Здесь выложена электронная книга Колесница Гелиоса автора по имени Санин Евгений Георгиевич. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Санин Евгений Георгиевич - Колесница Гелиоса.
Размер архива с книгой Колесница Гелиоса равняется 376.24 KB
Колесница Гелиоса - Санин Евгений Георгиевич => скачать бесплатную электронную книгу
Сканирование, OCR и редакция: Вадим Ершов, 20.07.2005
«Санин Е. Г. Колесница Гелиоса: Исторический роман.»: Поматур; М.; 1993
ISBN 5-86208-006-6
Аннотация
Действие исторического романа Евгения Санина «Колесница Гелиоса» разворачивается на территории древнего Рима, Греции, Пергама, Сицилии. В интересной, увлекательной манере автор повествует о судьбе грека Эвбулида, оказавшегося на чужбине и перенесшего все ужасы рабства.
Наряду с вымышленными героями в романе действуют реально существовавшие люди: Тиберий Гракх, Полибий, Сципион Эмилиан, Аристоник, Аттал.
Евгений Георгиевич Санин
КОЛЕСНИЦА ГЕЛИОСА
КНИГА ПЕРВАЯ
Светлой памяти моей матери, открывшей мне неведомый мир античности.
Если раб увидит во сне, что он освобожден, это означает смерть. Ибо только она освобождает раба от господина и от труда.
Из «Сонника» Артемидора
Предисловие
Последняя треть второго века до нашей эры вступала на изнемогающую от кровавой брани землю.
Всюду, куда только ветер доносил звуки человеческого голоса, где шумели города, зеленели пашни, цвели сады, — люди воевали или готовились к войне.
Скифы — с фракийцами, сарматы — с предками славян, египтяне — с сирийцами, парфяне — с армянами: не было такого дня, чтобы где-нибудь не скрещивались булавы с мечами, махайры с копьями, пики с палицами, чтобы не лилась человеческая кровь после короткого свиста нашедшей свою жертву стрелы.
Слезы и смерть правили миром в то жестокое время. И все-таки жизнь брала свое.
Как выросшие каким-то чудом среди гранитных скал былинки, таилась на земле любовь, жило искусство, дарила людям недолгое счастье нежность.
Во Фракии и в Испании, в Армении и Парфии рождались дети, они отстраивали разрушенные города, возрождали выжженные сады и создавали поэмы и статуи, которые до сегодняшнего дня поражают наше воображение.
Но было на земле и такое место, где пепелища зачастую так и оставались пепелищами, а руины — руинами.
Имя ему — Средиземноморье.
Первые две трети века пронеслись по многим его городам, грохоча обитыми гвоздями калигами римских солдат, сверкая серебряными орлами их непобедимых легионов, скрипя колесами обозов, наполненных награбленным добром.
Стон и проклятья стояли над развалинами столиц и поселений, над бесконечными вереницами вчерашних пахарей и гончаров, кузнецов и поэтов, женщин и детей, уводимых угрюмыми легионерами в рабство.
Казалось, не было в мире силы, которая могла бы спасти человека, будь он царем или рабом, от неумолимых римских когорт…
Сокрушив в начале века Карфаген, Рим стал безраздельно господствовать в Западном Средиземноморье. Но уже вскоре это показалось ему недостаточным. Высмотрев новой жертвой Сирию, он подкупом, обещаниями и угрозами собрал вокруг себя многочисленных союзников и разгромил царство Антиоха Великого, вся «вина» которого заключалась в том, что он попытался присоединить к себе Грецию, чье богатство давно уже притягивало жадные взоры самого римского сената.
Затем настал черед и самих союзников.
Первой участь Сирии разделила некогда могущественная Македония.
Римский консул Эмилий Павел в битве при Пидне нанес страшное поражение царю Персею и провел его перед своей триумфальной колесницей по ликующим улицам Рима.
Потом подошла очередь острова Родос и Ахейского союза. Лучшие лучники мира, воины знаменитой македонской фаланги, ахейские пехотинцы-гоплиты теперь сами стали рабами и подданными великого Рима. Была отправлена в Италию заложниками и тысяча знатных греков.
Но даже это не спасло Грецию от римского владычества.
В печально знаменитом 146-м году до нашей эры почти одновременно с разрушением Карфагена был стерт с лица земли цветущий город Коринф. Оставшиеся в живых его жители были проданы в рабство, и с этого часа великая эллинская страна потеряла свою самостоятельность, превратившись в римскую провинцию «Ахайя».
К началу 620-го года от основания Рима в число таких провинций, из которых наместники и римские купцы и ростовщики выкачивали все богатства, уже входили Италия, Сицилия, Корсика, Сардиния, Македония, Испания…
«Вечный город» напоминал огромную акулу, переваривающую добычу и уже жадно поглядывающую на весь остальной мир, как бы собираясь заглотить его целиком. Останавливало его лишь то, что в последнее время ослабела армия республики, и все неспокойнее становилось в самом Риме.
Воспользовавшись этим, восстала Испания. Упорно держалась в течение вот уже семи лет ее небольшая крепость Нуманция. Вновь ожила Сирия, а в пограничной с Италией Сицилии появилось целое царство восставших рабов.
И тем не менее Рим продолжал оставаться самым могущественным и ненасытным государством мира. Поправить его финансовые дела, дать новых рабов и земли могла только новая провинция. Становилось ясно, что недалек тот день, когда римские легионы превратят в нее еще одно свободное царство. Но какое?..
В понтийских гаванях и пергамской библиотеке, в александрийском мусейноне и афинских термах, в иудейских дворцах и даже в далеких галльских хижинах только и говорилось об этом…
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
1. Филоромей
В мужской половине скромного дома Эвбулида, состоявшего, как и большинство афинских жилищ, из двух комнат-клетушек, задолго до рассвета собралась вся его семья. Морской ветер порывами налетал на дверь, и в обогретое лишь пламенем жаровни помещение доносилось влажное дыхание аттической зимы. Сам Эвбулид, сорокалетний грек с открытым, рано располневшим лицом, сидел за низким столиком и перекладывал из ларца в кошель серебряные монеты.
— Сто пятьдесят пять, сто пятьдесят шесть, сто пятьдесят семь, — приговаривал он, посматривая сияющими глазами на жену и детей. Те, в свою очередь, неотрывно следили за каждым его движением.
Крупные монеты с профилем Афины Паллады выглядели вызывающе среди убогой обстановки: старых клине-лежанок, грубых сундуков, дешевой глиняной посуды по углам.
Единственной дорогой вещью в доме был мраморный канделябр в виде вазы, купленный хозяином полмесяца назад в лавке римского торговца.
…В тот день, засидевшись в харчевне, Эвбулид явился домой навеселе и прямо с порога заявил жене:
— Радуйся, Гедита, с этого дня мы начинаем новую жизнь!
— Этого нам только не хватало… — проворчала Гедита и с укором взглянула на мужа. — Дети голодные, а ты тратишь деньги на вино. Небось, еще и угощаешь своих друзей, любителей выпить за чужой счет…
— Глупая женщина! Я говорю правду! — воскликнул Эвбулид. — У нас теперь есть своя собственная мельница!
— А может, новый дом или земельный участок за городом?
— Будет тебе и участок! И новый дом, и дорогая мебель с фигурными ножками. Все будет! Но сначала нам принесут целую кучу денег, которую я одолжил у одного оч-чень хорошего человека!
— Иди спать, Эвбулид! — не поверив ни одному слову мужа устало посоветовала Гедита. — Да, и когда принесут эту кучу денег, не забудь предупредить, чтобы сняли обувь за дверью…
Однако Эвбулид вопреки обыкновению не спешил на свою половину. Хитро прищурившись, он вытянул вперед руку, которую до этого держал за спиной, и показал канделябр.
— Значит, не веришь! А это тогда что?
— О боги! — всплеснула руками Гедита, глядя на вырезанное в центре канделябра изображение Гелиоса, мчащегося в своей колеснице. Белые лошади, бог в лучистом венке, ужасные скорпион и рак были, словно живые. — Неужели в Афинах еще есть люди, которые могут позволить себе такую роскошь?..
Гедита проворно вытерла руки о край хитона, осторожно дотронулась до розового мрамора. Камень был нежным и гладким, как кожа ребенка. Подняла на мужа недоуменные глаза:
— Откуда это?
— Из самого Рима!
— Тебе дал его на время кто-то из друзей? Надолго? Хорошо, если на весь завтрашний день, чтобы дети смогли налюбоваться им!..
Загадочно усмехаясь, Эвбулид поставил канделябр на столик, закрепил на подставках-лепестках три бронзовых светильника, залил их маслом и поднес поочередно к каждому раскаленный уголек.
Весело затрещали фитили. Яркие язычки пламени наполнили комнату непривычно ярким светом.
— Как красиво… — прошептала Гедита.
— Еще бы! — важно заметил Эвбулид. — Ведь я купил этот канделябр, как символ нашего будущего богатства. И, зная твой несносный характер, как доказательство того, что я не лгу!
— Так он — наш?!
— Так же, как и твой заплатанный хитон!
— И значит, мельница с кучей денег…
— Мельница и двенадцать мин!
— Правда?!
Всю ночь Эвбулид не спал, обсуждая с женой, как счастливо они заживут, когда мельница начнет приносить им доход. Это уже не остатки от наследства умерших родителей и не жалкие пособия государства, которые едва позволяли сводить концы с концами!
Эвбулид быстро успокоил Гедиту, что долг — дело обычное, многие афиняне теперь прибегают к его помощи, чтобы вырваться из нищеты, и она мечтательно шептала:
— Первым делом соберем приданое для Филы! Девочке скоро двенадцать лет, еще год-другой, и пора будет замуж.
— Выдадим ее за богатого афинянина!
— Богатого и красивого, а еще — умного: пусть будет счастлива!
— Диоклу справим новую одежду. Стыдно смотреть на него: парню тринадцатый год, а он ходит в лохмотьях!
— Клейсе — красивую куклу…
— Тебе — отрез на новый хитон и рабыню по хозяйству!
— А твой римский друг не обманет? — вдруг испугалась Гедита. — Не передумает?
— Квинт? Никогда! — засмеялся Эвбулид и торопливо зашептал: — Он уже дал мне сегодня сто драхм. И дал бы еще, да больше у него при себе не оказалось. Но он пообещал, что остальные через полмесяца принесет его раб!
— Как это было бы хорошо…
Наутро Гедита первым делом поспешила к жене соседа Демофонта поделиться радостью. Но та неожиданно огорчила ее. Целый час она рассказывала о жертвах ловких ростовщиков, окончательно разорившихся или даже проданных в рабство, обещала подробно разузнать все о мельнице и о римлянине, и так напугала Гедиту, что теперь она смотрела на монеты с нескрываемым ужасом.
Несколько раз она порывалась остановить мужа и просить вернуть эти деньги пока не поздно. Но унылый в последнее время голос Эвбулида был таким ликующим, а всегда озабоченное лицо его излучало столько радости, что готовые уже сорваться слова замирали на языке.
И Гедита, чтобы удержать слезы, только крепче прижимала к губам край хитона.
… — Сто шестьдесят три, сто шестьдесят четыре, — словно почувствовав ее состояние улыбнулся жене Эвбулид. Подмигнул сыну: — Сто шестьдесят пять!
Диокл, худой и юркий, как все дети Афин в его возрасте, мигнул в ответ сразу обоими глазами и снова впился в серебро восторженным взглядом.
Фила зевнула в кулачок и украдкой оглянулась на дверь гинекея, где ее ждала, наверное, уже остывшая постель.
Пятилетняя Клейса, укутанная в обрез старого гиматия, наклонилась к глиняной кукле и стала тихонько напевать, баюкая ее.
— Диокл, не ослепни! — посмеивался подмечавший все вокруг Эвбулид.
— Фила, так ты и свое приданное проспишь! Армен, а ты что — тетрадрахму решил проглотить?
Высохший, болезненный раб закрыл рот и горестно усмехнулся:
— Зачем мне теперь серебро? Впору уже обол Харона за щеку, да только нам, рабам, не положено…
Он закашлялся, схватившись рукой за грудь, и так надсадно и долго хэкал горлом, что Эвбулиду самому захотелось прокашляться за него. Он с жалостью покосился на своего единственного раба и сказал:
— Что закон жалеет для вас даже медный обол — это так. Но здесь все свои. Придумаем что-нибудь, когда Аид позовет тебя в свое печальное царство.
— Как будет угодно господину… — благодарно взглянул на Эвбулида Армен. — Лишь бы у него потом не было неприятностей. Я уже и на могильную плиту накопил, господину останется лишь сделать надпись, какую он сочтет справедливой…
— Это будет длинная и красивая надпись! — пообещал Эвбулид. — Как тебе нравится, скажем, такая: «Здесь отдыхает от земной жизни самый преданный и покладистый раб Афин — Армен, двенадцать лет верой и правдой прослуживший в доме Эвбулида. Кто бы ты ни был, прохожий, — свободный или раб, как и я — прощай!»
— Нет! — всхлипнул Армен и замотал головой. — У господина будут неприятности, что он похоронил раба на кладбище, вместо того, чтобы бросить на свалку за городом. Пусть господин оставит одно только слово: «Прощай».
Он задумался, но монеты, мелькавшие в руках Эвбулида, отвлекли его от печальных мыслей. Подбородок Армена опять отвис, обнажая беззубый, с острыми осколками корней рот. Морщинистое лицо раба выразило крайнюю степень изумления: откуда вдруг такое богатство в доме, где еще вчера за счастье почиталось иметь лишний обол?..
— Сто восемьдесят…
Тонкие, холеные пальцы Эвбулида потянулись к теплу светильника и, подрагивая, замерли над ним.
Холодна зима в третьем году 161-й Олимпиады, и, хотя как обычно, не принесла она в Аттику ни снегов, ни мороза, — этот предрассветный ветер с моря, эти дожди и промозглые туманы в этот раз кажутся особенно невыносимыми.
Хвала богам, что наступил антестерион! И вот что особенно приятно было Эвбулиду: именно в этот месяц возрождения природы его семья начинала новую жизнь. Это ли не доброе предзнаменование самих богов? Довольная улыбка раздвинула его полные губы.
Снова и снова переживал он тот счастливый миг, когда перед зданием суда он вдруг заметил лицо, поразившее его знакомыми чертами. Высокий стройный человек в римской тоге с усмешкой на тонких губах явно сердито выговаривал что-то склонившемуся веред ним афинянину.
Где-то уже встречал Эвбулид этот презрительный взгляд, а еще суховатые щеки с острыми скулами, прямой нос, чуть навыкате глаза. Но где? Когда?..
Римлянин неожиданно оттолкнул рухнувшего к его ногам афинянина, замахнулся…
И Эвбулид вспомнил: ночной бой у Карфагена, осажденного римской консульской армией и их вспомогательным отрядом… Жестокая схватка на стене, куда привел отчаянных смельчаков бесстрашный Тиберий Гракх… Занесенный над головой римского центуриона длинный меч пуна и страшный удар его, Эвбулида, македонской махайрой по несущей смерть союзнику руке…
Сомнения не оставалось — это был тот самый центурион.
— Квинт! — радостно закричал Эвбулид, бросаясь к нему. — Пропорций!!
Римлянин недоуменно повел головой. Остановил удивленный взгляд на Эвбулиде. Брови его узнавающе дрогнули.
— Эв… булид?!
Потом они сидели за кувшином вина в харчевне, куда Эвбулид затащил старого боевого друга. Квинт Пропорций, подобрев от второй кружки вина, стал упрекать его за то, что он живет в неподобающей славному прошлому нищете.
— Но что я могу поделать? — разводил руками Эвбулид. — Хотел взять в долг, чтобы обзавестись прибыльным делом, да никто не дал даже двух мин! Кто может поручиться, что я не только выплачу проценты, но и верну сам долг? И потом, Квинт, у кого занять? Теперь в обнищавших Афинах таких, как я — считай каждый второй! Есть еще, правда, твои земляки, римские ростовщики, но мы, афиняне, м-м… боимся их!
— Боитесь? — стукнул кулаком по столу Квинт. — Скажи прямо, что ненавидите нас!
— Но, Квинт, ты должен понять моих земляков! — примирительно заметил Эвбулид. — За что грекам любить вас? Тебя я не имею в виду — ты мой друг, и мне хорошо известны твои честность и мужество. Но скажи: зачем Риму далась наша Греция? Воевали б и дальше с варварами, а мы бы помогали вам, как под Карфагеном или в Сирии. Так нет — зачем-то вам понадобилось разрушать прекрасный Коринф, играть на бесценные сокровища его храмов в кости! Ведь вы захватили всю Грецию, спасибо хоть для Афин сделали исключение…
— Я воин! — багровея, уставился на него тяжелым взглядом Пропорций. — Что приказали, то и сделал. Приказал консул Сципион Эмилиан сравнять с землей Карфаген — сравнял. Повелел сенат разрушить Коринф и продать его жителей в рабство — разрушил и продал. Ну а ценности храмов… Надо же было нам как-то развлечься после тяжелых боев! И потом — подумаешь ценности! Консул Муммий, отправляя наш корабль с ними в Италию, приказал: «Если с этими картинами, статуями и расписными вазами что-нибудь случится, если они разобьются или утонут, то вы должны будете изготовить новые, причем точно такие же!» И если бы так случилось, если б Нептун послал бурю или Марс — вражеские корабли, то изготовили бы! Приказ консула — высший приказ для римского воина!
— Квинт, ты говоришь сам не зная что! — воскликнул ошеломленный Эвбулид. — Разве можно изготовить вторую Афродиту Праксителя или «Медею» Тимомаха?! И потом, выходит, если тебе прикажут идти на Афины…
— Я воин! — вместо ответа повторил Квинт. — И если сенат решит взять Афины и продать в рабство твоих Просителей и Тимомахов — возьму и продам. Или прикажет консул убить тебя, и… — он красноречиво провел ребром ладони по горлу и вдруг расхохотался:
Колесница Гелиоса - Санин Евгений Георгиевич => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Колесница Гелиоса автора Санин Евгений Георгиевич дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Колесница Гелиоса у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Колесница Гелиоса своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Санин Евгений Георгиевич - Колесница Гелиоса.
Если после завершения чтения книги Колесница Гелиоса вы захотите почитать и другие книги Санин Евгений Георгиевич, тогда зайдите на страницу писателя Санин Евгений Георгиевич - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Колесница Гелиоса, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Санин Евгений Георгиевич, написавшего книгу Колесница Гелиоса, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Колесница Гелиоса; Санин Евгений Георгиевич, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн