Никакой видимой угрозы он не обнаружил.Болан был разочарован. Он рассчитывал увидеть целое скопище автофургонов, тогда как на стоянке стоял всего один. Рядом с ним примостился знакомый по описанию Сары лимузин. Часового нигде не было.Шторы на окнах фургона-дачи оказались задернуты, и через них пробивались тонкие лучики света.Но что хуже всего: спортивной машины Майка Талиферо нигде не было видно.Куда же они увезли Бруно? Был только один способ выяснить это. Болан достал «беретту», навинтил глушитель и, стараясь все время оставаться в тени, подкрался к двери автофургона. Он потянул за ручку, однако дверь была заперта на ключ. Мак еще раз дернул за ручку, тихонько постучал стволом в дверь и громко произнес, подражая акценту жителя Новой Англии:— Эй, вы так и будете сидеть взаперти всю ночь?Штора отодвинулась, и в окне появились неясные очертания человеческого лица.Болан по-прежнему держался в тени и, засмеявшись, как Майк Талиферо, продолжил:— Эй, парни, я что, по-вашему, должен всю ночь провести на этом пустыре?Штора тут же опустилась, и за дверью раздались чьи-то шаги. В дверном проеме возник мужчина и извиняющимся тоном произнес:— Простите, сэр. Мы собирались...Болан так никогда и не узнал, что они собирались делать. Он бросился вперед и выстрелил мафиози прямо в лицо.Его напарник, вытиравший со стола пролитое пиво, тут же оторвался от своего занятия и сунул руку за борт пиджака. «Беретта» снова шепнула на своем языке «прощай», и мафиози рухнул на стол, а его кровь смешалась с разлитым пивом.Похоже, внутри больше не было ни одной живой души. Но чей-то кашель, донесшийся из глубины фургона, убедил Болана в обратном. Неприятный голос ворчливо произнес:— Что вы там делаете? Деретесь, что ли?Болан прошел в глубь коридора и резко распахнул раздвигающуюся дверь.Это был туалет. А в нем, спустив брюки, сидел мужчина, сжимая в руке журнал комиксов.— Эй, вы... Какого черта!Дальнейшие слова были напрасны: горячий ствол «беретты» уперся ему в лоб.Болан знаком приказал выходить. Мафиози тяжело встал и вышел из туалета, путаясь в спущенных брюках.Мак никогда не встречался с этим человеком, однако он узнал его по фотографии. Его звали Джек «Безмен» Скализи. Он верховодил мелкой шпаной в доках Нью-Джерси и несколько раз обвинялся в убийстве, но так никогда и не был осужден.В определенных кругах утверждали, что Скализи работал на братьев Талиферо и в плане зверств мог дать сто очков форы гестаповцам Третьего Рейха.Болан не нуждался в слухах. Он знал точно, что в команде Талиферо Скализи был одним из специалистов по допросам.Мак вытащил из кобуры Скализи револьвер и указал мафиози на стул.— Попрощайся со своим членом, Безмен, — жестоко произнес Палач.Именно такой язык хорошо понимал заплечных дел мастер. Лицо Скализи посерело. На мгновение он отвел взгляд от холодных глаз Болана и глянул на два окровавленных трупа. Его губы слегка дрожали, но он пока еще не потерял самообладания.— Черт!.. Прошу вас, сэр... Что я могу для вас сделать? Я не хочу умирать... Неужели вы хотите меня?..— Поставь себя на мое место, Безмен.— Мм... Не знаю. Лично я ничего против вас не имею.— Тогда чего же ты скачешь ночью по полям?Скализи развел руками и пожал плечами:— Ведь нужно как-то зарабатывать себе на жизнь.— Чаще всего именно так зарабатывают себе на смерть, — холодно отчеканил Болан.— О нет, черт возьми! Давайте поговорим! — воскликнул Скализи.— Ну что ж, начинай.Скализи все еще держал в руке журнал комиксов. На мгновение он хмуро взглянул на него, затем перевел взгляд на Болана.— Я понимаю, что вы рассержены. На вашем месте я испытывал бы те же чувства. Наши парни уже в печенках у вас сидят.Болану показалось, что Скализи чересчур спокоен, и решив, что излишняя эмоциональность ему бы не повредила, выстрелил Скализи в колено.На мгновение Болан увидел голую кость, затем из раны хлынула кровь.Удар пули сбросил мафиози на пол. В шоковом состоянии, не веря в случившееся, он вцепился в ногу руками, пытаясь остановить кровь, хлещущую из раздробленного колена.От дикой боли Скализи застонал. Специалист по пыткам плохо переносил боль, которой так щедро одаривал других.— Кончай глупить, — заявил Болан. — Говори или подохнешь!Но боязнь братьев Талиферо слишком глубоко пустила в нем корни, обет молчания оказался сильнее страха смерти.Скализи стиснул зубы и бросил на Болана взгляд, полный ненависти.Болан снова нажал на курок. Второе колено мафиози постигла участь первого. Скализи не выдержал.— Оставь меня в покое! — заявил он. — Что тебе от меня нужно? Что?— Я хочу знать, где находится Майк Талиферо, — спокойно ответил Болан. — Он и парень по имени Бруно Тассили. Я хочу знать, где они.В глазах Скализи застыли растерянность и страх.— Майк...Он замолк, глядя на свои искалеченные колени и текущую ручьями кровь.— Куда тебе всадить следующую пулю? В яйца? В локоть? Куда, мразь?— Они увезли парня в лагерь!— В какой лагерь?— В охотничий домик! Это здесь, чуть дальше по дороге!— Докажи!— Оставь меня в покое! Я просто снял эту стоянку на неделю, но она не понравилась Майку. Он все осмотрел и вдоволь повеселился. Потом он смотался и силой занял охотничий домик! Мне кажется, что у них там псовая охота! В двух-трех километрах отсюда! Здесь наша вспомогательная база. Я говорю правду, клянусь Богом! Теперь...«Беретта» кашлянула третий раз, и Скализи мучительно умер, так и не договорив фразу до конца.У Болана нервно дернулась щека. Его тошнило от того, что он сделал. Он предпочитал убивать хладнокровно и чисто, сама мысль о том, чтобы подвергнуть человека пытке вызывала в нем отвращение и брезгливость.Однако мучения Скализи не шли ни в какое сравнение со страданиями, ожидавшими Бруно. Глава 13 По условленному сигналу Сара вышла навстречу Болану. Он вкратце рассказал ей все, что ему удалось узнать в дому на колесах, а затем вновь вернулся на автостоянку. Убедившись, что бензина в баке лимузина достаточно, он быстро перенес в салон весь свой багаж и усадил в машину Сару.Когда они выехали на дорогу, Сара бросила на Болана полный любопытства взгляд.— Может быть, с Бруно еще ничего не случилось, — произнес Болан. — Думаю, что я знаю, где он. Мафиози говорил об охотничьем домике в двух-трех километрах отсюда, может, немного дальше.— О, «Сапоги и рожок», — оживилась девушка.— Ты знаешь это место? — спросил Болан.— Разумеется. Это... Я была там, когда еще ходила в школу. По вечерам и вовсе не для того, чтобы охотиться на бедных несчастных животных. Я часто ходила туда.— Ты могла бы нарисовать мне его план?— С тех пор прошло немало лет... Но я думаю, что смогу. Да, конечно. Итак...— В перчаточном ящике есть карандаш и лист бумаги, — сказал Болан. — Нарисуй мне все в мельчайших подробностях. Границы парка, здания, расположение комнат и их приблизительные размеры, расстояния, назначение. Одним словом, все. И побыстрее!Болан еще не закончил, а Сара уже начала рисовать. Работая, ей хотелось говорить. Болан подумал, что таким образом она хочет снять напряжение, охватившее ее с момента похищения.— Ты считаешь, что они причинят Бруно боль?.. Сильную боль?..Иногда жестокая правда стоила благой лжи, поэтому Болан хмуро ответил:— Да, Сара. Я в этом уверен. Разве что я не подоспею вовремя. У них хватало времени, чтобы...Она подняла руку и смахнула с ресниц крупную слезу.— Поговори со мной, Мак. Так мне легче будет перенести этот ужас. Я не могу... Я никак не могу поверить, что этот кошмар происходит с нами. Я выросла здесь. Здесь жили мои родители... Как такое могло здесь произойти? Как?Она продолжала рисовать. Болан отметил про себя, что ей удавалось совмещать одновременно два вида деятельности: работа и разговор позволяли ей пережить этот сложный период жизни. Чтобы поддержать ее, Мак, заговорил о своих самых сокровенных мыслях, которыми он ни с кем не делился.— Мы живем в несовершенном мире, Сара. Еще никто и никогда не пытался утверждать обратное. Я всего лишь солдат, но я...— Нет, ты больше, чем просто солдат, — заметила она. — Прошу тебя, продолжай, говори со мной.— Психопат, взявший в руки охотничий нож, может запугать сотни обычных людей. А косвенно он может взять под контроль тысячи и тысячи людей. В прошлом такое случалось нередко... И сегодня это случилось вновь. Вот в таком мире мы живем, Сара. Он — наше наследие, и его нужно принимать таким, какой он есть.Несмотря на тряску, ей удалось нарисовать великолепный план охотничьего домика. Она обозначила даже складки рельефа.— Ты хочешь, сказать, что все эти люди — психопаты? Я имею в виду бандитов, — уточнила Сара.— Разумеется. Во всяком случае, их боссы, подмявшие под себя других. Ведь нужно быть психопатом, чтобы подчинить себе стадо таких скотов.— Понимаю, — отозвалась девушка слабым голосом.— Как идет работа?— Очень хорошо. Продолжай.Он вздохнул и бросил взгляд на спидометр. До цели оставалось еще километра полтора. Болан поехал медленней, чтобы дать Саре больше времени для работы. Если ему придется столкнуться с большими силами противника, а в этом он не сомневался, то ему необходимо иметь о нем как можно больше сведений.— Именно поэтому в мире царит хаос, — продолжил он вслух свои размышления. — Вероятно, нужно быть солдатом, чтобы уяснить это для себя. Мне кажется, что в каждом человеке жив некий инстинкт завоевателя. Тот, кто стремится к власти, действует под его влиянием. Думается, что даже самые честные люди подвластны этому импульсу. Но когда речь заходит о психопатах, нужно быть очень осторожным. Если подобный человек не добьется власти легальным путем, он прибегнет к иным методам, от которых содрогнется весь мир.— А как можно узнать подобных людей?Существует много признаков. Такой человек следует лишь одному закону: своему собственному. Все, что хорошо для него, есть Добро. Все, что для него плохо, есть Зло. Он подчиняет все моральные ценности служению лишь одному себе.— Это эгоцентризм.— Я бы сказал — маниакальный психоз.— Ну вот, можно считать, что это конец, — объявила Сара секунду спустя.— Не сомневаюсь, — вздохнул Болан.— Нет, я имела в виду план.— Я понимаю, что ты имела в виду.— Ты вновь оставишь меня одну?— Так нужно, — с сожалением ответил Болан.Наконец девушка закончила свой рисунок, нанеся на лист бумаги еще несколько дополнительных штрихов.— А если я вдруг сойду с ума и закричу? — спросила она.— Тебе это не грозит.— Нет... Разумеется, нет.— У тебя большой запас прочности.— Конечно.И вообще, женщины всегда были сильнее мужчин.— Правда?— Да, причем с разных точек зрения.— Мак, я хочу тебе кое-что сказать, но не хочу, чтобы ты считал себя обязанным... Я люблю тебя, Мак. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду.Болан тихо ответил ей:— Да, Сара. Спасибо.— Это тебе спасибо, Мак, — произнесла она едва слышным голосом.Болан остановил машину, потянулся к дверце со стороны Сары, открыл ее и на прощание протянул девушке две осколочные гранаты. Глава 14 Болан снял с себя боевое снаряжение и сложил его в багажник машины, где лежал весь его арсенал. При себе он оставил лишь «беретту», удобно примостившуюся в кобуре под мышкой. Поверх черного комбинезона Мак натянул костюм Джони Каваретта, который носил еще в Филадельфии. Шелковый шарф, которым совсем недавно он бинтовал раненую ногу, вновь сверкал девственной чистотой. Болан даже рассеянно подумал, как это Саре удалось так чисто отстирать его. Он обмотал шарф вокруг шеи и концы спрятал под пиджак. Теперь черный комбинезон можно было принять за свитер.Костюм Каваретта не совсем подходил Болану: пиджак был широковат, а брюки слишком коротки. Однако Мак нашел выход из положения: обтянул брюки вниз и теперь выглядел вполне респектабельно.В команде братьев Талиферо Каваретта был одним из наиболее опытных убийц. Теперь все уже знали, что он мертв. Сын и наследник капо Филадельфии Стефано Анджелетти лично передал его голову Оджи Маринелло, думая, что это голова Болана. Впрочем, Болану немало пришлось потрудиться, чтобы устроить этот спектакль, выдавая себя за Каваретта.Однако, как объяснил ему по телефону Лео Таррин, радость Малыша Фрэнка была недолгой: он поплатился за свою инициативу собственной головой.По мнению Мака Болана, это свидетельствовало лишь об одном: никто точно не знал, как он выглядит. * * * Большой лимузин медленно проехал по узкой аллее и остановился в нескольких метрах от цепи, перегораживающей подъезд к охотничьему домику «Сапоги и рожок». Тут же стояли часовые: по одному с каждой стороны аллеи и один в центре проезда. Судя по их лицам и поведению, видно было, что они нервничают, находясь в постоянном напряжении.Тип, стоявший посередине дороги, подошел к машине, внимательно вгляделся в лицо водителя «кадиллака», потом осмотрел пустой салон машины.Под тихое жужжание электромотора окно лимузина медленно опустилось.— Огонька не найдется? — спросил водитель. — В этой тачке четыре зажигалки и ни одна не работает. Говорил он спокойно и непринужденно, а по манере речи и акценту в нем чувствовался выпускник Гарварда. На нем был широкий пиджак из дорогой ткани, вокруг шеи повязан шелковый шарф, а глаза закрывали дымчатые очки.Часовой порылся в карманах, достал зажигалку и протянул ее водителю «кадиллака».— Должно быть, что-то не в порядке с предохранителем, сэр. Если вы хотите, я могу проверить.Болан закурил сигарету и вернул часовому зажигалку.— Спасибо, это не к спеху, — ответил он, выпуская дым прямо ему в лицо. — Я скажу кому-нибудь в доме. Пусть сходят и все проверят. Майк здесь?— Он... Да, сэр. Он только что приехал.— Ушам своим не верю. Вот уже несколько часов я ищу его по всему Нью-Джерси.— Наконец-то вы его нашли, сэр.Часовой подобострастно улыбнулся, сделал знак своим коллегам и пропустил машину Палача.«Кадиллак» медленно катился по аллее. Болан пристально вглядывался в темноту, то тут, то там отмечая присутствие часовых, которых выдавали огоньки сигарет, покашливание, громкий говор.Мак проехал мимо большого освещенного щита, установленного в центре безупречно подстриженной лужайки. На нем была изображена женщина в охотничьем костюме, сидящая верхом на лошади, перепрыгивающей через живую изгородь. В углу виднелась голова улыбающейся лисы с хитрым взглядом. У Болана мелькнула мысль, не его ли портрет красуется на этом щите, не провел ли его Майк Талиферо... Глава 15 Мак Болан не всегда был солдатом.Его друзей детства и знакомых шокировало известие о том, что он стал убийцей, человеком, поставившим перед собой задачу тотального уничтожения мафии.Учитель, у которого он учился в пятом классе, помнил о нем как об отзывчивом, добром и дружелюбном мальчике.— Он был спокойным ребенком, очень умным и прилежным. Он никогда не паясничал. Его всегда отличала хорошая физическая подготовка. Думаю, что наиболее ярко его характеризовало слово «любопытство». Мак был самым любопытным ребенком из всех, которых я когда-либо видел. Его интересовало все, буквально все.Школьный друг, один из немногих настоящих друзей Болана, сказал о нем так:— Мак был славным парнем. Мы его уважали. Его просто нельзя было не уважать, а уж его дружбой дорожили, как самым великим достижением. Он всегда был лидером не потому, что очень хотел этого, а потому, что таково было его естественное состояние. Иногда складывалось впечатление, что он где-то далеко. Я не хочу сказать, что он был психом. Нет. Но его ум находился в постоянной работе. Он очень любил одиночество.Одна из бывших подружек Болана в интервью сказала журналисту:— С Маком я всегда чувствовала себя в безопасности. Я могла делиться с ним своими самыми сокровенными мыслями, и он никогда не смеялся надо мной. Иногда мы с ним говорили на серьезные темы, Однажды Мак сказал мне, будто чувствует себя наблюдателем в нашем мире, а не деятельным участником жизни.Совершенно очевидно, что Мак Болан был волком-одиночкой, но отнюдь не отшельником, отгородившимся от мира стеной цинизма и недоверия.Он очень хорошо научился понимать жизнь. Еще ребенком Болан больше разбирался в том, что его окружало, чем в самом себе. В основном ему нравилось то, что он видел. С возрастом у него возникло чувство, что он находится в стороне от реального мира, а не является его составным элементом. Это чувство, однако, не мешало ему правильно оценивать события, происходящие вокруг него, и симпатизировать оскорбленным и униженным.Психологи сказали бы, что в его поступках отсутствовала какая бы то ни была мотивация. Ввязываясь в любое предприятие, он не искал в нем личной выгоды, материальная заинтересованность никогда не довлела над ним.Болан никогда не исповедовал ни одну из общеизвестных религий. В его армейском личном деле отмечалось, что он не отдавал предпочтения ни одной религиозной конфессии. Во всех своих действиях Мак Болан руководствовался нормами человеческой этики.Трижды Болану предлагали поступить на офицерские курсы, и трижды он отказывался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12