— Паук будет ждать своего часа, Петри. Иногда я впадаю в отчаяние. За сэром Лайонелом уследить невозможно. Видел бы ты его дом в Финчли. Низенький такой, со всех сторон деревья. Сыро — как в болоте, запах — как в джунглях. Все кверху дном. Он только сегодня приехал и работает и ест (и спит, по-моему) в кабинете, который выглядит, как аукцион Сотби после землетрясения. В остальных комнатах — наполовину зверинец, наполовину цирк. У него конюх — бедуин, китаец — камердинер и Бог знает какие еще чудные люди.— Китаец!— Да, я его видел. Косоглазый кантонец, которого он зовет Кви. Мне он не нравится. Кроме того, там есть некий секретарь, Строцца, с очень неприятным лицом. Насколько я понимаю, он хороший языковед и переводит испанские записи к новой книге Бартона о майапанских храмах, которая скоро выйдет. Кстати, весь багаж сэра Лайонела пропал на пристани, включая его тибетские записи.— Важная деталь!— Конечно. Но он возражает, говорит, что пересек Тибет от Куен Луна до Гималаев и остался цел, и поэтому вряд ли возможно, что ему суждено погибнуть в Лондоне. Я уходил от него, когда он диктовал свои записи по памяти со скоростью двести слов в минуту.— Он не теряет времени.— Еще бы! Кроме книги о Юкатане и о Тибете, ему еще нужно на следующей неделе прочесть в институте свой научный труд о гробнице, которую он раскопал в Египте. Когда я уходил, подъехал какой-то фургон с доков и двое грузчиков доставили в дом саркофаг размером с лодку. По словам сэра Лайонела, он уникален и отправится прямиком в Британский музей после того, как сэр Лайонел его исследует. Этот человек делает шестимесячную работу за шесть недель и потом уезжает опять.— Что ты предлагаешь делать?— Что я могу сделать? Я знаю, что Фу Манчи попытается убить его. Я не могу в этом сомневаться. Уф, как вспомню, так вздрогну! Что за дом! Клянусь тебе, Петри, в комнаты никогда не проникает солнечный свет, и, когда я сегодня приехал, тучи комаров роились, как пылинки, в редком луче, иногда проникавшем через частокол деревьев. В доме запах сырости, чуть ли не малярийные пары, а вся западная сторона дома увита то ли лианами, то ли еще какими-то ползучими растениями, которые он однажды привез, с едким экзотическим запахом, полностью соответствующим всей атмосфере дома. Попомни мои слова, нет более подходящего места для совершения убийства.— Ты принял меры предосторожности?— Я зашел в Скотланд-Ярд и послал человека наблюдать за домом, но… — Он беспомощно пожал плечами.— Как выглядит сэр Лайонел?— Как безумец, Петри. Высокий, грузный, в грязном домашнем халате, с нечесаными седыми волосами и торчащими усами, острыми голубыми глазами и темным загаром. Не поймешь, то ли он носит короткую бородку, то ли очень редко бреется. Когда я уходил, он расхаживал по комнате среди тысячи и одной редкости, составляющей его уникальную коллекцию, мимо античной мебели, справочников, рукописей, мумий, копий, глиняной посуды и Бог знает еще чего, иногда отшвыривая ногой валяющуюся на его пути книгу или спотыкаясь о чучело крокодила или мексиканскую маску, то диктуя, то разговаривая. Кошмар!Мы помолчали.— Смит, — сказал я, — у нас нет прогресса в этом деле. При всей той мощной силе, которая против него выставлена, Фу Манчи удается ускользать от нас и по-прежнему идти своим непостижимым дьявольским путем к цели.Найланд Смит кивнул.— И мы не знаем всего, — сказал он. — Мы отмечаем людей, осознающих Желтую Погибель, и предупреждаем их — если успеваем. Может быть, им удастся спастись, может быть — нет. Но что мы знаем о других, которые, возможно, гибнут каждую неделю в результате действий этого убийцы? Мы не можем знать всех, кто разгадал загадку Китая.Каждый раз, когда я читаю сообщения о том, что нашли утопленника, или что кто-то якобы совершил самоубийство или скоропостижно умер будто бы естественной смертью, я начинаю думать о Фу Манчи. Поверь мне, он вездесущ, его щупальца обнимают все. Я сказал, что сэр Лайонел, наверно, заколдован от смерти. Тот факт, что мы живы, — тоже чудо.Он взглянул на часы.— Почти одиннадцать, — сказал он. — Но ложиться спать нельзя — время дорого, не говоря уже о том, что это опасно.Мы услышали звонок у входной двери. Затем последовал стук в дверь нашей комнаты.— Войдите! — крикнул я.Вошла девушка с телеграммой, адресованной Смиту. В свете лампы я видел его квадратную челюсть и стальной блеск глаз. Он взял конверт из рук девушки и открыл его, затем взглянул на бланк, встал и передал его мне. Беря свою шляпу с моего письменного стола, он сказал:— Помоги нам Бог, Петри!В телеграмме говорилось: «Сэр Лайонел убит. Немедленно приезжайте к нему домой. Жду. Инспектор Веймаут». ГЛАВА XIЗЕЛЕНЫЙ ТУМАН Хотя мы и спешили, как могли, была уже полночь, когда наша машина свернула на дорогу, на которую падали темные тени деревьев. В дальнем конце ее, как бы показываясь из туннеля, возникли в отблесках лунного света окна Роуэн-Хауза, дома сэра Лайонела Бартона.Выйдя из машины перед крыльцом длинного приземистого здания, я увидел, что оно со всех сторон окружено зарослями деревьев и кустов. На фасаде вилось ползучее растение, упомянутое Смитом, воздух был пропитан едким запахом гниющей растительности, с которым смешивался густой аромат маленьких красных ночных цветов, буйно распустившихся на вьющихся стеблях.Место выглядело поистине диким, и, когда инспектор Веймаут ввел нас в холл, я увидел, что интерьер соответствовал экстерьеру: холл был построен по образцу внутренних помещений ассирийских храмов. Приземистые колонны, низкие сиденья, то, что висело на стенах, — все красноречиво указывало на запустение, на всем лежал толстый слой пыли. Запах плесени был почти так же силен, как и снаружи, под деревьями.Детектив проводил нас в библиотеку, содержимое которой частью валялось на полу, будучи слишком обильным, чтобы уместиться в шкафах.— Боже! — воскликнул я. — Что это?Что-то спрыгнуло с книжного шкафа и, легкой упругой походкой беззвучно пройдя по ковру, заваленному мусором, выбежало из библиотеки, как золотистая молния. Я стоял, потеряв дар речи, глядя вслед животному. Инспектор Веймаут сухо рассмеялся.— Это молодая пума… или что-то вроде этого, доктор. Этот дом полон сюрпризов — и тайн.Голос его звучал не очень уверенно. Он плотно закрыл дверь.— Где он? — резко спросил Найланд Смит. — Как это произошло?Инспектор Веймаут сел и прикурил сигару, которую я ему предложил.— Я думаю, вы захотите услышать некую предысторию, перед тем как осмотреть его?Смит кивнул.— Так вот, — продолжал инспектор, — человек, которого вы договорились послать из Скотланд-Ярда, действительно приезжал сюда и занял наблюдательную позицию на дороге, откуда хорошо были видны ворота. До половины одиннадцатого ничего не произошло, затем в дом вошла молодая леди.— Молодая леди?— Мисс Эдмондс, стенографистка сэра Лайонела. Придя домой, она обнаружила, что ее сумка с кошельком пропала, и она вернулась посмотреть, не оставила ли ее здесь. Она подняла тревогу. Наш человек услышал шум и вошел в дом. Затем он выбежал и позвонил нам. Я сразу же послал вам телеграмму.— Вы сказали, что он услышал шум. Какой шум?— С мисс Эдмондс произошла сильная истерика!Смит начал ходить по комнате в сильном возбуждении.— Расскажите, что он увидел, когда вошел.— Он увидел слугу-негра — в доме нет ни одного англичанина, — который пытался успокоить девушку вон в том холле, а малаец и еще один цветной били себя по лбу и выли. Ни от кого из них невозможно было добиться толку, и он начал расследование сам. Еще раньше, вечером, он определил координаты дома, а по свету в окне первого этажа — местонахождение кабинета, поэтому он пошел искать дверь в кабинет. Он ее нашел, но она была заперта изнутри.— Ну, и дальше?— Он вышел и, обойдя дом, подошел к окну. Там нет занавески, и из кустов можно видеть, что происходит в этом складе хлама, называемом кабинетом. Он заглянул туда, как это, очевидно, сделала и мисс Эдмондс до него. То, что он увидел, объяснило, почему она впала в истерику.Мы со Смитом жадно слушали его рассказ.— Посреди всего этого хлама на полу стоял ящик с египетской мумией, перевернутый набок, а сэр Лайонел Бартон лежал лицом вниз, обхватив его руками.— Боже мой! Да-да, продолжайте.— Горела только настольная лампа с абажуром. Она стояла на стуле, и свет ее падал прямо на него; она освещала участок на полу. — Инспектор развел руки, показывая размер участка. — Ну вот, когда он разбил стекло, открыл окно и полез внутрь, он увидел кое-что еще. Так он говорит.Инспектор сделал паузу.— Что он увидел? — кратко спросил Смит.— Что-то вроде зеленого тумана, сэр. Он говорит, что этот туман был как живой. Он двигался над полом, на высоте примерно одного фута в направлении занавеса на другом конце кабинета.Найланд Смит впился глазами в говорившего.— Где он впервые увидел этот зеленый туман?— Он говорит, мистер Смит, ему показалось, что туман шел из ящика с мумией.— Так, продолжайте.— Нужно отдать ему должное, он все-таки влез в комнату, увидев подобное. Не испугался. Он перевернул тело. Сэр Лайонел выглядел ужасно. Он был мертв. Вернув труп в прежнее положение, Крокстед — так звали агента — пошел к этой занавеске. Там была стеклянная дверь. Она оказалась закрытой. Он открыл ее; она выходила в теплицу, уставленную хламом от кафельного пола до самой стеклянной крыши. Внутри было темно, но из кабинета шло достаточно света — он ведь, по сути дела, является гостиной, — и Крокстед включил все лампы, чтобы еще раз взглянуть на зеленый ползучий туман. Вниз ведут три ступеньки, на которых лежал мертвый китаец.— Мертвый китаец?— Да, именно. Мертвый китаец.— Вы вызывали доктора?— Да, местного. Я видел, что он абсолютно ничего не мог понять. Три раза сам себе противоречил. Но нам и не нужны мнения других медиков, пока мы не получили заключения эксперта.— А Крокстед?— Крокстед почувствовал себя плохо, и его отправили домой в машине.— Что с ним?Инспектор Веймаут поднял брови и тщательно стряхнул пепел с сигары.— Он держался до моего прихода, рассказал все и сразу потерял сознание. Он сказал, что ему показалось, будто кто-то в теплице схватил его за горло.— В буквальном смысле?— Я так и не понял. Девушку, разумеется, тоже пришлось отправить домой.Найланд Смит задумчиво подергал себя за мочку левого уха.— У вас есть какая-нибудь версия? — спросил он.Веймаут пожал плечами.— Насчет зеленого тумана — нет, — сказал он. — Ну что, войдем?Мы прошли через ассирийский холл, где, объятые паникой, собрались слуги этого странного дома. Их было четверо: двое негров и двое азиатов. Я не нашел среди них китайца Кви, о котором говорил Смит, и секретаря-итальянца; и по тому, как мой друг всматривался в тени комнаты, я догадался, что он тоже удивлен их отсутствием. Мы вошли в кабинет сэра Лайонела, описать который у меня не хватает слов.Слова Найланда Смита о «помещении аукциона Сотби после землетрясения» сразу вспомнились мне, когда я увидел эту комнату, буквально заваленную редким хламом — добычей сэра Лайонела в Африке, Мексике и Персии. В проходе у камина на чемодане стояла газовая печурка, а около нее валялись походные котелки и кастрюли. Запах гниющей растительности, смешанный с навязчивым ароматом ночных цветов, проникал в комнату через открытое окно.На полу в середине комнаты у перевернутого саркофага лицом вниз лежала человеческая фигура в халате. Руки мертвеца были протянуты вперед, обнимая ящик с древнеегипетской мумией.Мой друг подошел и опустился на колени около трупа.— Боже милостивый! — Смит вскочил на ноги и с неописуемым выражением на лице повернулся к инспектору Веймауту. — Вы не знаете сэра Лайонела Бартона в лицо? — рявкнул он.— Нет, — начал Веймаут, — но…— Это не сэр Лайонел. Это Строцца, его секретарь.— Что! — вскрикнул Веймаут.— Где второй — китаец? Быстро! Где он? — закричал Смит.— Я его оставил лежать там, где его нашли, — на ступеньках теплицы, — сказал инспектор.Смит побежал через всю комнату туда, где через открытую дверь виднелись груды наваленных друг на друга вещей. Отодвинув занавес, чтобы лучше видеть, он склонился над сжавшейся в комок фигурой, лежавшей на ступеньках.— Так и есть! — громко крикнул он. — Это Кви, слуга сэра Лайонела.Мы с Веймаутом, стоявшие над телом итальянца, посмотрели друг на друга, затем повернулись туда, где у трупа китайца с суровым лицом стоял мой друг. Легкий ветерок прошелестел через кроны деревьев; волна экзотических запахов пронеслась из открытого окна к занавесу у двери в теплицу.Это было дыхание Востока, протянувшего свою желтую руку к Западу. Оно символизировало изощренное непостижимое могущество, явившее себя в образе Фу Манчи, так же как Найланд Смит был символом безупречной и эффективной британской мощи, стремящейся обезвредить коварного врага.— Ясно одно, — сказал Смит, — никто в доме, за исключением итальянца, не знал, что сэра Лайонела здесь нет.— Из чего вы это заключаете? — спросил Веймаут.— Слуги в холле оплакивают его, как покойника. Если бы они видели, как он выходил, они бы знали, что здесь лежит кто-то другой.— А как же насчет китайца?— Поскольку единственный ход в теплицу — через кабинет, Кви, вероятно, спрятался там, когда хозяина не было в комнате.— Крокстед нашел смежную дверь закрытой. Почему погиб китаец?— И мисс Эдмондс и Крокстед нашли дверь в кабинет запертой изнутри. Как погиб Строцца? — парировал Смит.— Вы, наверное, заметили, — продолжал инспектор, — что на секретаре халат сэра Лайонела. Именно это заставило мисс Эдмондс, глядевшую через окно, по ошибке принять его за хозяина и, как следствие, навести нас на ложный след.— Он надел его специально, чтобы любой, кто посмотрит в окно, так же ошибся, — резко сказал Смит.— Почему? — спросил я.— Потому, что он пришел сюда с преступными целями. Видишь? — Смит нагнулся и поднял с пола несколько инструментов. — Вон лежит крышка. Он приходил, чтобы открыть саркофаг. Там лежала мумия знатного лица, занимавшего важные должности при фараоне Менептахе II; и сэр Лайонел говорил мне, что в пеленах, в которые он завернут, могут быть спрятаны ценные украшения и драгоценные камни. Он собирался открыть саркофаг и исследовать его содержимое сегодня вечером. Очевидно, он передумал, к счастью для себя самого.Я задумчиво провел рукой по волосам.— И что произошло с мумией?Найланд Смит сухо рассмеялся.— Она исчезла в форме зеленого тумана, — сказал он. — Посмотри на его лицо.Он повернул тело, и, хотя я привычен к таким зрелищам, искаженные черты итальянца наполнили меня ужасом. Они несли на себе печать не просто насильственной смерти, а чего-то еще более ужасного. Я стянул с него халат и попытался найти на теле какие-нибудь следы, но напрасно. Найланд Смит с помощью детектива перенес китайца Кви в кабинет и положил его на свет. Его сморщенное желтое лицо выглядело еще более страшно, чем лицо секретаря: синие губы были растянуты, обнажая верхние и нижние зубы; на теле не было следов насилия, но и его члены были неестественно искривлены, когда он корчился в смертных муках, извиваясь, борясь за жизнь.Ветер поднялся вновь, и едкие волны запахов сырых кустов с тяжелым приторным ароматом экзотического вьюна непрерывным потоком потекли в комнату. Инспектор Веймаут зажег потухшую сигару.— Пока я согласен с вами, мистер Смит, — сказал он. — Строцца, зная об отсутствии сэра Лайонела, заперся здесь, чтобы взломать саркофаг. Крокстед, залезший через окно, нашел ключ, торчавший из замка. Строцца не знал, что китаец прятался в теплице.— А Кви не смел показаться, потому что он тоже был там со своей целью, о которой мы, не знаем, — прервал Смит.— Когда крышка была снята, нечто… некто…— Ну, скажем, мумия?..Веймаут натянуто улыбнулся.— Ну хорошо, сэр, что-то такое, что исчезло из запертой комнаты, не открывая ни двери, ни окна, убило секретаря.— И такое, что, убив секретаря, убило затем и китайца, даже не потрудившись открыть дверь, за которой он лежал, затаившись, — продолжал Смит. — Ибо однажды, инспектор, Фу Манчи завербовал себе союзника, которого даже его гигантская воля не могла полностью подчинить. Какую слепую силу, какое ужасное средство убийства заключил он в этом саркофаге!— Ты думаешь, это работа Фу Манчи? — спросил я. — Если это правда, то его могущество — могущество сверхчеловека.Что-то в моем голосе заставило Смита повернуться и с любопытством оглядеть меня с ног до головы.— Неужели ты можешь в этом сомневаться? Ведь одного присутствия спрятавшегося китайца достаточно, чтобы убедиться в этом. Я уверен, что Кви был членом группы убийц, хотя, вероятно, поступил на эту службу недавно. У него нет оружия, иначе я бы склонился к мысли, что его задание было — убить сэра Лайонела, работавшего в этом кабинете, не подозревая о существовании затаившегося врага. Открыв саркофаг, Строцца невольно расстроил эти планы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25