Новый кормчий подошел к Феликсу и сказал:– Начальник, я хочу кое-что предложить тебе.– Выкладывай, – отозвался Феликс, жевавший ячменную лепешку. – Я никогда не мешаю людям говорить, но мне случается уложить человека на месте, если он скажет не то, что надо.Кормчий облизнул пересохшие губы, огляделся по сторонам и начал:– Я рад, что ты швырнул его за борт. Он был изверг, тиранил нас. Он велел бросить моего брата в море за то, что брат кинулся на него. Теперь он получил по заслугам. Брат нечаянно чем-то рассердил кормчего, и тот жестоко избил его; брат рассвирепел – и кончилось тем, что его, беднягу, выбросили за борт.Феликс осклабился.– Матросам не годится, сердить начальника. Ну, ладно! Меня очень радует, что я полностью расквитался с этим негодяем за его злодейства. Хотя, признаться, я малость поспешил. Что же ты надумал?– Мне осточертело быть рабом, и всем моим товарищам – тоже. Мы хотим присоединиться к вам. Но что вы намерены сделать, когда окажетесь на Востоке?– Продать корабль финикийцам, которые не будут нас донимать расспросами; выручку мы поделим, а затем – разбредемся по белу свету.– Тогда нас мигом всех переловят, – проворчал кормчий, – и нам будет не лучше, чем прежде – нет, хуже, если только это возможно.– Так чего же ты хочешь?– Давайте станем пиратами! Тогда нам незачем будет расходиться в разные стороны. Мы можем найти какую-нибудь бухту в Киликии или пристать к побережью Адриатики, где для жителей помогать пиратам – привычное дело. Там мы примкнем к другим пиратским судам. Мы и в накладе не останемся, и не пропадем зря!Повстанцы и матросы, толпившиеся вокруг Феликса и кормчего, радостно приветствовали это предложение. В те времена пиратство не являлось чем-то позорным. В нем видели разновидность войны, своего рода каперство Каперство – действие вооруженных частновладельческих судов воюющих государств, нападавших на неприятельские и нейтральные торговые суда; по существу это морской разбой, но формально узаконенный в те времена
, а не разбой. Иллирийские и киликийские пираты считали, что они ведут войну против Рима и имеют право захватить любое римское судно, которое им попадается.– Так и сделаем! – гаркнул Феликс, дружески хлопнув кормчего по спине.Бренн хотел было выступить вперед и возразить против этого решения. Мысль, что ему придется беспрерывно скитаться по морям, покуда какая-нибудь римская флотилия не захватит их судно, отнюдь не улыбалась мальчику.Но Марон, заметивший его движение, удержал Бренна за руку и шепнул ему:– Пускай себе плывут в Адриатику, а уж там-то мы сможем отстать от них. От побережья до Фракийских гор – рукой подать.Бренн снова преисполнился надежды.«Если судьба дает мне возможность добраться до Фракии, – подумал он, – значит, нужно без всяких колебаний отправиться вместе с ними; какое это счастье – попасть в страну, где я буду сам себе господин!»Он подошел к Феликсу.– Возьмем курс на Иллирию! Туда ближе, чем в Киликию!– Я тоже за Иллирию, –. подхватил кормчий, внимательно слушавший Бренна. – Там столько бухт и островков, что мы отлично сможем прятаться, Если нужно будет. А жители ненавидят римлян и всегда готовы помочь пиратам.– В Иллирию так в Иллирию, – заявил Феликс и тотчас зычно крикнул повстанцам и команде: – К оружию, ребята! Первая наша добыча сама, дается нам в руки!Он размашистым жестом указал на торговое судно, находившееся теперь самое большее в полумиле от «Лебедя». Матросы и повстанцы ответили ему негромкими радостными кликами и принялись делить между собой оружие, раскиданное на палубе. Тут не обошлось без перебранки. Покончив с этим делом, моряки дружно направили «Лебедя» прямо к торговому судну, а наблюдатель замахал флагом.По указаниям Феликса и кормчего, команда собрала все якоря и крюки, какие только оказались на «Лебеде»; взяли даже тяжелые камни из балласта и привязали их к концам канатов, а крюки и якоря прикрепили к длинным шестам. Запасшись этими абордажными орудиями, моряки и повстанцы притаились на верхней палубе, под бортами.На торговом судне, очевидно, не подозревали опасности; оно подплывало все ближе. Неожиданным маневром «Лебедь» придвинулся к нему вплотную. Люди, размещенные под бортами «Лебедя», крепче сжали в руках шесты и канаты; с торгового судна крикнули:– Что вам нужно?Феликс свистнул. «Лебедь» сделал резкий поворот и протаранил среднюю часть торгового судна. Из-под бортов с гиканьем выскочили спрятавшиеся там люди и мгновенно взяли судно на абордаж Абордаж – способ ведения решительного боя на море в эпоху гребного и парусного флотов, состоявший в том, что корабли сцеплялись бортами, после чего исход боя решался рукопашной схваткой
. Раздался оглушительный грохот. Это матросы «Лебедя» спустили брусья мачт на палубу атакованного судна, чтобы удержать его на месте, а вооруженные повстанцы с воинственным кличем перепрыгнули через борт и ворвались на палубу…Команда торгового судна, захваченная врасплох, не оказала сопротивления. Феликс был в первых рядах нападавших. Он сразу приметил кормчего и стал наступать на него, но тот и не думал защищаться, а, видя, что все пропало, упал на колени, моля о пощаде..– Встань! – крикнул Феликс. – Мы никому из вас не сделаем зла, мы только заберем ваш груз. Мы – воины Спартака, и твой корабль – военная добыча!Корабль плыл из Александрии с богатым грузом; там были стеклянные изделия, свитки папируса, мебель с украшениями из слоновой кости и черного дерева, пестро раскрашенные статуэтки и другие безделушки.С веселыми прибаутками повстанцы и матросы доставали вещи из трюма и перебрасывали их на свой корабль. Из вспоротых тюков с безделушками сыпались зеркала из полированной бронзы, и резные шкатулки, изящные сосуды с притираниями и благовонными маслами.Когда весь груз был перенесен и трюм торгового судия опустел, Феликс, ухмыляясь, сказал кормчему:– Если хочешь, я письменно удостоверю, что ты не потопил груз на полпути в Средиземном море и не продал его в каком-нибудь азиатском порту.Капитан исподлобья взглянул на него и ничего не ответил.– Меня зовут Марк Юлий Фронтин, – не унимался Феликс. – Скажи им это там, в Сирисе. Уж они-то знают мою подпись.Тут он захохотал во все горло и перелез обратно на палубу «Лебедя», крикнув своим людям, чтобы они поскорее следовали за ним, иначе он их оставит на борту чужого судна. Все немедленно вернулись на корабль, захватив с собой свои якоря и камни. Затем повстанцы и матросы убрали абордажные крюки, и суда поплыли в разные стороны. ГЛАВА XVI. ПРОСЧИТАЛИСЬ В эту ночь на борту «Лебедя» царило веселье; казалось, впереди – занимательнейшие приключения, богатая пожива.После дележа добычи принялись обсуждать, что делать дальше; в конце концов решили, что «Лебедь» направится к берегам Иллирии и будет совершать рейсы вдоль побережья, пока не найдется подходящий зеленый островок, укрытый от ветра и, разумеется, необитаемый. На этом островке высадят женщин и детей и построят для них дома, и там, в тихой бухте, «Лебедь» будет стоять зимой, когда выход в море – верная смерть. А холостые найдут себе жен в иллирийских селеньях, разбросанных на взморье.Кое-что из добычи сложили внизу, но много громоздких вещей осталось на палубе, так как часть трюма теперь была отведена под жилье.Итак, все сошло как нельзя лучше. Теперь восставшим и в голову не приходило, что им может грозить опасность. Они воображали, что плаванье по морю всегда спокойно и приятно и что у них будет одна только забота – при каждом удобном случае останавливать купеческие суда и забирать груз.На другое утро наблюдатель снова увидел корабль; в этом не было ничего странного, так как «Лебедь» плыл теперь тем путем, каким обычно пользовались торговые суда. Все живо разобрали оружие.Сделанные накануне приготовления были в точности повторены, и вскоре корабли оказались так близко друг от друга, что можно было перекликаться. Один из матросов стал на борт и, держась за канат, крикнул:– Эй, вы!На этот раз не пришлось прибегать к искусным маневрам: корабль по собственному почину направился прямо к «Лебедю».Феликс с довольным видом потуже затянул пояс. В эту минуту к нему подошел кормчий.– Не нравится мне это судно, – сказал он.– Почему? Судно как судно, – резко ответил Феликс.– Не военное это судно и не торговое, – продолжал кормчий, пристально разглядывая корабль.Прежде чем он успел вымолвить еще хоть слово, таинственный корабль придвинулся к «Лебедю» вплотную и раздался трубный сигнал. «Лебедь» мгновенно взяли на абордаж; несколько повстанцев, размещенных под бортами, были тяжко изувечены крюками, и на палубу толпой ринулись люди зверского вида.Матросы и повстанцы, рассчитывавшие захватить экипаж корабля врасплох, теперь сами узнали, как страшен внезапный абордаж. Они пытались сопротивляться, в недолгой схватке вывели из строя несколько человек неприятельской команды, но потерпели полное поражение. Некоторые, растерявшись от неожиданности нападения, пытались взобраться на мачты или спрятаться за нагроможденной на палубах мебелью.Бренн и Марон находилась на юте Ют – надстройка на корме, самая верхняя задняя палуба
и поэтому вначале не участвовали в борьбе. Увидев, что их товарищам угрожает опасность, они бросились к трапу, ведущему на корму, но бой закончился, прежде чем они попали на нижнюю палубу. Матросы и повстанцы разбегались во все стороны. Феликс, оглушенный ударом, лежал без чувств.Расталкивая всех, на середину палубы вышел человек в бронзовом панцире; с его плеч ниспадала львиная шкура.– Где кормчий? – властно спросил он.Матросы «Лебедя» вытолкнули злополучного кормчего вперед.– Кто вы такие, да поразит вас огненный Сандан! – заорал человек в бронзовом панцире. – Я принял ваше судно за торговое, а оказывается – люди наряжены римскими легионерами! Скажи мне правду или я вырву тебе язык!– Мы… мы пираты… – пробормотал кормчий.– Пираты! – повторил человек в панцире и, повернувшись к своим спутникам, спросил, – Вы слышали, что он сказал? Они называют себя пиратами!Раздался взрыв хохота. Бренн мгновенно сообразил, что произошло: «Лебедь» встретился с настоящим пиратским судном.Феликс, тем временем пришедший в себя, встал и, держась за канат, подошел к человеку в бронзовом панцире. Тот, ухмыляясь, смерил его взглядом и спросил:– Значит, ты здесь начальник?– Мы пираты, – ответил Феликс, – воины Спартака, плывем в Иллирию.– Знай я, кто вы такие, я не напал бы на вас, – сказал с усмешкой человек в бронзовом панцире, – Меня зовут Кудон. Но раз вы сами навлекли на себя такую беду, – значит, придется вам и расплачиваться.,Повернувшись к своей команде, он добавил:– Разоружите всех и посмотрите, какой у них там груз. Берите только самое ценное, все прочее оставьте! Я не потерплю, чтобы мое судно загромождали хламом – лишнего места у нас нет! Слышите? Затем он опять обратился к Феликсу:– Это дело стоило мне троих парней, да и раньше мне не хватало рук. Вот я и заберу себе кое-кого из твоей команды.Он испытующе оглядел рослого, мускулистого Феликса и снова разразился смехом. Смеясь, Кудон растягивал рот до ушей; тогда ясно обозначался глубокий шрам, тянувшийся по всей щеке.– Пожалуй, я первым делом возьму тебя, – продолжал он. – А твои люди выберут себе другого начальника.Он приказал повстанцам и матросам выстроиться и прошелся вдоль рядов, отмечая тех, кого решил взять с собой. Отобрав человек шесть самых здоровых и сильных, он заметил Бренна и Марона и знаком приказал им подойти.– Вас, ребята, я тоже забираю. Вид у вас такой, что я думаю, вы свой корм отработаете.Люди Кудона тоже не теряли времени даром. Они переносили на свой корабль все самое ценное из груза, доставшегося «Лебедю» накануне.Ухмыляясь, Кудон заявил команде «Лебедя» и повстанцам:– Я оставлю вам судно. Лучше всего для вас будет при первой возможности пристать к берегу и скрыться в ближайших горах. Моряки вы плохие и в пираты никак не годитесь.Он слегка ударил Феликса плоской стороной меча.– А теперь – на борт!Бренн и Марон тоже перелезли на пиратское судно; их предупредили, что спать им придется на полу, так как все койки заняты.Один из матросов взял их на свое попечение и объяснил, в чем состоят их обязанности: им придется убирать каюту Кудона, прислуживать ему за столом, помогать на кухне и заниматься вместе с другими всякими поделками.Из нескольких отрывочных замечаний, оброненных матросом, Бренн заключил, что Кудон держит курс на запад, с целью ограбить золотые прииски в Испании. Сердце мальчика забилось сильнее; несмотря на то, что он попал в плен, в нем ожила надежда. Ведь корабль плывет на запад! ГЛАВА XVII. БУРЯ Благодаря этой неугасимой надежде Бренну легче было переносить плен. Кудон был гневлив и не стеснялся с теми, кто имел несчастье не угодить ему; а так как Бренн и Марон находились при нем, то им и доставалось больше других.Феликсу жилось легче, чем мальчикам, и он несколько свыкся со своим положением; оставив прежние властные повадки, он управлялся с канатами, подтягивал матросам, когда они хором пели свои песни, и скоро стал общим любимцем. На досуге он подолгу рассказывал о тех днях, когда сражался бок о бок со Спартаком; вдобавок, моряки, всегда склонные к суеверию, считали, что его единственный слегка косивший глаз – подлинный «дурной» глаз, и Феликс убедил их, что он искуснейший заклинатель змей; ведь он отлично знал, что никто из матросов не сможет выудить из Средиземного моря змею и проверить, правда ли это.Бренн и Марон старались поменьше разговаривать друг с другом на людях; но они зачастую перебрасывались украдкой несколькими словами и решили смотреть в оба, когда судно причалит к берегам Испании. Кто знает, не представится ли там случай незаметно скрыться? Они поклялись, что один не уйдет без другого; либо они вместе вырвутся на свободу, либо вместе останутся в неволе.Однажды они сидели и чистили панцирь Кудона. Оба молча размышляли все о том же. Из задумчивости их вывел громкий возглас наблюдателя, рукой показывавшего на юг. Кудон, зевая во весь рот, вышел из своей каюты и сразу увидел, что грозит беда. На горизонте виднелись багровые облака, мертвенно тусклое небо отливало медью.– Почему ты не позвал меня раньше? – в бешенстве загремел Кудон, но спохватился, что сейчас не время распекать наблюдателя, а есть дела поважнее. Он кликнул старшего, тот побежал в кубрик; матросы, ворча и ругаясь, один за другим, вразвалку вышли оттуда.– Убрать паруса! – скомандовал Кудон. – Поднять весла! Живо, если вам дорога жизнь!Люди поняли, что они в смертельной опасности, и мигом взялись каждый за свое дело. Наскоро свернули паруса; с грохотом спустились брусья мачт; матроса, на минуту замешкавшегося, с головой накрыло одним из парусов, который второпях забыли свернуть. Матрос беспомощно барахтался, его вытащили из-под парусины. Брусья сложили в стороне, под бортами, предварительно привязав их к столбам, поставленным на этот случай.Тучи, мчавшиеся с юга, целиком заволокли небо; яркий дневной свет померк; послышалось завывание бури; с каждым порывом ветра волны вздымались все выше, бурлили все сильнее.Как ни страшил Бренна и Марона надвигавшийся шторм, гнев Кудона был для них еще страшнее. Бережно уложив панцирь в рундук, откуда они его вынули, они вернулись на ют, рассчитывая по мосткам пробраться оттуда на корму; но палубы уже были залиты водой.На верхней палубе они увидели трех матросов, уцепившихся за канат. Пенящийся вал перекатился через борта, и двух человек смыло. Третий все еще отчаянно цеплялся за канат.– Да это Феликс! – крикнул Марон.Он проворно спустился по трапу, ведущему с юта на верхнюю палубу, и подхватил Феликса, когда тот, обессилев, едва не выпустил канат из рук.Судно кренилось так сильно, что Марон еле удержался на ногах. С большим трудом он довел Феликса до трапа. Бренн помог Марону втащить Феликса. Они были на середине трапа, когда новый вал перекатился через борта и едва не сшиб мальчиков с ног. Крепко ухватившись за перила, они снова принялись тащить Феликса. Прежде чем нахлынула следующая огромная волна, они уже взобрались наверх.– В самый раз! – прохрипел Бренн, с трудом переводя дух.Эта волна была еще страшнее; она хлынула на палубу и переломила трап.Бренн и Марон не стали дольше смотреть, а вбежали в ближайшую каюту и положили Феликса на койку. Он улыбнулся им и, спустя немного времени, приподнялся. Море бушевало вовсю, – слова нельзя было расслышать. Мальчики с минуты на минуту ждали, что могучие валы, непрерывно обрушивавшиеся на корабль, разобьют его. Неистовый шум не утихал. Вода, залившая пол каюты, доходила беглецам~ до колен; они коченели от холода.Каюта ходила ходуном. Феликса и обоих мальчиков швыряло во все стороны. Они пытались ухватиться за края коек и за рундуки, но волны хлестали в борта судна с такой бешеной силой, что удержаться на месте было невозможно, и все трое поминутно стукались друг о друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
, а не разбой. Иллирийские и киликийские пираты считали, что они ведут войну против Рима и имеют право захватить любое римское судно, которое им попадается.– Так и сделаем! – гаркнул Феликс, дружески хлопнув кормчего по спине.Бренн хотел было выступить вперед и возразить против этого решения. Мысль, что ему придется беспрерывно скитаться по морям, покуда какая-нибудь римская флотилия не захватит их судно, отнюдь не улыбалась мальчику.Но Марон, заметивший его движение, удержал Бренна за руку и шепнул ему:– Пускай себе плывут в Адриатику, а уж там-то мы сможем отстать от них. От побережья до Фракийских гор – рукой подать.Бренн снова преисполнился надежды.«Если судьба дает мне возможность добраться до Фракии, – подумал он, – значит, нужно без всяких колебаний отправиться вместе с ними; какое это счастье – попасть в страну, где я буду сам себе господин!»Он подошел к Феликсу.– Возьмем курс на Иллирию! Туда ближе, чем в Киликию!– Я тоже за Иллирию, –. подхватил кормчий, внимательно слушавший Бренна. – Там столько бухт и островков, что мы отлично сможем прятаться, Если нужно будет. А жители ненавидят римлян и всегда готовы помочь пиратам.– В Иллирию так в Иллирию, – заявил Феликс и тотчас зычно крикнул повстанцам и команде: – К оружию, ребята! Первая наша добыча сама, дается нам в руки!Он размашистым жестом указал на торговое судно, находившееся теперь самое большее в полумиле от «Лебедя». Матросы и повстанцы ответили ему негромкими радостными кликами и принялись делить между собой оружие, раскиданное на палубе. Тут не обошлось без перебранки. Покончив с этим делом, моряки дружно направили «Лебедя» прямо к торговому судну, а наблюдатель замахал флагом.По указаниям Феликса и кормчего, команда собрала все якоря и крюки, какие только оказались на «Лебеде»; взяли даже тяжелые камни из балласта и привязали их к концам канатов, а крюки и якоря прикрепили к длинным шестам. Запасшись этими абордажными орудиями, моряки и повстанцы притаились на верхней палубе, под бортами.На торговом судне, очевидно, не подозревали опасности; оно подплывало все ближе. Неожиданным маневром «Лебедь» придвинулся к нему вплотную. Люди, размещенные под бортами «Лебедя», крепче сжали в руках шесты и канаты; с торгового судна крикнули:– Что вам нужно?Феликс свистнул. «Лебедь» сделал резкий поворот и протаранил среднюю часть торгового судна. Из-под бортов с гиканьем выскочили спрятавшиеся там люди и мгновенно взяли судно на абордаж Абордаж – способ ведения решительного боя на море в эпоху гребного и парусного флотов, состоявший в том, что корабли сцеплялись бортами, после чего исход боя решался рукопашной схваткой
. Раздался оглушительный грохот. Это матросы «Лебедя» спустили брусья мачт на палубу атакованного судна, чтобы удержать его на месте, а вооруженные повстанцы с воинственным кличем перепрыгнули через борт и ворвались на палубу…Команда торгового судна, захваченная врасплох, не оказала сопротивления. Феликс был в первых рядах нападавших. Он сразу приметил кормчего и стал наступать на него, но тот и не думал защищаться, а, видя, что все пропало, упал на колени, моля о пощаде..– Встань! – крикнул Феликс. – Мы никому из вас не сделаем зла, мы только заберем ваш груз. Мы – воины Спартака, и твой корабль – военная добыча!Корабль плыл из Александрии с богатым грузом; там были стеклянные изделия, свитки папируса, мебель с украшениями из слоновой кости и черного дерева, пестро раскрашенные статуэтки и другие безделушки.С веселыми прибаутками повстанцы и матросы доставали вещи из трюма и перебрасывали их на свой корабль. Из вспоротых тюков с безделушками сыпались зеркала из полированной бронзы, и резные шкатулки, изящные сосуды с притираниями и благовонными маслами.Когда весь груз был перенесен и трюм торгового судия опустел, Феликс, ухмыляясь, сказал кормчему:– Если хочешь, я письменно удостоверю, что ты не потопил груз на полпути в Средиземном море и не продал его в каком-нибудь азиатском порту.Капитан исподлобья взглянул на него и ничего не ответил.– Меня зовут Марк Юлий Фронтин, – не унимался Феликс. – Скажи им это там, в Сирисе. Уж они-то знают мою подпись.Тут он захохотал во все горло и перелез обратно на палубу «Лебедя», крикнув своим людям, чтобы они поскорее следовали за ним, иначе он их оставит на борту чужого судна. Все немедленно вернулись на корабль, захватив с собой свои якоря и камни. Затем повстанцы и матросы убрали абордажные крюки, и суда поплыли в разные стороны. ГЛАВА XVI. ПРОСЧИТАЛИСЬ В эту ночь на борту «Лебедя» царило веселье; казалось, впереди – занимательнейшие приключения, богатая пожива.После дележа добычи принялись обсуждать, что делать дальше; в конце концов решили, что «Лебедь» направится к берегам Иллирии и будет совершать рейсы вдоль побережья, пока не найдется подходящий зеленый островок, укрытый от ветра и, разумеется, необитаемый. На этом островке высадят женщин и детей и построят для них дома, и там, в тихой бухте, «Лебедь» будет стоять зимой, когда выход в море – верная смерть. А холостые найдут себе жен в иллирийских селеньях, разбросанных на взморье.Кое-что из добычи сложили внизу, но много громоздких вещей осталось на палубе, так как часть трюма теперь была отведена под жилье.Итак, все сошло как нельзя лучше. Теперь восставшим и в голову не приходило, что им может грозить опасность. Они воображали, что плаванье по морю всегда спокойно и приятно и что у них будет одна только забота – при каждом удобном случае останавливать купеческие суда и забирать груз.На другое утро наблюдатель снова увидел корабль; в этом не было ничего странного, так как «Лебедь» плыл теперь тем путем, каким обычно пользовались торговые суда. Все живо разобрали оружие.Сделанные накануне приготовления были в точности повторены, и вскоре корабли оказались так близко друг от друга, что можно было перекликаться. Один из матросов стал на борт и, держась за канат, крикнул:– Эй, вы!На этот раз не пришлось прибегать к искусным маневрам: корабль по собственному почину направился прямо к «Лебедю».Феликс с довольным видом потуже затянул пояс. В эту минуту к нему подошел кормчий.– Не нравится мне это судно, – сказал он.– Почему? Судно как судно, – резко ответил Феликс.– Не военное это судно и не торговое, – продолжал кормчий, пристально разглядывая корабль.Прежде чем он успел вымолвить еще хоть слово, таинственный корабль придвинулся к «Лебедю» вплотную и раздался трубный сигнал. «Лебедь» мгновенно взяли на абордаж; несколько повстанцев, размещенных под бортами, были тяжко изувечены крюками, и на палубу толпой ринулись люди зверского вида.Матросы и повстанцы, рассчитывавшие захватить экипаж корабля врасплох, теперь сами узнали, как страшен внезапный абордаж. Они пытались сопротивляться, в недолгой схватке вывели из строя несколько человек неприятельской команды, но потерпели полное поражение. Некоторые, растерявшись от неожиданности нападения, пытались взобраться на мачты или спрятаться за нагроможденной на палубах мебелью.Бренн и Марон находилась на юте Ют – надстройка на корме, самая верхняя задняя палуба
и поэтому вначале не участвовали в борьбе. Увидев, что их товарищам угрожает опасность, они бросились к трапу, ведущему на корму, но бой закончился, прежде чем они попали на нижнюю палубу. Матросы и повстанцы разбегались во все стороны. Феликс, оглушенный ударом, лежал без чувств.Расталкивая всех, на середину палубы вышел человек в бронзовом панцире; с его плеч ниспадала львиная шкура.– Где кормчий? – властно спросил он.Матросы «Лебедя» вытолкнули злополучного кормчего вперед.– Кто вы такие, да поразит вас огненный Сандан! – заорал человек в бронзовом панцире. – Я принял ваше судно за торговое, а оказывается – люди наряжены римскими легионерами! Скажи мне правду или я вырву тебе язык!– Мы… мы пираты… – пробормотал кормчий.– Пираты! – повторил человек в панцире и, повернувшись к своим спутникам, спросил, – Вы слышали, что он сказал? Они называют себя пиратами!Раздался взрыв хохота. Бренн мгновенно сообразил, что произошло: «Лебедь» встретился с настоящим пиратским судном.Феликс, тем временем пришедший в себя, встал и, держась за канат, подошел к человеку в бронзовом панцире. Тот, ухмыляясь, смерил его взглядом и спросил:– Значит, ты здесь начальник?– Мы пираты, – ответил Феликс, – воины Спартака, плывем в Иллирию.– Знай я, кто вы такие, я не напал бы на вас, – сказал с усмешкой человек в бронзовом панцире, – Меня зовут Кудон. Но раз вы сами навлекли на себя такую беду, – значит, придется вам и расплачиваться.,Повернувшись к своей команде, он добавил:– Разоружите всех и посмотрите, какой у них там груз. Берите только самое ценное, все прочее оставьте! Я не потерплю, чтобы мое судно загромождали хламом – лишнего места у нас нет! Слышите? Затем он опять обратился к Феликсу:– Это дело стоило мне троих парней, да и раньше мне не хватало рук. Вот я и заберу себе кое-кого из твоей команды.Он испытующе оглядел рослого, мускулистого Феликса и снова разразился смехом. Смеясь, Кудон растягивал рот до ушей; тогда ясно обозначался глубокий шрам, тянувшийся по всей щеке.– Пожалуй, я первым делом возьму тебя, – продолжал он. – А твои люди выберут себе другого начальника.Он приказал повстанцам и матросам выстроиться и прошелся вдоль рядов, отмечая тех, кого решил взять с собой. Отобрав человек шесть самых здоровых и сильных, он заметил Бренна и Марона и знаком приказал им подойти.– Вас, ребята, я тоже забираю. Вид у вас такой, что я думаю, вы свой корм отработаете.Люди Кудона тоже не теряли времени даром. Они переносили на свой корабль все самое ценное из груза, доставшегося «Лебедю» накануне.Ухмыляясь, Кудон заявил команде «Лебедя» и повстанцам:– Я оставлю вам судно. Лучше всего для вас будет при первой возможности пристать к берегу и скрыться в ближайших горах. Моряки вы плохие и в пираты никак не годитесь.Он слегка ударил Феликса плоской стороной меча.– А теперь – на борт!Бренн и Марон тоже перелезли на пиратское судно; их предупредили, что спать им придется на полу, так как все койки заняты.Один из матросов взял их на свое попечение и объяснил, в чем состоят их обязанности: им придется убирать каюту Кудона, прислуживать ему за столом, помогать на кухне и заниматься вместе с другими всякими поделками.Из нескольких отрывочных замечаний, оброненных матросом, Бренн заключил, что Кудон держит курс на запад, с целью ограбить золотые прииски в Испании. Сердце мальчика забилось сильнее; несмотря на то, что он попал в плен, в нем ожила надежда. Ведь корабль плывет на запад! ГЛАВА XVII. БУРЯ Благодаря этой неугасимой надежде Бренну легче было переносить плен. Кудон был гневлив и не стеснялся с теми, кто имел несчастье не угодить ему; а так как Бренн и Марон находились при нем, то им и доставалось больше других.Феликсу жилось легче, чем мальчикам, и он несколько свыкся со своим положением; оставив прежние властные повадки, он управлялся с канатами, подтягивал матросам, когда они хором пели свои песни, и скоро стал общим любимцем. На досуге он подолгу рассказывал о тех днях, когда сражался бок о бок со Спартаком; вдобавок, моряки, всегда склонные к суеверию, считали, что его единственный слегка косивший глаз – подлинный «дурной» глаз, и Феликс убедил их, что он искуснейший заклинатель змей; ведь он отлично знал, что никто из матросов не сможет выудить из Средиземного моря змею и проверить, правда ли это.Бренн и Марон старались поменьше разговаривать друг с другом на людях; но они зачастую перебрасывались украдкой несколькими словами и решили смотреть в оба, когда судно причалит к берегам Испании. Кто знает, не представится ли там случай незаметно скрыться? Они поклялись, что один не уйдет без другого; либо они вместе вырвутся на свободу, либо вместе останутся в неволе.Однажды они сидели и чистили панцирь Кудона. Оба молча размышляли все о том же. Из задумчивости их вывел громкий возглас наблюдателя, рукой показывавшего на юг. Кудон, зевая во весь рот, вышел из своей каюты и сразу увидел, что грозит беда. На горизонте виднелись багровые облака, мертвенно тусклое небо отливало медью.– Почему ты не позвал меня раньше? – в бешенстве загремел Кудон, но спохватился, что сейчас не время распекать наблюдателя, а есть дела поважнее. Он кликнул старшего, тот побежал в кубрик; матросы, ворча и ругаясь, один за другим, вразвалку вышли оттуда.– Убрать паруса! – скомандовал Кудон. – Поднять весла! Живо, если вам дорога жизнь!Люди поняли, что они в смертельной опасности, и мигом взялись каждый за свое дело. Наскоро свернули паруса; с грохотом спустились брусья мачт; матроса, на минуту замешкавшегося, с головой накрыло одним из парусов, который второпях забыли свернуть. Матрос беспомощно барахтался, его вытащили из-под парусины. Брусья сложили в стороне, под бортами, предварительно привязав их к столбам, поставленным на этот случай.Тучи, мчавшиеся с юга, целиком заволокли небо; яркий дневной свет померк; послышалось завывание бури; с каждым порывом ветра волны вздымались все выше, бурлили все сильнее.Как ни страшил Бренна и Марона надвигавшийся шторм, гнев Кудона был для них еще страшнее. Бережно уложив панцирь в рундук, откуда они его вынули, они вернулись на ют, рассчитывая по мосткам пробраться оттуда на корму; но палубы уже были залиты водой.На верхней палубе они увидели трех матросов, уцепившихся за канат. Пенящийся вал перекатился через борта, и двух человек смыло. Третий все еще отчаянно цеплялся за канат.– Да это Феликс! – крикнул Марон.Он проворно спустился по трапу, ведущему с юта на верхнюю палубу, и подхватил Феликса, когда тот, обессилев, едва не выпустил канат из рук.Судно кренилось так сильно, что Марон еле удержался на ногах. С большим трудом он довел Феликса до трапа. Бренн помог Марону втащить Феликса. Они были на середине трапа, когда новый вал перекатился через борта и едва не сшиб мальчиков с ног. Крепко ухватившись за перила, они снова принялись тащить Феликса. Прежде чем нахлынула следующая огромная волна, они уже взобрались наверх.– В самый раз! – прохрипел Бренн, с трудом переводя дух.Эта волна была еще страшнее; она хлынула на палубу и переломила трап.Бренн и Марон не стали дольше смотреть, а вбежали в ближайшую каюту и положили Феликса на койку. Он улыбнулся им и, спустя немного времени, приподнялся. Море бушевало вовсю, – слова нельзя было расслышать. Мальчики с минуты на минуту ждали, что могучие валы, непрерывно обрушивавшиеся на корабль, разобьют его. Неистовый шум не утихал. Вода, залившая пол каюты, доходила беглецам~ до колен; они коченели от холода.Каюта ходила ходуном. Феликса и обоих мальчиков швыряло во все стороны. Они пытались ухватиться за края коек и за рундуки, но волны хлестали в борта судна с такой бешеной силой, что удержаться на месте было невозможно, и все трое поминутно стукались друг о друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16