На главной палубе группа нервничающих рабов собралась вокруг кабестана <вертикальный ворот, употребляемый для навивания якорного каната при тяге судов> и налегала на перекладины, закручивая толстый черный канат вокруг массивного деревянного барабана. Когда весь канат был выбран, он поднял киль — центральную кость плеча мекилота — из прорези в центре палубы. Кость была тщательно обработана и походила на плавник, к тому же она была отполирована до блеска, что мешало илу прилипать к ней.Пока их товарищи с напряжением выбирали канат кабестана, остальные рабы вскарабкались на мачты и оттуда на ноки рей. Медленно, не торопясь, они поднимали тяжелые паруса на деревянные бимсы <поперечная балка, связывающая бортовые ветви шпангоута> и свертывали их, завязывая надежными, но быстро-освобождаемыми узлами. Когда они закончили, Ночная Гадюка пошла медленнее, направляясь к ближайшему месту стоянки.Агис услышал, как Нимус выкрикнул магическое слово, затем увидел, что джозхал стоит в самой середине корабля, указывая на каждую мачту по порядку сво услышал, как Нимус выкрикнул магическое слово, затем увидел, что джозхал стоит в самой середине корабля, указывая на каждую мачту по порядку своим крошечным жезлом. Трио гигантов появилось на том месте, где только-что были мачты. Все они были немного меньше и не так лохматы, как Фило, долговязые и с рыжей, солнечно-бронзовой шертью. На плечах первого сидела голова барана, второго — орла и третьего — змеи.— Погрузить шесты! — скомандовала Кестер. Тарик смотрела через королевский глаз, ее взгляд бы прикован к чему-то далеко впереди корабля. — Малый вперед!Экипаж занял свои места и начал толкать корабль шестами. Для Агиса эта часть пути показалась чуть ли не длинее, чем путешествие вокруг острова. Один раз его чуть не вырвало, а через какое-то время он вдруг обнаружил, что у него перехватило дыхание, как во время бега. Тем не менее аристократ держался, и вскоре скалистый силуэт береговой линии выступил из тумана в дюжине ярдов от носа корабля.— Приготовить трап, — приказала Кестер, все еще глядя через королевский глаз. Едва рабы успели шевельнуться, как из вороньего гнезда <площадка на грот-мачте, где сидит вахтенный матрос> донесся полный ужаса голос впередсмотрящего. — Гигант с правого борта! — Последовала короткая пауза , и он добавил. — Еще четверо с правого борта!— Слишком много для замаскированного корабля, — проворчала Кестер, опуская королевский глаз. — Как близко? — крикнула она, поднимая глаза на верхушку главной мачты.Когда тарик увидела трех звероголовых гигантов, стоящих на ее палубе, ее жесткая кожа побледнела. В первый момент Агис решил, что она испугалась иллюзии Нимуса, но быстро понял, что дело в другом.— Не звероголовые! — выдохнула тарик.В тоже самое мгновение громадный силуэт надвинулся с правого борта, шесть грубо-заплетенных кос закачались взад и вперед как маятники, пока гигант шел вброд к Ночной Гадюке. Хотя грязевая завеса мешала аристократу рассмотреть лицо гиганта, он мог видеть достаточно, чтобы сказать, что это был более — менее человек, с угловатыми формами лица и крючковатым носом, похожим на боевой топор. Пока аристократ глядел на него, колосс поднял руки над головой, держа в них огромный булыжник, ничуть не меньше самой длинной мачты Ночной Гадюки.— Уходи, проклятый Сарам, — прогрохотал он.Когда гигант согнул руки для броска, Кестер выкрикнула — Огонь!В следующее мгновение Агис услышал как вибрирует канат, освобожденный от натяжения, и гарпун, размером с хорошее дерево, сорвался с баллисты и ударил прямо в грудь титану. С громким треском он проломил грудную клетку и ушел в тело. Гигант издал последний вопль боли, дыхание покинуло его. Валун, который он держал в руках, вывалился из рук и упал в грязь. Бросив удивленный взгляд на нос Ночной Гадюки, он уронил руки вниз и схватился пальцами за конец гарпуна, торчащий у него из груди. Затем, едва не задев корабельный бушприт, он повалился вперед.Пока огневой рассчет пригибал ручку баллисты обратно в стартовую позицию, Кестер запрыгала от радости. — Это научит тебя, как поднимать камень на мой корабль! — выкрикнула она.— Может быть стоит Нимусу убрать свое заклинание? — спросил Агис.— Не сейчас, — пришел ответ. — Пусть они думают, что это звероголовые убивают их друзей, а не Ночная Гадюка.Едва она закончила говорить, как второй булыжник вылетел из тумана и ломая такелаж сшиб воронье гнездо с главной мачты и разорвал веревки, держащие паруса. Сопровождаемый телом вопящего впередсмотрящего, камень отскочил от киля и рухнул на главную палубу.— Полный назад! — выкрикнула Кестер.Рабы глубоко погрузили шесты в ил и начали отталкивать Ночную Гадюку от берега. Кестер выругала их за нерасторопность, потом взглянула на кокпит караблеводца. — Агис, держи нас на поверхности, или мы погибли.Еще два гиганта появились перед носом корабля. Они были в иле по пояс и спешили изо всех сил, пробираясь через грязь. Первый держал огромный булыжник прямо перед собой, используя его как щит для защиты себя и своего товарища от возможных атак.— Прикажи рабам поднять их шесты, — сказал Агис.Кестер нахмурила свой тяжелый лоб. — Почему?— Ты знаешь, что такое лед? — ответил аристократ, сосредотачиваясь на своем внутреннем видении. Не ожидая ответа он открыл пошире свой нексус, разрешая своей внутренней жизненной силе течь через сферу широким потоком. Море внутри него из мутно-коричневого стало бледно-желтым.Агис услышал, как голос Кестер выкрикнул — Поднять шесты!Аристократ глубо вздохнул и вообразил себе то, что он видел только один раз в своей жизни, жутко холодным утром во время охоты в высоких горах: замерзший пруд. В его рассудке желтая вода вокруг каравеллы стала цвета слоновой кости и твердой, как камень. Холод распространился и снаружи, превратив море в бесконечную белую равнину, огромную, как каменистую пустыню и гладкую, как обсидан.На этом аристократ не остановился. Он вообразил себе пару аутриггеров <дополнительные выносные опоры> , тянущиеся вниз от корабельного планшира. Там, где они касались льда, были обсидановые полозья, острые как меч и достаточно толстые, чтобы нести на себе страшную тяжесть Ночной Гадюки. Агис представил себе, как эти аутриггеры становятся длиннее и длиннее, поднимая корпус каравеллы надо льдом до тех пор, пока между корпусом и льдом не возник просвет, и судно могло заскользить по замерзшему морю от малейшего толчка.Булыжник ударился о носовую палубу, отвлекая внимание аристократа от подготовки. Он пролетел вдоль стойки для гарпунов и ударился о фокмачту <первая мачта корабля> . Когда огромный столб опрокинулся, злой голос гиганта насмешливо выкрикнул. — Вы другие Сарам, тоже умрете!— Назад, Кестер — вскрикнул Агис. — И скажи всем привязаться.— Самый полный назад, — крикнула тарик, не обращая внимание на предупреждение Агиса.Рабы опустили шесты и толкнули. Ночная гадюка рванулась назад как стрела из лука. Рассчеты баллист, которые выжидали благоприятного момента, выстрелили одновременно. Канаты задрожали и пара гарпунов унеслась к гигантам. Первое копье вонзилось глубоко в живот гиганта, стоящего впереди. Он завыл, хватаясь за конец гарпуна, и повалился мертвым.Второй снаряд скользнул вдоль локтя гиганта, выбросив высоко в воздух облако красного тумана, потом исчез в пыли. Поначалу Агис решил, что титан избежал смерти, но тут его глаза закатились и он начал шататься как пьяный. Мгновением позже его колени подогнулись и он упал в ил, его мышцы подергивались как у сумашедшего.— Отравленные гарпуны. Теперь ты знаешь, почему мы называем ее Гадюка, — хихикнула Кестер, наблюдавшая смерть гиганта через королевский глаз. — Трех из пяти мы сделали. А где остальные два, о которых сообщал наш впередсмотрящий?Агис не успел ответить, его прошиб холодный пот и он упал, дрожа мелкой дрожью. Его виски пронзила жуткая, сводящая с ума боль, а его кишки горели, как если бы он проглотил огонь. Из живота поднималась ужасающая тошнота, и аристократ понял, что он исчерпал все свои возможности сопротивления. Он обнаружил, что старается опустошить свой и без того пустой желудок, но тем не менее борется, держа руки на обсидановой сфере.— Что плохого с тобой, Агис? — тревожно спросила Кестер. — Если ты нас сейчас оставишь, мы утонем.— Лихорадка Тихиана! — простонал Агис, стараясь сесть прямо. — Я не могу-Страшный грохот раздался на корме, и каравелла остановилась, как вкопанная. Агис вылетел из своего кресла и покатился к заднему планширу. Потом он ударился головой о костяной столб и оказался в куче с Кестер, рулевым и еще полудюжиной других моряков. Неприятный запах, почти такой же противный, как и тот, который он оставил на кокпите, ударил ему в нос.Агис огляделся и оказалось, что он смотрит в две пары огромных голубых глаз. Ниже каждой пары глазниц находились изрытый порами нос и пещероподобный рот, наполненный обломанными зубами, большими как сталактиты.— Они слишком маленькие, чтобы быть шпионами Сарам, — проворчал один гигант.Другой сконфуженно засопел, потом поднял палец, длинный как большой меч, и почесал в голове. — Самое лучшее — принести их Маг’ру, — сказал он. — Сахем <великий вождь, старейшина у ирокезов> узнает, кто они такие. Глава Седьмая. Стол Вождей Омываемые яростными лучами багрового солнца Тихиан и Агис стояли на покрытом шифером столе, размером с имение Тихиана. Жар поднимался от черной поверхности неспешными волнами, заставляя гореть их ноги и сжигая губы, а пересохшие глотки раздулись от жажды. Нимус, почти потерявший сознание, лежал рядом с королем, при такой немыслимой жаре его тело рептилии было неспособно охладить кровь. Рядом с джозхалом стояла Кестер, качаясь и чуть не падая в обморок.Экипаж корабля был недалеко от них. Несмотря на усилия рулевого сохранить тишину, устрашенные рабы беспокойно шептались между собой и бросали нервные взгляды за спину, где конец стола обрывался отвестым склоном, спускавшимся тысячефутовым обрывом в жемчужную мглу Илового Моря.Стены горного каньона поднимались с обоих сторон стола. Пара каменных скамей, высоких и широких, как крепостной вал Тира, были вырезаны в каждом из их каменистых склонов. На скамьях сидела дюжина гигантов, с угловатыми, человекоподобными головами, отмеченными грубыми чертами лица и жесткой кожей. На их скошенных лбах были вытатуированы грубые тотемы племен — овца, коза,эрдлу или еще какое-нибудь домашнее животное. У большинства волосы и бороды были заплетены в длинные, спутанные косы, которые так любили использовать как сырье производители веревок в Балике. Немногие злые слова, которыми они обменивались, грохотали над столом подобно грому, так что Тихиан не мог разобрать и половину из них.— На нас уже давно не обращают внимание, — проворчал Тихиан.Король двинулся вперед, через сломанный кусок шифера, к началу стола, где круглолицый гигант сидел на троне из черного базальта. Вырубленный из выступа вулканического пика огромный стул был размером с Золотой Дворец. На чисто-выбритой голове гиганта покоился венок из покрытых коричневыми листьями ветвей деревьев, сплетенный в виде королевской диадемы, и являющийся, как решил Тихиан, символом монарха. Глаза гиганта были глупы и пусты, с толстыми веками и коричневыми оболочками, они оживали только в гневе или хитрой улыбке. Из-под жирных щек выступал огромный двойной подбородок, нависавший над мясистым горлом и колебавшийся, как оторвавшийся парус, когда он обнажал свои кривые зубы в гневе или смехе.Тихиан не успел сделать и полдюжины шагов, как пальцы Агиса вцепились в его руку. — Что ты собираешься делать? — спросил аристократ.— Спасти нас, — ответил король.— Ты уже достаточно сделал для этого, — прошипела Кестер, ее глаза сузились от гнева, когда она присоединилась к паре. — Мы не были бы здесь, если бы ты не убил моих кораблеводцев.— Я бы не сделал это, если бы вы не заперли меня в карцере — но мы здесь, — прошипел в ответ Тихиан. Он оглянулся на Агиса и задержал взгляд. — Я предупреждал тебя, что невозможно вернуть Черную Линзу без меня. Теперь я покажу тебе почему.Король освободился и опять пошел вперед, остановившись только около глиняной пивной кружки, высотой с его грудь. Гигант на троне не обратил на него никакого внимания, но продолжать рычать на другого члена племени, сидевшего в центре стола, больше чем в тридцати шагах от него. Тихиан незаметно повернул ладонь к земле и начал собирать энергию для заклинания.На каменистых склонах гор, над головой гигантов, лужайки травы, острой как лезвие кинжала, и желтые шары чертополоха начали вянуть, когда Тихиан вытянул жизненную из их корней. В течении нескольких мгновений все растения, до которых он смог дотянуться, превратились в пепел, оставив стены каньона черными и безжизненными, как сланцевая поверхность стола.Рука гиганта резко дернулась вниз, как кес’трекел бросается на раздутое солнцем тело. Он схватил свою кружку и взмахнул ею, вылив пять галлонов золотого меда на голову Тихиана, затем поставил кружку на плечи короля.— Никакой магии! — прогрохотал он.Внутри кружки, приглушенный голос болезненно отозвался в ушах Тихиана.— Слишком поздно, — прошипел Тихиан.Тирянин протянул руку и вырвал нитку из подкладки своей мантии, потом обернул ее вокруг кончика указательного пальца. Наставив палец на гиганта, он произнес заклинание и спустил нитку на первый сустав пальца.Голос гиганта опять отдался эхом внутри пивной кружки, на этот раз удивленным криком, когда корона соскользнула на горло гиганта и начала его душить. Отовсюду раздались крики ужаса, и стол затрясся, когда гиганты с обоих сторон вскочили на ноги. Тихиан улыбнулся сам себе и закрутил концы нитки, сделав петлю настолько тугой, что палец начал кровоточить.Тихиан почувствовал, как пивную кружку убрали с его головы. — Это что, твоя идея о помощи? — закричал Агис, отбрасывая огромный стакан в сторону. — Так ты убьешь нас!— Неужели я произвожу впечатление человека, который так мало заботится о своей собственной жизни? — ответил Тихиан.— На меня ты производишь впечатление сумашедшего, — невесело ухмыльнулся Нимус. Маленький джозхал стоял около аристократа, качаясь и с трудом держась на ногах, ухватившись своей трехпалой ручкой за пояс Агиса. — Убери свою магию, прежде чем-— Поздно, — вскрикнула Кестер, оттаскивая Нимуса и Агиса в сторону. — Держитесь подальше от него, если не хотите, чтобы вас размазали вместе с ним.Тихиан взглянул на нескольких гигантов, тянувших руки к нему, их ладони уже приготовились прихлопнуть его.— Остановитесь, — заорал Тихиан. — Если я умру, ваш вождь умрет тоже!Тихиан указал пальцем на базальтовый трон. Корона сахема уже почти полностью исчезла в складках его толстой шеи, а грязные ногти гиганта оставляли кровавые царапины в его мясе, когда он пытался засунуть кончики пальцев под удушающие его ветви.— Ты лжешь, — проворчал один из гигантов, долговязый парень с рыжей бородой и волосами. — Как ты сможешь убить нашего великого вождя, если ты мертв?— Магия, — ответил Тихиан, поднимая палец с ниткой, обвившей его палец. Если я умру, петля будет стягиваться все туже и туже, пока не перережет мой палец. Корона вашего сахема сделает тоже самое, только она перережет горло вместо пальца.Несколько гигантов опустили свои головы и уставились на указательный палец, поднятый к ним. Их дыхание окатило Тихиана как ветер, пахнувший конюшней, но они не решились прихлопнуть его.Король усмехнулся. — Так-то лучше, — сказал он. — Теперь-Его прервал громыхающий голос с дальнего конца стола. — Освободи нашего сахема Маг’ра, или я смахну твоих друзей со Стола Вождей.Тихиан бросил взгляд через плечо и увидел, что гигант положил свою массивную руку поперек стола и готов сбросить всю сжавшуюся от ужаса команду рабов Кестер в Иловое Море.— Меня не заботит, что ты сделаешь с ними, — сказал король, снова взглядывая на Маг’ра. Цвет лица сахема из красного стал пурпурным, глаза едва не выскакивали из орбит. — Мне они не друзья.— Но они мой экипаж, — проворчала Кестер, подходя к королю. — Они нужны мне, чтобы управлять Ночной Гадюкой.— Экипаж можно заменить.— Не здесь, — заметил Нимус, отходя на несколько шагов. — Если это и была твоя идея, как спасти нас, ты дурак.— Экипаж — помеха для нас, — возразил Тихиан. — Если мы дадим гигантам подумать, что они важны нам, Маг’р использует их против нас.— Я не дам тебе пожертвовать ими, — предупредил Агис. — Они живые существа, подобно любому жителю Тира.Рука аристократа опустилась на рукоятку меча, который все еще находился у него в ножнах. Гиганты, которые заботились о человеческих клинках не больше, чем мул-гладиатор заботился о детском деревянном кинжале, даже не потрудились отнять у них оружье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32