявила о наступлении вечера и удалилась на покой. Но во время ночного разговора с Дианой она не выдержала и разрыдалась.
Час или два она дремала, а потом проснулась, словно от резкого толчка. Что задумал Гренвилл? Почему публично отверг ее? Может быть, ее обвиняют в измене и в смерти отца? Или он зол, потому что у него украли четверых Клинков? Или из-за резни на Площади Кленов? В сумраке ночи страхи плодились, как пчелы в улье.
Через некоторое время она встала. Нырнув в тапочки и натянув шерстяной халат, Малинда подошла к окну и стала смотреть на звезды, горящие над темным городом. Ей захотелось походить, но доски в комнате были слишком старыми и скрипели при каждом шаге… и тут она вспомнила о тайном проходе. Искушение оказалось слишком велико. Лампы у нее не было; впрочем, чтобы отодвинуть колонну и потянуть панель, свет не понадобился. Сколько ее предков в нетерпении открывали эту дверь, стремясь на свидание к возлюбленным? Поеживаясь от холода, девушка уставилась в полнейшую темноту.
Вспомнив, что со стороны камина были перила, она нащупала их и кончиком тапочка принялась изучать первую ступеньку. Через четыре ступеньки она уперлась в угол: лестница поворачивала налево. Судя по всему, лестница шла вдоль дымовой трубы. Еще через десять ступенек встретился следующий резкий поворот и снова налево: выходит, она обошла дымовую трубу вокруг и теперь находилась у входа в свою спальню, только этажом ниже. Одно из проклятий Греймера заключалось в том, что потолки составляли более тридцати футов в высоту, и поэтому зимой комнаты было невозможно прогреть. Значит, лестница спускается еще дальше. Пройдено уже достаточно – а что, если она подвернет ногу?
А вдруг эта тоненькая ниточка света внизу окажется настоящей?.. Малинда опустилась на колени, чтобы удобнее ощупывать стену, и обнаружила люк высотой примерно в половину человеческого роста. Его не до конца закрыли, когда пользовались в последний раз, – наверное, около века назад. Вполне возможно, больше никто на свете не знал о его существовании, потому что только лунатик стал бы бродить по потайной лестнице без лампы. А при свете – дневном или искусственном – маленькая щелка видна не будет. Даже теперь ее можно было разглядеть, только находясь прямо напротив.
Принцесса нашла литые неровности и стала тянуть… толкать… пихать… пока панель не отодвинулась, и полоска света не стала шире. Малинда с трудом сдержалась, чтобы не захихикать. Знал ли ее ревнивый предок Амброз I, что его Клинки шпионили за ним во время визитов к леди Бланш? Это окошко сделали специально, чтобы подглядывать в королевский чердак. Если Одлей говорил правду и здесь действительно находится раздевалка перед фехтовальным залом, то отсюда можно наблюдать за частной жизнью Королевской Гвардии. Конечно, принцесса никогда не станет подсматривать за толпой полуголых, потных молодых людей, верно?
Если бы.
Она прижалась к щели, но увидела только неясные переплетения темных и светлых полос. Отодвинула панель пошире, – и в нос ударил водоворот тошнотворных запахов: воска вина, духов, человеческих тел. Малинда пыталась заглянуть через узорчатые карнизы, украшавшие потолки и стены дворца, однако слой многолетней паутины, копоть, мусор и шелуха насекомых совершенно перекрывали обзор. Нахмурившись, принцесса сняла чепец и использовала его в качестве тряпки.
Теперь взору открылась комната, которая находилась ровно под ее спальней. Сумрак рассеивал слабый свет шести свечей на одном канделябре и огонь в камине. Площадь комнаты пересекали простенки более поздней постройки, они огораживали небольшое пространство; перед камином стояла кушетка, у дальней стены – постель, а в центре стол со стульями. Вряд ли раздевалка выглядит именно так, зато теперь ясно, почему Одлей столь неохотно показал ей тайный проход. За откинутым пологом постели виднелись смятые простыни, около дюжины пустых бутылок из-под вина валялись по углам… а на кушетке лежал человек и читал книгу.
Он подтянул люстру так низко, что та висела почти напротив его головы и закрывала лицо; принцессе были видны только ноги. Ее снедало страшное любопытство. Белые рейтузы и сапоги с блестящими пряжками составляли неизменные атрибуты почти всех придворных, но на полу на расстоянии вытянутой руки лежал широченный двуручный меч, а Малинда знала всего одного человека, которому под силу поднять такой тесак.
Она никогда не представляла Пса с книжкой в руках. Впрочем, он постоянно преподносил новые и новые сюрпризы, начиная от неожиданных проблесков юмора и заканчивая сумасшедшими выходками. И сейчас он проводит полночи, сторожа секретный вход в покои принцессы… Прошептав слова благодарности, девушка тихонько прикрыла решетку и поползла по ступеням наверх, в спальню.
Тем не менее сон долго не шел. Малинда постоянно думала о Клинке этажом ниже, пытаясь предположить, что же он читал – стихи? Свод законов? У некоторых Клинков очень необычные интересы. Еще ей то и дело вспоминалось, как Пес без рубахи сидел на железной наковальне и единственный из четверых без страха встречал смерть от ее руки.
Радгар Эйлединг поднял лук и рассмеялся ей в лицо. Она попыталась закричать, но дыхание перехватило и изо рта не вырвалось ни звука. Она рванулась, чтобы убежать, но ноги ее приросли к полу и не двигались. Радгар спустил тетиву, и стрела со свистом рассекла воздух у нее над ухом. Она обернулась в тот миг, когда…
…когда проснулась вся в поту. Малинду била дрожь. Сколько еще будет приходить этот кошмар? Иногда ей снился отец со стрелой в глазу. Иногда она кричала, чтобы предупредить его, и именно он со своими Клинками смеялись ей в лицо. Иногда на дракаре стоял сэр Орел и целился из лука в нее.
Рассвет уже близился, и небо между трубами серело.
Гренвилл. Бедняжка Амби и его постоянная простуда.
Пес, читающий лежа на кушетке. Она улыбнулась.
Стоп! Что-то не так… Ночной чепец… Она стерла им мусор с решетки, а потом, вернувшись в комнату, бросила грязную тряпицу на пол. Как принцесса объяснит, что ее ночной чепец покрыт сажей, копотью и паутиной? Если его заметят фрейлины, то Клинкам в тот же день станет известно о ее ночных похождениях. Малинда вылезла из постели и заметила на полу вещественное доказательство. Куда же его деть? Бросить в окно? На нем вышита ее монограмма. Огня, чтобы сжечь, у нее нет. Надо его спрятать, и есть всего одно надежное место. Она снова отодвинула колонну, открыла панель…
И снова поддалась искушению. Клинки должны менять стражу как минимум один раз за ночь – кто же охраняет ее теперь? Чем он занимается, чтобы скоротать время?
Девушка спустилась по лестнице, стараясь заглушить голос совести, который твердил, что на самом деле ее больше всего интересует постель. Она с трудом нашла нужный литой рычажок, поскольку теперь лишилась и той слабой подсветки, но через некоторое время решетка отъехала так же тихо, как в первый раз.
Обстановка в комнате изменилась. Кушетка стояла пустой, а люстра поднялась на нормальную высоту. Перед кроватью валялась беспорядочно разбросанная одежда, но полог был задернут, и она не видела, что происходило внутри. Малинде показалось, что занавеси шевелились, словно от ветра, однако огонь на свечах горел ровно, и веревка канделябра висела неподвижно.
Ну что ж! Несмотря на всю свою невинность, она могла предположить, что происходит или происходило за пологом. Несомненно, часть одежды принадлежала женщине, а мужской камзол был темнее синего цвета Королевской Гвардии. Это может быть ее зеленый, но и остальные Клинки, принадлежащие частным лицам, носят почти черные мундиры. Так к чему негодовать и удивляться? Она сама согласилась, что ее Клинкам необходимо отдыхать и расслабляться, и ни для кого не секрет, что под этими словами понимают Гвардейцы. Кто бы это ни был, он, конечно, запер наружную дверь на засов и теперь, поскольку Клинки никогда не спят, охраняет покой принцессы не менее эффективно, чем это делал Пес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49