Не рассус
оливай, не копайся в себе, не прицеливайся в других Ч просто взяли и поеха
ли! Тебе же хорошо со мной?
Ч Мне очень хорошо с тобой, Ч сказал я чистую правду. И спросил: Ч Тебе п
редложил это Серебровский?
Глаза у нее заиндевели, Лена отодвинулась от меня:
Ч Снова те же разговоры? Ты ведь знаешь Ч я не сдаю тебя.
Ч Я надеюсь. Теперь это уже вопрос нашей общей безопасности…
Ч Что ты хочешь сказать?
Ч Ничего, я хочу спросить Ч когда он тебе сделал это предложение?
Ч Сегодня… Часа в четыре… А что?
Ч Нет, ничего… Все нормально…
Хорошо у них работает связь. Шустро. Мой друг Санька Серебровский, по проз
вищу Хитрый Пес, знал о том, что я абсолютно свободный отставной козы бара
банщик, еще до того как мой рапорт об увольнении прошел священный бюрокр
атический круг документооборота. И сделал своей подчиненной Лене Остро
умовой, моей любимой подруге, предложение, которое отклонить нельзя. И оч
ень не хочется.
Лена не понимает, что он не с ней разговаривал. Это он со мной говорил. Он об
ъяснял мне, чтобы я тут не отсвечивал. Не мешал, не болтался под ногами, не б
убнил лишнего. А может, зря я на него так? Может, опасается, чтобы мне по голо
вушке из слоновой кости в подъезде вечерней порой ломом не настучали?
Ч Если ты против, я не поеду, Ч срывающимся голосом сказала Лена.
Ч Упаси Господи! Никогда! Я Ч только за!
Ч Сердишься?
Ч Нет, не сержусь… Грущу маленько…
Ч Серега, не поедешь?
Ч Нет… Ч помотал я головой. Ч День отъезда Ч день приезда считается з
а один день…
Ч Ты о чем?
Ч Ты Ч уезжаешь, я доехал… Сегодня Ч День свободы…
Сутки Ч тьма, нестерпимый свет, снова ночь Ч подмигнули, как фотовспышк
а. Пора прощаться.
Ч Я тебя отвезу в аэропорт?
Ч Нет, Сереженька, не нужно. Ч Лена гладила меня ладошками по щекам. Ч К
восьми утра придет машина из офиса… Я ведь теперь руководящий кадр Ч мн
е полагается…
Ч Хорошо, здесь попрощаемся, Ч согласился я. Ч Долгие проводы Ч лишни
е слезы…
Ч Долгие проводы Ч горше печаль, Ч вздохнула она. Ч Слезы? А ты помнишь
, когда последний раз плакал?
Ч Помню…
Ч Расскажешь?
Я подумал и медленно сказал:
Ч Я тебе напишу об этом…
Ч В письме? Ч удивилась Лена.
Ч Нет, я не знаю, как тебе сказать… В последнее время у меня было много сво
бодного времени, я долго и сильно, как Чапай, думал, пока не додумался до оч
ередной глупости…
Ч Расскажи, расскажи, расскажи! Ч возбудилась Лена.
Ч Вся моя прошлая жизнь состояла из непрерывного действия, из бесконеч
ного ряда каких-то очень крутых поступков. Не то чтобы я совсем уж не нагр
ужал свое серое вещество, но каждый поступок был сопряжен с огромным рис
ком и требовал предельной сосредоточенности на каких-то локальных обст
оятельствах и ситуациях… Понимаешь?
Ч Понимаю! Да говори ты, говори! Не тяни!…
Ч Ну, представь себе Ч бездна невероятных событий, фантастических вст
реч, нечеловеческих прыжков и ужимок Ч и ни одной мысли о жизни! Одни опер
ативные комбинации и агентурные разработки! Некогда было подумать о жиз
ни! А ведь моя жизнь Ч тоже определенного рода урок. Может быть, отрицател
ьный урок. Вообще моя память Ч это еще не распечатанный сундук аббата Фа
риа…
Ч Ты решил стать графом Монте-Кристо? Ч осторожно спросила Лена. Ч Ты х
очешь отомстить?
Ч Нет… Не думаю… Не знаю… Сначала мне надо все вспомнить, рассортироват
ь и выстроить долгую цепь… Я должен рассказать это все себе самому… Наве
рное, записать…
Лена посмотрела на меня, как на тяжелобольного.
Ч Да-да, наверное… Ч Быстро, успокаивающе поцеловала и сказала: Ч Серж
ик, ключи от машины и квартиры Ч на кухонном столе. Не забывай только за т
елефон платить Ч отключат…
Я держал ее в объятиях, мою теплую, живую, уже ушедшую, и меня судорогой лом
ала мука немоты, невозможности ничего объяснить ей, предупредить об опас
ности, предостеречь Ч она сейчас ничего не услышит. Она не поверит, что пр
едложение моего друга-олигарха отклонить можно, что это заманчивое пору
чение отклонить нужно. Она сейчас не помнит, что Хитрый Пес общается с люд
ьми на вздохе интереса Ч выдохнув, он навсегда забывает о них.
Но пытаться разубедить ее сейчас бесполезно. Как говорит мой старый мудр
ый друг Гордон Марк Александрович Ч молодые не воспринимают опыт старш
их изустно, их учат только собственные синяки и шишки. Не очень свежая иде
я, но от моего бессилия еще более щемяще-грустная.
Может быть, это называется душеизнурение?
Что-то многовато у меня сегодня свободы стало!
И сказал ей, как только мог мягко:
Ч Подруга дорогая, спрячь ключи… Мне некуда ездить на машине… А из твоей
квартиры мы утром уйдем вместе…
Ч Подожди, а где ты будешь жить это время?
Ч Я крупный домовладелец Ч у меня есть комната мамы, Ч засмеялся я.
Ч В коммуналке? Ч потряслась Лена.
Ч Зато какой!
Видок у моего нового жилища был вполне горестный. Он руинировался.
Отвратительное зрелище трущобизации и распада. Вполне марксистская эв
олюция из былого великолепия в мерзость текущего запустения. Нормальны
й переход дворцов, которым была объявлена война когда-то, в трущобы якобы
мирных хижин.
Этот дом в самом центре Москвы на Поварской улице Ч задолго до того, как е
е стали именовать улицей Воровского, а потом снова переименовали в Повар
скую Ч был самым шикарным доходным домом старой столицы. Шесть этажей р
оскошных квартир под пятиметровыми потолками с расписными и наборными
плафонами, мрамор, бронза, камины, узорный паркет, коридоры с пилястрами и
колоннами, фацетованные стекла в просторных эркерах и бемские зеркала.

В громадной квартире на втором этаже жили родители моей мамы, то есть мои
дед с бабкой. Жили они в гостиной московского городского головы Челноков
а. Ну, естественно, не то чтобы московский мэр Ч должностной предтеча Юри
я Михайловича Лужкова Ч обратился к моим вполне пролетарским бабушке и
деду с униженной просьбой маленько пожить у него. Так сказать, погостить
в его гостиной чуток, в смысле Ч несколько лет, а точнее говоря, трем поко
лениям.
Они были подселенцы, живое воплощение свершившейся народной мечты о том
, что революция покончит с богатыми. Насчет бедных не уточнялось, а было со
общено как-то неопределенно Ч кто был ничем, тот станет всем. Ну, всем, пол
ожим, мои дед с бабкой не стали, а роскошную комнату в буржуйской квартире
по случаю жилищного уплотнения градоначальника словили. Еще с шестью др
угими семьями-подселенцами.
Думаю, что и Лужков, несмотря на очевидный демократизм и гостеприимность
, в такой милой коммунальной квартирке жить бы не захотел, а уж про буржуаз
а Челнокова и говорить-то нечего Ч свалил в эмиграцию как наскипидарен
ный.
И память о нем там, за бугром, иссякла. Бывшему мэру повезло Ч он был не хоз
яин квартиры, а наниматель, иначе говоря, ответственный квартиросъемщик.

Свалил с занимаемой жилплощади и был таков.
А вот предание о настоящем хозяине дома сохранилось Ч благодаря литера
туре. Точнее говоря Ч «Двенадцати стульям». Есть там такой смешной перс
онаж, Авессалом Владимирович Изнуренков Ч веселый нищий эстрадный авт
ор, который бесперечь хлопает себя по жирным ляжкам, приговаривая: «Высо
кий класс!»
Это и был хозяин замечательного дома на Поварской улице, и списали его са
тирики с реального человека по фамилии Гучков. Не министра Временного пр
авительства, богача и заводчика, конечно, а нищего пьющего бесшабашного
бездельника, острослова и анекдотчика, предводителя богемной голи пере
катной, картежника, обжоры и бабника. Проживался игрой на ипподроме и про
дажей скетчей для куплетистов. И за невозврат своевременно долгов бывал
неоднократно бит.
1 августа 1914 года в жизни Гучкова произошло два скорбных события. Россия вс
тупила в мировую войну, из которой, похоже, не хочет вылезти до сих пор. И эт
о событие встревожило и напугало Гучкова до крайности, поскольку предст
авить себя с грыжей, скаткой и винтовкой Мосина в маршевой колонне он не м
ог, и призыв защитить свою родину вызвал у него испуганно-гневный крик: «З
а что? Что я такого сделал? Почему? Почему я должен идти защищать свою роди
ну? Лучше жить совершенно живым дезертиром, чем умереть абсолютно павшим
героем!» В силу политической малограмотности Гучков еще не знал, что его
ощущение полностью совпадает с позицией Владимира Ильича Ульянова (Лен
ина), и он, таким образом, является интуитивным большевиком и нравственны
м соучастником предстоящей революции.
А второе скорбное событие повергло его неописуемый восторг и погрузило
в пучину бездонного ликования.
Умерла его тетя; Нет, нет, не то чтобы Гучков был такой злодей и страстно не
навидел свою единственную престарелую родственницу. Если честно сказа
ть, он ее и видел-то несколько раз в жизни. Давно. И плохо представлял, как о
на, карга старая, выглядит. Просто бабка стеснялась поведения и репутаци
и своего племянника и никогда не принимала его. А ведь был ей, тетечке неза
бвенной, знак свыше, предначертание можно сказать, судьбы, а она, дура туго
ухая, то ли от древности, то ли от душевной дремучести не услышала, Ч фами
лия ей была Племянникова.
Вот и почила в бозе в этот скорбный для всего народа день дорогая тетеньк
а, купчиха первой гильдии Племянникова, и оставила своему ненаглядному п
лемянничку Гучкову кое-что по мелочи наликом, загранично выражаясь Ч «
кэшем», и огромный новый доходный дом на Поварской улице стоимостью два
миллиона рублей, и не каких-нибудь ельцинских, мусорных миллиона, а насто
ящих Ч царских, золотых.
Господи, какая тут война, какая мобилизация! При таких-то деньжищах!
Гучков вступил в Союз городов Ч невероятно воинственную организацию, в
оевавшую только в глубоком тылу, надел офицерскую форму с погонами, ремн
ями, кобурой и загулял так, что Москва завистливо содрогнулась. Конечно, о
н был творческий человек, потому что соединить в таком огромном гармонич
еском объеме бардак, игорный дом, круглосуточный халявный кабак, шантан
и притон еще никому не удавалось.
Гучков был возвышенный бескорыстный художник разгула, талантливый тво
рец всех видов веселого безобразия. И судьба ему даровала удивительную ж
изнь, ставшую какой-то мистической карикатурой на всю историю страны.
Довольно скоро замечательный дом Гучкова на Поварской улице был продан
с торгов за громадные безнадежные долги. И все скупердяи, скопидомы и жад
юги, именуемые «здравые люди», злорадно-счастливо завопили: мир не видел
такого идиотину, как этот прощелыга Гучков! Это же надо Ч за три года прог
улять дотла несколько миллионов!
А назавтра, 25 октября 1917 года, случилась наша Великая ноябрьская революция
, уничтожившая, казалось бы, навсегда богатых и начавшая превращение бед
ных из «ничего» во «все» с переселения их из подвалов и;бараков в благоус
троенные жилища классово-чуждых.
И тогда все эти чуждые, которых раньше именовали здравыми, возопили в глу
бокой печали и досаде: «Боже ты мой, каким мудрецом оказался Гучков! Хоть п
ожил! И как пожил!»
Новая власть Гучкову оставила комнату в одной из громадных квартир, обил
ьно-плотно заселенных ныне классово-близкими, и он зажил своей беззабот
ной легкой жизнью эстрадного автора Ч маргинала высокого советского и
скусства. Даже гамбсовские стулья по случаю покупал.
И пережил почти всех жильцов своего некогда немалого домовладения. Пото
му что он обитал на жалкой тихой обочине светлой жизни, а жильцы, ставшие «
всем», были яркими деятелями и созидателями этого невиданного бытия. Отт
ого их вымывали из дома незатихающие волны народного возбуждения Ч пар
тнаборы на коллективизацию, массовые репрессии, отечественные войны, сч
астливые расселения по хрущобам в новых районах и последующие постыдны
е эмиграции.
Здесь перед войной родилась моя мать, деда убили на фронте, и сюда же вмест
е со мной мама вернулась, когда с ней разошелся отец.
Но Гучкова я уже не застал Ч он умер 14 октября 1964 года, в день, когда верные л
енинцы и ближайшие сподвижники-единомышленники выяснили, что Хрущев не
ожиданно оказался волюнтаристом. Наверное, романтичного Гучкова срази
ло, что Хрущев встал под одни идеологические знамена с Шопенгауэром и Фи
хте, и старик, не в силах снести такого цинизма нашего Никиты Сергеевича, т
ихо ушел. Скорее всего понял, что надеяться больше не на что. И лет ему было
под сто. Как пожил!

***

А я в это время жил в городе Желтого Дьявола под названием Нью-Йорк.
Далекий прекрасный и страшноватый город, который теперь переименовали
в Большое Яблоко. Может быть, в честь Явлинского Ч с них, американских дем
ократов, хватит. Город на другом берегу Океана Тьмы, куда улетела сегодня
моя любимая.
Молодая, умная, алчная. Ничего еще не смекающая.
Ну а я остался здесь. В доме Гучкова. И для того чтобы сделать задуманное, я
должен помнить о старом его хозяине. Видать, знал он какую-то удивительну
ю тайну т-не собирал богатства, нет в деньгах радости и проку нет. Болыцая
суета.
Пришел я в это запущенное, заброшенное жилье, бросил на пыльный стол сумк
у, уселся на стул посреди комнаты, как прокурор на обыске, огляделся. Серый
налет праха, мутные зеркала, будто задышенные старостью, из форточки пор
ывом ветра выбило стекло Ч на полу под окном тускло блестят осколки и ск
возняк возит по паркету засохшие тополиные листья. Добыл из своего кофра
бутылку «смирновки», яблоко и пачку бумаги.
Вообще-то надо бы кого-то пригласить или самому убрать, включить в розетк
и холодильник и телевизор, купить каких-нибудь харчей. Мне здесь, видимо,
долго придется прожить. Но это потом, немного погодя.
А сейчас свернул бутыляке голову и, не найдя чистого стакана, хлебнул раз-
другой из горла, закусил тугим красным яблоком, подождал, пока хмель зали
л первым ласковым теплом. Сидел тихо и вспоминал. Давно все это началось, л
ет пять назад. Я цедил свою память по каплям Ч как живую воду, как крупинк
и манны, как глотки воздуха…

1. 95-Й ГОД, ПОСЛЕДНЯЯ СТЕПЕНЬ З
АЩИТЫ

Заместителю министра Внутренних дел России
генерал-полковнику милиции
КЕЛАРЕВУ П.Н.
Рапорт
В дополнение к рапортам от 1.02.95, 12.04.95, 17.05.95 настоящим в очередной раз довож
у до Вашего сведения о фактах нарушения законности и служебного поведен
ия оперуполномоченным Главка, сотрудником «Дивизиона» старшим лейтена
нтом Ларионовым Валерием Алексеевичем.
Ранее Ларионов В.А. привлекался к дисциплинарной ответственности
за применение штатного огнестрельного оружия на поражение и был отстра
нен от работы до конца прокурорской проверки.
Несмотря на наложенные ранее взыскания, проведенную разъяснитель
ную работу и твердые заверения Ларионова В. А не допускать в служебной де
ятельности превышения власти и пределов законности, вышеупомянутый Ла
рионов В. А. произвел не санкционированный прокурором обыск в ресторане
«Счастье», ссылаясь на необходимость изъятия якобы имеющихся там нарко
тиков. Необходимо отметить, что наркотических веществ им не было обнаруж
ено. Несмотря на это, Ларионов задержал буфетчика ресторана Оганесова А.
Е., доставил его на Петровку, 38, и при участии сотрудников МУРа капитана Ерм
акова С.Ф. и ст. лейтенанта Калинича Б. Г. допрашивал Оганесова 22 часа, подве
рг побоям и угрожал при этом посадить в тюрьму «наглухо». По этому поводу
нами также получено представление прокурора Северного округа.
Необходимо отметить, что это не случайность, а постоянная линия пов
едения Ларионова, о чем свидетельствует (вместе с ранее предоставленным
и рапортами) следующий факт: еще находясь в ресторане «Счастье», Ларионо
в затеял скандал со случайно присутствовавшим там на обеде гр-ном Джанг
ировым П.М., депутатом Государственной думы и крупным общественно-хозяй
ственным деятелем. Ларионов в присутствии посторонних лиц кричал Джанг
ирову, что его место «…не на депутатской скамье, а на скамье подсудимых», и
, мол, он еще Джангирова там увидит.
Учитывая все вышеизложенное, предлагаю рассмотреть вопрос о возм
ожности дальнейшего использования Ларионова В.А. в рядах органов Минист
ерства внутренних дел России.
Ст. инспектор Управления собственной безопасности МВД РФ майор вн
утренней службы Г. Коренной

Резолюция
Незамедлительно истребовать объяснения С. Ордынцева. В отношении
ст. лейтенанта В.Ларионова провести служебное расследование в рамках Уп
равления кадров министерства, оставив решение вопроса до рассмотрения
результатов расследования.
1 2 3 4 5 6 7 8