Она прикрыла веки и мысленно сосредоточилась на кассете. Может, ей удастся увидеть людей, которые к ней прикасались. Может, доведется вызвать ужасную картину Настиной смерти и ей явится лицо убийцы…
И она увидела. Только не ожидаемую сцену, где преступник расправляется с жертвой, а кассету. Кассета лежала на столе, на белой скатерти, в пергаментного цвета обертке. Потом, подхваченная быстрой рукой, исчезла во мраке. И тут перед глазами Яны что-то блеснуло. Это были два маленьких озерца, солнечный луч скользил по ним. Нет, это не озерца. Что-то большое, темное выросло между ними, разделив их… Потом картинка словно отъехала, и Яна мельком увидела лицо человека неопределенного возраста. Одутловатое, невыразительное, пустое. Озерцами оказались стекла очков, а выросшая между ними преграда — носом. Яна хотела “притормозить” видение, но оно погасло так же внезапно, как и появилось.
— Ну как? — с беззаботностью не обремененного контактом с высшими силами человека спросил Руденко, увидев, что Яна открыла глаза. — Кофе у тебе отменный, — добавил он, чтобы придать ситуации здоровый посюсторонний колорит: мол, все эти чудеса только и имеют значение, если их можно использовать для разрешения нормальных бытовых проблем.
— Кассет — две, — выдохнула Яна. — У этой, — кивнула она на лежащую на столике кассету, — есть сестра-близнец.
— На кой черт? — приподнял брови удивленный Руденко. — Копия, что ли? — решил все же уточнить он.
— Да, копия.
— И где она и кому могла понадобиться?
— Не знаю. Я видела какого-то очкарика. Он имеет непосредственное отношение к той кассете.
— Сообщник, — резанул воздух ладонью Руденко, — как пить дать! Как он выглядел? — заинтересовался он.
— Хочешь фоторобот составить? — поддела его Яна.
— Фоторобот в твоей голове, — ободряюще улыбнулся Руденко, — мне же нужно лишь перенести портрет на бумагу.
— Чтобы объявить всероссийский розыск? — Яна закурила, чувствуя непомерную усталость, — у нее дрожали пальцы. — Ничего не выражающее лицо, очки, пегие волосы, светлые, по-моему, серые глаза, не правильной формы, слегка вздернутый нос. Не было в нем ни намека на харизму или что-то в этом роде. И потом, — вздохнула она, — все было слишком быстро, я не успела с точностью запечатлеть его образ в своей памяти. Картинка была довольно размытой… Но если бы я встретила этого человека, я бы, конечно, узнана его, — Яна подняла на Руденко светящийся уверенностью взгляд.
— А искать-то этого красавчика как? — нахмурился разочарованный Три Семерки.
— Рано или поздно я выйду на него, — Яна одарила лейтенанта снисходительным взглядом.
— Вон оно как! — воскликнул Руденко. — Кру-уто!
Он натянуто улыбнулся. Яна снова почувствовала исходящие от лейтенанта токи зависти и тайного укора. Словно она была виновата, что имеет такой бесценный дар. Милославская молчала, ей хотелось спать, а Руденко, как видно, не собирался уходить в ближайшие пять минут.
— И что мне дает твое пророчество? — завелся Руденко. — Что из того, что есть еще одна кассета, если она, конечно, действительно есть? — поправился он.
И тут же опустил долу виноватый взгляд. “Вечно с ним так, сначала хамит, грубит, передергивает, а потом самому же от этого худо бывает”, — со вздохом подумала Яна.
Руденко интерпретировал этот вздох по-своему. Он был убежден, что вздох этот символизирует Янино замешательство, и стал по-отечески, по-братски успокаивать Милославскую:
— Да ладно, не унывай, все у тебя получится. Ты вон уже сколько информации ценной нам дала. Если б не ты…
И так далее, и тому подобное.
— Давай-ка сворачивать нашу “тайную вечерю”, — огорошила его Милославская, — спать что-то хочется, — она аппетитно зевнула. — И пусть каждый из нас поразмышляет над новым поворотом сюжета самостоятельно.
— Мне и в самом деле пора, — обиделся Руденко, — засиделся я…
Он поднялся, проявив невиданные доселе ловкость и быстроту. Джемма вяло побрела за ним в прихожую. Распрощавшись с лейтенантом и пожелав ему всяческих благ и удачи, Яна вернулась в постель. Но прошел по крайней мере час, пока она задремала.
Глава 8
Утром Яна попробовала активизировать свои внутренние ресурсы, чтобы снова обратиться к картам, но у нее ничего не вышло. Видно, сказалась вчерашняя усталость. Сидя в ванне, она размышляла о кассетах. У кого могла находиться копия и зачем она понадобилась? Правда ли, что Настя Парамонова не знала, что в несчастьях ее родителей виноват лично Санталов, и случайно ли познакомилась с ним или все-таки знала и пыталась восстановить справедливость, оказавшись тем не менее жертвой своего сообщника?
Этому сообщнику, если таковой существовал, как видно, было наплевать на ее план мести. Он воспользовался ее эмоциями, чтобы что-то выгадать для себя. Что же он мог выгадать? Почему, убив ее, он не обшарил ее сумку? Или обшарил и решил подставить?
Что-то здесь не сходится. Яна сделала воду погорячее и протянула руку к стоящей на специальной полочке чашке с кофе.
Надо бы повидаться с этим Гулько. Хотя вряд ли он что-то сможет прояснить. Уж он-то точно был случайным знакомым. Или не случайным? Может, Оксана давно крутила с ним роман? При чем здесь тогда убийство Насти? И кто тот загадочный очкарик с отталкивающей внешностью? Кто делал это дурацкое видео и с какой целью?
Яна допила кофе, усилием воли заставив себя подняться, и, растеревшись большим пушистым полотенцем, надела халат и тапочки. Джемма дежурила у двери ванной. Яна стала собираться. Потом, когда уже надела пальто, позвонила Руденко, спросила адрес и телефон Гулько. Руденко ответил, что это ей ни к чему, что Гулько во Второй городской больнице, и она может навестить его там. Яна нажала на рычаг телефона и позвонила в приемный покой. Ей сказали, что Гулько выписался. И тогда опять возникла необходимость узнавать его адрес и телефон. Наконец заполучив нужную информацию, Яна отправилась с визитом к Гулько.
Тот был дома. Он встретил Яну с перебинтованным предплечьем. Его красивое бледное лицо было спокойным и немного грустным. Он оказался корректным, вежливым молодым человеком и, когда Яна назвала цель своего прихода, не стал говорить о милиции, о том, что он еще не совсем здоров, чтобы вновь говорить об этой тягостной истории, приключившейся с ним.
Яна прошла вслед за ним в просторную гостиную, где, кроме мягкой мебели и стеллажей, на которых было больше журналов, чем книг, стоял еще бамбуковый столик, а в углу размещалась специальная тумба с аудио— и видеоаппаратурой. Телевизор отсутствовал. Яна провалилась в глубокое комфортное кресло с сотней плюшевых складок. Денис отправился на кухню — принести гостье соку. От кофе с чаем Яна отказалась: на улице внезапно потеплело, и горячие напитки стали неактуальны.
— Я не буду долго докучать вам, — начала Яна, когда Денис поставил перед ней кувшин с апельсиновым соком и высокий изящный стакан, — мне нужно задать вам лишь несколько вопросов.
— Слушаю вас, — глуховатым голосом ответил Денис, утопая в таком же огромном кресле, стоявшем напротив.
— Извините за нескромность, но как и когда вы познакомились с Оксаной Санталовой?
Яна вперила в юношу долгий “рентгеновский” взгляд, стремясь разгадать его.
— Недавно. Это было в ресторане. Она сидела одна за столиком. Я подсел к ней.
— Сколько примерно прошло времени с момента вашего знакомства до той самой вечеринки? — Яна слегка улыбнулась, приободряя собеседника.
— Около недели, — приподнял плечи Денис.
— И вы стали встречаться?
— Да. Да всего пару раз, — невесело усмехнулся он. — Я не знал, чем это обернется.
— И где это было? — мягким голосом спросила Яна.
— Здесь, — вздохнул Денис. — Мы встречались днем. А потом она предложила мне поучаствовать в этой вечеринке. Я никогда не был в подобной ситуации, мне стало любопытно. Теперь, конечно, понимаю, что не стоило мне соглашаться на ее предложение…
— Оксана сказала вам, что там будет ее муж?
— Нет, она лишь сказала, что меня ждет сюрприз, — печально улыбнулся Денис.
— И вы, конечно, были удивлены, когда увидели его там? — усмехнулась Яна и налила себе соку.
— Признаться, да, — поднял на нее свои карие глаза парень. — Собственно говоря, сперва я не понял, что Санталов муж Оксаны. Немного позже, когда это выяснилось, я хотел даже уйти, но алкоголь и общий тон вечеринки, веселье, как говорится, позволили мне вскоре адаптироваться и забыть “ху из ху”.
— Вы можете рассказать поподробнее о вашем сейшене? — попросила Яна.
— Все прошло бы нормально, если бы не этот маньяк, который ворвался в дом…
— Вы сказали — ворвался. Вы знали, что он проник с улицы? А может, он скрывался в доме? — Яна приковала к Денису испытующий взгляд.
— Об этом написано в газете, — он поднялся и, достав с полки несколько газет, положил их на столик и снова сел в кресло.
Пошелестев широкими листами, он протянул один из них Яне.
— Вот маленькая заметка, — указал он пальцем.
И правда, на последней полосе газеты была помещена заметка о случившемся в доме Санталовых.
— Да, — Яна пробежала глазами текст, — это я сказала лейтенанту Руденко, что преступник проник с улицы. Он, видите ли, всегда делает вид, что не верит мне, а, не успев проверить информацию, сообщает журналистам то, что явилось мне в момент озарения.
Яна нарочно заговорила об озарении — ей любопытна была реакция Гулько. Он заинтересованно посмотрел на нее, в его глазах стояла тень недоверия, прихотливо смешанного тем не менее с дружелюбием и приязнью.
— Я не сказала вам, что я экстрасенс, а вы не спросили меня, на основании чего я пришла к вам с вопросами, — улыбнулась Яна, доставая колоду. — Видите, это мой инструмент.
Она достала карту “Чтение”, позволявшую ей читать настроение и общий ход мыслей собеседника и, положив на нее ладонь, попробовала, глядя на удивленного Дениса из-под полуопущенных век, угадать его эмоции.
— Вы не очень-то рады мне, — наконец произнесла она, — но привыкли соблюдать приличия. Вас не привлекает перспектива говорить об этом деле, но вы боитесь, что если откажете мне, то я заподозрю вас. Пустое, дорогой друг, — лукаво улыбнулась Яна. — Вы — случайный человек в доме Санталовых, и вы мне интересны только в качестве очевидца происшедшего на этой вечеринке. Вы меня понимаете?
Заерзавший было Денис понимающе заулыбался.
— У вас не было мотива желать смерти Санталову и его жене, ведь так? — она пронизала его острым взглядом.
— Нет, — вяло улыбнулся Денис, разводя руками.
— А внутри вас что-то гложет, какое-то тайное недовольство, словно вы что-то упустили, — продолжала вещать Яна, — некая досада…
— У каждого в жизни есть повод погоревать, — уклончиво ответил Денис. — У меня такое впечатление, что меня посетила цыганка.
— Ладно, — Яна сделала глоток соку, — мы немного отвлеклись. Так что было на этой вечеринке?
— Мы выпили, шутили, потом все как-то сразу оказались раздетыми… Все менялись местами, сначала я был с этой…
— Настей? — подсказала Милославская.
— Да, — кивнул Денис, — потом с Оксаной.
— Между Санталовым и его женой не возникало каких-то недоразумений.., из-за ревности, например?
— Нет. Он больше увлекался этой проституткой, а Оксана — мной, — с пренебрежительным самодовольством ответил Денис.
— Или вы не помните, или говорите не правду, — снисходительно заметила Яна.
— Вы о чем?
— Оксана разбила бокал о стену, потом, когда вы были в спальне, она отпихнула мужа ногой.
— Да вы-то откуда знаете? — изумился Денис, видимо, вспоминать о подробностях этой вечеринки ему было неприятно.
— Я же вам сказала, что я экстрасенс, — изобразила легкое кокетливое сожаление Яна, — или вы мне не верите?
Ее рот сам собой сложился в тонкую усмешку.
— Тогда вам незачем расспрашивать людей — вы сами все можете видеть, — через силу улыбнулся Денис.
— Вы остались с Оксаной в спальне, а Санталов с Настей куда-то исчезли. Что было потом?
— Они вернулись минут через двадцать, по-моему, между ними произошла сцена, они уже не были в том беспечном, благодушном настроении, в котором нас покинули… Потом все перебрались в гостиную, Настя куда-то вышла. А еще минут через пять-семь дверь распахнулась, и в комнату ворвался человек в маске и начал палить в нас из пистолета.
— Это был мужчина?
— Я же сказал, человек был в маске, — пояснил Денис.
— Ну-у, — Милославская развернула правую руку ладонью вверх и слегка отвела ее в сторону, — ведь маской было закрыто только лицо. Неужели по фигуре, по движениям нельзя определить, кто это был? Вообще, в какой одежде был нападавший?
— На нем был такой широкий плащ, ну, знаете, какие носят военные, — неуверенно сказал Гулько.
— Угу, — кивнула Яна, — значит, фигуры тоже не было видно. Ну, а двигался он как: резко, как мужчина, или мягко, как женщина?
— Понимаете, я был слегка навеселе, мягко говоря, — после недолгой паузы произнес Гулько, — потом, мы все были немного утомлены… Но если вы хотите знать мое мнение, то стреляла женщина.
— Почему вы так думаете?
— Ну вот, — усмехнулся Денис, — сначала вы просто клещами вытягиваете из меня, что я думаю, а потом спрашиваете, почему я думаю именно так. Вот вы сказали, что вы экстрасенс. Вы всегда можете объяснить, как и почему у вас бывает то или иное видение там или озарение? Наверное, нет, — он сам ответил за Яну, не дожидаясь, пока она заговорит. — Так же и я в том случае. Просто мне показалось, что в движениях человека в маске было что-то женственное, какая-то неуверенность, что ли…
— Хорошо, — поддержала его Милославская, — и как она — условно говоря, будем считать этого человека женщиной — действовала?
— Как действовала? — переспросил Гулько и почесал затылок. — Я, в общем-то, даже не заметил, как она появилась в гостиной, не обратил внимание на то, что хлопнула дверь. Просто, когда раздался первый выстрел, повернул голову в ту сторону.
— Сначала она выстрелила в Санталова?
— Да, — кивнул Гулько, — потом в Оксану — это я уже видел, а потом понял, что следующий выстрел будет в меня, и инстинктивно отпрянул в сторону и затаился. Это, наверное, меня и спасло. Видимо, преступник подумал, что я мертв, и выбежал из дома.
— Вы не пытались его преследовать?
— Да что вы! — снова усмехнулся Денис. — Боль в руке была адская. Возможно, я даже на какое-то время потерял сознание.
— Это ведь вы потом позвонили в милицию?
— Я.
— А не боялись, что подозрение может упасть на вас? — как бы невзначай задала вопрос Милославская, наблюдая исподволь за реакцией Гулько.
— На меня? — он засмеялся, придерживая здоровой рукой раненую. — Вы шутите? Я что же, по-вашему, выстрелил в Санталовых, а потом еще и в себя?
— Ну, всякое бывает. Кстати, — Яна решила перевести разговор в другое русло, — можно узнать, чем вы зарабатываете себе на жизнь? — Она обвела взглядом комнату. — У вас неплохая квартира, дорогая мебель…
— Вообще-то у меня, конечно, есть специальность, — произнес Денис, — но в данный момент, я, как говорится, временно безработный. А с квартирой и мебелью мне помог отец — он замдиректора одной коммерческой фирмы.
— Что ж, — Милославская допила сок и поднялась с кресла, — не буду больше вас утомлять своими расспросами. И спасибо, что поговорили со мной.
— Ну что вы, — улыбнулся Гулько, — я же тоже пострадавший, и в моих интересах, чтобы преступник был найден.
— До свидания, — Милославская направилась к выходу, но на полпути остановилась, повернувшись к Денису. — Кстати, вы знаете, что Настю Парамонову нашли?
— Нашли? — удивился Гулько. — И что же она говорит?
— К сожалению, она ничего не говорит, — посерьезнела Милославская.
— Почему? — Денис как-то растерянно поглядывал по сторонам, словно ища поддержки неизвестно у кого и неизвестно в чем. Он стоял перед Яной, такой стройный и даже красивый, поглаживая перебинтованную руку.
— Потому что кто-то убил ее, — помолчав немного, ответила Милославская.
— Ох ты, — Гулько присвистнул от изумления, — кто же это мог сделать?
— Возможно, тот же человек, который стрелял в доме Санталовых. — Она развернулась и вышла из квартиры, оставив недоумевающего Дениса стоять посреди комнаты.
* * *
Очутившись на улице, Яна подняла воротник пальто, закрываясь от поднявшегося весеннего, но все еще довольно холодного ветра, дующего с постоянством, достойным лучшего применения, и, сделав несколько шагов, опустилась на деревянную скамейку, врытую в землю возле подъезда.
Рассеянно разглядывая трупные пятна асфальта, обнаженные сползающим постепенно снегом, она не могла понять, что ее тревожило в состоявшемся только что разговоре с Гулько. Он так старательно отвечал на все ее вопросы… Нервничал, конечно, но его можно понять, не так уж часто попадаешь в ситуации, когда какой-то маньяк целится в тебя из пистолета… Или же все-таки это была женщина?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
И она увидела. Только не ожидаемую сцену, где преступник расправляется с жертвой, а кассету. Кассета лежала на столе, на белой скатерти, в пергаментного цвета обертке. Потом, подхваченная быстрой рукой, исчезла во мраке. И тут перед глазами Яны что-то блеснуло. Это были два маленьких озерца, солнечный луч скользил по ним. Нет, это не озерца. Что-то большое, темное выросло между ними, разделив их… Потом картинка словно отъехала, и Яна мельком увидела лицо человека неопределенного возраста. Одутловатое, невыразительное, пустое. Озерцами оказались стекла очков, а выросшая между ними преграда — носом. Яна хотела “притормозить” видение, но оно погасло так же внезапно, как и появилось.
— Ну как? — с беззаботностью не обремененного контактом с высшими силами человека спросил Руденко, увидев, что Яна открыла глаза. — Кофе у тебе отменный, — добавил он, чтобы придать ситуации здоровый посюсторонний колорит: мол, все эти чудеса только и имеют значение, если их можно использовать для разрешения нормальных бытовых проблем.
— Кассет — две, — выдохнула Яна. — У этой, — кивнула она на лежащую на столике кассету, — есть сестра-близнец.
— На кой черт? — приподнял брови удивленный Руденко. — Копия, что ли? — решил все же уточнить он.
— Да, копия.
— И где она и кому могла понадобиться?
— Не знаю. Я видела какого-то очкарика. Он имеет непосредственное отношение к той кассете.
— Сообщник, — резанул воздух ладонью Руденко, — как пить дать! Как он выглядел? — заинтересовался он.
— Хочешь фоторобот составить? — поддела его Яна.
— Фоторобот в твоей голове, — ободряюще улыбнулся Руденко, — мне же нужно лишь перенести портрет на бумагу.
— Чтобы объявить всероссийский розыск? — Яна закурила, чувствуя непомерную усталость, — у нее дрожали пальцы. — Ничего не выражающее лицо, очки, пегие волосы, светлые, по-моему, серые глаза, не правильной формы, слегка вздернутый нос. Не было в нем ни намека на харизму или что-то в этом роде. И потом, — вздохнула она, — все было слишком быстро, я не успела с точностью запечатлеть его образ в своей памяти. Картинка была довольно размытой… Но если бы я встретила этого человека, я бы, конечно, узнана его, — Яна подняла на Руденко светящийся уверенностью взгляд.
— А искать-то этого красавчика как? — нахмурился разочарованный Три Семерки.
— Рано или поздно я выйду на него, — Яна одарила лейтенанта снисходительным взглядом.
— Вон оно как! — воскликнул Руденко. — Кру-уто!
Он натянуто улыбнулся. Яна снова почувствовала исходящие от лейтенанта токи зависти и тайного укора. Словно она была виновата, что имеет такой бесценный дар. Милославская молчала, ей хотелось спать, а Руденко, как видно, не собирался уходить в ближайшие пять минут.
— И что мне дает твое пророчество? — завелся Руденко. — Что из того, что есть еще одна кассета, если она, конечно, действительно есть? — поправился он.
И тут же опустил долу виноватый взгляд. “Вечно с ним так, сначала хамит, грубит, передергивает, а потом самому же от этого худо бывает”, — со вздохом подумала Яна.
Руденко интерпретировал этот вздох по-своему. Он был убежден, что вздох этот символизирует Янино замешательство, и стал по-отечески, по-братски успокаивать Милославскую:
— Да ладно, не унывай, все у тебя получится. Ты вон уже сколько информации ценной нам дала. Если б не ты…
И так далее, и тому подобное.
— Давай-ка сворачивать нашу “тайную вечерю”, — огорошила его Милославская, — спать что-то хочется, — она аппетитно зевнула. — И пусть каждый из нас поразмышляет над новым поворотом сюжета самостоятельно.
— Мне и в самом деле пора, — обиделся Руденко, — засиделся я…
Он поднялся, проявив невиданные доселе ловкость и быстроту. Джемма вяло побрела за ним в прихожую. Распрощавшись с лейтенантом и пожелав ему всяческих благ и удачи, Яна вернулась в постель. Но прошел по крайней мере час, пока она задремала.
Глава 8
Утром Яна попробовала активизировать свои внутренние ресурсы, чтобы снова обратиться к картам, но у нее ничего не вышло. Видно, сказалась вчерашняя усталость. Сидя в ванне, она размышляла о кассетах. У кого могла находиться копия и зачем она понадобилась? Правда ли, что Настя Парамонова не знала, что в несчастьях ее родителей виноват лично Санталов, и случайно ли познакомилась с ним или все-таки знала и пыталась восстановить справедливость, оказавшись тем не менее жертвой своего сообщника?
Этому сообщнику, если таковой существовал, как видно, было наплевать на ее план мести. Он воспользовался ее эмоциями, чтобы что-то выгадать для себя. Что же он мог выгадать? Почему, убив ее, он не обшарил ее сумку? Или обшарил и решил подставить?
Что-то здесь не сходится. Яна сделала воду погорячее и протянула руку к стоящей на специальной полочке чашке с кофе.
Надо бы повидаться с этим Гулько. Хотя вряд ли он что-то сможет прояснить. Уж он-то точно был случайным знакомым. Или не случайным? Может, Оксана давно крутила с ним роман? При чем здесь тогда убийство Насти? И кто тот загадочный очкарик с отталкивающей внешностью? Кто делал это дурацкое видео и с какой целью?
Яна допила кофе, усилием воли заставив себя подняться, и, растеревшись большим пушистым полотенцем, надела халат и тапочки. Джемма дежурила у двери ванной. Яна стала собираться. Потом, когда уже надела пальто, позвонила Руденко, спросила адрес и телефон Гулько. Руденко ответил, что это ей ни к чему, что Гулько во Второй городской больнице, и она может навестить его там. Яна нажала на рычаг телефона и позвонила в приемный покой. Ей сказали, что Гулько выписался. И тогда опять возникла необходимость узнавать его адрес и телефон. Наконец заполучив нужную информацию, Яна отправилась с визитом к Гулько.
Тот был дома. Он встретил Яну с перебинтованным предплечьем. Его красивое бледное лицо было спокойным и немного грустным. Он оказался корректным, вежливым молодым человеком и, когда Яна назвала цель своего прихода, не стал говорить о милиции, о том, что он еще не совсем здоров, чтобы вновь говорить об этой тягостной истории, приключившейся с ним.
Яна прошла вслед за ним в просторную гостиную, где, кроме мягкой мебели и стеллажей, на которых было больше журналов, чем книг, стоял еще бамбуковый столик, а в углу размещалась специальная тумба с аудио— и видеоаппаратурой. Телевизор отсутствовал. Яна провалилась в глубокое комфортное кресло с сотней плюшевых складок. Денис отправился на кухню — принести гостье соку. От кофе с чаем Яна отказалась: на улице внезапно потеплело, и горячие напитки стали неактуальны.
— Я не буду долго докучать вам, — начала Яна, когда Денис поставил перед ней кувшин с апельсиновым соком и высокий изящный стакан, — мне нужно задать вам лишь несколько вопросов.
— Слушаю вас, — глуховатым голосом ответил Денис, утопая в таком же огромном кресле, стоявшем напротив.
— Извините за нескромность, но как и когда вы познакомились с Оксаной Санталовой?
Яна вперила в юношу долгий “рентгеновский” взгляд, стремясь разгадать его.
— Недавно. Это было в ресторане. Она сидела одна за столиком. Я подсел к ней.
— Сколько примерно прошло времени с момента вашего знакомства до той самой вечеринки? — Яна слегка улыбнулась, приободряя собеседника.
— Около недели, — приподнял плечи Денис.
— И вы стали встречаться?
— Да. Да всего пару раз, — невесело усмехнулся он. — Я не знал, чем это обернется.
— И где это было? — мягким голосом спросила Яна.
— Здесь, — вздохнул Денис. — Мы встречались днем. А потом она предложила мне поучаствовать в этой вечеринке. Я никогда не был в подобной ситуации, мне стало любопытно. Теперь, конечно, понимаю, что не стоило мне соглашаться на ее предложение…
— Оксана сказала вам, что там будет ее муж?
— Нет, она лишь сказала, что меня ждет сюрприз, — печально улыбнулся Денис.
— И вы, конечно, были удивлены, когда увидели его там? — усмехнулась Яна и налила себе соку.
— Признаться, да, — поднял на нее свои карие глаза парень. — Собственно говоря, сперва я не понял, что Санталов муж Оксаны. Немного позже, когда это выяснилось, я хотел даже уйти, но алкоголь и общий тон вечеринки, веселье, как говорится, позволили мне вскоре адаптироваться и забыть “ху из ху”.
— Вы можете рассказать поподробнее о вашем сейшене? — попросила Яна.
— Все прошло бы нормально, если бы не этот маньяк, который ворвался в дом…
— Вы сказали — ворвался. Вы знали, что он проник с улицы? А может, он скрывался в доме? — Яна приковала к Денису испытующий взгляд.
— Об этом написано в газете, — он поднялся и, достав с полки несколько газет, положил их на столик и снова сел в кресло.
Пошелестев широкими листами, он протянул один из них Яне.
— Вот маленькая заметка, — указал он пальцем.
И правда, на последней полосе газеты была помещена заметка о случившемся в доме Санталовых.
— Да, — Яна пробежала глазами текст, — это я сказала лейтенанту Руденко, что преступник проник с улицы. Он, видите ли, всегда делает вид, что не верит мне, а, не успев проверить информацию, сообщает журналистам то, что явилось мне в момент озарения.
Яна нарочно заговорила об озарении — ей любопытна была реакция Гулько. Он заинтересованно посмотрел на нее, в его глазах стояла тень недоверия, прихотливо смешанного тем не менее с дружелюбием и приязнью.
— Я не сказала вам, что я экстрасенс, а вы не спросили меня, на основании чего я пришла к вам с вопросами, — улыбнулась Яна, доставая колоду. — Видите, это мой инструмент.
Она достала карту “Чтение”, позволявшую ей читать настроение и общий ход мыслей собеседника и, положив на нее ладонь, попробовала, глядя на удивленного Дениса из-под полуопущенных век, угадать его эмоции.
— Вы не очень-то рады мне, — наконец произнесла она, — но привыкли соблюдать приличия. Вас не привлекает перспектива говорить об этом деле, но вы боитесь, что если откажете мне, то я заподозрю вас. Пустое, дорогой друг, — лукаво улыбнулась Яна. — Вы — случайный человек в доме Санталовых, и вы мне интересны только в качестве очевидца происшедшего на этой вечеринке. Вы меня понимаете?
Заерзавший было Денис понимающе заулыбался.
— У вас не было мотива желать смерти Санталову и его жене, ведь так? — она пронизала его острым взглядом.
— Нет, — вяло улыбнулся Денис, разводя руками.
— А внутри вас что-то гложет, какое-то тайное недовольство, словно вы что-то упустили, — продолжала вещать Яна, — некая досада…
— У каждого в жизни есть повод погоревать, — уклончиво ответил Денис. — У меня такое впечатление, что меня посетила цыганка.
— Ладно, — Яна сделала глоток соку, — мы немного отвлеклись. Так что было на этой вечеринке?
— Мы выпили, шутили, потом все как-то сразу оказались раздетыми… Все менялись местами, сначала я был с этой…
— Настей? — подсказала Милославская.
— Да, — кивнул Денис, — потом с Оксаной.
— Между Санталовым и его женой не возникало каких-то недоразумений.., из-за ревности, например?
— Нет. Он больше увлекался этой проституткой, а Оксана — мной, — с пренебрежительным самодовольством ответил Денис.
— Или вы не помните, или говорите не правду, — снисходительно заметила Яна.
— Вы о чем?
— Оксана разбила бокал о стену, потом, когда вы были в спальне, она отпихнула мужа ногой.
— Да вы-то откуда знаете? — изумился Денис, видимо, вспоминать о подробностях этой вечеринки ему было неприятно.
— Я же вам сказала, что я экстрасенс, — изобразила легкое кокетливое сожаление Яна, — или вы мне не верите?
Ее рот сам собой сложился в тонкую усмешку.
— Тогда вам незачем расспрашивать людей — вы сами все можете видеть, — через силу улыбнулся Денис.
— Вы остались с Оксаной в спальне, а Санталов с Настей куда-то исчезли. Что было потом?
— Они вернулись минут через двадцать, по-моему, между ними произошла сцена, они уже не были в том беспечном, благодушном настроении, в котором нас покинули… Потом все перебрались в гостиную, Настя куда-то вышла. А еще минут через пять-семь дверь распахнулась, и в комнату ворвался человек в маске и начал палить в нас из пистолета.
— Это был мужчина?
— Я же сказал, человек был в маске, — пояснил Денис.
— Ну-у, — Милославская развернула правую руку ладонью вверх и слегка отвела ее в сторону, — ведь маской было закрыто только лицо. Неужели по фигуре, по движениям нельзя определить, кто это был? Вообще, в какой одежде был нападавший?
— На нем был такой широкий плащ, ну, знаете, какие носят военные, — неуверенно сказал Гулько.
— Угу, — кивнула Яна, — значит, фигуры тоже не было видно. Ну, а двигался он как: резко, как мужчина, или мягко, как женщина?
— Понимаете, я был слегка навеселе, мягко говоря, — после недолгой паузы произнес Гулько, — потом, мы все были немного утомлены… Но если вы хотите знать мое мнение, то стреляла женщина.
— Почему вы так думаете?
— Ну вот, — усмехнулся Денис, — сначала вы просто клещами вытягиваете из меня, что я думаю, а потом спрашиваете, почему я думаю именно так. Вот вы сказали, что вы экстрасенс. Вы всегда можете объяснить, как и почему у вас бывает то или иное видение там или озарение? Наверное, нет, — он сам ответил за Яну, не дожидаясь, пока она заговорит. — Так же и я в том случае. Просто мне показалось, что в движениях человека в маске было что-то женственное, какая-то неуверенность, что ли…
— Хорошо, — поддержала его Милославская, — и как она — условно говоря, будем считать этого человека женщиной — действовала?
— Как действовала? — переспросил Гулько и почесал затылок. — Я, в общем-то, даже не заметил, как она появилась в гостиной, не обратил внимание на то, что хлопнула дверь. Просто, когда раздался первый выстрел, повернул голову в ту сторону.
— Сначала она выстрелила в Санталова?
— Да, — кивнул Гулько, — потом в Оксану — это я уже видел, а потом понял, что следующий выстрел будет в меня, и инстинктивно отпрянул в сторону и затаился. Это, наверное, меня и спасло. Видимо, преступник подумал, что я мертв, и выбежал из дома.
— Вы не пытались его преследовать?
— Да что вы! — снова усмехнулся Денис. — Боль в руке была адская. Возможно, я даже на какое-то время потерял сознание.
— Это ведь вы потом позвонили в милицию?
— Я.
— А не боялись, что подозрение может упасть на вас? — как бы невзначай задала вопрос Милославская, наблюдая исподволь за реакцией Гулько.
— На меня? — он засмеялся, придерживая здоровой рукой раненую. — Вы шутите? Я что же, по-вашему, выстрелил в Санталовых, а потом еще и в себя?
— Ну, всякое бывает. Кстати, — Яна решила перевести разговор в другое русло, — можно узнать, чем вы зарабатываете себе на жизнь? — Она обвела взглядом комнату. — У вас неплохая квартира, дорогая мебель…
— Вообще-то у меня, конечно, есть специальность, — произнес Денис, — но в данный момент, я, как говорится, временно безработный. А с квартирой и мебелью мне помог отец — он замдиректора одной коммерческой фирмы.
— Что ж, — Милославская допила сок и поднялась с кресла, — не буду больше вас утомлять своими расспросами. И спасибо, что поговорили со мной.
— Ну что вы, — улыбнулся Гулько, — я же тоже пострадавший, и в моих интересах, чтобы преступник был найден.
— До свидания, — Милославская направилась к выходу, но на полпути остановилась, повернувшись к Денису. — Кстати, вы знаете, что Настю Парамонову нашли?
— Нашли? — удивился Гулько. — И что же она говорит?
— К сожалению, она ничего не говорит, — посерьезнела Милославская.
— Почему? — Денис как-то растерянно поглядывал по сторонам, словно ища поддержки неизвестно у кого и неизвестно в чем. Он стоял перед Яной, такой стройный и даже красивый, поглаживая перебинтованную руку.
— Потому что кто-то убил ее, — помолчав немного, ответила Милославская.
— Ох ты, — Гулько присвистнул от изумления, — кто же это мог сделать?
— Возможно, тот же человек, который стрелял в доме Санталовых. — Она развернулась и вышла из квартиры, оставив недоумевающего Дениса стоять посреди комнаты.
* * *
Очутившись на улице, Яна подняла воротник пальто, закрываясь от поднявшегося весеннего, но все еще довольно холодного ветра, дующего с постоянством, достойным лучшего применения, и, сделав несколько шагов, опустилась на деревянную скамейку, врытую в землю возле подъезда.
Рассеянно разглядывая трупные пятна асфальта, обнаженные сползающим постепенно снегом, она не могла понять, что ее тревожило в состоявшемся только что разговоре с Гулько. Он так старательно отвечал на все ее вопросы… Нервничал, конечно, но его можно понять, не так уж часто попадаешь в ситуации, когда какой-то маньяк целится в тебя из пистолета… Или же все-таки это была женщина?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22