Давай сначала попытаемся отыскать Яна. Ты еще не придумал, кого порасспрашивать?— Еще нет, но придумаю.В центре зала тем временем появились музыканты. Зазвучала громкая музыка, и солистка запела простеньким голоском нечто незатейливое, но приятное уху. Посетители резво зааплодировали. Обернувшись, Женя поняла, что аплодируют скорее внешности певицы, чем ее вокальным данным. Девица была достаточно длинноногой и пышногрудой для того, чтобы понравиться большинству присутствующих. Волосы, ясное дело, у нее были длинными и светлыми.— Вот, — сказал Лаптев противным нравоучительным тоном и взмахнул вилкой, — идеал, к которому должна стремиться каждая женщина.— Разумеется, — покладисто кивнула Женя. — Это верх совершенства.Она даже не иронизировала. Ее собственный внешний вид не оставлял права на иронию. Лаптев тем временем вошел в раж и принялся детально обсуждать достоинства певицы. Чтобы избавить себя от его дурацкой лекции, Женя встала и направилась к стойке бара.На высоких табуретах сидели несколько мужчин, которые то и дело прикладывались к спиртному. Женя тоже взобралась на табурет и краем глаза стала рассматривать своего соседа слева — неряшливого брюнета с роковой внешностью и двухдневной щетиной. Судя по тихим стонам, которые он издавал, делая очередной глоток, его мучило похмелье.— Тебе чего, парень, пива? — спросил бармен, смахивая со стойки символическую пылинку накрахмаленной салфеткой.Женя моргнула и кивнула головой. Отлично. Ее ставки как девушки на выданье с каждым днем понижаются.— Чего смотришь? — спросил между тем брюнет, заметив ее интерес к себе, и вперил в Женю покрасневшие глаза.Вид у него тем не менее не был враждебным. Поэтому она рискнула начать свою игру. Клиент, что называется, сам шел в руки. Женя как можно равнодушнее пожала плечами и ответила:— Просто пытаюсь понять — вы здесь завсегдатай?— А ты чего, — хохотнул тот, — ищешь компанию? — Да нет, у меня вот старший брат куда-то подевался, — слегка понизив голос, сообщила Женя. — Наверное, загулял по-черному, а его все ищут. Я с другом его тоже теперь ищу. Мне уже надоело сидеть на телефоне вместо автоответчика. Он любитель шататься по барам. Говорят, здесь бывает постоянно.— А что за брат? — благодушно спросил брюнет.— Блондин такой… — Женя помахала руками в воздухе. — Симпатичный.— Ну дружок, ты и мастер живописать портреты! — усмехнулся тот. — Блондин! Тоже мне, примета.— У меня фотография есть, — оживилась Женя. С ловкостью фокусника она достала из кармана фотографию кузена и протянула своему собеседнику.Тот взял ее двумя пальцами за самый кончик и, отставив далеко от глаз, прищурился.— Ба, да это ж Ян! — почти тут же воскликнул он. — Твой брат, значит? Он ради Ирки сюда ходит, если ты не в курсе. Вот и ищи его у нее. Может, он сейчас отсыпается на ее концертных костюмах!Брюнет показал подбородком на певицу, которая в настоящее время исполняла медленную композицию и старательно обшептывала микрофон пухлыми губами.— Ирка? — невольно переспросила Женя.— Ну да. Ирка Скобкина. А объявляют ее роскошно — Селеста.— Спасибо, — сказала Женя, поспешно сползая с табурета. — Я с ней поговорю.— Только смотри, пацан, не потеряй голову. Это такая горяченькая штучка! Будешь с ней кокетничать — братец тебе накостыляет, это уж как пить дать!Завсегдатай захохотал и сделал полный оборот на табурете, снова вернувшись к своей выпивке.Веня Лаптев, как это ни прискорбно было видеть Жене, находился в абсолютном улете. Он глазел на Ирку Скобкину и пускал символические слюни. «Тьфу, — подумала Женя. — Как все это удручает! Абсолютно ясно, что мне никогда не завоевать сердца ни одного мужчины. По всей видимости, мужское сердце имеет прямую связь с глазами».Женя толкнула Лаптева под локоть и сообщила:— Мне надо попасть в ее гримуборную.— В чью? — не отрывая глаз от предмета своего вожделения, спросил тот.— Селесты.Лаптев повернулся и с интересом посмотрел на Женю:— Ты имеешь в виду эту девушку?— Вот именно. Может быть, я тебя расстрою, но именно ее мой кузен назвал в записке своей дорогой девочкой.— Было бы странно, если бы такая женщина не имела поклонников, — важно заявил Веня. — Я пойду с тобой.— Нет уж, давай не будем рисковать. Боюсь, что если мы отправимся туда вдвоем, кому-нибудь из нас начистят морду. И думаю, что не мне.Веня потер кончик носа указательным пальцем и кивнул:— Вероятно, ты права. Женщину к женщине, пожалуй, пропустят. А у музыкантов как раз перерыв.— Меня тут приняли за мальчика, — проинформировала его Женя. — Так что в случае чего — ты мой старший приятель. Не против?— Но мы и в самом деле приятели! — удивился Веня. — Могла бы и не предупреждать. А! Тебя приняли за мальчика! Понял. Хотя это странно, — добавил тот неуверенно.Женя хмыкнула и быстрым шагом отправилась к музыкантам, которые оставляли свои инструменты на стульях. Селеста, она же Ирка Скобкина, раскованным широким шагом уже двигалась в направлении двери, ведущей в служебные помещения. Когда Жене приходилось общаться с подобными женщинами, в ее голосе появлялись ненавистные ей самой заискивающие интонации.— Простите, вы ведь Ира Скобкина? — спросила она, бухая своими башмаками рядом с изящными золочеными босоножками певицы.— Да, это я. — Та приостановилась и удивленно взглянула на Женю.— У меня для вас записка. От Яна. Скобкина широко улыбнулась и сказала:— От Яна? Так давай ее сюда!— А мне можно с вами поговорить? — спросила Женя, стараясь изо всех сил, чтобы просьба прозвучала не слишком жалко.— Конечно, — кивнула Скобкина. — Пойдем ко мне, так сказать, за кулисы. А что это Ян девиц посыльными нанимает? — спросила она по дороге. В ее голосе не было ни обиды, ни подозрения, один только живой практический интерес.Женя почему-то страшно обрадовалась, что певица не приняла ее за подростка и помимо воли прониклась к ней теплыми чувствами.— Я его сестра.— Да ты что? — удивилась Скобкина и даже сбилась с шага. — Совсем не похожа.— Двоюродная, — пришлось добавить Жене. — Но мы проживаем в одном доме. Я сирота, и дядя взял меня к себе из интерната.Женя совершенно не могла понять, почему она выложила все это в один присест человеку, к которому явилась задавать вопросы.— Ян просто черствый сухарь, раз позволяет своей сестре ходить в таких ужасных ботинках, — заявила Скобкина, включая свет в крохотной комнатке с зеркалом во всю стену. — Заходи. И не убеждай меня, что ты носишь их потому, что они удобные. Садись на стул и давай записку.Женя достала свернутый вдвое конверт, который иначе не поместился бы в кармане, и протянула Скобкиной. При этом она мучительно покраснела, вспомнив о том, что умыкнула оттуда целых триста долларов.Прочитав послание, Скобкина фыркнула и весело сказала:— Ну не дурачок?Заявление это могло означать что угодно. Поэтому Женя спросила, хотя вопрос прозвучал излишне прямолинейно:— А у вас с моим братом что, интрижка? Скобкина делано безразлично посмотрела на свои ядовито-красные ногти и ответила:— У него со мной да, интрижка. А я… Ну, я отношусь к нему более серьезно. И учти: говорю это тебе только потому, что ты его сестра. Обычно я не болтаю с посторонними. Тем более на личные темы. Слушай, ты такая хорошенькая, — без перехода сказала она. — Это просто злодейство — носить такие ботинки.— Дались вам эти ботинки! — беззлобно ответила Женя, не обратив внимания на комплимент, поскольку просто не могла принять его всерьез. Она — хорошенькая! Слышал ли кто-нибудь когда-нибудь такую глупость?— Давай переходи на «ты», — предложила Скобкина. — Сказать по правде, мне так нравится твой брат, что я готова полюбить каждого его родственника. Вот и ты мне понравилась просто помимо волн. Какой у тебя размер обуви?— Тридцать седьмой, — сказала Женя.Ее совершенно не вдохновляла идея сообщать Скобкиной об исчезновении Яна. Судя по всему, та втрескалась в кузена по полной программе. Но делать было нечего. Женя могла бы заложить голову, что Скобкина не замешана в историю с его внезапным исчезновением. Тем печальнее была ее миссия.— В общем-то эту записку я нашла в комнате Яна, — осторожно начала она.— Да? — удивилась Скобкина. — То есть он не просил тебя ее мне передать?— Не просил. Да он и не мог попросить. Среагировав на скорбный Женин голос, Скобкина внезапно выпрямилась и сильно побледнела:— Его что, убили? — спросила она, схватившись одной рукой за горло.Женя едва не подпрыгнула на своем стуле. Выходит, она ошиблась! Вероятно, Яну кто-то угрожал и сидящая напротив девушка в курсе дела. Недаром же она мгновенно просекла ситуацию., — Нет, его не убили, — покачала она головой. — То есть никто не знает — убили или не убили. Просто Ян пропал. Исчез. Его милиция ищет.— Пропал? Боже мой, когда?— В понедельник. Весь день был на работе, а вечером не вернулся домой. Кстати, а ты сама когда его в последний раз видела? — Жене пришлось пересилить себя, чтобы последовать предложению Скобкиной и перестать «выкать».— В воскресенье. — Та изо всех сил старалась взять себя в руки, но это ей плохо удавалось. — Ничего, если я покурю? Ты не хочешь?Женя отрицательно покачала головой — любимый жест, который постоянно напоминал ей о том, какие у нее прискорбно жидкие волосы. При этом жесте они летали у нее перед глазами, практически не заслоняя вид.— В воскресенье Ян провел здесь весь вечер. В этом кабаке, я имею в виду. Сидел за столиком, пока я работала. Один. Потом мы поехали ко мне, ну и, короче, он возвратился поздно. Да ты, наверное, знаешь, раз вы живете в одном доме.— Мы живем в одном доме, но я за ним не слежу, — торопливо объяснила Женя.— Ах да, я и забыла, какой большой ваш дом, — А Ян ничем таким с тобой не делился? — спросила Женя. — Может, ему кто-то угрожал или еще что? Письма там анонимные, телефонные звонки?— Да нет, — пожала плечами Скобкина. — В воскресенье Ян был таким, как всегда. И весь последний месяц тоже. Будь у него что на душе, я бы почувствовала. Может, ты и не веришь, но я действительно влюблена в твоего брата.— Но если Ян был таким, как всегда, почему же ты тогда сразу подумала, что его убили? — не стерпела и поинтересовалась Женя.— Ничего странного. Я всегда боялась за него. Он все-таки вице-президент фирмы. Большой человек. А бизнес сейчас знаешь какая штука.— Но зато он приносит деньги, — безразлично заметила Женя. — Без денег сейчас никуда.— Это точно. — Скобкина в последний раз затянулась и несколько раз прокрутила окурок в баночке из-под крема. — Я вот здесь под музыку вращаю задницей уже несколько месяцев. Думаешь, я не знаю, что у меня голоса нет?Женя кинула на нее вопросительный взгляд.— А! — с горечью махнула та рукой, показывая, что даже не хочет пускаться в длинные объяснения. — А раньше Ян никогда не уезжал надолго, никого не предупредив? — снова вернулась она к животрепещущей теме.— Никогда. Дядя уверен, что с ним что-то случилось. По правде сказать, у него самые дурные предчувствия.— Боже мой, а вот я ничего не чувствую! — с горечью и изумлением сказала Скобкина, склонив голову к плечу, как будто бы прислушивалась к своему неотзывчивому сердцу.— Это хорошо. — поспешила заверить ее Женя. — Это значит, что Ян жив и у меня есть шансы его спасти.— У тебя? — удивилась Скобкина.— Дядя пообещал вознаграждение… — промямлила Женя, покраснев.— Так ты сидишь без гроша! — воскликнула та. — Вит почему у тебя такая ужасная обувь! Судя по всему, у дяди ты ничего не просишь. Ну, понимаю, гордость.Женя кивнула, а Скобкина покачала головой:— И далась она тебе, эта гордость? Ну, чего тебе с нее? Ты давно живешь у дяди?— Давно, — пробормотала Женя. — Он взял меня к себе, когда я закончила школу.— Ну.., душечка, — протянула Скобкина. — Это просто безумие какое-то. Живи я с богатым дядей… Впрочем, я тебя понимаю. В целом, — прервала она сама себя. — Однако я бы попросила у него нормальную одежду. И деньги на парикмахерскую.— Я…, вот.., тут… — промямлила Женя, испытывая непонятное доверие к Скобкиной.Она достала из кармашка триста долларов и протянула ей. Собралась с духом и сказала:— На самом деле Ян передал тебе пятьсот долларов, а не двести. Просто мне нужны деньги на расследование, а взять было негде. И я позаимствовала. Своровала, в общем.— Боже мой! Бери этот конверт и распоряжайся! — велела та, вкладывая его в руки Жени. — Ян просто хотел пошутить. Он, конечно, время от времени делал мне подарки, но деньги в конвертике как девушке легкого поведения никогда не предлагал. Я убеждена, что это был своего рода прикол, понимаешь? Так что бери и не комплексуй. Я на эти деньги не рассчитывала.— Но это не мои деньги! — возразила Женя.— Ты что, не хочешь найти Яна? — возмутилась Скобкина. — Как ты сделаешь это с пустыми руками? Разве можно вести расследование, если не на что купить конверт и авторучку?Женя вяло согласилась. «Да уж, — уныло подумала она. — Следователь из меня никакой. Первый же свидетель — и полное поражение сыщика».— Слушай, не уходи, а? — попросила между тем Ира. — Я еще сорок минут пою, а потом сматываюсь. Дождись меня, мы что-нибудь сделаем с твоими волосами. И заодно вместе подумаем, где искать Яна.— Я… — мяукнула Женя. — Дядя обещал…— Ах да, вознаграждение! — вспомнила Скобкина. — Мне его не надо. Я хочу Яна обратно, понимаешь? Так ты дождешься меня?— Но я не одна, — выдавала из себя Женя. И это было уже почти согласие.— О, сопровождающий! Интересно посмотреть, кто не постеснялся твоих ботинок?— Веня Лаптев, — тут же ответила Женя. — Интернатовский друг. Он, кстати, уже пал жертвой твоей красоты.— Ладно, я ему подмигну во время выступления. Или для него это слишком?Женя против воли хихикнула. Они вместе со Скобкиной вышли в зал, и каждая направилась к своему месту. Ира — к эстраде, а Женя к столику, где ее, сгорая от нетерпения, ожидал Веня Лаптев.— Ну что? — с неподдельным любопытством спросил он. — Разговор состоялся?— Состоялся. Представь себе, что Ира — любимая девушка моего кузена.— Пардон, пардон, — наморщил лоб Веня. — У твоего кузена разве нет невесты?— Есть, — кивнула Женя. — Но та — невеста по требованию дяди и общественного положения. А это — дама сердца.— С дамами сердца у рыцарей были платонические отношения, — заявил начитанный Лаптев.— Мне кажется, она его любит. Она очень хорошая.— Поздравляю, — сказал Лаптев ехидно. — Ты ей все — рассказала.— С чего ты взял?— Душа моя, в тебе есть одна удивительная черта. К тому человеку, которого ты считаешь хорошим, ты начинаешь испытывать поистине собачью преданность.Женя вздохнула:— Вот я тебя тоже считаю хорошим, разве я веду себя как собака?— Я не в счет. Нас связывают детские воспоминания. А это нечто особенное.— Ира отдала мне все деньги, — внезапно сообщила Женя.— Молодец. Я сразу понял, что она — высший класс. Лаптев развернул свой стул, чтобы ничто не мешало ему созерцать предмет своего восхищения.. — Она просила меня ее дождаться.— Вас не надо проводить? — весело спросил Веня. — А то я бы не против.— На чужой каравай… — сказала Женя, но тут у ее приятеля резко изменилось выражение лица. Вероятно, Скобкина подмигнула ему.— Она обещала что-нибудь сделать с моими волосами, — зачем-то сказала Женя, допивая остывший кофе.— М-гм, — пробормотал Лаптев.— Это ничего, что ты поедешь домой один?— Разве я девушка и меня нужно провожать?— Но ты не обидишься?— Женька, прекрати немедленно. Главное, сама не вляпайся в какую-нибудь историю. Кстати, можешь намекнуть своей Ире, что я знаю, с кем тебя оставил.— Сначала ты облизываешь ее глазами, как шоколадку, — возмутилась Женя, — а потом даешь понять, что в чем-то подозреваешь! Это отвратительно!— Да? — безразлично спросил Веня.— Да! Мужчины вообще… — задохнулась Женя. — Сами тащатся от женщины, а потом говорят, что она такая-растакая, а они любят тех, что поскромнее.— Я должен воспринимать твои слова как нагоняй? Женя тут же смутилась и уже не знала, куда деть свои руки. * * * Точно так же она не знала, куда их деть, придя в гримерную Скобкиной и усевшись на стуле в углу.— Фу, наконец-то, — сказала Ира, закручивая длинные волосы в узел и защелкивая их на макушке заколкой. — Сейчас смою с лица боевую раскраску.Без макияжа она выглядела моложе и проще. Женя пожирала глазами ее платье, в конце концов не удержалась и осторожно потрогала ткань.— Хочешь померить? — предложила Ира, переодеваясь.— На мне оно будет висеть. У меня ни там, ни тут ничего нет, — привычно, без сожаления, констатировала Женя, показывая, где на ее теле отсутствуют необходимые выпуклости.— Да, ты права, тебе нужен совсем другой фасон. Вот найдем Яна, я заставлю его о тебе позаботиться.— Так ты думаешь, что исчезновение моего брата связано с его работой?— Я не знаю, что и думать, — сказала Ира. — Ты ведь его секретарша. Если говоришь — бизнес вряд ли виноват, значит, так и есть. Но если не бизнес, тогда что?— Личная жизнь, — тут же ответила Женя.
1 2 3 4 5 6