Он пребывал в нерешительности.— Налейте себе и передайте бутылку, — напомнил неутомимый гость.Мистер Тапмен совершил то, что от него требовалось, И добавочный стимул последнего стакана подсказал ему решение.— К Уинклю можно попасть через мою спальню, — сказал он, — если я его сейчас разбужу, все равно он не поймет, что мне от него нужно; но я знаю, что у него в саквояже есть фрачная пара, и если вы ее наденете на бал, а затем, когда мы вернемся, снимете, я уложу ее в саквояж, вовсе не беспокоя его по этому поводу.— Превосходно, — одобрил гость, — великолепный план — глупейшее положение — четырнадцать костюмов в багаже, а приходится надевать чужой — замечательная идея — весьма!— Нужно купить билеты, — решил мистер Тапмен.— Не стоит дробить гинею — бросим жребий, кому платить за обоих — я называю; вы пускайте — раз — женщина, женщина, очаровательная женщина! И соверен упал кверху драконом Дракон — то есть изображение дракона, поверженного наземь св. Георгием, на одной из сторон соверена (английской золотой монеты в один фунт стерлингов (20 шиллингов или 240 пенсов); в игре в орлянку эта сторона монеты называется также «женщина»; происхождение этого жаргонного английского названия неизвестно, почему Диккенс и предположил, что Джингль так называл дракона «из любезности».
(из любезности наименованным женщиной).Мистер Тапмеп позвонил, купил билеты и приказал подать свечи. Через четверть часа новый знакомец был полностью облачен во фрачную пару мистера Натэниела Уинкля.— Это новый фрак, — объяснил мистер Тапмен, пока гость с большим удовлетворением разглядывал себя в стенное зеркало. — Первый фрак со значком нашего клуба! — И он обратил внимание приятеля на большой позолоченный значок, в центре которого красовался бюст мистера Пиквика, а по сторонам его инициалы П. К.— П.К.? — спросил тот. — Странное украшение — портрет этого старикана и П.К.? Что это значит П.К.? Прескверный костюм, а?Мистер Тапмен с важностью и не без раздражения раскрыл таинственные инициалы.— Талия коротковата? — сказал новый знакомец, вертясь перед зеркалом, чтобы разглядеть пуговицы на талии, которые пришлись чуть не на середину спины.Как у почтальона — смешные у них кафтаны — одного размера — без примерки — таинственное предопределение — малорослым достаются длинные кафтаны — высоким короткие.Болтая без умолку, новый приятель мистера Тапмепа оправил свой фрак, вернее фрак мистера Уинкля, и в сопровождении мистера Тапмена поднялся по лестнице, ведущей в зад.— Ваши фамилии, сэр? — спросил лакей у двери.Только что мистер Тапмен собрался сообщить свое имя, как вмешался его товарищ.— Никаких имен! — И затем зашептал мистеру Тапмену: — Не надо имен — не известны — славные имена, но широкой публике не известны — для маленькой вечеринки превосходные имена, но на балу не произведут впечатления — инкогнито, вот что надо! — Джентльмены из Лондона — знатные путешественники — вот!Дверь распахнулась, и мистер Треси Тапмен с незнакомцем вошли в зал. Это была длинная комната со скамьями, обтянутыми малиновой материей, и со стеклянными люстрами, в которых торчали восковые свечи. Музыканты были тщательно спрятаны на закрытой эстраде, и несколько пар отплясывало по всем правилам кадриль. В соседней комнате расставлено было два ломберных стола, за которыми сражались в вист четыре пожилых леди и соответствующее число толстых джентльменов.Кадриль кончилась, танцующие стали прогуливаться по залу, и мистер Тапмен с приятелем поместились в углу, чтобы обозреть собравшихся.— Очаровательные женщины! — заметил мистер Тапмен.— Погодите минутку, — сказал незнакомец. — Сейчас здесь забавные типы, — которые познатней, еще не пришли, — странное местечко — портовые чиновники, которые повыше рангом, знать не хотят портовых чиновников рангом пониже — чиновники рангом пониже знать не хотят мелких помещиков — мелкие помещики знать не хотят купцов — начальник порта знать не хочет никого.— Кто этот мальчишка с красными глазками, блондин, в маскарадном костюме? — спросил мистер Тапмен.— Тсс! — Красные глазки — маскарадный костюм — мальчишка — чепуха — прапорщик Девяносто седьмого полка — почтенный Уилмот Снайпс — благородная фамилия — Снайпс — весьма!— Сэр Томас Клаббер, леди Клаббер и мисс Клаббер! — громовым голосом провозгласил лакей.По залу прошел шепот, когда показались высокий джентльмен в синем фраке с блестящими пуговицами, объемистая леди в синем шелковом платье и две молодые леди, столь же объемистые, в модных платьях того же цвета.— Правительственный комиссар — начальник порта — важная особа — весьма важная особа, — зашептал новый знакомый в ухо мистеру Тапмену, пока благотворительный комитет провожал сэра Томаса Клаббера с семейством в почетный угол зала.Почтенный Уилмот Снайпс и другие избранные джентльмены бросились приветствовать двух мисс Клаббер, а сэр Томас Клаббер стоял прямой, как палка, и величественно взирал поверх своего черного галстука на собравшееся общество.— Мистер Смити и миссис Смити с дочерьми, — доложил лакей.— Кто такой мистер Смити? — прошептал мистер Таимеи.— Служит в порту, — ответил новый знакомец.Мистер Смити почтительно поклонился сэру Томасу Клабберу, а сэр Томас Клаббер с подчеркнутой снисходительностью ответил на поклон. Леди Клаббер бросила через лорнет высокомерный взгляд на миссис Смити с семейством, а миссис Смити в свою очередь пронзила миссис Как-ее-бишь, чей муж вовсе не служил в порту.— Полковник Балдер, миссис Балдер и мисс Балдер! — так возвестили о вновь прибывших.— Начальник гарнизона, — шепнул приятель мистера Тапмена в ответ па вопрошающий взгляд последнего.Две мисс Клаббер радостно встретили мисс Балдер; с чрезвычайной горячностью приветствовали друг друга полковница Балдер и леди Клаббер; полковник Балдер и сэр Томас Клаббер позаимствовались друг у друга понюшкой табаку и при этом очень походили на двух Александров Селькирков Александр Селькирк — английский матрос, шотландец, проживавший в одиночестве на необитаемом острове Хуан Фернандец в Тихом океане; на этот остров, в четырехстах километрах от берегов Чили, он был высажен в виде наказания капитаном корабля «Пять портов» во время плаванья и прожил на острове с 1704 по 1709 год, когда был снят с острова проходившим кораблем. Судовой журнал Вудса Роджерса, капитана этого корабля, опубликованный в 1712 году, послужил основой для «Робинзона Крузо» Дефо и для романа французского беллетриста X. Сентина «Один!» (1857).
«повелителей всего, что объемлет глаз».Пока городская знать — Балдеры, Клабберы, Снайпсы — блюла свое достоинство в почетном конце зала, другие классы общества подражали се примеру в других частях зала. Менее аристократические офицеры 97-го полка уделяли свое внимание менее важным семьям портовых чиновников. Жены законоведов и жена винного торговца возглавляли общество рангом пониже (супруга пивовара бывала у Балдеров); а миссис Томлинсон, содержательница почтовой конторы, казалось с общего согласия, предводительствовала купечеством.Одним из самых популярных членов своего кружка был маленький толстый джентльмен с бахромой торчащих черных волос, окаймлявших большую плешь, доктор Слеммер, военный врач 97-го полка. Доктор угощался табачком из всех табакерок, со всеми болтал, хохотал, танцевал, шутил, играл в вист — всюду поспевал. Ко всем своим многообразным занятиям маленький доктор присовокуплял еще одно, более важное: он, не щадя сил, оказывал самое неослабное внимание маленькой пожилой вдове, чье роскошное платье и обилие украшений обещали лакомое добавление к скромному докторскому жалованью.Именно на доктора и на вдову устремлены были взгляды мистера Тапмена и его приятеля, когда последний прервал молчание.— Денег тьма — старуха — надутый доктор — прекрасная идея — чертовски весело, — срывались с его уст маловразумительные словосочетания.Мистер Тапмен испытующе посмотрел на пего.— Пойду танцевать со вдовой, — заявил тот.— Кто она? — спросил мистер Тапмен.— Понятия не имею — вижу первый раз в жизни — оттеснить доктора — попробуем.И незнакомец пересек комнату и, облокотившись о каминную доску, устремил на толстую физиономию старой леди взор, полный почтительного и меланхолического восхищения.Мистер Тапмен взирал безгласно и удивленно. Его приятель быстро преуспевал; маленький доктор танцевал с какой-то другой леди; вдова уронила веер, приятель поднял его и вручил ей — улыбка — поклон — реверанс несколько слов. Затем он смело подошел к распорядителю и вернулся вместе с ним к вдове; краткая пантомима представления; новый знакомец мистера Тапмена занял место в кадрили рядом с миссис Баджер.Сколь ни велико было удивление мистера Танмопа перед этой стремительностью действий, изумление доктора было неизмеримо больше. Незнакомец был молод — вдова польщена. Она перестала замечать ухаживания доктора, а негодование последнего не производило на его невозмутимого соперника ни малейшего впечатления. Доктор Слеммер остолбенел. Он, доктор Слеммер 97-го полка, вытеснен мгновенно, и кем? — субъектом, которого никто раньше не видел и которого никто здесь не знал. Доктор Слеммер — доктор Слеммер 97-го полка — отвергнут! Неслыханно! Быть не может! Но — увы! — это так. Что это? Представляет своего приятеля? Глазам не верится!Он посмотрел снова и с горечью убедился, что зрение его не обманывает: миссис Баджер танцевала с мистером Треси Тапменом — ошибиться было невозможно; вдова с необычайной живостью носилась по залу, а мистер Треси Тапмен приплясывал около нее. Лицо его выражало необычайную торжественность. Он танцевал так (как танцуют многие), словно кадриль — не веселая забава, а жестокое испытание для наших чувств, требующее непреклонной выдержки.Терпеливо и молча доктор выносил и это и все, что последовало: угощение нигесом Нигес — напиток, названный так по имени составителя его: портвейн с сахаром и лимоном.
, заботу о стаканах, добывание печенья и кокетничанье; но через несколько секунд после того, как незнакомец исчез, чтобы проводить миссис Баджер до кареты, доктор молниеносно вылетел из комнаты, и долго сдерживаемое негодование изошло потом, проступившим сквозь каждую пору его физиономии.Незнакомец вернулся, мистер Тапмен был с ним. Незнакомец что-то ему шептал и смеялся. Маленький доктор жаждал его крови. Он ликует! Он одержал победу!— Сэр, — произнес он грозно, протягивая свою визитную карточку и отступая в угол вестибюля, — меня зовут Слеммер, доктор Слеммер, сэр, Девяносто седьмого полка, Четемские казармы… Моя карточка, сэр… — Он хотел еще что-то прибавить, но задохнулся от бешенства.— Слеммер? — холодно переспросил незнакомец. Очень рад — вы внимательны — но я не болен, Слеммер — когда заболею — позову вас.— Вы… вы проходимец, сэр! — задыхался взбешенный доктор. — Трус! Лгун! Э… Э.. потрудитесь дать мне свою карточку, сэр!— А, понимаю, — бормотал незнакомец, — здесь слишком крепкий нигес — щедрый хозяин — весьма неблагоразумно — весьма — лимонад лучше — в комнатах жарко — пожилые джентльмены — утром будет голова трещать — прискорбно — прискорбно…И он слегка попятился.— Вы остановились в этой гостинице, сэр, — бесновался маленький доктор, — сейчас вы пьяны, сэр, утром вы обо мне услышите. Я разыщу вас, сэр! Разыщу, где бы вы ни были!— Скорей всего, где меня не будет, — невозмутимо ответил незнакомец.Доктор Слеммер бросил на него кровожадный взгляд и, негодуя, напялил на себя с размаху шляпу. Мистер Тапмен с приятелем поднялись в спальню мистера Тапмена, дабы вернуть одеяние ничего не подозревавшему мистеру Уинклю.Этот джентльмен спал непробудным сном, и костюм скоро был водворен на место. Незнакомец пребывал в крайне веселом расположении духа, а мистеру Треси Тапмену, возбужденному вином, нигесом, огнями и лицезрением леди, все происшедшее казалось изысканной шуткой; после попыток отыскать в своем ночном колпаке отверстие, предназначенное для головы, мистер Треси Тапмен, надевая ночной колпак, опрокинул подсвечник и, совершив ряд сложных эволюций, добрался до постели и моментально погрузился в сон.Едва только пробило на следующее утро семь часов, как всеобъемлющий дух мистера Пиквика был выведен из бессознательного состояния, в которое погрузил его ночной сон, громким стуком в дверь.— Кто там? — приподнимаясь на постели, спросил мистер Пиквик.— Коридорный, сэр.— Что нужно?— Сэр, не можете ли вы сказать, кто из ваших знакомых джентльменов носит светло-синий фрак с золоченым значком и с буквами П. К. на нем?«Должно быть, он взял почистить платье и позабыл, чье оно», — подумал мистер Пиквик и ответил:— Мистер Уинкль, третья комната направо.— Благодарю вас, сэр, — ответил коридорный, удаляясь.— В чем дело? — закричал мистер Тапмен, когда громкий стук в дверь пробудил его от глубокого сна.— Мне нужен мистер Уинкль! — послышался голос коридорного.— Уинкль! Уинкль! — крикнул мистер Тапмен мистеру Уинклю, который спал в соседней комнате.— Алло! — отозвался слабый голос с постели.— Вас кто-то спрашивает… там у двери… — С трудом выдавив из себя эти слова, мистер Тапмен повернулся на другой бок и снова заснул.— Спрашивает? — повторил мистер Уинкль, спрыгивая с постели и натягивая на себя необходимые принадлежности туалета. — Спрашивает? Кто бы это мог спрашивать меня так далеко от Лондона?— Джентльмен ждет в столовой. — сказал коридорный, когда мистер Уинкль открыл дверь. — Джентльмен говорит, что ему обязательно нужно вас видеть и задержит он вас недолго.— Странно, — пробормотал мистер Уинкль. — Я сейчас приду.Он поспешно надел халат, закутался в плед и спустился по лестнице. Старуха и двое служителей занимались уборкой в столовой, у окна стоял офицер в мундире. Он повернулся при входе мистера Уинкля и чопорно поклонился. Приказав слугам выйти и плотно прикрыв за ними дверь, он сказал:— Мистер Уинкль, если не ошибаюсь?— Да, меня зовут Уинкль, сэр.— Надеюсь, вас не удивит, сэр, если я скажу, что пришел к вам по поручению моего друга, доктора Слеммера Девяносто седьмого полка.— Доктора Слеммера? — переспросил мистер Уинкль.— Доктора Слеммера. Он поручил мне довести до вашего сведения его мнение, что вы вели себя вчера вечером не по-джентльменски и (добавил он) что ни один джентльмен не может позволить себе такого поведения по отношению к другому джентльмену.Удивление мистера Уинкля было столь непритворным и очевидным, что не ускользнуло от внимания друга доктора Слеммера; поэтому он продолжал:— Мой друг, доктор Слеммер, просил меня прибавить, что, по его убеждению, вчера вечером вы были и состоянии опьянения и, может быть, не отдаете себе отчета в степени оскорбления, вами нанесенного. Он поручил мне также заявить, что в случае ссылки на это обстоятельство, как на оправдание вашего поведения, он согласен принять ваше письменное извинение, которое я вам продиктую.— Письменное извинение? — повторил мистер Уинкль в крайнем возбуждении.— Разумеется, последствия отказа вам ясны, — холодно добавил посетитель.— Вы уверены, что это поручение относится именно ко мне? — спросил мистер Уинкль, чей рассудок пребывал в результате этого необычайного объяснения в самом безнадежном смятении.— Я сам не присутствовал при этом, — ответил посетитель, — но так как вы наотрез отказались вручить свою визитную карточку доктору Слеммеру, этот джентльмен просил меня установить личность владельца не совсем обычного фрака — светло-синего с позолоченным значком, на котором изображен бюст и литеры П.К.Мистер Уинкль, услышав столь детальное описание своего фрака, вздрогнул от изумления. Друг доктора Слеммера продолжал:— Из расспросов в гостинице я узнал, что владелец этого фрака прибыл вчера днем вместе с тремя другими джентльменами. Я тотчас же послал слугу к джентльмену, который, по-видимому, возглавляет компанию, а он указал на вас.Если бы башня Рочестерского замка вдруг снялась с места и остановилась против окна, у которого стоял мистер Уинкль, его удивление было бы ничтожно по сравнению с тем глубоким изумлением, какое он испытывал, слушая приведенные выше слова. Вдруг ему пришло на ум, что фрак украден.— Будьте добры, подождите одну секунду, — проговорил он.— Пожалуйста, — ответил непрошенный посетитель.Мистер Уинкль мигом взлетел по лестнице и дрожащими руками открыл саквояж. Фрак покоился на своем месте, но после тщательного осмотра оказалось, что кто-то несомненно надевал его прошлой ночью.— Так и есть! — пролепетал мистер Уинкль, роняя фрак. — Я выпил после обеда слишком много вина, и мне смутно помнится, я выходил на улицу и курил сигару. Факт налицо — я был очень пьян; вероятно, я переоделся… куда-нибудь вышел… и кого-то оскорбил… Да, конечно, так оно и есть, и ужасные последствия — этот посетитель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
(из любезности наименованным женщиной).Мистер Тапмеп позвонил, купил билеты и приказал подать свечи. Через четверть часа новый знакомец был полностью облачен во фрачную пару мистера Натэниела Уинкля.— Это новый фрак, — объяснил мистер Тапмен, пока гость с большим удовлетворением разглядывал себя в стенное зеркало. — Первый фрак со значком нашего клуба! — И он обратил внимание приятеля на большой позолоченный значок, в центре которого красовался бюст мистера Пиквика, а по сторонам его инициалы П. К.— П.К.? — спросил тот. — Странное украшение — портрет этого старикана и П.К.? Что это значит П.К.? Прескверный костюм, а?Мистер Тапмен с важностью и не без раздражения раскрыл таинственные инициалы.— Талия коротковата? — сказал новый знакомец, вертясь перед зеркалом, чтобы разглядеть пуговицы на талии, которые пришлись чуть не на середину спины.Как у почтальона — смешные у них кафтаны — одного размера — без примерки — таинственное предопределение — малорослым достаются длинные кафтаны — высоким короткие.Болтая без умолку, новый приятель мистера Тапмепа оправил свой фрак, вернее фрак мистера Уинкля, и в сопровождении мистера Тапмена поднялся по лестнице, ведущей в зад.— Ваши фамилии, сэр? — спросил лакей у двери.Только что мистер Тапмен собрался сообщить свое имя, как вмешался его товарищ.— Никаких имен! — И затем зашептал мистеру Тапмену: — Не надо имен — не известны — славные имена, но широкой публике не известны — для маленькой вечеринки превосходные имена, но на балу не произведут впечатления — инкогнито, вот что надо! — Джентльмены из Лондона — знатные путешественники — вот!Дверь распахнулась, и мистер Треси Тапмен с незнакомцем вошли в зал. Это была длинная комната со скамьями, обтянутыми малиновой материей, и со стеклянными люстрами, в которых торчали восковые свечи. Музыканты были тщательно спрятаны на закрытой эстраде, и несколько пар отплясывало по всем правилам кадриль. В соседней комнате расставлено было два ломберных стола, за которыми сражались в вист четыре пожилых леди и соответствующее число толстых джентльменов.Кадриль кончилась, танцующие стали прогуливаться по залу, и мистер Тапмен с приятелем поместились в углу, чтобы обозреть собравшихся.— Очаровательные женщины! — заметил мистер Тапмен.— Погодите минутку, — сказал незнакомец. — Сейчас здесь забавные типы, — которые познатней, еще не пришли, — странное местечко — портовые чиновники, которые повыше рангом, знать не хотят портовых чиновников рангом пониже — чиновники рангом пониже знать не хотят мелких помещиков — мелкие помещики знать не хотят купцов — начальник порта знать не хочет никого.— Кто этот мальчишка с красными глазками, блондин, в маскарадном костюме? — спросил мистер Тапмен.— Тсс! — Красные глазки — маскарадный костюм — мальчишка — чепуха — прапорщик Девяносто седьмого полка — почтенный Уилмот Снайпс — благородная фамилия — Снайпс — весьма!— Сэр Томас Клаббер, леди Клаббер и мисс Клаббер! — громовым голосом провозгласил лакей.По залу прошел шепот, когда показались высокий джентльмен в синем фраке с блестящими пуговицами, объемистая леди в синем шелковом платье и две молодые леди, столь же объемистые, в модных платьях того же цвета.— Правительственный комиссар — начальник порта — важная особа — весьма важная особа, — зашептал новый знакомый в ухо мистеру Тапмену, пока благотворительный комитет провожал сэра Томаса Клаббера с семейством в почетный угол зала.Почтенный Уилмот Снайпс и другие избранные джентльмены бросились приветствовать двух мисс Клаббер, а сэр Томас Клаббер стоял прямой, как палка, и величественно взирал поверх своего черного галстука на собравшееся общество.— Мистер Смити и миссис Смити с дочерьми, — доложил лакей.— Кто такой мистер Смити? — прошептал мистер Таимеи.— Служит в порту, — ответил новый знакомец.Мистер Смити почтительно поклонился сэру Томасу Клабберу, а сэр Томас Клаббер с подчеркнутой снисходительностью ответил на поклон. Леди Клаббер бросила через лорнет высокомерный взгляд на миссис Смити с семейством, а миссис Смити в свою очередь пронзила миссис Как-ее-бишь, чей муж вовсе не служил в порту.— Полковник Балдер, миссис Балдер и мисс Балдер! — так возвестили о вновь прибывших.— Начальник гарнизона, — шепнул приятель мистера Тапмена в ответ па вопрошающий взгляд последнего.Две мисс Клаббер радостно встретили мисс Балдер; с чрезвычайной горячностью приветствовали друг друга полковница Балдер и леди Клаббер; полковник Балдер и сэр Томас Клаббер позаимствовались друг у друга понюшкой табаку и при этом очень походили на двух Александров Селькирков Александр Селькирк — английский матрос, шотландец, проживавший в одиночестве на необитаемом острове Хуан Фернандец в Тихом океане; на этот остров, в четырехстах километрах от берегов Чили, он был высажен в виде наказания капитаном корабля «Пять портов» во время плаванья и прожил на острове с 1704 по 1709 год, когда был снят с острова проходившим кораблем. Судовой журнал Вудса Роджерса, капитана этого корабля, опубликованный в 1712 году, послужил основой для «Робинзона Крузо» Дефо и для романа французского беллетриста X. Сентина «Один!» (1857).
«повелителей всего, что объемлет глаз».Пока городская знать — Балдеры, Клабберы, Снайпсы — блюла свое достоинство в почетном конце зала, другие классы общества подражали се примеру в других частях зала. Менее аристократические офицеры 97-го полка уделяли свое внимание менее важным семьям портовых чиновников. Жены законоведов и жена винного торговца возглавляли общество рангом пониже (супруга пивовара бывала у Балдеров); а миссис Томлинсон, содержательница почтовой конторы, казалось с общего согласия, предводительствовала купечеством.Одним из самых популярных членов своего кружка был маленький толстый джентльмен с бахромой торчащих черных волос, окаймлявших большую плешь, доктор Слеммер, военный врач 97-го полка. Доктор угощался табачком из всех табакерок, со всеми болтал, хохотал, танцевал, шутил, играл в вист — всюду поспевал. Ко всем своим многообразным занятиям маленький доктор присовокуплял еще одно, более важное: он, не щадя сил, оказывал самое неослабное внимание маленькой пожилой вдове, чье роскошное платье и обилие украшений обещали лакомое добавление к скромному докторскому жалованью.Именно на доктора и на вдову устремлены были взгляды мистера Тапмена и его приятеля, когда последний прервал молчание.— Денег тьма — старуха — надутый доктор — прекрасная идея — чертовски весело, — срывались с его уст маловразумительные словосочетания.Мистер Тапмен испытующе посмотрел на пего.— Пойду танцевать со вдовой, — заявил тот.— Кто она? — спросил мистер Тапмен.— Понятия не имею — вижу первый раз в жизни — оттеснить доктора — попробуем.И незнакомец пересек комнату и, облокотившись о каминную доску, устремил на толстую физиономию старой леди взор, полный почтительного и меланхолического восхищения.Мистер Тапмен взирал безгласно и удивленно. Его приятель быстро преуспевал; маленький доктор танцевал с какой-то другой леди; вдова уронила веер, приятель поднял его и вручил ей — улыбка — поклон — реверанс несколько слов. Затем он смело подошел к распорядителю и вернулся вместе с ним к вдове; краткая пантомима представления; новый знакомец мистера Тапмена занял место в кадрили рядом с миссис Баджер.Сколь ни велико было удивление мистера Танмопа перед этой стремительностью действий, изумление доктора было неизмеримо больше. Незнакомец был молод — вдова польщена. Она перестала замечать ухаживания доктора, а негодование последнего не производило на его невозмутимого соперника ни малейшего впечатления. Доктор Слеммер остолбенел. Он, доктор Слеммер 97-го полка, вытеснен мгновенно, и кем? — субъектом, которого никто раньше не видел и которого никто здесь не знал. Доктор Слеммер — доктор Слеммер 97-го полка — отвергнут! Неслыханно! Быть не может! Но — увы! — это так. Что это? Представляет своего приятеля? Глазам не верится!Он посмотрел снова и с горечью убедился, что зрение его не обманывает: миссис Баджер танцевала с мистером Треси Тапменом — ошибиться было невозможно; вдова с необычайной живостью носилась по залу, а мистер Треси Тапмен приплясывал около нее. Лицо его выражало необычайную торжественность. Он танцевал так (как танцуют многие), словно кадриль — не веселая забава, а жестокое испытание для наших чувств, требующее непреклонной выдержки.Терпеливо и молча доктор выносил и это и все, что последовало: угощение нигесом Нигес — напиток, названный так по имени составителя его: портвейн с сахаром и лимоном.
, заботу о стаканах, добывание печенья и кокетничанье; но через несколько секунд после того, как незнакомец исчез, чтобы проводить миссис Баджер до кареты, доктор молниеносно вылетел из комнаты, и долго сдерживаемое негодование изошло потом, проступившим сквозь каждую пору его физиономии.Незнакомец вернулся, мистер Тапмен был с ним. Незнакомец что-то ему шептал и смеялся. Маленький доктор жаждал его крови. Он ликует! Он одержал победу!— Сэр, — произнес он грозно, протягивая свою визитную карточку и отступая в угол вестибюля, — меня зовут Слеммер, доктор Слеммер, сэр, Девяносто седьмого полка, Четемские казармы… Моя карточка, сэр… — Он хотел еще что-то прибавить, но задохнулся от бешенства.— Слеммер? — холодно переспросил незнакомец. Очень рад — вы внимательны — но я не болен, Слеммер — когда заболею — позову вас.— Вы… вы проходимец, сэр! — задыхался взбешенный доктор. — Трус! Лгун! Э… Э.. потрудитесь дать мне свою карточку, сэр!— А, понимаю, — бормотал незнакомец, — здесь слишком крепкий нигес — щедрый хозяин — весьма неблагоразумно — весьма — лимонад лучше — в комнатах жарко — пожилые джентльмены — утром будет голова трещать — прискорбно — прискорбно…И он слегка попятился.— Вы остановились в этой гостинице, сэр, — бесновался маленький доктор, — сейчас вы пьяны, сэр, утром вы обо мне услышите. Я разыщу вас, сэр! Разыщу, где бы вы ни были!— Скорей всего, где меня не будет, — невозмутимо ответил незнакомец.Доктор Слеммер бросил на него кровожадный взгляд и, негодуя, напялил на себя с размаху шляпу. Мистер Тапмен с приятелем поднялись в спальню мистера Тапмена, дабы вернуть одеяние ничего не подозревавшему мистеру Уинклю.Этот джентльмен спал непробудным сном, и костюм скоро был водворен на место. Незнакомец пребывал в крайне веселом расположении духа, а мистеру Треси Тапмену, возбужденному вином, нигесом, огнями и лицезрением леди, все происшедшее казалось изысканной шуткой; после попыток отыскать в своем ночном колпаке отверстие, предназначенное для головы, мистер Треси Тапмен, надевая ночной колпак, опрокинул подсвечник и, совершив ряд сложных эволюций, добрался до постели и моментально погрузился в сон.Едва только пробило на следующее утро семь часов, как всеобъемлющий дух мистера Пиквика был выведен из бессознательного состояния, в которое погрузил его ночной сон, громким стуком в дверь.— Кто там? — приподнимаясь на постели, спросил мистер Пиквик.— Коридорный, сэр.— Что нужно?— Сэр, не можете ли вы сказать, кто из ваших знакомых джентльменов носит светло-синий фрак с золоченым значком и с буквами П. К. на нем?«Должно быть, он взял почистить платье и позабыл, чье оно», — подумал мистер Пиквик и ответил:— Мистер Уинкль, третья комната направо.— Благодарю вас, сэр, — ответил коридорный, удаляясь.— В чем дело? — закричал мистер Тапмен, когда громкий стук в дверь пробудил его от глубокого сна.— Мне нужен мистер Уинкль! — послышался голос коридорного.— Уинкль! Уинкль! — крикнул мистер Тапмен мистеру Уинклю, который спал в соседней комнате.— Алло! — отозвался слабый голос с постели.— Вас кто-то спрашивает… там у двери… — С трудом выдавив из себя эти слова, мистер Тапмен повернулся на другой бок и снова заснул.— Спрашивает? — повторил мистер Уинкль, спрыгивая с постели и натягивая на себя необходимые принадлежности туалета. — Спрашивает? Кто бы это мог спрашивать меня так далеко от Лондона?— Джентльмен ждет в столовой. — сказал коридорный, когда мистер Уинкль открыл дверь. — Джентльмен говорит, что ему обязательно нужно вас видеть и задержит он вас недолго.— Странно, — пробормотал мистер Уинкль. — Я сейчас приду.Он поспешно надел халат, закутался в плед и спустился по лестнице. Старуха и двое служителей занимались уборкой в столовой, у окна стоял офицер в мундире. Он повернулся при входе мистера Уинкля и чопорно поклонился. Приказав слугам выйти и плотно прикрыв за ними дверь, он сказал:— Мистер Уинкль, если не ошибаюсь?— Да, меня зовут Уинкль, сэр.— Надеюсь, вас не удивит, сэр, если я скажу, что пришел к вам по поручению моего друга, доктора Слеммера Девяносто седьмого полка.— Доктора Слеммера? — переспросил мистер Уинкль.— Доктора Слеммера. Он поручил мне довести до вашего сведения его мнение, что вы вели себя вчера вечером не по-джентльменски и (добавил он) что ни один джентльмен не может позволить себе такого поведения по отношению к другому джентльмену.Удивление мистера Уинкля было столь непритворным и очевидным, что не ускользнуло от внимания друга доктора Слеммера; поэтому он продолжал:— Мой друг, доктор Слеммер, просил меня прибавить, что, по его убеждению, вчера вечером вы были и состоянии опьянения и, может быть, не отдаете себе отчета в степени оскорбления, вами нанесенного. Он поручил мне также заявить, что в случае ссылки на это обстоятельство, как на оправдание вашего поведения, он согласен принять ваше письменное извинение, которое я вам продиктую.— Письменное извинение? — повторил мистер Уинкль в крайнем возбуждении.— Разумеется, последствия отказа вам ясны, — холодно добавил посетитель.— Вы уверены, что это поручение относится именно ко мне? — спросил мистер Уинкль, чей рассудок пребывал в результате этого необычайного объяснения в самом безнадежном смятении.— Я сам не присутствовал при этом, — ответил посетитель, — но так как вы наотрез отказались вручить свою визитную карточку доктору Слеммеру, этот джентльмен просил меня установить личность владельца не совсем обычного фрака — светло-синего с позолоченным значком, на котором изображен бюст и литеры П.К.Мистер Уинкль, услышав столь детальное описание своего фрака, вздрогнул от изумления. Друг доктора Слеммера продолжал:— Из расспросов в гостинице я узнал, что владелец этого фрака прибыл вчера днем вместе с тремя другими джентльменами. Я тотчас же послал слугу к джентльмену, который, по-видимому, возглавляет компанию, а он указал на вас.Если бы башня Рочестерского замка вдруг снялась с места и остановилась против окна, у которого стоял мистер Уинкль, его удивление было бы ничтожно по сравнению с тем глубоким изумлением, какое он испытывал, слушая приведенные выше слова. Вдруг ему пришло на ум, что фрак украден.— Будьте добры, подождите одну секунду, — проговорил он.— Пожалуйста, — ответил непрошенный посетитель.Мистер Уинкль мигом взлетел по лестнице и дрожащими руками открыл саквояж. Фрак покоился на своем месте, но после тщательного осмотра оказалось, что кто-то несомненно надевал его прошлой ночью.— Так и есть! — пролепетал мистер Уинкль, роняя фрак. — Я выпил после обеда слишком много вина, и мне смутно помнится, я выходил на улицу и курил сигару. Факт налицо — я был очень пьян; вероятно, я переоделся… куда-нибудь вышел… и кого-то оскорбил… Да, конечно, так оно и есть, и ужасные последствия — этот посетитель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17