Ч Все ясно? Ч переспросил Шарапов. Ч Пошли!
Снова ударил гром. Шарапов легонько хлопнул Тихонова ладонью по спине, и
из мокрого пиджака в брюки ливанула вода.
Ч Давай, Стас. Ты счастливчик, я верю…
Дождь взъярился, как будто мстил за весь иссушающий знойный день, которы
й начался когда-то очень давно и все еще не кончился, и конца ему не было ви
дно, и будет длиться он, наверное, вечно.
Стас пошел через стену дождя и заорал Савельеву во весь голос, потому что
вокруг все равно шумело, трещало и ревело:
Ч Не торопи-ись смотри! Прыгнете, когда кри-икну!
До дома было сто шагов. И Тихонов прибавил шагу, чтобы быстрее дойти и не д
умать о том, что болит где-то в груди и что Крот будет из темноты стрелять, г
ад, как в тире. И почему-то не было звенящего внутри напряжения, как в парик
махерской, когда говорил с Лизой, а в голове продолжала обращаться вокру
г невидимой оси одна мысль: «Возьмем, возьмем, возьмем! Не убьет, не убьет, н
е убьет!» Потом подумал: «А почему их надо живьем, гадов, брать, когда, они в
тебя стреляют?» Махнул оперативникам рукой и, нагнувшись, пробежал к кры
льцу через палисадник. Тяжело топотнул вслед Качанов, и неслышной тенью
скользнула собака. «Тише», Ч зло шепнул Тихонов, оступился в глинистую л
ужу и подумал некстати: «Пропали мои итальянские мокасы». Грохнуло навер
ху с такой силой, что у Тихонова зазвенело в ушах. Молния судорогой свела н
ебо, и Стас увидел, что «пионерка» беззвучно подъехала к палисаднику. Ну, в
се, можно.
Стас нажал на дверцу сенцов, и она со скрипом подалась. От этого мерзкого с
крипа замерло сердце, но тотчас же снова загрохотал гром, и море этого шум
а поглотило все другие звуки. В сенцах было тише, но густая беспорядочная
дробь на железной крыше отбивала тревогу, не давая вздохнуть, остановить
ся, повернуть назад. Тихонов мазнул фонариком по сеням, и мятый желтый луч
вырвал из мглы ржавые ведра, банки, тряпье, доски и лом. «Когда-то я очень лю
бил стук дождя. А лом Ч это хорошо», Ч подумал Стас и заколотил в дверь. На
улице гремело уже без остановки, и Тихонову казалось, что это он выбивает
из старой дощатой двери гром…
…Гром ударил над самой крышей, как будто огромной палкой по железу, и Крот
открыл глаза. Гром. И стук. Нет, это не гром! Это стучат в дверь. Он лежал одет
ый на диване. Стук. Стук. Шарканье и шепот: «Господи Иисусе, спаси и помилуй
… Святой Николай-заступник…» Он распрямился, как сломанная пружина, и пр
ыгнул на середину комнаты. Старуха перекрестилась на желтый, тускло мерц
авший под лампадой киот и направилась к двери. Крот схватил ее за кацавей
ку, но старуха уже громко спросила: «Кто?»
Ч Откройте, из милиции!
Старуха не успела ответить и полетела в угол. Она шмякнулась тяжело, как с
тарый пыльный мешок, и в ее белых, выцветших от старости глазах плавал ужа
с. Она повернула голову к иконе и хотела еще раз перекреститься, но сил не
хватило, и она только смотрела в холодные бесстрастные глаза бога, и по ее
серой сморщенной щеке текла мутная слеза…
Ч Откройте, Евдокия Ларионовна!
Крот перебежал через комнату и, подпрыгнув, задул лампадку. Все погрузил
ось в мрак, и только дождь, разрываемый глухим треском, неистовствовал за
окном… В окно, только в окно!
Держа в руке «вальтер», Крот отбросил раму, и тотчас же в глаза ударил паля
щий сноп голубоватого света. Свет рассек дождевую штору, и в нем плясало м
ного маленьких дымящихся радуг. Крот выстрелил навскидку в свет, что-то х
лопнуло, и свет погас. Но Крот уже рванулся от окна Ч там хода нет!
Дверь затряслась, и он услышал злой, дрожащий от напряжения голос:
Ч Крот, открой дверь!
Ч Ах, падло, я тебе сейчас открою! Ч прохрипел Крот и два раза выстрелил в
дверь Ч тра-ах! тра-ах!
Тихонов почувствовал соленый вкус на языке, и сразу же заболела губа. Чер
т! Прикусил от злости! Вот, сволочь! Стреляет. Но в дверь можешь стрелять до
завтра Ч эти номера мы знаем… Стоя за брусом дверной коробки, он подсуну
л в щель под дверью лом.
Ч Евдокия Ларионовна! Ч закричал он. Ч Лягте на пол!
Крот снова метнулся к окну. И снова в лицо ударил свет, злой, безжалостный,
бесконечный. Он отошел в угол комнаты. «Вот тебе Хромой и отвалил долю. Пол
ную, с довеском. Девять граммов на довесок. Ну, рано радуетесь, псы, так меня
не возьмете!»
Свет прожектора заливал комнату призрачным сиянием. Отсюда стрелять по
нему нельзя. Подойти к окну Ч застрелят. В углу всхлипывала и хрипела ста
руха.
Ч Костюк, я тебе последний раз говорю: сдавайся!
Крот закрыл лицо ладонями. «Господи, что ж я, зверь? Загнали, загнали совсе
м…» Дверь заскрипела натужно, пронзительно, и Крот снова выстрелил в нее.
Полетели щепки.
Пуля звякнула по лому. Тихонов почувствовал, что все его тело связано из ж
елезных тросов. Зазвенела жила на шее, и дверь с грохотом упала в комнату.
Качанов прижался к стене, держа овчарку за морду. Тихонов, стоя с другой ст
ороны, поднял руку и, набрав полную грудь воздуха, закричал: «Гаси-и!» Тотч
ас же погас прожектор. Качанов, наклонившись к собаке, шепнул: «Такыр, взят
ь!» В неожиданно наступившем мраке Костюку показалось, что он ослеп, но уж
ас подсказал ему, где опасность, и, не разобрав даже, что это, выстрелил нав
стречу метнувшемуся на него серому мускулистому телу. Овчарка успела уд
арить его в грудь, и, падая, он выстрелил еще раз в рослую тень в дверях, но С
авельев уже перепрыгнул через подоконник в комнату.
Полыхнула молния, и Савельев увидел на полу в квадрате света неловко пов
ернутую кисть с пистолетом, и эта кисть стремительно приближалась, росла
, и Савельев всю свою ненависть, все напряжение сегодняшней ночи вложил в
удар ногой. Пистолет отлетел под стол. Аверин схватил Крота за голову, зав
орачивая нельсон. Металлическим звоном брякнули наручники…
Кто-то включил свет. Тихонов сидел на полу, зажав лицо руками. К нему подбе
жал Шарапов:
Ч Ты ранен?
Ч По-моему, этот гад выбил мне глаз…
Шарапов отвел его руки от лица, внимательно по: смотрел. И вдруг засмеялся:

Ч Ничего! Понимаешь, ничего нет! Это тебя пулей контузило немного.
Тихонов болезненно усмехнулся:
Ч Мне только окриветь не хватало…
Врач делал укол старухе. Суетились оперативники, понятые подписывали пр
отокол обыска. Тихонов, закрыв ладонью глаз, перелистывал четыре сберега
тельные книжки на имя Порфирия Викентьевича Коржаева…
Ч Посмотри, что я нашел, Ч протянул ему Шарапов тяжелый, обернутый изол
яционной лентой кастет. Ч В пальто его, в шкафу лежал.
Тихонов подкинул кастет на руке.
Ч Ничего штучка. Ею он, наверное, Коржаева и упокоил.
Савельев сказал:
Ч Столько нервов на такую сволоту потратили. Застрелить его надо было.

Тихонов хлопнул оперативника по плечу:
Ч Нельзя. Мы не закон! Закон с него за все спросит…
Крот, в наручниках, лежал на животе как мертвый. Тихонов наклонился к нему
, потряс за пиджак:
Ч Вставай, Костюк. Належишься еще… Ч Дождь стал стихать. Шарапов сказал
:
Ч Ну что, сынок, похоже, гроза кончилась…
Ч У нас Ч да.
Было три часа ночи…

Три часа ночи

…Балашов просыпается не сразу. Он открывает глаза. И сразу же раздается о
глушительный треск. Небо за окном озаряется голубым светом. Из открытого
окна в комнату хлещет дождь. Джага сонно сопит в кресле напротив.
«А гроза сейчас кстати. На двести километров вокруг ни души, наверное».
Толкнул ногой Джагу:
Ч Вставай, тетеря!
Ч А-а?
Ч В ухо на! Вставай, пошли…
На веранде Балашов накинул плащ на голову, раздраженно спросил:
Ч Ну, чего ты крутишься? Идем!
Ч Накрыться бы чем, ишь как поливает, Ч неуверенно сказал Джага.
Ч Боишься свой смокинг замочить? Ни черта тебе не будет! Ч и шагнул нару
жу, в дождь…
…Момента, когда отворилась дверь балашовской дачи, Валя не заметила. Тол
ько когда хлопнула крышка багажника тускло блестевшей в струях дождя «В
олги», она увидела две серые тени с канистрами в руках. Громыхнул еще раск
ат, и тотчас же, как будто ставя на нем точку, с легким звоном захлопнулся б
агажник. Двое растворились в дверях дачи. Снова вспыхнула молния, и снова
грохот…

Половина четвертого

Ч До самой границы Цинклера все равно брать не будем, Ч сказал Кольцов.
Ч Толмачев уже сообщил в Брест. Там нас будут ждать.
Ч Надо только не спугнуть его по дороге, а то он живо груз сбросит.
Шадрин открыл пачку сигарет Ч пусто. Он достал из ящика новую, распечата
л.
Ч Это какая уже за сегодня? Ч спросил Кольцов.
Ч Ишь ты, за сегодня! Наше сегодня началось вчера. А кончится когда Ч еще
неизвестно.
Ч Самый длинный день в году, Ч усмехнулся Кольцов. Ч Мы Цинклера трога
ть не будем, пока не заполнит таможенную декларацию. Тут ему уже игры наза
д нет. Взят с поличным.
Ч За ребят наших волнуюсь Ч там, с Кротом…
И сразу же зазвонил телефон:
Ч Товарищ Шадрин? Докладывает дежурный сто тридцать восьмого отделени
я Трифонов. Ваши товарищи уже взяли Костюка и выехали на Петровку, минут ч
ерез пятнадцать будут.
Ч Пострадавших нет?
Ч Нет. Промокли только сильно и синяков, конечно, парочку схватили…
Ч Спасибо большое! Ч Шадрин радостно засмеялся. Ч Ульянов, зови Прихо
дько скорее, он по коридору ходит, нервничает.
И снова звонок. В наступившей тишине был слышен голос оперативного дежур
ного, бившийся в мембране телефона:
Ч Товарищ Шадрин! Сообщение от Звезды: десять минут назад ваши клиенты в
темноте, под дождем, вынесли из сарая и погрузили в машину четыре канистр
ы с бензином, после чего вернулись домой. В помещении темно. Ваши распоряж
ения?
Ч Продолжать работу. В район наблюдения выходит спецмашина. Все.
Ч Интересно, что это Балашов так бензином загрузился? Ч сказал Шадрин К
ольцову. Ч Неужели в дальний путь собрался? Как-то маловероятно, ведь он
же должен быть на работе. Тогда зачем ему столько бензина?
Ч Непонятно пока. Ладно, на месте разберемся, Борис, со мной поедет Толма
чев. Я хочу сам присмотреть за Балашовым. А ты минут через пятнадцать посы
лай ребят перехватить Цинклера…
Провожая вторую группу, Шадрин напомнил Приходько:
Ч Цинклер распорядился разбудить его в пять тридцать. Не исключено, одн
ако, что эта старая лиса может вылезти из норы раньше. Так что смотрите не
прозевайте. Ну, ни пуха…
Ч Эх, жалко, хотел Стаса повидать, Ч сказал Приходько.
Ч Ничего, отложим вашу встречу до завтра.
Ч Вы имеете в виду Ч до сегодня, до утра.
Ч А, черт. Конечно. Сегодня уже идет полным ходом. Удачи вам, ребята…
Распахнулись ворота. Оперативная машина стремительно вылетела в переу
лок. На повороте пронзительно заскрипели покрышки. Еще дымился мокрый ас
фальт, на улицах гасли фонари. Откуда-то издалека донесся короткий трево
жный вскрик сирены оперативной машины…

Четыре часа утра

Крот сидел на стуле боком, глядя в окно. Тихонов подошел к выключателю, пов
ернул его, и, когда в комнате погас свет, стало видно, что утро уже наступил
о.
Ч Вот мы и встретились, наконец, гражданин Костюк, он же Ланде, он же Орлов
…
Ч Я к вам на свидание не рвался.
Ч Это уж точно. Зато мы очень хотели повидаться. Вот и довелось все-таки.

Ч А чего это вам так не терпелось? Ч нагло спросил Крот, пока в голове еще
умирала мысль: «Может быть, не все знают…»
Ч Во-первых, Костюк, должок ваш перед исправительно-трудовой колонией н
е отработан…
Крот перехватил вздох.
Ч А во-вторых, есть у меня еще один вопрос к вам.
Ч Это какой же еще вопрос?
Стас перегнулся через стол и, глядя Кроту прямо в глаза, спросил тихо:
Ч Вы за что Коржаева убили?
Крот отшатнулся и медленно, заплетаясь языком, сказал:
Ч К-какого К-коржаева?
Ч Одесского Коржаева. Вашего с Хромым да с Джагой компаньона.
Ч Я не знаю никакого Коржаева! Ч закричал визгливо Крот. Ч Что вы мне шь
ете, псы проклятые! Не видел, не знаю никакого Коржаева. Пушку держал, за эт
о отвечу, а чужого не шейте! А-а!!!
Тихонов сидел, спокойно откинувшись в кресле, чуть заметно улыбался. Кро
т заходился в крике. Тихонов вдруг резко хлопнул ладонью по столу, и Крот о
т неожиданности замолк. Стас засмеялся:
Ч Вот так, Костюк. И не вздумай мне устраивать здесь представление. Мне с
тобой сейчас некогда возиться. Может быть, когда Балашов тебе расскажет,
зачем ты ездил в Одессу две недели назад, ты вспомнишь, кто такой Коржаев.

Ч Вот и спрашивайте у того, кто вас послал ко мне.
Ч Глупо. Нас послал закон. И ты сам себе отрезал пути к отступлению, потом
у что единственное, на что ты еще мог рассчитывать, Ч это снисхождение су
да за чистосердечное раскаяние.
Ч Я никого не убивал, Ч упрямо сказал Крот. Ч Это Хромой на меня со злоб
ы настучал. Он сам вор.
Ч Ты мне отвечай на мои вопросы. О Хромом я не меньше тебя знаю. Последний
раз я тебя спрашиваю: за что ты убил Коржаева?
Ч Никого я не убивал.
Тихонов посмотрел на него испытующе:
Ч Я и раньше знал, что ты вор и убийца. Но я думал, что ты не глуп. Смотри, Ч Т
ихонов открыл стол, достал оттуда кастет и сберегательные книжки. Ч Вот
этим кастетом ты проломил Коржаеву череп. А это сберегательные книжки, к
оторые ты у него украл после убийства. А мы их нашли за батареей на твоей х
азе в Останкине. Ты собирался получить вклады по этим книжкам, подделав п
одпись Коржаева, но побоялся сделать это сейчас, дожидаясь, пока дело нем
ного заглохнет. Так? Да вот, видишь, не заглохло. Будешь теперь говорить?
Ч Не знаю я ничего и говорить ничего не буду.
Ч Смотри, дело хозяйское. Я к тебе, честно скажу, никакого сочувствия не и
спытываю. Но мой долг тебя предупредить еще раз: нераскаявшихся преступн
иков суд не любит и отмеряет им полной мерой за все их делишки.
Ч Из заключения бежал Ч это было. А остальное Ч вы еще докажите, что я пр
еступник.
Ч А тебе мало?
Ч Мало. Никакого Коржаева я не знаю, а книжки вчера нашел в Останкинском
парке.
Тихонов подошел к открытому окну, облокотился на подоконник, внимательн
о посмотрел на Крота. Несмотря на утренний холодок, у Крота струился по ли
цу липкий пот. Глаза покраснели, вылезая из орбит, тряслись губы, пальцы, д
рожали колени. «Какая же они все-таки мразь», Ч подумал брезгливо Стас.
Ч Испытываешь мое терпение, Костюк?
Ч Не виноват я. Вы докажите… Это ошибка.
Ч Ладно, допустим, хотя все, что ты говоришь, Ч низкопробная трусливая л
ожь. Час назад ты стрелял в меня и в моих товарищей, а сейчас требуешь юрид
ических доказательств того, что ты преступник. Хорошо, я тебе их приведу. О
твечай: когда ты был последний раз в Одессе?
Ч Никогда вообще не был.
Ч Снова врешь. Тогда я тебе это расскажу. Всю первую декаду июля шли дожд
и. И когда ты поехал в Одессу, ты взял на всякий случай плащ-дождевик. Шестн
адцатого числа, в день твоего отлета из Одессы, там моросил дождь. Оформив
на посадке билет, ты положил его в этот бумажник, в карман пиджака. На перр
онном контроле ты предъявил посадочный талон и засунул его по рассеянно
сти в карман плаща. В Москве самолетный билет ты сразу выбросил, а про поса
дочный талон со штампом Одесского аэропорта позабыл. Поскольку ты эти дв
е недели на улицу не вылезал, твой плащ преспокойно висел в шкафу у Елизав
еты Куликовой. А в плаще не менее спокойно лежал твой посадочный талон. Ус
траивает тебя такое доказательство?
Ч А может быть, я просто так не хотел говорить, что я был в Одессе? Я туда ле
читься, может, ездил?
Ч И по пути заглянул к Коржаеву?
Ч Не знаю я никакого Коржаева.
Ч Эх ты… Смотри, вот дактилоскопическая пленка с отпечатком указательн
ого пальца правой руки, который ты оставил на настольных часах Коржаева.
Ясно?
Ч Не виноват! Не винова-ат я! Ч закричал истошно Крот, захлебываясь собс
твенным воплем. Ч Хромой, собака, заставил!
Ч Замолчи! Ч крикнул Тихонов. Ч Даю тебе последний шанс: где встречает
ся Хромой с иностранцем?
Ч На сто восьмом километре Минского шоссе. Я сам сказал, я сам, запомните!..


Пять часов утра

… Ч Альфа, Альфа! Я Луна, я Луна! Прием, Ч Шадрин по привычке, как в телефонн
ую трубку, подул в микрофон и сразу же услышал в наушниках далекий, измене
нный шумом и расстоянием голос Кольцова:
Ч Я Альфа, я Альфа. Прием.
Ч Луна. Вношу уточнения по новым сведениям. Встреча объектов состоится
через два часа на сто восьмом километре Минского шоссе. Подтвердите слыш
имость.
Ч Я Альфа. Вас слышу отлично. Благодарю…
Ч Вега, Вега! Я Луна, я Луна! Прием…
Голос Приходько метнулся в комнату мгновенно, как будто он стоял за двер
ью:
Ч Я Вега! Прием.
Ч Я Луна. Ваш объект направится в сторону Минского шоссе. Встреча намече
на на сто восьмом километре. Предлагаю поблизости от точки рандеву выпус
тить его вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19