А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Он подумал, что Селеста ведет себя так, словно ревнует его к этой девушке, но отбросил эту мысль. Селеста не станет ревновать такую старую развалину, как он.
Бак решительно двинулся к столовой с извиняющейся улыбкой на губах, предназначенной для молодой красавицы жены.
Глава 8
У него адски болела голова.
Джейс открыл глаза и пробормотал что-то, щурясь от утреннего солнца, светившего прямо в окно. Сарай для угля был пуст. Ему не надо было говорить, что остальные работники встали на рассвете и уже проработали несколько часов, пока он лежит в постели.
Раздосадованный этой мыслью, Джейс отбросил одеяло попытался встать, но пронзительная боль и головокружение бросили его на подушку. Он закрыл глаза, еле дыша, когда его желудок вдруг взбунтовался. Он подождал, пока тошнота пройдет, и заставил себя открыть глаза, услышав легкие шаги.
– Вы пытались встать, да?
Казалось, что Онор появилась прямо из воздуха. Она взглянула на него с непроницаемым выражением лица.
– Вы знали, что вам не следует этого делать?
– Разве? – ответил Джейс, задышав ровнее. Онор подошла ближе.
– Вы упрямитесь или не помните, что говорила Док? Он ощутил на себе ее взгляд. Голова болела, желудок бурлил, но главное, она была так близко, что он с трудом сдержал те чувства, которые не решался ей открыть.
– Думаю, и то, и другое.
Онор села на стул рядом с кроватью. Ее рыжевато-каштановые волосы блестели в лучах утреннего солнца, а чистая белая кожа казалась неестественно бледной.
– Вас сбросила лошадь, вы это помните?
– Кое-что помню, – чистосердечно признался он.
– Вы возвращались на ранчо, когда Уистлер, наверное, поскользнулся. – Онор предвосхитила его следующий вопрос: – Уистлер в конюшне, с ним все в порядке. Док говорит, что и вы поправитесь, если будете лежать еще несколько дней.
– Несколько дней! Да я встану, как только смогу отдышаться.
– Можете попытаться, но Док советует этого не делать.
– Неужели?
В голове Джейса шумело все сильнее. Он закрыл глаза.
– У вас болит голова?
Джейс не ответил. Онор потянулась к пакету, лежавшему на столе. Секунду спустя она поднесла к его губам стакан. Он отвернулся.
– Док оставила это для вас, это вам поможет.
Джейс глотнул. Этот горький вкус был ему знаком, и он привычно поморщился.
– Это я хорошо помню.
– Наверное, вы от этого заснете. Через пару часов я принесу вам поесть.
И тут неожиданно Джейс поймал руку Онор, когда она собиралась встать. У него в голове промелькнули разрозненные видения. Он вспомнил удар о землю, боль, темноту... и что-то еще.
...Пожалуйста.
Он посмотрел на нее – глаза его потемнели от боли.
– Я так рад, что вы больше не злитесь на меня, – прошептал он.
Джейс не отпускал ее руку, даже когда его глаза закрылись, а Онор с трудом сдержала слезы. Она встала, когда его пальцы разжались, борясь с искушением откинуть со лба непокорные темные волосы, разметавшиеся по подушке. Вид у него был ужасный. Повязка, наложенная Док, закрывала большую часть головы, следы засохшей крови были видны там, где рана кровоточила ночью. Его лицо было таким бледным, что густые короткие ресницы казались темными веерами на фоне небритых щек. Он дышал с трудом, и это ее пугало. Она смотрела, как его губы двигались, произнося какие-то слова, в то время как он спал. Эти губы редко улыбались.
Но они имели приятную форму. Зубы у него были прямыми и белыми. Она подумала, что, если бы он неожиданно улыбнулся, это было бы замечательное зрелище. Она так мало о нем знает. Интересно, было ли такое время, когда он улыбался легко и открыто, и еще ее интересовало, что бы она ощутила, если бы он улыбнулся именно ей.
Не желая больше размышлять на эту тему, Онор резко поднялась. Она приехала на «Техасскую звезду» для того, чтобы покончить со своими бесконечными мучениями. Больше ничто не имело значения, и все, что случилось после ее приезда, второстепенно по сравнению с ее целью.
Она должна об этом помнить, и не важно, насколько трудно иногда ей бывает это делать.
Беллами медленно ехал по главной улице Лоуэлла, с трудом сдерживая смех. Дома с декоративными фасадами, единственная немощеная улица, вытоптанные широкие тротуары, бедно одетые прохожие, не имеющие ни малейшего представления о стиле. Во время поездок по Америке он видел десятки невыразительных городков, и Лоуэлл был из их числа.
Беллами разглядывал магазины, мимо которых проезжал. Он сомневался, что в городе найдется хотя бы один человек, нога которого когда-либо ступала по улицам такого цивилизованного города, как Нью-Йорк, или такого волнующего, как Новый Орлеан. Он предполагал, что обыватели и не подозревают, чего им не хватает.
Он знал.
Беллами улыбнулся. Было время, когда он был таким же отсталым, как и они, но это время давно кануло в Лету. Обстоятельства его жизни изменились, потому что он заставил их измениться, а второй незаполненный чек, который он получит, когда снова войдет к Коуберну, будет гарантией того, что он больше никогда не станет таким, как эти люди.
Беллами задумался. Для него все изменилось в тот день, когда он понял, как легко убить человека. В большинстве случаев надо было сделать всего один выстрел и уехать прочь. Это был самый ценный из усвоенных им уроков. Второй ценный урок заключался в том, что перед началом операции следует убедиться в справедливости назначенной ему цены.
Беллами расправил широкие плечи и притронулся к шляпе при виде молодой дамы, взглянувшей на него с оценивающей улыбкой. Он не был красавцем, но знал, что нравится женщинам. Он тоже получал от них удовольствие, даже при том, что совсем их не уважал. Женщины не заслуживают доверия, они все разболтают, особенно если ты раскрываешь им свои секреты в постели. Он усвоил это, пройдя через страдания, когда отвергнутая любовница донесла на него. Но это было много лет назад. Сейчас он стал другим человеком. Он преуспевал в своей профессии, его услуги пользовались большим спросом, и за исключением того единственного случая много лет назад у него не возникало никаких проблем с законом.
Беллами увидел в конце улицы невысокое здание салуна «Последний шанс» и танцевального зала. Он поживет здесь несколько дней. Он не сомневался, что тут будет достаточно женщин, чтобы доставить ему удовольствие, а у него будет достаточно времени, чтобы позволить себе те удовольствия, которые они могли ему дать. Рул никуда не денется, а он уже смирился с необходимостью отсрочки.
Да, у него уйма времени.
Док Мэгги шла к коляске и хмурилась. Ее не очень-то волновала перспектива долгой поездки, и она была рада, что договорилась в пункте проката о том, что коляску подгонят к дверям ее дома в полдень. Она сэкономит несколько минут драгоценного времени.
– Снова в дорогу, Док?
Док повернулась, услышав знакомый голос Кэла Стара. Она не впервые подумала о том, как он красив – выгоревшие волосы, глаза цвета золотистого меда, широкие плечи смогли бы удержать на себе тяжесть целого мира. Мало кто из мужчин мог сравниться с Кэлом в росте и ширине плеч. Разве что Джейс Рул, несмотря на то что раненый ковбой с ранчо «Техасская звезда» был слишком худ для своего роста.
Док вспомнила, как помогла Кэлу появиться на свет. Она будто воочию увидела радостное лицо Эммы и пожалела, что этой милой женщины нет рядом, чтобы разделить с ней гордость за Кэла.
Как бы ей хотелось, чтобы Бак не был таким потрясающим дураком и по достоинству оценил мужчину, в какого превратился его сын. Но Бак всегда вел себя с женщинами как дурак. Она даже представить не могла, как далеко его может завести собственная глупость.
Док широко улыбнулась в первый раз за весь день.
– Ты знаешь, каково это, Кэл. Женскую работу никогда не переделаешь, особенно если я – единственный врач в округе.
– А... А я-то надеялся, что смогу пару минут поговорить с вами об отце. Вас не было в приемной, когда мыс Пру были в городе несколько дней назад. Я сейчас собираюсь ехать на ранчо.
Док покачала головой:
– Я мало что могу сказать о твоем отце, Кэл. Он снова болен, но он такой упрямый, что решил обязательно поправиться. И знаешь, кажется, он идет на поправку. – Она пожала плечами. – Вот и все, что я могу сказать тебе о нем, а еще могу добавить, что в последнее время «Техасская звезда» испытывает трудности. Там у меня хватает дел.
– Что вы имеете в виду?
– Твой отец слег, хотя на ранчо сейчас самая пора трудиться; теперь Маделейн передвигается на кресле-каталке, но, по-моему, она причинит себе этим гораздо больше вреда, чем пользы, потому что натыкается на все ногой, когда садится в него, а новый ковбой, которого нанял твой отец, упал с лошади. Он пролежит несколько дней и будет скорее помехой, чем помощником.
– Этот новенький – Джейс Рул?
– Именно он... Хорошо, что там есть Онор. Это она нашла его, когда его лошадь вернулась с пустым седлом. А еще она прощупывает Селесту, и не думаю, чтобы Селесте это нравилось. – Кэл молча смотрел на нее. – Это волнует тебя, Кэл?
– Нет, просто Онор обещала позаботиться об отце. Смешно, но я поверил, что она попытается это сделать. Я просто не думал, что она сможет сделать нечто такое, что будет иметь значение.
– Я не уверена, что она сможет что-то изменить на ранчо. Там очень много работы, а Селеста все также водит твоего отца за нос. – Док не смогла сдержать улыбку. – Но теперь это не так просто, как раньше.
– Почему?
– Дело в том, что Онор обладает мужеством, и твоего отца это, кажется, забавляет. – Кэл нахмурился. – Нет, ты не понял. Твой отец боготворит землю, по которой ступает Селеста. С Онор все обстоит по-другому. Она говорит ему то, что думает, нравится ему это или нет. А твой отец прислушивается к ней, потому что у нее нет причин утаивать правду, и он видит, что она говорит разумные вещи, – пояснила Док. Кэл продолжал молчать. – Думаю, он не выслушает ни слова из того, что ты захочешь ему сказать, и это тебя ранит, но ты ведь отлично знаешь, что твой отец всегда питал слабость к молодым женщинам.
– Скажите мне вот что, Док. А не кажется ли вам, что вы Онор уже где-то видели?
– Я об этом думала, но будь я проклята, если вспомню, кого она мне напоминает.
Кэл кивнул.
– Значит, у отца еще меньше рабочих рук, чем раньше?
– И ходят слухи, что он может скончаться раньше, чем придет следующий срок выплаты по закладной.
Кэл нахмурился:
– Ничего бы не случилось, если бы Бонни...
– Бонни умерла. Это был несчастный случай. Ты тут ни при чем. Не позволяй Баку внушать тебе мысль, будто в этом виноват ты.
– Я долгое время считал себя виноватым. И все еще размышляю над этим.
– Послушай меня, Кэл! – вдруг разозлилась Док. – Твой отец перекладывает вину, которая его терзает из-за смерти Бонни, на тебя. Он только так и может это преодолеть.
Кэл не ответил.
– Теперь у тебя хорошая жизнь. У тебя прекрасная жена и мальчик, до невозможности гордый тем, что зовет тебя своим отцом. Не дай твоему отцу разрушить твою семью.
– Но есть письмо, Док, и в нем говорится, что пора возвращаться домой. Я не представляю, кто его послал и зачем.
– Это и для меня загадка. Твой отец точно его не посылал, а Селеста даже не делала вид, будто рада тебе. Думаю, ты можешь никогда не узнать, кто автор этого письма.
– Онор – еще одна загадка. Мне нужно поговорить с ней, Док.
– Ты уверен, что хочешь этого? Это может осложнить ее жизнь на ранчо, если Бак об этом узнает.
– Мне это необходимо. – Медовые глаза Кэла встретились с ее глазами, и он заговорил мягче: – Вы не могли бы попросить ее встретиться со мной? Мне подойдут любое место и время.
– Кэл... – Док вздохнула. – Хорошо, наверное, это лучше, чем позволить тебе явиться на ранчо, чтобы отец вновь угрожал тебе своим «кольтом».
Док была не готова к крепким объятиям Кэла. От ласковых слов благодарности, которые он прошептал ей на ухо, у нее сжалось сердце.
– Твоя мать гордилась бы таким сыном, Кэл, – ответила она, вытирая слезы.
От внимания Док не ускользнуло, как увлажнились глаза Кэла, когда он легким движением подсадил ее в коляску, затем улыбнулся и пошел прочь.
Джейс повернул голову, услышав звук открывающейся двери сарая, и увидел Онор, входящую с подносом в руках. Он никогда еще не был столь беспомощен, и у него не было сил даже оторвать голову от подушки. Поэтому он встретил Онор лежа. Ему не нравилось его состояние. Он узнал, насколько опасно бессилие, за те пять лет, что провел в тюрьме. И что странно, интуиция подсказывала ему что он находится в опасности даже сейчас.
Он проследил взглядом за Онор, за тем, как она подошла и поставила поднос на столик рядом с кроватью. В ней не было физической угрозы. Это говорил ему инстинкт, так же как и то, что опасность, которую она с собой несла, становилась все осязаемее с каждым днем.
– Я принесла вам поесть.
При мысли об этом желудок Джейса разбушевался.
– Я не голоден, – напряженно процедил он.
– Это бульон, Док так велела. Я уже привыкаю постоянно готовить бульон.
– Я не голоден.
– Док сказала...
– Повторяю – я не голоден!
– Но вы скоро измените свое мнение?
– Может быть, – ответил Джейс уже веселее. – Когда я должен буду поблагодарить вас.
– За что?
– За то, что вы поехали меня искать.
– Работники нашли бы вас рано или поздно.
– Но вы-то нашли меня раньше других...
Онор не смотрела на него, когда взяла тарелку и ложку. Она поднесла ложку к его губам. Недовольный ее настойчивостью, Джейс сделал глоток. И тут же тепло разлилось по его телу.
– Вкусно?
Джейс не ответил.
– Док говорит, что вам нужна жидкость. Я держала бульон на огне, сколько могла, потому что вы очень крепко спали, но если вы сможете сделать еще пару глотков, она будет рада, – произнесла Онор с улыбкой.
Пожалуйста.
В памяти снова всплыло это слово, и Джейс впился в Онор взглядом.
– Почему для вас имеет значение, поступаю ли я так, как велит Док?
Онор молчала, и это было совсем на нее не похоже.
– Это потому же, почему вы поехали меня искать, когда Уистлер вернулся один? – настаивал Джейс. – Не стоит волноваться из-за меня, Онор, и не спрашивайте, по какой причине, – жестко проговорил Джейс, когда Онор опять отказалась отвечать.
– А почему нет? Вы же беспокоились обо мне! – Онор решила отразить нападение.
– Я дал вам полезный совет, вот и все.
– Нет, не все. Вы старались помочь мне с первого дня нашей встречи.
– Я для вас чужой человек. Вы ничего обо мне не знаете.
– Вы старались мне помочь. Я просто оказываю вам ответную услугу.
– Мы два разных человека, у нас две разные причины для пребывания на этом ранчо. Вы приехали сюда, чтобы разобраться с прошлым и получить возможность идти вперед. А для меня это всего лишь передышка на долгом пути.
– Не думаю, чтобы все было так просто. Джейс вздохнул, перед тем как признаться:
– Я бывший заключенный, Онор, и прибыл сюда прямо из Хантсвиллской тюрьмы. Я просидел там пять лет за убийство.
– Убийство... – Онор побледнела.
– Я застрелил человека и никогда не раскаивался в этом.
– Что он сделал?
– Это имеет значение?
– Да.
– Он мертв, и теперь уже не важно, какие у меня были причины.
– Джейс...
– Как вы думаете, сколько я продержусь здесь или на каком-нибудь приличном ранчо, когда все узнают об этом факте моей биографии?
Онор погладила его по руке:
– Что было, то прошло. Это закончилось и уже не вернется.
– Если это так, то что вы тут делаете?
– Это совсем другое.
– Разве?
Онор решила закончить этот разговор.
– Вы разбили голову, вы больны. Сейчас не время обсуждать серьезные вопросы.
– Лучшего момента может и не представиться. – Джейс схватил ее за руку. – Вы правы, я понял, во что вы ввязываетесь, в первый же день вашего приезда сюда и не хотел, чтобы вы оказались в ситуации, из которой не сможете выйти победительницей. Сам не знаю почему, но меня это волновало. Я не имел права ревновать вас к Кэлу, но, когда он здесь появился, я вас ревновал. Потом, когда вы сказали мне правду, я не находил себе места от стыда. – Джейс отвернулся, чтобы не видеть ее потрясенное лицо. – Я казался себе жалким каждое мгновение, когда вы меня избегали. Теперь вы сидите у моей кровати, и я мечтаю лишь об одном – почувствовать себя настолько хорошо, чтобы иметь силы обнять вас, Онор... Проклятие, я вас предупреждаю! Уходите отсюда, пока у вас еще есть возможность! У Джейса бешено колотилось сердце, голова снова начала болеть. Он видел, как покраснела Онор. Ее глаза не отрывались от его глаз.
– Считайте, что я не хочу уходить, – вдруг выпалила она.
– Тогда вы пожалеете, потому что у меня нет сил заставить вас сделать это.
– Джейс...
Приглушенный стон, вырвавшийся из его груди, раздался почти одновременно со звуком приближающихся шагов. Он повернулся к двери. Не решаясь взглянуть на Онор, он посмотрел на входящую в сараи Док Мэгги.
– Я рада, что Онор за вами присматривает. Вы что-нибудь ели? Знаете, вам нужно питье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24