— Сейчас он выйдет. Зовут его Андрей. Главное, не суетись, веди себя естественно и не задавай лишних вопросов. Делай все, что скажут. — Он повернулся ко мне и посмотрел в глаза. — Надеюсь, ты знаешь, на что идёшь?— Да, — коротко бросила я.— Тогда все будет о'кей. А вот и он.Дверь подъезда открылась, из неё вышел высокий худощавый парень в костюме, с довольно красивым лицом и длинными светлыми волосами, осмотрелся по сторонам и быстро подбежал к машине. Открыв заднюю дверцу, он сел рядом со мной, окинул меня изучающим взглядом и насмешливо проговорил:— Так это она и есть? Ничего себе штучка. Пойдёшь ко мне работать?— Кончай, Кузнецов, не до этого, — спокойно оборвал его водитель. — Ты все помнишь, о чем договаривались?— Обижаешь, начальник. Только и ты потом не забудь, что обещал, — полгода в мою «малину» не заглядывать.— От Румянцева уже звонили?— Да, все тип-топ. Им на сегодня нужны три девочки на всю ночь — обычный заказ. Когда у него там гости, то и по пять, по десять берут. — Он повернулся ко мне. — А ты из какой газеты? Может, и про меня напишешь? — Он хохотнул. — Во будет здорово!— Кончай, я сказал. Она из «МК».— Ого, — он уважительно присвистнул, — тогда базара нет. Но чтобы без всяких сюрпризов. Иначе не сносить мне головы.— Не волнуйся, твоя голова не пострадает. Ладно, уводи её и помни, что, пока она у тебя — ты за неё отвечаешь. Чтобы её там твои стервы не порвали…— Не порвут, начальник, они у меня кроткие и послушные, хи-хи!— Знаем мы твоих кротких. Неделю назад в туалете ресторана невинную девчонку насмерть затоптали — за конкурентку приняли.— А вот этого не надо! — запротестовал Андрей. — Это вовсе не мои были, а Катькины. У неё точно все стервы, как на подбор, а у меня ласковые и милые. — Он положил руку мне на бедро. — Ну что, идём, моя сладенькая?— Лапу убери, а то получишь, — процедила я.— Ого! — опешил он, убирая руку. — А ты с огоньком, девочка! Ладно, извини, я ведь любя…— Не бойся его, — усмехнулся водитель, — он «голубой».— Ну и что? Разве это запрещено? — нагло ухмыльнулся тот и открыл дверцу. — В общем, как договорились, начальник: полгода у меня тишь да гладь.— Да, ровно полгода, — кивнул тот.Я вышла следом, и мы вошли в подъезд. Машина тут же отъехала. Я осталась одна с совершенно незнакомыми мне людьми. Все дальнейшее должно было происходить уже независимо от моих желаний, я обязана была лишь подчиняться и не творить глупостей, чтобы все не испортить. Сразу за дверью был вход в подвал. Андрей постучал условным стуком, чёрная металлическая дверь открылась, за ней возник бритоголовый болван с тупыми глазами и здоровым телом. Взглянув на меня, он отступил и пропустил нас на лестницу. Откуда-то снизу доносились звуки музыки. Андрей легонько толкнул меня в спину, и я пошла вниз. Здесь мне бояться было нечего, и я почти не волновалась. Мы вошли ещё в одну дверь и оказались в просторной комнате с низким потолком. Все стены были оклеены вырезками из журналов, в основном порнографических, вдоль стен стояли диваны со столиками, и на них сидело около десятка размалёванных девочек примерно от шестнадцати до двадцати лет. Все курили, дым стоял столбом, въедаясь в глаза, кто-то звонко смеялся, совсем ещё по-детски, кто-то вульгарно матерился, а две девицы в коротеньких юбочках, сидевшие в дальнем полутёмном углу, сплелись в объятиях и страстно целовались, ничуть не смущаясь присутствием остальных. На нас никто и не обратил внимания. Вот тебе и вся «малина», разочарованно подумала я.— Ну что стоишь, — Андрей подтолкнул меня к дивану, — проходи, садись пока. Сейчас тачка приедет, и отправитесь. Я позову.И, словно забыв обо мне, он прошёл через всю комнату и скрылся за железной дверью в конце. Я присела на диван, достала сигареты и закурила, ловя на себе насторожённые взгляды некоторых девчонок. Если бы кто-то из них посмел сейчас наезжать на меня, я бы не стала раздумывать, а сразу бы и отметелила, чтобы другим неповадно было. У меня и без них доставало проблем на сегодняшний вечер. Видимо, они прочитали это в моих глазах, поэтому благоразумно не стали доставать вопросами. Через десять минут сверху спустился какой-то мужчина в кожаной куртке и, не замечая никого вокруг, словно вошёл в овчарню, прошёл к дальней двери. Через минуту вышел уже вместе с Андреем.— Так, девочки, пора за работу. Дина, Настя, хватит сосаться, поедете с Геной.Две целующиеся девочки тут же отпрянули друг от друга, задыхаясь, с блаженными улыбками на размазанных губах, и торопливо полезли в косметички.— А куда, Андрюшенька? — спросила темноволосая, накрашивая губки.— Какая тебе разница. Дина. В сауну. Втроём поедете. Вон, новенькая тоже с вами.Они обе презрительно уставились на меня, и светленькая спросила:— А она что, ещё девочка? — и залилась визгливым смехом.Я молча отвернулась.— Хватит ржать! — прикрикнул сутенёр. — Её зовут Маша. И чтобы все было тип-топ, работать с полной отдачей.— Да что мы, не знаем, что ли? — хихикнула светленькая Настя. — Нам лишь бы бабки шли.— В шесть утра Гена вас заберёт.— А беспредела сегодня не будет? — разочарованно протянула Дина.— Обойдёшься. Все? Валяйте.Мы втроём вышли на улицу, где в красной «девятке» уже сидел Гена, загрузились в неё, и нас повезли в сауну. Настя с Диной на заднем сиденье тут же начали вздыхать и обниматься, а я молча сидела рядом с Геной и смотрела в окно, обдумывая, куда бы мне спрятать пистолет, чтобы в нужный момент его легко можно было достать и произвести выстрел. Как выяснил босс, весь персонал сауны был подобран лично Румянцевым, а потому опрашивать кого-либо из них насчёт расположения комнат и местных порядков было опасно — могли что-то заподозрить.Единственное, что знал Родион, это где сауна находится. Все остальное мне предстояло узнать и решить самой по ходу действия, так сказать.— Там же все голые будут, — успокаивал меня босс перед отъездом, — а значит, без оружия. Твоя задача продержаться там каких-нибудь несчастных полчаса, чтобы за это время тебя не изнасиловали или не убили, если ты откажешься. Но ты ведь у меня умная девочка, придумаешь что-нибудь.— Да уж, придумаю, — бурчала я недовольно, понимая, что задача стоит передо мной почти невыполнимая. Видано ли, чтобы проститутка, уже оплаченная и раздетая до нитки, стала вдруг ломаться перед клиентами?— Конечно, придумаешь, — уверенно кивал босс. — В крайнем случае скажешь, что голова болит…Через ворота на проходной, которые открыл услужливый сторож, мы въехали на территорию какого-то завода с тёмными, явно простаивающими корпусами, попетляли между ними и остановились у небольшого двухэтажного здания из красного кирпича, с решётками на светящихся окнах. На стоянке уже стояли три иномарки. Среди них был и «шестисотый» «мере», принадлежавший, как видно, самому президенту. Значит, вся компания уже в сборе. Нервный холодок прошёл по моей спине, я поёжилась и вышла наружу. Следом вылезли Настя с Диной.— Ой, так мы ж тут уже были! — весело воскликнула Настя. — Тут же Олежек, помнишь? Солидненький такой…— Точно! — как ребёнок, обрадовалась Дина. — Он ещё водку мороженым закусывает.— Ну, девочки, вперёд на мины. — Гена подошёл к двери и три раза постучал. — Эй, открывай, братва! Телки прибыли!Дверь загремела и отворилась. На нас глянул хмурый мордоворот в спортивном костюме, с рябой физиономией, увидел, оскалился и отступил.— Ой, какой хорошенький! — взвизгнула Дина. — А как тебя зовут, котик?— Толик, — ухмыльнулся тот, похотливо облизывая взглядом всех троих сразу. — Опаздываете, красавицы. Уже пять минут десятого. Заходите, вас уже ждут.— В шесть утра пусть будут готовы, — подобострастно попросил Гена. — Как договаривались.— Не ссы, — буркнул Толик. — Задержим — доплатим.Мы вошли внутрь. Толик тут же запер железную дверь и повёл нас на второй этаж по бетонной лестнице. Я почему-то стала представлять, как, например, Люся, не ошибись тогда номером Светлана, смогла бы осуществить убийство этого Олега. Ей ведь тоже пришлось бы доставать его в этой сауне — больше возможности не было. А хотя, кто её знает, эту волчицу, может, она бы что-нибудь и придумала, у неё ума бы хватило. И потом, ей ведь не пришлось бы ломать голову над фальсификацией, а всего-навсего по-настоящему убить человека и вовремя скрыться, это не так уж и трудно сделать по нынешним временам. Эх, и почему эта Света не туда попала? Сейчас бы сидела я себе дома и горя не знала…В огромном предбаннике, напоминавшем обычную гостиную с кожаными диванами, с обитыми красным дерматином стенами, большим низким столом, заставленным всякой всячиной, с холодильником и включённым телевизором, находилось, включая Толика, пять мужчин. Четверо сидели за столом в чем мать родила, разговаривали, курили, пили и играли в карты. Двое были молодыми и накачанными атлетами с бритыми затылками, одному было около пятидесяти пяти, ну а четвёртым был, собственно, сам Олег Румянцев, которого я узнала сразу.Выглядел он почти так же, как на фотографии. С нашим приходом все замолчали на мгновение, посмотрели на нас, а потом как ни в чем не бывало отвернулись и продолжили игру.— Привет, мальчики! — весело прощебетала Настя, стягивая с себя курточку. — Мы вам потрахаться принесли, не желаете? — Она засмеялась. Дина тоже. Я предпочла пока не высовываться и потому лишь слегка скривилась в знак того, что мне тоже должно быть весело.— Толик, займись ими. — Сидевший в центре дивана лицом к нам виновник всего происходящего, Олег, небрежно махнул рукой в сторону двери. — Пусть пока раздеваются, подмываются, в общем, сами знают, не маленькие. И объясни им там, что к чему.Толик сгрёб нас в охапку и втолкнул в дверь, за которой оказалось что-то вроде раздевалки, только вместо шкафчиков прямо на стенах были прибиты крючки, а под ними стояли лавочки. На них в беспорядке была сложена мужская одежда.— Давайте, девчонки, скидывайте шмотки и на подмывку под душ, — строго проговорил он. — И много не трепитесь — хозяин этого не любит. Захотят вас — скажут. А до этого пейте, ешьте, в бассейне купайтесь, но не напрашивайтесь.Через час-полтора, когда все разогреются, тогда пожалуйста…— Фи, какие вы неприветливые! — капризно надула губки Настя, начиная раздеваться. — Обычно на нас прямо с порога накидываются, а тут как в монастыре прям. И Олежек нас не узнал…— Закрой варежку, сучка! — рявкнул Толик и вдруг, схватив её сзади за волосы, протащил к стоявшему в углу столу, пригнул, задрал юбочку, сорвал с неё трусики и оттянул своё трико, приговаривая:— Я тебе покажу монастырь, шлюха дешёвая! Ишь, цаца нашлась…— Ой, что ты делаешь! — притворно заверещала Настя. — Как тебе не стыдно, бессовестный мальчишка!В следующее мгновение она, поудобнее устроившись на столе, уже довольно заулыбалась, с готовностью расставила ноги и нетерпеливо задёргала голой попкой в ожидании, а Дина подскочила к Толику и начала ему помогать… Я отвернулась и, выбрав место поближе к двери, стала раздеваться, слушая пыхтение охранника и постанывания девочек. Им обеим было не больше семнадцати. Где и когда они успели стать такими — один бог ведал. Конечно, это не моё собачье дело, но мне это все не нравилось.Насколько я поняла, тут все ходили голыми, без простынь, как это обычно принято в подобных местах. Если бы были простыни, я бы могла спрятать маленький браунинг в складке и в нужный момент достать. Значит, пистолет придётся оставить где-то здесь. Повесив плащ на крючок, я сняла блузку, бросила на лавку, незаметно вытащила браунинг из сумочки и сунула его под блузку, чтобы можно было взять его вместе с ней, и никто бы тогда не заметил, что в руке пистолет. Часы на стене показывали пятнадцать минут десятого. Раздевшись, я, не глядя на все ещё занятую собой троицу, вышла в предбанник, чтобы и меня ещё, чего доброго, не втянули в этот сладострастный процесс. Я рассчитывала тихонько пройти мимо сидящих за столом жлобов в сауну, дверь в которую находилась справа и куда вели мокрые следы. И уже почти дошла до неё, как услышала тягучий, сытый голос Олега:— Ну-ка стой, родная.Я замерла, а потом медленно повернулась, выдавив из себя улыбку.— Я… тут под душ вроде как собралась… — пояснила я, махнув рукой в сторону сауны. — Толик так велел…Все мужчины повернулись и тоже стали смотреть на меня, разглядывая каждую мою драгоценную клеточку своими грязными глазами.— Подойди-ка поближе, — приказал Олег. Не понимая, чего, собственно, от меня хотят, я сделала пару шагов к столу и остановилась. Сидевший всех ближе пожилой мужик с большим животом тут же протянул руку, положил мне на грудь и начал гладить, довольно ухмыляясь.— Чего это ты вся изодранная? — Президент положил свои карты на стол и, прищурившись, уставился мне в глаза. — Нам порченый товар не нужен.— Я не изодранная, — робко подала я голос, испугавшись, что меня сейчас попрут отсюда и все пойдёт насмарку. — Я мазохистка по совместительству.Быстрее кончаю, когда меня царапают — организм такой. Странно, правда?— Ишь ты, — мотнул головой Олег, — мазохистка. Ладно, отпусти её.— Ну вот, а я только завелась. — Я обиженно надула губы и, игриво виляя ягодицами, ушла в сауну.— А в ней определённо что-то есть, — услышала я, закрывая дверь, задумчивое бормотание Олега и облегчённо вздохнула: пронесло!Сердце отсчитывало оставшиеся до решающего моменты секунды бешеным ритмом, лихорадочно отдаваясь в мозгу каждым ударом. Мне нужно было, несмотря ни на что, за минуту до половины десятого попасть в раздевалку, взять пистолет, выйти оттуда, найти Румянцева и всадить в него пулю, причём так, чтобы все видели, что я попала ему прямо в сердце. И ничто не должно помешать — иначе весь план сорвётся и Родион потом даже не станет выслушивать моих жалких объяснений, а просто перестанет мне доверять что-то серьёзное. А именно к серьёзным делам я стремилась всей своей душой, хотела, чтобы он без опаски отправлял меня туда, куда я и так попадала все время, то есть в передряги, но только это происходило случайно и мне приходилось потом все скрывать. А ведь это можно и нужно было делать вполне осознанно, босс мог бы свести мои приключения к минимальному риску. Но, по его мнению, я все ещё оставалась обычной секретаршей со взбалмошным характером.Две душевые трубки торчали прямо из стены напротив большой, отделанной темно-синим мрамором купели, в которой бурлила вода. Дальше находилась обитая деревянными планками дверь в сауну, рядом с ней на стене висел терморегулятор.Только я настроила воду и влезла под душ, как в помещение вошёл Олег. Один.Стоя, он действительно выглядел очень здоровым мужчиной. Я вспомнила фотографию, сделанную на Таити, где он лежал в шезлонге в окружении полуобнажённых девиц, и почему-то представила его в своих объятиях. Что-то зашевелилось у меня внутри, взгляд невольно опустился на его бедра, я почувствовала, как краснею, и спешно отвернулась. Он подошёл ко мне, повернул, взяв за плечи сильными руками, и притянул к себе. Струя падала ему на голову, ручьями стекая по лицу и по всему телу, а он молча и очень серьёзно смотрел мне в глаза, словно хотел заглянуть в самую душу. Почему-то мне стало не по себе — он меня смущал, этот здоровый и красивый мужик. Очень редко бывало, чтобы я теряла контроль над собой и над своими чувствами, а тут, как назло, в самый нужный момент моя душа вдруг ослабела, затрепетала под его взглядом, готовая выйти из подчинения, и с ужасом я поняла, что ещё немного, и я уже не смогу управлять собой. Меня вдруг охватила дрожь, я виновато улыбнулась, отведя взгляд, не понимая, чего он хочет, а он встряхнул меня, как тряпичную куклу, и спросил своим властным голосом:— Ты зачем сюда пришла, а?— Вы же знаете…— Не морочь мне голову! Ты ведь не шлюха.— Нет, шлюха, — твёрдо пробормотала я, пытаясь уйти от его назойливых глаз.— У тебя что, мозгов нет? — уже мягче спросил он. — Деньги ведь можно и другими способами заработать.— Других способов я не знаю, — прошептала я. — Чем я вас не устраиваю?— Тем, что слишком хороша для обычной шлюхи, — усмехнулся он и вытащил меня из-под струи. Теперь мы стояли рядом с купелью, и он все так же прижимал меня к себе, заглядывая в лицо.— Какая уж есть, — бросила я, робко улыбнувшись, потому что мне и вправду было приятно слышать его слова.— Послушай меня, детка. Мне почему-то не хочется, чтобы тебя трогал кто-то ещё, кроме меня. Вообще-то мне всегда было все равно. Но ты… — Он усмехнулся, и я вдруг поняла, что он тоже испытывает определённую неловкость.Видимо, он был не только жеребцом, а ещё и умным мужчиной, если смог рассмотреть во мне что-то или просто нюхом почуял в такой недвусмысленной ситуации. Я ощутила, как душа моя наполняется радостным теплом — значит, есть во мне все-таки что-то, чего не спрячешь и не скроешь никакой маскировкой. И оттого, что это смог заметить человек, которого через пять минут мне нужно было вроде как прикончить, мне было вдвойне приятно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46