— Вы женаты?— Сейчас нет.— Как это понять?Странные глаза сквозь толстые стекла очков посмотрели на её безымянный палец без обручального кольца.— А вы замужем?— В данный момент нет, — парировала Грейс и нахмурилась.Откровенно насмешливый взгляд гостя её смутил, она растерянно подумала: «— А он не так прост, как кажется!"» Польсон прав, нечестно так с ним разговаривать, особенно после того, как он принес столько еды. При этой мысли Грейс засмеялась и примирительно ответила:— Нет, я, правда, не замужем. Предпочитаю роман со своей пишущей машинкой. Я осторожнее, чем Вилла. Она одна крайность, я — другая.Польсон долго смотрел на нее. Потом мило улыбнулся.— Вот никогда бы не подумал! Вы совсем не похожи на «"синий чулок».— Вы меня неправильно поняли, — поспешно возразила Грейс. — Я вовсе не избегаю мужчин. Просто я хотела сказать, что не похожа на Виллу.Грейс почему-то вдруг захотелось пожаловаться ему на свои любовные неудачи. Странно, но никогда раньше она не испытывала ни к кому такого безграничного доверия. Этот человек как-то странно на неё действовал. Но разве можно пускаться на откровенность после столь краткого знакомства?— Ну, на откровенность отвечу откровенностью. У меня, конечно, есть жена, в конце концов, мне почти сорок лет. Но мы живем раздельно. И сын, отличный парень, с которым я вижусь по выходным и которого зимой собираюсь научить кататься на лыжах. Вот такие дела.Грейс показалось, что его взгляд стал печальным. Интересно, как он относился к Вилле?— Теперь выпьем. — Наполнив две рюмки жидкостью медового цвета, он поднял свою.— Скоол!Грейс последовала его примеру, чувствуя себя счастливой и расслабленной. День выдался слишком длинным. Или ей просто понравился этот немного странный, но очень трогательный в своей откровенности человек, создающий так недостававшую ей атмосферу домашнего уюта и безопасности в чужом городе.— По крайней мере, посмотрю Стокгольм, раз уж я здесь.— Значит, на этот раз вы без своего вечного спутника?— Какого спутника?— Пишущей машинки, что у вас вместо мужа.Грейс улыбнулась, оценив его шутку, хотя та её вовсе не позабавила. Шутки насчет одинокой дамы, живущей чужими романами, её никогда не забавляли, и она вдруг испугалась, что Польсон станет над этим подшучивать и почувствовала, как заливается краской.Отложив нож и вилку, она решительно сменила тему разговора.— Что вы знаете о Вилле? Вы встречали её друзей? Видели её Густава?— Какого Густава?Он явно заметил смущение Грейс, но она не сдавалась.— Все считают, что за него Вилла выходит замуж.Польсон удивленно поднял брови.— Замуж?! — Судя по реакции, он был совершенно сбит с толку.— Неужели Вилла никогда о нем не говорила?— Почему? Может быть и говорила, но она упоминала множество мужчин, среди которых вполне мог быть и Густав — в Швеции это довольно популярное имя. Но про то, что она собирается замуж, и разговора не было.— А вы говорили, что были с ней друзьями, — мстительно поддела его Грейс.— Я так думал. — Польсон нахмурился и стал похож на мрачного сыщика. — Но, в конце концов, мы же не дежурили друг у друга под дверьми.Сказав это, он сразу замкнулся, и Грейс поняла, что хватила лишку. Теперь приходилось объясняться.— Понимаете, я беспокоюсь за Виллу и хочу хоть что-то узнать. Все эти дорогие вещи, откуда они взялись? Ну как, например, она могла купить персидский ковер?Польсон, проигнорировав вопрос, нагнулся, чтобы поднять с пола диванную подушку.— Вы искали Виллу под диваном?— Да не шутите так! Я искала разгадку. У Виллы была привычка прятать вещи в самых странных местах, — продолжала оправдываться Грейс.— У неё были какие-то доходы, — с отсутствующим видом предположил Польсон. — Она постоянно планировала покупки, например, говорила, что при такой длинной темной зиме ей надо купить что-то яркое.— Фру Линдстрем говорила, что она собиралась купить канарейку, — попыталась Грейс восстановить контакт. — Что её заставило так решительно изменить планы?Он тяжело вздохнул и сокрушенно покачал головой.— Любовь творит с людьми совершенно непредсказуемые вещи.— Вы рассуждаете, как философ. Скажите, вы встречали хоть кого-то из мужчин, приходивших к Вилле?— Не думаю, что ы сюда приходили многие. Обычно Вилла сама бегала на свидания. Но перед тем, как она… исчезла, она устроила вечеринку. Было много народу, но не могу сказать, кто именно. В основном, по-моему, из посольства.— И никакого Густава?— Я не помню. Но народу было много. По такому случаю Вилла перекрасилась в яркую блондинку, и ещё шутили, что её можно посадить в клетку вместо канарейки.— Да, похоже на Виллу. Ее волосы перебывали всех цветов радуги, кроме зеленого.— Получилось совсем неплохо. Она пообещала. что всю зиму проходит в таком виде, чтобы хоть как-то скрасить пейзаж.Грейс уставилась на него, борясь с нахлынувшими дурными предчувствиями. Она вдруг представила себе, как Вилла с головой цвета подсолнуха замерзает на снегу в темном лесу.— У нас был уговор, — продолжал Польсон, — и обычно она стучала метлой в потолок. Два удара — нужно поговорить, три удара — она умирает от голода и спрашивает, нет ли чего поесть.Все так похоже на правду! Секретные строчки в письмах, манера прятать вещи, драматическое исчезновение. Одним словом, Вилла в своем репертуаре.— Кстати, вы тоже можете пользоваться этими приемами, пока здесь.— Вам это зачем? Вы что, нянька? — раздраженно окрысилась Грейс и тут же осеклась, заметив, как болезненно поморщился Польсон.— Для мужчины я, может быть, слишком чувствителен, но это совсем не то, что вы думаете. Вилла давно выросла и не нуждалась в опеке. Я просто наслаждался её обществом. Она мне нравилась и не отталкивала меня. Это было совсем немало для такого нелюдима, как я.«— Но слишком мало для такого доброго и надежного человека,» — не без сожаления подумала Грейс.— Она вам не рассказывала про беременность?Эта новость его явно потрясла. Он уставился на Грейс сквозь толстые стекла, судорожно пытаясь проглотить комок в горле.— Вы уверены? — наконец выдавил он.— Синклеры так считают.— Так это лучший финал всех её злоключений! Радуйтесь и ждите, когда она вернется вместе с мужем, неважно, как его зовут — Густав или Якоб.— А вы тоже будете радоваться? — иронически спросила Грейс.— И я тоже. Почему бы нет? Какой смысл сожалеть о том, чему все равно не сбыться?Польсон налил себе и выпил залпом.«— Как бестактны все эти мои дурацкие вопросы!» — удрученно подумала она.Польсон смотрел на неё совершенно спокойно. Но спокойствию этому Грейс не верила. Ею вдруг овладело непреодолимое желание подойти, сесть рядом, обнять и прижать его к себе, положить голову ему на плечо.— Она была моим другом, — мрачно заключил Польсон. — Хорошим другом. — Отставив рюмку на пол, он уткнулся лицом в колени.Понимая, что ей не найти нужных слов, Грейс решила его больше не трогать. Она просто ждала, когда он сам справится с постигшим его разочарованием. Наконец он поднялся и протяжно вздохнул.— Со мной все в порядке, — сказал он, направляясь к двери. — Увидимся завтра?— Увидимся, — неохотно ответила Грейс, просто чтобы хоть что-то сказать. Ей не хотелось, чтобы он сейчас уходил.Оставшись одна, Грейс снова принялась за поиски дневника, вспомнив, что именно за этим занятием застал её два часа назад Польсон.Тетрадь оказалась в совершенно невероятном месте, которое было вполне в духе Виллы: в двойном дне птичьей клетки. Может быть, для этого Вилла клетку и купила?При виде дневника сердце Грейс отчаянно забилось. Сейчас тайна будет раскрыта.Ветер за окном завывал и рвался в комнату. Грейс включила отопление, опасаясь за цветы в горшках. Она и не предполагала, что может быть так холодно. Порывы ветра колыхали шторы на окнах.Грейс оставила только торшер возле кресла, села и погрузилась в чтение.Через два с половиной часа она закрыла тетрадь и потерла уставшие глаза. Комната прогрелась, ветер стих. Он уже не выл, как стая волков, как писала в дневнике Вилла. Там хватало и других стенаний:"Все эти темные деревья, этот дождь, стучащий по крыше, сводят меня с ума…»Так она писала в конце сентября. Веселые страницы попадались, только когда Вилла описывала вечеринку, ради которой покрасила волосы в канареечный цвет. Но ничего серьезного в дневнике не было. Может, опять все зашифровано? Предложения начинались так, будто дальше должно идти что-то важное, но нет, слова словно скрывались в тумане.«Ходили в замок Гипсхолм. Видели портрет Густава IV. Я сказала, что портрет похож на него, и что теперь я всегда буду звать его Густавом…»Кого — его? Грейс чуть не плакала от разочарования. Нашла фразу про Польсона: «Этот долговязый тип из мансарды с его шнапсом…»О работе в посольстве: «Я бы хотела, чтобы Питер не бесился, когда я ошибаюсь. Он такой нетерпеливый…» И еще: «В этом месте полно волков». Но что за место имелось в виду — неясно.Насчет Кэт Синклер и их детей: «Кэт говорит, что я рассказываю истории, после которых их мучают ночные кошмары. Не могу ли я про что-то другое, а не только про темные леса?..» А потом неожиданно: «Дом с маленьким золотым драконом на дверном молотке. Так не похоже на строгих шведов». И совсем неизвестно откуда: «Ненавижу эти унылые кладбища с высокими деревьями».Грейс заинтересовал король с двумя королевами. Хотя Вилла опять не объяснила, что имела в виду. Потом ещё одно упоминание о королях: «Бедная королева, которую держат на чердаке!»После этих отрывочных записей пошел более связный текст: «Бейки пригласили меня на уикэнд. Дом у озера, темные обои, темные картины, кружевные шторы, духота. Папа Бейк все время наблюдает за мной. Мама очень толстая, у неё руки, как маленькие белые подушечки. Ульрике не нравится, что я нравлюсь Свену. Она слишком хозяйка, слишком собственница. Я так и вижу их обоих в темном стриндберговском доме…»Может, Свен — и есть Густав?Но это записано в августе. Дальше про Бейков ни слова. Зато написано: «Густаву не нравится мой новый цвет волос. Он говорит, что я слишком бросаюсь в глаза:. Судя по всему, она перекрасилась не ради него.Немало там было и про темно-красные и рыжие дома. «Когда у меня будет собственный дом, я покрашу его в розовый цвет». И тут же: «Аксель с его неподвижным взглядом…» и «Якоб меня недооценивает. Этот скучный народ…»Предпоследняя запись была такая: «Нужно купить канарейку, а то здесь слишком тихо». И самая последняя, две недели назад, самая загадочная:» Нам пора. Надеюсь, это получится незаметно. Иначе как мы сможем когда-нибудь вернуться?» 4 Услышав шаги на лестнице, Грейс перехватила Польсона, пока он не успел уйти в университет.— Можете уделить мне минутку?Он серьезно и задумчиво посмотрел на нее.— Вчера вечером я сделала открытие.— Какое? — Его глаза за толстыми стеклами сверкнули.— Нашла дневник Виллы.— И он вас успокоил?Грейс огорченно покачала головой.— Я почти не спала. Вы скажете, что снова разыгралось воображение, но я уверена, что это не просто воображение. Я слишком хорошо знаю Виллу. С ней что-то случилось. Но что? Она явно боялась написать открыто.— Грейс, дайте мне посмотреть дневник. — Он взял её за руку и до боли сжал своей сильной рукой. — Я был её другом. Если она в беде, я хочу ей помочь. Не меньше вас. Если вы мне откажете, тогда до свидания. Будьте здоровы.И он стал спускаться вниз, но теперь Грейс сама схватила его за руку.— Когда вы вернетесь?— Только вечером, к сожалению.— Я пойду на вечеринку к Синклерам.— Только не задерживайтесь, возвращайтесь домой, и мы поговорим.Грейс кивнула, у неё отлегло от сердца. Ночь была ужасной, полной кошмаров, порою она слышала даже волчий вой. Но волшебный рассвет, розовым золотом сияющий над притихшим городом, заставил её вздрогнуть, подойдя к окну. Теплый сверкающий розовый блеск зари — обман: вокруг все было холодным, как лед.— Да, Грейс, и не болтайте на приеме лишнего.— Но я уверена, как только все узнают, что я кузина Виллы, то станут говорить о ней.— Вот и слушайте, что они говорят.Когда Грейс появилась на приеме, зал был полон гостями. Питер Синклер, увидев её, зашагал навстречу с любезной улыбкой, так менявшей его заурядное лицо.— Привет, Грейс. Рад, что вы пришли. Я вас кое с кем хочу познакомить.Он представил её гостям, и Грейс заметила, что Питер делает упор на том, что она писательница, и не упоминает, что она кузина Виллы.— Нужно найти ей издателя в Швеции, — шутил он, — неплохой вариант для британского экспорта.Имена из дневника Виллы Грейс выучила наизусть: Оуэн, Якоб, Аксель, Густав. Имена все шведские, большинство же из присутствующих были англичанами и американцами. И все они вели обычные разговоры оказавшихся за границей.— Вы здесь в гостях, мисс Эшертон? Вряд ли вам захочется остаться здесь до начала зимы.— Почему? — удивилась Грейс.— Здесь так темно, такие длинные ночи. Просто невыносимо.— Вы намерены изучать шведский менталитет? — спросил кто-то еще. — Все эти стриндберговские бредни?— Где вы остановились, мисс Эшертон?— На Страндваген.— Кто-то снял вам квартиру?— Моя кузина Вилла Бедфорд.— Вилла!Женщина средних лет с отекшим и слишком накрашенным лицом придвинулась к Грейс.— Вы — кузина Виллы? Почему же Питер это утаил? Значит, вы поможете разгадать нам её тайну?— Что за тайну? — сдержанно спросила Грейс.— А разве нет? — Женщина состроила презрительную гримасу. — Фу, как неинтересно. Питер тоже твердит, что нет никакой тайны. Мы все думали, он скрывает, чтобы избежать скандала. Из британского посольства сбежала машинистка! Сами понимаете. Вы тоже считаете, что она выходит замуж?— Я этого не говорила, — осторожно заметила Грейс. — Но Вилла такая импульсивная и непредсказуемая натура! Так что в её поступке я ничего удивительного не нахожу.— И она не оставила никакого письма?— Она не знала, что я приеду.Теперь женщина была окончательно разочарована. Желание посплетничать так и светилась в её глазах.— Я Уинфред Райт, — представилась она. — Работаю в паспортном отделе. Приехав, Вилла поселилась в одной квартире со мной и Нэнси Прайс. Потом сняла отдельную. Сказать по правде, мы облегченно вздохнули. Для нас она была слишком активна.— Слишком много приятелей? — осторожно спросила Грейс.— Слишком много поздних визитов. И она сама вечно возвращалась на рассвете.— Похоже на Виллу.— Дело не в том, что она нам не нравилась, я думаю, что мы ей тоже не нравились, но даже поселившись одна, она не казалась слишком счастливой. Всегда была чем-то озабочена…— Как если бы не смогла заплатить за квартиру?— Нет, совсем иначе. Нэнси полагала, у неё проблемы с мужчинами. А я считала, что у неё роман с женатым человеком, потому она и захотела жить отдельно.— Вы его знали?— Нет. Ходили слухи, что он из стариной шведской семьи. Но теперь, раз она выходит замуж, мы скоро все узнаем, правда?— Грейс, — послышался голос Кэт Синклер, — вам следует воспринимать рассказы Уинфред с известной скидкой. У неё изумительный дар расцвечивать скучные факты. Не так ли, дорогая?Уинфред презрительно ухмыльнулась, но не рискнула нагрубить хозяйке.— Я бесконечно устала от разговоров о вашей кузине, Грейс, — подчеркнуто пренебрежительно бросила Кэт. — Она здесь была не слишком популярна. Расстроила детей, подвела Питера — бросила все на него и сбежала. Уинфред, помогите мне, пожалуйста, с напитками. Питер, как всегда, забыл, что на приемах, где он хозяин, не следует так увлекаться. Вы нас извините, Грейс.Маленькая горячая рука скользнула в руку Грейс и крепко её сжала.— Мисс Эшертон, а мы с братом знаем, где Вилла.Грейс посмотрела вниз на веснушчатое лицо Джорджии Синклер. Ее прямые волосы падали на плечи, глаза были ужасно серьезны, и было ясно, что она не шутит.— Где? — спросила Грейс.— В лесу.— В каком?— Где лоси. Пойдемте наверх, мы с вами поговорим.— А где Александр?— Наверху. Он ещё маленький для взрослых вечеринок. И мне нельзя, я ведь не умею вести умные разговоры.— Тогда пошли, — кивнула Грейс.Александр был в яркой полосатой пижаме. Бросались в глаза его песочного цвета волосы — точно как у сестры. Все окна закрыты, в спальне стояла духота.Грейс села на край кровати.— Чем обычно занималась с вами Вилла? Читала сказки?— Нет, она их придумывала, — сказала Джорджия.— Она рассказывала про охоту на лосей, — добавил Александр. — Мне было страшно.— Значит, ты ещё маленький, — заявила сестра.— Это же выдумка. Она все выдумывала.— А что она выдумывала?— Ну, если в один прекрасный день она не вернется, то мы должны вызвать полицию! — выпалил Александр и повалился на подушку.— Нет, она говорила не про полицию, а про посла, — покачала головой Джорджия.— Нет, Георгия. Неправда. Про полицию. Но мы же не можем говорить по-шведски? — вдруг спохватился мальчик.— Ну вот видишь, какой ты глупый!— Так вы что-то сказали полиции или послу? — тихо спросила Грейс.К ней повернулись испуганные мордашки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13