Но все получилось.
Начались чудеса прямо в прихожей, а закончились в постели у Майи.
Семен показал класс. Опять же спасибо Чугунку, который обкатал его на своих проститутках. А Майя показала ему настоящий оргазм. Вот кого за это благодарить? Ведь ясно же, что кто-то уже проложил дорожку к ее сердцу – через ложбину между ног.
– А говорила, что не была с Максом, – не зло, но жестко сказал он.
Они лежали в постели, слегка шокированные произошедшим. Вернее, она делала вид, что удивлена. А он тихо торжествовал: и план удался, и Майю плотно познал...
– Не была, – приподнявшись на локте, она подозрительно посмотрела на него. – А что?
– Не что, а кто. Кто-то с тобой до меня уже побывал...
– Это не Макс, – с чувством вины вздохнула она.
– А кто?
– Не знаю... Это прошлым летом было, в деревне. Шла через лес, слышу, кто-то крадется сзади. Думала, что волк, обернулась, а это какой-то мужик. Лица даже не успела разглядеть. Ударил меня по голове... Когда очнулась, его уже не было...
– И что, не нашли урода? – возмутился Семен.
Это же надо, он столько лет готовился к тому, чтобы взять верх над своим соперником, сходился с ним «раз на раз», чтобы отбить у него Майю. А тут какое-то деревенское чмо без всяких усилий опрокидывает его девчонку на спину, делает с ней что хочет... Своими бы руками удавил гада.
– Нет... Я не стала никому говорить.
– Что, понравилось?
– Дурак... Просто не хотела, чтобы в меня потом пальцем тыкали. Все равно ведь не найдут, а позора не оберешься...
– И как же ты с этим жила?
– Да так и жила... Думала, что секс – это страшно.
– Теперь не думаешь?
– Нет... Мне с тобой было хорошо...
– С Максом попробовать не хочешь? – неожиданно для себя спросил он.
– Что?! – возмущенно встрепенулась Майя.
– А вдруг и с ним будет хорошо... Смотри, если вдруг что узнаю про вас, убью обоих!
Он ожесточенно посмотрел на нее, и Майя испуганно сникла под его взглядом.
– Теперь ты моя, поняла? – чуть смягчился он.
– Да, – покорно кивнула она.
– То-то же...
Майя долго молчала. Он уже решил, что девушка заснула, когда та вдруг спросила:
– А если вдруг Макс побьет тебя?
– Что?! – встрепенулся он.
– Ты же побил Макса, и я стала твоей...
– Это навсегда, поняла?
Он взбудораженно вскочил с постели, встал на колени, грозно навис над ней и люто посмотрел ей в глаза. Майя испуганно отвела взгляд в сторону.
Казалось, она побоится сказать слово поперек. Но Семен просчитался.
– Поняла... Но все равно не честно. Пока он был сильней, я была с ним. Ты его побил... Но ведь и он может побить тебя. Тогда я должна быть с ним...
– Ты – шлюха! – взорвался он. – Ты шлюха, если так говоришь!..
– Нет... – зажмурив глаза, она робко качнула головой. – Я не шлюха... Просто все должно быть по-честному...
– По-честному?! Хорошо, пусть будет по-честному! Раз ты такая дрянь, то я буду драться с Максом. И всегда буду его бить!.. Ты поняла? Всегда!
Семен верил в себя и в свои возможности. Он будет пропадать в подвале, в «качалке», но не сдаст своих позиций. И Максу ничего не светит...
К тому же был способ решить проблему раз и навсегда. Вася Чугунок – уважаемый в криминальных кругах человек. Он работает на самого Колоба. А это такая величина в Светлокаменске, что дух от восторга захватывает. Чугунок обещал Семену, что возьмет его к себе, в бригаду Гурия, и, когда это случится, пусть Макс начинает отсчитывать свои последние деньки. Не жить ему здесь, если, конечно, он сам не увезет свою задницу из города...
Глава 2
Вечер. Пустующие ряды заовражной барахолки. Торговцы давно уже разошлись по домам, дворники попрятались. Но людей здесь толчется еще много...
Обрывок полиэтиленовой пленки, подгоняемый ветерком, словно парус без лодки, плывет по асфальту в проходе между враждующими оравами. Тишина такая, что слышно, как он шуршит. И как воздух потрескивает от предгрозового напряжения.
– А-а! – яростно взревел кто-то в одной толпе.
– Ы-ы! – отозвался кто-то в другой.
Семен уже был готов к тому, что должно произойти. И когда на него ринулся бритоголовый «бык» из бригады заовражских, он встретил его убойным ударом в голову. Парень попытался блокировать удар, но кулак из двух ладоней, сцепленных в замок, пробил защиту.
«Бык» упал, и Семен тут же навалился на него. В таком бою позволялось бить лежачего, и он обрушил на противника град ударов... А вокруг бушевала людская стихия. Колобовская бригада Гурия против заовражских пацанов. Кулаки, кастеты, монтировки... Рев, крики, стоны...
– Убью, падла!
Кто-то с силой ударил Семена сзади – да так, что потемнело в глазах. Но сознание он не потерял. Напротив, разгорячился еще больше. И, оторвавшись от одного противника, сцепился с другим...
Он уже почти взял верх над конопатым детиной с оттопыренными ушами, когда воздух разорвала автоматная очередь. Над головой мелькнули трассеры. И тут же захлопали одиночные выстрелы – ружейные и пистолетные.
Семен в испуге заметался. Одно дело – драться на кулаках, и совсем другое, когда в бой вступает «тяжелая артиллерия». А стреляли со всех сторон, и не поймешь, кто побеждает, а кто проигрывает.
– Падлы! – взвыл конопатый, схватившись за плечо.
Семен успел заметить, что между его пальцами просочилась кровь.
Первыми не выдержали заовражские. Их поредевшая толпа схлынула, смыв за собой тела раненых и убитых. После того как стрельба стихла, на рынке осталась только бригада Гурия. Шестнадцать бойцов, один из которых с воем бился в конвульсиях, обхватив руками простреленный живот.
– Суки! – орал носатый Матрос. – Мы же их только попугать хотели!
– Джина – в тачку! – гаркнул Гурий.
Семен очень смутно понимал, что происходит. Драка, стрельба, умирающий парень, Матрос, Гурий – все перемешалось в одной кровавой каше.
Кто-то с силой ударил его в плечо. И в ухо заорали так, что зазвенело в перепонках.
– Ну, чего стоишь, дятел?!
Это был сам бригадир. И он требовал, чтобы Семен занялся умирающим Джином.
– Мы сейчас, сейчас!
Обращаясь к Гурию, Чугунок толкнул Семена в спину. Они вместе подняли Джина с земли, потащили его к машине.
– Пацаны, бля, подыхаю! – скулил раненый.
Окровавленной рукой он схватил Семена за плечо, испачкал рубашку. Но это было сущим пустяком по сравнению с тем, что могло случиться. Только сейчас до Семена стало доходить, что пулю мог поймать не только Джин, но и он сам.
– Держись, браток, нормально все будет!
Матрос шел рядом. В бригаде он был самым крутым после Гурия, и его все должны были слушаться. Поэтому Семен даже не пытался просить его о помощи. А ведь громила Джин весил не меньше центнера.
Раненого загрузили в «девятку». Матрос сел за руль, Чугунок устроился рядом с ним, Семену отвели место возле Джина.
– Ничего, брат, ничего! Мы тебя вылечим! – разгоняя машину, заявил Матрос. – Сейчас в больничку тебя отвезем, там тебе помогут! Еще баб с тобой мочалить будем!
Но раненый даже не шелохнулся в ответ. Семен внимательно посмотрел на него и вздрогнул от страшного открытия. Джин тупо смотрел Матросу в затылок. Остекленевшие глаза широко распахнуты. В них застывшие боль и страдание. И ожидание вечности, которая для него уже наступила... Семен лихорадочно взял Джина за руку, положил палец на запястье, но пульс не нащупал.
– Слышишь, брат! У тебя еще вся жизнь впереди! – продолжал Матрос. – Ты только потерпи немножко, лады?
– Не вытерпел! – отозвался Семен.
– Что?
Матрос пренебрежительно глянул на него через плечо. Семен был для него безусым новичком, которого Чугунок привел на проверку – а если сказать точнее, то на убой.
– Умер он.
– Что?! – взревел Матрос.
Он остановил машину, распахнул заднюю дверь со стороны Семена. Схватил его за грудки и резко встряхнул.
– Что ты сказал?! – с красными от ярости глазами навзрыд протянул он.
– Да я здесь при чем? – буркнул Семен.
– Ни при чем?! А какого хрена я тебя к Джину приставил?
Семен понял, что лучше молчать. А Матрос быстро успокоился.
– Эх, Джин, братуха! Чего ж ты так? Нам еще жить и жить, а ты!.. – всхлипнув, махнул он рукой.
– Что делать будем? – спросил Чугунок.
Его круглое курносое лицо раскраснелось от волнения.
– Что, что?.. За город пока, а там что Гурий скажет...
За городом, в холмистом лесу Матрос распорядился спрятать мертвое тело под кустом ежевики. Снял с сиденья окровавленный чехол, бросил его в багажник. Он сильно нервничал. Так же, как и все.
Оказывается, не такая уж завидная она, эта бандитская доля, думал Семен. Стрельба, трупы, кровь... Сегодня выжил, а что будет завтра, неизвестно... Не хотел бы он оказаться на месте Джина. Лежать бездыханно под кустом с закрытыми глазами и не слышать, как птичий хор исполняет заупокойную панихиду. А еще может появиться какой-нибудь зверь и сожрать лицо, но Джин этого даже не почувствует. Потому что его душа находится уже в раю. Или в аду?..
– Ну, чего затормозился? – спросил Матрос, хлопнув Семена по плечу. – Едешь или здесь остаешься?
– Еду!
Семен пулей влетел в машину, захлопнул за собой дверь.
– Чо, бляха, очко жим-жим? – усаживаясь за руль, нервно ухмыльнулся Матрос.
На вид ему было лет двадцать пять. На нем майка-тельняшка, но почему-то не морская, как должно быть по идее, а десантная. Зато лицо его чем-то напоминало нос бронированного крейсера дореволюционной постройки – вытянутое вперед, с выдающимся носом, начинающимся от середины лба и заканчивающимся на срезе верхней губы; глаза как отверстия клюза для якорной цепи.
– Да нет, просто муторно, – поежился Семен. – Не люблю покойников...
– А кто их любит?.. На войне как на войне: или ты, или тебя... В армии служил?
– Нет, – ответил за него Чугунок. – Он только что школу закончил.
– Салага, в натуре... А я три года в морфлоте. По морям, ля, по волнам, нынче здесь... И завтра здесь буду. Потому что Светлокаменск – наш город. И мы в нем рулить будем!.. Ты хочешь рулить с нами, пацан?
– Если б не хотел, меня бы здесь не было, – нарочно сгустив голос, ответил Семен.
– Так тебя и так здесь нет, – пренебрежительно хмыкнул Матрос. – Ты – дух, в натуре. Ты – никто...
– Да нет, он в махаче нормально держался, – вступился за друга Чугунок.
Но за это сам попал под раздачу.
– А ты сам, вообще, кто такой? – наехал на него Матрос. – Ты сам откуда взялся?
– Ну, тебя понесло! – сконфуженно возмутился Вася. – Я уже полгода как в теме...
– В какой теме?
– С Макароном рулили, – без особой гордости сказал Чугунок.
– Чо?! – презрительно скривился Матрос. – Шмар на Каштановом выгуливали?
– Так это... мне ж не нравилось, – замялся Вася. – Поэтому к Гурию напросился... И Семена, вот, с собой привел...
– Да ладно, не отмазывайся. Ну, был с Макароном и был. По-любому наша тема... А полгода... Полгода... Фуфло это – полгода... Мы с Гурием с самого начала... Колоб для нас – брат родной. А вы кто такие? Пехота, ля, мясо... Джин тоже с самого начала был, – остывая, продолжал Матрос. – А нет больше Джина. Зато вы есть... Теперь вы вместо него. Вдвоем за него одного... Да чо там, вдвоем! Он таких, как вы, десятерых стоил!.. А-а!
Он горестно махнул рукой и затих, погружаясь в скорбные мысли. Молчал и Семен. Потому что сказать было нечего. Он действительно в бригаде никто, и звать его никак. И еще неизвестно, что решит Гурий. Он обещал Чугунку взять Семена в состав, если он выдержит испытание боем. Проверку Семен вроде бы прошел, но у бригадира могло быть иное мнение на этот счет.
Какое-то время машина тряслась по ухабам проселка, вьющегося по холмам, затем выехала на равнину, пошла по шоссе вдоль реки, беспрепятственно проскочила через мост, пред которым стоял пост ГАИ. Частные дома городской окраины сменились высотками Юбилейного микрорайона, где жили извечные враги такого же спального квартала, где обитал Семен. Попозже начался Каштановый бульвар. Это уже был центр города. Яркий свет фонарей, загорелые девчонки в коротких юбках, праздно шатающаяся шпана, палатки летних кафе, пиво, мороженое. Пышные жасминовые кусты, под которыми хорошо лапать девок...
Хотел бы Семен прогуляться по аллее под ручку с Майей. С деньгами у него туго, но это не беда. Она по-прежнему признает его силу, и с ней можно когда и где угодно. Хоть под тем же кустом...
Он сильный. Он очень сильный. И если его возьмут в бригаду, он станет еще круче. Тогда у него будут деньги, тогда он сможет купить себе кожаную куртку. И еще хату сможет снять, чтобы с Майей там жить... И машину возьмет. Такую же «девятку», как у Матроса. Тогда Майя точно молиться на него будет.
– Тпрр! Приехали!
Гурий жил напротив кинотеатра в доме довоенной еще постройки. Лепнина по фасаду, арочный проезд, двор-колодец, на скамейке перед подъездом – высохшая старушка с клюкой. Темно уже, фонарь светит тускло, а она сидит – или домой идти не хочет, или дети-внуки не пускают.
– Сидите здесь!
К бригадиру Матрос отправился сам. Семен взглядом проводил его до подъезда. Снова просмотрел на старушку. Сколько ей лет? Семьдесят? Восемьдесят? Может, сто?.. Живет себе, век доживает. А Джин совсем еще молодой, у него вся жизнь впереди была. И что? Пуля в живот и куст ежевики вместо надгробья... Может, ну ее к черту, эту блатную романтику?
– О чем задумался, братан? – спросил Чугунок.
– Да так...
– Если страшно, ты скажи. Еще можно назад повернуть... Хотя вряд ли... Может, ты еще дух, но Матрос тебя уже не отпустит. Потому что ты с Джином возился. Много знаешь... Теперь у тебя только один путь – с нами.
– А я говорю, что мне страшно?
– Не должно быть страшно. Мы же крутые пацаны, да?
– Не вопрос, – индюком надулся Семен.
– И не мы должны бояться. Нас должны бояться, понял?.. Мы – крутые, а под ногами шушера, шелупень всякая... Ты, главное, за меня держись. Со мной, брат, не пропадешь!
Вася обращался к Семену, но, казалось, он больше подбадривал себя, чем его.
Матрос отсутствовал больше часа, но вернулся в приподнятом настроении.
– Чего скисли, бакланы? Нормально все!
Он завел машину, дал задний ход, развернулся.
– А что нормально? – осторожно спросил Чугунок.
– Разборка нормально закончилась, говорю. И менты шум не подняли... То, что Джин зажмурился, это, конечно, плохо. А так все в порядке...
Матрос обернулся к Семену, с притворным каким-то ликованием подмигнул ему.
– Гурий сказал, что ты нормально себя показал. Так что, считай, проверку прошел... Э-э, как там тебя?
– Семен!
– Кликуха такая?
– Нет, зовут так.
– А кликуха?
– Не, мы его так Семеном и зовем... – сказал Вася. – Хотя можно и Кафтаном звать.
– Почему Кафтаном, а не Гондоном, например? И то надевается, и то...
– Потому что фамилия у меня Кафтанов, – напыжился Семен. – А Гондонов...
Ему пришлось прикусить язык, чтобы сдержать ответную реплику. Хотел бы он сказать, какая у Матроса фамилия.
– Что «Гондонов»?.. – встрепенулся тот и въедливо посмотрел ему в глаза.
– Ничего, – отворачиваясь, буркнул Семен.
– Вот и заткнись, если ничего!
Матрос очень быстро сменил гнев на милость.
– Короче, Кафтан, считай, что тебе повезло. Гурий тебя в штат включил. Теперь ты с нами, понял?
– Ну, хоть это хорошо, – улыбнулся Семен.
Были в его новой профессии минусы, но плюсов он видел больше. Поэтому и подпустил к себе радость.
– Я же говорил тебе, что тебя возьмут! – расплылся в улыбке Чугунок.
– Спасибо вам, пацаны!
– Мы тебе не просто пацаны, – осклабился Матрос. – Мы тебе братья!.. Это я к чему? А к тому, что братьев предавать нельзя. За брата умереть надо, ты понял?
– Да ясно, – кивнул Семен.
– Что тебе ясно?.. Завтра заовражские наедут, нож к горлу приставят, где, спросят, Матрос живет. А Гурий где?.. Что ты им скажешь?
– Не знаю, скажу...
– Не знаю, – передразнил его бригадный авторитет. – Ты им ничего не должен говорить, понял? Как Зоя Космодемьянская на допросе, понял? Насиловать будут, огнем жечь, ты молчать должен...
– Слова не скажу!
– Вот это правильно... Да, насчет Джина. Пусть он в лесу пока полежит. А мы потом наводку ментам дадим, чтобы они его нашли. Это чтобы его по-человечески можно было похоронить. В гробу и с музыкой, ля... А пока молчок про это дело, понятно?
– Куда едем? – после напряженной паузы спросил Чугунок.
– Хороший вопрос... Давай к Макарону зарулим, телок у него возьмем... Чисто стресс снять. Ты как?
– Да не вопрос!
– А ты, пацан? – спросил у Семена Матрос.
– Да нет, мне бы домой...
– Ну ты, в натуре! Я его по бабам зову... Я!.. Ну и хрен с тобой, золотая рыбка!
– Да у него любовь, – вступился за Семена Чугунок. – Два года за бабой бегал, прикинь.
1 2 3 4 5
Начались чудеса прямо в прихожей, а закончились в постели у Майи.
Семен показал класс. Опять же спасибо Чугунку, который обкатал его на своих проститутках. А Майя показала ему настоящий оргазм. Вот кого за это благодарить? Ведь ясно же, что кто-то уже проложил дорожку к ее сердцу – через ложбину между ног.
– А говорила, что не была с Максом, – не зло, но жестко сказал он.
Они лежали в постели, слегка шокированные произошедшим. Вернее, она делала вид, что удивлена. А он тихо торжествовал: и план удался, и Майю плотно познал...
– Не была, – приподнявшись на локте, она подозрительно посмотрела на него. – А что?
– Не что, а кто. Кто-то с тобой до меня уже побывал...
– Это не Макс, – с чувством вины вздохнула она.
– А кто?
– Не знаю... Это прошлым летом было, в деревне. Шла через лес, слышу, кто-то крадется сзади. Думала, что волк, обернулась, а это какой-то мужик. Лица даже не успела разглядеть. Ударил меня по голове... Когда очнулась, его уже не было...
– И что, не нашли урода? – возмутился Семен.
Это же надо, он столько лет готовился к тому, чтобы взять верх над своим соперником, сходился с ним «раз на раз», чтобы отбить у него Майю. А тут какое-то деревенское чмо без всяких усилий опрокидывает его девчонку на спину, делает с ней что хочет... Своими бы руками удавил гада.
– Нет... Я не стала никому говорить.
– Что, понравилось?
– Дурак... Просто не хотела, чтобы в меня потом пальцем тыкали. Все равно ведь не найдут, а позора не оберешься...
– И как же ты с этим жила?
– Да так и жила... Думала, что секс – это страшно.
– Теперь не думаешь?
– Нет... Мне с тобой было хорошо...
– С Максом попробовать не хочешь? – неожиданно для себя спросил он.
– Что?! – возмущенно встрепенулась Майя.
– А вдруг и с ним будет хорошо... Смотри, если вдруг что узнаю про вас, убью обоих!
Он ожесточенно посмотрел на нее, и Майя испуганно сникла под его взглядом.
– Теперь ты моя, поняла? – чуть смягчился он.
– Да, – покорно кивнула она.
– То-то же...
Майя долго молчала. Он уже решил, что девушка заснула, когда та вдруг спросила:
– А если вдруг Макс побьет тебя?
– Что?! – встрепенулся он.
– Ты же побил Макса, и я стала твоей...
– Это навсегда, поняла?
Он взбудораженно вскочил с постели, встал на колени, грозно навис над ней и люто посмотрел ей в глаза. Майя испуганно отвела взгляд в сторону.
Казалось, она побоится сказать слово поперек. Но Семен просчитался.
– Поняла... Но все равно не честно. Пока он был сильней, я была с ним. Ты его побил... Но ведь и он может побить тебя. Тогда я должна быть с ним...
– Ты – шлюха! – взорвался он. – Ты шлюха, если так говоришь!..
– Нет... – зажмурив глаза, она робко качнула головой. – Я не шлюха... Просто все должно быть по-честному...
– По-честному?! Хорошо, пусть будет по-честному! Раз ты такая дрянь, то я буду драться с Максом. И всегда буду его бить!.. Ты поняла? Всегда!
Семен верил в себя и в свои возможности. Он будет пропадать в подвале, в «качалке», но не сдаст своих позиций. И Максу ничего не светит...
К тому же был способ решить проблему раз и навсегда. Вася Чугунок – уважаемый в криминальных кругах человек. Он работает на самого Колоба. А это такая величина в Светлокаменске, что дух от восторга захватывает. Чугунок обещал Семену, что возьмет его к себе, в бригаду Гурия, и, когда это случится, пусть Макс начинает отсчитывать свои последние деньки. Не жить ему здесь, если, конечно, он сам не увезет свою задницу из города...
Глава 2
Вечер. Пустующие ряды заовражной барахолки. Торговцы давно уже разошлись по домам, дворники попрятались. Но людей здесь толчется еще много...
Обрывок полиэтиленовой пленки, подгоняемый ветерком, словно парус без лодки, плывет по асфальту в проходе между враждующими оравами. Тишина такая, что слышно, как он шуршит. И как воздух потрескивает от предгрозового напряжения.
– А-а! – яростно взревел кто-то в одной толпе.
– Ы-ы! – отозвался кто-то в другой.
Семен уже был готов к тому, что должно произойти. И когда на него ринулся бритоголовый «бык» из бригады заовражских, он встретил его убойным ударом в голову. Парень попытался блокировать удар, но кулак из двух ладоней, сцепленных в замок, пробил защиту.
«Бык» упал, и Семен тут же навалился на него. В таком бою позволялось бить лежачего, и он обрушил на противника град ударов... А вокруг бушевала людская стихия. Колобовская бригада Гурия против заовражских пацанов. Кулаки, кастеты, монтировки... Рев, крики, стоны...
– Убью, падла!
Кто-то с силой ударил Семена сзади – да так, что потемнело в глазах. Но сознание он не потерял. Напротив, разгорячился еще больше. И, оторвавшись от одного противника, сцепился с другим...
Он уже почти взял верх над конопатым детиной с оттопыренными ушами, когда воздух разорвала автоматная очередь. Над головой мелькнули трассеры. И тут же захлопали одиночные выстрелы – ружейные и пистолетные.
Семен в испуге заметался. Одно дело – драться на кулаках, и совсем другое, когда в бой вступает «тяжелая артиллерия». А стреляли со всех сторон, и не поймешь, кто побеждает, а кто проигрывает.
– Падлы! – взвыл конопатый, схватившись за плечо.
Семен успел заметить, что между его пальцами просочилась кровь.
Первыми не выдержали заовражские. Их поредевшая толпа схлынула, смыв за собой тела раненых и убитых. После того как стрельба стихла, на рынке осталась только бригада Гурия. Шестнадцать бойцов, один из которых с воем бился в конвульсиях, обхватив руками простреленный живот.
– Суки! – орал носатый Матрос. – Мы же их только попугать хотели!
– Джина – в тачку! – гаркнул Гурий.
Семен очень смутно понимал, что происходит. Драка, стрельба, умирающий парень, Матрос, Гурий – все перемешалось в одной кровавой каше.
Кто-то с силой ударил его в плечо. И в ухо заорали так, что зазвенело в перепонках.
– Ну, чего стоишь, дятел?!
Это был сам бригадир. И он требовал, чтобы Семен занялся умирающим Джином.
– Мы сейчас, сейчас!
Обращаясь к Гурию, Чугунок толкнул Семена в спину. Они вместе подняли Джина с земли, потащили его к машине.
– Пацаны, бля, подыхаю! – скулил раненый.
Окровавленной рукой он схватил Семена за плечо, испачкал рубашку. Но это было сущим пустяком по сравнению с тем, что могло случиться. Только сейчас до Семена стало доходить, что пулю мог поймать не только Джин, но и он сам.
– Держись, браток, нормально все будет!
Матрос шел рядом. В бригаде он был самым крутым после Гурия, и его все должны были слушаться. Поэтому Семен даже не пытался просить его о помощи. А ведь громила Джин весил не меньше центнера.
Раненого загрузили в «девятку». Матрос сел за руль, Чугунок устроился рядом с ним, Семену отвели место возле Джина.
– Ничего, брат, ничего! Мы тебя вылечим! – разгоняя машину, заявил Матрос. – Сейчас в больничку тебя отвезем, там тебе помогут! Еще баб с тобой мочалить будем!
Но раненый даже не шелохнулся в ответ. Семен внимательно посмотрел на него и вздрогнул от страшного открытия. Джин тупо смотрел Матросу в затылок. Остекленевшие глаза широко распахнуты. В них застывшие боль и страдание. И ожидание вечности, которая для него уже наступила... Семен лихорадочно взял Джина за руку, положил палец на запястье, но пульс не нащупал.
– Слышишь, брат! У тебя еще вся жизнь впереди! – продолжал Матрос. – Ты только потерпи немножко, лады?
– Не вытерпел! – отозвался Семен.
– Что?
Матрос пренебрежительно глянул на него через плечо. Семен был для него безусым новичком, которого Чугунок привел на проверку – а если сказать точнее, то на убой.
– Умер он.
– Что?! – взревел Матрос.
Он остановил машину, распахнул заднюю дверь со стороны Семена. Схватил его за грудки и резко встряхнул.
– Что ты сказал?! – с красными от ярости глазами навзрыд протянул он.
– Да я здесь при чем? – буркнул Семен.
– Ни при чем?! А какого хрена я тебя к Джину приставил?
Семен понял, что лучше молчать. А Матрос быстро успокоился.
– Эх, Джин, братуха! Чего ж ты так? Нам еще жить и жить, а ты!.. – всхлипнув, махнул он рукой.
– Что делать будем? – спросил Чугунок.
Его круглое курносое лицо раскраснелось от волнения.
– Что, что?.. За город пока, а там что Гурий скажет...
За городом, в холмистом лесу Матрос распорядился спрятать мертвое тело под кустом ежевики. Снял с сиденья окровавленный чехол, бросил его в багажник. Он сильно нервничал. Так же, как и все.
Оказывается, не такая уж завидная она, эта бандитская доля, думал Семен. Стрельба, трупы, кровь... Сегодня выжил, а что будет завтра, неизвестно... Не хотел бы он оказаться на месте Джина. Лежать бездыханно под кустом с закрытыми глазами и не слышать, как птичий хор исполняет заупокойную панихиду. А еще может появиться какой-нибудь зверь и сожрать лицо, но Джин этого даже не почувствует. Потому что его душа находится уже в раю. Или в аду?..
– Ну, чего затормозился? – спросил Матрос, хлопнув Семена по плечу. – Едешь или здесь остаешься?
– Еду!
Семен пулей влетел в машину, захлопнул за собой дверь.
– Чо, бляха, очко жим-жим? – усаживаясь за руль, нервно ухмыльнулся Матрос.
На вид ему было лет двадцать пять. На нем майка-тельняшка, но почему-то не морская, как должно быть по идее, а десантная. Зато лицо его чем-то напоминало нос бронированного крейсера дореволюционной постройки – вытянутое вперед, с выдающимся носом, начинающимся от середины лба и заканчивающимся на срезе верхней губы; глаза как отверстия клюза для якорной цепи.
– Да нет, просто муторно, – поежился Семен. – Не люблю покойников...
– А кто их любит?.. На войне как на войне: или ты, или тебя... В армии служил?
– Нет, – ответил за него Чугунок. – Он только что школу закончил.
– Салага, в натуре... А я три года в морфлоте. По морям, ля, по волнам, нынче здесь... И завтра здесь буду. Потому что Светлокаменск – наш город. И мы в нем рулить будем!.. Ты хочешь рулить с нами, пацан?
– Если б не хотел, меня бы здесь не было, – нарочно сгустив голос, ответил Семен.
– Так тебя и так здесь нет, – пренебрежительно хмыкнул Матрос. – Ты – дух, в натуре. Ты – никто...
– Да нет, он в махаче нормально держался, – вступился за друга Чугунок.
Но за это сам попал под раздачу.
– А ты сам, вообще, кто такой? – наехал на него Матрос. – Ты сам откуда взялся?
– Ну, тебя понесло! – сконфуженно возмутился Вася. – Я уже полгода как в теме...
– В какой теме?
– С Макароном рулили, – без особой гордости сказал Чугунок.
– Чо?! – презрительно скривился Матрос. – Шмар на Каштановом выгуливали?
– Так это... мне ж не нравилось, – замялся Вася. – Поэтому к Гурию напросился... И Семена, вот, с собой привел...
– Да ладно, не отмазывайся. Ну, был с Макароном и был. По-любому наша тема... А полгода... Полгода... Фуфло это – полгода... Мы с Гурием с самого начала... Колоб для нас – брат родной. А вы кто такие? Пехота, ля, мясо... Джин тоже с самого начала был, – остывая, продолжал Матрос. – А нет больше Джина. Зато вы есть... Теперь вы вместо него. Вдвоем за него одного... Да чо там, вдвоем! Он таких, как вы, десятерых стоил!.. А-а!
Он горестно махнул рукой и затих, погружаясь в скорбные мысли. Молчал и Семен. Потому что сказать было нечего. Он действительно в бригаде никто, и звать его никак. И еще неизвестно, что решит Гурий. Он обещал Чугунку взять Семена в состав, если он выдержит испытание боем. Проверку Семен вроде бы прошел, но у бригадира могло быть иное мнение на этот счет.
Какое-то время машина тряслась по ухабам проселка, вьющегося по холмам, затем выехала на равнину, пошла по шоссе вдоль реки, беспрепятственно проскочила через мост, пред которым стоял пост ГАИ. Частные дома городской окраины сменились высотками Юбилейного микрорайона, где жили извечные враги такого же спального квартала, где обитал Семен. Попозже начался Каштановый бульвар. Это уже был центр города. Яркий свет фонарей, загорелые девчонки в коротких юбках, праздно шатающаяся шпана, палатки летних кафе, пиво, мороженое. Пышные жасминовые кусты, под которыми хорошо лапать девок...
Хотел бы Семен прогуляться по аллее под ручку с Майей. С деньгами у него туго, но это не беда. Она по-прежнему признает его силу, и с ней можно когда и где угодно. Хоть под тем же кустом...
Он сильный. Он очень сильный. И если его возьмут в бригаду, он станет еще круче. Тогда у него будут деньги, тогда он сможет купить себе кожаную куртку. И еще хату сможет снять, чтобы с Майей там жить... И машину возьмет. Такую же «девятку», как у Матроса. Тогда Майя точно молиться на него будет.
– Тпрр! Приехали!
Гурий жил напротив кинотеатра в доме довоенной еще постройки. Лепнина по фасаду, арочный проезд, двор-колодец, на скамейке перед подъездом – высохшая старушка с клюкой. Темно уже, фонарь светит тускло, а она сидит – или домой идти не хочет, или дети-внуки не пускают.
– Сидите здесь!
К бригадиру Матрос отправился сам. Семен взглядом проводил его до подъезда. Снова просмотрел на старушку. Сколько ей лет? Семьдесят? Восемьдесят? Может, сто?.. Живет себе, век доживает. А Джин совсем еще молодой, у него вся жизнь впереди была. И что? Пуля в живот и куст ежевики вместо надгробья... Может, ну ее к черту, эту блатную романтику?
– О чем задумался, братан? – спросил Чугунок.
– Да так...
– Если страшно, ты скажи. Еще можно назад повернуть... Хотя вряд ли... Может, ты еще дух, но Матрос тебя уже не отпустит. Потому что ты с Джином возился. Много знаешь... Теперь у тебя только один путь – с нами.
– А я говорю, что мне страшно?
– Не должно быть страшно. Мы же крутые пацаны, да?
– Не вопрос, – индюком надулся Семен.
– И не мы должны бояться. Нас должны бояться, понял?.. Мы – крутые, а под ногами шушера, шелупень всякая... Ты, главное, за меня держись. Со мной, брат, не пропадешь!
Вася обращался к Семену, но, казалось, он больше подбадривал себя, чем его.
Матрос отсутствовал больше часа, но вернулся в приподнятом настроении.
– Чего скисли, бакланы? Нормально все!
Он завел машину, дал задний ход, развернулся.
– А что нормально? – осторожно спросил Чугунок.
– Разборка нормально закончилась, говорю. И менты шум не подняли... То, что Джин зажмурился, это, конечно, плохо. А так все в порядке...
Матрос обернулся к Семену, с притворным каким-то ликованием подмигнул ему.
– Гурий сказал, что ты нормально себя показал. Так что, считай, проверку прошел... Э-э, как там тебя?
– Семен!
– Кликуха такая?
– Нет, зовут так.
– А кликуха?
– Не, мы его так Семеном и зовем... – сказал Вася. – Хотя можно и Кафтаном звать.
– Почему Кафтаном, а не Гондоном, например? И то надевается, и то...
– Потому что фамилия у меня Кафтанов, – напыжился Семен. – А Гондонов...
Ему пришлось прикусить язык, чтобы сдержать ответную реплику. Хотел бы он сказать, какая у Матроса фамилия.
– Что «Гондонов»?.. – встрепенулся тот и въедливо посмотрел ему в глаза.
– Ничего, – отворачиваясь, буркнул Семен.
– Вот и заткнись, если ничего!
Матрос очень быстро сменил гнев на милость.
– Короче, Кафтан, считай, что тебе повезло. Гурий тебя в штат включил. Теперь ты с нами, понял?
– Ну, хоть это хорошо, – улыбнулся Семен.
Были в его новой профессии минусы, но плюсов он видел больше. Поэтому и подпустил к себе радость.
– Я же говорил тебе, что тебя возьмут! – расплылся в улыбке Чугунок.
– Спасибо вам, пацаны!
– Мы тебе не просто пацаны, – осклабился Матрос. – Мы тебе братья!.. Это я к чему? А к тому, что братьев предавать нельзя. За брата умереть надо, ты понял?
– Да ясно, – кивнул Семен.
– Что тебе ясно?.. Завтра заовражские наедут, нож к горлу приставят, где, спросят, Матрос живет. А Гурий где?.. Что ты им скажешь?
– Не знаю, скажу...
– Не знаю, – передразнил его бригадный авторитет. – Ты им ничего не должен говорить, понял? Как Зоя Космодемьянская на допросе, понял? Насиловать будут, огнем жечь, ты молчать должен...
– Слова не скажу!
– Вот это правильно... Да, насчет Джина. Пусть он в лесу пока полежит. А мы потом наводку ментам дадим, чтобы они его нашли. Это чтобы его по-человечески можно было похоронить. В гробу и с музыкой, ля... А пока молчок про это дело, понятно?
– Куда едем? – после напряженной паузы спросил Чугунок.
– Хороший вопрос... Давай к Макарону зарулим, телок у него возьмем... Чисто стресс снять. Ты как?
– Да не вопрос!
– А ты, пацан? – спросил у Семена Матрос.
– Да нет, мне бы домой...
– Ну ты, в натуре! Я его по бабам зову... Я!.. Ну и хрен с тобой, золотая рыбка!
– Да у него любовь, – вступился за Семена Чугунок. – Два года за бабой бегал, прикинь.
1 2 3 4 5