— злорадно ухмыльнулся Тихий, и подскочив к толстяку, воткнул ему ствол в подбородок. — Твоя работа, гнида! Ты на хвосте ментов привел! Весь дом обложили! Молись, гад, щас точно прибью!— Я привел?! Да вы чего, мужики! — испуганно забормотал Валера. — Как я мог привести? Они за мной, что, следили? Кто?— Покойник твой, кто же еще! — зло проворчал Мишаня. — Вместе со своим папашей. Тоже покойным, между прочим…Глаза у Валеры полезли наверх. Его изумлению не было предела. Неужели и правда, покойнички пожаловали? Нет, этого просто не может быть. Хотя в этом мире всякое бывает. Вот с мертвыми душами ему ещё не приходилось иметь дела. Пожалуй, это будет непросто. Хотя и с живыми тоже нелегко. Каждый раз надо искать особый подход. Коварная лесть, откровенный обман, наговор на компаньонов — все средства хороши, чтобы войти в доверие. И почти все клюют на его приманку. Не сразу, но верят его словам и продают ему душу. Но сейчас, кажется, кто-то пришел за его душонкой! Нет, не верит он в живых покойников!— Ладно, живи пока! — Тихий убрал пистолет, и Валера тяжело вздохнул. — Сейчас некогда с тобой заниматься. Но потом поговорим по душам! Так, все вооружаемся! — распорядился он. — Каждый берет себе пушку и к окнам! Если увидите чью-нибудь башку — палите в нее, не раздумывая. А я попробую вызвать огонь на себя.— А я это…стрелять не умею, — испуганно заявил Валера.— Научишься, придурок! — рявкнул Тихий. — Вот тебе «макар». Иди в свою комнату и попробуй разглядеть кого-нибудь из них за забором. Если увидишь, сразу шмаляй в него. Понял?Тихий протянул Валере пистолет. Толстяк с отвращением взял его и потопал к себе в комнату. Все мужички тоже пошли наверх, рассредоточились по всему периметру дома, заняли позиции у окон второго этажа — оттуда лучше просматривается прилегающая территория. Но пока на ней не светилось ни одной ментовской или спецназовской рожи. Тихий из-за занавески внимательно осмотрел близлежащий лес. Никого. Видать, грамотный народ осаждает их халупу — под пули не лезет, выжидает момент, когда противник даст слабину. Тогда — приказ атаки, и посыпятся, как горох, со всех сторон, ломая двери, вламываясь в окна, швыряя дымовые шашки, стреляя во все, что движется, — уже ничем эту лавину не остановить. А может, их там не так много и они не так опасны? Подождем, увидим…Тихий приоткрыл створку окна, высунул наружу ствол и бабахнул наугад в темноту леса. И тут же ему ответил чей-то выстрел из темноты. Со всех сторон его поддержали другие стрелки, и пули зажужжали, как назойливые пчелы, выбивая в стенах куски облицовочного кирпича и покрывая стекла окон паутинами трещин. Мужички попадали на пол, боясь поднять голову. Один Тихий не убирал головы, осторожно выглядывая из-за подоконника и высматривая на заборе стрелков. Одного ему удалось заметить, и он послал туда пулю. Но времени на прицел не было — пуля ушла в пустоту. Зато с той стороны посыпался целый град. И одиночные выстрелы, и даже одна автоматная очередь. Стекла разлетались одно за другим. Тихий пригнулся и отполз от окна. Скатился вниз по лестнице, припал к монитору, включил переговорник.— Эй, дед, ты ещё там? Чемодан готов. Я сейчас выйду. Только прекратите стрельбу!— Ага, уже жду! — подтвердил дед.— Ты что, хочешь вернуть ему деньги? — удивился Мишаня.— Ага, щас! Разбежался! Я сейчас прибью этого старого пенька. Чего бы мне это не стоило!Тихий рванул в кладовку, сорвал замок, открыл дверцу. Выкидывая ненужные вещи, отыскал там старый дипломат. Открыл крышку, напихал туда под завязку глянцевых журналов с фотографиями голых телок. Упаковал все так, что дипломат стал казаться объемистым и тяжелым.— Наташка! — рявкнул он. — Дай мне какую-нибудь белую тряпку!Наташка побежала в ванную, схватила белое махровое полотенце, вернулась в гостиную, сунула ему в руку.Тихий убрал ствол в наплечную кобуру, в одну руку взял дипломат, в другую — полотенце. И вышел на крыльцо, размахивая белой тряпкой.Стрельба сразу стихла.
Валера и не собирался отстреливаться. Он даже не подходил к окну, чтобы не попасть в поле зрения снайпера. Он понял, что дом обложен со всех сторон, и нечего тут высовываться — только пулю получишь. Сейчас у него было одно единственное желание — как-нибудь испариться из этого проклятого дома, чтобы не попасть в лапы ментов, спецназовцев или кого там ещё — тех, кто сейчас находится за забором. У него не возникло ни малейшего сомнения, что шайке настал конец. Как пить дать, папаня этого лоха, вредный старикашка, который просто бесил его во время той встречи, вывел на них городскую мусорню. И теперь остались считанные мгновения до конца. Раз уж менты применяют огнестрельное оружие, значит, просто так им отсюда не выйти — их всех перешлепают, как ворон. И возьмут тех, кто останется в живых. А если даже не возьмут, то ему все равно не жить — киллер пообещал ему расплату за его промах. А расплата может быть только одна — смерть.И у него сразу созрел свой план спасения. Чем отстреливаться от ментов без всякой надежды на благополучный исход, проще откупиться от них. Он был уверен, что с ментами лучше всего разговаривать с помощью баксов. Этот язык понятен всем без исключения, и даже тем, кто по-английски с трудом, не составит труда определить номинал. Менты тоже люди и любят шелест зеленых купюр.Пока компаньоны приникли к окнам, пытаясь безуспешно отстреливаться, Валера взял судьбу в свои руки. С такими компаньонами ему не по пути. Он от них столько издевательств натерпелся, что сдаст их с превеликим удовольствием. И ограбит тоже с удовольствием. Сейф в кабинете, где хранились общаковые деньги, он открыл без проблем — заранее позаботился о том, чтобы ему стал известен шифр. А там лежало все, что они настригли за полгода. Тысяч триста баксов с небольшим, не считая тех, что хранились на счетах шефа и тех пятидесяти пяти, с последнего дела, которые ещё шли по банковским счетам, отмываясь от грязи и крови. Валера отыскал полиэтиленовый пакет, сложил в него сотню тысяч, а оставшиеся пачки купюр рассовал по карманам, сунул за пазуху и даже в трусы. Ему хватит и двух сотен тысяч на безбедную жизнь за границей, если, конечно, удастся выбраться отсюда. Но это не представлялось для него проблемой — менты за сотню тысяч баксов не только сразу отпустят его, но ещё и довезут до вокзала.Он выглянул в коридор. Перестрелка ещё продолжалась, и все мужички лежали по комнатам, не поднимая головы. Где-то рядом был слышен вой Наташки — похоже, она выла от страха, а может, оплакивала свою никчемную жизнь. Сейчас об этом думать было некогда. Валера проскочил к лестнице, скатился вниз по ступенькам, пролетел на кухню. Ее окна выходили на задний фасад. Валера схватил какую-то белую салфетку, приоткрыл створку окна и, высунув руку с салфеткой, помахал ею. Стрельба прекратилась. Может быть, она прекратилась по другой причине, но Валере показалось, что только лишь из-за его маневра. Он выглянул наружу. Где-то над забором красовалась чья-то рожа, а рядом с ней торчал длинный ствол карабина. Валера изобразил на лице глупую ухмылку и отчаянно замахал тряпкой. После чего показал пакет с баксами. Рожа на заборе и не думала стрелять. Это вдохновляло на подвиг. Валера задрал ногу на подоконник, перекинул через него живот, и вывалился наружу. С трудом поднялся с земли и затряс изо всех сил пакетом. Рожа на заборе безмолвствовала, наблюдая за его действиями.Тогда Валера пригнул голову и короткими перебежками рванул к забору, прячась за кустами. Так и бежал, не глядя вверх, пока не уперся животом в забор. Поднял голову и увидел над собой торчащий ствол.— Эй, мужик! — позвал он. — Слышь, солдатик! Товарищ милиционер!— Ну, чего тебе? — ответили сверху.— Есть серьезный разговор.— Нам с тобой разговаривать не о чем! Сдавайся, гад!— У меня выгодное предложение, — заблеял Валера. — Очень выгодное. Я тебе — сто тыщ баксов, ты мне — свободу.— Чего, чего? — Сверху как будто заинтересовались. Во всяком случае, не посылали к черту и не грозились пристрелить.Валеру это обнадежило.— Хорошую сделку предлагаю, не пожалеешь. Вот деньги! — Он затряс пакетом, в котором шуршали пачки купюр. — Никто ничего не узнает, твое начальство с другого фасада. А, давай сторгуемся?— Кидай сюда пакет и лезь, — сказали сверху.— Не, так не пойдет. — Валера замотал головой. — Сначала перелезу, потом отдам.— Черт с тобой, лезь!Валера свернул пакет, расстегнул куртку, засунул его во внутренний карман. Быстро осмотрелся. Рядом под забором валялось старое ведро. Он схватил его, подставил под ноги вверх дном, взгромоздился кое-как на него, стараясь удержаться на хлипкой подставке. Задрал руки вверх и нащупал край забора. Схватился за него обеими руками, попытался подтянуться. Но куда там, такой живот разве вытянешь.— Эй, солдатик. Так ты помоги!— Давай! — Сверху спустилась чья-то рука, схватила его за шиворот, потащила наверх. Приклад карабина уперся в колючую проволоку и оттянул её от забора по максимуму, чтобы образовалась достаточная щель.Валера подтягивал жирное тело, упирался в перекладины забора ногами, скользил по дереву животом. С огромным трудом взобрался наверх, при этом зацепился курткой за колючку и разорвал себе всю спину, но все же перекинул ногу через забор, перевалил живот и громыхнулся вниз, на другую сторону. Шмякнулся на землю, да так неудачно, что отбил себе все внутренности, да ещё подвернул ногу. Зажмурившись, взвыл от боли. Рядом прыгнула сверху чья-то фигура, подхватила выпавший пакет.— Вот и спасибо, Федя! — вежливо проговорила она.Валера с трудом, превозмогая боль, поднялся на ноги и увидел того, кого меньше всего ожидал увидеть. Илья собственной персоной, живой и невредимый, стоял в двух шагах от него, вынимал пачки баксов из пакета и внимательно их разглядывал. У Валеры полезли шары на лоб. Хочешь, не хочешь, а поверишь не только в загробную жизнь, но даже и в переселение душ.— Это ты! Так, ты ведь того… — забормотал он. — Тебя ведь нет. Значит, это ты тогда в тачке..?— Я, я… — спокойно сказал Илья. — Сколько, ты говоришь, тут баксов?— Это… ну, сотня кусков точно будет, — промямлил Валера и оглянулся по сторонам. Ментов или спецназовцев вокруг и в помине не было. Он остановил взгляд на карабине, который Илья держал в руке. Ствол был направлен прямо ему в живот. — Ты что, хочешь меня убить?— Хочу, — кивнул Илья, убрал пакет за пазуху и направил ствол Валере в грудь. — Очень хочу.Валера сделал шаг назад и с ужасом уставился на Илью, ожидая выстрела. Это, наверное, очень страшно — смотреть в лицо своей смерти. По всем законам логики, его, валериной, логики, Илья должен был сейчас выстрелить. Свои бабки он вернул, даже с лишком вернул, сейчас можно кончить заклятого врага и забрать остальное. Никто их не видит, свидетелей нет. Этот человек вправе забрать себе все, убить его и уйти. Он сейчас так и сделает. Чего он ждет, почему не стреляет? И вдруг Валера услышал спокойный голос.— Но я не буду пачкать руки мокрухой. Я же не такая падла, как ты. Лезь обратно.— Чего? — не понял толстяк.— Туда. — Илья махнул стволом к забору. В этом месте забор подпирало бревно, которое он подставил, чтобы легче взобраться наверх. Не так сложно влезть на него и перелезть через забор. Даже Валере с его комплекцией. Правда, от куртки останутся одни лоскутья, но это мелочи по сравнению с жизнью.Валера посмотрел на него, потом перевел взгляд на Илью. В его глазах стоял ужас. Он сделал шаг назад.— Ни за что!— Тогда я тебя убью, — спокойно сказал Илья, передернул затвор и положил палец на спусковой крючок.— Не надо, а! — Валера тяжело сглотнул. Да что такое, не проходит и получаса, чтобы не грозились его убить. Просто напасть какая-то! — Лучше ещё денег возьми.Он расстегнул куртку, вытащил откуда-то из внутренностей пачки купюр, протянул Илье. Илья забрал и их, сложил в пакет. Спросил:— Все отдал?— Ага, — кивнул Валера, мысленно прикидывая, сколько же у него осталось.— Ну, тогда прощай! — Илья поднял карабин, направил ему в лоб.Валера не увидел на его лице ни тени сомнения. Вот теперь этот человек точно его убьет, подумал он. А так хочется ещё пожить. Даже в тюрьме.— Ладно, лезу, — пробормотал толстяк, сделал шаг в сторону забора, с трудом взобрался на подставленное бревно. Оглянулся на Илью и увидел направленный на него ствол карабина. И вдруг прыгнул в сторону, затем дернул в кусты и пошел, как заяц петлять между деревьями.Превозмогая боль в ноге, бежал все быстрей, ожидая, что его догонит пуля. Она и догнала его, просвистев над ухом. Валера пригнул голову и бросился вперед, побежал, не разбирая дороги. Его хлестали по лицу свисающие ветки, он рвал одежду о сучья и спотыкался о торчащие корни, но поднимался и снова бежал. Бежал, пока не оставил далеко позади этот проклятый дом, окруженный спецназом. Или кем там еще. И того, кто должен был его убить. Но почему-то не убил…
Как только Тихий вышел из дома, махая белым полотенцем, стрельба прекратилась. Сразу. А чего, спрашивается, стрелять, когда человек сам идет сдаваться и тащит с собой чемодан денег? Так что киллер без проблем дошел до ворот. Вслед ему не раздалось ни выстрела. Он даже не заметил ни одного торчащего ствола, из которого могли бы выстрелить. Тихий сдвинул щеколду, открыл калитку. За ней никого не было. Он осторожно выглянул наружу, осмотрелся. И увидел слева от себя отверстие ствола, направленное прямо ему в лоб. Сзади за стволом обозначилась небритая стариковская рожа. Тихому даже показалось чудным, как такой дряхлый старикан ещё может держать в руке пистолет.— Ну что, деньги принес? — спросил Терентич.— Ага, вот тут, в чемодане. — Тихий махнул дипломатом. — Держи!— Поставь на землю, закрой калитку и убирайся! — приказал старик.Тихий поставил дипломат на землю, убрался и прикрыл за собой калитку, оставив небольшую щель.Терентич бабахнул из «макара» по дипломату, просверлив в нем дыру. Дипломат не взорвался и не загорелся, а, значит, был не заминирован. Старик схватил портфель и стал отступать задом, держа калитку на мушке. Но поторопился, немного не учтя возможности противника. А противник был не настроен отпускать его восвояси. Терентич дошел почти до угла забора, повернулся, чтобы побыстрей убраться с глаз долой. Тут его и догнала пуля. Киллер выскочил наружу, пальнул ему вслед, потом ещё раз. Одна из пуль угодила старику в бедро. Терентич схватился рукой за бок, с трудом доковылял до угла забора, успел завернуть и упал прямо Сереге под ноги.— Заводи, поехали! — еле слышно прохрипел он и слабо махнул рукой.Серега понял этот взмах руки, как приказ взрывать ворота, прыгнул к машине и подсоединил лежащий на земле провод к металлическому бамперу.Совсем рядом, за углом забора, громыхнуло так, что затряслась земля под ногами. Серега пригнул голову и даже не мог услышать ни звука, так заложило уши. Он только видел, как в дыму и пламени взлетели в воздух створки ворот, разлетевшись на части, как тут же загорелся деревянный забор, и как стали падать на землю искореженные кусочки металла. Одна из обгорелых деревяшек упала совсем рядом, чудом не зацепив машину.Художник подбежал к лежащему на земле старику. Ему показалось, что того контузило взрывом, и он уже не двигается. Но сейчас очухается, встанет, и пойдет дальше, чтобы сесть в машину и уехать. Здесь им делать больше нечего. Он нагнулся и тронул старика за плечо.— Вставай, Терентич, пора уматывать!Но старик неподвижно лежал на земле и не собирался вставать. Он даже не приподнял головы, чтобы что-нибудь ответить. И только тут Серега увидел рваную дыру в боку, из которой вытекала густая кровь. Ему даже показалось, что кровь у старика горячая, и от неё идет пар.— Вот черт, да ты ранен!Он перевернул Терентича на спину. Подхватил под мышки и потащил к машине. Тот так и не смог выпустить из рук дипломат. Серега с трудом усадил его на заднее сиденье, ругнулся:— Да брось ты этот портфель!Терентич приоткрыл глаза и слабо прохрипел:— Деньги… Деньги здесь.Серега сел на свое сидение и стал заводить движок, но что-то там не срабатывало, может, подсел аккумулятор, он гонял стартер один раз, другой. Наконец, машина завелась, и художник нажал на сигнал. Отчаянный гудок разнесся над участком и прилегающим леском. Он так и продолжал гудеть, пока не раздался крик. Откуда-то сзади появился Илья и бежал к машине, сжимая в одной руке карабин, а в другой пакет с баксами. Подбежал, открыл переднюю дверцу, бросил пакет на сиденье.— Что случилось?— Отец ранен! — быстро сказал Серега.Илья оглянулся назад. Там сидел бледный Терентич, откинув голову на спинку сиденья. Весь его бок был в крови. Одной рукой он зажимал рану, в другой держал ручку портфеля. Наверное, он не выпустил бы его, даже если бы чувствовал, что отдает Богу душу. А иначе, спрашивается, зачем шел туда, рискуя жизнью?— Деньги… — прохрипел он, силясь закончить фразу, но, похоже, она ему давалась с трудом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Валера и не собирался отстреливаться. Он даже не подходил к окну, чтобы не попасть в поле зрения снайпера. Он понял, что дом обложен со всех сторон, и нечего тут высовываться — только пулю получишь. Сейчас у него было одно единственное желание — как-нибудь испариться из этого проклятого дома, чтобы не попасть в лапы ментов, спецназовцев или кого там ещё — тех, кто сейчас находится за забором. У него не возникло ни малейшего сомнения, что шайке настал конец. Как пить дать, папаня этого лоха, вредный старикашка, который просто бесил его во время той встречи, вывел на них городскую мусорню. И теперь остались считанные мгновения до конца. Раз уж менты применяют огнестрельное оружие, значит, просто так им отсюда не выйти — их всех перешлепают, как ворон. И возьмут тех, кто останется в живых. А если даже не возьмут, то ему все равно не жить — киллер пообещал ему расплату за его промах. А расплата может быть только одна — смерть.И у него сразу созрел свой план спасения. Чем отстреливаться от ментов без всякой надежды на благополучный исход, проще откупиться от них. Он был уверен, что с ментами лучше всего разговаривать с помощью баксов. Этот язык понятен всем без исключения, и даже тем, кто по-английски с трудом, не составит труда определить номинал. Менты тоже люди и любят шелест зеленых купюр.Пока компаньоны приникли к окнам, пытаясь безуспешно отстреливаться, Валера взял судьбу в свои руки. С такими компаньонами ему не по пути. Он от них столько издевательств натерпелся, что сдаст их с превеликим удовольствием. И ограбит тоже с удовольствием. Сейф в кабинете, где хранились общаковые деньги, он открыл без проблем — заранее позаботился о том, чтобы ему стал известен шифр. А там лежало все, что они настригли за полгода. Тысяч триста баксов с небольшим, не считая тех, что хранились на счетах шефа и тех пятидесяти пяти, с последнего дела, которые ещё шли по банковским счетам, отмываясь от грязи и крови. Валера отыскал полиэтиленовый пакет, сложил в него сотню тысяч, а оставшиеся пачки купюр рассовал по карманам, сунул за пазуху и даже в трусы. Ему хватит и двух сотен тысяч на безбедную жизнь за границей, если, конечно, удастся выбраться отсюда. Но это не представлялось для него проблемой — менты за сотню тысяч баксов не только сразу отпустят его, но ещё и довезут до вокзала.Он выглянул в коридор. Перестрелка ещё продолжалась, и все мужички лежали по комнатам, не поднимая головы. Где-то рядом был слышен вой Наташки — похоже, она выла от страха, а может, оплакивала свою никчемную жизнь. Сейчас об этом думать было некогда. Валера проскочил к лестнице, скатился вниз по ступенькам, пролетел на кухню. Ее окна выходили на задний фасад. Валера схватил какую-то белую салфетку, приоткрыл створку окна и, высунув руку с салфеткой, помахал ею. Стрельба прекратилась. Может быть, она прекратилась по другой причине, но Валере показалось, что только лишь из-за его маневра. Он выглянул наружу. Где-то над забором красовалась чья-то рожа, а рядом с ней торчал длинный ствол карабина. Валера изобразил на лице глупую ухмылку и отчаянно замахал тряпкой. После чего показал пакет с баксами. Рожа на заборе и не думала стрелять. Это вдохновляло на подвиг. Валера задрал ногу на подоконник, перекинул через него живот, и вывалился наружу. С трудом поднялся с земли и затряс изо всех сил пакетом. Рожа на заборе безмолвствовала, наблюдая за его действиями.Тогда Валера пригнул голову и короткими перебежками рванул к забору, прячась за кустами. Так и бежал, не глядя вверх, пока не уперся животом в забор. Поднял голову и увидел над собой торчащий ствол.— Эй, мужик! — позвал он. — Слышь, солдатик! Товарищ милиционер!— Ну, чего тебе? — ответили сверху.— Есть серьезный разговор.— Нам с тобой разговаривать не о чем! Сдавайся, гад!— У меня выгодное предложение, — заблеял Валера. — Очень выгодное. Я тебе — сто тыщ баксов, ты мне — свободу.— Чего, чего? — Сверху как будто заинтересовались. Во всяком случае, не посылали к черту и не грозились пристрелить.Валеру это обнадежило.— Хорошую сделку предлагаю, не пожалеешь. Вот деньги! — Он затряс пакетом, в котором шуршали пачки купюр. — Никто ничего не узнает, твое начальство с другого фасада. А, давай сторгуемся?— Кидай сюда пакет и лезь, — сказали сверху.— Не, так не пойдет. — Валера замотал головой. — Сначала перелезу, потом отдам.— Черт с тобой, лезь!Валера свернул пакет, расстегнул куртку, засунул его во внутренний карман. Быстро осмотрелся. Рядом под забором валялось старое ведро. Он схватил его, подставил под ноги вверх дном, взгромоздился кое-как на него, стараясь удержаться на хлипкой подставке. Задрал руки вверх и нащупал край забора. Схватился за него обеими руками, попытался подтянуться. Но куда там, такой живот разве вытянешь.— Эй, солдатик. Так ты помоги!— Давай! — Сверху спустилась чья-то рука, схватила его за шиворот, потащила наверх. Приклад карабина уперся в колючую проволоку и оттянул её от забора по максимуму, чтобы образовалась достаточная щель.Валера подтягивал жирное тело, упирался в перекладины забора ногами, скользил по дереву животом. С огромным трудом взобрался наверх, при этом зацепился курткой за колючку и разорвал себе всю спину, но все же перекинул ногу через забор, перевалил живот и громыхнулся вниз, на другую сторону. Шмякнулся на землю, да так неудачно, что отбил себе все внутренности, да ещё подвернул ногу. Зажмурившись, взвыл от боли. Рядом прыгнула сверху чья-то фигура, подхватила выпавший пакет.— Вот и спасибо, Федя! — вежливо проговорила она.Валера с трудом, превозмогая боль, поднялся на ноги и увидел того, кого меньше всего ожидал увидеть. Илья собственной персоной, живой и невредимый, стоял в двух шагах от него, вынимал пачки баксов из пакета и внимательно их разглядывал. У Валеры полезли шары на лоб. Хочешь, не хочешь, а поверишь не только в загробную жизнь, но даже и в переселение душ.— Это ты! Так, ты ведь того… — забормотал он. — Тебя ведь нет. Значит, это ты тогда в тачке..?— Я, я… — спокойно сказал Илья. — Сколько, ты говоришь, тут баксов?— Это… ну, сотня кусков точно будет, — промямлил Валера и оглянулся по сторонам. Ментов или спецназовцев вокруг и в помине не было. Он остановил взгляд на карабине, который Илья держал в руке. Ствол был направлен прямо ему в живот. — Ты что, хочешь меня убить?— Хочу, — кивнул Илья, убрал пакет за пазуху и направил ствол Валере в грудь. — Очень хочу.Валера сделал шаг назад и с ужасом уставился на Илью, ожидая выстрела. Это, наверное, очень страшно — смотреть в лицо своей смерти. По всем законам логики, его, валериной, логики, Илья должен был сейчас выстрелить. Свои бабки он вернул, даже с лишком вернул, сейчас можно кончить заклятого врага и забрать остальное. Никто их не видит, свидетелей нет. Этот человек вправе забрать себе все, убить его и уйти. Он сейчас так и сделает. Чего он ждет, почему не стреляет? И вдруг Валера услышал спокойный голос.— Но я не буду пачкать руки мокрухой. Я же не такая падла, как ты. Лезь обратно.— Чего? — не понял толстяк.— Туда. — Илья махнул стволом к забору. В этом месте забор подпирало бревно, которое он подставил, чтобы легче взобраться наверх. Не так сложно влезть на него и перелезть через забор. Даже Валере с его комплекцией. Правда, от куртки останутся одни лоскутья, но это мелочи по сравнению с жизнью.Валера посмотрел на него, потом перевел взгляд на Илью. В его глазах стоял ужас. Он сделал шаг назад.— Ни за что!— Тогда я тебя убью, — спокойно сказал Илья, передернул затвор и положил палец на спусковой крючок.— Не надо, а! — Валера тяжело сглотнул. Да что такое, не проходит и получаса, чтобы не грозились его убить. Просто напасть какая-то! — Лучше ещё денег возьми.Он расстегнул куртку, вытащил откуда-то из внутренностей пачки купюр, протянул Илье. Илья забрал и их, сложил в пакет. Спросил:— Все отдал?— Ага, — кивнул Валера, мысленно прикидывая, сколько же у него осталось.— Ну, тогда прощай! — Илья поднял карабин, направил ему в лоб.Валера не увидел на его лице ни тени сомнения. Вот теперь этот человек точно его убьет, подумал он. А так хочется ещё пожить. Даже в тюрьме.— Ладно, лезу, — пробормотал толстяк, сделал шаг в сторону забора, с трудом взобрался на подставленное бревно. Оглянулся на Илью и увидел направленный на него ствол карабина. И вдруг прыгнул в сторону, затем дернул в кусты и пошел, как заяц петлять между деревьями.Превозмогая боль в ноге, бежал все быстрей, ожидая, что его догонит пуля. Она и догнала его, просвистев над ухом. Валера пригнул голову и бросился вперед, побежал, не разбирая дороги. Его хлестали по лицу свисающие ветки, он рвал одежду о сучья и спотыкался о торчащие корни, но поднимался и снова бежал. Бежал, пока не оставил далеко позади этот проклятый дом, окруженный спецназом. Или кем там еще. И того, кто должен был его убить. Но почему-то не убил…
Как только Тихий вышел из дома, махая белым полотенцем, стрельба прекратилась. Сразу. А чего, спрашивается, стрелять, когда человек сам идет сдаваться и тащит с собой чемодан денег? Так что киллер без проблем дошел до ворот. Вслед ему не раздалось ни выстрела. Он даже не заметил ни одного торчащего ствола, из которого могли бы выстрелить. Тихий сдвинул щеколду, открыл калитку. За ней никого не было. Он осторожно выглянул наружу, осмотрелся. И увидел слева от себя отверстие ствола, направленное прямо ему в лоб. Сзади за стволом обозначилась небритая стариковская рожа. Тихому даже показалось чудным, как такой дряхлый старикан ещё может держать в руке пистолет.— Ну что, деньги принес? — спросил Терентич.— Ага, вот тут, в чемодане. — Тихий махнул дипломатом. — Держи!— Поставь на землю, закрой калитку и убирайся! — приказал старик.Тихий поставил дипломат на землю, убрался и прикрыл за собой калитку, оставив небольшую щель.Терентич бабахнул из «макара» по дипломату, просверлив в нем дыру. Дипломат не взорвался и не загорелся, а, значит, был не заминирован. Старик схватил портфель и стал отступать задом, держа калитку на мушке. Но поторопился, немного не учтя возможности противника. А противник был не настроен отпускать его восвояси. Терентич дошел почти до угла забора, повернулся, чтобы побыстрей убраться с глаз долой. Тут его и догнала пуля. Киллер выскочил наружу, пальнул ему вслед, потом ещё раз. Одна из пуль угодила старику в бедро. Терентич схватился рукой за бок, с трудом доковылял до угла забора, успел завернуть и упал прямо Сереге под ноги.— Заводи, поехали! — еле слышно прохрипел он и слабо махнул рукой.Серега понял этот взмах руки, как приказ взрывать ворота, прыгнул к машине и подсоединил лежащий на земле провод к металлическому бамперу.Совсем рядом, за углом забора, громыхнуло так, что затряслась земля под ногами. Серега пригнул голову и даже не мог услышать ни звука, так заложило уши. Он только видел, как в дыму и пламени взлетели в воздух створки ворот, разлетевшись на части, как тут же загорелся деревянный забор, и как стали падать на землю искореженные кусочки металла. Одна из обгорелых деревяшек упала совсем рядом, чудом не зацепив машину.Художник подбежал к лежащему на земле старику. Ему показалось, что того контузило взрывом, и он уже не двигается. Но сейчас очухается, встанет, и пойдет дальше, чтобы сесть в машину и уехать. Здесь им делать больше нечего. Он нагнулся и тронул старика за плечо.— Вставай, Терентич, пора уматывать!Но старик неподвижно лежал на земле и не собирался вставать. Он даже не приподнял головы, чтобы что-нибудь ответить. И только тут Серега увидел рваную дыру в боку, из которой вытекала густая кровь. Ему даже показалось, что кровь у старика горячая, и от неё идет пар.— Вот черт, да ты ранен!Он перевернул Терентича на спину. Подхватил под мышки и потащил к машине. Тот так и не смог выпустить из рук дипломат. Серега с трудом усадил его на заднее сиденье, ругнулся:— Да брось ты этот портфель!Терентич приоткрыл глаза и слабо прохрипел:— Деньги… Деньги здесь.Серега сел на свое сидение и стал заводить движок, но что-то там не срабатывало, может, подсел аккумулятор, он гонял стартер один раз, другой. Наконец, машина завелась, и художник нажал на сигнал. Отчаянный гудок разнесся над участком и прилегающим леском. Он так и продолжал гудеть, пока не раздался крик. Откуда-то сзади появился Илья и бежал к машине, сжимая в одной руке карабин, а в другой пакет с баксами. Подбежал, открыл переднюю дверцу, бросил пакет на сиденье.— Что случилось?— Отец ранен! — быстро сказал Серега.Илья оглянулся назад. Там сидел бледный Терентич, откинув голову на спинку сиденья. Весь его бок был в крови. Одной рукой он зажимал рану, в другой держал ручку портфеля. Наверное, он не выпустил бы его, даже если бы чувствовал, что отдает Богу душу. А иначе, спрашивается, зачем шел туда, рискуя жизнью?— Деньги… — прохрипел он, силясь закончить фразу, но, похоже, она ему давалась с трудом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47