Но если вы будете продолжать свое дело, то закончите свою жизнь на плахе, как простые воры. Что касается вашего недовольства — забудьте о нем. На севере страны идут бои с варварами. Нашей армии нужны такие парни, как вы.Лучник бросил на него быстрый взгляд и спокойно произнес:— Мой вам совет, судья. Носите свой меч сами, а то снова можете быть захвачены врасплох.Он повернул коня, и оба всадника скрылись среди деревьев.Судья взял у Хуна свой меч, и, пока пристраивал его у себя за спиной, пожилой человек удовлетворенно отметил:— Вы преподали им хороший урок, господин. Что же это были за люди?— Обычно, — сказал судья, — такие люди недовольны жизнью, поэтому они предпочитают быть вне закона. Их принцип — грабить только крупных чиновников и богачей; они часто помогают простым людям в беде и имеют среди них репутацию благородных защитников и правдоискателей. Они называют себя братьями из зеленых лесов. Что ж, Хун, поединок и вправду был хорош, но мы потеряли много времени. Надо спешить.
В Ельчоу они прибыли в сумерки. Стражники у ворот направили их в центр города, в большую гостиницу для приезжих чиновников. Судья Ди поселился в комнате на втором этаже и тут же заказал обильный обед, так как был очень голоден после долгого пути.Когда с едой было покончено, Хун налил своему хозяину чашку горячего чая. Ди сел у окна и посмотрел вниз. Под окном сновали стражники из ночного дозора. Их шлемы и латы отражали свет факелов. Вдруг раздался стук в дверь. Обернувшись, судья увидел, что в комнату вошли двое высоких мужчин.— Силы небесные! — воскликнул он изумленно. — Да ведь это ваши знакомые братья из зеленых лесов.Вошедшие неловко кивнули. На них все еще были заплатанные куртки и охотничьи шапки. Человек, который первым напал на них на дороге, сказал:— Господин, сегодня днем в лесу вы сказали предводителю отряда стражников, что мы ваши помощники. Мы обсудили сложившуюся ситуацию и решили, что вам нельзя оказаться лжецом. Вы же будете работать здесь судьей. Если бы вы и в самом деле валяли вас к себе нa службу, то не пожалели бы ли минуты.Судья удивленно поднял брови. Товарищ великана торопливо добавил:— Мы ничего не знаем о работе в суде, господин, во мы умеем подчиняться законам. И мы считаем, что можем быть вам полезными, выполняя самую трудную работу.— Сядьте, — отрывисто сказал судья Ди. — Расскажите о себе.Оба сели на маленькие скамеечки. Один из них положил свои тяжелые руки на колени, откашлялся и начал рассказ:— Меня зовут Ма Жун, родился я в провинции Цзянсу. У моего отца была грузовая джонка, и я помогал ему в работе. Но так как я был крепким парнишкой и любил драться, отец послал меня на обучение к известному мастеру боевых искусств и попросил одновременно научить меня читать и писать, чтобы потом я мог получить высокий чин в императорском войске. Мой отец умер неожиданно. Из-за того, что у нас было много долгов, пришлось продать джонку, затем я поступил на службу к местному судье в его личную охрану. Очень скоро я понял, что он собой представляет: жестокий и продажный негодяй. Он дурно поступил с одной вдовой — пытками вынудил ее дать ложное признание и таким образом стал обладателем ее собственности. Я возмутился его поступком, Мы поссорились, и он ударил меня. Тогда я сбил его с ног. Мне пришлось спасаться бегством, и я укрылся в лесах. Но клянусь памятью моего покойного отца, что никогда не убивал человека просто так и грабил только тех, кто становился ненамного беднее от этого. То же самое могу сказать и о своем товарище, моем побратиме. Вот и все!Судья Ди кивнул и вопросительно посмотрел нa второго мужчину. У него были точеные черты лица, прямой нос, тонкие губы. Перебирая пальцами свои маленькие усики, он сказал:— Я называю себя Чао Тай, потому что настоящее мое имя слишком известно в определенной части империи. Однажды один крупный чиновник послал на верную смерть моих товарищей, за которых я нёс ответственность. После этого мерзавец исчез, а вышестоящее начальство, которому я доложил об этом случае, ничего не предприняло. Вот тогда я и стал разбойником. Я обошел всю страну в надежде найти преступника и убить его. Я никогда не грабил бедных, и мой меч не обагрен невинной кровью. Я буду служить у вас при одном условии: вы отпустите меня, если я найду того мерзавца. Я поклялся душами моих погибших товарищей, что отрублю ему голову и выброшу ее собакам на растерзание.Поглаживая бороду, судья пристально вглядывался в сидевших перед ним мужчин. Наконец он сказал:— Я принимаю ваши предложения, включая условие Тая, но у меня к нему есть просьба: если он найдет того человека, пусть даст мне возможность наказать его по закону. Вы можете ехать со мной в Пэнлай, и там я посмотрю, сможете ли вы быть мне чем-то полезными. Если работы для вас не будет, то в соответствии с данным мне обещанием вы незамедлительно вступите в ряды нашей армии на севере страны. Мне нужно все или ничего.Лицо Чао Тая просветлело. Он возбужденно воскликнул:— Все или ничего — будет нашим девизом!Он подошел к судье, опустился перед ним на колени и трижды поклонился. То же самое сделали его друг.Когда Ма Жун и Чао Тай поднялись с колен, заговорил судья Ди:— Это Хун Лян, мое доверенное лицо, от которого у меня нет никаких секретов. Вью будете работать в тесном контакте с ним. Должность судьи в Пэнлае — мой первый официальный пост. Я не знаю, какова там организация суда. Полагаю, что чиновники, стражники, тюремщики и другие сотрудники — все из местных. Я слышал, что в Пэнлае случаются странные вещи, и бог его знает, насколько служащие суда связаны с ними. Возле меня должны быть люди, которым я полностью доверяю. Вы трое будете моими ушами и глазами. Хун, пусть прислужник принесет кувшин вина!Когда чаши были наполнены, судья Ди выпилза здоровье всех присутствующих, а каждый из них — за здоровье судьи.На следующее утро судья Ди спустился вниз из своей комнаты, Хун Лян и два новых помощника ждали его во дворе. Ма Жун и Чао Тай уже побывали в лавке: на них были новые коричневые одежды с черными поясами, на головах — черные шапочки, которые дополняли форму служащих суда.— Небо пасмурное, господин, — заметил Хун, — боюсь, как бы не пошел дождь.— Я привязал к седлам соломенные шляпы, — сказал Ма Жун. — Они спасут нас от дождя.Путники вскочили нa коней и покинули город через Восточные ворота. На протяжении нескольких миль они ехали по переполненной людьми дороге, потом путь стал свободнее. Когда они въехали в пустынную горную местность, им навстречу попался всадник — он несся галопом, с еще двумя лошадьми на поводьях. Посмотрев на них, Ма Жун заметил:— Хороши кони! Мне нравится вон тот, с белой звездочкой на лбу.— Ему не следовало бы везти этот сундучок у седла, — вставил Чао Тай. — Могут быть неприятности.— Почему? — спросил Хун.— Здесь, — объяснил Чао Тай, — в таких сундучках из красной кожи сборщики налогов возят деньги. Умные люди прячут их в седельной суме.— Похоже, он очень спешил, — между прочим, заметил судья Ди.К полудню они добрались до последнего горного хребта. Вдруг начался ливень. Oни укрылись под высоким деревом на плато, недалеко от дороги, и пытались оттуда разглядеть лежащий впереди зеленый полуостров, где и находилась провинция Пэнлай.Пока они перекусывали, Ма Жун развлекал их рассказами о своих приключениях с сельскими девушками. Судье Ди были не интересны подобные непристойные истории, но он отметил про себя, что у Ма Жуна хорошее чувство юмора, которое делает рассказ в какой-то мере увлекательным. Когда Ма Жун приступил к очередной истории, судья оборвал его:— Я слышал, что здесь водятся тигры. Мне казалось, эти животные предпочитают более сухой климат.Чао Тай, молчавший до сих пор, заметил:— Трудно сказать. Как правило, эти звери живут в лесах высоко в горах, но стоит им отведать человеческого мяса, как они спускаются в долины. Мы могли бы неплохо поохотиться!— А что вы скажете о тиграх-оборотнях? — спросил судья.Ма Жун покосился на темный лес позади.— Первый раз слышу! — отрывисто сказал он.— Можно мне взглянуть на ваш меч, господин? — спросил Чао Тай. — Мне показалось, что это прекрасная антикварная вещь.Судья передал Чао свой меч и объяснил:— Он называется Дракон Дождя.— Неужели это тот самый знаменитый Дракон Дождя?! — с волнением воскликнул Чао Тай. — Клинок, о котором все воины говорят с благоговением. Это был последний и лучший меч, выкованный великим мастером Трехпалым триста лет назад!— История такова, — начал свой рассказ судья Ди. — У Трехпалого было восемь попыток выковать меч, по каждый раз у него ничего не получалось. Тогда он поклялся, что отдаст свою молодую красавицу жену в жертву Водяному, если наконец удастся осуществить мечту. Девятая попытка удалась. Он тут же обезглавил мечом жену на берегу реки. Внезапно поднялась страшная буря, и молния убила Трехпалого. Мертвые тела были унесены громадными волнами. В течение двухсот лет этот меч — наша семейная реликвия — переходил от отца к старшему сыну.Чао Тай воротом своей одежды закрыл рот и нос, чтобы дыханием не осквернить святыню. Затем он вытащил меч из ножен. Почтительно подняв его обеими руками, он с восхищением смотрел на темно-зеленый блеск металла, на безупречно острый край лезвия, на котором не было ли одной зазубрины. Когда он заговорил, его глаза горели таинственным светом:— Если мне предопределило судьбой погибнуть от меча, молю небо, чтобы именно этот клинок обагрился моей кровью!С низким поклоном он отдал меч судье Ди.Дождь перешел в изморось. Они вскочили на лошадей и стали спускаться по склону. Внизу, в долине, они увидели каменный столб, отмечающий границу провинции Пэнлай. Легкий туман окутал грязную равнину, но судье казалось, что прекраснее пейзажа он не видел. Теперь это была его территория. Они ехали рысью, и ближе к вечеру путники с трудом могли разглядеть сквозь туман городские ворота Пэнлая. Глава 3 Свидетель рассказывает о преступлении; таинственная встреча судьи в пустом доме Когда четверо всадников приблизились к Западным воротам, Чао Тай заметил низкую стену и скромное двухэтажное караульное помещение.— Я видел нa карте, — объяснял судья Ди, — этот город имеет хорошие природные укрепления. Он расположен в трех милях вверх по реке от того места, где она впадает в залив. Около устья реки находилась большая неприступная крепость. Воины гарнизона обыскивают прибывающие и отплывающие суда, а несколько лет назад, во время войны с Кореей, они не позволили вражеским лодкам войти в реку. К северу побережье скалистое, к югу же — болотистое. Таким образом Пэнлай, который был единственным местом с пригодной бухтой, стал центром торговли с Кореей и Японией.— В столице люди говорили, что здесь осело много корейцев, особенно моряков, корабельных плотников и буддийских монахов, — добавил Хун. — Oни живут в корейском квартале, на той стороне залива, восточнее города. Совсем недалеко от их квартала расположен буддийский храм.— Что ж, теперь ты можешь попытать счастья с какой-нибудь корейской девушкой, — сказал Чао Тай Ма Жуну, — и тут же в храме снять с себя грех.Двое вооруженных часовых открыли ворота, и путники попали на оживленную улицу со множеством лавок. Проехав по улице, они наконец достигли огороженной территории вокруг здания суда. Они двигались вдоль забора, пока не увидели главные ворота, у которых на скамейке под большим бронзовым гонгом сидели несколько стражников.При виде судьи они вскочили на ноги и отдали ему честь. Однако Хун заметил, что за спиной судьи стражники обменялись многозначительными взглядами.Начальник стражи проводил вновь прибывших в канцелярию, расположенную в дальнем конце внутреннего двора. Четыре чиновника активно работали кисточками для письма под надзором сухопарого пожилого человека с короткой седой бородой.В сильном волнении он шагнул навстречу судье и его спутникам и, запинаясь, представился как старший секретарь Тан, временно исполняющий обязанности управляющего делами.— Очень досадно, — нервно добавил он, — что мы не знали о вашем приезде заранее, ваша честь. Поэтому я не смог подготовить торжественный обед и…— Я полагал, — перебил его судья, — что из пограничного гарнизона будет послан гонец. Вероятно, произошло недоразумение. Но я уже здесь, поэтому ознакомьте меня с расположением комнат.Сначала Taн привел их в просторный зал суда. Пол, покрытый плиткой, был чисто вымыт, а высокая скамья нa возвышении у дальней стены была покрыта куском красной блестящей парчи. Вся стела позади скамьи была закрыта занавесью из бледно-фиолетового шелка. В центре занавеси был изображен единорог, вышитый золотыми нитками, — символ проницательности.Они вошли в дверь, которая находилась за занавесью, миновали узкий коридор и оказались в личных покоях судьи. Комната содержалась в полном порядке: на лакированной крышке стола нe было ни пылинки, оштукатуренные стены были недавно побелены. У дальней стены стояла красивая широкая кушетка, обитая темно-зеленой парчой. Не задерживаясь в архиве, находящемся рядом с кабинетом, судья Ди вышел во второй внутренний дворик, откуда был вход в приемную. Пожилой секретарь возбуждению объяснил, что после отъезда следователя этой приемной не пользовались, чтобы ненароком не сдвинуть с места какой-нибудь стул или стол. Судья с интересом взглянул на сутулую фигуру секретаря — казалось, тот чувствует себя не в своей тарелке.— У вас все содержится в образцовом порядке, — успокаивающим тоном сказал судья Ди.Taн низко поклонился и, запинаясь, произнес:— Я служу здесь уже сорок лет, ваша честь, с того самого дня, как начал работать в суде рассыльным. Я всегда любил, чтобы во всем был порядок. Здесь никогда не было никаких потрясений. То, что произошло, — просто ужасно! И это после стольких лет…Его голос дрогнул. Он поспешно открыл дверь в приемную.Когда они собрались вокруг стола в центре зала, Taн почтительно передал судье большую квадратную печать суда. Судья Ди сравнил печать с ее оттиском в регистрационном журнале, затем расписался в получении. Теперь он официально отвечал за провинцию Пэнлай.Поглаживая бороду, он сказал:— Убийство судьи, конечно, важнее всех других преступлений. В свое время я познакомлюсь со всеми знатными лицами и выполню необходимые формальности. Кроме персонала суда, я бы хотел сегодня встретиться с наместниками четырех округов города.— Есть еще и пятый, ваша честь, — заметил Taн. — Наместник корейского квартала.— Он китаец? — спросил судья Ди.— Нет, ваша честь, — ответил Taн, — но он свободно владеет китайским. — Секретарь деликатно покашлял и робко продолжил: — Здесь сложилась необычная ситуация, ваша честь. Губернатор вынес решение, что корейские поселения на восточном побережье получат автономию. Наместник обязан следить там за порядком, а наши сотрудники будут появляться только тогда, когда об этом попросит наместник.— Да, ситуация действительно необычна, — пробормотал судья. — Как-нибудь на днях я загляну туда. Теперь соберите весь персонал в зале суда. А я тем временем взгляну на свое жилище и немного освежусь после дороги.Taн выглядел смущенным. После некоторого колебания он произнес:— Ваши покои в отличном состоянии. Прошлым летом прежний судья все заново покрасил. К сожалению, его упакованный багаж и мебель до сих пор находятся в доме. От его брата, единственного родственника, нет никаких вестей. Я не знаю, куда отослать эти вещи. Его превосходительство Ван был вдовцом, и вся его прислуга набиралась из местных, но после его кончины они все разбежались.— Где же тогда останавливался следователь, когда приезжал сюда? — изумлению спросил судья.— Его превосходительство спал на кушетке в кабинете судьи, ваша честь, — грустно ответил Тан. — Мелкие чиновники приносили ему туда еду. Я очень сожалею обо всем этом, ведь это не по правилам. Но брат покойного судьи не отвечает на мои письма, я… Все так нескладно!— Не важно, — быстро сказал судья Ди. — Я и не планировал переводить сюда свою семью до того, как убийство судьи будет раскрыто. Сейчас я пойду в свой кабинет и переоденусь там, а вы покажите моим помощникам их жилье.— Напротив здания суда, ваша честь, — пролепетал Taн, — очень хорошая гостиница. Я сам живу там с женой и могу уверить вас, что вашим помощникам…— Но ведь это неправильно, — холодно перебил его судья. — Почему вы нe живете на территории суда? С вашим огромным опытом работы вам бы следовало знать свои права!— Ваша честь, в доме позади приемной, на верхнем этаже, у меня есть каморка, — торопливо стал объяснять Taн, — но так как крыша прохудилась, то жить там невозможно, и я решил, что никто не будет возражать, если я поселюсь в гостинице, временно, конечно…— Ладно, — оборвал его судья. — Я настоятельно прошу разместить моих помощников на территории суда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
В Ельчоу они прибыли в сумерки. Стражники у ворот направили их в центр города, в большую гостиницу для приезжих чиновников. Судья Ди поселился в комнате на втором этаже и тут же заказал обильный обед, так как был очень голоден после долгого пути.Когда с едой было покончено, Хун налил своему хозяину чашку горячего чая. Ди сел у окна и посмотрел вниз. Под окном сновали стражники из ночного дозора. Их шлемы и латы отражали свет факелов. Вдруг раздался стук в дверь. Обернувшись, судья увидел, что в комнату вошли двое высоких мужчин.— Силы небесные! — воскликнул он изумленно. — Да ведь это ваши знакомые братья из зеленых лесов.Вошедшие неловко кивнули. На них все еще были заплатанные куртки и охотничьи шапки. Человек, который первым напал на них на дороге, сказал:— Господин, сегодня днем в лесу вы сказали предводителю отряда стражников, что мы ваши помощники. Мы обсудили сложившуюся ситуацию и решили, что вам нельзя оказаться лжецом. Вы же будете работать здесь судьей. Если бы вы и в самом деле валяли вас к себе нa службу, то не пожалели бы ли минуты.Судья удивленно поднял брови. Товарищ великана торопливо добавил:— Мы ничего не знаем о работе в суде, господин, во мы умеем подчиняться законам. И мы считаем, что можем быть вам полезными, выполняя самую трудную работу.— Сядьте, — отрывисто сказал судья Ди. — Расскажите о себе.Оба сели на маленькие скамеечки. Один из них положил свои тяжелые руки на колени, откашлялся и начал рассказ:— Меня зовут Ма Жун, родился я в провинции Цзянсу. У моего отца была грузовая джонка, и я помогал ему в работе. Но так как я был крепким парнишкой и любил драться, отец послал меня на обучение к известному мастеру боевых искусств и попросил одновременно научить меня читать и писать, чтобы потом я мог получить высокий чин в императорском войске. Мой отец умер неожиданно. Из-за того, что у нас было много долгов, пришлось продать джонку, затем я поступил на службу к местному судье в его личную охрану. Очень скоро я понял, что он собой представляет: жестокий и продажный негодяй. Он дурно поступил с одной вдовой — пытками вынудил ее дать ложное признание и таким образом стал обладателем ее собственности. Я возмутился его поступком, Мы поссорились, и он ударил меня. Тогда я сбил его с ног. Мне пришлось спасаться бегством, и я укрылся в лесах. Но клянусь памятью моего покойного отца, что никогда не убивал человека просто так и грабил только тех, кто становился ненамного беднее от этого. То же самое могу сказать и о своем товарище, моем побратиме. Вот и все!Судья Ди кивнул и вопросительно посмотрел нa второго мужчину. У него были точеные черты лица, прямой нос, тонкие губы. Перебирая пальцами свои маленькие усики, он сказал:— Я называю себя Чао Тай, потому что настоящее мое имя слишком известно в определенной части империи. Однажды один крупный чиновник послал на верную смерть моих товарищей, за которых я нёс ответственность. После этого мерзавец исчез, а вышестоящее начальство, которому я доложил об этом случае, ничего не предприняло. Вот тогда я и стал разбойником. Я обошел всю страну в надежде найти преступника и убить его. Я никогда не грабил бедных, и мой меч не обагрен невинной кровью. Я буду служить у вас при одном условии: вы отпустите меня, если я найду того мерзавца. Я поклялся душами моих погибших товарищей, что отрублю ему голову и выброшу ее собакам на растерзание.Поглаживая бороду, судья пристально вглядывался в сидевших перед ним мужчин. Наконец он сказал:— Я принимаю ваши предложения, включая условие Тая, но у меня к нему есть просьба: если он найдет того человека, пусть даст мне возможность наказать его по закону. Вы можете ехать со мной в Пэнлай, и там я посмотрю, сможете ли вы быть мне чем-то полезными. Если работы для вас не будет, то в соответствии с данным мне обещанием вы незамедлительно вступите в ряды нашей армии на севере страны. Мне нужно все или ничего.Лицо Чао Тая просветлело. Он возбужденно воскликнул:— Все или ничего — будет нашим девизом!Он подошел к судье, опустился перед ним на колени и трижды поклонился. То же самое сделали его друг.Когда Ма Жун и Чао Тай поднялись с колен, заговорил судья Ди:— Это Хун Лян, мое доверенное лицо, от которого у меня нет никаких секретов. Вью будете работать в тесном контакте с ним. Должность судьи в Пэнлае — мой первый официальный пост. Я не знаю, какова там организация суда. Полагаю, что чиновники, стражники, тюремщики и другие сотрудники — все из местных. Я слышал, что в Пэнлае случаются странные вещи, и бог его знает, насколько служащие суда связаны с ними. Возле меня должны быть люди, которым я полностью доверяю. Вы трое будете моими ушами и глазами. Хун, пусть прислужник принесет кувшин вина!Когда чаши были наполнены, судья Ди выпилза здоровье всех присутствующих, а каждый из них — за здоровье судьи.На следующее утро судья Ди спустился вниз из своей комнаты, Хун Лян и два новых помощника ждали его во дворе. Ма Жун и Чао Тай уже побывали в лавке: на них были новые коричневые одежды с черными поясами, на головах — черные шапочки, которые дополняли форму служащих суда.— Небо пасмурное, господин, — заметил Хун, — боюсь, как бы не пошел дождь.— Я привязал к седлам соломенные шляпы, — сказал Ма Жун. — Они спасут нас от дождя.Путники вскочили нa коней и покинули город через Восточные ворота. На протяжении нескольких миль они ехали по переполненной людьми дороге, потом путь стал свободнее. Когда они въехали в пустынную горную местность, им навстречу попался всадник — он несся галопом, с еще двумя лошадьми на поводьях. Посмотрев на них, Ма Жун заметил:— Хороши кони! Мне нравится вон тот, с белой звездочкой на лбу.— Ему не следовало бы везти этот сундучок у седла, — вставил Чао Тай. — Могут быть неприятности.— Почему? — спросил Хун.— Здесь, — объяснил Чао Тай, — в таких сундучках из красной кожи сборщики налогов возят деньги. Умные люди прячут их в седельной суме.— Похоже, он очень спешил, — между прочим, заметил судья Ди.К полудню они добрались до последнего горного хребта. Вдруг начался ливень. Oни укрылись под высоким деревом на плато, недалеко от дороги, и пытались оттуда разглядеть лежащий впереди зеленый полуостров, где и находилась провинция Пэнлай.Пока они перекусывали, Ма Жун развлекал их рассказами о своих приключениях с сельскими девушками. Судье Ди были не интересны подобные непристойные истории, но он отметил про себя, что у Ма Жуна хорошее чувство юмора, которое делает рассказ в какой-то мере увлекательным. Когда Ма Жун приступил к очередной истории, судья оборвал его:— Я слышал, что здесь водятся тигры. Мне казалось, эти животные предпочитают более сухой климат.Чао Тай, молчавший до сих пор, заметил:— Трудно сказать. Как правило, эти звери живут в лесах высоко в горах, но стоит им отведать человеческого мяса, как они спускаются в долины. Мы могли бы неплохо поохотиться!— А что вы скажете о тиграх-оборотнях? — спросил судья.Ма Жун покосился на темный лес позади.— Первый раз слышу! — отрывисто сказал он.— Можно мне взглянуть на ваш меч, господин? — спросил Чао Тай. — Мне показалось, что это прекрасная антикварная вещь.Судья передал Чао свой меч и объяснил:— Он называется Дракон Дождя.— Неужели это тот самый знаменитый Дракон Дождя?! — с волнением воскликнул Чао Тай. — Клинок, о котором все воины говорят с благоговением. Это был последний и лучший меч, выкованный великим мастером Трехпалым триста лет назад!— История такова, — начал свой рассказ судья Ди. — У Трехпалого было восемь попыток выковать меч, по каждый раз у него ничего не получалось. Тогда он поклялся, что отдаст свою молодую красавицу жену в жертву Водяному, если наконец удастся осуществить мечту. Девятая попытка удалась. Он тут же обезглавил мечом жену на берегу реки. Внезапно поднялась страшная буря, и молния убила Трехпалого. Мертвые тела были унесены громадными волнами. В течение двухсот лет этот меч — наша семейная реликвия — переходил от отца к старшему сыну.Чао Тай воротом своей одежды закрыл рот и нос, чтобы дыханием не осквернить святыню. Затем он вытащил меч из ножен. Почтительно подняв его обеими руками, он с восхищением смотрел на темно-зеленый блеск металла, на безупречно острый край лезвия, на котором не было ли одной зазубрины. Когда он заговорил, его глаза горели таинственным светом:— Если мне предопределило судьбой погибнуть от меча, молю небо, чтобы именно этот клинок обагрился моей кровью!С низким поклоном он отдал меч судье Ди.Дождь перешел в изморось. Они вскочили на лошадей и стали спускаться по склону. Внизу, в долине, они увидели каменный столб, отмечающий границу провинции Пэнлай. Легкий туман окутал грязную равнину, но судье казалось, что прекраснее пейзажа он не видел. Теперь это была его территория. Они ехали рысью, и ближе к вечеру путники с трудом могли разглядеть сквозь туман городские ворота Пэнлая. Глава 3 Свидетель рассказывает о преступлении; таинственная встреча судьи в пустом доме Когда четверо всадников приблизились к Западным воротам, Чао Тай заметил низкую стену и скромное двухэтажное караульное помещение.— Я видел нa карте, — объяснял судья Ди, — этот город имеет хорошие природные укрепления. Он расположен в трех милях вверх по реке от того места, где она впадает в залив. Около устья реки находилась большая неприступная крепость. Воины гарнизона обыскивают прибывающие и отплывающие суда, а несколько лет назад, во время войны с Кореей, они не позволили вражеским лодкам войти в реку. К северу побережье скалистое, к югу же — болотистое. Таким образом Пэнлай, который был единственным местом с пригодной бухтой, стал центром торговли с Кореей и Японией.— В столице люди говорили, что здесь осело много корейцев, особенно моряков, корабельных плотников и буддийских монахов, — добавил Хун. — Oни живут в корейском квартале, на той стороне залива, восточнее города. Совсем недалеко от их квартала расположен буддийский храм.— Что ж, теперь ты можешь попытать счастья с какой-нибудь корейской девушкой, — сказал Чао Тай Ма Жуну, — и тут же в храме снять с себя грех.Двое вооруженных часовых открыли ворота, и путники попали на оживленную улицу со множеством лавок. Проехав по улице, они наконец достигли огороженной территории вокруг здания суда. Они двигались вдоль забора, пока не увидели главные ворота, у которых на скамейке под большим бронзовым гонгом сидели несколько стражников.При виде судьи они вскочили на ноги и отдали ему честь. Однако Хун заметил, что за спиной судьи стражники обменялись многозначительными взглядами.Начальник стражи проводил вновь прибывших в канцелярию, расположенную в дальнем конце внутреннего двора. Четыре чиновника активно работали кисточками для письма под надзором сухопарого пожилого человека с короткой седой бородой.В сильном волнении он шагнул навстречу судье и его спутникам и, запинаясь, представился как старший секретарь Тан, временно исполняющий обязанности управляющего делами.— Очень досадно, — нервно добавил он, — что мы не знали о вашем приезде заранее, ваша честь. Поэтому я не смог подготовить торжественный обед и…— Я полагал, — перебил его судья, — что из пограничного гарнизона будет послан гонец. Вероятно, произошло недоразумение. Но я уже здесь, поэтому ознакомьте меня с расположением комнат.Сначала Taн привел их в просторный зал суда. Пол, покрытый плиткой, был чисто вымыт, а высокая скамья нa возвышении у дальней стены была покрыта куском красной блестящей парчи. Вся стела позади скамьи была закрыта занавесью из бледно-фиолетового шелка. В центре занавеси был изображен единорог, вышитый золотыми нитками, — символ проницательности.Они вошли в дверь, которая находилась за занавесью, миновали узкий коридор и оказались в личных покоях судьи. Комната содержалась в полном порядке: на лакированной крышке стола нe было ни пылинки, оштукатуренные стены были недавно побелены. У дальней стены стояла красивая широкая кушетка, обитая темно-зеленой парчой. Не задерживаясь в архиве, находящемся рядом с кабинетом, судья Ди вышел во второй внутренний дворик, откуда был вход в приемную. Пожилой секретарь возбуждению объяснил, что после отъезда следователя этой приемной не пользовались, чтобы ненароком не сдвинуть с места какой-нибудь стул или стол. Судья с интересом взглянул на сутулую фигуру секретаря — казалось, тот чувствует себя не в своей тарелке.— У вас все содержится в образцовом порядке, — успокаивающим тоном сказал судья Ди.Taн низко поклонился и, запинаясь, произнес:— Я служу здесь уже сорок лет, ваша честь, с того самого дня, как начал работать в суде рассыльным. Я всегда любил, чтобы во всем был порядок. Здесь никогда не было никаких потрясений. То, что произошло, — просто ужасно! И это после стольких лет…Его голос дрогнул. Он поспешно открыл дверь в приемную.Когда они собрались вокруг стола в центре зала, Taн почтительно передал судье большую квадратную печать суда. Судья Ди сравнил печать с ее оттиском в регистрационном журнале, затем расписался в получении. Теперь он официально отвечал за провинцию Пэнлай.Поглаживая бороду, он сказал:— Убийство судьи, конечно, важнее всех других преступлений. В свое время я познакомлюсь со всеми знатными лицами и выполню необходимые формальности. Кроме персонала суда, я бы хотел сегодня встретиться с наместниками четырех округов города.— Есть еще и пятый, ваша честь, — заметил Taн. — Наместник корейского квартала.— Он китаец? — спросил судья Ди.— Нет, ваша честь, — ответил Taн, — но он свободно владеет китайским. — Секретарь деликатно покашлял и робко продолжил: — Здесь сложилась необычная ситуация, ваша честь. Губернатор вынес решение, что корейские поселения на восточном побережье получат автономию. Наместник обязан следить там за порядком, а наши сотрудники будут появляться только тогда, когда об этом попросит наместник.— Да, ситуация действительно необычна, — пробормотал судья. — Как-нибудь на днях я загляну туда. Теперь соберите весь персонал в зале суда. А я тем временем взгляну на свое жилище и немного освежусь после дороги.Taн выглядел смущенным. После некоторого колебания он произнес:— Ваши покои в отличном состоянии. Прошлым летом прежний судья все заново покрасил. К сожалению, его упакованный багаж и мебель до сих пор находятся в доме. От его брата, единственного родственника, нет никаких вестей. Я не знаю, куда отослать эти вещи. Его превосходительство Ван был вдовцом, и вся его прислуга набиралась из местных, но после его кончины они все разбежались.— Где же тогда останавливался следователь, когда приезжал сюда? — изумлению спросил судья.— Его превосходительство спал на кушетке в кабинете судьи, ваша честь, — грустно ответил Тан. — Мелкие чиновники приносили ему туда еду. Я очень сожалею обо всем этом, ведь это не по правилам. Но брат покойного судьи не отвечает на мои письма, я… Все так нескладно!— Не важно, — быстро сказал судья Ди. — Я и не планировал переводить сюда свою семью до того, как убийство судьи будет раскрыто. Сейчас я пойду в свой кабинет и переоденусь там, а вы покажите моим помощникам их жилье.— Напротив здания суда, ваша честь, — пролепетал Taн, — очень хорошая гостиница. Я сам живу там с женой и могу уверить вас, что вашим помощникам…— Но ведь это неправильно, — холодно перебил его судья. — Почему вы нe живете на территории суда? С вашим огромным опытом работы вам бы следовало знать свои права!— Ваша честь, в доме позади приемной, на верхнем этаже, у меня есть каморка, — торопливо стал объяснять Taн, — но так как крыша прохудилась, то жить там невозможно, и я решил, что никто не будет возражать, если я поселюсь в гостинице, временно, конечно…— Ладно, — оборвал его судья. — Я настоятельно прошу разместить моих помощников на территории суда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18