Заря еще не занялась, а они уже сидели верхом на ранихинах и
продолжали свой путь. Поначалу Лорд Гирим словно хотел наверстать
упущенное, болтал без умолку, казалось, он изо всех сил стремился рассеять
обволакивающий их саван тьмы. Зацепкой ему послужила его верховая езда: он
то и дело утверждал, приводя всевозможные доводы, что несмотря на все его
трудности и боль, он явно преуспел в этом искусстве. Хотя он
безостановочно цеплялся языком и за любую другую мысль, пришедшую ему в
голову, и говор его не смолкал пока зарождался новый день, словно все
вокруг зачарованно внимали ему. Но постепенно его красноречие таяло,
вскоре стало под стать его поистрепанному широкому одеянию. Когда же
взошло солнце, он заговорил уж совсем как-то неуверенно, потом от него
доносилось одно лишь невнятное бормотание, и еще через некоторое время
воцарилось молчание. Несмотря на пробивающиеся сквозь густую зелень
солнечные лучи, Зломрачный Лес, окружавший их, был по-прежнему уныл и
зловещ, и Гирим более не мог отрицать, что чувствует это.
Они приближались к самому сердцу Леса, и там же, казалось, жил его
бессловесный гнев.
К полудню настроение леса пропитывало собой все вокруг. Даже уже
знакомые путникам суетливые его жители, казалось, погрузились в
собственное безмолвие: не слышалось ни щебета птиц, ни стрекотания жуков,
ни беспокойной беготни, словно весь шум лесной жизни стих, покорившись
глухой страсти деревьев. Вместо этого воздух наполнился странным запахом,
в нем было что-то мускусное и зловонное. Он раздражал ноздри Корика как
запах горячей крови, пробуждая в нем желание резко отдернуть голову,
словно во избежании удара.
Лорд Шетра коротко бросила:
- Волки! - И Корик знал, что она права. Волчий дух парил в воздухе,
как если бы огромная серая стая неслась, опережая ранихинов.
Запах тревожил Брабху. Он встряхнул своей густой гривой, сердито
всхрапнув. Но когда Корик спросил у старого мудрого ранихина, близко ли
волки, Брабха показал ему, качнув головой, что нет. Корик все подгонял и
подгонял их компанию, пока они не заспешили вперед настолько быстро,
насколько это позволяли наболевшие места Гирима.
Все время после полудня они неизменно продвигались дальше вглубь
Зломрачного Леса. Немного позже вонь от волков перестала усиливаться, и
поэтому тревожила всех уже чуть меньше. Однако дух деревьев немало не
пострадал, а наоборот, превратился в глубокое море душевных волнений. Хотя
сонное сознание Зломрачного Леса порой опускалось до тупоумия и древней
бойни и кровопролитий Всеединого Леса, теперь он мало-помалу раздражался,
наливался зноем и жаждой отмщения. Вечером ветер крепчал, вздувая язык
деревьев, что казались шепчущими слова проклятия - Зломрачный Лес словно
боролся со своей дремотой, с негибкими занемевшими конечностями и оковами
древних времен, раскрываясь в своей вышедшей из глубины веков ненависти.
Когда всадники остановились на ночь, мрак, волчий запах, удушливое
завывание деревьев по-прежнему окружали их. Но нигде не было видно
жуков-светляков.
Корик прикинул в уме: должно быть, они уже миновали около половины
пути.
- Но все же, - проговорил Лорд Гирим с глухой радостью в голосе, - мы
- счастливчики. Зломрачный Лес поистине вселяет страх. Но чует мое сердце,
что испуг и тревога леса - не боль от присутствия Презирающего. Это не его
армии, что встают перед нами, но скорее другие порождения его Зла.
- И поэтому-то мы счастливчики?.. - строго переспросила Шетра.
- Несомненно. - Гирим старался придать своему голосу обычную
веселость, но это у него плохо получалось. - Ведь нас всего-навсего - два
Лорда да пятнадцать Стражей Крови. Против армии - мы обречены. А со злом
меньшим, возможно, нам и удастся справиться, или по крайней мере спастись
бегством.
Лорд Шетра посмотрела на него своим долгим пристальным взглядом, не
произнеся в ответ ни слова. Сердце ее было далеко отсюда.
Она и Гирим закутались в одеяла, пытаясь заснуть, но с каждым новым
мгновением злоба Леса нарастала. Оба Лорда отказались от отдыха и вскоре
уже были на ногах, вглядываясь вместе со Стражами Крови в ночной мрак
Леса, когда на севере появились первые огненные отблески.
Ошеломленно взирали они на разгоревшееся зарево, и с каждой новой
волной оранжевого свечения Лес, казалось, в исступлении заламывал свои
поросшие густой зеленью руки, стеная от ужаса и поругания.
- Огонь! - ожесточенно проскрипела Лорд Шетра. - Именем Семи! Зажжен
огонь. В Зломрачном Лесу!
- Призовите ранихинов, - приказал Корик. - Сворачивайте лагерь.
Держитесь прежнего строя. Мы должны остерегаться этой опасности.
Лишь выдохнув из себя "Мелекурион абафа", Лорд Гирим стремглав
бросился к своей лошади. Неизвестно откуда взявшаяся сила наполнила его, и
он с трудом, но все же без посторонней помощи взобрался на спину ранихина.
Крепко сжав одной рукой свой посох, а другую запутав в гриве, он обратился
лицом к огню, и его могучий исполин помчался вскачь навстречу огненным
отблескам.
Еще через мгновенье Лорд Шетра последовала его примеру. Она
вспрыгнула на своего ранихина и немедля снялась с места вперед, через
подлесок, за Гиримом.
- Остановите их! - вскричал Корик. - У нас не должно быть более
Кевинов. Миссия не должна потерпеть неудачу.
Он вскочил верхом на Брабха и галопом ринулся за Лордами. Но в зареве
разгорающегося огня он отчетливо видел, что не сможет вовремя настичь их.
Шетра была прекрасной наездницей, а быстроногий ранихин Гирима, казалось,
летел, едва касаясь земли, без труда удерживая на своей спине Лорда.
Корик вобрал в грудь побольше воздуха и со всем своим пылом и
решимостью окликнул их, приказывая им остановиться.
Лорд Гирим даже не удостоил его ответом. Он с шумом и треском
продолжал ломиться вперед через лес, словно позабыв обо всякой
осторожности. Но Лорд Шетра слегка попридержала своего ранихина, и Корик
незамедлительно настиг ее. Силл и Ранник стремительно пронеслись мимо них,
устремляясь за Гиримом.
- Миссия в наших руках, - отрывисто проговорил Корик Шетре. - Нам
следует сторониться любого зла и этого тоже.
- И позволить поджечь Зломрачный Лес? - почти выкрикнула она. - Да не
будь мы после такого Лордами! - И, ударив пятами по крутым бокам ранихина,
она ринулась за Гиримом и его преследователями.
Корик тут же последовал за ней вместе с остальными Стражами Крови. Он
просил Брабху бежать сколь можно быстрее, сквозь густые чащобы леса.
Впереди них Лорд Гирим уже достиг вершины холма и тут же исчез из вида,
устремляясь прямо на ярящееся свечение. Но он уже был не один. Бок о бок
рядом с ним мчался на своем ранихине Силл, а Ранник - чуть позади него на
расстоянии одного скачка.
Лишь несколько мгновений спустя и Корик тоже пересек вершину холма
вместе с Шетрой, Керрином и другими Стражами Крови, галопом мчащимися
немного поодаль от него. Перед ними разверзлась огромным зевом широкая
котловина, почти без деревьев и похожая на гигантскую чашу. На дне ее
бушевало огромное полымя. И вокруг него скакали, выделывая ногами
отвратительные курбеты, два десятка черных отродий.
Юр-вайлы.
Они жгли огромный золотень.
Отряд несся вниз по холму, а Корик мог слышать, как задыхается Лес,
как он захлебывается гневом, силясь исторгнуть из себя крик боли и ярости.
Корик низко склонился к шее Брабха, понуждая ранихина бежать быстрее.
Без труда он выделил среди выплясывающих тварей вожака - мастера учения
юр-вайлов. Тот, как дерганый, извивался и вертел в руках конусообразным
жезлом, исторгая из него и силой его же могущества черную вязкую жидкость
прямо в дерево. С каждым новым порывом огня это мерзкое существо в
исступленном ликовании пускало изо рта слюни. Но едва вожак заметил
приближающуюся группу всадников, он что-то пролаял остальным юр-вайлам, и
те тут же оставили свой хищнический пляс и бросились на север.
Но Лорд Гирим не удостоил их даже единым взглядом. Чуть поодаль от
охваченного пламенем золотня он остановил своего ранихина, мешком свалился
с его спины и, шлепнувшись оземь, кубарем откатился ближе к горящему
дереву, где тотчас же вскочил на ноги. Огненные языки пламени едва не
касались его, когда Гирим воздел высоко над головой свои руки, крепко
сжимая в них свой посох, и возвысил голос в словах могущества.
В следующее мгновение позади него пронеслась на своей лошади Шетра,
устремляясь за спасавшимися бегством юр-вайлами. Что разъяренный ястреб,
мчалась она по дну котловины, и вот уже достигла ее северного склона.
Корик и остальные Стражи Крови не отставали от нее и теперь уже почти
наступали на пятки преследуемой ими жертвы.
По резкому зову их вожака, юр-вайлы остановили свой бег, обернулись
лицом ко своим преследователям, и, выстроившись клином с вожаком во главе,
приготовились к сражению. В таком строю они могли объединить свою силу и
мощь и излить их на своего врага через жезл мастера учения юр-вайлов. Лорд
Шетра атаковала эти уродливые порождения зла, но сильный и внезапный удар
вожака вынудил ее ранихина отпрыгнуть в сторону и отнести свою всадницу в
самый тыл клина.
Юр-вайлы не успели и опомниться от происшедшего, как Корик соскочил
со спины Брабха и, мощным толчком оторвавшись от земли, перемахнул через
голову мастера учения и как таран проломился в самую сердцевину клина.
Прен, Тулл и трое других Стражей Крови последовали за ним и с силой
принялись расшвыривать по сторонам оторопевших юр-вайлов, разбивая их
строй.
Но эти атаки оставили нетронутым вожака, и пока Шетра заходила в бою
с тыла, он изверг своим коротким жезлом невиданную мощь в воздух, испустив
при этом грубый лающий крик. Корик, не прерывая сражения, настороженно
огляделся по сторонам в поиске притаившихся врагов.
Но тут подоспела Лорд Шетра. Держа за один конец свой посох, она, с
ожесточением разрезая им воздух, набросилась на мастера учения. Тот
отразил ее удар своим жезлом, но, лишенный поддержки клина, не смог
противостоять Лорду. Шквал огня и ворох голубых искр взорвал иссиня-черную
мглу, едва посох Шетры расщепил жезл вожака. Мастер учения от столь
сокрушающего удара свалился на землю, как подкошенный.
Неожиданно Корик заслышал призыв от Силла. Он завершил свою последнюю
атаку, и затем, оставив юр-вайлов на попечение своих товарищей, со
вниманием оглядел котловину.
Внизу на самом дне чаши Лорд Гирим напрягал все свои усилия во имя
спасения золотня. Голосом надломленным и пронзительным он призвал на
помощь себе Земную силу. И тут же в ответ на его колдовской призыв вокруг
дерева заструилась вода. И вот уже она дошла до его лодыжек, и пламя
огненное поколебалось, стало отступать, медленно и трусливо отползая с
широких ветвей дерева, как если бы величавый золотень сбрасывал с себя
огненный плащ.
Однако все было не так-то просто. Истощены уже были силы Гирима, что
покорил лишь на четверть бушующее пламя.
Но не о том был призыв Силла. Бросив короткий взгляд на Гирима, Корик
задрал голову вверх...
Там, наверху, вдоль края всей котловины, тесно жались друг к другу,
опустив вниз свои хищные, алчущие морды, огромные волки.
Молчаливые, они словно парили в воздухе, пристально вглядываясь вниз:
в их глазах отражался огонь, так что долина, казалось, была окружена
светящимся кольцом из тысячи пар красных, словно застывших в томительном
ожидании жуков-светляков. Корик еще раз окинул взглядом край котловины,
пытаясь грубо прикинуть в уме, сколько же их здесь, лютых и жаждущих, как
неожиданно вожак стаи откинул назад свою голову и издал протяжный
тоскливый вой.
И тут же раздалось неистовое ржание Брабха, словно в ответ на вызов.
Это подействовало на волков, что звук фанфар. Незамедлительно
отовсюду сверху раздалось голодное ворчание и приглушенные рыки, воздух,
казалось, пошел волнами и наполнился шумом, что смятенное море. И темная
стая крадучись двинулась вниз ко дну котловины.
- Ловушка, - сквозь зубы проговорил Керрин. - Мы попали в ловушку.
Корик тотчас же окликнул Лорда Шетру, вспрыгнул на спину Брабха и
устремился по клону к горящему дереву. Остальные мгновенно последовали за
ним. Когда он добрался до золотня, он повелел Стражи Крови встать защитным
кольцом вокруг него, а затем крикнул Гириму:
- Быстрее уходим отсюда!
Гирим даже не повернул головы. Пот струился по его щекам, но как
одержимый он не отступился в своей помощи дереву: он пробудил воду, как
если бы поднял ее из земли усилием воли своей, и вдохнул в золотень жизнь
новую, так что и сам он боролся с пламенем, медленно один за другим
сбрасывая со своих листьев огненные языки. И лишь однажды за все время
своего песнопения лиллианрил, обращенного к золотню, Гирим прошипел
Корику:
- Его должно спасти.
- Его не переубедишь, он - одержим, - проговорил Силл. - Он вынудит
миссию пуститься в путь без него.
- Он погибнет, - коротко бросил Корик.
- Нет, пока я жив.
- В таком случае, ты не долго тебе осталось жить.
- Что ж, погибну вместе с ним, - пожал плечами Силл.
Однако Корик был другого мнения. Не имея ни секунды лишнего времени
рассуждать, оставить ли им здесь Лорда одного во имя спасения миссии или
нет, и не желая подобного выбора, Корик быстро соскочил с Брабха и возник
перед Гиримом. Внутренне содрогаясь от осознания того, что, обращаясь так
с Лордом, он попирает принесенную им Клятву, он все же яростно прокричал в
сосредоточенное лицо Гирима:
- Вы приносите в жертву одному дереву великанов?
Это не остановило Лорда. В его взгляде отражался огонь, к которому
примешивалось столь дикое неистовство, какое Корик никогда доселе не
замечал в добродушном Лорде. Казалось, он весь был охвачен единой
страстью... Отдуваясь, Гирим пропыхтел:
- Выбор не так прост!
Корик протянул руку, чтобы силой вырвать Гирима из цепких объятий его
собственного безумства. Но в это самое мгновение Шетра рявкнула:
- Корик, ты забываешься! - и направила свою силу на подмогу Гириму. И
объединенное могущество двух Лордов заставило Корика отпрянуть на шаг
назад. Волки, казалось, уже дышали им в лицо: воздух наполнился свирепым
рычанием и лязгом их острых зубов.
Корик живо расположил своих товарищей, восседавших на ранихинах,
вокруг себя. Великие лошади с равнин Ра в нетерпении били копытами оземь и
возбужденно ржали, но держали свои позиции против медленно надвигающейся
волчьей стаи.
Но тут, как гром среди ясного неба, раздался могучий клич Лордов, и
тут же огненное зарево от пламенеющего золотня потонуло в беспроглядной
ночи, исчезнув без следа.
И как только темнота вновь окутала горловину, Гирим почти упал
обессиленный, повалившись на Корика. Корик почти перебросил Лорда Силлу,
который помог Гириму вновь забраться верхом на ранихина.
Отдав приказ к выступлению, Корик запрыгнул на спину Брабха.
И уже в следующее мгновение волки атаковали. Однако великие лошади,
напрягая каждый свой мускул, уже начали свой бег на восток. В тесном строю
врезались они в самую толщу прыгающей и завывающей живой стены волков - и
та подалась, разбилась, как волна об острый выступ скалы. Ранихины рвались
вперед сквозь огромную стаю, как водные брызги рассыпая по сторонам
скулящих хищников. Поначалу столь мощный прорыв привел волков в
замешательство, но уже через несколько мгновений хищные твари оправились
от потрясения и ринулись на охоту, и еще чуть спустя были уже достаточно
близко, чтобы напрыгнуть на спины ранихинов. Прен и четверо других Стражей
Крови, замыкавшие их небольшой отряд, подвергались большой опасности.
Лорд Шетра замедлила бег своей лошади. Действуя почти бессознательно,
Стражи Крови позади нее расступились, позволяя ей встать рядом с Преном.
Когда волчий потоп накатил почти к самым ногам ее ранихина, она взмахнула
своим посохом. Сокрушительный удар сбил с ног первых нападавших зверей и
наслал на них пламя огненное, так что они мгновенно вспыхнули, что гнилое
дерево. Остальная стая шарахнулась в сторону, словно волна от берега,
отпрянула от взвившихся оранжево-красных языков, ощетинилась, учуяв запах
паленого, и злобно затаилась, остановленная в своем стремительном
нападении.
1 2 3 4 5 6