– Отец должен дать своему сыну оружие, когда тот вырастет. Но и меч и секиру ты добыл себе в бою. Возьми же от меня хотя бы этот нож. Это добрый друг, он принесет тебе удачу. Ибо этот клинок был освящен в Упсале, сам верховный жрец вывел на нем эту руну – начальную руну нашего с тобой имени. Храни же его в память обо мне.Этот нож Ролло и показал матери, когда вернулся в Мер. Хильдис слушала сына с жадностью. Потом внимательно осмотрела нож.– Хороший подарок, – спокойно сказала она. – «Ридер» означает путешествия и является хранителем в пути. Твой отец сделал хороший подарок сыну-викингу.– Лучше бы он подарил мне меч. Видели бы вы, матушка, какое это оружие! Лучшего, наверное, не было и у асов. Зовется он Глитнир – Блестящий – и сделан из лучшей стали тех племен, что поклоняются Аллаху.Юноша был готов еще долго говорить об этом оружии, но мать ласково взъерошила его волосы: Ты о чем мечтаешь,Юный ас металла Воин.
?Иль забыл, что луч сражений Меч.
Переходит к сынуТолько по наследству.Лишь когда родительУнесен в Валгаллу? Хильдис, как и всегда, была права. Дорогое оружие передается старшему сыну в роду. У Пешехода же в Норвегии были лишь дочери, и Ролло не знал, есть ли у него братья за морями. И все же Глитнир достался именно ему.Это случилось спустя три года после его встречи с отцом в Хедебю. Он уже был прославленным «королем моря», известным во всех портах Восточного моря, ходил на Ревель, земли эстов, Гардарики, торговал в Хольмгарде и Бремене, совершал набеги на шотландские земли, пиратствовал с непокорными ярлами, грабя суда того, кого называли Косматым королем. О нем уже ходили слухи как о покорителе сердец, и Регнвальду пришлось платить немалую виру на тинге трем отцам, дочери которых одновременно понесли от его пасынка, а еще поговаривали и о том, что новая жена Харальда Снэфрид Лебяжьебелая внезапно полюбила совершать конные прогулки с юным Ролло Пешеходом (правда, теперь его куда чаще называли Бешеным Ролло).Вот тогда-то Ролло и отыскал Ингольф Всезнайка, кормчий отца, и, не произнося ни слова, протянул ему меч Глитнир.– Твой отец поплатился преждевременной Валгаллой, – только и сказал он.– Как умер Пешеход? – спросил юноша.– Когда-нибудь я расскажу тебе об этом.У Ролло вдруг защемило сердце. Давнишнее предсказание, из-за которого он отказался от Хильдис… Что ж, нить судьбы, что плетут норны, человеку не дано продлить.Он посмотрел на Ингольфа.– Ты сказал «когда-нибудь». Означает ли это, что ты готов служить мне, как служил ему?Ингольф кивнул.– Клянусь богами всех тех земель, где ступала моя нога, я готов служить тебе.– Почему?– Потому, что ты похож на человека, к которому расположено счастье. И потому, что ты его сын.Для Ролло Ингольф стал подлинной находкой. Лучший кормчий, которого он когда-либо знавал, человек, знавший все течения, все ветра и приметы погоды, он умел ориентироваться по звездам, по полету птиц определять расстояние до скрытой за горизонтом земли, при приближении к берегам по брызгам воды определял подводные камни, а по ее оттенку догадывался о глубинах. С ним Ролло совершил свое самое долгое путешествие вокруг Европы в Миклегард, а вернулся в Норвегию так, что три его драккара почти до бортов уходили в воду, полные добычи. Честь и слава, казалось, сами ищут молодого ярла. Но вышло, что его вынудили отдать часть добычи в качестве дани Косматому королю. Когда же он возмутился, ему поведали о победе Харальда в Хаврсфьорде и посоветовали не искушать судьбу и смириться. И тогда Ролло стал собирать страндхуг…
Заметив, что Хильдис задремала, прильнув к резному столбику ложа, Ролло тихо привстал и накрыл ее меховым покрывалом. Дом уже выстыл, угли длинного очага догорали, а небо в квадрате отдушины стало сереть. Близился рассвет, скоро закричат петухи и пора будет отправляться. Ехать придется так скоро, как только смогут их кони…Скачка и в самом деле была бешеной. Когда они достигли побережья, бока их коней кровоточили от шпор. Бьерн – сотоварищ Ролло – вез на крупе своего коня Атли, им отдали самую могучую лошадь. Атли перед самым отъездом вдруг расплакался и все льнул к матери. Ролло и пристыдил бы его, да сам был вынужден нахлобучить шлем с низким налимьем, чтобы скрыть слезы – слабость для ярла, собирающегося покорить мир. А Хильдис не плакала. Казалось, ее слезы иссякли за долгую ночь. Сказала только, напутствуя:– Пусть вас любит Урд Урд – одна на норн, буквально – судьба.
!Со Снэфрид они не обмолвились ни словом. Ролло невольно нахмурился, когда понял, что будущая жена не желает поклониться его матери. Наоборот – она держалась вызывающе, а мимо Хильдис прошла, словно и не заметив. Но сказать ей об этом не было времени. К тому же мудрые люди недаром говорят – безумен тот, кто захочет решать споры своих женщин.И вот Ролло с кручи скал наконец увидел два своих драккара. Они покачивались под скалой там, где в воды фьорда сбегал водопад, мешая воде замерзнуть.Но и здесь дело не обошлось без стычки. Патрулирующие побережье люди Харальда появились неожиданно, как тени. Видимо, они давно приметили оба судна. Может, они бы их не тронули – в то время немало викингов покидало Норвегию, и стражникам вряд ли хотелось вступать в стычку с отчаянными воинами-профессионалами. Но когда они наткнулись на спускавшийся с гор отряд, во главе которого стоял объявленный вне закона Бешеный Ролло, им волей-неволей пришлось обнажить мечи.Закончилось для них это плачевно. Люди Ролло постарались, чтобы никто из охранников не ускакал за подмогой и вновь не помешал отплытию изгнанников. Ибо мало в дружине Ролло нашлось таких, кто не был бы вне закона или не точил зуб на короля Харальда. Поэтому они спокойно принесли в жертву Эгиру Эгир – морской великан в скандинавской мифология.
и Одину мех с пивом, овечье мясо и свинину, а Снэфрид чертила в воздухе знаки могущественных рун, которых викинги не понимали и опасливо косились на Белую Ведьму.Когда же все его люди взошли на корабль, Ролло не смог удержаться, чтобы не отделить голову от тела предводителя охраны и не насадить ее на копье лицом в сторону гор.– Обычно так поступают, когда шлют проклятье, – заметил Ингольф.Но Ролло отрицательно покачал головой.– Эта земля слишком прекрасна и слишком много на ней людей, которым я не желаю зла.Щурясь от солнца, он смотрел на покрытые снегом скалы, на сверкающий на солнце водопад, сбегающий по уступам, на стройные ряды синих елей по берегам, средь которых ослепительно белели стволы берез.– Я никогда не вернусь, – выдохнул он, и морозное облачко слетело с его губ. – Но клянусь священной кровью Одина – мое королевство будет не хуже этих краев.Он прошел на нос драккара и обнял вызолоченную драконью шею на носу судна. Его корабли двигались туда, где пенилась вода у входа в фьорд и слепила глаза солнечная зыбь, убегая в открытый океан. Холодный ветер трепал длинные пряди волос Ролло. Он больше не оглядывался. Лишь пару раз бросил взгляд на идущий рядом драккар, которым руководил Бьерн. Бьерн сидел на борту, взмахивая рукой, и Ролло видел, как равномерно вздымались и опускались стройные ряды весел. К нему подошел Ингольф.– Ты любимец богов, Рольв. Тебя провожает добрый день, а удача в погоде – лучшая из удач, что ожидают викинга.Он ударил в било. Бычья кожа, натянутая на громадную бадью, издавала резкие густые звуки, задавая ритм взмахам весел. Поставили мачту, и вскоре порывистый северный ветер встретил их при выходе в океан. К Ролло приблизился младший брат.– Рольв, я не хочу оставаться в палатке с твоей женщиной.Ролло обнял Атли за плечи. Оглянулся на шатер из тюленьих шкур на корме, куда сразу же после выхода в море удалилась Снэфрид.– Что ж, если тебе хорошо здесь, на ветру…В глазах молодого викинга была неподдельная нежность. Мальчик кивнул.– Да, мне хорошо здесь. Я с тобой, брат. И мне нравится плыть.А Ролло размышлял только о том, что из груди Атли не доносятся обычные хрипы, и этот всегда тихий болезненный подросток глядит на море сияющими глазами – такими, какие и должны быть у настоящего «морского короля».– Пусть хранят тебя боги, мой Атли. И если Эгир с его ветрами пойдет тебе на пользу – я готов оставить тебя с собой…И все же Ролло помнил обещание, данное матери, – по поводу Упсалы. Но попали они в святилище богов Асгарда Асгард – небесный мир, в котором, согласно верованиям викингов, обитали их божества.
только спустя несколько лет. У Ролло тогда уже была внушительная дружина из тех, кто, как и он, вынужден был покинуть берега, где по-прежнему правил Харальд Прекрасноволосый. И хотя Ролло не раз пришлось сталкиваться с людьми конунга, всякий раз он выходил победителем из этих стычек. Ему это только добавляло славы.Его друг Бьерн, прозванный за страсть к щегольству Серебряный Плащ, сочинил такую вису:Слава летит раньше Ролло,Громкое имя у ярла.Гордый даритель злата Воин.
Правит драконом мачты Корабль.
.Смелых героев кличет в походЛюбимец великого Бога.Удача, казалось, повсюду сопровождает его. Ролло редко плавал наобум, предпочитая оставлять на чужом берегу своих лазутчиков, которые узнавали для ярла, чем богаты те или иные места, как их стерегут, а также изучали береговую линию, характер приливов, подыскивали удобные для высадки места. Потом, словно из бездны моря, являлся предводитель на длинных драккарах, и люди бежали в панике при виде этих шелковых полосатых парусов. В море скальды слагали висы о шелковых парусах, богатствах Ролло, которыми тот всегда щедро делился со своими викингами. Ибо, как велит закон похода, мудрый «король моря» никогда не считает своего добра, пока не пристанет к родному берегу. А Ролло был изгнанником. Поэтому его викинги щеголяли в овчинных штанах и золотых гривнах, клали под голову вместо подушек свертки драгоценных тканей, устраивали на побережьях пышные пиршественные трапезы, а затем уходили в море, бросив на побережье тела ненужных рабов, мешки с пряностями, туши скота, который был необходим им лишь на время сытной трапезы.Многие предпочитали, поплавав со славным молодым ярлом, затем поспешить домой. У Ролло же дома не было. Молодой викинг до сих пор не избрал свое королевство. Да и хотел ли он его?Он делал остановки в Восточном море или на древнем острове ирландцев, он ходил в глубь земли восточных франков Будущая Германия.
, воевал в Лотарингии, пиратствовал у берегов Скандинавии. Пока его манили лишь приключения и слава, его энергия била через край и будоражащее чувство набега было ему дороже всех корон мира.Однако порой Ролло приводило в бешенство то, что его имя, его слава сплетались с памятью его отца. В землях, куда он приходил, его тут же начинали называть Пешеходом. Когда он оказался в Уэссексе, в Англии, к нему прибыло целое посольство духовенства от старого короля Альфреда с приглашением ко двору. Правда, святые отцы долго крестились и читали заклинания, обнаружив весело хохочущего юношу, очень походившего на служившего их королю зрелого викинга. Но когда они удалились, Ролло стало не до веселья. Он не мог отделаться от прозвища Пешеход, а это значило, что он все еще не может стать самим собой. Он злился, считая, что слава отца затмевает его имя. Может, поэтому он всегда велел проплывать мимо земель западных франков, где так долго жил настоящий Пешеход. Однажды в проливе Ла-Манша Ролло-сын даже столкнулся с шедшим от франкских берегов флотом, с которым едва не вступил в сражение, ибо встречные корабли оседали в воду до щитов на бортах под обильным грузом. Встречным флотом командовал некий Ботольф Белый, и он стал готовиться к бою, хотя Ролло и крикнул, что у него куда больше людей и они плывут после отдыха в Англии. Однако едва Ролло назвал себя, как Ботольф вдруг заявил, что если Пешеход, вернувшись из Вальгаллы, и забыл старых друзей, то он-то еще в своем уме, чтобы не скрещивать клинок с тем, кто пировал за одним столом с богами.В дело вмешался Ингольф, сообщивший Ролло, что перед ним один из ближайших сподвижников его отца, и негоже сыну вступать в бой с человеком, с которым Пешеход бок о бок прошел не одну сечу в землях франков.Позже, когда Ролло поднялся на драккар Ботолъфа, тот долго не мог поверить, что перед ним не сам Пешеход, побывавший в Асгарде.– Ты очень похож на отца, – твердил он, словно бы даже в унынии. – Как и он, бреешь бороду и носишь длинные волосы… Старому Рольву тоже никогда не мешали длинные волосы в сече, и он также носил вокруг лба кованый обруч. И меч Глитнир у тебя…Он вздохнул и горестно махнул рукой.– Тебе известно, что род твоего отца получил это оружие от правителя брисингов В скандинавской мифологии распространено верование, что лучшее оружие делали не люди, а духи или жители иных миров, отличных от человеческого мира. Брисннги – одно из племен карликов.
и что его долгое время нельзя было вынимать при женщинах? Теперь же он потерял свою былую магическую силу.– Это все равно хороший меч, – процедил сквозь зубы Ролло. Ему было неприятно, что Ботольф напомнил о позорной смерти отца. Но он молчал, ибо знал, что именно этот беловолосый великан с пышными усами и бритым подбородком закрыл глаза и ноздри умершему от руки женщины Пешеходу.Ботольф тоже понял, что сын знает, отчего умер Пешеход. Поэтому он не стал больше касаться этой темы. Заговорил о том, что неплохо бы Ролло отправиться с ним в северные земли западных франков, где со времен гибели Пешехода нет единого хозяина, хотя там много викингов, а местные жители даже зовут землю старого Ролло Землей северных людей – Нормандией. Если же в тех краях снова появится Ролло Пешеход, немало найдется таких, кто признает его власть как наследника своего отца и настоящего «короля моря». Но Ролло отказался. Ему не хотелось появляться там, где так прославился его отец, не хотелось, чтобы его имя, его слава опять сплетались со славой Пешехода. К тому же Снэф-рид, его супруга и вдохновительница, которая столько раз помогала ему выбрать путь в походах и умела разумно предсказать будущее, всегда стремилась воспрепятствовать походам в Виланд. Возможно, в этом выражалась всего лишь ее всегдашняя неприязнь к Ингольфу, к которому, если не считать ее советов, только и прислушивался Ролло, но могло статься и так, что ей было дано некое предвидение, ибо теперь и сам знаменитый викинг не сомневался, что его жена, помимо гадания и ворожбы, владеет какими-то иными сверхъестественными способностями, как и многие, у кого в жилах течет финская кровь.За годы скитаний Снэфрид стала настоящей воительницей. Она часто сходила с воинами на берег с драккаров и принимала участие в набегах. Как многие жены скандинавов, она превосходно владела оружием, обременительную кольчугу носила с изяществом, словно и не ощущая тяжести металла, и когда Снэфрид с громовым кличем, со щитом и в рогатом шлеме бросалась в битву, она становилась подобна валькирии. Викинги так и звали ее валькирией, гордясь неслыханно воинственной супругой своего предводителя, однако вместе с тем испытывали под взглядом ее необычных глаз чувство, сходное со страхом. Никто из соратников Ролло не сомневался, что она умеет колдовать, может наслать порчу или погубить одним-единственным словом.Однажды, когда Ролло встал лагерем на Оркнейских островах, ему довелось столкнуться с братом Регн-вальда, который правил там по повелению Харальда Прекрасноволосого. Его звали Сигурд, и для всех он был старшим родственником Ролло. Ролло нужно было сделать на островах остановку, чтобы починить потрепанные бурей драккары. Он отправил к Сигурду послов с дарами, но тот без промедления прибыл на побережье со своими вооруженными людьми и потребовал, чтобы племянник сейчас же покинул его владения. Возможно, Ролло и мог бы вступить с ним в бой, но он не желал проливать крови того, кого считал своей родней. Поэтому он молча велел отчаливать. Но Снэфрид ненадолго задержалась на берегу, и те из викингов, кто были с ней, слышали, как она невозмутимо заметила:– Кусаешься, Сигурд? Смотри, как бы тебе самому не умереть от укуса.И уже через несколько месяцев викинги с суеверным ужасом передавали друг другу весть о гибели Си-гурда. Оказывается, брат Регнвальда совершил удачный набег на Шотландию, убил одного из шотландских князей, а его отрубленную голову как трофей возил у седла на ремне. И вот зуб отрубленной головы оцарапал ему ногу у бедра, нога распухла – и от этого Сигурд вскорости умер. Все сбылось по слову Белой Ведьмы! Нет, решительно, несмотря на все почтение викингов к финской валькирии, они не могли побороть своей робости перед ней.Только Ролло и его брат не опасались чар финки. Атли – потому, что чувствовал себя под защитой старшего брата и знал, что не менее, чем красавица жена, он дорог Ролло.
1 2 3 4 5 6 7 8
?Иль забыл, что луч сражений Меч.
Переходит к сынуТолько по наследству.Лишь когда родительУнесен в Валгаллу? Хильдис, как и всегда, была права. Дорогое оружие передается старшему сыну в роду. У Пешехода же в Норвегии были лишь дочери, и Ролло не знал, есть ли у него братья за морями. И все же Глитнир достался именно ему.Это случилось спустя три года после его встречи с отцом в Хедебю. Он уже был прославленным «королем моря», известным во всех портах Восточного моря, ходил на Ревель, земли эстов, Гардарики, торговал в Хольмгарде и Бремене, совершал набеги на шотландские земли, пиратствовал с непокорными ярлами, грабя суда того, кого называли Косматым королем. О нем уже ходили слухи как о покорителе сердец, и Регнвальду пришлось платить немалую виру на тинге трем отцам, дочери которых одновременно понесли от его пасынка, а еще поговаривали и о том, что новая жена Харальда Снэфрид Лебяжьебелая внезапно полюбила совершать конные прогулки с юным Ролло Пешеходом (правда, теперь его куда чаще называли Бешеным Ролло).Вот тогда-то Ролло и отыскал Ингольф Всезнайка, кормчий отца, и, не произнося ни слова, протянул ему меч Глитнир.– Твой отец поплатился преждевременной Валгаллой, – только и сказал он.– Как умер Пешеход? – спросил юноша.– Когда-нибудь я расскажу тебе об этом.У Ролло вдруг защемило сердце. Давнишнее предсказание, из-за которого он отказался от Хильдис… Что ж, нить судьбы, что плетут норны, человеку не дано продлить.Он посмотрел на Ингольфа.– Ты сказал «когда-нибудь». Означает ли это, что ты готов служить мне, как служил ему?Ингольф кивнул.– Клянусь богами всех тех земель, где ступала моя нога, я готов служить тебе.– Почему?– Потому, что ты похож на человека, к которому расположено счастье. И потому, что ты его сын.Для Ролло Ингольф стал подлинной находкой. Лучший кормчий, которого он когда-либо знавал, человек, знавший все течения, все ветра и приметы погоды, он умел ориентироваться по звездам, по полету птиц определять расстояние до скрытой за горизонтом земли, при приближении к берегам по брызгам воды определял подводные камни, а по ее оттенку догадывался о глубинах. С ним Ролло совершил свое самое долгое путешествие вокруг Европы в Миклегард, а вернулся в Норвегию так, что три его драккара почти до бортов уходили в воду, полные добычи. Честь и слава, казалось, сами ищут молодого ярла. Но вышло, что его вынудили отдать часть добычи в качестве дани Косматому королю. Когда же он возмутился, ему поведали о победе Харальда в Хаврсфьорде и посоветовали не искушать судьбу и смириться. И тогда Ролло стал собирать страндхуг…
Заметив, что Хильдис задремала, прильнув к резному столбику ложа, Ролло тихо привстал и накрыл ее меховым покрывалом. Дом уже выстыл, угли длинного очага догорали, а небо в квадрате отдушины стало сереть. Близился рассвет, скоро закричат петухи и пора будет отправляться. Ехать придется так скоро, как только смогут их кони…Скачка и в самом деле была бешеной. Когда они достигли побережья, бока их коней кровоточили от шпор. Бьерн – сотоварищ Ролло – вез на крупе своего коня Атли, им отдали самую могучую лошадь. Атли перед самым отъездом вдруг расплакался и все льнул к матери. Ролло и пристыдил бы его, да сам был вынужден нахлобучить шлем с низким налимьем, чтобы скрыть слезы – слабость для ярла, собирающегося покорить мир. А Хильдис не плакала. Казалось, ее слезы иссякли за долгую ночь. Сказала только, напутствуя:– Пусть вас любит Урд Урд – одна на норн, буквально – судьба.
!Со Снэфрид они не обмолвились ни словом. Ролло невольно нахмурился, когда понял, что будущая жена не желает поклониться его матери. Наоборот – она держалась вызывающе, а мимо Хильдис прошла, словно и не заметив. Но сказать ей об этом не было времени. К тому же мудрые люди недаром говорят – безумен тот, кто захочет решать споры своих женщин.И вот Ролло с кручи скал наконец увидел два своих драккара. Они покачивались под скалой там, где в воды фьорда сбегал водопад, мешая воде замерзнуть.Но и здесь дело не обошлось без стычки. Патрулирующие побережье люди Харальда появились неожиданно, как тени. Видимо, они давно приметили оба судна. Может, они бы их не тронули – в то время немало викингов покидало Норвегию, и стражникам вряд ли хотелось вступать в стычку с отчаянными воинами-профессионалами. Но когда они наткнулись на спускавшийся с гор отряд, во главе которого стоял объявленный вне закона Бешеный Ролло, им волей-неволей пришлось обнажить мечи.Закончилось для них это плачевно. Люди Ролло постарались, чтобы никто из охранников не ускакал за подмогой и вновь не помешал отплытию изгнанников. Ибо мало в дружине Ролло нашлось таких, кто не был бы вне закона или не точил зуб на короля Харальда. Поэтому они спокойно принесли в жертву Эгиру Эгир – морской великан в скандинавской мифология.
и Одину мех с пивом, овечье мясо и свинину, а Снэфрид чертила в воздухе знаки могущественных рун, которых викинги не понимали и опасливо косились на Белую Ведьму.Когда же все его люди взошли на корабль, Ролло не смог удержаться, чтобы не отделить голову от тела предводителя охраны и не насадить ее на копье лицом в сторону гор.– Обычно так поступают, когда шлют проклятье, – заметил Ингольф.Но Ролло отрицательно покачал головой.– Эта земля слишком прекрасна и слишком много на ней людей, которым я не желаю зла.Щурясь от солнца, он смотрел на покрытые снегом скалы, на сверкающий на солнце водопад, сбегающий по уступам, на стройные ряды синих елей по берегам, средь которых ослепительно белели стволы берез.– Я никогда не вернусь, – выдохнул он, и морозное облачко слетело с его губ. – Но клянусь священной кровью Одина – мое королевство будет не хуже этих краев.Он прошел на нос драккара и обнял вызолоченную драконью шею на носу судна. Его корабли двигались туда, где пенилась вода у входа в фьорд и слепила глаза солнечная зыбь, убегая в открытый океан. Холодный ветер трепал длинные пряди волос Ролло. Он больше не оглядывался. Лишь пару раз бросил взгляд на идущий рядом драккар, которым руководил Бьерн. Бьерн сидел на борту, взмахивая рукой, и Ролло видел, как равномерно вздымались и опускались стройные ряды весел. К нему подошел Ингольф.– Ты любимец богов, Рольв. Тебя провожает добрый день, а удача в погоде – лучшая из удач, что ожидают викинга.Он ударил в било. Бычья кожа, натянутая на громадную бадью, издавала резкие густые звуки, задавая ритм взмахам весел. Поставили мачту, и вскоре порывистый северный ветер встретил их при выходе в океан. К Ролло приблизился младший брат.– Рольв, я не хочу оставаться в палатке с твоей женщиной.Ролло обнял Атли за плечи. Оглянулся на шатер из тюленьих шкур на корме, куда сразу же после выхода в море удалилась Снэфрид.– Что ж, если тебе хорошо здесь, на ветру…В глазах молодого викинга была неподдельная нежность. Мальчик кивнул.– Да, мне хорошо здесь. Я с тобой, брат. И мне нравится плыть.А Ролло размышлял только о том, что из груди Атли не доносятся обычные хрипы, и этот всегда тихий болезненный подросток глядит на море сияющими глазами – такими, какие и должны быть у настоящего «морского короля».– Пусть хранят тебя боги, мой Атли. И если Эгир с его ветрами пойдет тебе на пользу – я готов оставить тебя с собой…И все же Ролло помнил обещание, данное матери, – по поводу Упсалы. Но попали они в святилище богов Асгарда Асгард – небесный мир, в котором, согласно верованиям викингов, обитали их божества.
только спустя несколько лет. У Ролло тогда уже была внушительная дружина из тех, кто, как и он, вынужден был покинуть берега, где по-прежнему правил Харальд Прекрасноволосый. И хотя Ролло не раз пришлось сталкиваться с людьми конунга, всякий раз он выходил победителем из этих стычек. Ему это только добавляло славы.Его друг Бьерн, прозванный за страсть к щегольству Серебряный Плащ, сочинил такую вису:Слава летит раньше Ролло,Громкое имя у ярла.Гордый даритель злата Воин.
Правит драконом мачты Корабль.
.Смелых героев кличет в походЛюбимец великого Бога.Удача, казалось, повсюду сопровождает его. Ролло редко плавал наобум, предпочитая оставлять на чужом берегу своих лазутчиков, которые узнавали для ярла, чем богаты те или иные места, как их стерегут, а также изучали береговую линию, характер приливов, подыскивали удобные для высадки места. Потом, словно из бездны моря, являлся предводитель на длинных драккарах, и люди бежали в панике при виде этих шелковых полосатых парусов. В море скальды слагали висы о шелковых парусах, богатствах Ролло, которыми тот всегда щедро делился со своими викингами. Ибо, как велит закон похода, мудрый «король моря» никогда не считает своего добра, пока не пристанет к родному берегу. А Ролло был изгнанником. Поэтому его викинги щеголяли в овчинных штанах и золотых гривнах, клали под голову вместо подушек свертки драгоценных тканей, устраивали на побережьях пышные пиршественные трапезы, а затем уходили в море, бросив на побережье тела ненужных рабов, мешки с пряностями, туши скота, который был необходим им лишь на время сытной трапезы.Многие предпочитали, поплавав со славным молодым ярлом, затем поспешить домой. У Ролло же дома не было. Молодой викинг до сих пор не избрал свое королевство. Да и хотел ли он его?Он делал остановки в Восточном море или на древнем острове ирландцев, он ходил в глубь земли восточных франков Будущая Германия.
, воевал в Лотарингии, пиратствовал у берегов Скандинавии. Пока его манили лишь приключения и слава, его энергия била через край и будоражащее чувство набега было ему дороже всех корон мира.Однако порой Ролло приводило в бешенство то, что его имя, его слава сплетались с памятью его отца. В землях, куда он приходил, его тут же начинали называть Пешеходом. Когда он оказался в Уэссексе, в Англии, к нему прибыло целое посольство духовенства от старого короля Альфреда с приглашением ко двору. Правда, святые отцы долго крестились и читали заклинания, обнаружив весело хохочущего юношу, очень походившего на служившего их королю зрелого викинга. Но когда они удалились, Ролло стало не до веселья. Он не мог отделаться от прозвища Пешеход, а это значило, что он все еще не может стать самим собой. Он злился, считая, что слава отца затмевает его имя. Может, поэтому он всегда велел проплывать мимо земель западных франков, где так долго жил настоящий Пешеход. Однажды в проливе Ла-Манша Ролло-сын даже столкнулся с шедшим от франкских берегов флотом, с которым едва не вступил в сражение, ибо встречные корабли оседали в воду до щитов на бортах под обильным грузом. Встречным флотом командовал некий Ботольф Белый, и он стал готовиться к бою, хотя Ролло и крикнул, что у него куда больше людей и они плывут после отдыха в Англии. Однако едва Ролло назвал себя, как Ботольф вдруг заявил, что если Пешеход, вернувшись из Вальгаллы, и забыл старых друзей, то он-то еще в своем уме, чтобы не скрещивать клинок с тем, кто пировал за одним столом с богами.В дело вмешался Ингольф, сообщивший Ролло, что перед ним один из ближайших сподвижников его отца, и негоже сыну вступать в бой с человеком, с которым Пешеход бок о бок прошел не одну сечу в землях франков.Позже, когда Ролло поднялся на драккар Ботолъфа, тот долго не мог поверить, что перед ним не сам Пешеход, побывавший в Асгарде.– Ты очень похож на отца, – твердил он, словно бы даже в унынии. – Как и он, бреешь бороду и носишь длинные волосы… Старому Рольву тоже никогда не мешали длинные волосы в сече, и он также носил вокруг лба кованый обруч. И меч Глитнир у тебя…Он вздохнул и горестно махнул рукой.– Тебе известно, что род твоего отца получил это оружие от правителя брисингов В скандинавской мифологии распространено верование, что лучшее оружие делали не люди, а духи или жители иных миров, отличных от человеческого мира. Брисннги – одно из племен карликов.
и что его долгое время нельзя было вынимать при женщинах? Теперь же он потерял свою былую магическую силу.– Это все равно хороший меч, – процедил сквозь зубы Ролло. Ему было неприятно, что Ботольф напомнил о позорной смерти отца. Но он молчал, ибо знал, что именно этот беловолосый великан с пышными усами и бритым подбородком закрыл глаза и ноздри умершему от руки женщины Пешеходу.Ботольф тоже понял, что сын знает, отчего умер Пешеход. Поэтому он не стал больше касаться этой темы. Заговорил о том, что неплохо бы Ролло отправиться с ним в северные земли западных франков, где со времен гибели Пешехода нет единого хозяина, хотя там много викингов, а местные жители даже зовут землю старого Ролло Землей северных людей – Нормандией. Если же в тех краях снова появится Ролло Пешеход, немало найдется таких, кто признает его власть как наследника своего отца и настоящего «короля моря». Но Ролло отказался. Ему не хотелось появляться там, где так прославился его отец, не хотелось, чтобы его имя, его слава опять сплетались со славой Пешехода. К тому же Снэф-рид, его супруга и вдохновительница, которая столько раз помогала ему выбрать путь в походах и умела разумно предсказать будущее, всегда стремилась воспрепятствовать походам в Виланд. Возможно, в этом выражалась всего лишь ее всегдашняя неприязнь к Ингольфу, к которому, если не считать ее советов, только и прислушивался Ролло, но могло статься и так, что ей было дано некое предвидение, ибо теперь и сам знаменитый викинг не сомневался, что его жена, помимо гадания и ворожбы, владеет какими-то иными сверхъестественными способностями, как и многие, у кого в жилах течет финская кровь.За годы скитаний Снэфрид стала настоящей воительницей. Она часто сходила с воинами на берег с драккаров и принимала участие в набегах. Как многие жены скандинавов, она превосходно владела оружием, обременительную кольчугу носила с изяществом, словно и не ощущая тяжести металла, и когда Снэфрид с громовым кличем, со щитом и в рогатом шлеме бросалась в битву, она становилась подобна валькирии. Викинги так и звали ее валькирией, гордясь неслыханно воинственной супругой своего предводителя, однако вместе с тем испытывали под взглядом ее необычных глаз чувство, сходное со страхом. Никто из соратников Ролло не сомневался, что она умеет колдовать, может наслать порчу или погубить одним-единственным словом.Однажды, когда Ролло встал лагерем на Оркнейских островах, ему довелось столкнуться с братом Регн-вальда, который правил там по повелению Харальда Прекрасноволосого. Его звали Сигурд, и для всех он был старшим родственником Ролло. Ролло нужно было сделать на островах остановку, чтобы починить потрепанные бурей драккары. Он отправил к Сигурду послов с дарами, но тот без промедления прибыл на побережье со своими вооруженными людьми и потребовал, чтобы племянник сейчас же покинул его владения. Возможно, Ролло и мог бы вступить с ним в бой, но он не желал проливать крови того, кого считал своей родней. Поэтому он молча велел отчаливать. Но Снэфрид ненадолго задержалась на берегу, и те из викингов, кто были с ней, слышали, как она невозмутимо заметила:– Кусаешься, Сигурд? Смотри, как бы тебе самому не умереть от укуса.И уже через несколько месяцев викинги с суеверным ужасом передавали друг другу весть о гибели Си-гурда. Оказывается, брат Регнвальда совершил удачный набег на Шотландию, убил одного из шотландских князей, а его отрубленную голову как трофей возил у седла на ремне. И вот зуб отрубленной головы оцарапал ему ногу у бедра, нога распухла – и от этого Сигурд вскорости умер. Все сбылось по слову Белой Ведьмы! Нет, решительно, несмотря на все почтение викингов к финской валькирии, они не могли побороть своей робости перед ней.Только Ролло и его брат не опасались чар финки. Атли – потому, что чувствовал себя под защитой старшего брата и знал, что не менее, чем красавица жена, он дорог Ролло.
1 2 3 4 5 6 7 8