Клиент пока не шел.
Михаил вернулся к созерцанию тапочек на лотке Медины. «Кстати, неплохой товар, – отметил он про себя, – лихо идет. Кто бы мог подумать про такое дерьмо?»
Кто-то сзади подошел к нему и положил руку на плечо. Михаил недоуменно оглянулся. Рядом стоял Арам.
– Еще немного поработаем, – тихо сказал он, – и прекратим. Я чувствую, клиент сегодня не пойдет. Сегодня футбол по телевизору.
Михаил пожал плечами:
– Как скажешь, шеф.
Арам помолчал и так же тихо продолжил:
– Хочу тебя на халтурку позвать. Время есть?
– Конечно, Арам. А Андрюха тоже пойдет?
Арам отрицательно покачал головой:
– Он не может сегодня, а мне нужен один человек. Короче, через полчаса, если все нормально будет.
Арам отошел, Михаил продолжал переминаться с ноги на ногу около лотка.
Рабочий день продолжался.

* * *
Оксана лежала на диване и, свесив голову вниз, разгадывала кроссворды в своей любимой газете «Отдыхай», разложенной на полу.
Когда Надя в первый раз увидела, с какой скоростью Оксана заполняет все эти пустые клеточки, она была просто потрясена. Но сейчас уже привыкла и не обращала особого внимания на товарку. Ну, талант есть у человека, что тут еще скажешь? Только позавидовать можно, но не хочется.
Сама Надя кроссвордами не увлекалась, ей больше нравилось смотреть по телевизору трогательные иностранные сериалы с красивыми людьми и красивой любовью на фоне красивых интерьеров.
Но сейчас никаких фильмов не было.
Надя зевнула и, пощелкав кнопками пульта, констатировала, что жить, как всегда, скучно, и если не покурить, то можно уснуть от тоски.
Она еще раз зевнула и побрела в кухню за сигаретами, по пути обдумывая, что бы такого приготовить, чтобы тащиться на работу не с пустым желудком. Но долго возиться с едой не хотелось, поэтому, кроме яичницы и бутербродов с колбасой, больше ничего не придумывалось.
А яичница уже так надоела, что от одного воспоминания о ней тоска разливалась по всем органам.
– Ксю-ю-ш! – позвала она из кухни подругу. – А что жрать-то будем? Опять яичницу?
– А плевать! – равнодушно отозвалась Оксана. – Давай яичницу.
«Давай!» – возмущенно повторила про себя Надя, потом подумала и поставила на плиту сковородку.
Все равно, если она ничего не сготовит, то Оксанка уж точно не будет. Ей действительно глубоко плевать на эти дела, она может и чебуреком по дороге подкрепиться, а вот у Нади так не получается, чувство голода не проходит. Хотя и яичница тоже не фонтан, конечно…
Грустные Надины размышления прервал звонок во входную дверь, и Оксанка, мымра хитрая, тут же правильно отреагировала.
– Ты ведь откроешь, Надюш, правда? – жалобным голосом осведомилась она. – А то вставать так неохота… да и пузико бо-бо…
– Открою, валяйся дальше, – весело ответила Надя, выходя в коридор.
Предварительно посмотрев в «глазок» и, как всегда, не разглядев в нем никого, потому что в общем коридоре постоянно было темно, Надя отперла входную дверь.
Это пришла Марина, бывшая ее одноклассница, а теперь коллега по работе.
– Привет, у меня там яичница жарится, – сообщила Надя и вернулась в кухню.
– Кто это был, Надюш? – крикнула из комнаты Оксана, любившая всегда быть в курсе событий. – Соседка приходила?
– Это я, привет, все газетки читаешь? – ответила Надя, входя в комнату. – А вот последние новости там не прописаны!
– О! Кому не пропасть! – поприветствовала ее Оксана. – Ты же с трудовой отработки из-под господина Резника? Ну и как: хреновое дерево в сучок идет? А я предупреждала!
– Да ладно с этим Резником, девчонки, я вам сейчас такую новость расскажу – закачаетесь! Накрылась на сегодня наша база, а может, и не только на сегодня… – начала Марина потрясающее повествование, но выскочившая с кухни Надя ее прервала:
– Тихо! Пошли есть, подожди, не рассказывай!
Марина и хотела бы подождать, да у нее не получилось.
– Диму убили! – выпалила она, с удовольствием рассматривая удивленные физиономии подруг.
– Как убили? – в один голос воскликнули Оксана с Надей. – Дмитрия Ивановича?
– Ну да, а какие еще Димы бывают? – бросила Марина, любуясь произведенным впечатлением.
– Подорвали в машине? – сообразила Надя. – Как в Петербурге? Это радиомина, обычное дело.
– Так ему, козлу, и надо, царствие ему небесное, пидору жирному, – бодро нашлась Оксана. – Он в последнее время все на одышку жаловался. Вот и отдышался. Пошли. – Она взяла Надю под руку и повела ее в кухню. – Ты рассказывай, не торопись только, – высказала она решительное пожелание. – Это тебе Резник сообщил? А когда убили-то? Вчера? Или сегодня?
– Сегодня примерно в обед, и, девчонки, – Марина сделала большие глаза и тихо произнесла: – Я сама его труп видела!
– Да ты что? – Надя схватилась руками за щеки. – У тебя на глазах и подорвали? А где?
– Да никто его не подрывал! – Марина даже немного обозлилась: стоило прийти с классной новостью, чтобы тебе еще и не давали рта раскрыть. – Я разве что-нибудь такое сказала? Его застрелили, вот! Всю голову разворотило к фигам. – Марина чуть помолчала и честно добавила: – Ну, почти всю. Кровища – по всему ковру, и, похоже, из сейфа крупные бабки сперли.
– А где убили? – Надя, представив себе нарисованную Мариной картину, даже испугалась. – А где все это было?
– Тебе же про ковер говорят, – пояснила ей Оксана, – в кабинете, стало быть. Верно, Марин?
– Ну! Короче, сегодня утром приезжаем мы с Резником в клуб… – Наконец-то Марина получила возможность начать обстоятельный рассказ.

* * *
Проехав со всей спортивной массой велосипедистов почти половину их маршрута, Валерий, устало замедляя вращение педалей, поравнялся с Аркадием и однозначно высказался:
– Ну их всех к лешему, а? Уже ноги отваливаются. Сойдем, братишка?
– Ага, давай, – кивнул ему тоже порядком измученный Аркадий, и они, выбрав момент, повернули вправо, а вся пыхтящая олимпийская масса устремилась дальше.
– Кто это там сходит с дистанции без разрешения?! – послышался у них за спиной из громкоговорителя возмущенный рык.
От неожиданности Валерий заработал ногами быстрее и, повернув еще раз, резко затормозил у первого подъезда обычной пятиэтажки. Аркадий прогнал свой велосипед немного дальше и доехал почти до детской песочницы, расположившейся напротив подъезда.
– Хорошо, – выдохнул Валерий, слезая с велосипеда, и с удивлением ощутил неприятную слабость в ногах, – какой отстой. А раньше мне нравилось кататься на великах. Нечерта было делать.
Аркадий чувствовал себя не лучше. Широко расставив ноги, он нагнулся вперед, желая размяться, и тут же схватился за поясницу.
– Вот те на! – удивленно проговорил он. – Старость, что ли? Похоже, рассыпаться начал.
– Ладно, все классно. Но теперь я понял, чем мне не нравился этот бездарный план, – проговорил Валерий, деревянно вышагивая навстречу Аркадию, застывшему рядом со своим лежавшим на песке велосипедом. – Тебя что, перемкнуло, Аркадий? По спине вдарить? Без проблем, братишка.
– Пошли отсюда быстрее, – выдохнул Аркадий, распрямляясь. – Где ты оставил дедушкину машинку?
– Почему же это дедушкину? – обиделся Валерий. – Я на этой тачке рассекал, когда еще в школе учился. Такие дела на ней творил! Но мы сейчас на ней не поедем! Не пригнал я ее сюда, вот.
Аркадий промолчал и покосился на Валерия.
Они шли двором и приближались к троллейбусной остановке.
– Да, – с нажимом сказал Валерий, – я в гробу видал эти ковбойские дела. У меня принцип: никогда не выкобенивайся! Короче, катим на сохатом!
Как раз в этот момент показался троллейбус, выворачивающий из-за угла.
– Вон на том. – Валерий ткнул пальцем и шагнул к остановке.
– Брось ты. – Аркадий остановился и этим вынудил затормозить и Валерия.
– Ну что еще? – Валерий развернулся и, бросив осторожный взгляд по сторонам, шагнул к Аркадию. Понизив голос, он проговорил: – На фиг нам эти рисовки, братишка?
– Если поймаем мотор, то доедем быстрее, и дело с концом, – объяснил Аркадий.
– Ну да, или конец в деле. Ты не забывай, Аркадий, что по машинам, может, уже и шмон идет. На троллейбусы же и трамваи никто и внимания не обращает – общественный транспорт. Доедем в лучшем виде. Я тебе говорю.
Троллейбус тем временем подкатил к остановке и приглашающе распахнул свои двери.
– Я устал, – вдруг сказал Аркадий. – Ловим мотор попроще, и все будет нормально. Если что и шмонают, то «уазики» и, может, еще крутые «девятки».
Валерий с сожалением посмотрел, как отъезжает троллейбус.
– Ну ни хрена ты не прав, Аркадий, ну не прав, и все тут!
– Перестань, – отмахнулся товарищ, – все же прошло, и не будем дергаться. Мы – победители!
– Мы ли… – с сомнением проворчал Валерий и показал на вывернувший из-за поворота громыхающий «Запорожец». – Согласен. Вон на той колымаге едем. Это круто, никто и не сунется!
Не дожидаясь реакции Аркадия, может быть, потому что не желал снова услышать возражения, Валерий с подпрыгивающим на спине рюкзаком, махая рукой, побежал к дороге.
За рулем «Запорожца» оказался молодой парень, с которым Валерий быстро договорился.
Через полчаса они вышли в районе первой городской больницы, где Аркадий неделю назад снял квартиру. Притопывая от нетерпения, Валерий прошептал Аркадию:
– Мы уже так далеко умотали от вокзала, что теперь точно можно не волноваться!
Аркадий хмыкнул:
– И еще по одной причине: мы почти добрались.
Он показал Валерию рукой на панельную девятиэтажку, стовшую прямо у них на пути.
– Ну? – вяло поинтересовался приятель.
– Про эту мою хату наши с тобой дружки не знают ни хрена. Я люблю надежность.
Приблизившись к третьему подъезду, Аркадий проговорил:
– Ты только не оглядывайся, а то еще соседи стуканут ментам, мол, домушники пришли.
– В таком прикиде ходят только кретины вроде нас, – с сарказмом ответил Валерий. – Домушники – нормальные люди и одеваются незаметно.
Они быстро поднялись на лифте на восьмой этаж, Аркадий подошел к сорок второй квартире, достал ключ, висевший у него на шее на веревке, и отпер дверь.
Оглянувшись и прислушавшись напоследок, они с Валерием зашли и тихо прикрыли за собой дверь.
Сразу же в коридоре Валерий стянул наконец с себя рюкзак и положил его на пол. Он попытался присесть на корточки, но вместо этого просто плюхнулся на пол и стал развязывать шнурки кроссовок.
Аркадий прошел в кухню и сел там на табурет. Протянув руку, он снял с плиты чайник и жадно начал пить прямо из носика.
– Вечный кайф! – проговорил Валерий, швырнув в сторону скомканные носки. – Кто бы сказал, что мне не понравится кататься на велике! Это от нервов, не иначе. Ты что там присосался? – крикнул он Аркадию. – Пошли улов смотреть!
Аркадий рассмеялся и прошел за Валерием в единственную комнату квартиры.
Мебели здесь был самый необходимый минимум: старая металлическая кровать, ободранный двустворчатый шкаф с антресолями, буфет с запыленными слониками, оленями и прочим старушечьим хламом.
Валерий, стоя босиком, потянулся к телефону. Красного цвета и старого фасона аппарат стоял здесь же, в коридоре на полочке.
Сняв трубку, Валерий подумал, почесал затылок и уже было открыл рот, чтобы спросить номер у Аркадия, но подельник из-за его спины протянул руку и нажал на рычажки:
– Рано еще. Нужно быть уверенным в цифре. Я же сказал, что люблю надежность.
– Тоже верно, – согласился Валерий.
Он положил трубку на место, нагнулся и, зацепив пальцами за лямки своего рюкзака, размашисто швырнул его на середину комнаты.
– Ну наконец-то! – высказался сдержанный до сих пор Аркадий. Он схватил рюкзак и, расстегнув его, перевернул и потряс.
Пачки долларов вывалились на пол неровной кучкой.
– Сколько же здесь, а? – пробормотал Валерий. – Что-то маловато будет.
– Вот и я думаю: сколько? – рассмеялся Аркадий, тоже расслабившийся после благополучного окончания дела.
Он, кряхтя, сел на пол, широко расставил ноги и подгреб к себе большую часть кучи.
– Уже дележ начал! – восхитился Валерий и сел напротив Аркадия.
Аркадий снова засмеялся и ничего не ответил.
Валерий, наклонив голову, начал пересчитывать свою часть кучи, но думал он о дележе.
– Ни хрена, – пробормотал через несколько минут Аркадий, – у тебя сколько?
– Подожди, – проговорил Валерий, успевший уже три раза сбиться, – сейчас.
– У меня сто двенадцать тысяч, – глухим голосом сообщил Аркадий.
Валерий поднял на него глаза:
– Ни хрена себе. Подожди.
Закончив счет, Валерий отодвинул от себя деньги.
– Восемьдесят восемь, – сказал он. – Это значит, это значит…
– Двести тысяч долларов, – торжественно произнес Аркадий и присвистнул: – Двести штук баксов, ни фига себе!
Аркадий откинулся назад, лег и закинул руки за голову.
Валерий, постанывая, приподнялся.
– Вот так, братишка… – Он тоже не ожидал, что сумма будет такой крупной. Рассеянно похлопывая себя по карманам, Валерий обнаружил, что у него нет сигарет.
– На столе возьми. – Аркадий, не открывая глаз, кивнул в сторону кухни.
– На кухне, – повторил Валерий и, тяжело ступая, поплелся туда.
Пока он шел, еле передвигая конечности, его мозг усиленно работал.
Во-первых, он усиленно вслушивался, не донесется ли из комнаты какой-нибудь подозрительный звук. Одновременно с этим Валерий спешно соображал, какие же доводы привести Аркадию, чтобы он передумал отдавать бабки заказчику.
Отказываться от такой суммы и довольствоваться какой-то премиальной хренью казалось Валерию даже не глупостью, а полным дебилизмом.
Валерий пошарил по кухонному столу, потом по ящикам и холодильнику.
– А ты почему молчишь, что у тебя коньяк есть? – крикнул он, вытаскивая из холодильника бутылку. – «Варцихе»! Никогда о таком не слышал.
– Тащи сюда! – скомандовал Аркадий.
– Ага!
Валерий взял две чайные чашки, бутылку и половину буханки хлеба.
Сам не понимая до конца, зачем он это делает, Валерий, намеренно шаркая, вернулся в комнату.
Аркадий лежал в прежней позиции.
– За такое дело и чуток дерябнуть не грех, – сказал Валерий, усаживаясь на свое место.
– Согласен, – пробормотал Аркадий, – разливай, я сейчас.
Валерий свернул крышку и набулькал каждому почти по полной чашке.
– Ну ты, надежный, – позвал он Аркадия, разламывая хлеб на куски. – Стол накрыт и закуска подана. Тебя поднять или сам вскочишь?
ГЛАВА 3
Марина полностью и со вкусом отыграла свою роль: она поведала все известные ей подробности убийства директора клуба «Троянский конь».
Попутно уничтожив приготовленный Надей классический обед, выпив по чашке чая и выкурив по сигарете, девчонки все равно требовали все новых и новых подробностей. А их уже и не осталось.
– А что менты? – все допытывалась Надя. – Что они-то говорят?
– Ой, да не знаю я, мне ничего не сказали, кроме того, чтобы я никуда не уезжала из города. Как будто я что-то знаю! Мы втроем: я, Маша и Николай, как выяснилось, обеспечиваем друг другу алиби. Примерно в то время, как Диму убили, мы болтались у стойла.
– И сколько сперли денег – неизвестно, да? – Практичную Оксану интересовал в основном только этот вопрос. – Полный сейф, поди?
– Не знаю, врать не буду, но я слышала, Маша говорила, будто десять штук там было точно. Баксов.
– Десять? – Оксана принялась ожесточенно почесывать себе затылок. – А сколько это в деревянных-то? Короче, до хрена!
Подумав, она выдала:
– Да, молодцы, кто бы это ни был. Такие бабки за пять минут работы. Уважаю!
– Перестань. – Надю покоробили слова Оксаны. – Ты про его жену подумай! Она же не просто так стала звонить именно в это время, она почувствовала! Жалко женщину. Любила она его, как я понимаю.
– Брось ты! «Жалко женщину», – передразнила ее Оксана. – Как будто он нас жалел! С каждого нашего козла он имел себе денежку и еще, подонок, приказал высчитывать с нас за кофе. Словно мы не работаем в этой конторе. Да мы такой же персонал, как та же Машка! Даже покруче будем, потому что люди идут не на Машку, а на нас с тобой, между прочим! Жалко ей, скажите, пожалуйста, какая добрая! Себя пожалей! Сколько лет тебе нужно подставлять задницу, чтобы скопить такие бабки? Миллион? То-то!
Оксана выдернула из пачки еще одну сигарету и прикурила. От раздражения у нее даже немного подрагивали руки.
– Может быть, и жалко, но не так, чтобы уж сильно, – примиряюще сказала Марина, – хуже всего, что теперь клуб могут закрыть на несколько дней. Пока неизвестно, но, когда я уходила, такой слушок уже пошел. По крайней мере, Машка активно на эту тему разорялась. И что теперь? На улицу, что ли, идти? Не хочется.
– Еще бы! – согласилась Оксана. – А между прочим, очень даже вовремя его грохнули! – воскликнула она. – Как раз в то время, когда я не в форме. Ничего не теряю и продолжаю законно отдыхать!
– Законно! – хмыкнула Надя.
– А между прочим, по законам природы! – откровенно засмеялась Оксана.
Все улыбнулись. Смерть директора была только новостью, нарушившей монотонность жизни.
1 2 3 4 5 6