Пойдем, покажу…
В сауне были еще три крошечные комнаты. Такие же серые, неприглядные. В каждой самодельный дощатый стеллаж, матрацы, чистое белье.
— Номера, понял! — Витала распирало от гордости. Он даже запел: — «И девочек наших ведут в номера…» Выбирай любой, где тебе лучше девку драть…
— Да их везде хорошо драть. Лишь бы они были…
— И то верно…
За столом пацаны шутили, смеялись, подначивали друг друга. В общем, как сказал, Чаус, настроение было зашибись. В этой компании Никита не чувствовал себя чужим. Он свой, свой… Лишь иногда нет-нет да мелькнет мысль, что не в ту сторону его несет…
А потом появились девочки. Молоденькие; свежие. Одна даже красивая. Ее забрал себе Витал. А Никите досталась поскромней. Ее звали Маша.
— Маша с «Уралмаша», — представилась она.
И, оказалось, не каламбура ради сказала так. Она на самом деле приехала в Москву с Урала. Трудиться приехала. Передок свой в эксплуатацию за плату сдавать… Скоро Никита убедился, насколько хорошо она освоила свою профессию.
Она сама раздела его, уложила на примитивную тахту, настроила его прибор, забралась на него верхом и… Клубника со сливками, класс!..
После первой порции самого разнузданного секса довольный Никита направился в душевую. И увидел там Гирю. Красный как рак, тот сидел на краю бассейна, а подле него на коленях стояла шлюха. В трубу дует…
Не обращая на них внимания, Никита встал под душ, включил воду и начал намыливаться. И вдруг кто-то громко, утробно заревел.
— Су-ука!
А затем послышались глухие удары. И женский визг.
— Не надо!
Никита вышел из кабины и увидел, что Гиря держит свою пассию за волосы и колотит ее кулаками по лицу. Рожа зверская, глаза навыкате.
— Тварь! — рычал он.
Это был не человек. Это был нелюдь. Иначе его просто нельзя было назвать. Животное, зверь… Неандерталец…
Никита не мог остаться в стороне. Не раздумывая, он подскочил к Гире, схватил его правую руку, заломил ее за спину. Тот заскулил от боли и ненависти. Левая рука разжалась — проститутка получила свободу. Ее лицо было разбито в кровь, в глазах стоял ужас. Как побитая собака, на четвереньках она стала отползать назад. И тихо поскуливала.
— Что ты, блин, делаешь, поц! — взвыл Гиря. — Какого хрена?..
/
— Остынь…
— Да я тебя…
— Я же сказал, остынь, брат….
Больше всего на свете Никите не хотелось называть Гирю братом. Какой он ему брат? Дерьмо он, вот он кто… Но слово само упало на язык.
Он подтолкнул и отпустил Гирю. Тот, потерял равновесие и плюхнулся в бассейн. А водичка холодная… И тут появился Витал.
— Что за дела?
Впрочем, он и сам уже все понял. Наверняка он слышал рев Гири. И даже, возможно, шум ударов. А еще проститутка с разбитым лицом…
— Тварь! — выбираясь из бассейна, прорычал Гиря. — За болт укусила…
— Я не нарочно, — заскулила девка. — Так получилось…
— Пошла вон, кошелка, — рявкнул на нее Витал. — И скажи Чапе, чтобы она тебе член резиновый купила. Сначала сосать научись, а потом приходи… Пошла! Проститутку как ветром сдуло.
— А ты чего на меня наехал? — зло посмотрел на Никиту Гиря. — Без году неделя, а уже права качаешь… Смотри, не пожалей…
— Что тут у вас?
— Ник косяк упорол. За шлюху заступился.
Никита молчал. В упор неприязненно смотрел на
Гирю. Не нравился ему этот урод.
— Бабы — твари, — сказал Витал. — Не умеешь сосать, получи по мозгам…
Никита глянул на него исподлобья. Угрюмо, недовольно. Нельзя девок бить, даже если они дешевки. В глазах уверенность в своей правоте.
Витал понял его.
— А ты, Гиря, тоже умник. А если бы ты эту дуру до смерти забил?.. И вообще, ну их на хрен, этих шлюх. Пошли, посидим, мировую выпьем. А то, смотрю, вы тут чуть не на ножах…
— Пошли, вмажем, — буркнул Гиря. И направился вслед за Виталом.
— Не все бабы — твари! — сказал им вдогонку Никита.
Витал лишь кивнул. Мол, может, ты и прав. Ник.
Кто их, этих баб, разберет…
В закусочном отсеке Витал налил Никите и Гире по полному стакану водки. Проституток уже выгнали, в комнате остались только пацаны.
— На брудершафт пить не надо. Но по мировой хлопните. Давай, братва!
Витал удовлетворенно кивнул, когда Никита и Гиря чокнулись и выпили. Вроде как рад был, что между ними снова мир.
В принципе Витал был неплохим пацаном. А вот Гиря… Никакая водка не могла смыть неприязнь к нему. Да и сам Гиря, похоже, затаил обиду.
Никита не боялся этого мордоворота. Но неприятный осадок на душе от инцидента остался. Ему, если честно, уже не очень-то хотелось быть бандитом…
Кэп не знал точно, почему братва назвала Сфинкса так, а не иначе. Этот мужик с лысой башкой и маленькими глазками-буравчиками чем-то отдаленно напоминал свинью. Может быть, он не Сфинкс, а Свинкс?.. Так или нет, но у Кэпа не было повода для недовольства. Сфинкс был нужным человеком.
Толковый малый. И хватка у него мертвая, и шарниры в башке как надо проворачиваются. Когда-то он в ментовке служил. Потом его выгнали. Не из-за профнепригодности — с этим у него было все в полном порядке. На руку он был нечист. На «прикорме» у Кэпа состоял. А однажды пацана его арестовал. Тот ему: «Друг, ты что? Я же у них на ментовку работаю». А тот ему: «Потому и взял, что я в ментовке на них пашу…» Забавный случай. Но он имел место. А пацана того в камере придушили… Вроде бы сам повесился, на полотенце.
— Чугунов Анатолий Михайлович, — докладывал Сфинкс. — Генеральный директор акционерного общества закрытого типа «Заправка-сервис»…
— Что это такое? С чем его едят? — небрежно перебил его Горбыль.
Как и Кэп, он ценил профессионализм Сфинкса. Но никогда не упускал возможности показать бывшему менту его настоящее место. Хоть и козырная он, но «шестерка». И должен терпеливо сносить барские замашки своего босса.
— «Заправка-сервис» — это сеть автозаправок.
— Сеть — это сколько?
— Две автозаправки.
— Хм, сеть…
— Заправки небольшие, — продолжал Сфинкс. — В проекте строительство еще одной. В нашем районе…
— Это хорошо, что в нашем районе. С этого и нужно было начинать, — оживился-Кэп. — Кто «кроет» Чугунова?
— Пока не разобрался… Как-то недосуг. Вопрос ведь не первой важности…
— Не первой, — согласился Кэп. — Но ты все-таки пробей ситуацию…
— Не вопрос…
— Вот и отлично… Разве это мало — развести лоха на хату?
— И еще сотня-две штук баксов сверху, — не удержался, добавил Горбыль. — Типа, за моральный ущерб… Кстати, как он там, твой крестник?
— Ты про Ника? — небрежно спросил Кэп.
— Ну да…
— Да ничего. Говорят, самого Чапая на ринге завалил. Не хило машется… Короче, в коллектив вписался. Я его в «пятерку» Витала определил… Но все равно, еще пока присматриваюсь…
— Ну понятное дело…
Кэп посмотрел на Сфинкса.
— Ты мне, Антоныч, вызнай всю подноготную Чугунова. Мне нужно знать про него все. Тогда мы устроим ему засер…
— Какой засер?
— Засер — это его судьба. А еще название его фирмы. «Засер» — сокращенно «Заправка-сервис». Сечешь?
— Точно, «Засер», — гоготнул Горбыль. — Будет этому козлу засер….
— Как бы нас не засрали, — буркнул себе под нос Сфинкс.
— А ты не каркай, понял? — скривился Кэп.
На этом тема Чугунова была временно закрыта.

* * *

Никита проснулся от шума и гама. Звенели бутылки. Кто-то грязно выругался.
Он поднялся со своего вонючего матраца. В пустой обшарпанной комнате никого. Зато бурлит жизнь на кухне.
Точно. За грязным столом мать, отец и еще две какие-то мрачные личности. Алкаши в последней стадии. Никита прошел к ним прямо в трусах и майке.
— О, сынок! — вроде как обрадовался отец. — Присаживайся, посидим, покалякаем…
— Да и позавтракать надо, — с пьяной любовью посмотрела на него мать.
— Чем? Водкой? Или это самогон?
Кроме литровой бутыли с запотевшей жидкостью, на столе нет ничего. Никита видел, с какой жадностью все четверо смотрят на этот «источник жизни».
— Это счастье, сынок…
— Кончилось ваше счастье! — отрезал Никита. И протянул руку к бутылке.
— Нет! — схватился за голову отец.
Он понял, что хочет сделать сын. И уже был близок к истерике.
— Ладно, пока живите, — сжалился над несчастными алкашами Никита. — Пока живите… А на днях я вас в ЛТП пристрою. Я уже тут кое с кем говорил на этот счет…
Лечебно-трудовые профилактории приказали долго жить. Зато остались наркологические диспансеры. Лечение там хреновое, если бесплатное. Но Никита уже узнал адрес частной клиники. И в ближайшее время собирался туда наведаться. С лечением родителей тянуть не надо — не тот случай.
— Браток, ну зачем твоим родителям ЛТП? — осуждающе посмотрел на Никиту алкаш с опухшим лицом. — Ты думаешь, им без этого плохо живется?
— А тебя кто спрашивает?
Действительно, какого ляда этот хрен лезет не в свое дело?
— Кто тебя спрашивает, а? — еще громче рыкнул на него Никита.
И бесцеремонно схватил алкаша за шиворот и вытащил из-за стола.
— Но, но! — дернулся тот.
И даже саданул Никиту локтем. Не сильный удар, но все же…
— Ну ты, блин, борзой! — Никита уже поднял руку, чтобы ударить его кулаком в лицо.
Только не стал этого делать. Надо бить сильного противника. А этот… Кроме презрения, это чмо ничего не вызывало. Разве что еще жалость.
Он просто взашей выпихнул алкаша из квартиры. Второй вышел из-за стола сам. И молча проследовал за дружком.
Никита подошел к родителям.
— Еще раз увижу здесь этих уродов… — начал было он и осекся. — А-а, чего говорить…
Тут хоть говори, хоть плюй — все равно предки его будут делать то, что привыкли делать. Вредные у них привычки, надо от них избавляться…
Никита оделся и вышел во двор. Через полчаса он был в кафе, которое облюбовал под свою штаб-квартиру Витал.
Никите уже объяснили, что к чему. Под рукой у Кэпа четыре бригады по полтора десятка пацанов в каждой. Но в этих бригадах «быки», их дело коммерсов под контролем держать, за порядком на территории следить. А еще есть две боевые «пятерки». Ими заправляют Витал и Свист. Оба приравнены к рангу «бригадира». Боевые «пятерки» — эта элита организации. В них не «быки», в них «бойцы». Самые боевые пацаны. На них «наезды», «стрелки», «разборки», «правилки». Про «мокрые дела» Никите ничего не сказали. Но, возможно, и этим тоже придется заниматься…
Витал называл свою команду «моталкой». В Казани он одно время жил, а там испокон веков так называли уличные команды.
Витал сидел за столиком, на самом почетном месте. Рядом с ним тянул холодное пиво Вован. Они о чем-то разговаривали.
Кроме них, в кафе были еще какие-то ребята. Обыкновенные парни, в спортивных костюмах. Но сразу было заметно, они не «быки», не «бойцы». Просто шпана. Никита видел, с какой завистью кое-кто посматривал на Витала и Вована. Очень уж им хотелось сидеть рядом с ними на законных правах. Но вакансию в «моталке» заполнили не они, а Никита. Видно, он на самом деле чего-то стоит, раз на него обратил внимание сам Кэп…
— А, Ник! — заметил его Витал. — Иди сюда!
Он помахал ему рукой, приглашая за стол. Впрочем, Никита и без того подсел бы к нему.
— Чего ты так рано?
Был одиннадцатый час утра. Бандиты — они как совы. Их день — это ночь. А утро для отсыпа. После обеда усиленная тренировка, если, конечно, не надо на дело выезжать.
— Да не спится… И вообще, разговор у меня…
— Да.
— Козла одного мне наказать надо….
Откуда-то появилась официантка, мило улыбнулась, выставила на столик три запотевшие бутылки настоящего «Баварского». Вот это жизнь…
— А что случилось, братан? — сразу напрягся Вован. Его мощные челюсти заходили ходуном, глаза налились кровью. Его пивом не пои, дай только с кем-нибудь разобраться. И чем жестче вариант разборки, тем лучше. Настоящий бандитозавр. Такой же, как и Гиря.
— Хату у меня отобрали. Вернее, у моих родителей.
— А-а, вот ты о чем, — понимающе кивнул Витал. Мол, знаю, можешь не распространяться… Но ведь Никита не рассказывал ему о Чугунове.
— Я с Кэпом на эту тему недавно говорил, — объяснил Витал. — Установку получил — никакой самодеятельности… Короче, братуха, отмашку на этого козла сам Кэп должен дать. Так что жди…
— А мне жить где-то надо. У родителей не хата, а сарай…
— Ну так в чем проблема? Ты только скажи, снимем тебе квартирку. Это как два пальца пивком облить.
Витал знал всех и вся. В районе у него связи на всех уровнях. Чаус, Вован, Гиря и Никита — это штатные бойцы его «звена». А еще у него было немало «внештатных сотрудников». И «шестерки» имелись, не без этого. Никите пришлось лишний раз в этом убедиться, не без пользы для себя.
В кафе вошел паренек лет восемнадцати. Худенький неказистый. Он робко подошел к их столику. В глазах неуемное желание угодить бандитскому «авторитету».
— Виталий Борисович, — заискивающе начал он.
— А-а, Лещик, ты?
— Я, Виталий Борисович…
— Принес?
— Да вот, мама сделала, как вы просили…
— Ну давай…
На свет появился паспорт. Серпастый, молоткастый. Витал взял его, протянул Никите.
— Ну вот, все в порядке, типа, гражданин… Пользуйся!
Это был паспорт Никиты. Он не приложил никаких усилий, чтобы получить его. Ему не было надобности околачивать пороги военкомата и паспортного стола. За него это сделали другие, «шестерки» Витала. Разве что сфотографироваться пришлось. И в заявлении на паспорт расписаться.
— Никита Германович Брат, — прочитал он. И встрепенулся. — Постойте, опять Брат?.. Но я же Брайт…
Снова та же ошибка, что и в военном билете. Они что, все там сговорились?
— Да ты чо, братуха! — подал голос Вован. — Фамилия Брат звучит. О-го-го как звучит…
— В натуре, звучит, — кивнул Витал. — Брат, братан, братуха… Конкретная у тебя фамилия, любой правильный пацан позавидует.
— Конкретная, говоришь? — хмыкнул Никита. — Ну, если конкретная, тогда ладно…
Он небрежно приложился к бутылке.
— Охлаждайся, брат, раз уж пришел, — сказал Витал. Голос его звучал серьезно. — Скоро Чаус подкатит и Гиря. На дело поедем…
— На какое дело? — с невозмутимым видом спросил Никита.
— Да магазин бытовой техники тут один открылся. Надо «крышу» пробить…
— Ну, магазин — это понятно. Но зачем ему крышу пробивать? — не понял Никита.
— Темнота, блин, — снисходительно усмехнулся Вован. — «Крышу» пробить — это на магазин наехать, узнать, кто ему «крышу» делает.
— А если никто магазину «крышу» не делает, значит, мы ставим свою «крышу», — кивнул Никита. — Мы этот магазин иметь будем.
— Ага, во все щели… Молоток, братуха, все на лету схватываешь, — ощерился Витал. — Скоро совсем нашим человеком будешь… Только одно небольшое уточнение. У магазина может быть «крыша». Но она может быть несерьезной. Так, какая-нибудь шваль беспонтовая. Тогда «крышу» надо просто перебить. На себя, понятное дело… Короче, ситуацию конкретно пробить надо. Магазин ведь не слабый, там торговых площадей за триста квадратов… Величина… Замутка, короче, может получиться конкретная…
— Кулаками помахать придется? — спросил Никита.
— Ты, Ник, в армию когда уходил? В девяносто первом?
— Ну да…
— И про братву тогда слышал? Про рэкет, про наезды…
— Да был у меня один товарищ, просветил…
— Чувствуется… Так вот, брат, времена с тех пор сильно изменились. Раньше братва разборки чисто на кулаках чинила. Кто кого в драке смял, тот лоха под себя и подмял… Сейчас в ход «стволы» идут. «Волыны», «шпалеры», «плетки» — как хочешь, так и называй.
— Только в рот стволом не суй. Да на курок не нажимай, — гоготнул Вован.
— «Стволы» в ход идут, — повторил Витал. — Но ты, Ник не меньжуйся. И сейчас отношения на кулаках выясняют. Только «стволы» с собой все одно берем…
«Стволы» они с собой на дело берут. Но у Никиты пистолета нет. И не надо. Он не хотел связываться с оружием.
— О! Какие люди! — громыхнул басом Вован, когда в кафе появился Чаус.
— Все путем? — спросил Витал.
— А то, — кивнул Чаус.
Он подал каждому «краба» и небрежно плюхнулся в свободное кресло за столиком.
— Зинка, бляха, я не понял! — недовольно крикнул он через весь зал.
1 2 3 4 5 6 7