У Тариэля, Алмаза, Асланбека и их шестёрок были другие голоса — жадные, повелевающие или — сладкие, подхалимистые… В Первомайском посёлке? Нет, там звучали совсем другие оттенки —жёсткие, не знающие жалости… Ага, вот, где он слышал этот голос! Вертолёт, опаздывающий пассажир, тихое предупреждение о грозящей опасности… Джамаль!
Надуманная философия о «силовой жалости» рассыпалась и исчезла. Вместо неё возникло страстное желание обрести свободу. Не для мести и не для спасения себя и друзей — для поиска похищенной девушки…
Ночь прошла спокойно. Федя спал, как спят праведники, кажется, и во сне он молился. Витёк беспокойно ворочался, то и дело ощупывая пояс, за которым не было любимого ножа. Ватсон так храпел, что, казалось, решётка, закрывающая вход в яму, шевелилась. А вот Белов так и не сомкнул глаз — продумывал варианты побега. Под утро убедился, что без помощи Джамаля не обойтись, побег должен подготовить именно он, узники бессильны… И — задремал.
Подняли их в шесть утра. Дескать, хватит бока отлёживать, не в санатории находятся — в зиндане. То ест, в тюрьме. Ватсона увели к раненным, Федю и Витька — помогать женщинам: рубить дрова, таскать воду, готовить еду для джигитов. Работа — не трудная, но унизительная, пленных подгоняли либо бранью, либо ударами плётки. Будто рабочий скот.
В зиндане остался «ценный материал»: заложники, ожидающие либо выкупа, либо смерти.
— Мы с вами так и не познакомились, — Саша опустился на землю рядом с товарищем по несчастью. — Александр Николаевич Белов. Президент Фонда реконструкции… Слышали о такой компании?
— Слышал и не раз. Солидная фирма… Вот только с криминальным душком… Не обижайтесь, Александр Николаевич, сейчас весь российский бизнес так или иначе связан с преступностью. Вы не исключение… Простите, я не представился. Алексей Анатольевич Рыков. Председатель совета директоров Красносибирского алюминиевого комбината…
— …. и фактический его владелец, — с уважением завершил начатую фразу Белов. — Признаться, завидую — поднять такую громадину не каждому дано. После смены ориентации на рыночную и начала реформирования, насколько я наслышан, комбинат пришёл в упадок, почти умирал. Для того, чтобы возродить его нужен умный, понимающий и знающий все тонкости производства, человек… По себе знаю, — нескромно признался он. — В своё время я немало дров наломал, то падал в долговую яму, то упрямо выбирался из неё. По сей день барахтаюсь… Как же вы умудрились оказаться в этой яме? Конфликт с сепаратистами исключается, для этого не существует причин. Разные сферы деятельности, разные интересы… Чеченцы — обычные марионетки, главное, узнать, кто кукловод?
Два предпринимателя разговаривали спокойно и вежливо, будто находились не в зиндане — в одном из своих кабинетов, или в Клубе для избранных. Рыков задумчиво протирал очки, Белов покусывал сухую ветку.
— Нечто подобное и мне приходило в голову, — признался Алексей Анатольевич. — Незадолго до похищения у меня состоялась непонятная беседа с помощником представителя Президента. Он выдвинул абсурдное требование — отойти мне от дел. Дескать, этот благородный поступок оздоровит напряжённую обстановку в комбинате. Мне пришлось обратиться к его начальнику…
— Вы не запомнили фамилию доброхота? — Белов отбросил обгрызенную ветку, вскочил с земли.
— На память пока грех жаловаться. Зорин. Виктор Петрович Зорин.
Ну, погоди, тварь, подумал Белов, сжимая кулаки, доберусь до твоего прогнившего нутра, выверну его наизнанку…
Мурат с тремя шестёрками долго пробирались в Чечню. С начала их едва не повязали в Махачкале, куда они приехали на японском джипе. Лететь побоялись — стволов не спрячешь, электроника их легко засечёт. Местные менты обшмонали машину, но под днище, где были привязаны «калаши» заглянуть не догадались. Зато паспорта изучили от первой буквы до последней. Ксивы были изготовлены по всем правилам, а вложенные в них баксы — убедительное доказательство невиновности путешественников.
Вторая проверка оказалась более серьёзной. Объезжая калиновку они напоролись на блок-пост, на котором несли службу десантники. Их командир, старший сержант с украинской фамилией Перебийнос, небрежно просмотрел предъявленные документы. Предусмотрительно вложенные в паспорт две сотни баксов брезгливо возвратил владельцам.
И посыпались вопросы, один другого опасней.
В паспорте стоит штамп прописки — город Красносибирск, документ выдан Октябрским райотделом милиции. Что привело сибиряков в Чеченскую республику? Упоминание страдающей тёщи, которая, дескать, проживает в одном из аулов, не сработало. Старший сержант вцепился в тёщу оголодавшим весенним клещём. Где именно она проживает? Чем собирается помочь ей заботливый родственник? Кто такие три сопровождающие его парня?
Мурат вертелся ужом, то щебетал беззащитной птахой, то изображал праведника, обиженного несправедливыми подозрениями. Разве у нас человек человеку не товарищ, друг и брат? Вот друзья и не отпустили его одного в опасный вояж…
В конце концов, устав от долгого допроса, Перебийнос отпустил друзей. Или его отвлёк дразнящий запах разогреваемой каши с тушёнкой? Или он убедился в необоснованности своих подозрений?
Мурат потряс головой, будто выбросил из неё мусор. Скорей бы забраться в горы и увидеться с Омаром. Арабский инструктор не сидит на одном месте, боится, как бы федералы не засекли его и не пустили ракету. Как это они сделали с Дудаевым.
В одном из горных распадков, джип остановился. Появляться в ауле без предупреждения и соответствующей гарантии безопасности, как выражаются русские бандиты, западло, можно налететь на автоматную очередь либо под выстрел снайпера.
Сотовик Омара долго не отвечал. Мурат с беспокойством вслушивался в шорохи и хрипы в эфире, в продолжительные, протяжные гудки. Неужели, что-то случилось? Араба могли подстрелить, повязать, убедившись в безрезультатности войны с неверными, он может сам соскочить на родину, в Эмираты. А без него задуманная расправа с Белым не состоится и Мурат не получит желанных купюр с изображением президентов США.
Наконец, в трубке послышался гортанный голос партнёра.
— Зачем я тебе понадобился, исчадие Шайтана? Не представляйся, знаю, кто ты. Говори!
Нужно срочно побазарить. В ауле спокойно,
— Слава Аллаху, никаких пока проблем. Приезжай, кунак, дорогим гостем будешь.
То — исчадие Шайтана, то — дорогой гость? Верить Омару нужно с оглядкой — обнимет и тут же всадит в спину кинжал. Одно слово — бандюга.
Приятели разобрали автоматы и джип медленно поехал по узкой дороге, ведущей в горный аул Гасан-юрт…
У Джамаля — четверо детей: два сына и две дочки. Как и положено отцу, он любит их и заботится о достатке в семье. Видеть детей голодными — разве есть на свете большая причина для грусти?
Но особенно близка его сердцу младшая — весёлая и озорная Зарема. Когда бывший скотовод ещё не был воином Ислама, борцом за независимость Ичкерии, в переводе на русский — страны отцов, Джамаль ни на минуту не расставался с любимой щебетуньей. Брал её с собой, когда гнал на выпас отару овец, она сидела на арбе, гружённой дровами и хворостом, помогала чинить покосившуюся ограду или просто сидела на коленях отдыхающего отца.
После спасения от волков девочка потускнела, часто плачет. О причине можно не спрашивать — её Джамаль знает: один из заложников, сидящих в зиндане, тот самый, который спас Зарему от гибели.
— Папа Джам, ты умный и сильный, спаси Сашу! — с утра до вечера твердит она, будто колет отца в сердце. — Неужели ты позволишь убить спасителя твоей дочери?
Джамаль и сам, без настойчивых подсказок, знает о долге настоящего горского мужчины. На добро отвечать добром, на зло — злом. Но что он может сделать с поселившимися в ауле кровавыми волками в человеческом облике? Заподозрят в измене — мигом перережут глотку, не только ему, но и жене, всем детям, престарелому отцу.
Поэтому он бессильно развёл руками. Эти руки умели делать всё: обрабатывать крохотный участок земли на горной террасе, косить траву в долине, стричь овец, изготавливать немудрящую мебель для сакли. Вот только стрелять в людей так и не научились.
Вчера Джамаль решился поговорить с уважаемым стариком, юрт-да, то есть со старшиной аула. Не называя имён. Тот точно так же развёл мозолистыми руками. Единственная надежда на вемогущего Аллаха.
Единственно, что мог сделать Джамаль для спасителя дочери — заменил ржавое вонючее ведро на чистую посудину с крышкой, и бросил в яму пакет с овечьим сыром и горячими лепёшками.
Зарема требовала большего — освобождения русского, улыбчивого парня.
Подумаю, дочка, не торопи меня…
— Только думай поскорей, папа Джам. Омар что-то задумал недоброе…
Вечером дочка Джамаля убежала к подруге, живущей в соседней сакле. Играть с куклами запрещено шариатом — старший отец, так чеченские дети называют деда, однажды увидел спрятанную за занавеской куклу, изломал её и выбросил. Поэтому подружки спрятались в кустах за жилищем Омара. Куклы танцевали и пели, ссорились и дружили. Для девочек они — живые существа, повторяющие всё, о чём говорят в ауле.
Неожиданно из открытого окна донеслись мужские голоса.
— … всё равно выкупов ты не получишь. Касса комбината похожа на прохудившийся мешок, в котором и пяти центов не найдёшь. Что до московского Фонда, жена Белого сидит на деньгах, как клуша на яйцах — ни копейки не отдаст за мужа… А я предлагаю сто тысяч баксов. И за что? Отдашь мне Белого и получишь выкуп. Как я поступлю с ним — мои проблемы.
— Спасибо, кунак, порадовал! Только мне недосуг ковыряться в казне и комбината, и Фонда. Счётчик работает. Не выкупят заложников в установленное время — буду отрезать по кусочку и отправлять посылками. Мизинец — бабе Белого, кусок члена — в комбинат. Мигом разыщут бабки…
— Как сказал умный русский поэт, надежды юношей питают, — гнул свою линию Мурат, — Но ты уже не юноша, поэтому должен поступать разумно. Не ожидать журавля с неба, а брать сидящую рядом синицу. Сегодня я предлагаю ни за что сто тысяч, завтра найду другого, который отдаст мне Белого за пятьдесят. Думай, дружан, хорошо думай…
Сначала Зарема не понимала, о чем говорит Омар с гостями, потом, услышав имя спасителя, ужаснулась. Отбросив куклу, она побежала к зиндану. Слава Аллаху, сегодня дежурит отец, он обязательно выполнит просьбу любимой дочки.
Джамаль сидел на куче песка, оставшейся после того, как выкопали проклятую яму. Рядом с ним лежит автомат, руки перебирают чётки.
Папа Джам, спаси!
— Кого спасать, дочка? — подскочил Джамаль. — Кто за тобой гонится? Опять — волки? Не бойся, милая, я с тобой…
Отдышавшись, Зарема показала на решётку, закрывающую вход в зиндан. Говорить, просить — не было сил. Джамаль всё понял.
— Омар? Почему этого волка не приберёт Аллах, куда он смотрит? Успокойся, доченька, расскажи толком…
Услышав о подслушанном разговоре, Джамаль заторопился. Исчезли сомнения и боязнь. Как говорят русские, Бог не выдаст, свинья не съест. Главное, спасти от неминуемой гибели симпатичного парня с голубыми, как небо, глазами, человека спасшего дочь. Чеченец знал, что его не помилуют — застрелят или зарежут, но что значит его жизнь перед страданиями любимой девочки?
Он решительно отодвинул решётку, опустил в яму лестницу.
— Эй, русаки, просыпайтесь…
— А мы не спим, — спокойно ответил Белов. — Отпускаете? И за что нам оказана такая милость?
На самом деле Саша волновался. Так просто лестницу не опустят, волю не подарят. Неужели, Джамаль, наконец решился на измену своим хозяевам? С трудом верится…
— Дядя Саша, Омар с приехавшими бандитами хочет казнить вас… Спасайтесь!
А вот это уже серьёзно? Ребёнок фантазировать не станет, значит, ей удалось что-нибудь узнать! Придется срочно делать ноги. Подставлять горло под бандитский нож он не намерен.
Не прошло и пяти минут, как пятеро узников выбрались из ямы.
Захлёбываясь, запинаясь, Зарема рассказала о подслушанном разговоре, о том, как приехавшие люди убеждали Омара отдать им заложников. Правда, тот не согласился, говорил о каких-то выкупах, но уже колебался. Она не стала ожидать продолжения разговора — побежала к зиндану. По дороге вытащила из машины, стоящей возле сакли Омара, ключи…
Витёк опередил Серого — схватил брелок с ключами и злорадно расхохотался. Удрать от вшивых похитителей на их собственной машине — самый настоящий анекдот, который он с удовольствием будет рассказывать своим внукам и правнукам!
— Это тоже возьми, — Джамаль протянул автомат. — Не люблю стреляющих железяк… Крови тоже не люблю, — подумав, добавил он.
Автомат решительно взял Федя. Как же подействовало на миротворца короткое заключение в зиндане, если он отвергнул евангелическую догму — ударили тебя по левой щеке, подставь правую! Судя по гневному взгляду, брошенному в сторону сакли Омара, философ будет и стрелять, и убивать.
Нужно торопиться. Зарема нетерпеливо переступала с ноги на ногу, но Саша не мог не задать два вопроса.
Как же вы? Омар не простит..
— А что я? — Джамаль равнодушно пожал плечами. — Сейчас возьму семью и уйду в горы. Там меня никто не найдёт — любой камень спрячет, любая расщелина приютит… Торопись, кунак, как бы нечестивые «гости» не опомнились…
— Сейчас… Скажи, ты не видел здесь русской девушки?… Очень красивой девушки, и очень гордой. Ну, такой… необычной, что ли…
Вместо ответа, чеченец невежливо подтолкнул в спину влюблённого дурня. Не время, мол, чесать языки, поспеши за своими друзьями. Останемся живыми — вот тогда и поговорим о необычных женщинах.
— До свиданья, Саша, — грустно попрощалась Зарема. — Приедешь, когда я подрасту, возьмёшь в жёны, — стыдливо прикрыв лицо чёрным платком, почти прошептала она…
Когда взревел мощный двигатель джипа, боевики отнесолись к этому равнодушно — ничего особенного, уезжают гости Омара, можно ложиться спать. А вот Мурат сразу всё понял — вместе с помощниками выскочил из сакли и, бессильно матерясь, принялся поливать автоматными очередями и дорогу, и скалы, и редкий лес.
Омар понял — игра проиграна, нужно, как можно быстрей, уносить грешную свою душу. Наведут беглецы федералов на аул — конец, ему не увидеть ни сладкоголосых гурий, ни хвостатых и рогатых чертей. И все же, он использовал последний шанс — вызвал по рации отряд боевиков, который базируется на перевале, бросил несколько слов…
— Хрен вам в задницу, чтоб голова не качалась! — ликовал Злой, почти лёжа на баранке руля. — Не достанете, вурдалаки, не догоните, лохи!
Ватсон занимался привычным делом: озабоченно перебирал в бауле пузырьки и пакетики с лекарствами, бинты и прочее медицинское снаряжение. Федя задумчиво гладил автомат. Рыков планировал будущее оздоровление комбината. Белов ни о ч1м не лумал и ничего не планировал — смотрел перед собой и переживал — ему так и не удалось отыскать и освободить Славу…
На аэродром Ханкалы приземлился военный транспортник с генералом Введенским на борту. Игорь Леонидович решал возглавить операцию по ликвидации ещё одной банды. Вообще-то, заместителю Председателя ФСБ не стоило бы вмешиваться в действия местных командиров, но похищение сразу двух олигархов, даже в современной криминальной России — серьёзное происшествие.
Как отреагируют на это события зарубежные инвесторы, ещё не успевшие вложить свои деньги в экономику России? Испугаются и вложат миллионы в ту же Уганду. Или — в Мали. Сколько положено сил и нервов для привлечения немецких и английских капиталов, как заманчиво рисовал президент перспективы развития страны!
И всё это может рухнуть из-за какого-то сопляка — именно так называл Муса немолодого Омара! Поэтому задача не только в разгроме сравнительно немногочисленной банды, главное — освободить заложников.
Ответственный за проведение операции генерал докладывал короткими, рублеными фразами. Введенский, сохраняя на лице благожелательное выражение, одобрительно кивал и про себя комментировал каждое слово докладчика.
Пограничники закрыли границу с Грузией… Рассказывай сказки, генерал, на каждой тропке солдата не поставить — армии для этого не хватит… Привлечены десантники Минобороны, которые блокировали аул с восточной стороны… Предположим, верное решение, но, опять же, где гарантия, что боевики Омара не просочатся по одним им знакомым тропам?… С западной стороны действует спецназ внутренних войск — мышь не проскочит… Мышь может быть и не проскочит, а вот сепаратисты проберутся, они знают в родных горах каждый распадок, каждый камень… С севера действуют подразделения сорок второй мотострелковой дивизии… Наверняка, состоящие из срочников — молодых ребят, ещё не узнавших запаха крови… С воздуха войска поддерживает авиация — вертолёты… Целая армия против максимум двух десятков боевиков?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26