Он взял со столика недопитую бутылку пива, опустошил ее прямо из горлышка, смачно рыгнул и рухнул ничком на кровать. Однако спокойно вздремнуть ему не удалось, потому что в бунгало вернулась разъяренная Сэси, успевшая окунуться в озеро и прийти в себя. Захлопнув за собой входную дверь, она вбежала в спальню и заорала:— Какого дьявола ты врываешься в мой дом без приглашения? Что ты себе позволяешь, идиот?Забер, кряхтя, перевернулся на спину и промычал:— Не надо кричать! Дай мне отдохнуть!— Убирайся из моего бунгало! — завопила Сэси.Забер даже не пошевелился.— Ты что, оглох? Я сказала — пошел вон, болван! — Сэси сопроводила свое требование тирадой из столь забористых ругательств, что Забер ухмыльнулся и ласково попросил:— Пожалуйста, не употребляй таких резких выражений, крошка! Ведь твой голосок слышен, пожалуй, даже в Канаде. Может получиться международный скандал.— Ты все равно здесь не останешься, нахал! — взвизгнула она и попыталась стянуть его с кровати, ухватив за ногу.Однако здоровяк Забер даже не шелохнулся.Сэси принялась колотить его кулачками, но он ловким борцовским приемом ухватил ее за талию и перекинул через себя на свободную половину кровати.Оправившись от шока, она встала на колени и влепила ему затрещину.Забер охнул, встряхнул головой и взмолился:— Поосторожнее, крошка! Ты сделаешь меня калекой!Но Сэси уже замахивалась для следующего мощного удара.Забер проворно уклонился и, повалив ее спиной на кровать, крепко схватил за запястья своими длинными цепкими пальцами.— Прекрати меня колотить! — прошипел он. — Не порть мне настроение!— Ты, вероятно, забыл, что находишься в моем доме, а не в гостинице! Нужно было заранее забронировать для себя место на моей кровати, кретин!— Прости, крошка, я забыл номер твоего телефона. Эта чертова марихуана отшибла у меня память, — виновато пробормотал он, продолжая на всякий случай прижимать ее руки к матрацу.— Жаль, что ты не обкурился раньше, когда развлекался с той грудастой блондинкой! Впрочем, в отличие от мозгов твой «шустрик» всегда бодр и полон сил. Он, по-моему, готов шалить ежедневно и даже без перерыва! — во весь голос вопила Сэси, норовя извернуться и укусить его за ухо.— Да, признаю, я был не прав. Извини, малышка. Давай обо всем забудем, — предложил Забер и в подтверждение своих миролюбивых намерений отпустил ее запястья.— И о сегодняшнем происшествии с ударником джаз-банда тоже? — спросила Сэси. — На меня нашло затмение. Ты мне веришь?— Разумеется, крошка, — сказал Забер. — Ты немного пошалила.— Это ты довел меня до отчаяния своим равнодушием! — воскликнула Сэси и снова принялась колотить его, правда, уже не так больно. — Почему ты мне вчера не позвонил?— Извини, малышка, — сказал Забер и, спустив ноги с кровати, с тяжелым вздохом добавил: — Я готов исполнить любое твое желание.— Тогда ступай спрыгни с моста вниз головой! — в сердцах воскликнула Сэси. — Прекрати ломать комедию! Я сама в отчаянии после всего, что оба натворили! Как же нам после этого жить?— Клянусь, что впредь я… — начал было Забер, но Сэси не дала ему договорить, заорав:— Не пудри мне мозги, я не наивная дурочка! Не нужно ни в чем клясться! Ты неисправим!— Хорошо, тогда я обещаю исправиться. Нет, честное слово, крошка, я буду стараться вести себя хорошо.— Тебе все равно придется ответить за свои прегрешения, Забер! — осклабившись, заявила Сэси.— Я готов понести наказание хоть сейчас, — покорно ответил Забер.— Ложись, раз тебе хочется. Место свободно, Дуг сюда уже не вернется. Ты нагнал на него страху.— Не говори так! — Забер нахмурился.— Как — так? — Сэси удивленно вскинула брови.— А так, словно бы тебе безразлично, какой мужчина делит с тобой постель! — пробурчал Забер.— Боже мой! И кто это говорит? Не тебе меня осуждать! — огрызнулась Сэси. — У тебя у самого рыло в пуху!Забер обмяк и пробурчал:— Намек понял, молчи!— Да лучше держи язык за зубами!— Как скажешь, дорогая. Давай не будем ругаться.Он начал расстегивать пуговицы на рубашке, ощущая ужасную слабость во всем своем измученном теле и настоятельную потребность отдохнуть.Но как только он снял свою клетчатую рубаху, Сэси увидела царапины у него на спине и пришла в неуправляемую ярость.— Пошел вон! — ледяным голосом произнесла она.— Но почему? — удивленно спросил он. — Что я такого сделал?— Подойди к зеркалу и полюбуйся на свою исцарапанную спину, кобель! Все, больше никаких разговоров! Одевайся и уходи! — сказала непримиримым тоном Сэси.— Вот черт! — в сердцах воскликнул Забер.— Что, совсем запутался в своих любовницах? Уже и не знаешь, откуда ждать подвоха? — злорадно воскликнула Сэси и, вскочив с кровати, схватила в охапку плед и ушла в другую комнату, где заперлась и улеглась на диван. О Забере с его вялостью и поцарапанной спиной ей сейчас противно было даже думать. Несколько минут она боролась со сном, ожидая, что он все-таки постучится в дверь, однако этого не случилось, и она уснула. Глава 25 Не застав Лили в салуне «Берч-Лейк», Билли предположил, что она ушла оттуда с другим мужчиной. Однако он не подумал, как ему поступить, если это действительно так. И когда он увидел возле ее дома автомобиль с номерами города Иллинойс, то решил, что к ней пожаловал ее бывший супруг.Другой бы на его месте просто уехал. Но Билли не из слабонервных. Он выключил фары своего грузовичка, выбрался из кабины и затаился под развесистой сосной подобно извращенцу, обожающему подглядывать за влюбленными, предающимися амурным играм. В окно ему было хорошо видно все, что происходило в гостиной Лили. Хозяйка дома сидела с бокалом вина в руке в кресле и беседовала с мужчиной, сидевшим напротив нее.В голове Билли возник рой вопросов. Кто этот незнакомец? Когда он пришел к Лили? Собирается ли он от нее сегодня уйти? Билли подмывало ворваться в дом и потребовать от Лили немедленных объяснений. Однако, будучи по натуре человеком более осмотрительным, чем Забер, Билли не стал делать опрометчивых шагов. В конце концов, рассудил он, они с Лили сблизились совсем еще недавно, поэтому у него нет морального права вмешиваться в ее личную жизнь и требовать отчета о круге ее друзей. На какой-то миг, однако, страсти, кипевшие в его горячем сердце, все же взяли верх над рассудком, и он приблизился к входной двери, намереваясь нарушить ночную тишину своим громким и требовательным стуком.К счастью, он вовремя опомнился и взял себя в руки. Имевшийся у него горький опыт общения с женщинами, которые хотели от него больше, чем он готов был им дать, научил его осторожности, особенно необходимой в подобных ситуациях.И все же он решил не прекращать наблюдения и дождаться момента, когда они станут укладываться спать. У него перехватило дух, когда Лили провела гостя в отдельную комнату, пожелала ему спокойной ночи и ушла в свою спальню. Однако даже после того, как Лили улеглась в постель и погасила свет, он не покинул свой наблюдательный пост и простоял затаив дыхание под окном еще час, стоически терпя болезненные укусы комаров. Глава 26 Фрэнки и Серена молча лежали плашмя на кровати, не прикасаясь друг к другу, и притворялись спящими.Вернувшись из салуна, они тотчас же предались бурным любовным играм, после чего притихли в темноте, размышляя, как избежать разговора о Люке.Не вынеся нервного перенапряжения, Серена чихнула.Она надеялась, что Фрэнки пошевелится и скажет: «Будь здорова!»Но он лишь тяжело вздохнул, будто бы во сне, и пробормотал что-то нечленораздельное.Терпение Серены лопнуло, и она выпалила:— Я не хочу это обсуждать!Фрэнки захрапел.— Если ты сейчас же мне что-нибудь не скажешь, — истерическим голосом закричала она, — я выхвачу из твоей дурацкой кобуры револьвер и начну из него палить! Не притворяйся, что ты спишь!Фрэнки закряхтел и повернулся к ней спиной. Серена спустила с кровати ноги и сделала вид, что встает. Только тогда он недовольно пробурчал:— В чем дело, крошка? Почему тебе не спится?— Нам надо поговорить о… — начала было она, однако Фрэнки перебил ее и сам закончил фразу:— Об этом яхтсмене?— Да, — выдохнула она, не осмелившись произнести имя.— Я на тебя не в обиде, крошка, — спокойно сказал Фрэнки. — Встречайся хоть с целой флотилией, мне это безразлично.— Если ты на меня рассердился, так и скажи! — вскричала Серена, словно не слышала его ответа.— Зачем нам ссориться по пустякам? Все равно в конце лета ты уедешь отсюда. Ты не любишь Илай, а мне этот городок нравится. Так о чем же тогда нам с тобой разговаривать? — резонно промолвил Фрэнки.— Я не знаю! — прошептала Серена и расплакалась.Фрэнки повернулся к ней лицом, вздохнул, сел рядом с ней на кровати и, нежно обняв, уложил на спину.— Не плачь, глупышка! — прошептал он. — Пойми, я бы хотел, чтобы ты здесь осталась. Но я знаю, что этому не суждено случиться, поэтому не хочу даже обсуждать эту проблему.Серена шмыгнула носом и, перестав плакать, пролепетала:— Мне жаль, что все так некрасиво получилось с Люком. Он, конечно, славный, но ты все равно лучше.— Однако у меня нет пяти миллионов долларов, а у него есть, — с улыбкой заметил Фрэнки. — Только не надо лукавить! Разумеется, тебе далеко не безразличны его бешеные деньги. Но я не сержусь на тебя, моя маленькая лгунья. Я все равно тебя обожаю! — пробасил Фрэнки, крепко сжимая ее в объятиях.— Все считают меня корыстной, называют за глаза охотницей за богатыми кавалерами, но я совсем не такая! — воскликнула Серена. — А ты что обо мне думаешь?— По-моему, ты само совершенство, — заверил ее Фрэнки.— Мне кажется, я смогла бы остаться жить в Илае. Во всяком случае, иногда я в этом бываю почти уверена.— Давай не будем сейчас говорить об этом, — сказал Фрэнки. — Всему свое время. Лично я предпочитаю жить одним днем и не слишком заботиться о будущем. Так лучше для нервов.— Это правда? — обрадованно воскликнула Серена. — И я такая же!— Вот и чудесно, — сказал Фрэнки. — Значит, у нас с тобой много общего.— Я люблю тебя, Фрэнки! — прошептала Серена. — Ну, что же ты снова замолчал? Ты понял, что я сказала?— Да, слышал, — наконец произнес он и тяжело вздохнул.— А ты меня любишь?Он ничего не ответил.Не привыкшая к тому, чтобы ее не любили, Серена нахмурилась и надула губки. Фрэнки дотронулся до них указательным пальцем и с ухмылкой сказал:— Я люблю твой славный ротик.— Фу, как это пошло! И совсем не романтично! — поморщившись, воскликнула Серена. — Я еще никому не признавалась в любви.— Но ведь я говорил, что обожаю тебя, — попытался оправдаться Фрэнки.— Это в смысле секса, а я имею в виду настоящую, чистую любовь! — воскликнула Серена. — Ну скажи хоть что-нибудь!Фрэнки совершенно не хотелось быть циником, но профессия вынуждала его смотреть правде в глаза. Он отдавал себе отчет в том, что любовь Серены не может быть долговечной. Однако говорить ей об этом теперь было глупо. Он напряг свою память и произнес несколько строк лирических стихов, уместных в данной ситуации: * * * Моя любовь к тебе подобна океанской бездне, Она чиста, как снег заоблачных вершин, К ним полетим с тобой мы скоро вместе, И гимном радости нас встретит херувим. * * * Лицо Серены засветилось от счастья, и Фрэнки показалось, что в комнате стало светлее.— Как это мило! — прошептала она. — Я верю, что именно так все и будет, потому что это настоящее глубокое чувство! Только ты на него способен, Фрэнки. Кстати, я бы не стала возражать, если бы ты прямо сейчас вознес меня под облака…Он запечатлел на ее устах поцелуй и немедленно выполнил ее пожелание, вкладывая в процесс воспарения к заоблачным вершинам счастья всю свою мощь. Этот ночной задушевный разговор словно бы открыл его, и он творил истинные чудеса, сжимая возлюбленную в своих объятиях. Теперь, когда они оба уверовали, что непременно найдут свою страну обетованную, с ее медовыми берегами и молочными реками, их охватило ощущение благополучия и чистой радости.Обхватив руками его шею, Серена лепетала, млея от блаженства:— Скажи мне еще раз, что ты меня любишь, милый! Повтори это сто раз подряд, мой дорогой! Мне так приятно это от тебя слышать! Ах Боже мой! Еще, еще…— Я готов повторять это двести, нет, тысячу раз, мой котеночек! — пробасил Фрэнки, пораженный внезапно открывшимся в его теле глубинным резервом мужской силы. Охваченный невиданным воодушевлением, он действовал столь напористо и стремительно, что даже забыл об удручающе скоротечной любви Серены. Она же была совершенно потрясена его нечеловеческой страстностью и могла лишь вскрикивать:— Ах, Фрэнки! О Боже, как мне с тобой хорошо! Да, вот так, мой сладкий. Ой! Еще! Ох, Фрэнки…Он окончательно утратил самоконтроль и несся к райскому наслаждению во весь опор, восклицая в запале слова, которых он и сам устыдился бы в иной ситуации. Но как это ни удивительно, Серену это не смущало, а только еще сильнее распаляло. И вскоре комната наполнилась совершенно непередаваемыми звуками и выражениями, от которых наверняка покраснел бы даже сам Гименей. Глава 27 Проснувшись на следующее утро, Сэси обнаружила, что блудливый кобель по кличке Забер все еще находится в ее доме. Он спал в рубашке, к которой была приколота записка следующего содержания: «Согласен искупить свою вину любой ценой. Отныне только ты мой босс». Как ни зла она была на него, Сэси не сдержала улыбку. Настроение у нее еще более улучшилось, когда ее взгляд переместился на середину тела Забера: его оригинальный «барометр» показывал «ясную погоду», в чем Сэси окончательно убедилась, взглянув наконец в окно. Небо было голубым и безоблачным, а солнышко ярким. Сэси вдруг почувствовала, что ей стало жарко. Она снова посмотрела на Забера и поняла, что он испепеляет ее своим сладострастным взглядом.Сэси опять пробежала текст записки, вскинула брови и спросила:— Ты это серьезно? Ты готов исполнить любое мое желание?— Вполне, — уверенно сказал Забер.— А если пожеланий у меня будет много?— Буду исполнять их одно за другим. Назови первое!— Для начала сними рубашку.— Но ведь тебе противно видеть мою спину! Впрочем, как тебе будет угодно, если ты настаиваешь, я сниму.Забер начал расстегивать пуговицы сорочки.— Послушай, любопытно, чем вызвана такая просьба? — не выдержав, спросил он. — Неужели от нее так сильно пахнет потом? Странно, ведь я ношу ее только неделю.— К твоему запаху я уже привыкла, а вот царапины хочу попытаться оттереть, — сказала Сэси и садистски ухмыльнулась.— Хорошо, я потерплю, — ответил Забер. — Так, значит, будем принимать ванну?Сэси кивнула и, лениво потянувшись, сказала:— Ступай наполни ванну горячей водой. Только проследи, чтобы она была горячая в меру, а не как кипяток. Твои шарики мне еще пригодятся.— Будет исполнено, босс! — сказал Забер, вскакивая с кровати. — Какие еще будут указания?— Не вздумай наливать в воду пенистый шампунь.— Я понял. Мне самому не по душе вкус мыла, — сказал Забер.— Как и аромат, насколько я успела заметить, — съязвила Сэси. — Кстати, я намерена быть твоим боссом в течение всей этой недели.— Как вам будет угодно, госпожа! — Забер отвесил ей театральный поклон.— И не только в спальне, но и на людях! — добавила она.— Не смею возражать, — с улыбкой сказал он.— Иного ответа я и не ожидала, — с самодовольной ухмылкой сказала она. — Подай мне бокал апельсинового сока!— В мгновение ока, моя госпожа! — воскликнул он и побежал на кухню.— Ты и впредь намерен быть столь же послушным и безропотным рабом? — крикнула она ему вслед.— Да, моя госпожа. Иначе мне вряд ли удастся быстро растопить лед в вашем сердце! — отозвался Забер.Он был прав: покорностью и лестью ему удалось смягчить сердце оскорбленной Сэси всего за десять минут. Впрочем, она бы отдалась ему прямо на кухонном столе, не в силах более сносить одолевавшую ее похоть. Но он стал возиться с кранами, тщетно пытаясь усилить поток горячей воды, а потом еще долго расшнуровывал свои охотничьи ботинки и снимал приклеивающиеся намертво к ногам носки. Созерцание его потуг переполнило чашу терпения Сэси, она топнула ногой и воскликнула:— Да подай же мне бокал соку, наконец! Почему ты до сих пор его не принес? У меня пересохло от жажды в горле.— Простите меня, госпожа! Я так разнервничался, боясь чем-то не угодить вам, что опустошил его сам и стал наполнять водой ванну. Но я сейчас же исправлю свою ошибку.— Вот болван! — в сердцах воскликнула Сэси и, пока он бегал, на кухню и открывал новую банку, вошла в ванную. — Что ты там так долго с ней возишься! Я жду сок уже целую вечность! — крикнула она, постукивая пальчиками по дверному косяку.— Вот ваш сок, госпожа! — сказал Забер, наконец-то подавая ей запотевший бокал.Сэси взяла за ножку, отхлебнула глоток и поморщилась:— Он слишком холодный, я такой не люблю.— А для меня он будет в самый раз, — сказал Забер и залпом допил содержимое бокала. Вид его большого кадыка и небритой шеи привел Сэси в столь сильное возбуждение, что она затрепетала и переступила с ноги на ногу, чувствуя, как по бедрам уже струится горячая струйка ее собственного нектара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20