Бросить вас?! Да он лучше бросит собственную шкуру! Парень охотно бросился бы в океан, если б знал, что на том берегу его будете ждать вы, Беатрис! Он летит на ваш зов, как ночная бабочка — на огонь! И вы хотите меня уверить, что взяли его кольцо только лишь для того, чтобы удержать его?!Он снова рассмеялся, и смех этот заставил дрожь пробежать по спине Беатрис.— Вы хотите сказать, что это было вовсе не нужно? — запальчиво спросила она.— Что, взять кольцо? Или удерживать его? Деточка, — сказал Данмор, — я хочу сказать, что вы с таким же успехом могли бы просить ветер не играть ветвями или птицу — не махать крыльями, камни — не катиться с горы вниз, а луну — не светить по ночам!Он замолк. Беатрис ошарашено смотрела на него.— Все это была игра? — с трудом спросила она. — Вы все время притворялись, да? Ну… что не умеете говорить правильно?— Бог ты мой! — всплеснул руками Данмор. — Да я и не думал об этом! Просто школьные уроки вдруг всплывают в памяти, и как раз тогда, когда об этом меньше всего думаешь!Беатрис отвела глаза.— Я ничего не могу с вами поделать, — убитым голосом прошептала она. — Это выше моего понимания. Вы здесь по какой-то неведомой мне причине. Хочу понять вас — и натыкаюсь на какую-то стену! Я могу говорить и говорить, могу сердце свое разорвать на куски… и что же? Вы даже не смотрите на меня! Господи, да ведь, кроме вас, и мне и поговорить-то не с кем! Бог мне судья, но порой я жалею, что вообще родилась на свет!Данмор встал.Беатрис заступила ему дорогу. Она плакала, и слезы текли у нее по лицу. Все было в точности, как предупреждал Джимми, но это не были истерикой. Просто слезы вдруг выступили у нее на глазах и хлынули по щекам.Она снова заговорила, тихо, как будто стыдясь, что не может сдержать слез, и изо всех сил стараясь, чтобы голос ее не дрожал.— Наверное, вы правы, — сказала она, — он никуда не уедет. Он останется. И все это было напрасно! Все напрасно! Лучше бы он умер!— Ох, да перестаньте, Беатрис, — поморщился Данмор. — Сколько шуму из-за этого мальчишки! Скажите, вы плачете потому, что обручены с ним? Или по какой-то еще причине?Она отпрянула в сторону.— Вы, жестокий… — захлебываясь слезами, крикнула Беатрис. — Холодный, бессердечный человек, и вы готовы убить его, не моргнув глазом!— Ничуть, — усмехнулся Данмор. — Просто я деловой человек, Беатрис. И я готов поторговаться с вами! Ваша цена? Глава 34. Странное предложение Беатрис так удивилась, что слезы мгновенно высохли на ее щеках. Приоткрыв рот, она изумленно захлопала глазами.— Что…какая цена? — бормотала она. — Что вы хотите сказать?Внезапно он отвернулся. В узкой щели между двумя деревцами вдруг мелькнула рожица Джимми, но в следующую минуту он уже и думать о нем забыл. Потому что в это мгновение он внезапно вспомнил, зачем он здесь, и со всей отчетливостью понял, что без помощи этой девушки никогда не сможет вытащить молодого Фурно из банды Танкертона. Именно она должна была сыграть роль приманки.— Что я хочу сказать? — Он пожал плечами. — Только то, что сказал! Я деловой человек. И протягиваю руку только затем, чтобы взять то, что мне приглянулось.— И для чего же вы тогда пришли ко мне? Отпускать комплименты? — подозрительно спросила Беатрис.— А для чего же еще? — галантно улыбнулся Данмор.Она досадливо поморщилась.— Еще один способ потешаться надо мной! — вспыхнула девушка.Подобрав с земли опавший листок, Данмор положил его на ладонь. Подхваченный ветерком, тот вспорхнул, затрепетал в воздухе и опустился в воду.— Почему же потешаться, — удивился он. — Каждый волен смеяться, когда ему смешно! Ну скажите сами, что еще могло привести меня сюда, если не вы?— Надежда захватить власть, — быстро сказала она, — надежда стать хозяином… королем этой поднебесной страны…То, что она сказала, настолько было близко к правде, что Каррик вздрогнул. Даже слова она выбрала точно те же, которые говорил он сам, когда собирался ввязаться в это дело.Беатрис рассмеялась.— Значит, вы отправились в горы за девушкой? Ну вот, вы и нашли ее! Счастливчик Каррик!И добавила:— Правда, вы и в глаза ее не видели! Но ведь это не важно, верно?— Беатрис, вы когда-нибудь слышали о Рыжем Иноходце?— Вы имеете в виду мустанга?— Да.— Кто-то говорил, что его поймали.— Угу. Он проходил под седлом пять лет. А поймал его мой друг. Кстати, если хотите знать, он тоже до этого в глаза его не видел. Но рыскал по пустыне восемнадцать месяцев, пока не заарканил его! Просадил не одну тысячу долларов и нанял не один десяток людей. А уж сколько лошадей загнал! И все ради того, чтобы поймать Рыжего!— Вы хотите сказать, что испытываете то же самое по отношению ко мне? — с нескрываемой иронией произнесла девушка. — По горам разнеслась весть обо мне и вы, не скрывая страсти, ринулись в погоню!— И что тут странного?— Чепуха! — отрезала она. — Мужчины не раз говорили мне это и до вас! Кстати, куда убедительнее! Послушайте, Каррик, разве я не вижу, что вы влюблены в меня не больше, чем старик Леггс. Или вы решили, что у меня мозгов столько же, сколько у грудного младенца?— Нет, ну что вы? — запротестовал Данмор. — Вы гораздо старше, я же не слепой! Вы старее, чем этот каньон… но не намного! Вам нравится делать из меня дурака. Беатрис? Тогда так и скажите, и я с радостью буду забавлять вас и дальше!С этими словами он придвинулся к ней почти вплотную.Он ясно видел, как сомнение, смущение, надежда, написанные у нее на лице, поочередно сменяли друг друга. Тут налетевший ветер обмотал шарф вокруг ее загорелой шеи и мягко подтолкнул Беатрис прямо в его объятия. Что-то вдруг словно взорвалось в голове у Данмора. Он обхватил ее руками и крепко прижал к себе.У Беатрис перехватило дыхание. Она ахнула и засмеялась.— Ты просто самый великий актер в мире, — воскликнула она. — Мне и в голову не приходило, что ты можешь сыграть даже любовную сцену!Улыбка тронула его губы. Данмор ни минуты не сомневался, что Беатрис, уставшая от переживаний, сейчас не способна поверить в его искренность. Только простое любопытство влекло ее к нему. И поэтому, усилием воли подавив бушевавшую в груди бурю, он изобразил на лице самую равнодушную улыбку.— Так, значит, ты не веришь, что я безумно в тебя влюблен?— О, перестань! — поморщилась она. — Мне казалось, что с этим уже все! Только ради всего святого скажи, что тебе все-таки от меня нужно!— Тебе, похоже, это интересно.— Интересно?! А если бы горному льву вдруг вздумалось устроиться перед тем самым пнем, на котором ты сидишь, тебе бы было не интересно, скажи на милость?— Батюшки! — фыркнул Данмор. — Ну и сравнение!— Не знаю, кто ты на самом деле: призрак или дикий зверь, — сказала она, — но готова поклясться чем угодно, что тебе по силам проходить сквозь стены или, оседлав ветер, перелетать с вершины на вершину. И ты хочешь, чтобы я поверила, что нужна тебе… такая, как есть?!— Это ты хорошо подметила, — кивнул Данмор. — Будем считать, что это первый шаг к деловому соглашению.— Так, значит, это в конце концов деловое соглашение?— Само собой!— Ну что ж, пусть так. И что ты предлагаешь?— Жизнь Фурно, — коротко бросил он.Девушка съежилась. Потом подняла голову и вызывающе посмотрела ему в глаза.— Ты не убьешь его… Господи, да что ты так его ненавидишь?!— Как тебе сказать? — пожал плечами Данмор, — Ревную, наверное! Ты так интересуешься им, что порой я ловлю себя на мысли, с каким бы удовольствием влепил бы пулю прямо ему в лоб!Губы его медленно раздвинулись в улыбке. Ослепительно блеснула полоска зубов, и вся кровь разом отхлынула от лица Беатрис.— Когда-нибудь ты сведешь меня с ума — почти со страхом сказала она. — Стоишь передо мной, смеешься, шутишь, как ни в чем ни бывало, а сам говоришь об убийстве!— Разве я говорил об убийстве, Беатрис? Это будет честный бой!— Как будто у кого-то есть шанс против тебя?! Да ты и охотишься только ради того, чтобы пощекотать себе нервы! Как это на тебя похоже!— У тебя такой затравленный взгляд, — усмехнулся он, — будто ты обречена жить в доме, населенном призраками! Неужто я такое чудовище?— Так оно и есть, — кивнула Беатрис. — Мне порой кажется, что я так и живу и все эти призраки копошатся за моей спиной!Она сделала жалкую попытку улыбнуться, но в глазах еще метался страх.— Ты не убьешь Родмана, — прошептала она. — Сколько бы ты там не говорил, что завидуешь ему… или ревнуешь… так, кажется?— Так оно и есть, — кивнул он.— Чепуха! — отрезала она. — Ладно, оставим это! Ты не убьешь Фурно, если я… так что тебе от меня нужно?— Твое общество… всего на десять дней, — ответил Данмор.— На десять дней?! — не веря своим ушам, воскликнула она.— Именно так.— Для чего? — потребовала она.— Чтобы вместе со мной поехать в горы.— Куда?— А вот это уже мне решать.— Так ты мне не скажешь?— Нет.— Не может быть, чтобы ты это серьезно.— Поверь, я сейчас серьезен, как никогда в жизни.— Уехать с тобой… в горы… на десять дней? То есть, ты хочешь сказать… провести их с тобой наедине?— Да. Только ты и я.— Ну, — взвизгнула девушка, — тогда, значит, ты окончательно спятил!Данмор пожал плечами.— Ну скажи на милость, — простонала она, — что это тебе даст? Кроме того, конечно, что мое имя станут трепать на всех перекрестках?!Он помрачнел.— Я уже думал об этом, — кивнул Данмор. — Можем, если хочешь, вначале обвенчаться…— Не хочу! — буркнула она, губы ее презрительно искривились.У него вдруг запершило в горле. Чтобы не видеть пренебрежения на этом прекрасном лице Данмор отвел взгляд в сторону, туда, под солнцем ослепительно сверкала гладь реки, и легкий ветерок гнал по ней белые барашки волн… на выбеленную солнцем гальку и прохладную тень под деревьями.Он обернулся. На лице его вновь играла его обычная легкая улыбка, та самая загадочная улыбка, что сбивала ее с толку и сводила с ума.— Впрочем, — усмехнулся он, — не думаю, что кому-то придет охота сплетничать о моих друзьях, какого бы пола они ни были!Он запнулся.— А если такой и найдется, — наконец сказал он, — клянусь, что пошлю ему вызов. Надеюсь, это хоть немного утешит тебя.Она взглянула на него в упор.— И мы будем вместе целых десять дней… в лесу?— Да. Таков мой план.— А если я расскажу обо всем Танкертону?— Думаю, он соберет своих людей и отправится в погоню. И уж тогда ему придется драться! Конечно, если его люди согласятся последовать за ним.— Ты считаешь, они могут отказаться?— Не знаю, — протянул он. — Они, конечно, люди надежные, но есть вещи, которых нельзя требовать даже от них.— То есть, сражаться с тобой, ты это имеешь в виду?— Просто им не по душе связываться с таким славным парнем, как я.— И чего ты этим добьешься, позволь узнать, — вспыхнула девушка, — Разве что покроешь меня позором и заставишь всех в округе преследовать тебя, как дикого зверя?Данмор снова пожал плечами.— Я старался объяснить тебе, — сказал он, — но, видно, зря. Так что просто ответь, ты согласна?— Неужели ты решил, что я соглашусь на это безумство?— Но тебе ведь не хочется иметь на совести смерть Фурно, правда? — напомнил он.— Что бы там ни было у тебя на уме, видно, мне так и не понять. Что ж, похоже, мне придется поехать с тобой, а там будь, что будет. Но, видит Бог, хотела бы я знать, есть ли еще женщина, которая бы согласилась на такое?!Она шагнула к нему, вся дрожа от волнения. В глазах ее стоял вопрос.— И все-таки я хотела бы знать, почему ты хочешь, чтобы я уехала с тобой?— Любовь, Беатрис, — улыбнулся он. — Разве ты не понимаешь, что я до смерти влюблен в тебя?— И при этом ты смеешься мне в лицо?! Господи, что делать?! Что мне делать?!— Постарайся решить это к обеду, — усмехнулся Данмор, — иначе молодой Фурно умрет еще до того, как опустеют тарелки! Глава 35. Конец Чака Харпера Она отшатнулась и бросилась в сторону от него, на другой берег ручья, прыгая по выступавшим из воды камням. Там на мгновение замешкалась, переминаясь с ноги на ногу, словно собираясь что-то сказать, но передумала. С опущенной головой она поплелась к лесу и кусты сомкнулись у нее за спиной.— Похоже, девчонка до последнего надеялась, что вы шутите, — проговорил чей-то голос за спиной у Данмора.Он оглянулся и увидел перед собой Джимми.— Разве она ошиблась? — спросил Данмор.— А то нет? — ухмыльнулся Джимми. — Открыла бы глаза пошире, и сама бы в этом убедилась!— По моему, Джимми, глаза у нее были открыты.— Уж очень она ломала себе голову, а это, знаете ли, вредно для глаз, — глубокомысленно заявил Джимми. — Вот возьмите хотя бы меня! Когда как-то раз Чак Барнард вернулся в город, ух, я перетрусил! Его папаша в свое время махал кулаками на ринге, и Чак перенял у своего старика чертову пропасть всяких хитрых штучек! Представляете, каково с ним драться?— А для чего с ним драться?— Ну, а как же? — удивился Джимми. — Неужто сразу дать стрекача, даже не попытавшись потрепать его?! Ну так вот, значит, затеяли мы это дело возле гумна старика Шулера. Он сразу кинулся на меня с кулаками. Хотел ударить левой в челюсть, а потом правой — в плечо. И несдобровать мне, если б я не заметил озадаченное выражение у него на лице, вроде как он пытался что-то припомнить. Я сразу приободрился. Нацелился ему в живот, да как двинул! А он-то, бедняга, решил, что это ложный выпад, а я мечу ему в лицо. Ну вот, после парочки таких же ошибок он уже стал никакой, сник, захлюпал носом и решил, что лучше пойти домой и перестать валять дурака.Запыхавшийся Джимми , сверкая счастливыми глазами, облизал губы— Уж слишком много он думал, если хотите знать, вместо того, чтобы следить за моими кулаками! Да и Беатрис тоже… вместо того, чтобы раздумывать, что там кроется за вашими словами, лучше б повнимательнее пригляделась к вам!— И что бы она сделала тогда, а, Джимми?— Ну… пошла бы и хорошенько подумала, наверное, — хихикнул Джимми.— А потом?— Ну как же? Что будет, если женщина сядет и хорошенько подумает?— Вот ты мне и скажи!— Сказать-то я могу, да вы и сами это знаете. Однажды, как сейчас помню, моя тетка вот так же села и подумала, покупать ли ей новую шляпку. И думала до тех пор, пока весь хлеб в печи не сгорел. После этого она пошла-таки и купила шляпку!Данмор захохотал.— И что же, все женщины так?— Само собой! Когда мужчина садится и думает, это значит, что он еще ничего не решил. А возьмите любую женщину! Все наоборот! Она разве думает? Пфф! Она придумывает предлог, чтобы сделать то, что ей хочется!— Так ты думаешь, что Беатрис уже все для себя решила?Джимми задумчиво поковырял кончиком башмака мокрый песок.— Честно говоря, не знаю, — признался он. — Правда, не знаю. Она ведь не такая, как все… вроде чистокровной лошади, только ветер свистнет в ушах, и уж обо всем забыла! Конечно, может, она передумает. Но сейчас, держу пари, девчонка сама до смерти хочет уехать с вами.— По-моему, тоже, — согласился Данмор.Джимми тяжело вздохнул.— Я буду здорово скучать, пока вас не будет, — прошептал он.— А ты едешь с нами, — бросил Данмор.— С вами?! А куда?— Куда я решу!— Только она, вы и я, да?— Да, только мы трое.— Вот это мне по душе, — кивнул Джимми. — Так по душе, что и сказать не могу!— Вот и хорошо. Тогда мы отправимся сегодня же ночью. Держи лошадь наготове.— Сегодня?— Я надеюсь.— А вы не слишком торопите события?— Нет, Джимми. Еще один день, и вряд ли мне удастся убраться отсюда живым!Теперь настала очередь Джимми удивленно таращить глаза.— Кто-то точит на вас нож?— Пока никто. Но достаточно почуять запах дыма, чтобы догадаться о пожаре, верно?— Это точно, — глубокомысленно кивнул Джимми. — Мы потом вернемся сюда?— Разве что на носилках! Так что будем надеяться, что нет.— Тогда мустанг мне не понадобится.— Что это ты задумал?— Да есть в конюшне один пегий жеребец, на которого я давно уж положил глаз. Да и я ему по душе. Так что, думаю, мы с ним неплохо поладим.Данмор ухмыльнулся.— А чей он?— Самого Линна Такера!— Тогда забирай его, если сможешь. Выводи лошадей, пока все еще будут ужинать. Пусть они будут наготове. Мы постараемся уехать, как можно быстрее, а вдвоем или втроем — будет видно!Они друг за другом перебрались на другой берег. Джимми ловко прыгал с камня на камень, Данмор не торопился, не желая свалиться в воду. Не успел он ступить на берег, как услышал пронзительный вопль Джимми.— Ложись!И тело мальчика рухнуло ему под ноги. Все произошло настолько неожиданно, что Данмор распростерся на земле.— Харпер! — припав к его коленям, прохрипел Джимми.Падая, Данмор успел почувствовать легкое дуновение воздуха у виска и, молниеносно выхватив кольт, выстрелил туда, где в зарослях напротив чуть заметно дрогнула ветка. И услышал, как с отвратительным чавканьем пуля вошла в живую плоть.Через минуту кусты раздвинулись, и они увидели верхнюю часть тела Чака Харпера с простертыми вперед руками. Он словно пытался в последний раз добраться до горла ненавистного врага. Злоба и ненависть сверкали в его глазах, недобрая усмешка кривила губы.Но вместо этого он, ломая ветки, рухнул навзничь и, перекатившись на спину, замер неподвижно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27